Текст книги "Личные дела киллера (СИ)"

Автор книги: Инна Голуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Я и контакты через него стал проводить. Селяне пьют уж чересчур, значит, мой своевременный дружбан для них свой в доску, а я – диковинка, потому как не употребляю. Ну, в неограниченных количествах. И эти возлияния вокруг определённо напрягают, оттого что вызывают на разговор по душам. Не таковское у меня прошлое, чтоб шибко откровенничать. А если уж переходить на личное – тут мне и Матвея хватает. Поэтому приятель мой – годное прикрытие в подобных случаях, а то мало ли кто попытается докопаться до сути.

Я уже сто двадцать раз перевернул в уме свою легенду, чтоб вдруг когда не ошибиться. Где жил в той Марий-Эл, почему съехал и зачем сюда припёрся? Оба родителя давно сгинули: в автоаварии разбились, когда было мне лет шесть, и родственников больше не имеется. Бедный сиротинка школу не закончил, русский язык учил по книгам. А дальше приходилось и вагончики разгружать, и баранку крутить. Криминал? – Так, легкота по малолетству, не считается! Женат официально не был, отпрысков пока не наплодил. (А мог бы!) Беспартийный и политикою не интересуюсь. Умеренный по части возлияний. Больше молчу, чем говорю. Чего б добавить? – А! Мастер на все руки! – как сказал бы тот же Матвей. Документики уже в порядке, денежки припрятаны. Про пистолет на селе знает только мой ушлый друган. Ну, и женка его, принципиальная, ведь скорей всего, он ей сболтнул. Остальные по соседству не нарадуются, их всякое старьё фурычит, как новьё. Большую часть принесённого я поисправлял без особых припарок, так что насчёт существенной части анкеты, пожалуй, не соврал: жизнь науку конкретно преподнесла, даже кое-где на пользу!

Правда, разбираться с бумагами я так и не научился. Поэтому моя особенность путано и непонятно изъясняться собрала возле меня сочувствующих особ женского пола из разных банковских отделов. С небольшим риском для собственной персоны я таки туда выбрался. Ксива моя горемычная с харей на всю фотку каких-либо нареканий не вызвала, несмотря на то, что я, глядя на местных мужиков, стал потихоньку отпускать бородушку. А получилась она у меня почему-то рыжая! И вот она, картина маслом: сидит в кабинетике (вальяжно развалившись) румяный лохматый детинушка под два метра ростом (т.е. я!), хорошо, что не свирепый, готовый выложить за деревенскую рухлядь несметную кучу деньжищ, а штук пять расфуфыренных дамочек при должностях вокруг него бегают и глаголят про отсрочку платежа и, вообще, рассрочку и какую-то субсидию. А я ничегошеньки не понимаю, но пристально каждую разглядываю, словно кандидатов в депутаты, точнее, кандидаток. В депутатки. Оцениваю: привлекательно, но не совсем подходяще. Мне бы даму сердца, как моя печальная любовь: степенную, спокойную, заботливую...

Э-эх! Банальную фифу с накладными ресницами и надутыми губками на хутор-то не особо потащишь! Так что, толкуют мне тут про субсидии, а я глазищами по сторонам шарю: вдруг попадётся стоящий вариант! Раз оно уж так пошло, всё начнёт налаживаться само собой. Конечно же, без малой пробуксовки тут не обойдётся, но в остальном будет идти, как по маслу, размышлял я сам себе в обратный путь. Уже дома, узрев, как я мечтательно огрел себя по пальцу молотком, Матвей глубокомысленно изрёк:

– Жениться тебе надо, барин! Ты, главно, умного из себя шибко не строй! Про книжки ничего не говори, они и будут думать, что работящий дурачок, сами набегут и так захомутают – оглянуться не успеешь!

Я молча кивнул, пребывая в самых, что ни есть, матримониальных думах. Дамочки действительно серьёзно набежали в следующий мой визит и стали помогать мне – деланному дурачку с документами. Так что, я просто блаженствовал в этом цветнике, пока не услышал от двери:

– Ничего себе богатырь!

– Да, Дашенька! Ты такого ещё не видела! – дамы дружно повернулись к высказавшей восклицание особе.

Ну, и я, стало быть, повернулся. Да... Даце! Бывают всё же такие похожие! По-прежнему изображая здоровяка с интеллектом домашнего тапка (Матвей сказал: для дела нужно!), я с этой Дарьи глаз-то не сводил. Высокая, длинноволосая, не слишком расфуфыренная, мягкие черты... Практически одно лицо с Даце, только Даша – брюнетка и немного полнее. Так, мои мечты обрели очертания и превратились в цель. Главное, с тапочным интеллектом дальше не переборщить.

За следующие несколько приездов я обрастил личное расследование полезными деталями. Ей 32 года, секретарь в этом самом чистеньком и гладеньком учреждении, разведена, сейчас в активном поиске, снимает квартиру в городе. 10 лет сыну; родители где-то на периферии маются, рвения к регулярному общению не проявляют, скорее, по своим причинам. Вот бывший муж – алкаш и игроман великовозрастный, частенько жить мешает. Расклад, вроде, непыльный. Она будет моей! Это лишь вопрос времени. Ведь для меня настал период собирания камней!

"Семья – это всё... – утверждала одна великая приколистка.* – Нужно только решить: тебе нужно всё или семья?" А я уже знаю, что в с ё мне не нужно! Хватило мне этого самого в говенном мире, аж под завязку. И что примечательно, мы для мира абсолютно незначительны и совершенно одинаковы, поэтому говна перепадает всем! Может, не в равных долях, но всем, это точно. Мне ли не знать! Теперь бы пристать в уютную тихую гавань и действительно удостовериться в том, что семья – это главное. А мир... Да пускай он в своё говно и провалится!

Подобная мысль настолько меня вдохновила, что я перестал быть осторожным и уже не обращал внимания на некоторый риск. Ладно, в банке все дальше носа своего не видят, а вот джипик мой приметный, что ни говори! Мало ли кто на улице кинет глаз... В общем, мы с Матвеем решили провернуть дельце: продать джип и купить пристойную, слегка подержанную колымагу, желательно без криминальной истории. Я снабдил соседа по хутору всеми инструкциями по поведению в нелегальных местах продаж, обмена и утилизации б/ушных авто. Не то, чтобы Матвей напрашивался на такую акцию, просто у меня самого в таких местах по машинному сбыту могли заваляться давнишние знакомые, а им вовсе не обязательно знать, где я на сей момент обретаюсь.

Поэтому пришлось другану пару деньков воздерживаться от самогона, сменить ватник и линялые штанцы на джинсы с курткой и, наконец-то, причесаться и подкоротить бородищу. Матвей хотел, конечно, выклянчить мою пистолю. Я начал возражать с выражения: "Упаси Боже!..", и будучи слегка богобоязненным, Матвей заткнулся. Я попёрся с ним для страховки, на людях, понятное дело, шхерясь чуть позади. Потерять его вне машины было не совсем реально, такую жердь далеко видать, но проконтролировать всё же следовало. Мы неплохо загнали джип, само собою, для его кондиции; назад притаранили белую Ладу, очень даже вместительную и практически новую. (Чёрт с ним, мелким криминалом!) Матвей, хоть и Лыков, в натуре оказался не лыком шит, ведь в молодости, когда ещё в городе жил, частенько тачки угонял, менял, перегонял, ну, чё кому надо. А счас дали ему порулить, так он забыл и про свои обычные вопросы: откуда, куда и зачем.

Так мы и загнали в сарайчик белую лошадку помоложе прежней. Я помалу забил на переживания из-за фермы: всё худо-бедно делается, даже мудрёные бумажки как-то выписываются! Тем более, что перед сном я помышляю вовсе не о них, и совершать определённые действия меня заставляют не мысли о гусях и субсидиях, а бесконечные мечты о Ней. Проблема в том, что Даша, скорее всего, потеряла ко мне интерес, уже не заговаривает, как раньше, и пристально больше не смотрит. Может, я сдуру переиграл? Хорошо, ещё Матвей продолжает подбадривать, пока я мрачный по дому шляюсь и бухчу на всех в мире баб.

– Бери быка за рога, – дружбан явно советовал из лучших побуждений и чистейших намерений, – в смысле, корову сам знаешь за что...

Назавтра я припёрся в банк практически с цветочной клумбой. Каждой из хлопотавших по моему вопросу дамочек преподнёс по букету из трёх классических красных роз, а Дарье ...тридцать три ослепительно белых! Длиннющих, с приличным количеством листьев, перехваченных у стеблей тонкой золотистой лентой. Короче, здорово вложился. Коллективчик просто онемел, только одна, поправив очёчки, смогла выговорить:

– Дорогой, так мы же больше тебе помогали, Дарья здесь просто присутствовала!

– А она мне понравилась! – я ляпнул простодушней некуда, но Дашин взгляд в тот же момент просто озолотил меня.

Нет, конечно же, приземлённые мечты бывалого джентльмена не сбылись сегодня! Белое авто отвезло тридцать три длиннющих розы домой к моей красавице. Но и там я не задержался. Дома был сынок: крепенький такой, светловолосый, с побитыми локтями и коленками. Кого-то он мне капитально напомнил?! Ага, себя в детстве.

– Виталька! – представился он первым, на радость маме. Даша заулыбалась, мне тоже понравилось. И если бы не вторжение бывшего (к великому ужасу моей избранницы), то день был бы прожит почти идеально. Ну, с бывшим я поступил немногословно: тот начал выпендриваться, пальцы врастопырку – я его скрутил, запихнул на заднее сиденье (сказал бы спасибо, что не в багажник!), махнул перед носом дядькиной пистолей и отвёз в район Белоярского озера. Перед тем, как выкинуть под зад ногой в кусты, многозначительно бросил:

– Чтоб сын признавать начал, нужно хоть что-нибудь для его матери сделать... – и сам же последовал тому совету, немного помог в квартире, на балконе, в подвале, ещё и в магазин сходил, и мусор выкинул.

Поэтому мои мечты сбылись назавтра. Виталька был в школе, бывший Дарьи, скорей всего, на своих двоих добирался, вернее, полз от Белоярского, а Матвей с его двумя мелкими пасли свежеприобретённый мной первый десяток гусей. Что до меня, то я начал суетиться уже с утра.

– Короче, у тебя первая брачная ночь намечается! – хохотнул Матвей. – Главное, ты своей крале много не обещай. Но если облажаешься – тут же покайся, это помогает!

Я вопросительно взглянул на Матвея.

– В смысле, там же ты будешь голый и без пистолета.

– Ну... – почесал я затылок. – Значит, придётся чем-то другим козырять, хоть и появлюсь я на белой машинке.

...Да! В юности-молодости всё бывает чуть несмело, как трепет крыльев бабочки или волны трав, что серебрятся на ветру... В поздние годы это больше напоминает несущиеся спирали торнадо или громкие встречи молота и наковальни. Притом ложе любви может треснуть иной раз пополам. (В нашем случае издал предсмертный хрип вполне себе новый диван.) Хотя сие не умаляло нежности в несколько грубоватом, но сугубо жизненном процессе.

"А чё? Так и надо! Чаво рассусоливать! Всё равно к одному сводится..." – подытожил бы Матвей. – Угу, к движению молота по наковальне. Так что, как бы мой друган с его Людкой не пытались у меня выпытать: как оно впервые было, я неизменно отвечал, что интим, если б был чем-то другим, так бы не назывался. А тут, звиняйте, то касается только двоих: конкретно нас с ней и никого больше. Ну... Ежели только третьего участника процесса – ведь безвинный диван пострадал!

Немного погодя, Даша обнаружила, что беременна. Безо всякого удивления. Скорее всего, это в наш первый раз и случилось. Она, конечно, была немного озадачена, а я безмерно счастлив. Она пыталась было ратовать за самостоятельность, я больше не хотел её от себя отпускать.

Тем более вылазки в город начали меня слегка пугать, мало ли кто опознает и сдаст... Вдруг у того же Канадца крыша поедет, и он нежданно притащится с отмщением, а у меня, считай, семья-мозаика сложилась, хутор в ферму превратился, даже репутация стала новей некуда, а Матвей замыслил построить баньку! Чего уж говорить, в этой полосе добра – вспышкам из прошлого нет места. Понятное дело, когда-то придётся признаться (опять, если только Даше!), но лучше продолжать политику замалчивания. Это и есть такая ложь во спасенье собственной души.

День, когда любимая перебралась ко мне с вещами и сыном, стал для меня праздником. Даже несмотря на то, что она всё-таки стала звать меня: Тапик. Что я говорил: тапочек – хоть так, хоть этак! Я смирился. Если смысл возражать, когда чаша жизни наполняется прямо на глазах! Дом-уют, работа на земле, считай, от темна до темна, всё же 20 гектаров картошки плюс личное поле пшеницы! Сад, прочие посевы-огороды, курочки, гуси, корова, в конце концов, здоровенная дворняга в будке... Матвей с видом управляющего имением; Виталька, забравшийся на яблоню и сетующий на отсутствие соседушек рядом, мол, некого обстреливать... яблоками из рогатки. А вокруг просто необозримый простор: гуляй – не хочу! Вверху жаркое небо и под этой солнечною синевой домашние белые птицы на изумрудно-зелёном лугу. Дальше – первый сбор урожая, сытая дружная осень, запасы к зиме и обоснованная радость: "По сути ты смог невозможное!"

Следующим праздненством для меня (к слову, затмившим даже Рождество и Новый год) стало рождение дочки. Я назвал её Линой. "Красиво! Имя звонкое и тёплое... Хоть и не по канонам. И откуда откопал такое?!" – спросила уставшая от закономерного роддома и нежданного родительского визита Даша. Ладно, с ними, канонами! С трудом я уломал новоиспечённую мать записать Лину под собственной фамилией: Полынова, а отчество дать, к примеру: Андреевна. Собственно, как и у ребёнка старшего. А я, мол, насобираю денег больше, так и быть: сменю странноватые для славянского уха имя с фамилией на более традиционные. Как раз, вот на отчество Линочкино намекнул. Так что, в конце концов, Андреем буду, зуб даю! Правда, из-за этих экстраординарных непонятностей мы с Дашенькой нехило разругались. К слову, Матвей наши препирательства еле выдержал, хотя он-то нас и помирил: типа, нашли из-за чего наступать друг на друга! Живите в любви и согласии, родственники потихоньку смылись, и роддом остался позади, всё снова укомплектовывается, а насчёт имени... Лина Тапчелныровна звучит, конечно, по-марсиански! Лучше уж Лина Андреевна. Это ж всё, ребёнка ради!

"Ах, твори, что хочешь! Какой мужик не без чудачеств! Вон, хотя б Матвея взять, тот ещё чудик! Вы б лучше друг друга как-нибудь перечудили, чем со мной сражаться!" – в сердцах вздохнула Даша. А меня по ночам жрала неумолимая совесть: я не могу жениться по поддельному паспорту! Категорически. И родной ребенок из-за этого окажется чужим по документам. Хорошо, моя Дашуня – не фанатка скоропалительной женитьбы, вот поживём лет десять, детей вырастим, тогда и видно будет: расписываться или нет. А дабы избежать расспросов от кого бы ни было и скорей забыть про взгляды-упрёки Дашиных пенсионеров-родителей, я опять ударился в работу, благо на хозяйстве она не переводится. Матвей давно уж бросил пить и весьма ревниво относился к найму новых помощников в банном строительстве: мол, если что мы с Егорушкой справимся! Заодно и Виталька поможет. Они теперь ходят в одну деревенскую школу и очень сдружились.

"...А что бы в прошлом ты не натворил, Тапичек, уже давно всё искупил!" – сказала мне как-то Даша. Я приободрился. Прошёл всего год счастья! Ещё сколько осталось... А за это время я действительно много чего сотворил. Не натворил, а сотворил: приятного, прекрасного, хорошего. И всё равно, опасался расплаты. То самое явилось как-то по весне. Ожидаемо ли, неожиданно, но однозначно в облике Канадца. Озерцо Мелкое явило потрясённым дачникам изрядно заплесневелого утопленника, а потом и его ржавый транспорт. То, каким образом нашёлся пропавший полицейский чин, слегка потрясло здешнюю общественность. Канадец решил зря времени не терять, и перво-наперво направился ко мне: с целью оповестить, предупредить, пошантажировать. А как вычислил? Практически случайно. Мои сельскохозяйственные подвиги давно обросли слухами, а те самые довели мой статус от владельца захудалого хутора до вполне преуспевающего фермера. Канадец же собрался в буквальном смысле копнуть чистейшего, так сказать, говнозема для своего участка. Так что, он просто наобум прискакал и застал нас всех в работе. Вместе с младенцем.

Понятное дело, Канадец состроил радушие и изобразил объятия. А из всей нашей коммуны лишь двое этому радушию не поддались: я соответственно и Матвеева Людка, в целом, довольно-таки языкастая баба. Правда, все слова сейчас были бы лишними, ведь на волевой обветренной физиономии Людмилы читалось ясно: "И какого кукуя припёрся этот хрен?! Наверняка, замыслил спортить всем благие начинания! Короче, этого я бы конкретно пришибла..." "Сделаем! – в ответ подумал я. – А то ж пистоля часом может заржаветь".

Лихо миновав очередное лихо... В смысле: обойдя крутые заморочки с непонятками, я (буквально на пальцах!) сумел довести домочадцам (а Матвей и Людка с Егорушкой и Полинкой тоже были приняты в когорту), что данный хрен просто мимо проходил без всякой задней мысли, а посему нам он по боку. Самому Канадцу я объясняться не стал – не помогло бы! Он намеревался изъять у меня всё (на всякий случай вместе с фермой), мол, я себе ещё настреляю, а у него возраст, здоровье!.. Статус, в конце концов, падает! Жуть прямо. Я согласился встретиться назавтра под утро в леске за его дачей. Почему под утро? Не захотел мелькать на белой легковушке, вот если б на тракторе попёр – было б дело обычное. Я отправился пешком, удрал из нашего поместья среди ночи. Разумеется, с оружием. По-моему, Виталька меня засёк! Ладно... Пока для мелкого я слишком крут, вреда не будет.

"Пушку" взял с глушителем. Прибыл раньше назначенного, для приличия засел в кустах. Как только Канадец выбрался на крыльцо, в светлом свитере и домашних штанах, я его легонько стрельнул, но так, чтобы наверняка. В свете фонаря, даже с моего расстояния стало заметно, как на груди Канадца разлилось размашистое пятно, точно: лист клёна. Старый бандит упал навзничь, и остался уже недвижим. Я не собирался выдавать себя, нужно было сразу рвануть через лес, но я слегка завернул: подарить озеру использованный пистолет. Остальное в этой местности меня не интересовало, я буквально понёсся домой по леску да по полюшку. Совесть меня не сильно грызла, подумаешь: криминального авторитета пустили, наконец, в расход! Значит, ушёл в зените, а выпал бы в тираж – никто бы и не вспомнил. А я защищаю общие интересы. Теперь семья для меня – это всё! Не уберёг первую любовь, так хоть последнюю уберегу. Правда, если Даша обнаружит моё отсутствие среди ночи, позже вмажет тапком пониже спины. Ещё и выразится: "Любимое орудие против моего несмышлёного Тапика!"

В таких тисках даже Даце меня не держала! Даша её во многом превзошла, и мне это понравилось. Годами вкалывать, как добрый дурень, под чутким руководством гражданской жены... Нет, лучше – по-настоящему любимой женщины! Ведь попадая в такой сладкий плен, мужики не сильно стремятся наружу. А что? Нежность объятий почти каждой ночью, иногда взрывы страсти... Чувство залегло меж нами, растопилось от накала и обволокло. Любовь возникла основательная и каждодневная, словно хлеб, и обязательная, как восход Солнца... Отсутствие вблизи тестя и тёщи, кстати, тоже дело не последнее. Жить не мешают, у них свои заморочки. А тут смысл бытия решён, тем более есть ребёнок. Даже два. Старший из которых уже начинает тебя доставать. "Я тогда видел тебя с пистолетом, дядя! Могу и маме рассказать..."

Вот те на! Называется: избавился от одного шантажиста, а в семье уже растёт на смену! Короче, первый сезон тайного шантажа – нормальный телевизор. Это понятно. Древний-то я Матвею отдал. Второй сезон – игровая приставка. Дальше – компьютер, потом ноутбук, следом телефон, ещё телефон, опять телефон. По мере усиления технологичности. Мр3 плеер мы пропустили и шагнули сразу в эпоху планшетов-смартфонов. Если в ближайшее время чего-то там навороченного изобретут, у меня настрелянные тяжким трудом денежки закончатся! Тем более Виталька использовал метод дублирования: мол, и Егорке то же самое, вместе же растём!

Короче, это новое поколение – совсем без принципов и моральных устоев. С интернетом в голове и калькулятором на сердце. Всё им дай и подай! Притом немедленно и сразу.Если б жизнь на любого из них навалилась, как на меня в своё время, мигом бы спеклись и в жисть не оклемались! Потом, где им знать, что за всё надо платить! И материально, и морально. А у меня поголовье гусей увеличилось! Опять-таки коровы, живность прочая... Банька! Сараи с дровами! Топочный материал, как в прошлом веке! Котел бы какой водрузить... Воду до сих пор из колодца таскаем! А обработка угодий, а сохранность урожая! Сколько в ферму вкладываешь, а отдача не всегда бывает полной! А по правде – никогда. Природа с погодой возьмут иной раз и так пошутят! То ветра шугают над этой землей – как будто в центре Америки, то заморозки грянут летом, а шутки с влажностью, мама родная!.. Поэтому, когда оба юных вымогателя собрались в город поступать в техникум и жить в общежитии для учащихся, я вздохнул свободно. Но места своих заначек поменял. В -надцатый раз.

Поэтому я больше люблю Лину! Не оттого, что она – мой собственный ребенок, и ей всего пять лет, а потому что гляжу на нее и снова вижу бедную сестрёнку. Наверно, это возродилась её светлая невинная душа... (К слову, Матвей тоже без ума от Полинки). А Виталька – сын своего чёртового папаши, которого за последние годы мне не раз приходилось перебрасывать через забор, когда тот, нализавшись, опять принимался за старое: клянчить и угрожать, угрожать и клянчить. Вот кто – действительно отпетый! А я – простой фермер, землю люблю и то, что на ней... Когда родилась моя Линочка, ценность любой жизни для меня стала значить: всё на свете.

Поэтому я не хочу быть больше боевой машиной! Раз в итоге у меня что-то в жизни сложилось. Сейчас я эгоистичен и осмотрителен, как никогда. Со мною любимая женщина, у меня растёт дочь, и всё, что меня занимает – это то, как нелепо я помелькал по округе. В банке знают как облупленного, в той части городского рынка, где мы сбываем продукцию и, разумеется, в нашем селе. Вот теперь я сожалею, что недалеко сбежал от Екатеринбурга и периодически туда же возвращаюсь. Не следует недооценивать полицию, мало ли где крутанулся и попал на камеру! Конечно, я пытаюсь быть неузнанным, но мало ли... Или же просто беспокоюсь, что начался седьмой год желанного счастья, и на этом всё грозит закончиться? Словом, я стал было переполняться терзаниями, но Даша опять вернула смысл моей жизни:

– Тапичек, может, мы заработали себе на долгий отпуск? – робко начала она. – Ты не подумай, дорогой, я не ленюсь на огородах и не устала от коров с гусями, но скажу честно: этим можно и на пенсии заняться! Сейчас бы на мир посмотреть, да и Линке климат потеплее нужен... А хозяйство? Часть живности распродадим, а с остальным и Матвей по доверенности справится.

От удовольствия я зарумянился, как блин на сковородке, и солнечно улыбнулся, благо борода ещё рыжая, и в ближайшее десятилетие от переживаний точно не поседеет.

***

Матвей самозабвенно колол дрова, иной раз покрикивая на Полинку, чтоб отогнала гусей подальше и сама не лезла: щепки вовсю летят. Потому он не сразу почуял подозрительное шевеление за сараями, группка товарищей показалась сама: спецназ в полном боевом облачении и с автоматами. Матвей чуть топор себе на ногу не уронил, а Полинка раскрыла рот да так и застыла с прутиком в руке.

– Ловим самого опасного преступника Европы! – чётко ответствовал старший и протянул Матвею фото, где широко улыбался очень коротко стриженый и без бороды дружище Чел. – Знаком?

– Так то в Европе... – безразлично протянул Матвей. – Какая ж вам тут Европа?!

– Ты мне зубы не заговаривай! – посуровел спецназовец. – Признал или нет?!

– Да городской какой-то! Не помню... Тачку что ли угнал? – почесал затылок Матвей.

– Да ну тебя, деревня! – спецназовцы рассыпались по периметру.

"Деревня... Да уж! Думает, дебилы тут живут! Вот барин-то всем вам тю-тю! Ищи-свищи, а хрен найдёшь! Ишь ты... Самый опасный! Не опасней вас, дуболомов!" – злорадно усмехнулся Матвей и привычно нащупал в кармане чуть примятую открытку с яркими видами южного берега, обилием марок и размашистой подписью с обратной стороны: "Привет семейству Лыковых из тёплых краев!"