Текст книги "Избранница Белого Волка (СИ)"
Автор книги: Инна Дворцова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 14. Что это было?
Не сулящие ничего хорошего взгляды не смущают Ингвара. Он невинно улыбается и подмигивает Майе, отчего она заливается краской.
– Нормальный вопрос, и не надо на меня смотреть волками, – довольный собственным каламбуром он смеётся, показывая ослепительно-белые крепкие зубы со слегка длинноватыми клыками. – Если есть папа, то должна быть и мама. Не знаю, как вы, а я сгораю от любопытства послушать о столь достойной женщине.
От подобной бестактности в трапезной воцаряется тишина. Мама, наверно, уже тысячу раз пожалела, что затронула историю с моей родословной. Вот зачем мне это внимание и пустое любопытство, повисшее в воздухе словно паутина? И Марта, и Ингвар напоминают сейчас жирных противных пиявок, присосавшихся ко мне и к маме.
– Видимо, матушка нашей Велены потаскушка, но с мозгами, – с наигранным восхищением шепчет Марта, но в абсолютной тишине её шёпот звучит, как удар колокола. Словно звучит команда: «отомри», и одновременно начинают выпускать свой гнев всё, присутствующие за столом, кроме Майи и Ингвара, заварившего эту кашу.
– Да, заткнись ты уже наконец, Марта, – не выдерживает напряжения отец. Он впервые так разговаривает со своей любимой дочерью. Марта ставит своеобразный рекорд: за один ужин она выводит из себя и маму, и отца.
– Ты переходишь все границы, – шипит на неё мама.
– Келси, повесьте уже амбарный замок на рот вашей дочери, – рычит Рагнар.
– Побольше скромности, девушка, – прикидываясь благонравным, поддакивает ему Вейгер.
Все эти выкрики и возгласы сливаются для меня в одну жуткую какофонию, которая давит на меня. Внутри растёт какая-то сокрушительная сила. О боги, помогите мне, сдержаться. Эта чуждая мощь рвётся наружу, готовая уничтожить моих обидчиков. Я с трудом удерживаю её в себе. Богиня-матерь, что со мной происходит?
Я подскакиваю со стула, словно он раскалён. Руки нестерпимо горят, и покалывание усиливается с каждой секундой, будто ладони вонзаются в шипы. Опускаю взгляд: видится, будто от рук исходит какое-то сияние. Может, показалось?
Руки мои светятся все сильнее, но, с упоением ругаясь между собой, никто не обращает на это, да и на меня вообще, внимание. Закрыв глаза, я стою и не шевелюсь, пытаясь совладать с собой. Меня уже колотит от той силы, которая вибрирует во мне. Контролировать её почти не получается, наоборот, она рвётся из меня на волю.
– Да как смеет твой поганый язык, касаться имени моей матери, – слышу я собственный, дрожащий от гнева голос. Он кажется чужим, совсем неузнаваемым: более глубокий, звучный и с манящими нотками, несмотря на яростный тон.
– Я не знаю имени твоей матери, а не то сделала бы её своим кумиром, – потешается надо мной Марта, не понимая, в каком я состоянии сейчас.
– Ты, что, совсем тупая? – шипит ей на ухо мама. – Не видишь, до чего ты её довела?
Мама испуганно переглядывается с приёмным отцом. Рагнар внимательно смотрит на меня и в его холодных глазах, сейчас я вижу беспокойство.
Меня потряхивает. То ли это от бешенства, то ли неведомая сила во мне просится на свет. У меня пока получается держать её под контролем, надолго ли? Я же сейчас мечтаю раскроить прекрасную головку Марты чем-нибудь тяжёлым, чтобы ветер, гуляющий у неё в голове, наконец-то получил свободу. Даже оглядываю стол в поисках чего-нибудь тяжёлого, чтобы засветить в старшую сестрёнку.
Непонятно откуда взявшийся сильный порыв ветра распахивает окна трапезной настежь. В поисках источника сквозняка я окидываю залу взглядом и с удивлением отмечаю, что двери закрыты. Волосы мои хлещут по лицу Рагнара. Не нравится поди? Так, ему и надо! Этому субчику залепить бы со всей силы по дьявольски красивому лицу, чтобы больше не смел подходить ко мне.
Я жду, когда Рагнар разозлится и сделает что-то, что развяжет мне руки и я смогу вместить на нём всё, что скопилось у меня в душе.
Пристально наблюдаю, как глаза его сужаются, зрачок становится вертикальным.
Внезапно он кладёт мне руку на затылок и притягивает к себе. В ужасе я замираю. К такому повороту я была не готова. Близость Рагнара выбивает у меня почву из-под ног.
Его нос утыкается мне в ключицу, и я оседаю, ноги отказываются меня держать.
Широко раздувая ноздри, он словно ищейка обнюхивает меня. Рагнар даже глаза прикрывает, вызывая у меня недоумение. Это он от удовольствия, что ли?
Почему-то это меня задевает, просто невероятно злит.
Пытаюсь вырваться, но этот извращенец крепко держит меня, намотав волосы на кулак. Я похожа на запутавшегося в силках зайчонка, рвусь на волю, а петля только сильнее затягивается на моей шее.
– Рагнар, – обеспокоенно окрикивает его дядюшка Вегейр, – ты сломаешь девушке шею.
Надо же, какая забота о моей жизни! Будто сам он не лжец, и чем-то отличается от Рагнара!
Не на ту нарвались, я не сдамся, буду сопротивляться до конца. Больше не могу выносить, что каждый, кто сильнее, стремится подчинить меня себе, сделать больно, растоптать.
Я упираюсь в грудь Рагнара ладонями, пытаясь оттолкнуть. Толкаю его со всей силы, вложив в толчок всю свою ненависть, бурлящую в сердце. И неожиданно Рагнара отбрасывает от меня в сторону, и он впечатывается в дальнюю стену комнаты. На ненавистного жениха падает охотничий трофей моего приёмного отца, оленья голова с раскидистыми рогами.
Я бы посмеялась, так в моём понимании они уместны на его голове, если бы мне не было так страшно.
С ужасом смотрю на свои ладони, и не понимаю, как это могло произойти.
Это же не я? Правда же, не я? Это какое-то безумие!
Я, маленькая слабая девушка, не могу так толкнуть высокого, широкоплечего, тяжёлого оборотня. Не у каждого мужика хватит сил так далеко отбросить Рагнара.
Я нахожусь словно в каком-то вязком тумане. Вижу только Рагнара. Ничего вокруг не слышу.
– Велена, выдохни, девочка! – продирается будто сквозь туман успокаивающий голос мамы.
Я же не отрываю взгляда от припечатанного к стене Рагнара. Уж не убила ли я его? Богиня-матерь, что же теперь будет?
Не спеша меня успокоить меня в моих страхах, оборотень, которому в эту минуту я прощаю почти всё, не торопится вставать.
Глава 15. Последствия
Я смотрю на всё происходящее в трапезной, словно со стороны. Всё замечая и оценивая. Злорадный хохот Марты, испуганные глаза мамы, побелевший от ужаса отец, бросившиеся к своему вожаку оборотни.
Вижу даже саму себя, стоящую столбом и не способную тронуться с места. Что же я натворила? Что наделала? Если Рагнар уйдёт к праотцам, то мне никто не поможет. Оборотни разорвут меня прямо в этой комнате, и никто их не сможет остановить.
Мне страшно умирать, я ещё так молода! Богиня – матерь, ты свидетель, не было у меня злого умысла! Я же нечаянно. Я не желала смерти вожаку Белых Волков. Да ещё и такой бесславной. Каким бы двуличным ни оказался Рагнар, он не заслужил быть убитым оленьим чучелом. Мысль, что, возможно, жених мёртв, парализует меня. Как же так? Неужели Рагнара больше нет?
– Велена, ты превзошла сама себя, – потешается надо мной Марта. – Убить союзника империи и будущего мужа. Аплодирую стоя! Даже я бы не додумалась до такого.
– Да, замолчи ты уже, Марта, – отец выходит из себя и впервые за всю жизнь отвешивает ей пощёчину. Да так, что голова мотнулась. Марта держится за место удара, наливающееся краснотой, а из глаз льются злые слёзы. Она смахивает их ладонью и шипит на отца:
– Ты за это ответишь!
Что тут сказать? Одна кровь, что отец, что дочь сыплют угрозами без разбора.
– О, да! – доносится с другой стороны трапезной грозный голос Вегейра. – Вы ответите за это, Келси Велес. За все ответите.
Оба оборотня склонились над своим вожаком, не подающим признаков жизни. Вегейр избавил голову Рагнара от смертельного украшения, и теперь хмуро смотрит на своего племянника и господина.
Сейчас, после того как все оплеухи розданы, в трапезной царит тишина. Майя не шелохнувшись сидит на своём месте тише воды, ниже травы. В глазах её застыл ужас. Она тоже отчётливо осознаёт, чем всем нам может грозить смерть Рагнара. Даже вечно зубоскалящий Ингвар предпочитает держать язык на привязи.
– Он не приходит в себя, – даже по сдержанному голосу Вегейра слышно, что он в отчаянии. – Зовите лекаря! Срочно!
Споро поднимаясь из-за стола, мама бесстрашно направляется к ним. Она опускается возле Рагнара на колени и творит свою целительскую магию. Моё сердце вот-вот проломит грудную клетку. Богиня-хранительница, дай нам всем хоть один шанс! Никогда я ещё столько не молилась.
– Ваш вождь будет жить, – уверенно заявляет мама, поднимаясь на ноги. Нет, не мама, а целитель. Каждый раз поражаюсь, как она преображается, исполняя свой долг.
– Ты уверена, женщина? – Вегейр взволнованно хватает маму за плечо и разворачивает к себе, но, не рассчитав силу, он практически впечатывает её в своё могучее тело. И в этот момент происходит невообразимое. Он вдыхает аромат маминых волос и мгновенно напрягается. Весь он словно натянутая струна. Недоверчиво вглядевшись в лицо мамы, он зарывается носом ей в макушку и, издав низкий рык, заключает её в стальные объятия, плотно прижимая к себе одной рукой, а пальцами другой проводит по маминому лицу, рисуя неизвестные символы, которые вспыхивают и исчезают, ладонью оглаживает длинную шею и хрупкие ключицы.
– Право сильного! – изрекает Вегейр и оглядывает всех присутствующих мужчин, демонстрируя, что это самое право он заявляет не на кого-то, а на Мелиссу Велес.
Мама замирает, боясь спровоцировать оборотня на ещё более дерзкие поступки. Глазами она просит защиты у того, кто перед богами и людьми должен ей её предоставить. У мужа. Но Келси Велес не спешит ей на помощь, трусливо отводя глаза в сторону.
Глядя на моего приёмного отца, Ингвар понимающе склабится. Как бы ни было горько признавать, но названный родитель и Повелитель Западного пограничья – жалкий трус, который смело поднимает руку на женщин, но против настоящего мужчины у него кишка тонка.
– Келси, – отчаянно зовёт его мама. Но безнадёжно. Муженёк, отворачиваясь в другую сторону, делает вид, что не слышит её зова.
Неужто у отца не осталось ни капли гордости?
– Да, сделай ты что-нибудь! – злится на него Марта. – Он твою жену и мать твоих детей лапает у тебя на глазах, а ты готов утереться?
Я понимаю причины злобы Марты. Ни один из красавцев-оборотней не обратил на неё внимание, а женщина старше её вдвое покорила такого видного мужа, как Вегейр. Её женское самолюбие уязвлено. Да и видно, что на отца она смотрит с пренебрежением, какой бы гадюкой она ни была, да только смелости и характера в ней больше, чем в Келси Велесе. Она бы такое не стерпела, и в кои-то веки я с ней согласна. Давай! Сделай хоть что-нибудь, чтобы защитить честь своей жены!
– Не смей мне указывать, сопля! – шипит отец, но всем, кроме Майи, слышен его шёпот. – Я сам разберусь, что мне делать! Это из-за твоей дурацкой выходки мы оказались в такой ситуации!
Он ещё валит всё на слабого, на родную дочь! Чувство стыда за недостойное поведение отца сжигает меня изнутри. Это позор, в глазах оборотней, чтящих семьи, он, наверно, гаже слизняка.
Презрительно усмехаясь, Вегейр шумно вдыхает её запах. На секунду блаженная улыбка набегает на его уста, но секунду спустя, в нём прорезается что-то звериное.
– Моей будешь, – тихо и твёрдо говорит он. Не спрашивая, а утверждая. Мама бледнеет, но молчит. И никто, кроме меня, чей слух обострился, не слышит.
Неохотно Вегейр отпускает маму, вздрогнувшую при этих словах. Пользуясь возможностью, она быстро подходит ко мне. Только оборотень не может отвести от неё взгляда, стараясь держать её в поле зрения, следит за каждым её шагом, угрожающе поглядывая на отца и даже на Ингвара, который всё ещё безуспешно пытается привести в чувство Рагнара.
Это скандальное происшествие отвлекает всех от по-настоящему ужасного. Рагнар будет жить, но что с ним?
Кажется, все уже забыли о том, что я натворила. Словно ничего страшного не случилось. Даже мне на секунду думается, что всё это розыгрыш, чтобы меня проучить. Рагнар специально не поднимается, пугает меня так, потому что я осмелилась пойти против него, проявила неуважение.
Как я смогла? Не понимаю. Будто в меня вселился кто.
До сих пор руки жжёт и колет. И свечение не пропадает.
Сколько это уже длится? Что происходит со мной?
Богиня-матерь, прошу помоги и защити!
Меня кто-то трясёт плечи, это помогает преодолеть ступор, но мысли всё ещё ворочаются вяло. Приходя в себя, замечаю, что это мама настойчиво привлекает моё внимание.
– Беги, Велена, и спрячься так, чтобы никто не нашёл тебя, – шепчет мама мне на ухо.
Я всё ещё плохо соображаю. Смотрю на неё пустыми глазами. Бежать? Куда?
– Да приди ты в себя! – в отчаянии мама всхлипывает. – Беги, моя девочка, да поможет тебе Богиня – матерь!
Глава 16. Новое лицо
Бежать? От оборотней с их идеальным нюхом?
Это утопия! От них не скрыться!
Любой из них возьмёт мой след и отыщет в течение двух часов и то, если мне повезёт уйти подальше. Да и куда мне податься прикажете?
Легко маме говорить, это не она будет скитаться по лесам Западного Пограничья в надежде, что повезёт, и оборотни потеряют след.
– Забери с собой капли и принимай их каждый день, – шепчет она, подталкивая меня к выходу из трапезной. – Да, беги уже! Они не пощадят.
И я, поддавшись какому-то неведомому импульсу, срываюсь с места.
Открываю двери и мчусь по длинному коридору к выходу. Зачем и куда я бегу? Только богам ведомо.
Когда до спасительного выхода остаётся всего ничего, я с разбега врезаюсь в широкую, твёрдую мужскую грудь, больно приложившись носом о цепь с медальоном.
– О, боги! Что за невезение! – вскрикиваю я, потирая ушибленную переносицу. Мужчина отодвигает меня от себя, придерживая за плечи и не стесняясь разглядывает.
Богиня – матерь, вот только этого мне сейчас не хватает! Передо мной собственной персоной стоит император и по совместительству мой брат Гиоргий.
– Куда это ты так спешишь, Велена? – он ещё раз смотрит на меня, но каким-то другим взглядом, который пронизывает меня насквозь. И от которого я ощущаю неловкость.
Я не остаюсь в долгу, дерзко оглядываю его с головы до ног, словно первый раз вижу. Да и на императорском балу мне не удалось хорошенько разглядеть императора. Вокруг было столько интересного, что на него я вообще не обратила внимания. Зачем он был мне нужен? А оказалось, что нас тесно связала судьба родственными узами и никуда мне от него не деться.
Мы с ним словно день и ночь. Он высокий, на вид лет тридцати, с насмешливым взглядом голубых глаз. Тёмную копну волос держит в повиновении узкий серебряный обруч. Одет в чёрный камзол, который лишь подчёркивает статную фигуру брата и высокие сапоги ладно сидят на мускулистых ногах.
Засмотревшись на брата, не сразу нахожусь с ответом.
– Убегаю подальше отсюда, – не скрываю я от него свои намерения.
– А я, грешным делом, надеялся, что меня встречать бежишь сломя голову, – и этот туда же потешается надо мной. Меня так и подмывает окоротить братца. Вот тут точно нужно держать язык за зубами, мне ещё не хватало настроить против себя императора.
– Кажется, я убила князя Белых Волков.
– Скверно, сестрёнка, – притягивает он меня к груди и обнимает. А я опять утыкаюсь носом в эту злополучную императорскую цепь. – Но убегать не станем. Не к лицу сестре императора бегать от кого-либо.
Я отстраняюсь и заглядываю в глаза императора. Он тепло улыбается, и я понимаю, что он-то точно не даст меня в обиду, даже если придётся воевать с оборотнями. Мои нервы не выдерживают, и я утыкаюсь ему в плечо, обильно орошая камзол слезами.
– Ну, ну, Велена, – ласково говорит он, – утрись и пойдём решать проблему с убийством Рагнара. Не понравился жених?
– Понравился, – хнычу я, – спасибо, братец!
Он поднимает скептически бровь, но почему-то молчит.
– У меня случайно получилось, – всхлипываю я, размазывая слёзы по лицу, рассказываю историю убийства Рагнара.
– Проснулась, значит, родовая сила Рэгнволдов, – задумчиво говорит брат. Так, странно, что у меня теперь есть брат. Родная душа и совсем не безразличная ко мне.
Он снимает с руки браслет и одевает мне на руку.
– Пока браслет не снимай, он сдерживает твою магическую силу. Когда научишься владеть ею, тогда и снимай, а не то пол-империи разнесёшь, – говорит Гио, в его голосе я различаю гордость за принадлежность к такой мощи.
Я не решаюсь спрашивать, как же я научусь владеть родовой силой, если браслет снимать запрещено.
Гио ведёт меня обратно в трапезную, и за могучей спиной брата мне уже не так страшно.
Уже на подступах слышим, что чудовищный скандал в разгаре. Крики и ругань разносятся далеко за пределами трапезной.
Лично меня ни сколько ни удивляет, что в этой какофонии особенно выделятся голос Марты. Уж она-то не упустит случая поскандалить.
Гио распахивает с треском дверь, добиваясь максимального внимания к своей персоне в этом гвалте. Как по команде голоса стихают. Спины моей семьи склоняются в подобострастном поклоне. Оборотни же почтительно наклоняют головы.
– Келси, извольте объясниться, почему я встречаю свою сестру в слезах? – я не узнаю своего брата, так холоден его тон. Насколько со мной он был терпелив и ласков, настолько же он жёстко и бескомпромиссно осаживает отца.
Приёмный отец зеленеет от страха, и это не метафора. О том, на что способен император ради блага империи, слагают легенды. И Келси Велесу совсем не хочется быть первым, кто узнает, насколько император ценит свою семью.
– Ваше императорское величество, – мямлит Властелин Западного Пограничья. – Велена убежала из трапезной после того, как магически воздействовала на князя Белых Волков.
По мере того как Келси Велес говорит, император всё больше хмурится.
Гио подходит к Рагнару, а я хвостиком плетусь за ним. Пожалуй, пока оборотни настроены ко мне агрессивно, я лучше буду держаться рядом с братом. Жених до сих пор не приходит в себя, и его дядька и брат смотрят на меня волками. Простите за каламбур.
– Велена, ты ещё даже замуж не вышла, а уже решила остаться соломенной вдовой? – заботой о вожаке Белых Волков, Гио разряжает накалившуюся обстановку. – Так не пойдёт, девочка моя. Береги честь Рагнара. Честь жены – честь её мужа. Это платье супруги вдвоём носят.
Оборотни уже не скрипят зубами, и дело даже не в том, что они опасаются Гиоргия одного из самых сильных магов Эйдена. Нет! В клане Белых Волков нет тех, кто боится или прогибается под более могущественных магов. Это гордые мужчины. Для них смерть предпочтительнее позора и мой брат это ценит в своих союзниках.
– Расслабьтесь, парни, очухается ваш родственник, – утешает их Гио, позволяя не придерживаться церемоний. – Невеста его выходит, правда же, Велена?
Я недоумённо смотрю на маму. Что значит, Велена выходит?
Велена знает немного о травах, но лечить магические раны не может.
– Чего молчишь, сестрёнка? – спрашивает меня Гио, а сам пристально смотрит на моего приёмного отца. – Келси, велите слугам отнести князя к Велене в комнату.
– А может, лучше в гостевые покои? – жалко блеет Повелитель Пограничья, вызывая презрительный взгляд императора.
– Что лучше, я сам знаю, – отрезает брат, – Неужели вы, что решили, что можете мне указывать? Велена, девочка моя, веди меня в свои покои.
– Что лучше я сам знаю, – отрезает император, – Вы, что решили, что можете мне диктовать условия? Велена, девочка моя, веди меня в свои покои.
Глава 17. Неприятности Келси Велеса
Подчиняясь воле императора, я первой двигаюсь к двери. Краем глаза замечаю, что приёмный отец делает мне какие-то знаки. Я не понимаю, что он хочет сказать, и развожу руками. Подозреваю, что он не ожидает ничего хорошего от знакомства императора с моим местообитанием и хочет скорректировать место, куда я должна привести Гио. Но понять из его жестикуляции ничего не возможно.
Меня устраивает комната, только тем, что мамины покои находятся рядом и меня не загнали на этаж для слуг, как хотели с самого начала.
Страшно даже представить, какой шок будет у брата при виде моей каморки.
Рагнар уже наглядно продемонстрировал мне своё отношение к моей спальне. «У моих слуг комнаты и то больше», презрительно скривил он губы, когда увидел, где я живу.
Теперь же я веду в свою комнату самого могущественного человека империи, от которого зависит благополучие семьи, да чего уж ходить вокруг да около, и наши жизни.
Чем же закончится посещение моих покоев для Келси Велеса, не возьмёт предсказывать даже гадалка. В конце концов, комната не самое страшное, что происходит со мной в Западном Пограничье с молчаливого разрешения отца.
Взять хотя бы историю с моим бывшим женихом Власом. Да, я сглупила, что пошла к нему. Но разве он повёл бы себя подобным образом с Майей или даже Мартой? Нет, конечно. А со мной можно. Меня ещё и наказали за то, что посмела сопротивляться.
Я так надеюсь, что признание императором нашего родства изменит в лучшую сторону отношение семьи ко мне.
Гио не спешит покидать трапезную, пока ещё раз не осмотрит моего жениха. На этот раз он привлекает к осмотру маму. Вегейр коршуном наблюдает за их манипуляциями. Вдруг если Гио решит навредить его племяннику, то тогда ему несдобровать. Дядюшка Рагнара не посмотрит, что перед ним император. Хорошенько приложит своими пудовыми кулачищами.
Я же лишь облегчённо вздыхаю, что императора всерьёз взялся за Рагнара и он получит нормальное лечение, а не только мои примочки из трав.
Останавливаюсь в дверях, поджидая брата. Возле меня тут же оказывается Ингвар и зло шепчет мне на ухо, оглядываясь по сторонам:
– Если не выходишь Рагнара, малышка Велена, я лично перегрызу тебе горло.
Ингвар нависает надо мной своей мощью и у меня мороз по коже от его угроз. Ему стоит сильнее сжать мне горло и всё, моя душа отправится на встречу с праотцами. И я верю, что он сделает так, как говорит. Ингвар слов на ветер не бросает. Он даже разбираться не будет, кто прав, а кто виноват. Ему плевать, что моя магия проявила себя в самый неподходящий момент. Самое важное для оборотня, что пострадал его брат.
– Будь ты хоть истинной парой императора, а не его сестрой, я всё равно отомщу тебе. Так, что старайся, малышка, чтобы мой брат выжил. Он единственная гарантия твоей жизни.
Мне хочется выругаться, как дядька Свен на свою норовистую кобылу. Но не подобает приличной девице даже знать такие слова, и я прикусываю язык.
Одно радует, что Ингвар не пытается воспользоваться смертью брата, чтобы возглавить Серый Стан. А я, грешным делом, думала, что он не будет сильно расстроен, если Рагнар уйдёт из жизни. У оборотней всё не так, как в Западном Пограничье.
С той стороны трапезной на нас непроницаемым взглядом сверлит Вегейр. Не думаю, что его отношение ко мне отличается от отношения племянника. Прессинга двух взрослых мужиков я не выдержу.
– Велена, ну, чего ты стоишь? – приводит меня в чувство император. Он стоит возле меня, поддерживая под руку матушку. – Мы так до ночи не доберёмся, а твоему жениху я прописываю покой и тщательный уход. Ингвар, не думаю, что твоему брату понравится, что ты отираешься возле его невесты.
Оборотень не успевает ничего ответить императору, его зовёт дядюшка на помощь Рагнару, и он отходит, чтобы нести вожака ко мне в коморку.
Я немного расслабляюсь. Раз Гио шутит, значит, жизни Рагнара ничего не угрожает. Благодарю тебя, братец! Богиня – матерь привела тебя ко мне на помощь.
Приёмный отец берёт меня под руку, больно сжимая локоть. Я вскрикиваю от боли. Его цель – привести императора туда, куда ему надо. Пустить пыль в глаза императору. Келси Велес до сих пор уверен, что сможет обмануть самого сильного мага в империи.
– Келси, составьте нам компанию, – холодно приказывает император, – я думаю, что Велена и сама найдёт дорогу к своей комнате.
– Ваше императорское величество, не губите репутацию девочки, – заискивающим тоном просит Властелин Западного Пограничья. – Сутками находиться в компании мужчины, это неприемлемо для девушки из приличной семьи.
– Для девушки из приличной семьи неприемлемо одеваться словно доступная женщина, как твоя старшая дочь, – голос императора холоднее льда.
На лице Марты некрасиво выступают красные пятна. Она с момента появления императора пыталась обратить на себя его внимание. Добилась! Лучше бы тихонько сидела в углу и не отсвечивала.
– Моя сестра будет ухаживать за своим будущим мужем, – с императором не поспоришь, а приёмный отец пытается навязать Гио свою волю. – Я так сказал.
Я смиряюсь с перспективой провести ближайшие дни в компании своего жениха. Сама наворотила дел, пришла пора исправлять. Благодарю тебя, Богиня – матерь за то, что Рагнар жив! А я буду ухаживать за ним и быстро поставлю оборотня на ноги.
На негнущихся ногах веду в свою спальню целую процессию. Постоянно оглядываюсь. Оборотни несут на импровизированных носилках своего вожака. Марта тоже потащилась с нами. Ох, не к добру это.
Майя, проявляя такт, осталась в трапезной. А Марта, несмотря на унижение императором, всё равно увязалась с нами. Как же мне это неприятно.
– Прошу меня извинить, но государь-император, мы в таком…эээ… расширенном составе пойдём ко мне в спальню? Боюсь, что все просто не поместятся в ней, – я подбираю слова, чтобы не наступить никому на больную мозоль.
Гио уедет, а я останусь с Мартой и приёмным отцом. А, что ждать от них, униженных и оскорблённых из-за меня, я отчётливо представляю. Мне это точно не понравится.
– Что такая огромная толпа или комната недостаточно вместительна? – братец поворачивается назад, оглядывая процессию. – Да, кое-кто здесь действительно лишний.
Гио выразительно смотрит на Марту. Она делает вид, что совсем не понимает его взгляда, тоже с недоумением оглядывается.
– Если вы не понимаете довольно красноречивых взглядов, то скажу прямо: вы здесь лишняя, вэсса, – голосом не терпящем возражений говорит император.
Марта вместо того, чтобы убраться подобру-поздорову, бесстыжие строит глазки Гио. Он, похоже, от такой наглости дар речи потерял.
– Келси, у меня появились огромные вопросы по вашему управлению Пограничьем, если вы не можете даже повлиять на свою дочь.
– Марта, убирайся немедленно в свою комнату, – сбиваясь от страха на фальцет, кричит отец.
А Марте хоть бы хны. И вроде бы не дура, чтобы не понимать, чем для неё может обернуться такое открытое неповиновение отцу перед императором.
Гио продолжает путь, не обращая внимания на то, что Марта ослушалась не только его приказа, но и распоряжения отца. Но это затишье перед бурей и все это понимают, кроме Марты.
Она своим поведением вырыла «могилу» отцу, а моя комната станет последней каплей. Как в воду глядела!
Едва я открываю дверь, в мою коморку протискивается Вегейр, занося находящегося без сознания Рагнара, завершает процессию Ингвар.
Они никак не могут уложить на мою узенькую кровать огромного мужчину. Рагнар просто не помещается на ней, грозя развалить моë не слишком мягкое ложе.
Места в комнате уже не хватает даже мне. Император же вынужден стоять за дверью.
У и без того раздраконенного Мартой государя глаза наливаются кровью.
– Это что за коморка для сестры императора? – тихим от бешенства голосом спрашивает Гио. – Вы посмели ослушаться моего приказа, Келси? Завтра же с утра ждите магов-дознавателей.
– Помилуйте, государь, – валится на колени приёмный отец. – За чем маги-дознаватели? Она, сама захотела именно эту комнату. Да, Велена?
Я испуганно перевожу взгляд с брата на приëмного отца. И солгать не могу и правду боюсь сказать.
– Не утруждайте себя оправданиями. Вы, Келси забыли, кому обязаны своим положением…
– Я помню государь, – перебивает он.
– Это был не вопрос, – добивает его Гио. – Если вы не можете навести порядок в собственной семье, то что можно ожидать от управления Западными землями?
