Текст книги "Добрая сказка про Фею Мэю. Книга 3"

Автор книги: Инна Мальханова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Мальханова Инна
Добрая сказка про Фею Мэю. Книга 3

1. Чёрная собака в тёмном подвале.

Возвращаясь с гастролей из Москвы, дети, конечно, только и мечтали снова очутиться в Королевском зале. Друзья уже договорились о том, что в самое ближайшее время опять совершат туда своё тайное путешествие, но они и не подозревали, что дома их ждал страшный удар. Оказывается, во время их поездки в дом напротив въехали новые жильцы, и теперь попасть в подвал стало невозможно, тем более, что весь он был завален углем, который жильцы купили на зиму для отопления своего жилища.

Мало сказать, что друзья расстроились – они были просто в отчаянии, к тому же, новые жильцы по фамилии Васильевы, оказались отвратительными. Общаться с ними было совершенно невозможно. Их возненавидела вся улица, причём не только дети, с которыми они постоянно дрались безо всякого повода, но даже и взрослые. Дело в том, что в доме напротив поселилась женщина, у которой было жуткое количество детей, и все – отпетые хулиганы.

Сколько их – не знал никто, потому что новые жильцы ни с кем не дружили. А дети все были похожи на мать как вылитые и отличить их друг от друга не мог ни один человек в мире. Целыми днями дети Васильевы орали в своём саду, жутко ругались, дрались между собой и вообще вытворяли чёрт знает что. Но ещё хуже было тогда, когда они всей оравой вываливались на улицу. Они кидались камнями в собак и кошек, пинали других детей, если те, не успев убежать, попадались им по пути, ломали кусты и деревья.

Ко всему прочему дети Васильевы воровали всё, что плохо лежит. Из палисадников Львовской улицы то и дело пропадали детские велосипеды, мячи, игрушки, а цветы и гроздья сирени оказывались сломанными, растоптанными и даже неизвестно для чего вырванными прямо с корнями. Напрасно соседи жаловались их матери – она всегда только защищала своих уродов, она ругалась со всеми и ненавидела всех, кто смел сказать хоть слово против её ужасной семейки.

Начался новый учебный год, и в этот день Саня пришла из школы с полным пакетом приключенческих книг, которые она взяла в библиотеке. В нём лежали такие изумительные книги, как Ян Ларри "Приключения Карика и Вали", Рони Старший "Борьба за огонь", Лагин "Старик Хоттабыч" и многие другие. Пакет был очень тяжёлым, потому что Фея Мэя постаралась набрать как можно больше книг до того, как их захотят взять другие школьники, тем более, что читала она очень быстро.

На дворе стояла прекрасная погода, уроков задали совсем мало, поэтому девочка решила посидеть в саду под вишней и почитать там, пока на улице ещё не стемнело. Она положила пакет с книгами на деревянный столик под окном, а потом зашла в дом, чтобы оставить там портфель и чем-нибудь перекусить. Сидя на кухне, она слышала, как по улице, крича и ругаясь, прошла банда Васильевых, но не придала этому никакого значения. Однако, когда Саня снова вышла в сад, то увидела, что её пакет с книгами бесследно исчез. Девочке всё стало ясно, в панике она выбежала на улицу, чтобы отнять свои книги у воришек, но Васильевых там уже не было.

Самое ужасное то, что книги-то были не её личные, а библиотечные. Она так долго упрашивала библиотекаршу дать ей все нужные книги, она клялась, что быстро их все прочитает и вернёт в библиотеку не позже, чем через неделю, и вот вам, пожалуйста! Теперь книги пропали, а сама она в глазах этой доброй женщины невольно окажется вруньей и даже чуть ли не воровкой!

Саня задумалась: что можно сделать в такой ситуации, как вернуть книги, как же победить этих ужасных Васильевых? Понятно, что драться бесполезно – тут невозможно действовать силой, надо срочно придумать какую-нибудь необыкновенную хитрость. Саня думала день, думала два, но ничего так и не приходило ей в голову. Это было очень грустно – неужели же она и правда такая бессильная и ненаходчивая? Самое обидное ещё и то, что книги они украли просто из вредности – ведь несомненно, что никто из этой шайки никогда в жизни не прочёл ни одной книжки, даже самой тоненькой. Может быть, они давно уже просто выбросили пакет на помойку за ненадобностью.

И наконец кое-что ей всё-таки пришло в голову! Конечно, это очень рискованно, но другого плана просто не было. Для его осуществления нужна помощь Витька и Сандика. Как ни странно, но малыш-Витёк был единственным человеком на улице, которого дети Васильевы почему-то никогда не трогали. Наверное, они чувствовали, что этот ребёнок, благодаря своему прежнему опыту уличной жизни, намного взрослее и опытнее, чем не только его сверстники, но даже и гораздо более старшие дети. Только Витёк умел разговаривать с ними на равных, хотя и он тоже старался общаться с братьями-разбойниками как можно меньше.

Придумав наконец свою хитрость, Фея Мэя, вместе с Витьком и Санди, одним прекрасным вечером бесстрашно вошла в калитку дома напротив. В кармане у неё имелся только пузырёк с чёрной тушью. Дети Васильевы с изумлением смотрели на странную процессию – ведь со дня их приезда в новый дом ещё никто и ни разу не приходил к ним в гости. Они даже перестали бегать, орать и драться друг с другом.

Тем временем Саня спокойно сказала:

– Здравствуйте, ребята! На днях у меня из сада пропал пакет с библиотечными книгами. Эти книги не мои – я обязательно должна вернуть их в школу, иначе мне здорово влетит. Пожалуйста, я вас очень прошу, верните мне мой пакет!

Дети Васильевы наконец-то пришли в себя от изумления, и все дружно громко захохотали, потому что их сильно удивили такие дурацкие слова, как "здравствуйте", "пожалуйста", "очень прошу" которые они, может быть, когда-нибудь даже и слышали, но сами не употребляли никогда в жизни.

В ответ Саня услышала издевательское:

– А больше ты ничего не хочешь? Не брали мы ничего из твоего сада. И вообще, катись отсюда, пока не получила по шее!

И тогда в разговор вступил Витёк. Он сделал испуганную мину и дрожащим голосом произнёс:

– Вы что, ребята! Разве не знаете, что она – колдунья?! Ей ничего не стоит узнать, кто взял этот дурацкий пакет. Ведь он вам всё равно не нужен, лучше отдайте обратно, а то хуже будет. Она заколдует того, кто взял, мало ему не покажется.

Дети Васильевы задумались. Они не знали, верить или нет услышанному. А Витёк всё продолжал гнуть своё:

– Спорим, она точно укажет на воришку!

– Да уж, конечно! Слабо ей! Нечего нам мозги пудрить.

– Давайте проверим, сами увидите! И если точно скажет, кто взял, тогда отдадите пакет, идёт?

– Ладно, идёт, пусть покажет, какая она колдунья. Видали мы таких, знаем! А если обманываете, шею намылим вам обоим, не сомневайтесь. И только попробуйте тогда кому-нибудь наябедничать.

– Замётано!

Тут Саня взяла инициативу в свои руки. Она скомандовала:

– Колдовать нужно в темноте. Прыгайте все в подвал.

Конечно, в подвал было проведено электричество, но включать его девочка не разрешила. Дети Васильевы послушно спрыгнули в подвал через маленькое окошко у самой земли. Стоять там было не очень-то удобно, уголь осыпался под ногами, но никто не обращал на это внимания. Тем временем Фея Мэя, не давая хулиганам опомниться, продолжала:

– Станьте вокруг меня, а я и Санди будем в центре. Все по очереди, начиная с самого старшего, подходят ко мне и гладят по спине мою собаку. Я командую "первый", "второй" и так далее. Как только Санди почувствует вора, то тут же залает. Мы включим свет и сразу увидим, кто на самом деле украл наши книги.

И проверка началась. В конце-концов все дети Васильевы прошли через это испытание, но собака так и не залаяла ни разу. Дети Васильевы разозлились. Они начали угрожающе кричать:

– Ну что, мы же говорили, вы нам просто мозги пудрите! Сейчас получите, мало не покажется!

Саня тут же возразила:

– Но испытание ещё не кончено! А теперь стойте, как стояли, в кругу и разом поднимите вверх руки!

И тут она зажгла в подвале свет. Все, конечно, сразу увидели, что, в отличие от остальных, только у одного из Васильевых руки не чёрные и грязные, а совсем белые, потому что он побоялся разоблачения и не погладил собаку. Вот, оказывается, кто взял её книги!

Дети Васильевы просто остолбенели. Они же не знали, что в темноте Саня каждый раз брызгала немного чёрной туши на спину бедной собаки, а Сандик всё это безропотно терпел. Фея Мэя торжествующе закричала:

– Ну что, убедились? Отдавайте сейчас же мой пакет с книгами, а то хуже будет. Заколдую так, что всю оставшуюся жизнь не расколудетесь! Захочу – лягушками станете и из подвала никогда не выпрыгнете, так и умрёте здесь от голода.

Дети Егоровых потихоньку вылезли из подвала и молча принесли Сане её пакет с книгами. К счастью, они просто не успели выкинуть его на помойку. А Сандик грустно смотрел на свою хозяйку и думал, что теперь ему предстоит самая неприятная процедура на свете – мытьё в корыте с тёплой водой и мылом...

Все благополучно вернулись домой, Саня победила в этом бою между хитростью и грубой силой. Как хорошо, что она так любит читать книги! Ведь эту уловку придумала не она сама – просто когда-то прочитала в исторической книге. Так поступил, чтобы найти вора, не то древний царь Соломон, который жил до новой эры и славился своей мудростью, то ли какой-то сибирский шаман. Только вместо чёрной собаки у них была, кажется, белая коза, посыпанная мелом...

2. Загадочное письмо из далёкой страны.

Дни шли за днями, в школе всё было как обычно. Саня, Мушкатина Лида и Картанова Наташа учились уже в четвёртом классе, Ромка – в третьем, а Витёк только ещё в первом. Фея Мэя, как всегда, была круглой отличницей и даже какую-нибудь редкую четвёрку считала позором для себя. Две её подружки тоже учились очень хорошо, не отставал от них и Ромка. И только у Витька с учёбой были большие проблемы – для него сидеть без движения весь урок оказалось просто невыносимым. Ему хотелось бегать, двигаться, танцевать свой брейк, а на уроке приходилось делать вид, что слушаешь учительницу. На самом же деле он часто уносился мыслями в своё недавнее прошлое: он видел себя в Москве у входа на ВДНХ, у костра рядом с дядей Гришей на заброшенной стройке, на помойке, подбирающим остатки какой-нибудь еды или старое тряпьё для лежанки. И когда учительница его окликала, Витёк растерянно хлопал глазами, отвечал невпопад и в конце-концов получал свою заслуженную двойку.

Конечно, Саня никак не могла мириться с тем, чтобы в их семье рос двоечник и незнайка. Она проверяла его домашние задания, уговаривала быть внимательнее и прилежнее, объясняла непонятное, а иногда и ругала или обижалась за упрямство на своего нового младшего братика.

Однако у Витька были в школе также и большие достижения: он создал в "Родничке" группу брейка, куда записались все четверо его друзей, а также много и других ребят. Скоро секция стала просто гордостью школы, а с ней прославился и сам Витёк, поэтому учительница прощала ему многие его прегрешения. Кроме того, он был такой самостоятельный и бесстрашный, всегда готовый притти на выручку товарищам, что вызывал большую симпатию у всех окружающих – как детей, так и взрослых.

Однажды, когда Саня, как обычно, пришла из школы домой, она увидела что в их почтовом ящике лежит письмо. Она взяла коверт и с удивлением обнаружила, что письмо адресовано не кому-то из взрослых, а именно ей! Понятно, что девочка вскрыла его не дожидаясь, пока мама с папой придут с работы. И вот что она там прочла:

"Дорогая моя доченька Санечка!

Не удивляйся моему письму. С тех пор, как мы расстались, я всё время думаю о тебе. Почему ты мне тогда не сказала, что ты моя дочь? Ведь всё у нас могло сложиться совсем по-другому. Правда же, нам было так хорошо вдвоём на моей роскошной вилле в Ханое и на сцене ресторана "Paradis", когда мы вместе с тобой выступали там с таким успехом?

Ты знаешь, с тех пор многое изменилось. Я больше не пою на сцене, а виллу мне пришлось продать, потому что я сильно заболела и у меня пропал голос. Я уехала из Ханоя и сейчас живу в маленьком городке у моря. Я совсем одна, и за мной даже некому ухаживать.

Я очень тебя люблю и умоляю: вспомни о своей несчастной мамочке, приезжай ко мне сюда и забери отсюда, иначе я просто пропаду в одиночестве и нищете. Я тут никому не нужна. Поговори с папой – пусть он тоже пожалеет меня, ведь он такой добрый!

Крепко целую тебя, мой котёночек. Жду от тебя ответа и мечтаю увидеть мою доченьку как можно скорее.

Твоя мама Амалия."

Саня вздрогнула от ужаса. Ей совсем не хотелось снова видеть Амалию, ведь теперь у неё были и папа, и мама, которые её любили, и больше ей не нужен никто. К тому же, она совсем не верила Амалии, та вполне могла наплести всё что угодно, лишь бы заманить Саню обратно в ресторан. В конце-концов Фея Мэя отнесла письмо папе и, конечно, сразу увидела, что и папа, прочитав письмо, тоже очень расстроился. Но он не только расстроился, но ещё и поверил тому, что там написано.

Шли дни, а вся семья никак не могла решить: что же теперь делать с Амалией? Ехать за ней во Вьетнам или просто пока что отправить ответное письмо и попросить написать всё поподробнее? А если везти её в Калининград, то кто будет за ней ухаживать? Ведь взрослые работают, а дети учатся. К тому же в доме и так тесно: целых семь человек – родители, трое детей, да ещё Мики и Санди – это вам не шуточки! И характер у неё отвратительный – капризная, избалованная, эгоистичная, кому же захочется жить рядом с таким человеком? Ведь она сумеет отравить жизнь всем окружающим.

Тем временем от Амалии пришла следующая весточка. На сей раз это была срочная телеграмма, состоящая всего из нескольких слов:

"Приезжайте немедленно. Я умираю. Амалия."

Теперь Саня больше не сомневалась. Какой бы ни была Амалия, но оставить её одну умирать в чужой стране, конечно, просто невозможно. И они с папой срочно вылетели во Вьетнам. По пути Саня думала: "Хорошо бы на самом деле положение оказалось не таким тяжёлым, как это пишет Амалия, и в конце-концов её не пришлось бы забирать к нам домой в Калининград!" Но этого, к сожалению, не получилось.

3. Фея Мэя снова во Вьетнаме.

Когда Фея Мэя прилетела с папой в Ханой, она, разумеется, первым же делом бросилась на виллу Амалии. Ей очень хотелось встретиться с Лулу, узнать, как он жил всё это время, и вообще посмотреть на те места, где она когда-то фактически была в плену у своей собственной матери. Конечно, она знала, что теперь там живут другие люди, которые могут даже не пустить её в дом, но всё-таки её тянуло на старые места.

Понятно, что вилла-то стояла на прежнем месте, но вот Лулу там больше не было – его пустая клетка валялась под бананами, и никто не знал, что с ним случилось. Фея Мэя ещё успела сбегать в цирк, чтобы увидеться с Акбаром, но и тут её ждало разочарование. Красавица-дрессировщица Нга по-прежнему работала здесь, а вот Акбара пришлось продать куда-то за границу в зоопарк. Дело в том, что после своей попытки убежать на свободу он впал в такое отчаяние, что перестал есть и пить, отказался выступать на манеже. А такой тигр цирку, разумеется, не нужен. С тяжёлым сердцем Саня вернулась в гостиницу и стала готовиться к завтрашней поездке на автобусе в маленький приморский городок, где их ждала Амалия.

К вечеру следующего дня старенький автобус, который двигался как черепаха, наконец-то довёз отца и дочь до нужного места. Усталые путешественники добрались до маленькой двухэтажной гостиницы и рухнули без сил, чтобы завтра с самого утра пойти на поиски Амалии.

Ночью Саня проснулась от страшного гула. Она подошла к окну и вздрогнула: дико свистел ветер, грохотало море, под окном гнулись и трещали деревья. Это начинался тайфун. Конечно, папа тоже проснулся. Он схватил дочку и они вместе побежали на второй этаж, чтобы не утонуть, если морская волна зальёт первый этаж – ведь их маленькая гостиница находилась совсем близко от моря. Там уже собрались все жильцы гостиницы и даже некоторые люди, прибежавшие из других мест городка. До сих пор Саня и понятия не имела, как выглядят тайфуны, а вот местные жители очень хорошо знали, что это такое. Конечно, она читала о тайфунах в приключенческих книгах и знала, что тайфуны бывают на море в тропических странах, и что это очень опасно.

Люди с ужасом смотрели вниз, где уже валялось много рухнувших пальм и других деревьев. В гостинице, как и во всём городке, погас свет, потому что ураган оборвал провода, повалил электрические столбы. Море ревело с каждой минутой всё сильнее, при этом с неба ещё и непрерывно лился тропический ливень. И вот на море поднялась громадная волна высотой с двухэтажный дом и ринулась на берег, сметая всё на своём пути – дома, машины, людей, деревья.

Волна двигалась в сторону гостиницы. На втором этаже раздался общий крик ужаса, люди отчаянно вцепились друг в друга, хотя и знали: если волна накроет здание, то это вряд ли поможет им спастись. Было очень страшно, но Саня всё-таки не закрыла глаз. И вот раздался страшный удар – это гигантская морская волна ворвалась на первый этаж здания. Все закричали ещё громче, но этих криков совсем не было слышно в грохоте волн и треске здания. К счастью, очень быстро люди поняли, что они спасены, а ужасная волна, так и не добравшись до второго этажа, побежала по городу дальше, постепенно всё больше и больше слабея.

Первый этаж, как и вся земля вокруг, оказался не только залит морской водой, но ещё и занесён илом, поэтому никто не мог спуститься вниз, войти в свой номер, взять свои вещи, прилечь отдохнуть или чего-нибудь поесть. Теперь ни у кого не было ни одежды, ни еды, ни воды, ни даже места, чтобы сесть – множество людей столпилось на втором этаже и никуда не могло отсюда уйти, потому что теперь вокруг стояла вода, поднявшаяся до уровня второго этажа. Но все всё равно люди были просто счастливы, так как поняли: они остались в живых, и это было главное.

Двое суток простояли пленники тайфуна на втором этаже гостиницы пока наконец тайфун не утих, а вода не стекла обратно в море. Понятно, что после стихийного бедствия городок выглядел совсем иначе, чем прежде. В нём, кроме кирпичной гостиницы, не осталось ни одного целого здания, так как все остальные дома были одноэтажными, маленькими и совсем непрочными – деревянными, с крышами из пальмовых листьев. Разрушить такие домики для тайфуна не представляло никакого труда.

Саня с папой пошли на побережье, чтобы найти нужный адрес, который им указала Амалия в своём письме. Но теперь в городке не осталось ни домов, ни улиц. Ноги вязли в иле, всюду валялись поваленные деревья, остатки стен, крыш, мебели. А среди развалин бродили отчаявшиеся люди, многие из которых потеряли не только всё имущество, но и своих близких. У людей не осталось ничего, у них, как и у Сани с папой, не было ни питьевой воды, ни еды, ни одежды.

Саня и представить себе не могла – где же им теперь искать Амалию? И вообще, жива ли она ещё или утонула в морской волне, как многие другие жители городка? По колено в грязи папа с дочкой бродили по морскому побережью, спрашивали людей, не знает ли кто, где сейчас может находиться белокурая иностранка, которая недавно приехала сюда, но никто ничего не знал. К тому же несчастные люди не хотели даже разговаривать: они не представляли, как им теперь жить дальше, они были заняты своими собственными несчастьями, а не воспоминаниями о какой-то там малознакомой молодой женщине. А Саня с папой, в этих условиях, естественно, ничем не могли им помочь.

После стихийного бедствия в городке не осталось ни домов, ни улиц, ни прежних адресов. Поэтому Саня с папой просто брели наугад по морскому побережью и внимательно смотрели на всех, кто встречался им по пути. Амалии среди них не было. Теперь самое главное для них было не потерять друг друга среди обломков и развалин, которые постоянно преграждали им путь.

Понятно, что невозможно было вот так, без еды и воды, без тёплых вещей, мокрыми, голодными и продрогшими бродить много дней по морскому побережью. Силы обоих были уже на исходе. Фея Мэя поняла, что им, наверное, в конце-концов придётся возвращаться домой без Амалии. Она и сама не знала даже – радует её это или огорчает.

И вот, буквально в последнюю минуту, они наконец-то увидели Амалию, лежащую на берегу без сознания. Рядом с ней никого не было, когда-то роскошные локоны теперь были занесены илом, мокрая одежда порвана, и, в довершение всего, у неё ещё и оказалась сломана нога. Понятно, что человека надо было спасать. Папа взял Амалию на руки и понёс подальше от берега. Если бы они её не нашли, то она бы, точно, утонула, потому что на море начинался прилив, и морскавя вода плескалась уже у самых ног Амалии.

Вот так в один прекрасный день Амалия в конце-концов и оказалась в санином доме на Львовской улице.

4. Первая и последняя двойка Феи Мэи.

Для Феи Мэи началась нелёгкая жизнь. Она и так, когда приходила из школы, всегда разогревала обед и кормила младших братьев. Но это было совсем нетрудно и даже приятно. А вот теперь, вместо того, чтобы после обеда садиться за уроки, ей пришлось ухаживать за Амалией. И дело не в том, что Амалию тоже надо было накормить, дать ей лекарство, поправить постель и так далее. Ужасно было то, что Амалия ни на секунду не оставляла девочку в покое, требовала постоянного внимания, всё время капризничала и обижалась, как маленький ребёнок.

В таких условиях делать уроки оказалось совершенно невозможно. Только девочка открывала учебник, как раздавался голос матери, которая в сотый раз просила то принести ей воды, то открыть форточку, то причесать её, то дать губную помаду и зеркало. Она без конца выдумывала всё новые и новые поручения, лишь бы не оставаться одной, потому что лежать в постели ей было очень скучно. Она не умела делать то, что умеют многие взрослые люди и даже некоторые дети: во-первых, жить наедине с собой и, во-вторых, думать о ком-нибудь другом, кроме самой себя.

Мики и Санди, вполне счастливые после всех своих приключений, жили в своём доме на Львовской улице. После того, как Сандик чуть не потерял навеки свою подружку, он стал относиться к ней совсем по-другому – теперь он стал ценить её искренность, непосредственность, и кошка с собакой наконец-то стали лучшими друзьями. Мики выучила новую песенку и без конце распевала её, носясь по саду с задранным хвостом:

Плачет кошка в коридоре,

У неё большое горе:

Злые люди бедной киске

Не дают украсть сосиски.

Странно, но кошечье пение больше нисколько не раздражало Сандика, и он с ужасом думал о том, что вдруг когда-нибудь Мики может снова исчезнуть, и он больше не услышит её пронзительного голоса. Это было бы просто невыносимо.

Оказалось, что Амалия терпеть не может кошек. Она даже не узнала Мики, которая когда-то жила на её вилле, и требовала, чтобы Саня не пускала кошку в её комнату. Таким образом, первый раз в жизни, Мики запретили появляться в одной из комнат саниного дома. Это было очень неприятно для девочки – ведь сама она с удовольствием спала с кошкой на одной подушке. Она пыталась уговорить мать:

– Зачем же её выгонять отсюда, она не делает ничего плохого, к тому же разве наша Мики не человек?

Услышав такое, Амалия обиженно замолчала – она решила, что Саня просто насмехается над ней.

Собак Амалия тоже не любила. Понятно, что и Санди, и Мики терпеть не могли новую жиличку дома – ведь они прекрасно понимали, что Амалия их даже и за людей не считает.

В последнее время мать придумала ещё одно занятие для дочери: заставляла её читать вслух какую-нибудь книгу. И хотя девочка читала матери свои любимые приключенческие книги, она не испытывала от этого никакой радости – ведь ей надо было не развлекаться, а делать уроки. Как говорится, "делу время, а потехе час".

Учителя в школе удивлялись: круглая отличница Саня Егорова стала учиться всё хуже и хуже. Сначала ей по старой памяти ставили пятёрки, которые терзали девочку ещё больше, потому что были незаслуженными. А потом она начала получать четвёрки, тройки, и в один прекрасный день, когда не успела сделать домашнее задание по математике, получила свою первую в жизни двойку. Вынести такой позор было просто невозможно!

Тогда Фея Мэя решила взять инициативу в свои руки. Начиная с этого дня, она, накормив всех обедом, уходила в дальнюю комнату или вообще на кухню и садилась за уроки, не обращая никакого внимания на крики Амалии. И тут она с ужасом увидела, что никак не может сосредоточиться на уроках – и дело теперь было совсем не в Амалии. Просто её голова оказалась забита совершенно посторнними мыслями, которые девочке никак не удавалось прогнать.

Перед её глазами снова и снова появлялся Королевский зал. Девочке ужасно хотелось оказаться в нём и, может быть даже, остаться там навсегда. Ведь в подземелье было так феерически красиво, спокойно, величественно и волшебно. Вместо арифметических примеров она опять и опять видела громадный хрустальный кристалл, с подножия которого стекает вода, фигуры животных, друзы аметиста и других драгоценных камней, гигантские светящиеся колонны сталактонов...

Фея Мэя жила двойной жизнью и ничего не могла с собой поделать. Против своей воли она постоянно улетала в мыслях далеко-далеко в свой волшебный Королевский зал. Говорить с друзьями о её тоске по Королевскому залу было совершенно бесполезно. Во-первых, они ничем не могли ей помочь. Ну и, во-вторых, а вдруг и они сами испытывают то же самое? И тогда эти разговоры только растравят всем душу, и всё – толку от них никакого не будет. Саня смотрела в очередной учебник пустыми глазами, а видела опять и опять свой прекрасный Королевский зал, путь в который был для неё теперь закрыт из-за этих уродов Васильевых...

Надо сказать, что дети неоднократно пытались найти и другой выход из подземелья, тот самый, из которого они тогда выбрались на поверхность далеко от дома, где-то в центре города недалеко от могилы Канта. Но сколько они ни бродили в этих местах, внимательно глядя себе под ноги, нужного канализационного люка они так и не нашли.

5. Маленький принц и его слуга.

От всего этого необыкновенного путешествия в Королевский зал у Феи Мэи только и остался один-единственный маленький сувенирчик, который она тогда подобрала на память недалеко от центрального фонтана. Это был не хрусталь, не аметист, а всего-навсего небольшой овальный камень размером с куриное яйцо. Почему она взяла именно его – Саня и сама не знала. Наверное, у неё с этим камнем было какое-то сродство душ, которое она и ощутила там в подземелье.

Можно было бы сказать, что яйцо имело чёрный цвет, но это окажется не совсем точно. Дело в том, что если внимательно присмотреться, то обнаруживалось очень странное явление: чёрное яйцо, хотя и было тяжёлым, но казалось наполненным каким-то газом, который, как облака на небе, медленно перетекал и переливался внутри камня. Видимо, в яйце шла какая-то своя таинственная и непонятная для людей жизнь. Саня, точно, ощущала его живым, тем более, что на ощупь он тоже был немного теплее, чем это полагалось обыкновенному камню.

Фея Мэя держала камень на подоконнике, и в холодные дни чёрное яйцо явственно нагревало то место, на котором оно лежало. Саня часто рассматривала свой сувенир, его медленно меняющиеся узоры, и думала: "Совершенно очевидно, что этот камень заключает в себе тайну. Но какую? И как её разгадать?"

К сожалению, этого она пока не знала...

Нога у Амалии в конце-концов зажила, и она вполне могла бы встать с постели и начать жить нормальной жизнью, но этого не произошло. Амалии так понравилось всеобщее внимание, уход и забота о ней, что она и не думала встать и хотя бы позаботиться о себе самой, не говоря уж о том, что могла бы и принять участие в общесемейных делах. Она по-прежнему большую часть дня лежала на кровати, охала, стонала, жаловалась на своё одиночество и требовала постоянного внимания к себе. Она была хуже маленького ребёнка. Рядом с ней Фея Мэя чувствовала себя более взрослой и самостоятельной, чем её тридцатилетняя мать.

Однажды в воскресенье, сидя у кровати Амалии, девочка задумалась: "Ну почему Амалия постоянно чувствует себя такой несчастной? Конечно, она в какой-то степени и притворяется, играет на публику, но всё-таки она, действительно, никогда не ощущает себя счастливой. Вечно недовольна всем и всеми. Что можно сделать, чтобы Амалия наконец-то хоть когда-нибудь почувствовала радость, счастье, удовлетворение? Ответа Фея Мэя не находила.

Сегодня Амалия никак не отпускала дочь – она цепко держала Саню за руку и, как всегда, канючила, что она самый несчастный человек на свете. Фея Мэя вообще уже давно перестала обращать внимание на такие её слова. Чёрное яйцо лежало перед девочкой на письменном столе, и она время от времени брала его в руку, любовалась переливающимися узорами внутри камня, прижимала тёплый камень к голове, и он приятно согревал ей лоб. И вот в один из таких моментов Саня, как бы в ответ на слова матери, закрыв глаза тихонько прошептала: "Хочу оказаться вместе с Амалией там, где она была счастлива хоть когда-нибудь в жизни!"

Она ощутила какое-то дуновение ветра вокруг себя, вроде бы даже полёт, потому что у неё на секунду остановилось сердце как на качелях, а когда девочка открыла глаза, то больше не увидела комнаты своего дома, где только что сидела на стуле около постели матери.

Теперь и Фея Мэя, и Амалия находились совсем в другом месте. Амалия, держа Саню за руку, по-прежнему лежала в постели, Саня по-прежнему сидела рядом с ней на стуле, прижимая чёрное яйцо ко лбу. Но и стул, и постель были совсем другими. А самое главное заключалось в том, что они обе тоже не были прежними. Амалия превратилась в бледного худенького мальчика лет десяти с безвольным капризным лицом. Саня тоже вдруг стала мальчиком, но только более крепким, коренастым и совсем с другим выражением лица – энергичным, волевым и даже несколько плутоватым. Никто ещё не сказал ни одного слова, но Фея Мэя почему-то знала: Амалия – это бургундский принц Амадей, а она – его слуга и компаньон, даже почти что друг по имени Санио, и живут они оба в пятнадцатом веке в королевском замке княжества Бургундия.

Так вот, оказывается, где и когда была Амалия самым счастливым человеком в своей жизни! Саня с интересом огляделась вокруг: всё было как в сказках или исторических фильмах, только гораздо хуже, потому что в сказках и фильмах не говорится о том, какой жуткий холод стоит в средневековых королевских замках зимой. Изо всех дверей и окон дули ледяные сквозняки. От ветра колебалось пламя факелов, которые, чадя, горели по углам комнаты принца. Единственное окно почти не пропускало дневного света, так как было затянуто бычьим пузырём. "Ну, конечно, – подумала Саня, – ведь в те времена люди ещё не научились делать оконное стекло".