Текст книги "Гибкий график катастроф"

Автор книги: Инна Георгиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Я протестующе взвизгнула в такт ее движениям (от могучих стараний готессы подо мной шаталась кровать, постепенно отъезжая по паркету от стены) и, тщательно выговаривая слова, послала ее в баню. «Никудышный олимпиец» – ага, как же! Да у меня подготовка, как у Рокки – можно против Мухаммеда Али выставлять. Раунда три точно продержусь. Уж порхать как бабочка меня Полина научила. Про осу, правда, ничего не знаю, но случайно, может, куда и попаду. А то, что последняя тренировка далась тяжеловато, – так в этом моей вины нет. Просто тренажер попался очень уж… активный. Настолько, что мне пришлось пропустить не только алгебру, но и пару по литературе. Спасибо догадливому Ждану, прихватившему сумку: хоть какая-то польза от надоедливой тени. К занятиям я вернулась только в конце учебного дня. И лучше бы, наверное, вообще этого не делала. Раиса Акимовна, учительница английского языка неопределенного возраста, сначала пару раз на меня косилась, потом раза четыре пыталась отправить в медпункт, а под конец заявила, что наркотики – зло, и всучила телефон доверия. Ей, видите ли, не понравился мой отрешенный взгляд. А как, скажите, пожалуйста, я еще могла смотреть, если Алекс превратил мой мозг в желе?!

На стоянке, правда, выяснилось, что страдала я не одна. Шурик выглядел не менее усталым, но очень ответственно выполнил обязанности водителя и доставил меня домой без единой аварии (хотя после второго поворота, когда мы только чудом разминулись с фурой, мне очень захотелось лечь на пол и начать молиться). А потом уехал на репетицию. Я могла только посочувствовать: судя по его лицу – он бы душу продал, только бы завалиться спать. Но выступление на День святого Валентина много значило для его группы, и чем меньше оставалось времени, тем чаще они собирались для тренировок.

Поля закончила втирать крем, и от души хлопнула ладонью мне по спине:

– Ну как, лучше теперь?

– Я скажу что угодно, только больше не бей! – охнула я, переворачиваясь. Вообще-то мазь подействовала: по крайней мере, мышцы спины и рук слушались куда лучше.

Готесса усмехнулась:

– Знаешь, какое самое лучше средство от крепатуры?

– Горячая ванна? – с надеждой предположила я и тут же была вынуждена ее похоронить.

– Дополнительные нагрузки! – улыбнулась Полина так предвкушающе, что я сразу поняла: эту речь она продумала заранее. Но, видимо решив сыграть сценку до конца, невинно предположила: – Или ты считаешь это странным?

– Странным? – выдохнула, с трудом принимая сидячее положение. – О боже, Полина, ну зачем? Зачем эти полумеры? Я считаю твою затею идиотской и предупреждаю, что следующие пару дней надеюсь провести либо за партой, либо в постели.

– В постели, говоришь? – похабно оскалилась подруга, но я на нее так зыркнула, что улыбка тут же исчезла с ее лица. Она хлопнула ресничками и развела руками. – А что такого? Дело-то молодое! Но я все же хочу, чтобы ты выслушала мое предложение, потому что тебе оно точно понравится! – Я недоверчиво изогнула бровь, и Поля закончила мысль: – Завтра мы идем на йогу! Я уже записалась.

Вот так просто: идем. Констатация факта. Спасибо, что оставила право выбора за мной, дорогая подруга. Особенно если учесть, куда именно ты меня тащишь.

– Йога?! – сощурившись, уточнила я. Готесса радостно закивала, я содрогнулась. Нет, не потому что боялась растяжки, а потому что однажды мы на йогу уже ходили. Года два назад, когда Поля вот так же сидела в моей комнате и жаловалась на то, что нервы у нее стали ни к черту. Я тогда не пыталась с ней спорить: моя роль заключалась в том, чтобы молча посидеть рядом и выслушать ее сетования на судьбу-злодейку. И на окружающих, которые плетут хитрые замыслы и суют палки в колеса милой и невинной девушке в черном. Поверьте, мне стоило немалых усилий держать язык за зубами! Иначе я бы постаралась ей объяснить, что ни одному здравомыслящему человеку не придет в голову становиться у нее на пути. Она же как мартышка на БелАЗе: непредсказуемая и беспощадная. А уж с теми, кто по какой-то причине ей не приглянулся, вообще ведет себя хуже лангольера: не успел вовремя смыться – сожрет не колеблясь. Да через полчаса общения с ней даже Гитлер и Муссолини мечтали бы о точечном попадании метеорита в форточку! И вот этот самый человек говорил, что ее обижают.

Короче, я согласилась тогда пойти на йогу. И это был довольно интересный опыт, несмотря на то, что нас изгнали прочь из зала на сороковой минуте тренировки. Я считаю – вполне справедливо. Ибо не надо было называть тренера гуттаперчевой девочкой, трансформером и Самарой Морган. Особенно Самарой Морган, ведь фильм «Звонок» в то время был очень популярен, а у тренера, как по закону подлости, оказались длинные черные волосы и светлый костюм. В общем, когда она красивым жестом забросила ноги на плечи, две впечатлительные мадам, как раз изображавшие некое подобие аистов, рухнули на землю, а нас вежливо попросили покинуть студию и больше никогда не возвращаться.

Что-то мне подсказывало, что этот визит закончится так же. Но Полина порой бывала очень убедительна. Да что там! Иногда мне казалось, что она сумеет договориться даже с неподкупной Фемидой на Страшном суде!

– Ты пойми! – вещала подруга, сидя на краешке моей постели. – Мы же в прошлый раз не туда пошли. Нам нужно было записаться в группу для начинающих, а я решилась на среднюю. Ну, блин, кто же мог подумать, что моей растяжки для тхэквондо не хватит для какой-то йоги?! Они же там как будто из пластилина все: гнутся в таких местах – смотреть страшно! Но я тут недавно прочитала умную мысль о том, что йога – это не только физкультура. Значит, мы можем и не изгибаться так сильно, а только правильно дышать и прислушиваться к вселенной.

Я подняла на нее мрачный взгляд:

– Разве ты пять минут назад не предлагала физические нагрузки для снятия эффекта от предыдущих?

– Конечно! – кивнула она. – Но я ведь говорю: «не только»! Прежде всего, йога – это философия! Общение с вечным. Погружение в нирвану! А я хочу найти дорогу в нирвану, потому что иначе я помогу Ирочке Колесовой найти дорогу на ближайшее кладбище!

– Что, – вздохнула я, – все еще грызетесь?

– Я – нет! – ответила Поля, мрачным взглядом буравя стену. – Я же объясняла, почему мне как раз выгодно с ней дружить. Но она вцепилась в меня как бультерьер. Вздохнуть спокойно не дает. Любая фраза не об учебе рассматривается как попытка диверсии и карается монологом на полтора часа. Страшно умная, но чертовски скучная личность. Боюсь, еще немного, и она сделает из меня послушную лаборантку в очках и белом халате.

Я честно скользнула по готессе глазами и не смогла представить ее в белом. Разве что в костюме Ку-клукс-клана, хотя, надо отдать Поле должное, расисткой она не была: люди ее бесили вне зависимости от цвета кожи.

– Ну так что? – подняла она на меня глаза. – Ты согласна… ой! – подпрыгнула на кровати так, что я вздрогнула от неожиданности. – Твоя сумка на меня бросилась!

– Ха-ха! – мрачно ответила я. – В этой комнате броситься может только ковер. А сумка вибрирует. Там телефон. Дай ее сюда.

Поля брезгливо, двумя пальцами подняла за ремешок мой школьный рюкзак. Судя по лицу, в ее воображении моя «нокия» только что отрастила себе тентакли и готовилась завоевать мир.

– Твоя мама говорит правильно, – покачала она головой, – пора уже поменять эту дуру на что-то более вменяемое.

– Или вообще перейти на яблочные технологии, – кивнула я. – Говорят, айфон – это круто.

– Не советую, – пожала плечами Полина. – Вступить в секту всегда легче, чем выйти из нее.

Она открыла сумку и вытащила мою вибрирующую машинку. Смерила ее в руке:

– По-моему, легче было бы носить с собой таксофон, – а потом взглянула на экран. – Ух ты! Да это же один из твоих ухажеров.

Я со стоном уронила голову на подушку:

– Опять Владимир?

– Что значит «опять»?

– Он мне сегодня раз пять звонил. Честное слово, я начинаю сожалеть, что у меня нет лицензии на ношение и применение гладкоствольного оружия.

– И чего он хочет? – ухмыльнулась Полина. Ну да – ей было смешно.

Я вздохнула:

– Чтобы свидание прошло успешно, – и тоскливо добавила: – Но если он будет таким же настойчивым оставшиеся три дня, я до субботы покончу с собой.

– Ну так не бери трубку! – резонно предложила готесса. – Ему надоест, и он перестанет звонить.

– Даже не надейся! – хмыкнула я. – У этого мага терпения – бездна! В прошлый раз он трезвонил полтора часа, пока я не сдалась.

– Тогда выключи телефон.

– Не могу. Егор все еще набирает меня несколько раз в день. Видимо, боится, что во мне проснется дух Колумба и я поплыву в Индию.

Поля понимающе скривилась, вспомнив, как несколько месяцев назад я, никого не предупредив, осталась у нее ночевать. Именно тогда братишка вручил мне «нокию» с требованием постоянно быть на связи.

Мрачно вздохнув и, видимо, смирившись с несостоятельностью аргументов, готесса передала мне телефон и поудобнее устроилась на кровати. Приготовилась слушать. Я тоже приготовилась, потому что в общении с Владимиром нужна была железная выдержка. А мне она давалась непросто.

Но на этот раз не помогли ни мантра, ни упражнение «досчитай до десяти», потому что разговор пошел по совершенно неожиданному руслу.

– Ева, ты в курсе, что происходит на сапоге? – очень встревоженным голосом спросил Владимир.

Мое лицо вытянулось почти непроизвольно:

– Что, прости?

– На сапоге! – рявкнул парень, словно от громкости его голоса зависела степень моего понимания.

Я молча включила громкую связь и вопросительно посмотрела на Полину. Та изогнула бровь.

– Ты имеешь в виду Италию? – спросила, наклонившись к трубке. Ответом ей было гробовое молчание, а потом нервное:

– Кто здесь?!

– Полина, – призналась я. – Так что про сапог? Ты действительно говоришь об Италии?

– Да, – нехотя ответил Владимир, словно я случайно посвятила готессу в нашу общую тайну и ему было неприятно с этим мириться.

– И что же там не так?

– А ты телевизор когда в последний раз смотрела? Рим заливает, Неаполь покрылся льдом, Венеция уходит под воду…

– Допустим, с трагизмом ты немного перегнул, – перебила Полина его тираду. – Венеция тонет постоянно. Каждый год на несколько миллиметров – ученые давно это доказали. И в Неаполе снег не такое уж редкое явление.

– Да, но не все же сразу!

– Что я могу сказать? – криво усмехнулась подруга. – Не повезло итальянцам.

Владимир глухо чертыхнулся, видимо предварительно прикрыв трубку рукой.

– Ведьмы считают, что дело не в везении. Погодные аномалии происходят по всему миру, просто до Италии на них никто внимания не обращал. Здесь слишком жарко, там слишком холодно, где-то ураганы, где-то потопы…

– Блин, Вова! – фыркнула готесса. – Тебе партия зеленых платит, что ли? То, что грядет глобальное потепление, мы знаем.

– А то что вместе с погодой меняется магический фон? – вкрадчиво уточнил чародей, и Поля со звоном сомкнула челюсти.

– Может, просто показалось? – нахмурилась я.

Владимир вздохнул:

– Не знаю, но… наверное, такой вариант тоже нельзя исключать. Моя мать – та еще перестраховщица. Она паниковать начинает по поводу и без. А когда Мелисса Овада паникует, то устраивает извержение Везувия в миниатюре. И от него не спастись.

– Ясно, – кивнула Полина. – Мать покоя не дает. От нас-то ты чего хочешь?

– Конкретно от тебя – ничего! – грубо отрубил Владимир. – А Ева, возможно, захотела бы помочь мне с расследованием…

– Не захотела бы! – рыкнула в ответ готесса. – Нас итальянский полуостров интересует мало, а Мелисса Овада – твоя проблема, не наша.

– Прости, Владимир, – добавила я, чтобы как-то смягчить отповедь, – ну не хотелось мне ругаться с мамиными друзьями (какими бы «закадычными» они ни были). – Но Полина права. Меня все равно в Италию не отпустят, да и времени нет. И потом: моя мама входит в ведьмовской совет города. Если бы происходило что-то серьезное, она бы мне сообщила. Боюсь, на этот раз Мелисса действительно перегибает палку. Спокойной ночи.

Владимир ответил что-то протестующим тоном, но я уже не слушала. Нажав на красную кнопку, я подняла на готессу глаза.

– Мы ведь сейчас поступили правильно? – уточнила неуверенно.

Поля усмехнулась:

– Ева, ну какие у него аргументы? В Италии выпал снег. Зимой! Я в шоке, какая неожиданность!

– Но если Неаполь покрыт льдом, значит, температура держится ниже ноля уже довольно долго. А это действительно аномалия.

– Да, – кивнула подруга. – Но такое тоже бывает. Не очень часто – раз в сто лет, возможно, но бывает. Ничего магического там нет.

– А как же фон?

– Фон! – передразнила Полина. – Еще одна недоказанная гипотеза. Ты так сильно хочешь полететь в Италию с Владимиром, что цепляешься за то, что даже невозможно измерить?

– Нет, конечно!

– То-то и оно! – Подруга каверзно улыбнулась и с воодушевлением потерла ладони. – Но мы, конечно, устроим собственное расследование. Без Овада и ее надоедливого отпрыска. И отлично справимся своими силами. Особенно если я буду помогать.

– И что же ты хочешь в обмен на помощь? – вздохнула я, уже догадываясь, что она скажет. Надо признать, интуиция меня не подвела.

– Ты возьмешь меня с собой в Италию! – села на постели готесса. – В Китай вы с Алексом уже без меня летали, но это приключение… О, я его ни за что не пропущу! Ева? Ева, ты меня слышишь? Что с тобой?

Я замерла на своей половине кровати, круглыми глазами уставившись на дверь. Нет, этого просто не могло быть!

– Шурик, я тебя убью! – прошептала, сжимая кулаки.

Бездумно глядя в стену, в углу моей комнаты стояла долговязая фигура в старомодном костюме с бабочкой, белых перчатках и цилиндре.

Не иначе как еще один демон.

ГЛАВА 4

Сегодня в полночь на автобусной остановке видел оборотня.

Хотя, может быть, это был просто очень волосатый парень.

В любом случае серебряная пуля сработала!

NNN

Я спустила ноги с кровати и медленно подкралась к демону. Что-то в нем было не так. Ну не то чтобы демоны в принципе могли подходить под какой-то определенный стандарт, просто конкретно этот выделялся слишком уж сильно. Прежде всего тем, что не старался быть незаметным.

– Дурдом какой-то… – пробормотала, обходя демона по кругу. – Или я чего-то не понимаю, или Шурик совсем охамел…

Полина соскочила с кровати следом за мной и в задумчивости поскребла затылок.

Я бросила на нее возмущенный взгляд:

– Нет, ты можешь в это поверить?!

– Э… наверное, не могу, – «угадала» готесса.

– Серьезно, Поля: это уже ни в село, ни в Красную Армию! Да я не знаю, что с ним сделаю!

– Идея, конечно, интересная, – кашлянула в кулак готесса, – а главное, подкупает своей новизной. Но я так и не поняла: за что?

«За что»?! Я перевела пылающий взгляд с демона на подругу, снова на демона, опять на подругу и, указав на нечисть обеими руками, вопросила:

– Ты что издеваешься, Полина?!

Ее лицо стало еще более задумчивым, если такое вообще возможно:

– Ева, там ничего нет.

– Что?! – Я с раздражением уставилась на демона. Да как же нет! Вот он стоит, родимый. Уставился в стену, будто ему там медом помазано, и не собирается уходить даже перед лицом моего праведного гнева! – Ты что, серьезно думаешь, что вот это служит украшением моего интерьера?!

Полина проследила за моим взглядом и пробормотала:

– Ева, ты сейчас так грозно смотришь на комод, что мне за него становится страшно…

Я стиснула зубы: если она думала, что это – смешно, она ошибалась. Потому что мне уже становилось немного страшно. Прежде всего за собственную психику.

– То есть, – пожевала губами, пытаясь правильно подобрать слова, – ты не видишь у двери мужчину?

Брови подруги медленно поползли вверх, но я не сдавалась:

– Тощего, высокого, в костюме с бабочкой и белых перчатках?

– Я бы хотела сказать, что вижу, – гробовым, но не лишенным участия голосом ответила Поля. – Но тогда нас, скорее всего, просто поселят в соседние номера в психушке. Ева, кроме нас с тобой, в комнате никого нет.

Мне стало грустно. Так, как только может стать при упоминании комнаты с мягкими белыми стенами.

– Скорее всего, это какой-то странный демон, – сказала с надеждой.

Полина с готовностью кивнула:

– Разумеется! Тебе нужно пообщаться со своим заклинателем, как ты и хотела. Наверное, это его работа.

Я хмыкнула, покосившись на часы. Алекс должен был вернуться минут через тридцать, не позже. И, если мне повезет, он признается в том, что подослал ко мне второго шпиона, когда первый (Азриэль) выбыл из игры. Правда, кое-что все равно не вписывалось в эту превосходную логическую цепочку: по эту сторону Завесы демоны могут спрятаться от людей. Но все, кто наделен магическим даром, отлично их видят. В том числе знахари.

А привидений не существует.

Александр Соколов

Кто придумал День святого Валентина? На хрена он вообще сдался, этот праздник? Лишний раз признаться в любви (под принуждением: традиция, блин! Куда ж без этого?), сходить в ресторан, где кроме вас двоих будет еще штук пятнадцать таких же «счастливых» пар (и еще с десяток будет толпиться у входа, дожидаясь своей очереди), наградить букетом, который завянет через день, а судя по цене, должен был бы простоять до Рождества. И, конечно, еще один обязательный атрибут: красная плюшевая задница в подарок. То есть все почему-то называют его «сердцем», но это таки зад и по сути, и по форме.

Женщины думают, что День Валентина был создан для них. Чтобы именно сегодня они ощущали себя любимыми и желанными. Чушь! То, насколько тебя любят, не зависит от даты календаря и вряд ли может быть измерено количеством «валентинок». Продавцы всего этого хлама: открыток, цветов, игрушек – вот кто действительно должен благодарить древнего мученика, обвенчавшего влюбленных. Прибылью в этот день можно «питаться» весь оставшийся год (ну точно до 8 Марта – еще одного чудо-праздника с мутной историей и дивными традициями). Продавцы и музыканты.

Хорошая музыка всегда привлекает внимание, и в этот день менеджеры в клубах не скупятся на гонорары. Если бы не это – фигли меня кто заставил бы работать в эту субботу. Наш праздник – Хэллоуин, наша музыка – тяжелый рок. Я не исполняю баллады и не выступаю в смокинге. Да у меня сценический псевдоним – Демон! Какие стрелы с сердечками, мать вашу?! Мне рога носить надо!

– Извини, друг, – протягивая мне микрофон, улыбнулся Лектор, – но бабло, по ходу, победило зло.

Я еще раз окинул взглядом свое отражение в большом настенном зеркале: бабло не только победило, но еще и поизмывалось от души. Короткая туника, лебединые крылья, сандалии – из меня пытались сделать Амура. Правда, не слишком в этом преуспели.

– Пристрелю того, кто посоветует побрить ноги, – пообещал, мрачно оглядывая девственные леса Камбоджи ниже колен. На фоне белого платья они выглядели особенно феерично.

– Это тебе еще повезло, – вздохнул Лектор, с тоской глядя на собственные ноги, одетые в лохматое подобие штанов, заканчивающихся тяжелыми бутафорскими копытами. – Меня одели в сатира. Какого черта? Образ козла никак не вписывается в этот праздник!

– Я где-то читал, что сатиры были очень любвеобильны, – ровным тоном ответила гора розового меха, в недрах которой скрывался Хаск. Он должен был изображать медведя, но лично мне напоминал крашеного йети. Особенное сходство добавляла трехдневная щетина, которая делала Хаска отдаленно похожим на Гимли. Высокого плечистого и очень недовольного Гимли.

Но хуже всего пришлось Гугле. Его короткие белые волосы сыграли злую шутку, и Жеке выдали костюм: джинсы с мотней по колено, клетчатую рубашку, жилет, яркий шелковый шарф. Стиль а-ля Джастин Бибер.

– Убейте меня, – простонал бедняга, и даже у невозмутимого Хаска рука потянулась к бейсбольной бите.

– Простите, парни, – покаялся Андрей. – Я не ожидал, что так получится.

Гугля скрипнул зубами:

– Не бери в голову, козлина!

Я бросил на Жеку мрачный взгляд: было понятно, почему он недоволен, но в таком наряде ему было как-то сложно сочувствовать. К тому же мы все оказались в одной лодке.

– Никто не ожидал, Лектор, – сказал я примирительным тоном. – Но теперь деваться некуда, так что попытаемся соответствовать.

– Это все Роберто, – прогремел Хаск, пытаясь устроить гитару на своем выпирающем от меха животе. – Крашеный удод! На кой черт Игорь его нанял?

Мы синхронно кивнули, хотя вопрос был скорее риторическим. Роберто явился в «Домино» всего неделю назад и с ходу заявил, что сделает это место самым популярным клубом в городе. А для этого, по его словам, нужно было кое-что изменить. Например, дизайн, потому что мрачноватый. И меню, ведь крылышки идут под пиво, а вино лучше подавать с сыром. Идиот! «Домино» всегда был скорее баром, чем клубом. Здесь напиваются в хлам, танцуют на столах, через день ломают мебель и разбивают бутылки друг о друга. Здесь особая публика и особая атмосфера. Какая винная карта?! Этот Роберто хотя бы представляет, что значит получить по голове Shato de pilin'on?!

Надо сказать, Игорь оказался куда терпеливее, чем мы думали. Он честно выслушал нового работника, почти не матерясь и не перебивая. Один раз только схватился за сердце: когда Роберто предложил перенести клуб поближе к центру города. Собственно на этом запас его толерантности иссяк. Следующие полчаса мы все имели возможность оценить спич владельца «Домино» на тему того, где и в каких позах он видел Роберто и его фантазию. Это подействовало. Дизайнер малость поутих, убрал цветы со столов и белый тюль над сценой. Вернул в меню пиво и крылышки (повар, как раз пытавшийся сообразить, как приготовить ризотто в микроволновке, аннулировал заказ на набор кастрюль со сковородками и вздохнул спокойно). Единственное, что Роберто сумел-таки выбить из Игоря, это право на организацию Дня влюбленных. Видимо, «крашеный удод» обошелся боссу недешево, раз тот согласился: от вида одних только розовых флайеров у старого байкера начинал дергаться кадык.

– Скажи «спасибо», что нас хотя бы не заставили менять репертуар, – пробурчал Толян. – Только я все равно не понимаю, на хрена все это нужно.

– Ради женщин, конечно, – криво ухмыльнулся Лектор. – Для них в эту субботу бесплатный вход, бесплатные напитки и бесплатный цирк.

– Ты вообще в курсе, какие женщины ходят в «Домино»?! – резким движением Гугля содрал шарф с шеи. – Роберто должен поставить металлоискатели на входе, иначе в субботу в нашем клубе появится еще и бесплатный тир. И я почему-то догадываюсь, кто будет мишенью!

– Не переживай, друг, – буркнул Хаск. – В тебя за барабанами будет сложно попасть. А я как большая розовая туча. Сдохну первым.

Я криво ухмыльнулся:

– Не сдохнешь.

Толян перевел на меня вопросительный взгляд, но я только посильнее сжал стойку микрофона в кулаке.

– У меня появилась идея, друг. Роберто хочет шоу – мы его ему устроим. Но только в своем стиле.

Огонек в глазах друзей показал, что предложение им понравилось. Оставалось только правильно все организовать. И я даже знал, к кому можно обратиться за помощью.

Домой возвратился в приподнятом настроении. Которое, увы, продержалось недолго: стоило только распахнуть дверь в собственную спальню.

Первой в глаза бросилась Полина: черная, худая, длинноволосая. Матерь Божья! Я ко всему привыкший, но едва не метнул в нее лампой от неожиданности. Сочувствую Богдану: ему с такой «красоткой» приходится ночевать. В одной комнате, при выключенном свете, а если брать в расчет ее экзотическое чувство юмора – так я вообще удивлен, что брата до сих пор в психушку не забрали.

– Ты что здесь делаешь?! – спросил, учитывая обстоятельства, очень даже вежливо.

– Тебя жду, – криво улыбнулась готесса и кивнула на постель. С нее медленно поднялась чем-то испуганная Ева, но подойти не захотела: остановилась у изголовья кровати, свела брови на переносице и заявила:

– В моей комнате демон.

Я тихо выдохнул и, бросив сумку на пол, приподнял бровь:

– Поподробнее, пожалуйста.

– Это не Азриэль.

Ага, конечно! Ведь обычно по земле шастает множество бесхозных демонов. Особенно много их в доме у заклинателя. Прямо табунами ходят, не знаю как обратно отправить.

– Ты уверена? – спросил со вздохом. – Азриэль умеет изменять внешность. Может, ты его просто не узнала?

– Тогда уж это он меня не узнал, – проворчала Ева. – Демон не реагирует на приказы, не отвечает на вопросы, только стоит в углу и смотрит на дверь. Может, он сломался?

Я закашлялся, пытаясь скрыть смех:

– Это вряд ли.

– Посмотри сам, если мне не веришь!

Пожал плечами:

– Ну, показывай.

Сразу признаюсь: я ее слова всерьез не воспринял. Не потому, что не доверяю, просто для нее панику на ровном месте создать – чуть проще чем элементарно. Демон ее не слушается… Блин, может, она его с перепугу с настоящим ковром перепутала? В полпервого ночи что только не привидится.

С другой стороны: в чем-то ее переубеждать – неблагодарное, а порой еще и опасное занятие. Потому, еще раз вздохнув и смирившись с тем, что душ откладывается на неопределенное время, я вышел из комнаты.

Ева топала впереди так быстро, словно боялась, что демон ее не дождется и исчезнет. Она первой добежала до спальни и на мгновение обернулась, окатив меня предвкушающим взглядом. У меня появилась дикая мысль, что, возможно, я чего-то не учел и у Евы действительно появился новый «поклонник». Это, конечно, было бы очень странно, но Азриэля ведь она смогла очаровать?

– Приготовься, – подливая масла в огонь, прошептала из-за плеча Полина.

Мысленно пожелал ей умолкнуть и поскорее исчезнуть за линией горизонта.

А затем ступил в заботливо распахнутую Евой дверь. Ступил и замер, пытаясь понять, куда смотреть.

В комнате было пусто. Не считая, собственно, меня и ведьмы, скрестившей руки на груди и выжидающе на меня уставившейся. Полина с каменным лицом осталась в коридоре и на мои вопросительные взгляды не реагировала. А зря. Мне, если честно, было о чем ее спросить. Например, что именно они пили до моего прихода и когда Еву отпустит?

– Как ты можешь это объяснить? – спросила ведьма, пока я старательно оглядывался по сторонам, хотя уже понял, что ничего нового в комнате не увижу.

– Единственный демон, который здесь сегодня побывал, это Азриэль, – сказал, прислушиваясь к ощущениям. – Сейчас он на первом этаже, в районе кухни. Никого другого из-за Завесы здесь нет и не было.

– Тогда кто это такой?! – прошептала Ева и… указала на комод. Я поскреб в затылке, но на всякий случай подошел к шкафу поближе, пригляделся, даже поскреб ногтем дверцу.

– Это точно не демон, – сказал уверенно.

Девушка сглотнула:

– Я в курсе. Тот, о ком я говорю, стоит левее.

Мы с Полиной переглянулись и, кажется, впервые в жизни поняли друг друга без слов.

«Что будем делать?» – спросил мой взгляд.

«В больничку бы ее надо, – ответили глаза Казаковой. – На препаратики».

«А если без фанатизма?» – нахмурился я. Хорошенькие у нее, однако, методы: прямо не подруга, а шпион инквизиции. Чуть что – сразу под электрошок.

– Это ты в чем меня сейчас пытаешься обвинить?! – уже не скрываясь, рявкнула Полина. Ага, правда глаза режет!

– Сама знаешь! – прорычал в ответ, на всякий случай становясь между Евой и этой черной мамбой.

– Да я бы никогда в жизни… – начала было она, но тут вмешалась «потерпевшая».

– Погодите минуточку! – воскликнула она, всеми десятью когтями впиваясь мне в ладонь. – Вы что, опять окопались?! А меня предупредить забыли? Ну чтобы я, например, не лезла к вам со своими мелкими, никому не интересными проблемами во время очередной священной войны!

Мне стало неловко. Особенно когда Полина прыгнула в комнату и, грозно тыкая в меня пальцем, возопила:

– Ты хоть представляешь, что он обо мне только что подумал?!

– Да я о тебе вообще не думаю, – отмахнулся как от надоедливого пекинеса и обернулся к Еве. Посмотрел на нее: вот я дебил… Девчушка-то реально напуганная своими видениями. На глазах слезы, губы дрожат, пальцы побелели, те самые, между прочим, которыми она мне в руку вцепилась – мог бы и раньше догадаться, что еще немного, и ее просто накроет волной истерики. Маленькая моя ведьмочка!

Не задумываясь, обхватил ее ладонью за шею, притянул к себе, прижался губами к макушке:

– Что бы это ни было, мы во всем разберемся.

– Но ты же ничего не видишь! – с отчаянием прошептала она.

– Зато я верю, что видишь ты.

Она подняла лицо.

– Правда? – выдохнула так, словно боялась услышать ответ.

Я кивнул:

– Да. Верю.

Черт, а разве могло быть иначе? Если женщина, которую ты любишь, говорит, что видит призрака, тебе остается только согласиться, пускай даже весь остальной мир вопит о том, что этого не может быть. Любовь, в конце концов, строится на доверии, и если она доверила тебе свои страхи, будь добр: бери соль, дробовик, протонный излучатель или что там еще используют охотники за привидениями – и вперед искать доказательства! Нужно только придумать, с чего начать…

– Возможно, этот… фантом… как-то связан со снегом в Италии? – задумчиво предположила готесса. Я поднял на нее хмурый недоверчивый взгляд. – А что?! – с видом оскорбленного достоинства развела она руками. – Я тоже верю, что у Евы глюки неспроста!

– У меня не глюки! – гневно выпалила ведьма. – Он правда здесь стоит. Вот на этом самом месте! А то, что вы его не видите… наверняка этому есть какое-то объяснение!

– И, знаешь, кто может его нам дать? – внезапно пришла мне в голову интересная мысль. – Некромант!

– Да ладно! – округлила глаза Полина. – Это же вилами по воде! Некроманты оживляют трупы, а не призывают души на землю. Будь это иначе, их бы почитали как богов, а не считали порождениями тьмы!

– То есть моя идея кажется тебе менее реалистичной, чем то, что в Неаполе метель, а у нас в результате этого появилось привидение в спальне? – проскрежетал я зубами. – Его сюда ветром надуло или как?!

Ева нахмурилась:

– А откуда ты знаешь об Италии?

– Да об этом во всех новостях трубят, – объяснил и только потом сообразил, что она спросила. – А ты, кстати, откуда узнала? Euronews не числится среди твоих любимых каналов.

Девчонки обменялись выразительными взглядами, потом Ева пожевала нижнюю губу (она всегда это делает, когда волнуется) и нехотя ответила:

– Нам… товарищ сказал.

Блин, ну не умеешь врать – не берись! Зачем эти бессмысленные потуги, если в результате все равно придется во всем сознаться.

– Какой товарищ?

Ну и что ты теперь будешь делать, милая моя обманщица?

– Владимир Овада.

Ого! Да мы решили быть честными! Прямо как-то неожиданно (лучше бы, наверное, соврала: терпеть не могу этого ушлепка).

– Он мне сам позвонил, – добавила Ева.

Я изогнул бровь:

– Чтобы сообщить прогноз погоды в Неаполе? Фигасе, какое у дятла чувство социальной ответственности.

– Он сказал, что снег и потоп – последствия изменения магического фона.