Текст книги "Архитектор (СИ)"

Автор книги: Инга Стравинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Что дальше? – бесцветно спросила я. Спорить с ним не хотелось. – Каков ваш следующий пункт?

На морщинистом лице Фредерика появилось задумчивое выражение.

– Николай Меркулов. Скоро он прибудет на остров – и ты должна сделать всё, чтобы заполучить его в наши союзники. Пусть он поможет тебе вывести из строя Хоуп, а киборгов – отключить от подчинения твоему отцу. Меркуловы уже давно мечтают о том, чтобы остров закрыли, а сам Профессор угодил под суд, – мужчина удовлетворённо сощурился. – Как только ваша связь с Хоуп оборвётся, вызовешь береговую охрану. Тебе останется только успеть сбежать. Как видишь, свобода всецело в твоих руках.

Я нахмурилась. Николай Меркулов приедет на остров Надежды?! Да я скорее поверю, будто Тимофей Берников добровольно пойдёт в тюрьму! Что же задумал Фредерик?

Пока что не понимаю.

– Зачем вы всё это делаете? – устало спросила я, бездумно пересчитывая окна в стоящем напротив здании.

– Я – смерть, разрушитель миров, – философски заметил Фредерик.

Я закатила глаза.

– Обязательно ли цитировать Оппенгеймера? Он хотя бы изобрёл атомную бомбу, а вы... Что такого ужасного совершили вы?

Фредерик снисходительно улыбнулся.

– Самое страшное зло заключено не в атомной бомбе, Элла. Не в оружиях и даже не в преступлениях. Мысль – вот что опасно. Если она – вначале, возможно, даже самая безобидная – попадёт не в тот разум... Последствия будут фатальны.

– И вы хотите сказать, что собираетесь... исправить последствия? – осторожно спросила я, удивляясь его разговорчивости.

Раньше он никогда не отвечал на мои вопросы.

– В какой-то мере, – задумчиво согласился мужчина. – Представь, что ты хочешь наказать человека. Как это сделать? Осуществить его давнюю мечту и в то же время обрушить на него самый страшный кошмар. Гениально, не правда ли?

Я передёрнула плечами. Возможно. Но на что же он намекает? Хочет наказать Тима? Или...

– Расскажу я тебе историю, – продолжал тем временем Фредерик. – Однажды один человек случайно уронил ручку. На проезжую часть. Ручка была необыкновенной и приковывала внимание прохожих. Они наклонялись, чтобы её поднять – и их сбивали машины, водители которых не успевали вовремя сориентироваться. А владелец ручки преспокойно сидел в кафе и ни о чём даже не подозревал. Кто же был виноват во всех этих смертях?

– Злой рок? – неуверенно усмехнулась я.

Что он имеет в виду?

– Удобное оправдание, не так ли? Но незнание не избавляет нас от ответственности. Никогда. Помни об этом, чтобы потом не погрязнуть в собственных сожалениях.

– Вы говорите о Жанне? – резковато спросила я.

Фредерик опасно сощурился.

– Я много о чём говорю, девочка, – от его тихого голоса меня прошиб озноб. – Надеюсь, на этот раз ты выполнишь моё задание.

***

«Кукловода» я покинула в расстроенных чувствах. Куда теперь? В запасе оставалось полдня. Позвать Виктора и пройтись по магазинам? Но сейчас не хотелось в толпу. Может, покормить голубей в Центральном парке?

Страшно признать, но я желала вернуться на остров. До боли, до ломоты. Была ли я мазохисткой или всё дело заключалось в нашей необъяснимой связи с Хоуп? Компьютерная сеть была единственной причиной, по которой я оставалась на острове. Каждый месяц возвращалась в этот филиал ада на земле – и не предпринимала попыток к бегству.

Однажды я попыталась. Результатом стал обморок и неделя под капельницей. Хитроумный план Тима состоял в том, что если я не возвращалась в институт до полуночи, то Хоуп начинала выкачивать мою энергию. Я сама становилась теми несчастными сумасшедшими, у которых отнимала разум.

И даже могла провалиться в кому.

На Пресненской набережной спешно мелькали пешеходы. Я нервно поправила тонкие кожаные перчатки. Рядом с тротуаром затормозила машина. Спортивная модель. Мои глаза округлились. Чёрный, переливающийся Астон Мартин.

О таком автомобиле можно было только мечтать.

Дверца открылась. Если б здесь была Лиза, то она, наверное, задохнулась бы от восторга. Водитель был под стать своей машине. С тёмно-русыми, небрежно взъерошенными волосами, чувственными губами, в чёрных очках от Gucci, в элегантном офисном костюме, в чёрной шёлковой рубашке с распахнутым воротом... И дело было не только в его привлекательной внешности, а, скорее, в каждом движении, жесте, уверенном наклоне головы. Прохожие на него оборачивались, и даже я пялилась уже несколько секунд и никак не могла отвести взгляда.

Модель, да и только.

А потом я вдруг узнала в сногсшибательном незнакомце Николая Меркулова – и всё очарование мигом рассеялось. Почувствовала, как мои губы кривятся в презрительной усмешке.

И отвернулась.

Любопытно, был ли он адаптером? Вряд ли. На экранах вице-президент компании Меркуловых всегда появлялся с любовницами. Каждый раз с разными. Неслыханная "роскошь" для таких, как мы. Но если он не адаптер, то... как же тогда ему удалось заблокировать воспоминания Жанны?!

Какие-то новые разработки?

Краем глаза я заметила, как Меркулов повернул голову в мою сторону. По телу прошла неконтролируемая нервная дрожь. Я непроизвольно напряглась и решила сделать вид, будто просто иду по тротуару. А что? Раньше мы никогда не встречались. Он прошёл лишь в несколько шагах от меня, так близко, что мне даже показалось, будто я почувствовала лёгкий запах его парфюма – а после скрылся за стеклянными дверьми ресторана "Burattinaio".

Странно. Очень странно. Что ему делать у Фредерика? Если только... Я снова чего-то не догоняю.

ГЛАВА 4.

– Твой жених похож на модель Abercrombie&Fitch, – говорила Лиза, облизывая мороженое. Она умела делать это так, что у всех впечатлительных разом пропадал аппетит. – Я тебе жутко завидую, подруга! Смотри не упусти такого сексапильного типа.

Я криво усмехнулась. Да, я действительно согласилась выйти замуж за Романа Филина. Даже дала добро на благотворительный вечер, на котором он должен был сделать мне официальное предложение. Под десятками камер репортёров.

Куда уж без официальности.

Наша пятёрка собралась за одним из столиков на террасе. С океана дул порывистый ветер. Невидимый художник располосовал податливый холст неба разноцветными всполохами. Огромное, нездорового вида солнце, точно самоубийца, вскрыло себе вены и запеклось в бульоне алой крови.

Я нервно усмехнулась сама себе. Какая глупость! Медленно потягиваю кислородный коктейль со вкусом вишни из ядовито-красной трубочки и не могу отделаться от мысли, что у меня совершенно нет причин впадать в очередную депрессию.

На помолвку я согласилась только ради того, чтобы у отца не возникло никаких подозрений. Скоро всё будет кончено. Исследовательский институт закроют, Тима посадят в тюрьму, а я, наконец, стану свободна. И чтобы не говорил Фредерик по поводу Николая Меркулова, я уверена, мы справимся с этим сами.

Семён Авдеев был компьютерным гением и одним из ассистентов Профессора. Почти не один опыт не проходил без его участия. Отключить Хоуп он был способен и сам – по крайней мере, на небольшое время.

Виктор, наверное, смог бы помешать киборгам. Лиза – вызвать береговую охрану и дальше по списку. А я прихватила бы с собой Виктора и Римму и навсегда улетела отсюда на вертолёте.

Это было, конечно, в идеале. А так... нужно было готовиться ещё несколько дней.

Сделав глубокий вздох, я посмотрела на ближайшие столики. На острове Надежды мы были кем-то вроде элиты. В нашу сторону постоянно бросали завистливые и восхищённые взгляды. Идиоты! Если б они только знали... Адаптер, киборг, компьютерный гений. Лиза тоже была далека от нормальности, но за неимением лучшего приходилось довольствоваться, чем есть. А Римма Юдина – милая, молчаливая девушка со шрамами на лице...

Когда-то впервые в жизни я решила сделать добро. Римма была пациенткой, которая пережила физическое насилие и страдала от повторяющихся кошмаров. Я забрала часть её воспоминаний себе, но человеком нас делает не только хорошее. Потеряв все свои страхи, Римма почти превратилась в "куклу". Большую часть времени она апатично пялилась в никуда и лишь изредка вставляла односложные фразы.

Это было действительно жутко.

– Прохлаждаетесь? – спросил подошедший Марк Ходский, главный ассистент Профессора. – Завтра у нас задание. Будем штурмовать компанию Меркуловых, так что советую всем хорошенько выспаться. Или расслабиться в горячем бассейне. Что скажешь, Элли?

Он мне подмигнул. Я выразительно скривилась. Почувствовала, как напряглась сидевшая рядом Римма. Некоторые люди реально не понимают, когда им говоришь "нет".

***

Свою комнату я любила. Просторная, светлая, с мебелью в стиле хай-тек, она занимала последний этаж пентхауза. Одна из стен была совершенно стеклянной. Мне нравилось стоять возле неё вечерами, смотреть вниз с головокружительной высоты и представлять, что когда-нибудь я всё же стану свободной.

На острове было около двух десятков зданий. Лаборатории, офисные и жилые корпуса, технические отсеки. Это был маленький город. И от начала и до конца он был опутан разумной компьютерной сетью.

Иногда мне казалось, что я провела всю свою жизнь в лаборатории. Долбанная инвестиция, в которую Тимофей Берников вложил слишком много времени, денег и сил. Ценнейший эксперимент, который можно продать подороже.

И сейчас я должна была изображать невесту Романа Филина.

Почувствовала, как внутри поднимается яростная волна протеста. Взяла карандаш, открыла альбом на чистой странице и, чтобы успокоиться, принялась рисовать. Казалось, что правая рука живёт сама по себе. Именно в такие моменты я чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Я всегда рисовала с закрытыми глазами. В основном, это были здания. Самые яркие образы, впечатления, осевшие в подсознании за прошедший день. Москва, Санкт-Петербург, Париж. Уменьшённая 3D-модель Эйфелевой башни, стоявшая на журнальном столике, была моей гордостью. Когда-то я собрала её из маминых воспоминаний и распечатала на 3D-принтере.

Рука зудела и требовала рисовать. Лёгкими свободными движениями я набрасывала силуэты. Что это будет? В радостном предвкушении я открыла глаза и...

Проклятье!

Я скомкала листок и бросила его в стену. Несмотря на неровные линии, я сразу узнала и спортивный автомобиль, и его эффектного владельца. Во всей красе. Сердце учащённо забилось, а от злости потемнело перед глазами. Только его не хватало!

Должно быть, сегодня я действительно жутко переутомилась.

"Хоуп, проверь, пожалуйста, комнаты жилого отсека, – мысленно подключилась я к системе. – Римма Юдина, Лиза Корвина и Семён Авдеев. Код доступа: Архитектор".

Обыкновенная проверка, которую я устраивала ежедневно. В ребятах я не сомневалась: каждый месяц мы встречались в моём подсознании. Но если о наших планах узнает Тим...

Боюсь, нас ждёт кое-что пострашнее бака.

"Запрос принят. Состояние стабильное. Опасность не обнаружена. Все объекты находятся в своих комнатах", – спустя пару секунд откликнулся механический голос.

"Спасибо, Хоуп".

Напряжённая пауза, а потом:

"Пожалуйста... Элла".

Я вздрогнула. Мне показалось или в её голосе и вправду прозвучала грусть? Но это ведь невозможно! Что за странная привязанность к Хоуп, к этой усовершенствованной компьютерной сети, которая никогда не была даже киборгом?

Я себя не понимала.

Сняла фольгу на упаковке снотворного и, поморщившись, проглотила пару таблеток. Как всегда. Они, конечно, не могут помочь мне полностью, но хотя бы обеспечат пару спокойных часов.

Каждую ночь мне снились кошмары. Остаточная память людей, у которых я забирала разум. Плата за то, чтобы жить после использования компьютерных способностей. Обратная сторона монеты. Я получала энергию, а взамен должна была переживать самые отвратительные воспоминания и страхи.

Чужие.

В моём мозгу корчились жуткие образы. Леденящие кровь картинки, приправленные реалистичными декорациями и стереозвуком. Каждую ночь меня мучили и убивали, и каждую ночь я мучила и убивала сама. Топила в ванной собственного ребёнка, бежала по улицам от маньяка, делала на запястьях порезы, отрубала кому-то головы, тонула в океане, горела живьём, попадала в автокатастрофы и стихийные бедствия. Меня насиловали и калечили, выкалывали глаза, вырывали ногти, сдирали кожу. Я боялась темноты, открытого пространства и комнат, высоты и подземных хранилищ, шарахалась от гигантских насекомых, собак, ядовитых змей и несуществующих фантомов. Задыхалась от страха, злости, боли, агрессии, ужаса...

Конечно, воспоминания были приглушёнными. Десятки сливались в одно и превращались в жуткую какофонию. Смутные и болезненные, они почти забывались к утру. Просыпаясь от собственных рыданий, я чувствовала себя совершенно разбитой. Душа разрывалась на части, а тело помнило отголоски фантомных болей. Хотелось просто свернуться калачиком и умереть. Что угодно, лишь бы прекратить эту бесконечную, выматывающую пытку.

Так продолжалось около пяти лет. Каждую ночь я переживала самые жуткие фильмы ужасов с участием в главной роли. Как до сих пор не сошла с ума? Не знаю. Я пробовала ставить блоки на собственное подсознание, чего только не делала, но всё было бесполезно.

У меня был отравленный разум. Кошмары всегда прорывались. Уродливая изнанка сумасшедших, сожжённые, покаченные души. Всё то, что отталкивает. Вызывает ужас, жалость и отвращение. Что ломает людей? Заставляет их превращаться в перепуганных параноиков или кровожадных монстров?

Всё это было во мне.

Оставалось только надеяться, что когда я вырвусь с этого проклятого острова и перестану, наконец, питаться человеческими мозгами, то всё это постепенно забудется.

ГЛАВА 5.

Она передвигалась ползком. Волочила за собой канистру бензина и сжимала в руке зажигалку. От холода её колотило, но она упрямо направлялась к ненавистному дому.

Огромный белый особняк. Именно в этих подвалах её держали последний месяц. Она висела на железных цепях, замёрзшая, голодная, измученная – а он приходил каждый день и насиловал её тело.

И не только тело. Между ними была связь. Он говорил в её мыслях, видел и слышал то, что ощущала она. Он был ей. Забирал её душу. Опустошал. Она чувствовала, как всё самое лучшие – воспоминания, эмоции, разум – перетекает к нему. Знала, что он способен был взять всё и сразу, прекратить, наконец, эти мучения, но... не хотел.

Он смаковал. Как какой-то гурман брал всегда понемногу. Она охрипла от душераздирающих криков. Он поливал её тело расправленным воском, тушил об неё окурки, резал кожу складным ножом – и слизывал кровь.

Эмоции. Ему нужны были только они. В эмоциях была сила. Боль, страх, ужас, агония... Чем сильнее и ярче были её эмоции, тем могущественнее становился он.

Жизнь была мучительней смерти. Подёрнулась кровавой дымкой. Она сходила с ума, день за днём погружалась в пучины беспросветной бездны и каким-то необъяснимым образом знала, что утягивает его за собой.

В пропасть.

А потом он её отпустил.

Когда она указала на него полиции, то ей не поверили. Она была обыкновенной прислугой, горничной, а он – сыном видного человека, уважаемого политика, учёного и миллиардера. Его даже не арестовали. "Девушка помешалась от ужаса, – пожимали плечами все. – Нашла кого обвинять!"

Она начала обходить дом по кругу и поливать землю бензином. Руки мелко дрожали. В душе клокотала ненависть. И отвращение. Липкий ужас бился где-то на границе сознания, но больше не одерживал верх. Она подняла зажигалку.

"Маленькая сучка. Я знаю, что ты задумала. Хочешь спалить особняк? Думаешь, это поможет, бл...дь?"

Голос прозвучал в её голове. Он всегда был в её голове и считывал все её мысли. Она обернулась. Он стоял, облокотившись о ствол дерева, и курил электронную сигарету. Красивый и элегантный. Когда-то, в далёкой прошлой жизни, она была влюблена в него по уши. Идиотка! Знала бы только, кто прячется за этой прекрасной личиной...

"Я тебя не боюсь. Что нового ты мне сделаешь? Убить меня – не убьёшь. Иначе подохнешь сам. Замкнутый круг, не правда ли?"

Да, иногда она тоже умела читать его мысли.

Пламя взметнулось вверх и стало стремительно пожирать белоснежные стены.

Он оказался рядом в два шага. Швырнул её на землю, привычно задрал короткую юбку и вошёл в неё одним резким, разрывающим на части ударом. Начал совершать болезненные толчки. Она никогда не могла привыкнуть к этой невыносимой, выворачивающей наизнанку боли. Корчилась под ним, как насаженная на вертел бабочка, но ничего не могла поделать.

Пожар бушевал, и со всех сторон летели искры и щепки.

"Есть вещи, которые гораздо страшнее смерти, – мысленно обратился к ней мучитель. – Например, можно подпортить твоё смазливое личико. Хочешь быть похожей на грязную шлюшку, а?"

Стальные пальцы обхватили её скулы, не давая вырваться. Он провёл по её лицу остриём ножа. Нежную кожу обожгла боль. Правая щека, переносица, лоб...

От агонии и ужаса она потеряла сознание.

***

Меня резко вырвало из кошмара. Я села на кровати, хватая ртом воздух.