Текст книги "Шрам на сердце (СИ)"
Автор книги: Инесса Кампирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Он отступил и начал кричать, а после упал на колени, зашептал слова к Господу.
–Молчи. Не поможет. – точно специально заговорил Виллем. Он поднял меч.
–Ну!
Наточенное лезвие, много разов встречавшее людскую смерть, было направлено прямо.
–Убить? Убивай. Не мучай меня!
–Не смеши. – каждое слово вампира было сказано так, будто он говорил его с ненавистью, а это оказался смех. – Не ломайся тут, вставай, пойдем обратно! – после добавил он и тут же мгновенно улыбнулся. Красные глаза заслезились – в них ударило солнце. Меч он подал, как палку, чтобы мальчику было удобнее встать. И облик чёрного ангела навек растаял из мыслей Альбина.
Всю обратную дорогу он шёл молча, после стал подпрыгивать и напевать что-то.
–А теперь что? – холодно спросил он, всё ещё боясь, что «ангел» устроит ему ужасное дома.
–Ничего. Жить будем. Не знаю, как, правда. – меч снова уткнулся в землю, только теперь он был тростью вампира. – Знаешь, при всей моей нелюбви к людям… ты понравился мне, мальчишка! И я имею право оставить тебя в живых.
***
Иногда Виллем становился молчаливым. Ссылался на погоду или даже не объяснял. Тогда мальчишка уже не пытался разговорить его, а ждал лучшего момента, возился в своих домашних делах. Молчание всегда заканчивалось. Поэтому оно не было не страшным.
–А что это у тебя? – вдруг спросил школяр, едва не вывернув шею.
Виллем вздрогнул.
–О чём ты?
Кажется, лишь тут непутевый школяр решился разглядеть лицо «друга» и обратил внимание на все детали.
–Это… – маленькая рука затряслась в воздухе. – На лице…
Виллем вяло качнул головой.
–Понял. Упал.
–Так просто?
–Это давно было.
–Расскажи…
Вампир какое-то время думал, после посмотрел на мальчишку.
–Некуда-то мне от тебя деваться, как тьме от света, понимаешь? – за глаза он уже называл иногда этого мальчишку «белым».
–От света?
–А ты какой? Слишком чистый, чтобы со мной водиться…
–Но ведь ты одинок.
–Твой бог дал мне такую жизнь…
–Он не… – Альбин пытался что-то сказать, но Виллем углубился в рассказ. Оказывается, было это, действительно, давно, ещё при жизни Королевы. Где-то лет сто назад. Виллем тогда служил рыцарем. И в одной из битв, где полегли почти все наши, по его шлему полоснул вражеский меч. Вампира не ранили, а вот шлем оказался на удивление плохого качества – был пробит насквозь.
–Ничего себе «не ранили»! – после выдохнул Альбин. – Вижу! Такой шрам огромный – через половину лица! Тебя теперь все боятся, наверное?
–Кроме таких, как ты.
–Больно, наверное…
–Для меня это – пустяки.
–И так же с рукой?
–Да.
–Так вот почему ты молчал…
–Набирал силы, выискивал из глубины… На регенерацию нужно много сил. Ты не такой, не поймешь, можешь не брать себе в голову.
–А мне интересно, всё это! – запротестовал мальчишка. – Расскажи про рыцарей! Где это было? Когда? С кем дрались? Мне всё про тебя интересно… Не утаи, расскажи, ты ведь хочешь иногда высказаться?..
***
Шрам она придумала не случайно. Герои, жившие в воображении Карин, казались ей родными и настоящими, и она вовсю пыталась представить их быт, нравы и какие-то детали, отличия. Что-то давала от себя, подсознательно. Таким и стал шрам Виллема, и не важно, что место он выбрал другое, главное, что он был. И что это выделялось и было довольно заметным, и что без него герой уже не мог жить, точнее не мог быть таким, каким есть. То, что сдружились, не случайно – девушка страдала от одиночества и хотела иметь друзей, хотя бы там, в своём мире, или, по правде, мирке, ведь он был ещё очень маленьким.
Она не знала, в каком городе происходит действо, в какой стране и конкретно в каком году. Всё представлялось расплывчатым, но постепенно пред ней прояснялось.
Карина мечтала о дружбе и точно решила для себя, что Альбин не повторит страданий. В Виллеме он найдёт друга, брата и, возможно, даже наставника. А лучше – второго отца.
***
…А ещё на левой руке Виллема был большой перстень.
–Откуда? – спросил школяр.
–Ты и это хочешь узнать?
–Говорил же, мне интересно!
Чёрноволосый замялся, видимо, этот момент его жизни был не самым весёлым.
–Я могу другое что-нибудь рассказать…
–Не уходи от темы.
Вампир театрально воздел глаза к небу, посмотрел в их маленькое окно. Он сжал руку, на которой был перстень, другой рукой, точно пытаясь этим временно спрятать его.
–Рассказывай, – взамен подбодрил Альбин. И прибавил: – Или там страшно?
–Нет, скорее радостно. – Виллем засмеялся. – Это… на память осталось… – и он сам стал разглядывать большие серебряные очертания. Сложно сказать, кто или что было изображено там, со временем резьба притупилась, сменились эпохи – стали рисовать иначе. А красный камень, зажатый со всех сторон лапками, казалось, что налит кровью. Он иногда умел это делать, хотя в спокойное время был намного тусклее, клубничнее.
–Красивая штука… – снова заладил Альбин и попытался выхватить кольцо, чтобы примерить.
–На что оно тебе? Это мне память.
–А мне – от тебя дар.
–Я никому не дарю своих вещей. И тебе не собираюсь. Слышишь?
Огонь в глазах школяра погас, так же как и взвитая голова тут же опустилась, послышался вздох. И именно тут проявилось непостоянство вампира. Он вспомнил про золото.
–Я не настаиваю. Просто хочу посмотреть.
–Уговорил.
Он рассказал, как убил какую-то женщину. Она была очень богата. Это и он взял на память.
–Она обладала удивительной красотой! Никогда я не видел таких женщин…
–За что же убил?
Виллем склонил голову.
–Не оставалось иного выхода.
–Был голоден?
–Если бы. Она пыталась меня опостыдить и изнасиловать…
Виллем углубился в свои мысли, и перед глазами всплыло всё то, что случилось полвека назад…
Это был холодный день и очень холодная ночь. Вампир прильнул спиной к стене и пытался немного отдышаться. Гул разъяренной толпы смолк, шаги тоже пропали, и голоса стали казаться далёкими. Он сполз по стене, пригнулся и отбежал в другую сторону, там нырнул в узкий проход, после через окно – в домик. Это был его дом, в котором было всегда тепло и тихо. Горел камин, замерзший мужчина тут же прильнул к нему. И не стоит удивляться!
Его руки уже покраснели, а одна затекла и не двигалась – именно в ней он сжимал сокровища – массивную цепочку, перстень и несколько золотых серёжек. Он положил всё это на пол и стал ждать, когда огонь хоть немного «растопит» его страх и успокоит дыхание. Отчего-то упорно билось чувство, будто это всё – только начало, и ему не дадут, как прежде, незаметно уйти и исчезнуть.
За окнами выл ветер, он рвал и кусал деревья, а ещё танцевал с вьюгой, та тоже была не прочь натворить каких-нибудь пакостей. Он сидел и пытался прийти в себя. Но эмоций оказалось много. Пред взором стояло лицо. Длинные белоснежные кудри, маленький носик. Дорогое изысканное платье, полное разных оттенков и тканей. Красивое личико и страшные, как у беса, глаза. Сперва он, такой же сын ночи, не заметил этого и купился на красоту материй. Красота оказалась приманкой. Она чуть не убила его. И в итоге Виллему надо было решать и быстро – пасть от рук этой ужасной женщины и навсегда стать грязным и порочным или убить её, он всё равно намеревался так сделать. Обойтись, как с другими, не удавалось. Тех достаточно было поцеловать, они таяли в его объятиях, счастливые, были согласны на всё, а после он кусал их, иногда убивал, если кричали…
Пасть от рук человека не допускалось. Он выхватил меч и отсек ей голову и лишь после уже выпил горькую кровь… Сорвал с головы украшения, её саму спрятал так, чтобы никто не нашёл, но его кто-то заметил, и так началась погоня… Его, приняв за недавнего кавалера дамы де Э., тут же хотели связать и казнить. Уйти от смерти удалось, но можно сказать, что чудом.
Он сидел и вытирал кровь. Кто-то успел его ранить, а ещё пальцы и одежда были в крови падшей женщины. Перебирал золотые украшения и, кажется, приходил в себя. В спину уже дышал огонь, и теперь это было по-прежнему неприятно.
Виллем вскочил на ноги, спрятал «трофей», погасил свет и хотел поглядеть в окно. Там никого. После достал меч и стал долго гладить его, вытирать от крови и точно полируя руками. Кажется, даже говорить что-то на понятном лишь им языке… и думать, думать про то, что случилось.
Подобных убийств на счету не мало, но почему-то именно это осталось навсегда в памяти. А после пришли люди. Они как-то выследили вампира, через много лет, когда инцидент повторился, нашли дом, окружили и ворвались внутрь. Их немного удивило то, что там никого не оказалось, ведь кто-то видел и говорил, что «бес там!»
Виллем хорошо спрятался – лег под полу и замер, там как раз находилось место, равное ему, на случай. Но люди нашли украшения, цепочка выскользнула из рук, когда вампир хотел её спрятать, и серьги, их тоже нашли, когда стали искать внимательнее. Не смогли отыскать только перстень дамы де Э. – ведь он был на пальце вампира…
========== Глава 4. Дом и семья ==========
Карина была взволнована. Множество мыслей. Сильное возбуждение. Лёгкое жжение. Радость.
– Осталось 17 часов… – прошептала она, причмокивая и глядя на свой календарь. Девушка считала дни, и с нетерпением ожидала завтрашнего. Ведь по идее завтра – хороший день.
Так и вышло. Ничего не сорвалось. Экскурсия, о которой говорило начальство, состоялась, но кое-что всё же случилось. Этот маленький штрих, не прописанный в плане никем, и запомнился ей, стал самым ярким.
Ветер свистал над головой. Она очень сожалела, что позабыла шапку, теперь, наверно, простудится. Даже если и так, это будет платой за радость. Можно и поболеть немного. Не страшно.
Дорога переходила в степь. Большое количество травы. Небольшие пригорки. На горизонте – лес.
– Почти пришли! – женщина, которая была здесь главной, часто подбадривала остальных, как будто думала, что от её слов, километраж тут же уменьшится.
Среди степи то тут, то там попадались забавные объекты.
– Вот, поглядите!
– Колодец?
Огромный каменный бассейн находился почти на дороге.
– Такой большой… – прошептал кто-то. Карина тут же вытянулась, стараясь всё разглядеть.
Сухие травы касались поверхности. Колодец по-прежнему был наполнен водой.
– Вот это да… – прошептала она, не удержавшись от восторга, наклонилась, заглянула в воду и замерла. Что-то увидела. Шрам на груди вспыхнул, у девушки закружилась голова. И она чуть не упала, а после ощутила холод. Он вторгался под кожу, кусал её, и одежда больше не грела.
– С вами всё хорошо?
– Кокорина?
Карин лишь кивнула.
– Так лучше. – опёрлась рукой о колодец, села и решила отдохнуть. – Должно быть, просто устала.
– Вам лучше выпить воды.
…Дошли они вскоре. Остановились возле одинокого дома и молча стали на него смотреть.
– Пришли?
– Да…
– Выглядит намного моложе!
– Мы можем подняться внутрь?
– Советую оглядеть всё…
Несколько пожилых историков молча кивнули друг другу. После отворили запор, запах пыли и сырость тут же смешались с ветром. И ветер стал холодным и прелым.
– Как будто жили тут ещё вчера люди… – Карина пододвинула ногой какой-то небольшой предмет, а после подняла его. – Поглядите…
– В этом доме нет ничего необычного. Первая группа уже осматривала его.
– Мы пришли, что бы проверить их. Так давайте…
– Этот дом сохранился почти полностью! Уникальное явление. Время обошло мимо… – Карин вспоминала эти слова и невольно удивлялась. Действительно, дом был очень хорош. Она провела дрожащей рукой по камню, на пальцах осталась пыль. После поднялась наверх и стояла там, немного высунувшись из окна, ощущая земную тягу. Сила обладала огромной притягательностью, и заставляла трепетать сердце.
– Датируется примерно 14-15 столетием…
– В самый раз! – скрыла свой смешок девушка, воображаемый мир дополнился ещё одним пазлом. И так она увидела дом, небольшой и каменный, с наглухо забитыми окнами… дом Альбина и вампира Виллема, что прежде оставался туманным.
***
…Они сидели рядом друг с другом. Напротив – дом. Виллем смотрел в синее небо.
– Снова молчишь. – было то ли вопросом, то ли утверждением.
– Слишком чист воздух и тишина очень чуткая. Не хочется рушить момент…
Погода действительно стояла очень хорошая. Поздняя осень. В меру холодно. На листве иней. В воздухе тишина.
– Ты любишь такое время?
– Да…
Альбину показалось, что за этой любовью так же должно что-то скрываться. Например, ещё один случай или человек, а может, и что-то ещё.
– Почему?
Вампир пожал плечами и ответил ему уклончиво.
– Разве оно не волшебно? – он обернулся, а впрочем, был как всегда прав; окинул взглядом маленький дом. И спросил: Почему ты живешь один? Дом довольно большой. Где же семья, родители?
– Отказались они. Не нужен такой, как я. Никому не нужен! – больное место мальчика снова запылало огнём.
– Мне тоже интересное твое прошлое. Раз уж свела судьба…
– Я незаконно рожденный. Понимаешь? Родителям не нужен. Как будто я не такой, как все!..
– Смешная причина.
– Несправедливая.
– Но ничего уже не поделать. Как же ты выжил?
– Родители отдали в рабство.
– Прямо так, с рождения?
– Сперва были няни… А после, да, служил на одного барина. Мыл ему полы, подносил еду, убирался…
– Трудяга… – прошептал вампир. – А потом как?
– В университет попал.
– Ты?!
– Так сын барина туда собирался. Он ленивым был, а я соображал хорошо. Это сын настоял, после все мои задачки себе присваивал. Так получается, что я за него учился, под его именем.
– А сам?
– Себе писал тоже самое. Люди думали, списывал у сынка…
На какое-то время оба говорящих смолкли.
– Нелегко… А потом?
– Жена барина узнала, что я такой дурной, а в будущем просвещенным человеком стану, наорала на мужа, заставила поговорить с учителем. На следующий день мне приписали страшные постыдные деяния, за которые с шумом отчислили… Да… Так всё случилось. Быстро… Потом решил по белу свету пойти – сбежал от барина, нашёл отца, а он уже при смерти был. Болел долго. Лекарства могли спасти его. Но где их взять? Как увидел его, так и похоронил через пару дней. А дом его мне перешел. Они с женой расстались за это время. Или она умерла. Я не знаю всего, теперь уже не интересно…
– И как ты?
– Так и живу – сам. Жизнь заставила рано стать взрослым…
***
Гроб был узорчатым, из чёрного дорого дерева. Сложно сказать, кто покоился в нём – прах уже превратился в землю. Мягкая подстилка из корней создавала собой рыхлую перину, а ещё там было удивительно тихо. Время точно останавливалось. Всё замирало. Мир переставал существовать. А вместе с миром и все те мелочи, что его составляли.
Например, шрам. Мужчина не замечал его, не чувствовал рубца на коже. Так как в течение последних десяти лет никто не говорил о нём… Никто не замечал, не придавал этому значения, да и сам Виллем уже свыкся с ним, породнился и позабыл, каким был до этого.
Перед глазами мелькали образы ушедших лет. Те самые рыцарские турниры, боя, королевские встречи… Всё прошло. Умерли все знакомые люди. Остался только он, бессмертный, и новый друг – человек. Он был совсем не похож на предшественников: не носил длинных волос, к которым так привык Виллем и по примеру которых даже не стригся сам; не говорил по-французски, не носил дорогую одежду. Это всё делало Альбина простым и серым, но отчего-то вампира тянуло к этому пареньку.
…Виллем спал в гробу. Это занятие нравилось ему не меньше, чем первая струйка крови, падающая с шеи девушки. Оно расслабляло, и можно было подумать про всё. Да, таким образом я приоткрою вам тайну – вряд ли он спал в человеческом понимании, скорое слушал всё то, что происходило сверху. Как гудел ветер, как гнулась трава, как кто-то шёл мимо него и ни за что на свете не подумал бы приподнять крышку, ведь этот кто-то был человек, и он наивно полагал, что на кладбище нет места жизни… Однако это оказался Альбин.
– Вставай, мнимый мертвец! – заорал он, и птицы разлетелись в стороны.
– Замолчи… – послышался тихий вздох. – Чего орёшь так?
– Здесь мы одни.
– Всё равно не ори так. Дай слово!
Альбин тотчас согласился.
– Даю. Как ты говорил, мне от тебя так же деваться некуда.
– А вот в этом ты не прав… – из-под монолитной плиты, наконец, высунулась чёрная голова. – Тут намного спокойнее, чем у вас. А люди меня найдут, снова придётся бежать. Я, запомни это сразу, у тебя ненадолго остался. Однажды так же исчезну, попрошу не искать. Знаешь, сменил уже много стран и городов…
– Но я…
– С чего ты имеешь право думать, что у вас тут лучше всего?
– Я не говорю. Но у нас хорошо…
– Сам это вижу… Как будто мне просто так хочется всё время прятаться!
Виллем вылез на свет и сел на ту самую крышку.
– Выспался?
– Я и не спал.
– Неужели светло так? – мальчик пытался шутить, но по лицу его было видно, что он очень сильно испуган.
– Нет. Просто думал. Я и тебе бы посоветовал разок так полежать.
–Ага! Сейчас убьёшь меня и… туда? – он показал дрожащей рукой на другой гроб, крест которого уже давно сгнил и скривился. – Сейчас, конечно же!
– Ты не понял… – вампир покачал головой, промямлил: – Забудь. Я сразу говорил, что мы слишком разные. Разногласия вполне ожидаемы. – после встал и пошёл за школяром. Тот уже направлялся куда-то, по одной лишь ему ведомой тропинке.
– Куда?
– Прочь от этого страха!
– И от меня?
Серые глаза Альбина на миг заблестели.
– Я… Нет, не от тебя… – кажется, тут его застили угрызения совести.
– Бросаешь меня?
– Да нет же!
И дальше они пошли вдвоём. Виллем один раз приобнял мальчишку, сказал:
– Чтобы у тебя в селе не подумали ничего лишнего, давай будем притворяться, будто я – твой отец?
Всё было тут же продумано. И так жить стало, действительно, проще. Тем более, что у Альбина с Виллемом возникла какая-то странная связь.
– Сердцем чую, что это ты идёшь! – говорил один и другой. И никогда при этом не ошибался.
Через месяц знакомства им казалось, будто они знают друг друга вечность.
========== Глава 5. То, что останется в памяти ==========
Карина удивилась снова – под стеклом лежала старинная книга. И будь бы она просто старинной, жёлтой и почти рассохшейся, она имела в уголке большую петлю. Рядом с книгой – стена, точнее осколок камня. Книга была прикована цепями!
– И зачем так делать?
Кто-то, стоящий сзади, ухмыльнулся. Карин обозналась. Она подумала, что явственно услышала смех, но, наверное, перепутала звуки.
– Зачем приковывать книги к стене? – спросила она, зная при этом ответ: раньше книги считались ценностью. Чтобы их не украли, их приковывали к стенам. Это было обычно.
– А что, интересно, написано там? – девушка стала разглядывать маленький клочок бумажки, на котором было написано про экспонат.
Стихи известного автора. «Жил там-то, там-то в такие-то времена. Найдена рукопись в глубоком колодце. Каким-то образом листы спаслись от влаги, но буквы стали все кляксами. Далее – имя поэта. Писал о любви, о жизни… Много мрачных тонов…»
– Никогда не слышала такого поэта… – вновь прошептала Карин, озвучив давно забытое имя. Сочетание звуков показалось удивительно знакомым. И шрам вспыхнул едва заметным свечением…
***
Виллем и Альбин ссорились по пустякам и так же быстро мирились. Со стороны они напоминали обычных людей. Точнее отца и сына. По духу вампир оказался очень близким мальчишке. Они читали друг другу стихи. Альбин преуспевал в поэзии.
– В университете научили так?
– Нет. Я сам понял. – говорил и смущался светловолосый.
У него был огромный потенциал.
– И давно пишешь?
– Сколько помню себя.
– С рождения? Только не говори…
– Не скажу так. – заверил мальчишка. – Знаю и сам, что-то были совсем не стихи. – Как начал посещать занятия, как начал мудрёным быть, так и в стихах смысл появился. Откуда же мне с рождения ум иметь?
– Говоришь верно. – вампир потрепал его по волосам, а сам снова стал думать о чём-то. – Не бросай это, парень. Ты можешь стать настоящим поэтом!
Альбин смущался и начинал что-то шептать. Однако он и сам мечтал о том, чтобы стать знаменитым.
– Нет у меня денег, чтобы писать! Сейчас это только богатые могут!
– Почему же? Бумагу я могу достать. Ты попроси, я найду… Мне не сложно.
Примерно на этом месте все разговоры стихали. Мальчишка начинал думать.
– Быстрее ты только! Я ведь и передумать могу. – однако вампир уже всё решил. И теперь он не изменит решения.
***
Они ходили вместе на поле, любовались звёздами и слушали песни трав.
– Мне нравится то, что мы вместе… – как-то начал мальчишка. – Ты тоже рад, да?
Виллем не всегда разделял его воодушевление.
– Ты иногда кажешься мне очень грустным.
– От того лишь, что молча смотрю на Луну?
– И это тоже.
– Не смейся…
Вампир притих, а после начал один довольно странный диалог: он заговорил о смерти.
– Боишься ты?
Бледное лицо Альбина стало ещё белее.
– Я даже не знаю, что сказать тебе… Конечно же. Да! Кто любит?
– Запомни, бояться не стоит. Я по себе говорю. Видел много. Страшнее жить. А смерть, она быстрая… Просто запомни: не бойся!
И это говорил тот, кто прятался от людей в гробу!
– Ты сам-то, как к ней относишься?
Тишина синего вечера стала липкой, замерла и перестала пропускать время.
– Я?.. – он хотел что-то сказать, но передумал. – Не знаю, как-то сказать…
***
На смену грустным речам всегда приходили весёлые. Альбин и Виллем дурачились, точно были одного возраста, а иногда и совсем забывали про то, какая у них разница.
Вот и сегодня, завидев на горизонте Гелену, школяр стал шептать и быстро махать руками.
– Чего тебе? – поинтересовался Виллем. Он уже привык к периодическим всплескам настроения Альбина и тут же понял, что друг его, наверно, влюбился.
– Ты только посмотри, какая она!..
– Обычная девушка…
– Она… Прости, я забыл, что ты не любишь людей!..
– Не не люблю, тут другое дело…
Школяр зажал рот говорящего рукой и больно толкнул в бок.
– Т-с-с! Она может заметить нас!
Со стороны сцена была очень смешной. Небольшой садик. Огромный куст и двое прячущихся в ветвях «кавалеров».
– Вряд ли бы я сам пришёл сюда! – попытался оправдаться Виллем.
– Боюсь, что ты скажешь сейчас… Нет. Не надо. Не делай этого!
В карих глазах промелькнула тоска и обида.
– Уговорил.
И они стали наблюдать дальше. Ничего особенного не увидели. Просто крестьянскую девушку. Она трудилась полдня в саду, пропалывая грядки и копая огород. Её грязное платье, с сотней грязевых клякс и спутанные соломенные волосы.
– Скучно с вами… – не выдержав, прошептал Виллем. – Хочешь быть с ней – познакомься! Только дурак будет подглядывать из-под куста с розами! Розу подари ей, если на то пошло!
Школяр не был столь смел, чтобы решиться на это, но продолжал воображать свидание.
***
– Мне? Всё это? – мальчишка растерянно глядел на дорогую кожу, перья и большие стопки бумаг. – Где ты нашёл всё это?
– Не важно. Сам сказал, что писать хочешь.
– Это ты… Ты назвал меня поэтом, не я!
– За то, что стихи хорошо пишешь. Сказал лишь то, что подумал! В некоторых вещах я лучше тебя разбираюсь! Верь мне, если не хочешь держать во врагах.
Пререкались они ещё долго.
– Спасибо забыл сказать… – под вечер выпалил блондин и кинулся с распростёртыми объятиями на встречу к Виллему. Думаю, не стоит говорить о том, что вампир лишь косо скривился – он не любил любовь в любых её проявлениях, хотя в глубине души продолжал надеяться, верить.
Весь последующий год Альбин был занят написанием своей книги. Он работал при свете свечи и днём, когда светило солнце.
– Не переусердствуй!
– Не спугни идею! Только что пришла!
– Устанешь, говорю!
Вампир волновался за своего друга.
– Отдохни, давай прогуляемся в поле!
– Нет… – донеслось от мальчишки спустя какое-то время.
– Ты даже говорить стал медленнее!
– Лишь от того, что занят!
Тот день они провели порознь. А когда Альбин закончил работу над книгой, он стал днями и ночами придавать ей «красивый» вид.
– Помню, камни дарил ты мне… Не против, если на обложку поставлю?
– Делай.
– Разрешаешь?
– Они мне уже не нужны.
– Вот это хорошо! Цепочку по край пущу… А я уже побоялся…
Черноволосый сухо кивнул.
– Заканчивай.
– Снова пытаешься отвлечь меня от творчества?
– С ним ты забыл про всё…
Когда книга была закончена и имела приличный вид, она была «посажена» на цепь и привязана к одной из стен. Альбин частенько листал её, смеялся, перечитывал и цитировал строчки.
– Хорошее развлечение нашёл себе! Только, если хочешь по-настоящему писать, пиши ещё. Тут важны годы…
– Знаю я! Да… Ты говорил…
Однако школяр ещё не сделал для себя этот выбор и просто искал себя.
– Альбин Доух фон Гисман. Это тебя зовут так или сам придумал?
Мальчишка убедительно кивнул.
– Тогда ладно.
– Не нравится что ли?
– Имя у тебя странное…
– Но оно…
– Успокойся! Я не кусаюсь по таким мелочам! – хотя иногда казалось, что именно этого и стояло ждать от вампира.
***
Следующее занятие Альбина было также не одобрено Виллемом.
– По-прежнему ищешь себя? Сиди и пиши стихи. Или попробовал, чтоб только бросить?
Мальчишка отмахнулся.
– Я дело хочу сделать. Полезное!
Грязный с ног до головы, он тяжело дышал, и руки его были израненными. Кровь чёрной, запекшейся.
– Бедняжка! Лопату научись держать, а потом берись за такое!
– Я… Не кричи! Лучше помоги мне! Самому сложно и…
Вскоре они вырыли целый колодец. Теперь всем хватало воды. Иногда даже приходили просить соседи. Альбин всегда делился с ними, старался улыбаться, приносить счастье. Про Виллема же такое не скажешь. Его мрачный вид заставлял людей оглядываться.
– Вот бы со мной кто так…
Блондин предложил свой стакан Виллему.
– Нет, – покачал тот головой. – Ты же знаешь. Я только кровь пью. Ничего не могу с этим сделать! – он, действительно, пытался, но ничего не мог. Природа брала своё. Виллем уходил в ночь и возвращался с блаженной улыбкой.
========== Глава 6. Неприятные чувства ==========
Весна. Кажется, она наступила не только по календарю. Яркое солнце ударило в окна, разбудило и заставило улыбнуться Карин.
– Какое яркое…
Вишни за окном уже покрылись листочками.
– Нежный воздух, так хорошо…
Все сказанное девушкой не было просто словами. Хрустальность парила во всём, какая-то лёгкость заставляла Карин лететь, позабыть всё грустное, даже ссору с родителями.
– Вставай, хватит спать уже! К врачу опоздаешь!
– Иду…
Приёмная мать девушки, кажется, поклялась разгадать тайну проклятого шрама любой ценой и показать девушку всем врачам, которые только могли их принять.
– Снова… – сорвалось с губ. Потрескавшиеся и бледные, они никогда не были покрыты помадой. Карина вообще не красилась. Не хотела быть красивой в глазах врачей, так как врачей давно ненавидела. И ладно бы, если болела, но она была совершенно здорова!
Пока она шла по лестнице, спускалась по подъезду и ехала в машине в больницу, мысли почему-то блуждали совсем другие. Перед глазами – лицо недавно пришедшего в музей пацана. В ушах – его тихий голос. Противный мальчуган был до того вреден, что чуть не заставил выгнать себя и позвать полицию.
«Ты чего творишь тут всякое?» – помнится, спросила Карин. Она, как главная, иногда вела переговоры с подобными типами. Он пробормотал невнятное. И дело даже не в том, сколько шума поднял он и как был ужасно одет, суть в том, что это воспоминание кружилось в голове по дороге в больницу и по возвращению домой, и после – на следующий день, и опять, и никак не хотело прощаться.
– Не приходил этот?.. – начала девушка. Другой экскурсовод понял её без слов, покачал головой и скромно заулыбался.
– Повезло.
Карин согласилась. Она всё же смогла забыть пацана, но на это понадобилось время. Стояло забыть, он пришёл снова, начал орать что-то под окнами музея, точно требовал её выйти, а не сказать что-то.
– Пусть прогонят уже! Надоел!
Никто не решился спросить, что хотел тот мальчишка и почему он снова пришёл.
– Не уходит. Настырный малый! – пожаловался сторож. Ленивый старик был так толст, что скорее всего соврал – он редко вставал со стула. И на улицу как всегда вышла бледная Карин. То, что увидела она, оказалось далёким от первого воспоминания. Юноша вымыл голову и приоделся, словом, приобрёл божеский вид, однако при этом дрожал и почему-то был в сильном волнении.
– Что вы хотели?
– Не хотел… То есть да, поймите… – он помотал головой и начал нести какую-то чушь.
– Мне позвать полицию?
– Не надо…
Парень вздохнул, пригласил сесть рядом с ним на лавочку.
– Я не умею выражать своих чувств! Мама была права… Я не поверил…
– Каких именно чувств?
– К Вам, милая Карин! – прозвучало в тот же момент. Признание оглушило девушку. Что говорила в ответ она, спряталось в густом тумане.
– Почему? Вы не могли сказать это как-то иначе?
– Просто подумайте над моими словами! Скажите, что подумаете, прошу!
– Фанатик… – тихо пробормотала девушка и встала. Когда она шла, она так и не обернулась. А он стоял, ожидая от неё хотя бы такой малости.
– Дурачок… – после сказала Карин. – Да, мы поговорили. Больше он не придет. – ей было неприятно и одновременно с тем противно, что за ней начал бегать этот сопляк. Хотелось отделаться от него и вообще ни с кем не встречаться.
***
Карина снова сидела одна, смотрела на старинные книги. Её удивляла та, что была привязана цепями. На краюшках листов – точно кровь, и листы пропитаны влагой.
– Что случилось с этой книгой? Почему она теперь так выглядит?
Листы были очень старыми, и сотрудникам музея категорически запрещалось трогать экспонаты «просто так». Карине снова пришлось дожидаться ухода всего персонала, молча сидеть в кладовке, ожидая, когда потушат свет охранники. Она знала, они – страшно ленивы и не сидят на работе дольше одиннадцати. А домой всё равно не хотелось. Можно стащить подушку и задремать прямо в шкафу. Так она делала часто.
Очнувшись, девушка старалась не издать ни одного лишнего звука, даже сняла обувь, чтобы низкий каблук случайно не цокнул и не выдал собой её тайну.
– А вот и вы… – восторженно прошептала черноволосая, откинув с лица прядку надоевших волос, и посмотрела на книги. Старые, изорванные и пожелтевшие, они все выглядели уставшими и дряхлыми стариками.
– Иногда вам стоит проветриваться… Сейчас как раз прохладно!
Карина засмеялась тихим приглушенным смехом. Руки нежно скользнули вниз – по листам. Заранее приготовленный фонарик сделал надписи четкими.
– Итак, что же у нас сегодня… Стихи? – говорила она себе под нос и смеха ради даже меняла голос.
Стихи были ей неизвестными. Автор – какой-то Альбин.
«Сердце отдельно от тела,
Кровь устелила дорогу…
Кто и зачем сотворил так?
Ведомо только лишь Богу…»
– прочла она первые строчки и стала читать остальные. Стихов оказалось много. И все, как один, про смерть.
– Больно, наверное, было этому Альбину… – прошептала Карин, переворачивая очередной лист, и замерла. На мгновение потеряла дар речи. Поняла, как далеко зашли шутки с воображением, но вместе ужаса испытала ещё больший прилив сил и новую безграничную жажду к познанию…
