Текст книги "Встретимся до полуночи (СИ)"

Автор книги: Инесса Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 12

Дни бежали за днями. Рита встала на учёт по беременности и старалась уделять внимание только своему здоровью, не пуская в сердце переживаний об их с Михаилом отношениях.

Мужчина был вежлив, заботлив и щедр. Он даже пытался уговорить мать своего будущего ребёнка бросить работу и жить полностью на его обеспечении. Но Рита твёрдо стояла на своём и перезаключила трудовой договор ещё на месяц, убедив шефа, что неприятностей в виде больничных, с её стороны не будет.

А деньги пригодятся. Девушка тайком откладывала их, включая те, что давал Михаил, памятуя о том, что он может исчезнуть в любой момент. И всё-таки радовалась, что отец ребёнка был рядом, что сам настоял на обязательствах перед маленьким, ещё не появившимся на свет человеком, оформил вклад на её имя и перевёл туда сумму, которой должно было хватить по крайней мере на три месяца безбедного существования.

– Я нашёл тебе другую квартиру, – сказал он в один из дней, придя вечером с огромными коробками. Наверное, решил, что она тут же броситься паковать вещи.

– Зачем?

Рита искренне недоумевала. Она уже худо-бедно обжилась в этой студии, привыкла любоваться на квадратный внутренний дворик, попивая на балконе ароматный зеленый чай с мелиссой. И месторасположение, близкое к тем маршрутам, которыми они ходили гулять с отцом, девушку вполне устраивало.

– Потому что моя сестра сдаёт студию, чтобы получать деньги, а брать их с племянника и его матери не станет, – безапелляционно ответил Михаил. – Кстати, Дашка пока не знает, что мы теперь пара.

– Мы пока и не пара, – Рита выдержала взгляд мужчины и добавила: – Ты серьёзно решил взять меня замуж? Даже толком не зная?

– Я навёл справки, – Михаил ногой отодвинул коробки и подошёл ближе. Провёл рукой по щеке, отчего Риту снова бросило в жар, и двумя пальцами приподнял подбородок девушки, заставив посмотреть в глаза: – Скажи, ты вышла за Строгина только из-за денег? Вы ведь с ним, как свинья и газель.

– Из-за долгов отца, – Рита поёжилась. Промозглой сыростью повеяло то ли от балконной двери, приоткрытой до прихода Михаила, то ли от воспоминаний о том насилии, что пришлось сделать над собой.

– Я слышал об этом, – Михаил поцеловал Риту в лоб и обнял.

– И не спрашивай, почему не развелась. По многим причинам, – Риту прорвало. Ей хотелось выговориться, излить душу тому, кто внимательно выслушает не из праздного любопытства. Хотелось верить, что этому мужчине, бережно сжимавшему её в объятиях, не всё равно. Только бы не думал, что она приспособленка, способная ради денег вытерпеть любое унижение! – Я была молодой и глупой. Строила планы, как вернуть хотя бы половину фирмы отца. Понимаю, наивно. Но надо было поддерживать маму. Она так плакала и уговаривала потерпеть. А Борис заставил меня подписать брачный договор, по которому, разведись я раньше, чем через четыре года, не получу ничего. Я думала, потерплю, зато отвоюю хоть часть фирмы отца. Понимаешь, это очень важно для меня. Было важно.

Рита почувствовала, как по щекам бегут слёзы, и уткнулась в свитер Михаила, как в надёжный оплот, жилетку или сочувствующее плечо. И ведь прекрасно понимала, что потёки туши не красят свитер из светлой шерсти, но ничего не могла поделать. Или не хотела.

И он не хотел. Поцелуй, вначале мягкий, как бы спрашивающий разрешения, деликатный, уже через полминуты перерос в другой: осмелевший, дерзкий. В котором её мужчина был хозяином положения, не допускающим ослушания. Рита потянулась к любовнику и, прогнувшись в спине, погладила его по плечам, спине, провела по колючему ёжику волос.

– А тебе можно? – задыхаясь от поцелуя, спросил Михаил, и она кивнула. Можно, может, даже нужно ощутить себя желанной и хрупкой, зависящей от любовных объятий и томных вздохов, как от наркотика, дарящего эйфорию и отставляющего сладость на кончике языка.

Михаил был нежен, деликатен, но Рите этого казалось мало. Она хотела возбудить его, подразнить, наказать за долгое отсутствие.

– Я буду сверху, – произнесла она и прикусила его нижнюю губу. Мужчина засмеялся и перевернулся на спину, продолжая одной рукой обнимать Риту за талию. Одежды на них обоих давно не было, девушка даже не помнила, как быстро они так быстро избавились от неё, зато теперь горьковатый запах мужского парфюма, смешанный с нежно-фруктовым женским ароматом, будоражил фантазию ещё сильнее. Читай на Книгоед.нет

Рита, повернулась к мужчине и облизала, как кошка сметану, его шею и грудь, пропустила между губ бусинки сосков и провела ладонями по его крепким плечам, ощущая под пальцами, как мускулы играют под кожей.

– Ну, иди же сюда, – шептал Михаил, попытавшись ускорить прелюдию. – Я соскучился, Рита. Сама видишь.

Она видела и ощущала под пальцами мужской орган, готовый проникнуть в неё, и сама жаждала этого. Рита аккуратно опустилась на член, чтобы полнее прочувствовать его, ощутить в себе крепкий стояк и сорвать с губ любовника стон нетерпения. Да, сегодня она главная, а мужчина её раб.

Рита начала медленно двигаться, ощущая себя наездницей на ретивом жеребце, но вскоре нарастила темп, ловя всем существом содрогания чужой плоти внутри лона. Боли не было, сладость от принятия в себя любимого осталась, ощущения стали не столь яркими, но более насыщенными, а волна удовольствия смыла девушку на берег нежности гораздо быстрее, чем раньше.

Михаил, державший Риту за талию, крепче прижал девушку к себе и излился в неё горячим семенем, шепча нежности, на грани грубости.

– Как бы я хотел трахать тебя каждый день, – усмехнулся он, обнимая Риту со спины. Девушка лежала на его руке и ощущала себя мартовской кошкой, добившейся, наконец, своего.

– Кто мешает? – промурлыкала она, потеревшись о его руку.

– Лишь бы не переусердствовать, – мужчина напустил на себя строгий вид и, поцеловав Риту в завиток уха, сказал: – Ты напоминаешь мне ту, кого я когда-то любил. Или думал, что любил. Только не обижайся, я хочу быть честен. И чтобы ты поняла, почему так сложно остаться.

Михаил поглпдил Риту по плечу, скользнув ладонью к талии и округлостям бёдер, и продолжил, словно размышлял вслух:

– Её звали Вика, и у неё, как у тебя, был совершенно сводящий с ума взгляд. Я любил её когда-то. Из-за неё и не женился. А теперь прошлое кажется ненастоящим. Тренировкой, да простит меня покойная, перед встречей с тобой.

– Встретимся до полуночи, – почему-то пришло Рите на ум. Стоило любовнику сказать о другой, как внутри заколыхалась ревность, но услышав, что соперница умерла, девушке даже стало жаль её. И потом, это случилось так давно.

Они говорили и не уставали от разговоров. Не о будущем, которое пока обоим представлялось туманным и неясным, только ребёнок в нём был настоящим. И Рите хотелось смеяться и плакать, она призналась Михаилу, что пока не понимает, как это, носить ребёнка.

– Я не чувствую его пока. Даже тошноты нет, – сказала она, глядя в потолок и счастливо вздохнув. – Всё-таки так хорошо, что он есть.

– Что мы все есть, – добавил Михаил и погладил Риту по впалому животу. – Завтра начинаем собирать твои вещи.

– Куда же мне надо переезжать? – спросила Рита, нахмурившись. И снова он за своё. Девушка твёрдо решила: станет предлагать окраину, она не согласится. И от женской консультации далеко. – К тебе не поеду, уж прости.

– Не веришь? – В этом вопросе Рите слышалась затаённая обида и одновременно понимание, что сейчас лучше не давить.

– Как-то ты больно активен. А раньше почти со мной не говорил. Что поменялось? Только ребёнок?

В этом и была заключена для Риты вся горечь ситуации. Не будь ребёнка, Михаил бы и дальше просто заходил для секса. И со временем ему бы это надоело.

– Я долго думал над твоими словами. Помнишь? «Встретимся до полуночи?» – мужчина произнёс это с горечью, словно бросал самому себе обвинение и тут же вносил в дело смягчающие обстоятельства: – В полночь карета превращается в тыкву, а Золушка перестаёт быть принцессой. Но ведь это один и тот же человек! Золушка – её истинное обличье, а не приукрашенное нарядами и причёской. Словом, я уже запутался, что хотел сказать. Наверное, что мне не нужна напомаженная принцесса, она мне совсем неинтересна. А ты такая хрупкая и сильная, Маргарита!

– Не уверена, что сильная, – Рита присела на постели и обняла себя за ноги, съёжившись, будто хотела превратиться в невидимое перо от подушки и исчезнуть из поля зрения мужчин. Обнажённая и ранимая. Подходи и коли в любое место. Всё больно.

А если тебя не видят, о и причинять боль некому.

– Я уверен. Не спилась, не опошлилась, а ведь могла бы. Он не мог иметь детей, верно? – мужчина обнял её и прошептал на ухо: – У нас с тобой всё будет по-другому. Всё. Вот мы и встретились. После полуночи.

Рита всё-таки дала убедить себя. Несколько дней тянула, потом начала медленно собирать вещи, оправдываясь занятостью на работе.

И всё же этот момент настал. Девушка последний раз оглянулась на покидаемую, опустевшую и ставшую безликой студию и вздохнула. Два с половиной месяца, что она прожила здесь, стали неким этапом, вехой, красной нитью отделившей её прошлую жизнь. Или какого там цвета страсть и измена?

– Переживаешь, что не уживёмся? – спросил Михаил, ожидая её в дверях с коробкой наперевес. – Волнение – это нормально. Я тоже немного волнуюсь.

И обаятельно улыбнулся. Так, как умел он один: с усталой обречённостью, говорящей «ничего, прорвёмся».

– Ты раньше жил с кем-нибудь? – Рита решилась на разговор, когда они уж сели в машину.

Вроде бы деваться некуда и поворачивать назад глупо, но хотелось внести ясность в вещи, которые стеснялась затрагивать в разговорах. Ну не было ещё в жизни Риты такой ситуации! Расскажи ей кто год назад, что придётся беременной съезжаться с отцом ребёнка, о котором тот узнал только пару недель назад, она бы рассмеялась. Или заплакала от жалости к незадачливой девице, думающей тем, что между ног, а не головой.

– Было дело, – ответил Михаил и пожал плечами. – Пару-тройку раз пытался, как говорят, построить семью. По разным причинам не срослось. Никто в этом не виноват.

– С его ты взял, что у нас что-то выйдет? – спросила Рита, отвернувшись к окну и глядя на спешащих в разгар рабочего вторника людей. В деловых костюмах или в джинсах, с папками подмышками. На студентов, небольшими группами собирающихся в парках и на мостах. Следить за реакцией мужчины было страшно. Она понимала, что мнительна: нафантазирует, что любовник приносит себя в жертву, а потом фиг из головы выбьешь!

– Ни с чего. Меня к тебе тянет, не только физически. Ты постоянно будешь спрашивать об этом?

– Не злись, я… Всё кажется, что я заставляю тебя, – Пальцы теребили ручки сумки, Риту кинуло в жар, что в последнее время случалось довольно часто.

– Конечно, нет, – твёрдо ответил Михаил и, кинув на неё обеспокоенный взгляд, притормозил у обочины, врубив аварийку. – Тебе нехорошо? Давай выйдем, постоим.

– Нет, – Рита сжала руку мужчины и улыбнулась. – Всё в порядке, я просто не хочу постоянно переезжать, пойми меня тоже.

– И не придётся. Я вас никуда не отпущу.

На этот раз Михаил был совершенно серьёзен и посмотрел так, что девушке захотелось отдаться ему прямо здесь. Или на заднем сидении. И больше ни о чём не спрашивать.

Около трёх месяцев они прожили душа в душу, чему сама Рита несказанно удивлялась. Нет, ссоры случались, иногда дело доходило до того, что Михаил хлопал дверью и уходил проветриться, но всегда возвращался, и мир восстанавливался. Быт наладился, и девушка поразилась, как это оказывается здорово – иметь собственный очаг и хлопотать возле него, поддерживая огонь благоденствия и уюта. Не для себя и не потому, что так положено, а потому что чувствуешь в этом потребность души, наконец, переставшей стонать о нехватке любви.

Родственники Михаила приняли Риту благосклонно. Конечно, Геннадий Павлович встречаться отказался наотрез, зато Дарья, та самая, которая сдала девушке студию, обрадовалась, как ребёнок, и обняла обоих, пожелав брату скорее оказаться окольцованным.

– Мы пока не решили, – смущённо произнесла Рита, когда их маленькая семья устроилась за кухонным столом. – Всё так быстро произошло.

– И что? Надо обязательно прожить двадцать лет. а до этого встречаться семь? Мы в двадцать первом веке живём. И скоро у меня появится племянница, так что самое время, – Дарья интеллигентно улыбнулась обоим. – Кстати, почему вы мне сразу не сказали, что знакомы? Я ещё думала тогда, что Мишка на меня рассердился!

– Это будет мальчик, – Михаил перевёл разговор на то, что волновало его больше всего. Он не был против дочери, но настаивал, что имя надо выбирать мужское. Например, Олег.

А Рита помалкивала, уверенная в обратном. Как ни странно, мать поддерживала её в этом. Впервые с родительницей было полное согласие. И будущий зять маму устроил, и беременность дочери, которая «оказалась весьма кстати».

– Вот вижу, что мои уроки не прошли даром, Рита, – счастливо вздохнула будущая бабушка, вмиг смирившаяся с этим фактом. И с видом милостивой императрицы добавила: – Внучка – это прекрасно. И избранник мне твой понравился.

– Ты тоже самое твердила о Борисе, – сухо произнесла дочь, недовольная такой переменой. Мать всегда искала выгоду и считала, что другие поступают также.

– Мне нравятся мужчины, способные обеспечить своей даме безбедное существование. Конечно, нынешний твой избранник еще не проявил себя в полной мере, – и нататуаженная идеальная бровь взметнулась вверх, оставляя в реплике многоточие.

Это означало: «пока не спешит облагодетельствовать лично меня».

– Кстати, Борис больше не звонил?

– Нет. И не позвонит. Я ясно сказала, что беременна от другого, – Риту начинал утомлять это “кафетерный” разговор за чашкой чая, но встать и уйти – значило обидеть маму. Пусть она и со своими тараканами, но ведь по-своему желает ей добра.

– Уверена, что знаешь отца ребёнка? – наклонившись, заговорщицки прошептала мама.

– Да, – выдавила девушка сквозь зубы. – Это не Борис.

– Жаль, можно было стребовать алименты на ребёнка и твоё содержание до трёх лет…

Фантазии матери были для Риты привычны, поэтому она знала, что возражать – всё равно, что доказывать марсианинке, что земное море приносит пользу. Самое безопасное и мудрое – попрощаться, сославшись на неотложные дела. Или дурное самочувствие, что Рита с удовольствием в тот раз и сделала.

Малыш начал шевелиться. Это открытие Рита сделала нечаянно и в самый неподходящий момент. Белый «Лексус» как раз подрезал её справа, а уйти влево не позволял поток других авто. Сердце ойкнуло, и в животе что-то отозвалось странной волной, закончившейся лёгким ударом. Даже не ударом, а толчком. Но рассуждать и бояться было некогда.

Девушка выжала сцепление, машинально глянув в зеркало заднего вида, и уже притормозив, а после, вырулив на свою полосу и отдышавшись, включила рассудок. Нет, возможно, ей просто со страху показалось! В любом случае сейчас она ничего не ощущала.

Вечером Рита с нетерпением ждала с работы Михаила, чтобы поделиться сомнениями или радостью, уж как пойдёт. Больше шевелений не было, но подруга, из тех, что рожала несколько раз, уверила по телефону, что это именно оно. Да и срок, мол, уже подходящий.

Рагу с глазированными овощами стояло на подогреве уже полчаса, а суженый всё не шёл. Рита уже дважды набирала его номер, но «абонент был недоступен». Если подумать, то ничего странного: связь в этой части Питера часто сбоила. А ещё Курортный район! Говорят, престижный.

И вот, наконец, раздался долгожданный звонок. Рита кинула взгляд в зеркало и бросилась открывать. Червячок сомнений вгрызся в душу, но девушка отмахнулась от всяких страхов: мало ли, ключи забыл? Или руки заняты.

Но на пороге стояла Дарья с объёмными пакетами в руках и виновато улыбалась:

– Привет! Я тут продукты тебе привезла, – начало было бодрым, но в груди Риты уже что-то оборвалось.

– А где Миша? – спросила она, пропуская золовку внутрь. – Я не могу до него дозвониться.

«Хоть бы сказала, что он задерживается», – промелькнула мысль, и Дарья, словно услышав её, произнесла:

– Мишка на Кронштадском, там у партнёра что-то случилось. Словом, подробностей не знаю, но они вдвоём куда-то в область мотнулись. А телефон у брата сел.

Говорила Дарья складно, немного волнуясь и смотря прямо в глаза. Это и настораживало. Как будто докладывала заученный урок. А может, просто устала? А тут брат: и тащись к его благоверной через полгорода по пробкам, чтобы та не волновалась и не умерла с голоду.

– Да тут продуктов на неделю, – опешила Рита, разбирая сумки.

– Что сказал, то купила. Деньги не надо, он перевёл. Сказал, тебе напишет, – Даша помогла разложить продукты и начала собираться.

– Напишет? Когда? – вопрос повис без ответа. Странно!

– Останься на ужин. У меня рагу с овощами…Одной столько не съесть, – растерянно предложила Рита, не зная, что и думать.

С одной стороны, вроде всё логично, ну бывает чп, тем более Миша часто задерживался или наоборот, мог приехать нежданно рано. «Проверяю тебя», – как он любил шутить. С другой – всё случилось так внезапно, и телефон сел. Нет, она просто перенервничала и сейчас думает о глупостях. Как беспокойные мамаши, выглядывающие великовозрастных деток, задержавшихся на полчаса с гуляний.

– Нет, прости, мне ещё надо в пару мест заехать, и домой дотащиться, – девушка говорила быстро и посматривала в сторону двери. Рита не решилась её задерживать, но волнение её усилилось.

– Да не переживай ты! Вернётся, никуда не денется, – произнесла Дарья на прощание и скрылась за дверью, махнув рукой.

Рита вернулась на кухню и выключила мультиварку. Есть совсем не хотелось. Телефон Миши по-прежнему молчал, и голос оператора на том конце был ожидаемо равнодушен. Девушка пробовала засесть за договор, который делала по найму, или посмотреть телевизор, но в новостях показывали какие-то ужасы, только усиливающие тревогу. Аварии, покорёженные машины…

Наконец, телефон ожил. Пальцы дрожали, и Рита долго не могла открыть пришедшее сообщение. В том, что оно от Михаила, она не сомневалась.

«Прости, малыш, вынужден уехать по работе. Телефон подзарядился мало, как доберусь до гостиницы, заряжу. Завтра обязательно перезвоню. Со связью всё хреново. Спокойной ночи. Целую».

Тревога немного утихла, Рита перечитала сообщение и, подумав, набрала номер. Абонент был недоступен.

Михаил перезвонил только через день. И голос у него был слегка неадекватный, вроде не пьяный, но какой-то шальной.

– Всё в порядке, вернусь где-то дней через пять. Может, раньше, – проговорила трубка. – У тебя как всё, нормально?

– Да, – протянула Рита, не зная, что сказать. О шевелениях ребёнка, которые стали повторятся с регулярностью раз в два часа, по телефону сообщать не хотелось.

– Ладно, целую. Позвоню завтра. Мне пора, тут на части рвут, – бодрым голосом сказал Михаил и отключился.

Рита вздохнула и попробовала отвлечься на другие дела. Думать о плохом не хотелось, но в голову лезли опасные мысли: может, ему всё надоело? Изображать заботливого мужа и терпеть капризы женщины, даже не согласившейся стать его женой. Да, в последнее время настроение Риты менялось, колонясь в противоположные стороны, в течение одного дня. Она пила витамины, успокоительные, но ничего не помогало.

– Это потому, что твоё положение слишком шатко, – говорила подруга Маша. – Ну в самом деле, кто ты? Беременная сожительница.

– Я уже побывала законной женой, – возражала девушка. – Спасибо. Лучше буду любимой вне закона.

Всё так, но действительно ли любимой? Миша был заботливым. Предупредительным, временами вспыльчивым, но отходчивым, секс с ним доставлял Рите, несмотря на её положение, особое удовольствие, но любил ли её Беркутов? В своей безумной влюблённости Рита не сомневалась. Жизнь походила на сбывшуюся сказку, словно Спящая красавица, наконец, проснулась от поцелуя (и не только) прекрасного принца.

Вечером Рита решилась сама набрать номер Михаила, но в начале в трубке были длинные гудки, а перезвонив через несколько минут, девушка убедилась, что телефон и вовсе был выключен.

Зато Дарья звонила каждый день и интересовалась самочувствием Риты. Когда же та спрашивала о брате, девушка отделывалась общими фразами, а в голосе звучала тревога.

Так продолжалось три дня. Михаил позвонил пару раз, говорил привычным бодрым голосом и обещал, что скоро будет дома, что Риту ожидает приятный сюрприз. Воодушевление партнёра придало девушке сил и немного утихомирило тревогу.

Она отвлекалась только тем, что продолжала делать работу на дому и ко дню приезда любимого приготовила обед, моля небо, чтобы всё стало как прежде. Стрелка часов, как назло, тащилась со скоростью пожилой черепахи. Рита привела себя в порядок, капли духов на запястье и за шеей наполняли предвкушение встречи романтическим томлением. Она соскучилась, безумно, до дрожи в руках. Хотелось быстрее обнять своего мужчину и, сдерживая слёзы, рассказать, как ей было одиноко.

Девушка дважды вытерла пыль, перемыла посуду, убралась на кухне, пропылесолила ковёр в спальне, словом, сделала всё, чтобы отвлечь себя, заставить заняться делами, которых, по сути, не было. Всё давно сделано, нет только его. Рита с тоской посмотрела на часы, но время приезда суженого так и не настало.

Наконец, за двадцать минут до часа икс, на телефоне высветился номер Михаила. Рита мокрыми руками схватила трубку:

– Да, – произнесла она слишком поспешно для занятой хозяйки. И плевать!

– Привет! Мы подъезжаем. Будем через четверть часа, – произнёс любимый голос, такой тёплый, с хрипотцой, что у Риты подкосились ноги. Насторожило только это «мы». Он едет не один, но с кем? С партнёром? Хорошо, хоть приличный обед готов!

– Отлично, – улыбнулась Рита, глядя на своё отражение в зеркале. С каждым днём она всё больше округлялась, становилась степеннее и неповоротливее, уже и не скажешь, что беременность незаметна. – Я очень тебя жду.

– Соскучилась, малыш? – Рита чуть не расплакалась. Конечно, соскучилась, ещё как! Ей хотелось крикнуть в трубку: «Да! По твоему запаху, по короткому ежику волос, по взгляду, когда ты смотришь так, будто раздеваешь, а я ничего не могу сделать, только стоять и глупо таращиться, улыбаясь».

– Очень, – произнесла девушка, и спазм сжал горло, не дав выдавить ни слова.

– Я тоже.

Разговор прервался, но это было не важно: ведь он едет и, судя по словам, и тому, как они были сказаны, вовсе не собирался говорить "прощай". "А вдруг он уехал, потому что устал. От каждодневного присутствие меня в его жизни?” – паршивые мысли заползали в голову именно в такие моменты, отравляя, всё светлое, что было до них.

Но не в этот раз! Нет, Рита не позволит им обрести власть. Не сейчас. Он едет, соскучился, и это самое главное!

В дверном замке щёлкнул ключ, и девушка вышла в прихожую встречать гостей, волнуясь, будто новобрачная. Увидев Михаила, бледного, заросшего, поддерживаемого сестрой, она вскрикнула и кинулась к нему со слезами на глазах.

– Что случилось? Что с тобой? – вопросы сыпались помимо воли.

– Ну, привет! – усмехнулся Михаил и свободной рукой прижал к себе Риту. – Только не плачь. Я уже почти в порядке.

– Что случилось? – девушка переводила взгляд с любимого на сестру, чувствуя, как колотится сердце, а в животе плескаются рыбки, иногда негромко ударяясь с той стороны о стенки аквариума.

– Небольшая авария. Но я же говорю, сейчас в полном порядке, – Михаил мягко высвободился от объятий двух женщин и, разувшись, прошёл в гостиную.

– Как всё– таки хорошо быть дома! Больничная жратва меня порядком подбешивала, – усмехнулся он, опускаясь на диван. – Зато морда машины почти всмятку. Ну да, пёс с ней!

– Ты лежал в больнице? – обеспокоенно сказала Рита, присаживаясь рядом. – Почему не сказали?

Девушка перевела взгляд на Дарью, растянувшуюся в кресле:

– И чтобы ты сделала? Ночевала в палате? Стояла у операционной? В твоём положении это совсем ни к чему. Мы решили тебе не волновать, – устало ответила золовка и тут же поднялась на ноги. – Ну, мне пора. Вам сейчас не до кого, не буду мешать.

– Ты нам не мешаешь. Давайте пообедаем, я как раз утку с картошкой сделала, – Рита опередила Михаила и резко встала, чтобы не дать сестре любимого вот так выскользнуть из двери. Девушка чувствовала свою вину: она ведь думала, что Даша покрывает брата, решившегося в лучшем случае исчезнуть, чтобы подумать в одиночестве, нужна ли ему Рита как постоянная спутница жизни.

В животе что-то оборвалось, зашевелилось, а потом девушка почувствовала резкий толчок. Он был гораздо сильнее, чем лёгкие поколачивания и постукивания, которые она ощущала до этого. Рита ойкнула и села обратно, держась за живот.

– Что с тобой? – Михаил, скривившись от боли, поднялся и подскочил к девушке

– Говорил я тебе не вываливать на неё всё разом! Ты уже и про операцию, про всё успела брякнуть…

– Ну, я не знала, что так выйдет. Извини! Это всё от пережитого. Рита, что, болит? Живот?

Она послушала перебранку близких, и свой внутренний мир, который теперь принадлежал не только ей, и поняла, что больше уже никогда не будет одинокой. Все, кто нужен, теперь рядом. Отныне и навсегда или, по крайней мере, надолго.

– Не надо скорой, – прервала Рита Михаила, поднимавшего суету. – Это ребёнок. Сильно толкнулся, не ожидала, вот и получила. Мне не больно, я просто испугалась.

– Он шевелится? Часто? Почему не говорила? – Михаил обнял Риту и засыпал вопросами, заглядывая в глаза, отчего девушка смутилась и почувствовала, что краснеет. Прямо как школьница на первом свидании! И ведь краска залила щёки от удовольствия, от осознания, что любимому не безразличен ребёнок, что он так же, как и Рита, считает такие моменты важными, сближающими двоих, делающими их не просто мужчиной и женщиной, но семьёй.

– Ну и здорово! Я пойду, – тихо сказала Даша и отмахнулась от попыток её удержать. – Позже пообедаем, завтра забегу, оставьте мне кусочек божественно пахнущей утки.

Дверь захлопнулась, и Михаил, так и не выпустивший Риту из объятий, отбросил назад непослушные пряди волос девушки и поцеловал её. Нежно дотронулся до губ, носа, глаз.

– Не смей меня больше пугать, – произнёс он так серьёзно, что Рите захотелось вытянуться по стойке смирно и отдать честь. – В какой-то момент перед аварией я так ясно ощутил, что всего один миг, – и всё. Можно никогда тебя не увидеть, не взять на руки нашего ребёнка.

– Давай присядем, – она сдерживалась и старалась не заплакать. – Тебе, наверное, тяжело стоять. Что произошло?

– Я не инвалид, не надейся, – бодро произнёс Михаил, но всё-таки опустился на диван, утянув Риту за руку и усадив рядом. – Не спрашивай. Устал, не справился с управления, ушёл от столкновения со встречкой, зато не ушёл от столба. Всё позади, малыш. Плохое закончилось.

– Но Даша сказала, тебя прооперировали? – не унималась Рита и осторожно дотронулась до того места, где под рубашкой виднелись бинты.

– Думали, что закровил. Я крепкий, ничего даже не отняли. Сказал тебе, всё в порядке, и хватит об этом, – оборвал её мужчина, перехватив руку девушки. – Не обижайся, не люблю, когда меня считают слабым. Ненавижу жалость.

– Прости, я просто испугалась за тебя.

Мужчина обнял Риту за расплывшуюся талию и погладил её живот:

– Я люблю вас обоих, – сказал он так тихо, что девушка подумала, что ослышалась. – Пока валялся на койке, многое передумал. Переосмыслил, что ли. Вспомнил, как обижал тебя и как пытался оттолкнуть. А если бы я не выжил в этой аварии, то ты бы так и не узнала, насколько дорога мне. Очень, безумно. Маргарита моя, ты и наш ребёнок – самое важное. Прости, любимая!

Последние слова он говорил, целуя Риту в шею, но девушка расслышала. Закрыв глаза, она принимала ласку, не веря в своё счастье, переполненная им до краёв. Сладость на губах до замирания в груди.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала девушка в ответ, задыхаясь от волнения в его объятиях. «Господи, пусть так будет всегда», – молила она про себя, закрыв глаза и подставив лицо для поцелуев.

Михаил отстранился:

– Пока я ждал, что меня освободят из машины, всё время нащупывал его в кармане, – произнёс он, доставая из пиджака бархатную коробочку винного цвета.

– Думал, вот умру, а ты и не узнаешь. Я давно хотел сделать всё как полагается. Пусть мы не с того начали, но закончим как надо.

Любимый попытался встать на одно колено, сморщился от боли, ойкнул, и чуть не упал на ковровое покрытие. А потом рассмеялся и за руку стянул Риту к себе.

– Выходи за меня замуж, Рита, – пафосно сказал он, смотря девушке в глаза и открывая коробочку, внутри которой лежало кольцо. Белый металл и белый камень, преломляющий свет еле заметными гранями. Сердце ухнуло вниз, дыхание у Риты перехватило, и она не смогла ничего сказать, чувствуя лишь, как глаза застилает пелена слёз. – Ещё когда увидел тебя на мосту, подумал, что ты станешь моей надолго.

– Только тогда ты имел в виду совершенно другое, верно? – робко улыбнулась Рита, глубоко вздохнув и вытерев слёзы.

– Да. Впрочем, что хотел, я получил. Тебя. Всю, без остатка. И теперь хочу большего – иметь на тебя права. Стань моей женой, Маргарита Александровна!

Рита на минуту закрыла глаза и кивнула.

– Я согласна, – выдохнула она и поймала взгляд Михаила. – Я твоя. Вся. Без остатка.

Конец