Текст книги "Казенный дом"

Автор книги: Илья Деревянко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Через плечо не горячо!!! – бешено, с пеной у рта, прохрипел начальственный уродец. – Я велел явиться ВСЕМ и СЮДА вне зависимости от состояния. Как посмели ослушаться, недоноски? Ась?

Громилы подавленно молчали.

– Значится, так, – с полминуты поиграв желваками, резюмировал Терентий Богданович. – Швыдкова за срыв задания и утерю оружия – замочить на хрен! Немедленно!!! Ты, Ахмат, – ткнул он пальцем в сторону чеченца, – лично принесешь мне отрезанную башку пидора. Не позже полуночи. Я доходчиво объяснил?!

Маигов утвердительно кивнул.

– Вот и ладушки, – надменно улыбнулся коротышка – А затем вы оба отберете ребят понадежнее и возглавите новую экспедицию. Чтоб сегодня же ночью выполнили работу!!! И запомните, основная задача захватить детей Федотова! С коммерсантом поаккуратнее. Он нужен нам живой! Зато с женой и тем более с охранником можете не церемониться. Вопросы есть? Нет?! Ну и фигли расселись?! Вы-пол-ня-я-ять!!!

«Грамотно я повернул дело, – оставшись в одиночестве, удовлетворенно подумал Кныш. – Всю вину за предыдущую неудачу свалим на покойного Швыдкова. Черт с ним, с жидом пархатым! А шефу о досадном недоразумении доложу лишь после успешного завершения операции. Тогда с меня, как говорится, взятки гладки. Победителей не судят!!!»

Глава IV

В это же самое время.

Усадьба Федотовых.

С наступлением темноты погода на дворе резко ухудшилась. По оконным стеклам барабанил настырный дождь. В трубе тоскливо подвывал ветер. Откуда-то издалека доносились приглушенные отголоски грома. А в доме Федотовых прочно поселился страх. Невзирая на сокрушительный провал первого наезда, семья владельца «Лорелеи» пребывала в состоянии тихой паники. Ольга горько плакала. По-прежнему бледный до синевы Николай пытался всячески утешить жену, но без толку. Не слушая увещеваний мужа, женщина продолжала давиться слезами и судорожно вздрагивать хрупкими плечами. Обычно шумливые, жизнерадостные Вадим с Ингой съежились озябшими зверьками. Даже кошка казалась напуганной. Сидя на полу возле дверей и вздыбив шерсть, Маня встревоженно оглядывала хозяев круглыми, зелеными глазами. Очевидно, чувствовала их душевное состояние. Только майор Кузнецов оставался абсолютно спокойным. Развалившись в мягком кресле у ярко пылающего камина, он прихлебывал маленькими глотками горячий кофе, лениво покуривал сигарету и выпускал дым кольцами.

– Коля, у тебя есть подвал? – неожиданно спросил Михаил.

– А-а-а?! – встрепенулся коммерсант.

– Подвал, желательно пригодный для ночлега, – повторил спецназовец.

– Ну-у-у... да, есть. А зачем тебе? – недоуменно пробормотал Федотов.

– Это не мне. Семью туда поместишь!

– С-семью?! В подвал?! – окончательно растерялся Николай.

– Видишь ли, дружище, недавний визит уголовных личностей был, так сказать, «первым блином» из тех, которые «комом», – начал терпеливо объяснять майор. – Они не рассчитывали встретить здесь какое-либо сопротивление. Поэтому ломанулись дуриком, без серьезной подготовки и, соответственно, опростоволосились. Начальство их, надо полагать, усердно дрючит... Впрочем, до самого высокого начальства известие о случившемся, думаю, еще не дошло. Страсти бурлят где-то на среднем уровне. Короче – мне кажется, в ближайшее время бандюги постараются взять реванш. Скорее всего, грядущей ночью. Почему я так уверен? Гм, профессиональная интуиция плюс некоторые логические построения... Долго рассказывать! Лучше поверь на слово и сделай все в точности, как я посоветую!

– Хорошо! – проглотив комок в горле, выдохнул Федотов. – Говори!!!

* * *

Боевики Кныша подъехали к усадьбе Федотовых в начале четвертого утра на трех автомобилях: известном читателю джипе, белой «Ниве» и темно-синей «девятке». На сей раз действовать решили двумя группами. Первую возглавлял Ахмат Маигов. Вторую – Максим Денисов. Машины они оставили на шоссе, метрах в трехстах от намеченной цели, и дальше двинулись пешком. Начавшийся накануне вечером дождь хотя и ослабел, но до конца не прекратился, продолжая моросить редкими противными каплями по крышам окрестных строений, по лужам, по голым деревьям, а также по физиономиям пятерых дюжих, шагающих гуськом бандитов. Сырой туман сгустился настолько, что его, казалось, можно было резать ножом. Под ногами идущих хлюпала жидкая грязь.

Роли боевики распределили заранее. Вкратце диспозиция выглядела так: группа Маигова из трех человек проникает в дом, ликвидирует Кузнецова и захватывает заложников, а Денисов с напарником контролируют здание снаружи и не позволяют ни одной из жертв оттуда улизнуть.

– Внешность того гада я вам описал досконально. Как встретите – огонь на поражение! Он чрезвычайно опасен! – шептал Ахмат последние наставления своим головорезам. – Ликвидация охранника – задача номер один! Ну, а остальное пойдет как по маслу: поломаете ребра коммерсанту, свяжете щенков...

– А бабенку на хор пустим![2]2
  Пустить на хор (жарг.) – подвергнуть групповому изнасилованию.


[Закрыть] – похотливо облизнулся соплеменник Маигова, здоровенный, бритоголовый детина Магомет Дадашев.

– Я слыхал, она на редкость аппетитная штучка! – оживился третий член группы, маслянистый, усатенький Артур Саркисьянц.

– Ага! Точно! Сам видал однажды. Гладкая телочка! – подтвердил напарник Денисова белобрысый, прыщавый Владислав Кунцевич.

– Заткните хлебала! – злобно прошипел Маигов. – Делить шкуру неубитого медведя – плохая примета. Сначала дело сделайте!

– Да не волнуйся, Ахмат, – по-чеченски сказал Дадашев. – Собственноручно перережу ему глотку. Как барану! Невелика проблема! – И, перехватив ненавидящий, налитый кровью взгляд земляка, поспешно добавил: – Тебя с ребятами просто застали врасплох. Ничего страшного. С любым может случиться! Зато сейчас мы во всеоружии. Слава Аллаху, хорошо подготовились! Куда он денется, пес шелудивый?!

Из тумана внезапно вынырнули решетчатые ворота усадьбы. За ними виднелся мокрый силуэт особняка. Ни одно окно не светилось.

– Дрыхнут, козлы! – отперев отмычкой замок, хищно ощерился Денисов. – За работу, братва!

Трое бандитов бесшумно двинулись к дому, двое начали занимать во дворе позиции поудобнее, но воплотить в жизнь намеченные планы боевикам не удалось. Ухватившийся за металлическую дверную ручку Саркисьянц вдруг молча затрясся, словно американский смертник на электрическом стуле. (Кто-то коварно подвел к двери ток высокого напряжения.) Пустынный двор озарился ослепляющим светом мощных прожекторов, а из окошка предбанника часто захлопал пистолет с глушителем.

– Засада!!! Отходим!!! – сипло взвыл раненный в ляжку Денисов и суетливо заковылял обратно, к спасительным воротам.

– И-и-и-и!!! – получив пулю в задницу, по-женски завизжал Маигов и как ошпаренный устремился вслед за ним.

Спустя несколько секунд четверо боевиков (все, кроме Ахмата – с аккуратно простреленными конечностями), хромая, скуля и регулярно шлепаясь в грязь, удирали по направлению к шоссе. На территории усадьбы остался лишь Артур Саркисьянц. Потеряв сознание, он тем не менее не мог оторваться от злополучной дверной ручки[3]3
  Если человек схватился за металлический предмет, через который пропущен ток высокого нажения, то руки его сводит судорога и он при всем желании не может отцепиться.


[Закрыть] и продолжал трястись на крыльце.

– Живой, засранец! – отключив ток и проверив у него пульс, удовлетворенно сказал подошедший Кузнецов с пистолетом в руке. – Ну-с, родимый, когда очухаешься – потолкуем по душам! У меня к тебе масса вопросов!..

* * *

Там же.

Час спустя.

В маленькой подвальной комнатке без окон сидел на бетонном полу Саркисьянц со связанными за спиной руками. Лишенные всякого выражения черные глаза пленника напоминали осколки закопченного стекла. На усатой физиономии застыла блаженная улыбка идиота. Изо рта обильно текли слюни. Мерно раскачиваясь из стороны в сторону, он бубнил нечто невразумительное.

– Может, прикидывается, подлец?! – желчно предположил Федотов.

– Да нет, не похоже, – задумчиво глядя на боевика, молвил спецназовец. – Видимо, впрямь рехнулся!

– Но с какой стати?! Ты его пальцем не тронул! – недоверчиво вскинулся коммерсант.

– Я-то нет, зато током шарахнуло капитально, – хмуро пояснил майор. – Судя по всему, мозги у паршивца и раньше были гнилые, с трещинкой, а когда основательно тряхнуло – получился полный раскол и сумасшествие. Я уже несколько раз видел подобное... на войне.

– Писать хочу! – тоненьким голоском объявил Саркисьянц и, продолжая дурацки лыбиться, помочился прямо в штаны.

Федотов брезгливо отпрянул.

– В детство впал, – стоя на прежнем месте, констатировал Михаил, что-то быстро прикинул в уме и вкрадчиво обратился к пленнику: – Как тебя зовут, мальчик?

– Артурчик, – пропищал тот.

– Кто твой начальник?

Громила молчал, пуская носом пузыри.

– Кто тебя с ребятами сюда послал? – перефразировал вопрос Кузнецов.

– Дядя Кныш...

– Молодец! А кто командует дядей Кнышом?

– Другой дядя...

– Как его зовут?

– Не помню! Ручки бо-бо!!! – жалобно захныкал Саркисьянц.

– Очень содержательная беседа! – презрительно фыркнул Николай.

– Не скажи! – возразил спецназовец. – По крайней мере, мы выяснили фамилию (или кличку) непосредственного организатора налета. Она нам обязательно пригодится впоследствии. Хотелось бы, конечно, большего, но... на безрыбье и рак рыба!

– Да... действительно, – немного поразмыслив, согласился Федотов. – Кстати, а куда мы денем этого придурка?

– Развяжем, проводим до шоссе, и пускай катится, – пожал плечами Кузнецов. – Он теперь безопасен... Или ты желаешь усыновить «Артурчика»?!

– Тьфу, блин! Типун тебе на язык!!!

– Отдайте мой автоматик! – неожиданно попросил Саркисьянц. – А то дядя Кныш будет сильно ругаться!

– Вот сволочь! – вспомнив об изъятом у боевика «узи» с глушителем, заскрипел зубами коммерсант. – Убью на фиг!

– Тихо, тихо! Чего взять с убогого?! – урезонил товарища майор. – Твой автоматик сломался, – дружелюбно улыбнулся он сумасшедшему, – но мы дадим тебе взамен целых три! Согласен?

– Ага! Ага! Ага! – радостно закивал спятивший бандит.

– Принеси ему старые игрушки своего сына, – шепнул Кузнецов на ухо Федотову...

* * *

Сорок пять минут спустя.

Загородное шоссе.

Крепко сложенный, обвешанный оружием усатый кавказец целеустремленно двигался в сторону Малашихинска. Не доезжая до него метров тридцать, патрульная машина осторожно притормозила.

– Смотри, Ваня, хачик со стволами топает, – тихо сказал напарнику лейтенант Малышев. – Причем спокойненько так! О-фи-геть!

– Оборзели чурбаны поганые! – передергивая затвор «АКС-74-У», буркнул Ваня (он же сержант Петров), опустил боковое стекло, высунул наружу дуло и свирепо рявкнул: – Эй ты, стоять! Руки за голову!!!

– Пу-пу-пу! – разворачиваясь на голос, с пластмассовым автоматом наперевес, счастливо заулыбался «Артурчик». – Пу-пу-пу!

Однако сержант не знал, что имеет дело с умалишенным и что «ствол» у него игрушечный. Издалека, да еще в тумане автомат выглядел вполне натурально. Упреждая агрессивные намерения «зловредного хачика», Петров поспешно нажал спусковой крючок.

Протрещала длинная очередь. Тело Саркисьянца изрешетило не менее десятка пуль. Боевик умер почти мгновенно...

Глава V

Четверг 27 марта 2003 г.

10 часов утра.

Под сводами роскошной резиденции малашихинского градоначальника царил молчаливый, всепоглощающий ужас. Чиновники и обслуживающий персонал избегали разговаривать друг с другом. А если все-таки общались, то лишь при крайней необходимости и исключительно шепотом. Волны гнетущего страха, казалось, захлестывали не только людей, но и тварей бессловесных. Так, живущие при караульном помещении две немецкие овчарки забились в будки у входа и не собирались вылезать обратно. Тропические рыбки в декоративных аквариумах норовили укрыться в водорослях, а говорящий попугай в кабинете зама по социальным вопросам госпожи Упулывой упорно прятал голову под крылом. Даже фикусы в кадках и те как будто съежились в перепуге... Подобная атмосфера в «казенном доме» обусловливалась настроением здешнего полновластного владыки. Вернее – его поведением по отношению к подчиненным. Сегодня господин Самолюбов явился на работу весь перекошенный от злобы и начал незамедлительно отыгрываться на окружающих. Перво-наперво он залепил хлесткую пощечину своей личной секретарше Элеоноре Мочалкиной.

– Где кофе? Бездельничаешь, сука?!

Затем вызвал «на ковер» заместителей и по очереди обматерил каждого. Тоже с рукоприкладством. В частности, зам по строительству Абрахамс получил «Проектом реконструкции» по лысине, зам по ЖКХ Удодов – кофейной чашкой в лоб, зам по экономике Шепелевич – содержимым пепельницы в рыло, зам по здравоохранению Эвтаназин – кулаком в нос, а упоминавшуюся госпожу Упулыву Геннадий Владимирович облил водой из графина. Все это с одной-единственной мотивировкой: «Сачкуете, падлы! Ни хрена от вас отдачи не вижу!!!»

Выплеснув таким образом избыток ненависти (дабы в буквальном смысле не лопнуть), мэр заперся у себя в кабинете, достал из потайного бара бутылку виски, налил полный фужер, залпом шарахнул и погрузился в тяжкие раздумья. «Обращаться так со МНО-О-ОЙ?! Ну не-е-ет!!! Не потерплю!!! – мысленно клокотал Самолюбов. – Гниды!!! Пидоры!!! Волки позорные!!! У-у-у трам-тарарам!!!»

Время от времени он порывисто вскакивал и начинал метаться по кабинету, пиная ногами мебель. Потом, выдохнувшись, усаживался обратно, выпивал очередную порцию спиртного и вновь кипел от злобы...

Мелодичной трелью зазвенел лежащий на столе мобильник. Скосив левый глаз на определитель, Геннадий Владимирович узнал знакомый номер, ткнул пальцем соответствующую кнопку и поднес трубку к уху.

– С-с-с-слушаю! – на змеиный манер прошипел градоначальник.

В мембране зажурчала извиняющейся скороговоркой чья-то торопливая речь. Лицо господина мэра стало набухать темной дурной кровью.

– Не знал я, что твои люди столь малахольны!!! – в конце концов заорал он. – Чо-о-о?!! Слишком опасный противник?!! Врешь!!! Да?! Ну ладно! Коли так – действуй любыми методами!!! Понял?! Любыми!!! Вплоть до поголовного уничтожения!!! По исполнении – немедленно перезвони!!! И еще, сегодня жди меня в гости. Новое дело есть!!!

Нажав «отбой», Геннадий Владимирович (уже абсолютно не похожий на человека) выбрался из-за стола, обвел комнату безумным взглядом, глухо зарычал, схватил обеими руками изящное импортное кресло и с размаху запустил им в оконное стекло. По счастью, пуленепробиваемое...

* * *

В это же самое время.

Усадьба Федотовых.

– Пока нам везло, но вечно так продолжаться не может. Все на свете, в том числе везение, имеет свой лимит. Наш с тобой, чует мое сердце, исчерпался, – массируя кончиками пальцев тяжелую больную голову, тихо произнес Михаил. Они с Николаем сидели вдвоем на кухне. Федотов пил кофе. Кузнецов вяло прихлебывал крепкий чай без сахара. После насыщенной событиями бессонной ночи у него резко поднялось давление, и в результате выглядел майор скверно: изможденное лицо, воспаленные глаза, посеревшие губы... Тело связывала противная, ватная слабость. В ушах раздавался гулкий, непрерывный звон.

– Тем более и сам я, кажись, расклеился! – поморщившись, добавил спецназовец.

– Что с тобой? – с тревогой глядя на товарища, спросил владелец «Лорелеи».

– Да контузия, будь она неладна! – нехотя сознался Михаил. – То сердце, то давление... Плюс нервы ни к черту.

– Чего же ты раньше не сказал?! – возмутился Николай. – У меня есть хороший знакомый врач...

– Предлагаешь незамедлительно пройти курс лечения? – вымученно усмехнулся Кузнецов.

Федотов сконфуженно потупился.

– Ну ничего, – вздохнул майор. – Поскольку я взялся тебе помогать, то так или иначе, но доведу дело до конца... невзирая на паршивое самочувствие. Короче, слушай. Одной обороной войну не выиграть. Надо переходить в контрнаступление! Когда мозги немного прояснятся, я решу, как это сделать. А сейчас – необходимо срочно переправить Ольгу с детьми в другое место, укромное, о существовании которого неизвестно ни Самолюбову, ни его дружкам-бандитам. Одно учти – родственники сразу отпадают! Их будут проверять в первую очередь!

Николай надолго задумался. На лбу коммерсанта пролегла глубокая складка. На скулах задвигались желваки. Глаза потемнели.

– Видишь ли, Миша! – вымолвил, наконец, он. – За исключением родственников, подобное место могли бы обеспечить лишь два человека: Лева Бродский и Ярослав Облепихин. Ближайшие мои соратники. Первый – коммерческий директор «Лорелеи», второй – вице-президент. Но... один из них – иуда! Судя по всему – Славка, мерзавец! Почему я так считаю? Гм!!! Недавно из фирмы произошла крупная утечка конфиденциальной информации. Утекла она прямиком в городскую мэрию, и вскоре последовал конкретный наезд налоговой инспекции. Доступом к данной информации обладали только Бродский, Облепихин и я. Теперь смотри – Бродского и меня налоговики мурыжили по полной программе. Облепихина же пальцем не тронули! Даже не вызвали ни разу!.. Отсюда вывод: Славка – предатель!!!

– Слишком уж складно получается, – с сомнением в голосе заметил спецназовец. – А вдруг господин Бродский специально попросил создать вокруг него дымовую завесу и...

– Чушь!!! – резко перебил коммерсант. – Просто ты антисемит!!!

– Я не знал, что Бродский еврей, – морщась от головной боли, пробормотал Кузнецов. – Ну, хорошо, тебе виднее. Поступай, как считаешь нужным. А я, пожалуй, прилягу. Даст Бог, удастся вздремнуть хоть с полчаса. – Михаил грузно поднялся и, устало шаркая ногами, покинул кухню.

Проводив его сочувственным взглядом, Федотов начал набирать номер на мобильном телефоне...

* * *

Сорока минутами позже.

Где-то в окрестностях Малашихинска.

Терентий Богданович был по-настоящему счастлив. В маленьких глазках Кныша горела сатанинская радость. Кривые ножки пританцовывали. Душонка пела. Да немудрено! После двух подряд позорных провалов – потрясающее везение! Настоящий подарок судьбы. Теперь осечки не будет. Не должно быть!!! Рыбка сама заплывает в расставленные сети.

– Ути-пути, – любовно погладил уродец телефонную трубку. Затем нацепил на обезьянью мордочку суровое выражение, прокосолапил в соседнюю комнату и грозно обратился к стоящему там понурому Маигову: – Эй ты, ветеран, в жопу раненный! Передвигаться в состоянии?!

Чеченец угрюмо кивнул.

– А навыки, приобретенные тобой в боях с федералами, надеюсь, не утратил?

– Не-е-ет! – кровожадно оживился Ахмат.

– О'кей! – осклабился Кныш. – Тогда я, по доброте душевной, предоставлю тебе последний шанс реабилитироваться, а заодно поквитаться с виновником твоей, хе-хе, болезни! Слушай меня внимательно!..

* * *

Два с половиной часа спустя.

Один из отдаленных уголков малашихинского района.

Черный «Мерседес» на средней скорости катил по безлюдной проселочной дороге. Машину вел Федотов. Ольга, Инга и Вадим, напичканные с вечера сильнодействующими успокоительными, клевали носами на заднем сиденье. Кузнецов устроился на переднем, рядом с Николаем. Сумев-таки вздремнуть час с небольшим, он чувствовал себя значительно лучше. Нормализовалось внутричерепное давление, перестала болеть голова, прояснились мозги, тело вновь окрепло, налилось энергией. Тем не менее настроение спецназовца оставляло желать лучшего. Сердце грызли неясные, но весьма дурные предчувствия, брови хмурились, серые глаза настороженно ощупывали окрестности. На коленях у майора лежала раскрытая спортивная сумка с оружием. Владелец «Лорелеи», напротив, излучал неиссякаемый оптимизм.

– Лева золотой души человек и вдобавок, большой умница! – весело болтал он. – С полуслова понял мое положение и моментально предложил: «Приезжай, Коля, к двум часам дня в тот домик, где мы с тобой рыбачили прошлым летом». Конспиратор! «Тот домик», и все! Опасается прослушки телефона. Хотя правильно! Мало ли чего? Вдруг, правда, к линии подсоединились?! Но ни фига им, гадам, не обломится. Ведь только мы с Бродским знаем, что упомянутый «домик» – дача его покойных родителей на берегу речки Лебедянки...

– Значит, точное время назвал? – встрепенулся Кузнецов.

– Ну да... а чего такого?

– Тебя это не удивляет?!

– Нисколько! – рассмеялся Федотов. – Просто Левчик не привык оставлять гостей голодными и наверняка сейчас хлопочет: готовит, накрывает на стол...

Михаил недоверчиво фыркнул, однако от комментариев воздержался.

Прошло минут пять. Миновав средних размеров холм, «Мерседес» осторожно спустился в пологую, густо заросшую кустарником лощину.

– Ну вот, осталось максимум пара километров! – жизнерадостно сообщил коммерсант.

– Тут одна дорога? – неожиданно спросил спецназовец.

– Да, но...

– Сворачиваем! Живо! – рявкнул майор, выхватил у Федотова руль и, резко крутанув баранку вправо, загнал автомобиль на обочину, прямо в кусты. Возмутиться Николай не успел. В следующее мгновение там, где должен был в настоящий момент проезжать «Мерседес», рванул заложенный под дорогу фугас, а из зарослей, с левой стороны проселка, загремели выстрелы. Вывалившись из машины, Кузнецов вытащил за собой впавших в ступор Федотовых, прижал их лицами к земле, укрылся за кочкой и открыл ответный огонь, поочередно используя и трофейные автомат с пистолетами, и свой собственный «стечкин».

Стрелял спецназовец на редкость профессионально. Ориентируясь исключительно по звукам, он сумел за считаные минуты полностью подавить огневые точки противника. Затем выждал секунд двадцать, полоснул из «узи» по противоположной стороне дороги, услышал чей-то отчаянный вопль, выпустил туда еще пяток пуль, удовлетворенно хмыкнул и, с тщательным соблюдением мер предосторожности, отправился проверять результаты...

Вернулся Михаил не скоро. Не менее чем через полчаса. За это время Федотовы успели отойти от первоначального шока и дали волю чувствам. Ольга с Ингой рыдали навзрыд. Коммерсант с сыном, взмокшие от ужаса, дрожали в лихорадочном ознобе. Причем Вадим часто икал. Очевидно, на нервной почве.

– Их было семеро, – буднично сказал майор, демонстрируя товарищу пачку документов. – Люди Кныша. Я узнал одного голубчика. Вот, посмотри! – он протянул Николаю паспорт на имя Маигова Ахмата Алиевича, уроженца города Гудермеса. – Этот ублюдок уже дважды являлся в твой дом, – пояснил Кузнецов. – При первой встрече я сломал ему нос, при второй – продырявил ягодицу. Ну, а на сей раз снес половину черепушки. Хватит церемониться. Надоело!

– Спа-а-а-сибо, – выдавил Федотов. – В-век не забуду! Но как ты догадался о засаде?!

– Работа такая. Мне по должности положено вычислять подобные ловушки, – усмехнулся спецназовец. – А нюансы объяснять долго... Но главное сейчас в другом: сдал нас твой Бродский, «золотой души человек». Сдал, сволочь, с потрохами! Более того, прилежно разъяснил Кнышу, где удобнее всего напасть на машину!

– Господи, Боже!!! – обхватив руками голову, воскликнул Николай. – Какой я идиот!!!