355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Илья Шумей » Черный рыцарь Белой королевы » Текст книги (страница 3)
Черный рыцарь Белой королевы
  • Текст добавлен: 28 мая 2022, 03:09

Текст книги "Черный рыцарь Белой королевы"


Автор книги: Илья Шумей



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Вы прямо-таки не оставляете мне выбора! – крякнул Аустов.

– Добро пожаловать в диктатуру теократии, – усмехнулся Советник. – Можете взять кого-нибудь с собой, если хотите.

– Думаю, Сью была бы в восторге. Она обожает путешествия!

– Сью? Это ваша внучка, если не ошибаюсь? Буду рад познакомиться. Не откладывайте в долгий ящик, хорошо?

– Я обязательно постараюсь выцарапать день-два еще до конца этого года.

– В таком случае, до скорой, я надеюсь, встречи! – Советник протянул ему помеченную узором руку, хотя Служителям и запрещалось панибратствовать с простолюдинами.

– До встречи! – рукопожатие Аустова оказалось крепким и странным образом успокаивающим.

Руорн повернулся и, сопровождаемый Шимаэлом, зашагал по красной ковровой дорожке к кораблю.

Что ни говори, но тут эта чертовка, Жэо, попала в самую точку – для перелетов они действительно использовали списанный военный транспорт, отремонтированный и переделанный под пассажирские перевозки. И пусть внутри по богатству отделки он теперь мог поспорить со многими шикарными яхтами, его внешний вид упорно напоминал Руорну распухший от заполняющего его барахла чемодан с ушами. Назвать это чудище «Пером света» мог только умалишенный.

Черный борт корабля украшал огромный серебристый герб Сиарны – изящное женское лицо в обрамлении волос, сплетающихся в тонкую паутину. И сегодня в его глазах, смотревших на Руорна из-под полуопущенных век, явственно читался нешуточный гнев.

* * *

По рядам почетного караула прошло еле заметное шевеление, когда на летное поле, словно плывя в поднимающемся над раскаленным бетоном мареве, выехали два черных лимузина. Солнце сверкало на полированных боках машин, отбрасывая слепящие блики и переливаясь на серебристых гербах. Две ладони, обнимающие язык пламени – знак Служителей Сиарны.

С тихим шелестом автомобили подъехали к строю гвардейцев и остановились. Солдаты дружно взяли «на караул». Щелкнула, открываясь, тяжелая дверь. На бархат ковровой дорожки опустился черный с серебристым тиснением сапог на тяжелом, подбитом самыми настоящими гвоздями каблуке. Когда-то такая, крепкая и надежная обувь являлась насущной необходимостью для странствующих Жриц, несущих свет Сиарны в отдаленные селения, и которым приходилось пешком проходить многие десятки верст по каменистым горным тропам. Но ныне она, равно как и тяжелый форменный черный плащ оставались лишь данью традиции, знаком уважения к заслугам тех Сестер.

Неторопливо и величественно, как и подобает Верховной Жрице, Виан Дэлери выпрямилась в полный рост.

Прекрасная и грозная, желанная и ненавидимая – пожалуй, сложно отыскать эпитеты, которыми бы ее не награждали. Вокруг персоны Верховной кружилось огромное количество самых невероятных слухов и сплетен, многие из которых, возможно, были порождены ее собственной изобретательной фантазией. Сама же она отнюдь не торопилась опровергать все эти домыслы, вполне справедливо полагая, что окружающий ее ореол таинственности всегда можно использовать с пользой для дела, и не препятствовала людям в ужасе шарахаться от их же собственных измышлений.

Накинув на голову капюшон плаща, увитого широкой каймой сложного серебристого узора, Жрица широкими шагами направилась к приземлившемуся кораблю. В скрывающей ее лицо тени виднелись лишь плотно сжатые губы. Одного их властного изгиба подавляющему большинству людей вполне хватало для того, чтобы падать перед Верховной на колени. Очень немногие осмеливались поднять взгляд на ее лицо с крупными правильными чертами, заглянуть в бездну ее карих глаз, откуда мало кому удавалось вернуться невредимым. Чуть сдвинутые к переносице изящно изогнутые брови создавали впечатление, что Жрица все время грозно всматривается куда-то вдаль. Немногим доводилось узреть в этих глазах редкую искру улыбки. И всего несколько человек знали, что на висках, под густыми, спадающими волнами на плечи, темно-каштановыми волосам, таятся первые седые пряди.

Из второго лимузина поднялась широкоплечая и коренастая мужская фигура. По краю ее плаща сбегала более тонкая серебристая кайма Старшего Советника.

Внешне Ивар Локано представлял собой чуть ли не полную противоположность Руорна. Смуглый, темноволосый, с острыми скулами и массивным волевым подбородком, он выглядел воплощенным идеалом мужской красоты. Не будь он даже одним из Служителей, недостатка во внимании со стороны женщин он бы точно не испытывал.

Мысленно Руорн иногда ставил Локано рядом с Верховной Жрицей, признавая, что они составили бы идеальную пару, но Дэлери, по-видимому, считала иначе. Она ни к кому не испытывала особого расположения, и всех мужчин удерживала от себя на приличном расстоянии, лишь время от времени подпуская кого-нибудь чуть ближе… чтобы немножко поиграть.

Соблюдая почтительную дистанцию за Верховной, Локано двинулся следом. Длинные плащи Служителей развевались на ветру, словно проедая дыры в окружающем пространстве своей абсолютной, всепоглощающей чернотой, в которой бесследно исчезал любой луч света.

– Ваша форма, мой Господин, – Одэзи подала Руорну его собственный церемониальный плащ, черный как беззвездное небо, обрамленный широкой лентой замысловатого узора, перекликающегося со знаком Власти, венчающим правую руку Верховного Советника. Плотный и тяжелый, с глубоким капюшоном, он прекрасно защищал от холодных пронизывающих ветров, облюбовавших почти все побережье Северного Континента. Подобное облачение носили все Служители, получая его после принесения клятвы верности Сиарне. В форменном плаще они проводили почти всю свою жизнь, и в нем же их укладывали на погребальный костер.

Входной люк распахнулся, и Руорн ступил на трап. Встречающие его внизу склонились в низком почтительном поклоне.

– С возвращением, мой Господин! – в низком грудном голосе Верховной Жрицы на каком-то подсознательном уровне упорно мерещились отзвуки далекого тигриного рыка, – да пребудет с вами свет Сиарны.

– Приветствую вас, – Руорн отрывисто кивнул. Служители выпрямились, расступаясь перед ним, – Я направляюсь во Дворец. Сиарна ожидает моего доклада, не стоит заставлять ее ждать.

– Как прикажете, мой Господин, – синхронно отозвались Дэлери и Локано.

Миновав перевал, отделяющий космопорт от города, дорога вынырнула в широкую, снижающуюся к морю долину, по которой распластался главный город Клиссы – Глайсен. В ясном воздухе прекрасно просматривались даже самые дальние его кварталы. Солнце ярко освещало красные крыши одноэтажных пригородов, дробилось и сверкало в стеклянных громадах офисных башен, поднимающихся к небу в прибрежной зоне, искрилось на полированных боках автомобилей, ползущих по эстакадам, словно муравьи по травинкам.

Подобно черным маякам в бушующем море белоснежного камня стен и красной черепицы, то тут, то там возвышались шпили храмов. Самый большой из них – Храм Света, безраздельно властвовал над центром города, окруженный широким кругом почтительной пустоты. Он вполне мог позволить себе потратить несколько гектаров драгоценной городской земли на парк, отделяющий его от остальной застройки.

Но сколько бы вы ни разглядывали столичную панораму, взгляд неуклонно, словно магнитом, тянуло дальше, на противоположный склон, где, оседлав вытянувшийся в море горный кряж и затмевая собой все виденное до сих пор, вздымался Дворец Сиарны.

Исполненный в том же стиле, что и храмы, увенчанный черными с серебром шпилями, Дворец своими крыльями, как двумя огромными руками охватывал сбегающую вниз лощину. Левое крыло принадлежало Жрицам, правое – Советникам. В главном корпусе располагались административные помещения Священной Канцелярии, несколько конференц-залов и учебные аудитории Интерната. Функционируя совершенно автономно, Дворец, по сути, был еще одним городом внутри столицы. Его сердцем, несомненно, являлся Тронный Зал, где богиня общалась со своими Служителями. Сюда стекалась вся информация о происходящем на планете, и отсюда же во все стороны тянулись невидимые нити, регулирующие жизнь Клиссы.

Дворец возвышался над городом, словно скальный утес над бушующим морем, незыблемый и неизменный. Он как бы олицетворял собой Постоянство среди стремительно меняющегося мира вокруг. По эстакадам проносились скоростные поезда, на летном поле за городом громыхали двигатели взлетающих кораблей, и только громада Дворца с кажущимся равнодушием взирала сверху на всю эту суету.

Разумеется, перемены не обошли стороной и его, и в дворцовых коридорах бурлила активная деятельность, ничем не напоминавшая величавую неспешность прошлых лет. Время будто сорвалось с цепи, и даже Священной Канцелярии приходилось меняться, чтобы не оказаться в догоняющих. Место конюшен в многоуровневых подземных помещениях заняли склады, гаражи, системы жизнеобеспечения, связи и прочие инженерные коммуникации. Но произошедшие перемены, тем не менее, никак не отражались на внешнем виде Дворца, и его белоснежные стены с черными иглами крыш все так же надменно, как и сотни лет назад, высились над копошащейся у его подножия Жизнью.

Впрочем, вся эта красота, ярко освещенная редким для здешних мест теплым солнцем, мало волновала Руорна, погруженного в свои мысли и время от времени бросавшего рассеянный взгляд в окно.

– Как прошел визит, мой Господин? – вежливо осведомился сидящий напротив Локано.

– Скучно, – со своим заместителем Руорн держался подчеркнуто официально и сухо.

– Насколько мне известно, переговоры завершились не особо результативно, – то не было вопросом, но конец фразы повис в воздухе, недвусмысленно намекая на необходимость реакции.

– Я выполнял поручение Сиарны, и только она вправе оценивать мои действия, – Верховный Советник повернулся к Локано и не спускал с него взгляд, пока тот виновато не потупился.

Именно в этом и состояла главная сложность работы с Иваром. Его опыт и профессиональные навыки Служителя заслуживали самой высокой оценки, и Сиарна явно к нему благоволила, однако его своенравие доставляло массу проблем.

Те поручения, что представляли для него интерес, Локано выполнял быстро и эффективно, но вот заставить его сделать что-либо другое оказывалось подчас крайне непросто. И тогда самым надежным способом оказывалось исподволь высказать сомнение в его способностях справиться с поставленной задачей. Вот тогда-то он, подпитываемый злостью и жаждой отыграться, засучивал рукава и показывал настоящий класс. А по итогам работы получал строго отмерянную порцию полагающейся похвалы. Но не чрезмерно щедрой, поскольку Ивар то и дело зарывался, не стесняясь высказывать свое особое мнение по любому поводу, даже идя порой вразрез с позицией руководства.

Только так, аккуратно контролируя длину поводка, на котором удерживалось тщеславие Локано, Руорну удавалось добиваться от него максимальной отдачи. И, надо сказать, оно того стоило. Вот только удовольствия не доставляло.

– На мой взгляд, вся эта затея с визитом на Эзон была изначально обречена на провал, – с пониманием намеков у Локано всегда наблюдались некоторые проблемы. – Глупо было ожидать от него какого-то прорыва.

– Я выполнял прямое поручение Сиарны, – терпеливо повторил Руорн.

– Свои претензии ты можешь высказать Ей… если осмелишься, конечно.

– Простите мне мою дерзость, Господин, – Локано, наконец, сообразил, что перестарался, и покорно склонил голову.

– Если у тебя есть вопросы, то можешь присутствовать при моем докладе, – Верховный Советник снова отвернулся к окну. – Представление обещает быть… интересным.

Пятеро Служителей черным ураганом пронеслись по коридорам Дворца, распугивая случайных встречных. Угрюмое выражение, застывшее на лице Руорна, буквально сдувало людей с дороги. Они остановились, только добравшись до Зала Отрешения.

Этот зал предназначался для того, чтобы дать людям возможность спокойно подготовиться к встрече со своей богиней, отрешившись от всех мирских проблем и хлопот. Он представлял собой просторное светлое помещение с высоким потолком, почти сплошь состоящим из узких стрельчатых окон. Мягкие кресла, зелень, прорастающая в живописных грудах камней, прудик с рыбками и тишина, нарушаемая лишь негромким журчанием воды – все это помогало сосредоточиться перед встречей с Госпожой, и хоть немного прийти в себя после. Между собой Служители именовали данное помещение «приемной».

Три Советника и две Жрицы остановились перед высокими дверями Тронного Зала. Дэлери подняла руки и, наконец, откинула с головы капюшон. – Что стряслось, Бект? – она метнула грозный взгляд своих карих глаз на Верховного Советника. – Наша Джейх с самого утра про тебя вспоминает, а ты же знаешь, она за версту чует, когда кто-то провинился.

– Экие вы нетерпеливые! Ивар тоже меня об этом спрашивал, – не поворачивая головы, отозвался Руорн. – И тебе, Виан, я отвечу то же, что и ему – я буду отчитываться только перед Сиарной.

– У меня нехорошее предчувствие, Бект, и мне все это очень, очень не нравится! – многих людей это знаменитое двойное «очень» заставляло досрочно менять нижнее белье, но на Руорна оно не произвело ровным счетом никакого эффекта.

– Твое недовольство – меньшая из моих проблем на данный момент, – хмыкнул Советник.

В этот момент из боковых дверей вышла молодая Жрица и, учтиво поклонившись, сообщила:

– Вас ожидают.

– Ну, все, хватит разговоров, – Руорн машинально оправил плащ. – Если вам больше сказать нечего, то пошли.

При приближении двух Верховных и их свиты, привратники распахнули тяжелые створки дверей Зала. Служители вступили в прохладный полумрак, едва разгоняемый бледными колоннами света, льющегося вниз сквозь витражные окна.

В действительности Тронный Зал отнюдь не потрясал своими размерами, как можно было бы ожидать от столь значимого и важного помещения. Он больше походил на молельную комнату, предназначенную для проведения скромных богослужений. Все его оформление в общих чертах также соответствовало традиционному убранству храмов Сиарны – высокие колонны, подпирающие сводчатый потолок, расписанный сценами из Книги Света, массивные подсвечники и люстры из полированной позолоченной латуни, возвышение перед алтарем…

Имелись, однако, и очевидные отличия. Во-первых, здесь отсутствовали скамьи для прихожан, поскольку перед лицом Бога людям стулья без надобности. Во-вторых, пол перед алтарем украшал сложный антрацитово-черный узор, представлявший собой изображение паутины, щупальца которой при более внимательном изучении распадалась на все более и более мелкие элементы, чья бесконечно углубляющаяся детализация нагоняла оторопь. Ленты, иглы, перья, тонкие, еле различимые волоски – от их безумной вязи начинали болеть глаза. В этой пугающей мешанине черноты при желании можно было найти фрагменты любых узоров, отпечатанных на кисти того или иного Советника или Жрицы. Почти что живой и непрерывно меняющийся со временем рисунок обозначал границы Кругов иерархии Служителей, четко определяя расстояние, на которое им дозволялось приблизиться к алтарю, на который, в отличие от обычных храмов, вели не три, а четыре ступени, напоминая об его божественной сути.

И, наконец, посреди алтаря возвышался массивный трон из полированного черного дерева. Судя по размерам, он предназначался явно не для человека, и восседавшая на нем Первая Наместница выглядела ребенком, вскарабкавшимся на отцовское рабочее кресло.

Ее фигуру скрывало плотное белое облачение, волнами сбегающее к подножию трона, а лицо пряталось за непроницаемой белой же вуалью. В наряде Наместницы отсутствовали какие-либо украшения и декорирующие элементы, кроме роскошной серебряной тиары в виде семи лучей паутины, венчавшей ее голову. Женщина хранила молчание и ни единым движением не отреагировала на появление в Зале пятерых Служителей.

Руорн и Дэлери прошли вперед и вступили в Круг Высших, а остальные остановились чуть позади, в Круге Старших. Зашелестели плащи, и пятеро человек синхронно преклонили колени. Глухо стукнули, закрывшись, створки дверей.

Иногда прихода Сиарны приходилось ждать довольно долго, но сейчас Дэлери почти сразу же ощутила знакомое покалывание, охватившее все тело. В воздухе явственно запахло озоном. Дыхание Наместницы вдруг пресеклось, ее голова откинулась назад, и из ее рта вырвался сдавленный хрип, постепенно переходящий в сиплый свист и шипение.

Верховная Жрица прекрасно знала это жуткое чувство, когда твоим телом неотвратимо овладевает чуждая, невероятная в своей мощи сила, способная одним неосторожным движением разорвать человека в клочья. Только Служители могли выдержать такое испытание, и Дэлери сама неоднократно выступала в роли Наместницы.

По закутанным в белое рукам пробежала короткая судорога, предваряющая погружение в священный транс, дрожь быстро нарастала, достигла максимума, а потом вдруг резко прекратилась, словно ее выключили. Голова со сверкающей тиарой медленно опустилась, словно рассматривая коленопреклоненных Служителей.

– Бекташ Руорн, – раздавшийся звук не имел ничего общего с человеческим голосом. Резкие, вибрирующие гармоники невольно заставляли вспомнить скрип мела по грифельной доске и визг царапающего стекло гвоздя, – можете ли вы сказать, что ваша миссия на Эзон увенчалась успехом?

Краем глаза Дэлери видела, как поникли плечи Верховного Советника. То, что Сиарна даже не поприветствовала их, являлось крайне скверным предзнаменованием.

– Нет, – ответ Руорна, тем не менее, прозвучал громко и отчетливо.

– Вам не удалось заключить договор о вхождении Клиссы в состав Республики?

– Нет.

– Не удалось согласовать условия доступа Клиссы на рынки Республики?

– Нет.

– Не удалось договориться о безвизовых поездках наших сограждан в миры Республики?

– Нет.

– Шимаэл Ваджасан, – услышав свое имя, и без того бледный Советник вздрогнул, – каковы ваши достижения?

– Из двадцати шести подготовленных к визиту документов мы подписали одиннадцать.

– Что помешало подписать остальные?

– Основным требованием, выдвигаемым противоположной стороной, является полноценное членство Клиссы в составе Республики.

– Плохо.

Повисла звенящая тишина. Когда же Сиарна заговорила вновь, ее голос звучал не столь громко, как прежде, но это было даже хуже, потому как теперь в нем явственно слышался глухой рокот надвигающейся бури.

– Верховный Советник Руорн, я… огорчена.

Несмотря на то, что богиня замолчала, пол продолжал дрожать. Под потолком начали потрескивать электрические разряды, и их щелчки раз за разом раздавались все ближе. Гнев Сиарны буквально струился сквозь камень, стягиваясь к коленопреклоненной фигуре Руорна. Его лицо побагровело, когда первые бледные плети хлестнули Советника по спине, на его висках вздулись вены, но он не шелохнулся.

– Что вы можете сказать в свое оправдание?

– Я… сделал… все… что мог, – прохрипел он, сражаясь с терзающей его болью. Из его носа на черный пол упали первые капли крови.

– О, да! И даже больше! – Сиарна словно передразнила самого Руорна.

– В частности, вы приняли участие в позорном телешоу! Вы, мой Верховный Советник, опустились до того, чтобы развлекать толпу никчемных людишек, смертных, ущербных и умом и телом!

Жуткий, буквально раздирающий воздух голос ударил по ушам. Вуаль Наместницы покрылась мелкими крапинками красных брызг. Нежное и ранимое человеческое тело не могло выдержать такой напор. Дэлери сама однажды пришла в себя после подобной аудиенции на госпитальной койке, истерзанная до предела. Нормально говорить она смогла лишь через неделю, а от легкой хрипоты окончательно не избавилась до сих пор.

Медленно, как подкошенное взрывом здание, Руорн завалился набок, скрученный в узел жуткой судорогой.

– Вы выставили себя на посмешище перед миллиардами зрителей, но, что во сто крат хуже, вы, тем самым, опозорили перед всем миром и Меня!

Советник закричал, корчась от боли и хватаясь руками за горло. На его губах показалась кровавая пена. Дэлери, зажмурилась, чтобы не видеть рядом с собой скребущий черный мрамор ботинок. Ее саму всю трясло. Верховная Жрица слишком хорошо знала цену малейшей провинности Служителя. Она, повидавшая за свою долгую жизнь, казалось, все, что только можно, боялась даже подумать о той всеохватывающей, жуткой боли, терзавшей Руорна. Каждую клеточку его плоти, каждое нервное окончание полосовал огненный нож гнева Госпожи. Простой человек уже давно потерял бы сознание, но Она лишила Советника этой милости, и он был обречен испить до дна всю ярость своей повелительницы.

– Госпожа! – неожиданно воскликнул Шимаэл надтреснутым от напряжения голосом. – Господин Руорн хотел сделать как луч… акх!

Резкая конвульсия буквально подбросила тощее тело молодого Советника в воздух. Он опрокинулся назад и, ударившись головой об пол с глухим стуком, затих.

– Однако этого вам показалось мало! – продолжала тем временем Сиарна, не обратив никакого внимания на отчаянный протест Шимаэла. – Вы опустились до подлога, пригласив смертного на Клиссу от моего имени! Я никогда никого не приглашаю, и вам это прекрасно известно!

Руорн уже почти не шевелился, лежа на спине и вперив в потолок невидящий взгляд расширенных то предела зрачков, вокруг которых остался лишь тоненький ободок серой радужки. Только его скрюченные пальцы, подрагивая, скребли обломанными ногтями по полу, словно пытаясь уползти от своего хозяина. Время от времени он вздрагивал, когда легкие с судорожным хрипом засасывали очередную порцию воздуха. По полу вокруг его головы растеклась уже приличная лужа крови.

– Никто не вправе говорить от моего имени! Я сама вершу свои дела! И только мне решать, кого наградить, а кого уничтожить!

Тело Верховного Советника дернулось в последний раз и бессильно обмякло.

Первая Наместница вдруг хрипло закашлялась и начала сползать по спинке трона. Аудиенция закончилась.

Подобрав полы плаща, Верховная Жрица опустилась на пол около неподвижного Руорна и прикоснулась пальцами к его шее, пытаясь нащупать пульс. За ее спиной послышались торопливые шаги подбежавшей Одэзи.

– Что с Шимаэлом? – бросила Дэлери, не оборачиваясь.

– Его слегка оглушило, но в целом он в порядке.

– Тогда позови послушниц, пусть позаботятся о Наместнице, – Одэзи бросилась к боковой двери, а Верховная подняла взгляд на стоящего рядом Локано. – Бект еще жив!

– Не может быть! – по лицу Старшего Советника промелькнула тень удивления.

– Может, не может, какая разница! Лучше помоги, – Жрица взялась за правую руку Руорна.

– Что вы собираетесь делать?

– Для начала убраться отсюда! Хватайся с другой стороны.

Схватив беспомощного Руорна под руки, Локано и Дэлери поволокли его к выходу. Голова Советника со слипшимися всклокоченными волосами моталась из стороны в сторону. Капающая с губ кровь оставляла на мраморе извилистую пунктирную линию. При их приближении высокие двери неспешно открылись, отступив в стороны, подобно молчаливым и бесстрастным наблюдателям.

Выбравшись в холл, они втащили Руорна в уборную и буквально засунули головой в умывальник. Локано на полную мощность открыл холодную воду. Советник вздрогнул и закашлялся, давясь приступом рвоты. Дэлери одной рукой обхватила его содрогающееся тело, а другой придерживала голову, не обращая внимания на то, что ее руки и плащ забрызгало кровью и желчью.

Когда спазмы утихли, Руорн трясущимися руками кое-как умылся и, поддерживаемый с двух сторон, опустился прямо на пол. Судя по всему, он еще не очень хорошо понимал, где он и что с ним случилось. Локано сдернул с крючка полотенце и подал ему.

– Госпожа, принесите еще, – обратился он к Дэлери, – полотенца нам понадобятся.

Коротко кивнув, та быстрым шагом вышла за дверь.

Проводив ее взглядом, Старший Советник повернулся к своему господину.

– Помните, как я сказал однажды, что когда-нибудь и вы оступитесь, – зашептал Локано, наклонившись к самому уху Руорна, – а я буду стоять рядом и улыбаться, наблюдая за вашим падением? Помните?

Тот ответил ему еще слегка мутным непонимающим взглядом.

– Идите-ка сюда, – Локано подхватил Руорна подмышки и подтащил к зеркалу, – посмотрите на себя. Посмотрите внимательно.

Тот захлопал глазами, пытаясь сфокусировать взгляд, переводя его со своего отражения на отражение Старшего Советника и обратно.

Тщательно рассчитанным театральным жестом Локано поднял руку и подергал себя за воротник плаща.

– Видите, я улыбаюсь!

По полам его плаща скользили проявляющиеся нити серебристого узора, широкой лентой охватывая борта и сбегая вниз. Узора Верховного Советника. Руорн судорожно схватился за собственный ворот, но его пальцы лишь прочертили черные полосы в побледневшей и осыпающейся кайме.

– Светлая, пощади! – простонал он, оседая на пол.

– Не утруждайте себя, – хмыкнул Локано. – Она вас более не слышит. Ей наскучила Ее любимая игрушка, так что добро пожаловать на свалку истории.

Вернувшаяся с охапкой чистых полотенец Дэлери застыла в дверях. Из-за ее спины выглядывал Шимаэл, который, морщась, одной рукой опирался на плечо Одэзи, а другой держался за затылок.

– Что случилось? Почему… – тут взгляд Жрицы упал на одеяние Локано. С его лица еще не до конца исчезла торжествующая улыбка. – О! Мои поздравления, Верховный Советник! – она почтительно поклонилась.

– Благодарю вас, – кивнув в ответ, тот решительно направился к выходу.

– Подождите, надо помочь Бекту!

– Он теперь смертный, – остановившись на пороге, Локано обернулся. – Это более не моя забота… да и не ваша.

– Будь все проклято! – простонал Руорн, уткнувшись головой в умывальник.

– Тише, Бект, тише! – Дэлери обняла его за плечи. – Ты все еще жив, а это добрый знак.

– Добрый?! Ты издеваешься?! – бывший Советник без сил привалился к холодной стене. – Мне казалось, что за годы службы я заработал хотя бы на толику милосердия. Я должен был умереть, я ждал смерти, был готов к ней, но Она обошлась со мной куда более жестоко. Она меня вышвырнула и обрекла с этим позором жить!

* * *

– «С почетным эскортом Золушку проводили во дворец, где с нетерпением ожидал ее молодой красавец-принц. Через несколько дней они поженились и справили пышную свадьбу», – Аустов с явным облегчением захлопнул книжку. – Все, теперь спать!

– Не хочу! – пропищал тонкий голосок из-под одеяла. – Почитай еще!

– Хватит. Уже поздно, и у меня выдался тяжелый день, – вернувшись домой, госсекретарь даже переодеться не успел. – Да и тебе, Сью, не надоело слушать про одно и то же?

– Я люблю сказки! В них всегда счастливый конец, да, деда?

– Ну, если бы история заканчивалась иначе, то это уже не называлось бы сказкой, – старик поправил одеяло и положил девочке под бок кривоухого плюшевого медвежонка.

– Это называлось бы правдой?

– Например.

– Правда скучная, – разочаровано протянула Сьюзен, разглаживая медвежонку мех на мордочке.

– Это почему же? Я бы так не сказал.

– Да? А разве феи существуют на самом деле?

– Ну, – Аустов запнулся, ответ на простой детский вопрос неожиданно потребовал гораздо больше времени, чем можно было бы ожидать. Его рука снова коснулась лежащего в кармане сложенного листа плотной шершавой бумаги, – я… не знаю.

– А раньше ты говорил, что существуют. Выходит, ты меня обманывал?

– Я и в самом деле не знаю, – старик тяжело вздохнул.

– Если бы я встретила настоящую фею, то попросила бы ее дать мне длинные красивые волосы! – девочка мечтательно зажмурилась.

– У тебя и так чудесные волосики, – Аустов провел ладонью по ее жиденькому короткому ежику.

– Да ну! Я хочу длинные! – Сью в своем простодушии не заметила, как дрогнул голос ее деда. – А еще я хочу белое платье, как у Ани!

– Обязательно.

– А еще я хочу…

– Не многовато ли ты хочешь? – нахмурился старик. – Так и запутаться недолго. Составь-ка ты список… а лучше нарисуй.

– Дай альбом!

– Э-э-э нет, рисовать будешь завтра, а сейчас спи, – он наклонился и поцеловал внучку в лоб.

– Я нарисую себя и фею. И у нее будет такая волшебная палочка…

– Завтра, – Аустов поднялся и выключил свет, – все это завтра. Спокойной ночи!

Он вышел из детской, постаравшись поскорее притворить за собой дверь, чтобы Сьюзен не слышала, как в гостиной плачет ее бабушка.

* * *

Кивнув на прощание портье за стойкой, Милн поплотнее запахнул ворот куртки и вышел в ночь. Порывы холодного ветра, пропитанного запахами моря и чего-то аппетитного с кухни, набросились на него, забиваясь в рукава, просачиваясь за шиворот и выгоняя стада мурашек на просторы спины. Милн нырнул за колоннаду. К этому времени первый этаж крыла Жриц, где находились общественные приемные, уже опустел, и темноту галереи разрезали только бледные лучи голубоватого света, изредка залетавшие сюда от фонарей во дворе. Темно, зато не так холодно.

Сунув руки в карманы, Милн быстрым шагом отмерял расстояния от одного освещенного пятна до другого, погрузившись в собственные невеселые мысли.

Больше всего беспокойства в сложившейся ситуации ему доставляла полнейшая неопределенность. На его репутации не имелось ни единого пятна, и в его послужном списке не значилось ни единого замечания, но скандальная отставка Руорна неизбежно бросала тень и на его личного стюарда. Кроме того, никто ничего не мог Милну толком объяснить, поскольку данный случай не имел прецедентов. По всей видимости, должно выйти какое-нибудь распоряжение по штату, определяющее его дальнейшую судьбу – то ли он продолжит работать на прежнем месте, то ли и дальше останется с господином Руорном. Но пока никаких указаний не поступало, и Милн, скорее в силу привычки, продолжал исполнять свои повседневные обязанности, гадая, заплатят ли ему за его труды в конце недели или нет…

От неожиданности он споткнулся и едва не упал, когда перед ним на границе очередного освещенного участка, словно материализовавшись из сгустившейся темноты, внезапно выросла закутанная в плащ фигура. С легким шелестом черная ткань взвилась вверх и перед лицом Милна промелькнула изящная женская кисть. Этого мгновения, тем не менее, было достаточно, чтобы он успел разглядеть тугую вязь тонких черных линий, обвивающих запястье. Символ власти.

Тело похолодевшего Милна рефлекторно согнулось в поклоне.

– Добрый вечер, госпожа.

– Добрый вечер, смертный, – Жрица скользнула в сторону, и Милн почувствовал, как тонкие пальцы аккуратно, но крепко ухватили его за левый локоть. – Пройдемся?

Они не спеша двинулись дальше, оставаясь в тени колонн. Милн бросил осторожный взгляд на свою спутницу. Обстоятельства ее появления недвусмысленно намекали, что Жрица не желала, чтобы об их встрече стало известно кому-либо, и Милна данный факт совсем не радовал. Ему ничуть не улыбалось оказаться впутанным в дела Служителей, он предпочитал вести жизнь спокойную и неприметную.

Лицо женщины скрывалось в тени капюшона, и бледные отсветы только иногда выхватывали из темноты контуры ее утонченного профиля. Однако Милн успел неплохо рассмотреть линии узора на промелькнувшем перед его глазами запястье, по которым опознать сопровождавшую его особу не составляло труда.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю