Текст книги "Под ногами Земля (Сборник фантастики)"

Автор книги: Илья Варшавский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Лентяй

У антропоида было фасеточное, панорамное зрение. Рустан Ишимбаев видел сквозь веки, прикрытые дисками обратной связи, уходящую вдаль галерею и две стены с розовыми пористыми наростами.

Высота галереи то увеличивалась, то уменьшалась, и нужно было все время регулировать длину ног антропоида, чтобы его руки, вооруженные фрезами, находясь на уровне плеч, срезали примерно полметра породы на своде.

Тучи голубой пыли окутывали голову антропоида, и Рустану казалось, что эта пыль забирается в его, Рустана, легкие, покрывает глазные яблоки, щекочет ноздри.

Он втянул носом воздух и неожиданно чихнул. Луч прожектора, укрепленного на голове антропоида, метнулся кверху и пошел вниз.

"Обезьяна чертова!" – подумал Рустан.

Он снял с глаз диски, перевел рычажок пульта на программное управление, включил экран и отвел кверху колпак. Стало легче. Теперь он видел галерею в обычной перспективе.

От кабины пульта до антропоида было около пятидесяти метров.

Рустан взглянул на часы. До конца вахты оставалось два часа, а норма выполнена меньше чем на десять процентов. Двадцать пять кубометров породы ради нескольких голубых крупинок!

Он откинулся на спинку кресла и повернул верньер увеличения. Два сортировщика проворно откатывали бульдозерами кучи пыли из-под ног антропоида, проталкивали ее через грохоты и рассыпали ровным слоем по полу.

Рустан сфокусировал экран на ящики, расположенные неподалеку от пульта.

Один из них до половины был заполнен костями – побочный продукт, добыча биологов, второй – пуст.

Сплюнув, Рустан витиевато выругался. Вот так всегда! Другим попадаются участки, где за день можно взять по двести, триста граммов, а у него одна пустая порода да эти дурацкие кости не то птиц, не то кошек.

Он снова перевел экран на антропоида. Клубы пыли больше не скрывали прозрачный шар, наполненный густой мутной жидкостью. Размеренно шагая вперед, антропоид резал фрезами пустоту.

Рустан поспешно натянул на голову колпак и повел рычажок на телеуправление.

"Стой!"

Шар вспыхнул ярким светом и погас. Антропоид остановился.

Рустан вздохнул и укрепил на глазах диски…

Теперь галерея описывала полукруг, и ему все время приходилось держать поле зрения антропоида точно посередине прохода. Несколько раз он терял направление, и фрезы врезались в толщу стены. Тогда перед глазами Рустана все начинало дрожать. Корпус антропоида вибрировал от перегрузки.

Руслану не раз приходилось слышать о сильфии, но видел он ее впервые.

Она выскочила из бокового прохода со скоростью экспресса. Метровое золотистое яйцо на шести волосатых ногах-тумбах. Еще мгновение, и перед его глазами мелькнула оскаленная пасть на длинной змееподобной шее.

Рустан метнулся назад в кресло. Непростительная оплошность для водителя антропоидов. Он эго сразу понял, почувствовав сокрушительный удар в затылок, переданный по каналу телекинетической связи: повторив его движение, антропоид стукнулся головой о стену.

Вместо четкого изображения перед глазами Рустана двигались размытые серые контуры. Он снял диски и включил экран. Слава богу, с его глазами ничего не случилось, но антропоид, по-видимому, потерял ориентировку.

Он бесцельно вертелся на месте, махая руками. Сильфия исчезла.

Сортировщики кружили возле ног антропоида. Не получая от него команд, они ничего не могли делать.

Рустан перевел ручку телекинетической связи на максимальное усиление.

"Стой!"

Серая фигура на экране продолжала кружиться.

"Стой, тебе говорят!"

Антропоид остановился, вытянув руки по швам. Сортировщики тоже прекратили свой бег.

"Выключи фрезы!"

Экран не давал возможности определить, выполнено ли это распоряжение.

"Иди сюда!"

Антропоид повернулся лицом к экрану и, наваливаясь на стены, пошел к кабине.

"Стоп! Повернись!"

Так и есть! На затылке большая вмятина. Под придавленной оболочкой в жидкости клубятся искры.

Рустан вздохнул и снял трубку телефона:

– Алло, ремонтная?! Говорит седьмой участок. Пришлите монтера.

– Что у вас, седьмой? – спросил недовольный женский голос.

– Барахлит антропоид.

– Выражайтесь точнее. Что с ним?

– Повреждена голова. Нарушена ориентировка, нет обратной связи на видеодисках.

– Так… Надеюсь, все?

– А вам что, мало?

– Послушайте, седьмой, я вам не подружка, чтобы шуточки шутить!

Как это вас угораздило?

– Да так… – Рустан замялся. – Кусок породы.

– Зазевались?

– Послушай, девочка, – голос Ишимбаева прерывался от злости, – разве тебе мама не говорила, что совать нос в чужие дела неприлично? Твое дело принять заказ, а причины будут выяснять взрослые дяди, те, кто поумнее.

Бац! Ту-ту-ту.

– Дура! – он вытер пот со лба. – Что же теперь делать? Нужно в диспетчерскую…

Рустан снова набрал номер.

– Слушает дежурный диспетчер.

– Говорит Ишимбаев с седьмого участка.

– А, Ишимбаев, как у вас дела? Задание выполните?

– Не знаю. У меня антропоид вышел из строя.

– Монтера вызвали?

– Да нет. Звонил в ремонтную. Там сидит какая-то… грубит, вешает трубку.

– Подождите у телефона.

Рустан услышал щелчок переключателя, положил трубку на пульт и закрыл глаза.

"Господи! – подумал он. Схлопотал себе работенку, болван!"

Из трубки до него доносились обрывки фраз:

– …все равно я никому не позволю…

– …вы не на танцульке. Вернетесь на Землю, капризничайте как хотите, а тут график…

– …пусть не хамит!

– …Даю вам два часа срока…

– …такое повреждение…

– …возьмите в главной кладовой.

– …нельзя в зоне…

– …Делайте в мастерской… Да, это приказ… Алло, Ишимбаев!

Рустан открыл глаза и взял трубку.

– Я Ишимбаев.

– Ваш антропоид ходит?

– Ходит… Плохо ходит.

– Гоните его в ремонтную.

– У меня нет обратной связи.

– Ничего, дойдет. У вас карта выработки есть?

– Есть.

– Вот гоните его по главной штольне до круговой галереи, а там его возьмет на себя ремонтная. На какой волне вы работаете?

– Пси тридцать шесть.

– Хорошо, я им сообщу: пси тридцать шесть. Сколько кубометров вы сегодня дали?

– Примерно двадцать пять.

Диспетчер свистнул.

– Что же это вы?!

Рустан покраснел.

– Да вот… все время барахлил антропоид.

– Так… а какая добыча?

"Пошел бы ты…" – подумал Ишимбаев. Ему совсем не нравился этот разговор. Похоже, вдобавок ко всему сегодня еще придется писать объяснительную.

– Не знаю, – соврал он, – еще не успел проверить… Кажется, очень мало… почти ничего.

– Послушайте, Ишимбаев, – в голосе диспетчера появились нотки, заставившие Рустана сжать изо всех сил трубку, – ваш участок портит нам все показатели…

– Ладно, – перебил Рустан, – я все это уже слышал. Лучше обеспечьте ремонт. Не могу же я голыми руками. Вот придет антропоид, нажму, отработаю.

– Черт знает что! Рустан сам не понимал, как у него вырвалась эта фраза.

Меньше всего ему хотелось сегодня возвращаться на вахту. Однако отступать было поздно.

– Хорошо, Ишимбаев, – голос в трубке потеплел, – через два часа ваш антропоид будет готов, я уже распорядился. Надеюсь, сегодня вы дадите триста кубометров, договорились?

– Ладно. – Ишимбаев положил трубку.

"Подними правую руку!"

Изображение на экране оставалось неподвижным.

Ишимбаев переключил контур излучателя.

"Подними правую руку!"

Команда была выполнена, но поднятая рука болталась, как тряпка на ветру.

"Опусти! Два шага вперед!"

Антропоид пошатнулся и сделал два неуверенных шага.

Телекинетический излучатель работал с недопустимой перегрузкой. Внутри колпака было жарко, как в печке. Рустан отвел его вверх и положил на колени схему штолен.

Ага! Вот она, главная галерея. Ну и лабиринтик! А ведь разведано не более десяти процентов верхнего яруса. После той истории спускаться в нижние галереи запрещено даже геологам. Бр-рр! Не чего сказать, райская планетка!

Один пейзажик чего стоит!

На поверхности Рустану пришлось быть всего один раз, по дороге с космодрома, но и этого было вполне достаточно, чтобы навсегда отбить охоту бывать там. Черт с ним, уж лучше проторчать еще год здесь, не видя дневного света.

Он опять опустил на голову колпак.

"Идти прямо до первой галереи, повернуть направо, идти до кольцевого прохода, остановиться ждать команды! Это твоя программа, иди!"

Антропоид потоптался на месте и, помедлив не много, двинулся вперед.

Сортировщики тронулись за ним.

Дошли до поворота.

"Направо!" – скомандовал Рустан.

Антропоид послушно повернул. Наблюдать за ним дальше без обратной связи было невозможно. Ишимбаев выключил установку.

"Ох, и денек выдался! – Он сжал руками голову. – Будь оно все неладно!"

Ему хотелось спать, но ложиться на два часа не имело смысла.

"Дурак, – подумал он, – напросился сам на сверхурочные! Мало тебе было!"

"Однако не торчать же здесь два часа". – От встал с кресла, потянулся и вышел в ход сообщения.

Диаметр трубы был меньше человеческого роста, и ему приходилось идти, согнувшись в три погибели, преодолевая мощный встречный поток воздуха, насыщенного приторным запахом аммиака.

"Ну и запашок! – подумал он, зажав ноздри и дыша ртом через платок, смоченный поглотителем. – Уже год, как собираются сделать настоящие ходы сообщения. Видно, руки не доходят, только и думают об этом поганом веноцете.

Подумаешь, эликсир бессмертия!"

Прямо перед ним была дверь пульта пятого участка. Он нажал стопор и вошел. Здесь по крайней мере хоть меньше воняло аммиаком. Каждая кабина имела очистительную установку.

Душанов стоял во весь рост, с глазами, прикрытыми дисками.

Телекинетический колпак – где-то на затылке, руки вытянуты вперед, как будто в них фрезы.

Он обернулся на шум открываемой двери и снял диски.

– А, это ты!

– Я. Можно, я у тебя посижу немного?

– Садись. – Он переключил пульт на программное управление. – Ты чего ходишь?

– Авария.

– Что-нибудь серьезное?

– Часа на два. А ты сколько сегодня сделал?

– Семьсот кубометров.

– Врешь!

– Чего мне врать? – Душанов включил экран и показал ящик, наполненный до половины шариками веноцета.

У Рустана глаза полезли на лоб.

– Сколько тут?

– Да с полкило будет.

– Везет тебе!

– Работать надо. Участки у всех одинаковые.

– Значит, способностей нет, – вздохнул Рустан.

– Глупости! С телекинетическими способностями никто не рождается.

Их развивать нужно.

Рустан встал с кресла.

– Я это уже слышал. На курсах.

– Ну ладно, – Душанов взглянул на экран, – горизонт понижается, пора переходить на обратную связь. Ты уж меня извини.

– Извиняю. Только скажи: тебе правда эта работа доставляет удовольствие?

– Доставляет.

– А почему?

– Как тебе сказать? – Душанов надел на глаза диски. – Я еще в детстве мечтал о том, чтобы одна моя мысль управляла машиной. Понимаешь, когда ты вот тут, в кресле, а весь твой опыт, воля, знания – там, в антропоиде.

– А я – нет.

– Что нет?

– Не мечтал.

– А о чем ты мечтал?

– Да ни о чем. А сейчас мечтаю, чтобы выспаться.

– Лентяй ты, Рустан.

– Может, и лентяй, – сказал Ишимбаев.

Маленькая узкая комнатка была полна звуков. Справа раздавался храп, над кроватью орал репродуктор, слева доносились приглушенные голоса.

Рустан снял ботинки, выключил радио и лег на кровать.

– Искать нужно в нижних горизонтах, – произнес баритон слева, – оттуда идет мощное пси-излучение.

– Но, говорят, там эти… как их… сильфии, – отозвался женский голос.

"Наверно, это парочка геофизиков, – подумал Рустан, – те, что прилетели позавчера" Он их видел в кафе. У мужчины была густая шевелюра и мясистый нос. Женщина носила брюки и черную размахайку. Волосы до плеч.

– Ерунда! – авторитетно сказал баритон. – С нашими средствами поражения…

"Дубина! – подумал Рустан. – Густопсовый дурак! Показать бы тебе сильфию!"

– Ты не жалеешь, что сюда прилетела?

– Нет, с чего-то ведь нужно было начинать. Только пахнет тут почему-то преотвратно.

– Аммиак. Атмосфера планеты содержит много аммиака, а очистка воздуха не на высоте. Ведь настоящее освоение планеты еще не начато.

"Не на высоте! – Рустан захлебнулся от злости, вспоминая ходы сообщения.

– Вот поживешь тут, увидишь, какая это высота!"

– А мне кажется, что еще воняет кошками.

– Это меркаптан. Им пропитывают костюмы, когда выходят в зону.

Сильфии боятся запаха меркаптана.

– А ты уже все тут знаешь.

Раздался звук поцелуя. Рустан чертыхнулся и включил радио.

"…основа телекинетического управления состоит в абсолютно идентичной настройке длины волны пси-поля управляемого объекта и управляющее субъекта.

Максимальный эффект управления достигается при полном психическом переключении на выполняемую объектом работу. Водитель антропоида должен не просто отдавать команды, но и, пользуясь средствами обратной связи, мысленно воплотить себя в антропоиде…"

Рустан пощупал затылок. Он уже хорошо знал, что такое воплощение при помощи обратной связи.

"…Учитывая, что напряженность пси-поля падает пропорционально квадрату расстояния, следует регулировать контур усиления в зависимости от интенсивности рецепторного восприятия…"

Ишимбаев выдернул штепсель из розетки.

– Разгадка терапевтической активности веноцета практически решает проблему долголетия, – урчал баритон слева. – Я лично являюсь сторонником биологической теории происхождения, хотя утверждение о том, что веноцет это окаменевшие личинки насекомых…

– О господи, и тут веноцет! – Он взглянул на часы, натянул ботинки и поплелся в кафе. В его распоряжении оставалось около часа.

В кафе еще никого не было, если не считать Граве. Он, как всегда, сидел за столиком около стойки.

"Счастливчик, – подумал Рустан, – два месяца на больничном!"

– Садись. – Граве придвинул ему стул.

– Чего бы пожевать? – Рустан раскрыл меню.

– Можешь не смотреть, – сказала буфетчица, – сосисочный фарш и кофе, больше ничего нет.

– Н-да, здорово кормите.

– Ты что, заболел? – спросил Граве.

– Нет, перерыв для ремонта.

– Завтра обещали подкинуть мяса, – сказала буфетчица. – На Новый год руководящий хочет сделать котлеты с макаронами.

– Неплохо бы! – облизнулся Граве.

– И еще по рюмке спирта на брата.

– По рюмке! – хмыкнул Рустан.

– Если не нравится, можешь не пить, – сказала буфетчица, – охотники всегда найдутся.

Рустан молча жевал фарш.

Граве макал галету в кофе и откусывал маленькие кусочки.

– Ну, как выработка? – спросил он.

Рустан махнул рукой.

– Ну ее в болото! Осточертело мне все до тошноты!

– Романтик! – презрительно сказала буфетчица. – Я их здесь за четыре года повидала, этих романтиков. Начитались фантастики, а тут, как увидят сильфию, по месяцу ходят с выпученными глазами. Ты чего ждал, когда вербовался?

– Не знал же я…

– Ах, не знал?! Теперь будешь знать! И чего им только нужно? Сиди в мягком кресле да командуй четыре часа в сутки. Постоял бы на моем месте за стойкой. А то – телекинетика! Подумаешь, работа! Я тоже с удовольствием кормила бы вас телекинетически.

– Ничего, привыкнет, – сказал Граве.

– Пойми, Граве, – Рустан с трудом подбирал слова, – вот говорят, я лентяй. Может быть, и лентяй, не знаю. Только… не по душе мне эта работа… Я ведь старый шахтер. Мне приходилось и отбойным молотком и даже кайлом… но ведь это… совсем другое дело.

– Чудак! – сказал Граве. – Тебе что, приятней махать кайлом, чем водить антропоид?

– Приятней. Там настоящая работа и устаешь как-то по-человечески, а тут форменный… – он осекся, бросив взгляд на буфетчицу.

– Нужно тренироваться, – сказал Граве. – Когда освоишься, поймешь, что за машиной тебе с твоим кайлом не угнаться.

– Может быть, но ведь кайлом я чувствую породу. Она же разная, порода здесь твердая, а там мягкая. Работаешь, а сам соображаешь, где рубить, а где сама отвалится. – Рустан вздохнул, взглянул на часы.

– Ладно, хватит трепать языком. Налей мне кофе.

Оставалось двадцать минут. Если бы кто-нибудь знал, как ему не хотелось идти на вахту!

За два часа температура внутри кабины упала ниже нуля.

Рустан включил отопление и набрал номер ремонтной.

– Да? – на этот раз голос был мужской.

– Я Ишимбаев с седьмого участка. Как там мой дружок?

– Какой дружок?

– Ну, антропоид. Диспетчер приказал…

– Ах, это вы, Ишимбаев?! Я уже пишу на вас докладную. Безобразие!

– Погодите, не орите в трубку. Мне сказали" что меньше двух часов…

– Я спрашиваю, где ваш антропоид?

– Как где? У вас. Вы должны были принять его на кольцевой галерее.

Волна пси тридцать шесть.

– Мы обшарили на этой волне половину галереи. Нет там вашего антропоида.

– Нет?.. Подождите, я выясню. – Рустан положил трубку.

Дело принимало совсем скверный оборот. За такие вещи по головке не погладят. Ведь если разобраться, он не должен был уходить из кабины, не получив подтверждения от ремонтной. Антропоид с нарушенной ориентацией мог забрести куда угодно, даже провалиться в одну из вертикальных скважин, и тогда…

Лоб Ишимбаева покрылся каплями пота.

"Ух!" Он представил себе полчища потревоженных сильфий, атакующих верхний ярус. Говорят, так уже было. Мчащаяся лавина сметала на своем пути стальные переборки бараков, ломала ходы сообщения, и если бы не лазеры…

Рустан рванул вниз телекинетический колпак…

Он выжал все, что мог дать усилитель обратной связи, так, что видеодиски обжигали веки, но глаза ничего не различали, кроме радужных кругов, вращающихся в темноте.

Оставалось последнее средство.

Рустан открыл колпак, вырвал балластное сопротивление второго контура и закоротил провода. Теперь ко всем его прегрешениям еще добавилось нарушение параграфа двенадцатого Правил телекинетического управления.

Он невольно вскрикнул, когда его век коснулся горячий металл.

Запахло паленым. И все же, срывая с обожженных век диски, он на мгновение увидел перед собой в горизонтальном развороте координатора кусок обвалившейся породы с характерными следами фрез.

Антропоид лежал где-то во втором ярусе, очевидно придавленный рухнувшим сводом.

На выход в зону нужно было брать специальное разрешение, но за этот день Ишимбаев совершил уже столько подвигов, что еще одно нарушение Устава, по существу, ничего не меняло.

Он натянул маску, надел пояс с аккумуляторами, включил фонарь и взял стоящий в углу отбойный молоток.

"Меркаптан!"

Маленький флакон с омерзительно пахнущей жидкостью, отравлявшей воздух в кабине. Несколько дней назад, завтракая, он, помнится, отпихнул его ногой в угол.

Став на четвереньки, Рустан обшарил каждый сантиметр пола.

Флакон исчез. Как будто его никогда и не было.

Выходить без защитного запаха в зону было рискованно, но для того чтобы просить меркаптан на соседнем участке, пришлось бы…

Рустан махнул рукой и сорвал пломбу с бронированной двери.

…Все это выглядело совсем иначе, чем на экране. Розовые наросты на мерцающих голубых стенках шевелили тысячами маленьких лепестков.

Рустан ткнул пальцем в один из них и отдернул руку. Палец свело судорогой.

Он вскинул молоток на плечо и зашагал вдоль галереи.

Ноги выше щиколоток уходили в мягкий грунт, просеянный сортировщиками.

Рустан поравнялся с ящиками, куда сортировщики складывали добытые трофеи.

В одном из них – беспорядочно наваленные кости. Рядом – почти полностью сохранившийся скелет странного существа с выгнутым дугой спинным хребтом, треугольным черепом и длинными десятипалыми конечностями.

"Интересно, что они тут жрали?" – подумал Рустан.

Во втором ящике, в углу, он нашел один-единственный шарик веноцета вся добыча за сегодняшний день.

Дойдя до поперечной галереи, Рустан вспомнил сильфию и пожалел, что нет меркаптана.

– Волосатая гадина! – громко сказал он, чтобы подбодрить себя – Вошь вонючая!

"Адина, – повторило эхо искаженные маской слова, – ошь… ючая!"

Здесь кончались следы работы его антропоида. Идти по твердому грунту стало легче.

Сначала он увидел сортировщиков, беспорядочно метавшихся по галерее.

Руки антропоида с включенными фрезами торчали из-под придавившей его глыбы. Судя по всему, потеряв ориентацию, он пытался пробиться сквозь стену галереи.

Глыба была слишком тяжела, чтобы сдвинуть руками. Ишимбаев подключил провода молотка к поясу с аккумуляторами и, определив на глаз направление слоев, расколол ее на две части.

"Выключи фрезы, вставай!"

По-видимому, рассказы о водителях, умеющих командовать антропоидами без телекинетического усилителя, были, мягко выражаясь, преувеличением.

"Вставай!" – Он присел на корточки, подхватил антропоида под мышки и, крякнув от натуги, поставил на ноги.

Антропоид развернулся на месте и с вытянутыми на высоте плеч руками пошел на Ишимбаева.

"Повернись кругом!"

Вращающиеся с грозным воем фрезы приблизились к лицу Рустана. Он присел.

Антропоид тоже согнул ноги в коленях. Рустан еле успел отскочить.

"Выключи фрезы, болван!"

Чуть уловимые следы пси-излучения влекли искалеченный мозг антропоида к его водителю.

Рустан побежал…

Притаясь за углом поперечной галереи, он прислушивался к неторопливому, мерному стуку стальных подошв.

Дойдя до поворота, антропоид на мгновение остановился, как бы к чему-то прислушиваясь, и решительно повернул налево. Сортировщики послушно плелись сзади.

Смертоносные фрезы были вновь нацелены в грудь Ишимбаева.

Ширина коридора не превышала одного метра, и шагавший вразвалку антропоид задевал плечами за стены, поднимая клубы голубоватой пыли.

"Стой, тебе говорят!"

Яркий свет приближающегося прожектора слепил глаза…

Рустан бежал, чувствуя сквозь поглотитель маски невыносимое зловоние.

Галерея начала описывать полукруг, круто спускаясь вниз.

Это была западня. Там, в первом ярусе, среди зарослей белых колючек таилось нечто более страшное, чем фрезы обезумевшего антропоида.

Ответвляющийся вправо узкий проход походил на трещину в породе.

Неизвестно, вел ли он куда-нибудь, но выбора не было.

Теперь только оставалось ждать, как поведет себя дальше антропоид.

Проход был для него слишком узок…

Стальное подобие человека топталось у входа, стараясь поймать Рустана в луч прожектора.

"Худо, – подумал Рустан, прикрыв глаза от слепящего света, – совсем худо получается, нужно уходить!"

Фрезы антропоида врезались в стены, расширяя проход. Сортировщики, уловив привычный сигнал, принялись откатывать грунт.

"Все, каюк!" Дальше можно было двигаться только ползком.

Скрежет фрез неумолимо приближался.

– Стой, чертово отродье! – Дрожа от ярости, он двинулся навстречу антропоиду.

Поток нестерпимо яркого света бил по обожженным векам, резал воспаленные глаза.

– Врешь, ублюдок!

В пучке прожектора перед Рустаном черной тенью возник кусок нависшей породы.

– Врешь! – Он прикинул расстояние от антропоида и поднял отбойный молоток…

Сейчас все решали секунды. Нужно было обрушить многотонную громаду в тот момент, когда прозрачный колпак окажется под ней.

Фрезы легко врезались в породу, срезая ровные толстые пласты.

Антропоид продвигался вперед с точностью часового механизма. У машины было одно неоспоримое преимущество: она не знала усталости.

– Врешь, тут головой работать нужно!..

Последним, что осталось в памяти Рустана, были горящие зеленым светом фасеточные глаза и дрогнувший свод над головой.

Рустан очнулся и застонал. От удара по темени все кружилось перед глазами. Он поднес руку к голове. Под пальцами был большой мягкий отек.

Он встал на четвереньки и пополз туда, где под рухнувшим пластом, в свете фонаря, поблескивала нелепо дергавшаяся ступня антропоида.

Между обломками породы и сводом было достаточно пространства, чтобы ползком выбраться в галерею.

Рустан выпрямился. Там, впереди, голубоватым светом мерцали стены лабиринта.

"Ну и лежи тут, – подумал он, взбираясь наверх, – а я пойду".

Рустан последний раз взглянул вниз, и неожиданно вид шевелящейся ноги вызвал у него жалость.

– Ну, чего дрыгаешь, дурак? – сказал он, соскакивая обратно. – Ладно, не брошу!

Напряжение в аккумуляторах село, и нужно было тщательно выбирать направление слоев, по которым колоть пласт.

– Видишь, брат, в нашем деле голова требуется, а ты только дрыгать и можешь.

Он с трудом ворочал огромные куски породы.

– Это что? – сказал он, пыхтя от натуги. – Это разве обвал? Вот у нас в шахте один раз… – Сейчас руки антропоида были свободны. Рустан с опаской поглядел на фрезы. Они не вращались. Очевидно, их заклинило.

– Ну, вставай!

Он поднял антропоида, но тот был совсем плох. Шарнирные ноги все время выплясывали какой-то танец.

– Перепугался ты, что ли?

Рустан прислонил антропоида к стене и принялся за расчистку прохода.

Места было совсем мало, приходилось оттаскивать самые большие куски назад.

От усталости у него тряслись руки.

– Эх, как неладно получилось! – Хрупкие панцири сортировщиков были раздавлены в лепешку. Рустан отпихнул их ногой.

– Пошли! – Он обнял антропоида за плечи и, подталкивая, повел вперед…

– Вот, получайте свое добро!

Антропоид шлепнулся на пол. Он лежал лицом вниз, по-прежнему дергая ногами.

Мастер ремонтной нагнулся и выключил у него блок питания.

– Где вы его так?! – спросил он, осматривая изуродованный колпак с наполовину вытекшей жидкостью.

– Нашел в главной галерее. Сам себя завалил. Безобразие! Не могли его вовремя принять! Зачем вас только тут держат!

– Да… – Мастер вскрыл покореженную заднюю панель. – Дней на десять работы, раньше не управимся.

– Дней на десять? – переспросил Рустан, – Ну что ж, доложите диспетчеру, – добавил он, радостно ухмыльнувшись.

Десяти суток было вполне достаточно, чтобы договориться с Землей о замене Рустана Ишимбаева и его возвращении на шахту.