Текст книги "Роковая Вязьма"

Автор книги: Илья Мощанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Новая тактика привела к определенным успехам. Многим группам удалось избежать встречи с противником. Действовали они каждая по-своему, по-разному сложились и судьбы входивших в их состав военнослужащих. 14 октября, раненный в руку и трижды в ногу, в бессознательном состоянии попал в плен командующий 19-й армией генерал-лейтенант М. Ф. Лукин. Попал в плен и умер в германской неволе командарм Ф. А. Ершаков. Погибли при прорыве из кольца командарм К. И. Ракутин и член Военного совета 19-й армии дивизионный комиссар И. П. Шелканов. 5 ноября раненый, с небольшой группой бойцов, вышел из окружения генерал-лейтенант И. В. Болдин; возглавили партизанские отряды начальник штаба 20-й армии генерал Н. В. Корнеев и начальник штаба 8-й стрелковой дивизии полковник Ф. П. Шмелев.

Многим советским воинам в составе небольших групп удалось вырваться из кольца. Состав этих групп был различным – от нескольких человек до целых дивизий. Так, 8, 29, 139-я и 160-я дивизии вышли в районе Панфилово в 20 км южнее Вязьмы; 17, 60, 113-я дивизии прорвались в районе Боровска, а 173-я – в районе Ульянова. 22 октября 1941 года Военный совет Западного фронта докладывал И. В. Сталину о ходе восстановления вышедших из окружения 108, 144, 126-й и 129-й дивизий. По состоянию на 13 октября из состава 60-й дивизии вырвалось из окружения до 1000 человек, а в 20-х числах того же месяца вышло еще 2500 человек.

Общее количество военнослужащих, вышедших из окружения, неизвестно. В литературе встречается цифра – около 85 тыс. человек, но архивными документами она не подтверждена, хотя косвенные свидетельства вполне допускают, что в составе организованных воинских формирований войск вышло примерно столько. Кроме того, около 65 тыс. военнослужащих, вышедших мелкими отрядами и в одиночку, были собраны заградительными отрядами.

В любом случае, вышло из окружения значительно меньше войск, чем погибло или попало в плен. Немцы сообщали о пленении 663 тыс. советских военнослужащих. Насколько правдоподобны и достоверны эти цифры, покажет время. Пока же останки защитников Вязьмы все еще находят в лесах, болотах и полях. Они не вернулись с войны и, пропав без вести, все еще продолжают свой бой. Бой с забвением.

На следующий день германское командование объявило, что «противник, окруженный… западнее Вязьмы, полностью уничтожен» [40]40
  ЦАМО, ф. 500, оп. 12462, д. 548, л. 257.


[Закрыть], хотя до конца месяца с уже «уничтоженным противником» вели боевые действия от 9 до 5 немецких дивизий. В районе Брянска обстановка была не лучше. Когда генерал Еременко потерял управление войсками, его функции взял на себя Генеральный штаб. В довершение ко всему ему же пришлось решать проблемы, связанные с выполнением заявок командармов, а те просили сбросить им горючее и боеприпасы, прикрыть авиацией определенные районы на какое-то время, вывести раненых и прочее [41]41
  ЦАМО, ф. 5, оп. 11462, д. 106, лл. 257, 268.


[Закрыть].

В ночь на 8 октября армии Брянского фронта начали отходить. К рассвету войскам 3-й и 50-й армий удалось совершить бросок к востоку почти на 50 км. Для 13-й армии отход с самого начала превратился в прорыв из вражеского кольца. После того как попытка наступать в юго-восточном направлении оказалась безуспешной, генерал Городнянский решил пробиваться на юг, в направлении станции Суземка (32 км северо-западнее Севска). На рассвете 9 октября армия нанесла неожиданный удар и создала брешь в боевых порядках врага. Через нее прорвались 132-я и 143-я стрелковые дивизии, 141-я танковая бригада и часть штаба армии. Однако в скором времени противник закрыл брешь и отрезал путь остальным частям армии, но 6-я стрелковая дивизия полковника Гришина стремительной атакой вновь опрокинула врага. За ней проскочили часть второго эшелона и резерв командарма [42]42
  Военно-исторический журнал. 1964. № 5, с. 55.


[Закрыть]. В этот день 13-я армия продвинулась на юг почти на 25 км, но была остановлена.

8 октября войска 2-й армии генерала Вейхса соединились со 2-й танковой армией (5 октября 1-я и 2-я танковые группы были переименованы в 1-ю и 2-ю танковые армии. – Примеч. авт.) северо-западнее Брянска, расчленив окруженную группировку Брянского фронта на две части: северную – в районе Брянск, Дятьково и южную – в районе Трубчевск, Суземка, Навля. Для борьбы с окруженными советскими войсками противник задействовал 20 дивизий из 22-х, имевшихся в составе двух армий. Генерал Еременко так и не смог наладить управление войсками, а 13 октября во время налета немецкой авиации он был ранен. Ночью на самолете Еременко переправили в Москву, а его обязанности вновь стал исполнять начальник штаба фронта генерал Г. Ф. Захаров. Войска фронта продолжали пробиваться из окружения.

Слабым местом у противника оказалось направление к северо-востоку от Брянска: там еще имелись значительные разрывы в его боевых порядках. Через них-то и начали успешно прорываться соединения 50-й армии. Однако 10 октября Шапошников потребовал не отклоняться от намеченной для них директивой Ставки оси отхода. Пришлось командующему армией генералу М. П. Петрову срочно изменить маршрут [43]43
  ЦАМО, ф. 48 а, оп. 1454, д. 9, л. 534.


[Закрыть]. В последующие пять суток его армия пробивалась в юго-восточном направлении. Но именно здесь противник имел значительное преимущество в силах и средствах.

К исходу 13 октября большая часть армии генерал-майора М. П. Петрова сосредоточилась в районе станции Батагово (2 км северо-восточнее Брянска), Буяновичи для подготовки переправы через речку Рессета. Утром 154-я стрелковая дивизия генерала Я. С. Фоканова форсировала реку. Однако немцы не дали ей развить успех [44]44
  ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 33, лл. 24–26.


[Закрыть]. Наступление затормозилось. Командарм решил одновременными ударами основных сил с фронта, а обходящего отряда – с тыла сбить противника, а затем форсировать реку.

Обходящий отряд, возглавляемый самим командармом, приступил к выполнению задуманного им маневра. Через некоторое время в тылу врага разгорелся бой. Отзвуки его явились сигналом для наступления главных сил. Неся большие потери от огня противника, войска все-таки переправились через Рессету. Им удалось продвинуться к югу еще на 5–7 км. Но обходящий отряд был расчленен на отдельные группы. Много бойцов здесь пало смертью храбрых. Среди них командующий армией Герой Советского Союза генерал-майор М. П. Петров и член Военного совета бригадный комиссар H. A. Шляпин. Остатки армии были «сдавлены в районе Желтоводье, Вереща (10 км северо-западнее Карачева)», а 17 октября немцы сообщили о завершении ликвидации ее частей.

Да, 50-я армия была разгромлена. Ее остатки и штаб во главе с полковником Л. A. Пэрном пробились из окружения в другом, северо-восточном направлении, именно там, где до 9 октября, то есть до вмешательства начальника Генерального штаба, они успешно продвигались. 20 октября они вышли в район Белева. От армии осталась всего-навсего десятая часть людей и 3 % артиллерии [45]45
  ЦАМО, ф. 500, оп. 12462, д. 548, л. 257.


[Закрыть].

Юго-западнее Навли, в тылу 3-й армии, противник еще 10 октября перерезал пути отхода и закрыл ей все выходы на восток. Двое суток ее войска прорывались через заслоны врага, а когда их преодолели, то выяснилось, что штаб армии потерял связь с дивизиями. В принципе, зная общее направление и рубеж выхода, они продолжали действовать самостоятельно. Оставшиеся под управлением командарма генерал-майора Я. Г. Крейзера 137-я и 269-я стрелковые дивизии, а также 42-я танковая бригада с 17 по 20 октября вели бои в полном окружении в 6–20 км севернее города Дмитровск-Орловский [46]46
  ЦАМО, ф. 202, оп. 5, д. 32, лл. 20–24.


[Закрыть]. Надо сказать, что положение войск было катастрофическим: в труднопроходимых болотах застрял весь автотранспорт, кончилось горючее, встали танки. Под почти непрерывным артиллерийско-минометным обстрелом и при часто повторявшихся атаках врага спасти машины было невозможно. Военный совет армии принял решение об их уничтожении.

Войска Крейзера пробились по узкому 500-метровому коридору, и на рассвете 23 октября в район севернее поселка Поныри вышла из окружения основная группа, а южнее – остатки дивизий в составе около 3 тысяч человек. Заняв участок тылового рубежа обороны фронта, 3-я армия начала восстанавливать свою боеспособность.

Соединения 13-й армии генерала Городнянского (член Военного совета М. А. Козлов, начальник штаба A. B. Петрушевский) к исходу 13 октября пробились в район Хомутовки, что в 50 км северо-западнее Льгова. Целых пять суток шли тяжелые бои. Гудериан бросил против 13-й армии 34-й армейский и 47-й моторизованный корпуса, которые перехватили пути к реке Свапа, а на ряде участков оттеснили войска группы Ермакова, оборонявшиеся на ее левом берегу. К этому времени горючее было полностью израсходовано, поэтому Военный совет приказал уничтожить автотранспорт и «другое имущество, чтобы его не использовал враг…» [47]47
  Военно-исторический журнал. 1964. № 5, с. 55–56.


[Закрыть]Для оказания помощи прорвавшимся частям командующий фронтом приказал группе Ермакова нанести 4 одновременных удара по врагу, а авиации фронта – уничтожать его с воздуха [48]48
  ЦАМО, ф. 202, оп. 12462 д. 73, лл. 18–19.


[Закрыть]. Встречными ударами войскам генерала Городнянского 18 октября удалось прорвать кольцо окружения и переправиться на восточный берег Свапы. «Промокшие, истощенные от недоедания, ведя бои днем и ночью, воины 13-й армии вышли из окружения в составе 10 тысяч человек, все с винтовками, при 32 станковых и 34 ручных пулеметах, со 130 автоматами ППШ и 11 пушками» [49]49
  Военно-исторический журнал. 1964. № 5, с. 57.


[Закрыть]. К 22 октября 13 А заняла оборону в 45 км северо-западнее Курска.

Сражения под Вязьмой и Брянском завершились. Исход их для советских войск оказался катастрофическим: в окружение попали 7 из 15 управлений армий, 64 дивизии из 95, 11 танковых бригад из 13, 50 артиллерийских полков РГК из 62-х. Из этого числа в районе Вязьмы были окружены 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и 4 полевых управления армий (19, 20, 24-й и 32-й). Заметим, что окруженные под Вязьмой войска входили в состав 10 армий (16, 19, 20, 22, 24, 30, 31, 32, 43-й и 49-й). Вне общих котлов было окружено 5 дивизий и 4 артполка РГК, все остальные – под Брянском.

В окружении советские войска потеряли около 6 тысяч орудий и минометов, свыше 830 танков [50]50
  Военно-исторический журнал. 1991. № 11 с. 21–22.


[Закрыть]. Что касается потерь фронтов в живой силе, то точных сведений о них нет. В труде «Гриф секретности снят…» приведены цифры потерь за весь оборонительный период битвы, но достоверность их сомнительна. Поэтому, чтобы иметь хотя бы общее представление об их величине, сделаем ориентировочный расчет, зная, что из вяземского котла вышло до 85 тысяч человек, а из брянского – около 23 тысяч. Приплюсуем к ним 98 тысяч – количество людей в избежавших окружения 29-й и 33-й армиях, группе Ермакова и в 22-й армии, где была окружена только одна дивизия. Учитывая, что определенное количество бойцов и командиров вышло из окружения и сразу же влилось в свои части, а также то, что часть задержанных военнослужащих формировалась в подразделения и направлялась заградотрядами на передовые позиции для пополнения войск, полученный выше результат округлим до 250 тысяч. Это и есть примерное количество оставшихся во фронтах людей. Сопоставляя его с 1250 тысяч человек, имевшихся во фронтах к началу битвы, приходим к выводу: за первые 2–3 недели боев под Москвой Красная армия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам) около 688 тысяч были пленными [51]51
  Великая Отечественная война 1941–1945 гг. (Военно-исторические очерки). М., 1995, кн. 1, с. 175.


[Закрыть].

Ни Ставка, ни военные советы фронтов не смогли организовать контрудары извне для содействия выходившим из окружения. В то же время окруженные войска, находясь, по существу, в безвыходном положении, на три недели приковали к себе от 48 до 26 вражеских дивизий. Более того, из окружения сумели вырваться 3 управления армий, остатки 32 разбитых дивизий, 13 артиллерийских полков. Быстро восстановив боеспособность, они вновь встали на пути врага, рвавшегося к столице.

Германское командование переоценило результаты первых сражений. В начале второй декады октября оно скорректировало свои планы, решив одновременно с наступлением на Москву взять в гигантские «клещи» и уничтожить войска Северо-Западного фронта. Для этого 3-я танковая группа развертывала наступление в направлении Калинин, Торжок, Вышний Волочек. Навстречу ей от Чудова предусматривалось нанести удар силами группы армий «Север». Эта операция, по мнению генерал-фельдмаршала фон Бока, должна была стать последним усилием в битве за Москву [52]52
  Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Stuttgart, Bd. 4, s. 573.


[Закрыть].

Одновременно войскам группы армий «Центр» предстояло развивать наступление силами 9-й и 2-й армий веером на северо– и юго-восток, 4-й армии и 4-й танковой группе – на Москву, а 2-й танковой армии – в обход ее с юго-востока [53]53
  ЦАМО, ф. 500, оп. 12461, д. 114, лл. 68–70.


[Закрыть]. Следует заметить, что поворот на север двух (вместе с 3-й танковой группой), а на юг – одного оперативного объединения ослаблял общий нажим германских войск на Москву, что создавало более благоприятные условия для обороны столицы.

8 октября Государственный Комитет Обороны принял постановление о строительстве обороны на ближних подступах к Москве и в самом городе [54]54
  РЦХИДНИ, ф. 644, оп. 1, д. 12, л. 93.


[Закрыть]. Одновременно он поручил «НКВД СССР взять под особую охрану зону, прилегающую к Москве, с запада на юг по линии Калинин, Ржев, Можайск, Тула, Коломна, Кашира… Организовать при НКВД СССР штаб охраны Московской зоны, подчинив ему в оперативном отношении расположенные в зоне войска НКВД (6000 по особому расчету), милицию, районные органы НКВД, истребительные батальоны и заградительные отряды». ГКО предусматривал мобилизовать на строительство оборонительных сооружений сроком на 20 дней 240 тысяч жителей Московской области и 200 тысяч москвичей. Войска НКВД должны были обеспечивать охрану и защиту людей, работавших в зоне в порядке трудовой повинности, так как немецкие войска в любой момент могли появиться в районах строительных работ.

Многие меры, принимаемые в эти дни в интересах обороны Москвы, отличались взвешенностью, реализмом и оперативностью. Но были и такие, что при всей своей, казалось бы, привлекательности на деле оказались явно невыполнимыми. Так, 9 октября, после окружения советских войск под Вязьмой и Брянском, Ставка ВГК приказала командующему Западным фронтом срочно построить 3 полевых укрепленных рубежа на калининском направлении, а командующему Брянским фронтом подготовить 2 подобных же рубежа по линии рек Ока, Дон с обводом Воронежа [55]55
  ЦАМО, ф. 48 а, оп. 1554, д. 10, лл. 352–353, 529–530.


[Закрыть]. Но Ставка почему-то не приняла во внимание тот факт, что к этому времени командующие фронтами совершенно не располагали какими-либо силами для выполнения ее распоряжения. Поэтому требование о срочном строительстве рубежей, имевших только на калининском направлении общую протяженность почти 350 км, можно, бесспорно, отнести к разряду прожектерских.

10 октября части 3-й танковой группы противника, которой теперь командовал генерал Рейнгардт, встретили упорное сопротивление войск Западного фронта. Это были те самые армии – 22-я и 29-я, которые были вынуждены отступать под давлением смежных флангов групп армий «Центр» и «Север» и о которых выше упоминал фон Бок. Однако они не только сумели планомерно отойти, но и частью сил заняли инженерные сооружения Ржевско-Вяземского рубежа. Активные действия советских войск угрожали левому флангу и тылу группы Рейнгардта. Это обстоятельство заставило его под Сычевкой выделить 6-ю танковую дивизию в оборону. Лишь после этого противник получил возможность продолжить наступление и 10 октября занять Погорелое Городище (21 км восточнее Зубцова) и Зубцов, а на следующий день – Старицу. Враг устремился к Калинину. Началась Калининская оборонительная операция, которая продолжалась с 10 по 24 октября 1941 года.

Положение Западного фронта резко ухудшилось. Между Зубцовом и Гжатском образовался разрыв до 80 км, закрыть который было нечем. По приказу командования фронта войска правого крыла отошли на левый берег Волги. Но оборонять Калинин было, прямо скажем, нечем и некем. В городе оставались лишь курсы младших лейтенантов да отряд народного ополчения. Сюда срочно выехал заместитель Жукова Конев. В Калинин начали стягивать войска из Западного и Северо-Западного фронтов. Последний по приказу Ставки выделил оперативную группу в составе двух стрелковых (183, 185 сд), двух кавалерийских дивизий (46, 54 кд), танковой бригады (8 тбр) и мотоциклетного полка (46 мцп) во главе с начальником штаба фронта генерал-майором Н. Ф. Ватутиным. Но на их сосредоточение и развертывание требовалось время, а его как раз и не было.

Во второй половине 13 октября противник вышел на ближние подступы к Калинину, а к вечеру достиг его западной окраины. Одновременно немцы форсировали Волгу. Разгорелись тяжелые уличные бои. К утру 15 октября советские войска оставили большую часть города, заняв оборону по левым берегам рек Тверца и Волга. Только один стрелковый полк сумел удержаться на северо-западной окраине Калинина, оседлав Ленинградское шоссе. Немцы, подтянув дополнительные войска, на следующий день к 15.00 прорвали слабую оборону полка и прямо по шоссе устремились в северо-западном направлении. За 2 дня они продвинулись на 40 км.

17 октября Ставка выделила войска, что действовали на осташковском и ржевском направлениях, а также в районе Калинина, в самостоятельный Калининский фронт во главе с генералом Коневым. В его состав вошли 22, 29, 30, 31-я армии и оперативная группа Ватутина. Собственной авиации у Конева в наличии не было. Его должна была поддерживать малочисленная авиация Северо-Западного фронта. Новый фронт получил задачу вернуть Калинин и сорвать попытки врага обойти Москву с севера [56]56
  ЦАМО, ф. 48 а, оп. 1554, д. 92, л. 251.


[Закрыть].

18 октября оперативная группа Ватутина разгромила немцев в районе Марьино, Медное (28 км северо-западнее Калинина) и прочно закрепила за собой рубеж северо-западнее Калинина. Остатки войск 30-й армии генерала Хоменко попытались выбить противника из города, но безуспешно. Враг прочно укрепился там. 19 октября группа Ватутина была расформирована, а ее соединения включены в состав 31-й армии, командующим которой был назначен генерал-майор В. А. Юшкевич. На этом посту он заменил генерал-майора В. Н. Долматова, который за крупные упущения в управлении войсками при обороне Ржева был предан суду военного трибунала.

Завершив ликвидацию вяземского «котла», 9-я армия вермахта 24 октября нанесла удар от Ржева и Старицы в общем направлении на Торжок, Вышний Волочек. За семь дней наступления ей удалось продвинуться на 30–40 км. Однако активные действия Калининского фронта, который быстро наращивал свои силы, сорвали задуманный германским командованием план окружения Северо-Западного фронта. Впрочем, не только 9-я полевая армия, но и 3-я танковая группа были остановлены войсками генерала Конева. Фронт стабилизировался на рубеже рек Большая Коша и Тьма. Занимая охватывающее положение по отношению к группе армий «Центр» с севера, Калининский фронт создавал непосредственную угрозу ее флангу и держал противника в постоянном напряжении.

К Можайской линии обороны немцы устремились сразу же после образования вяземского и брянского котлов. Командующий 4-й армией генерал-фельдмаршал фон Клюге основные усилия сосредоточил вдоль Минской автострады, Киевского и Варшавского шоссе. Значительная часть дивизий находилась до этого или во втором эшелоне, или в резерве, или на пассивных участках фронта. Они обошлись почти без потерь, а потому их боевой потенциал оставался высоким.

Советское командование к 10 октября развернуло на Можайской линии обороны 4 стрелковые дивизии, 6 военных училищ, 3 запасных стрелковых полка, 5 пулеметных батальонов, 5 танковых бригад, 10 артиллерийских полков и другие части. При этом фланги и стыки укрепленных районов оставались без прикрытия. Не удалось создать и оперативных резервов [57]57
  ЦАМО, ф. 38, оп. 11360, д. 7, л. 105, 146; ф. 132 а, оп. 2642, д. 30, лл. 64–65.


[Закрыть].

С 13 октября Московский резервный фронт был влит в Западный фронт; все соединения и части на волоколамском направлении объединились в 16-ю армию, на можайском – в 5-ю, на малоярославецком – в 43-ю и на калужском – в 49-ю армии.

10 октября бои начались на малоярославецком направлении, 11 – на калужском, 13 – на можайском, 16 октября – на волоколамском. Таким образом, началась оборонительная операция на Можайской линии обороны (10–30 октября 1941 года). Интенсивность боев возрастала по мере высвобождения немецких сил из-под Вязьмы и подхода советских войск к Можайской линии. Сплошного фронта не существовало. Натыкаясь на очаги обороны, немцы обходили их, атакуя с флангов или тыла, а затем упорно продолжали продвижение. Обстановка менялась ежедневно, даже ежечасно. Против напористых, хорошо оснащенных и обученных немецких войск действовали немногочисленные, формируемые в основном в ходе боев, соединения. В такой обстановке от каждого батальона и полка, дивизии и армии зависел исход боя, операции, а в конечном итоге – судьба Москвы.

На Калужский укрепрайон, расположенный в южной части Можайской линии, наступали 3 пехотные дивизии немцев. Калугу обороняли части 5-й гвардейской стрелковой дивизии, сводный отряд и сводный полк 194-й стрелковой дивизии. В таких совершенно неравных условиях борьбы они не смогли сдержать натиск врага и 13 октября оставили город. Противник устремился на Алексин (60 км восточнее Калуги) и Серпухов, создав угрозу прорыва к Москве. Ставка перебросила под Алексин 173-ю (бывшую 21-ю ополченческую московскую) и 238-ю стрелковые дивизии полковников A. B. Богданова и Г. П. Короткова, а под Серпухов – 7-ю гвардейскую и 60-ю (бывшую 1-ю ополченческую московскую) стрелковые дивизии во главе с полковником A. C. Грязновым и генералом Н. Н. Прониным. Эти соединения вместе с 5-й гвардейской стрелковой дивизией полковника П. В. Миронова и подразделениями 69-й бригады войск НКВД 29 октября остановили врага на линии 14 км западнее Серпухова, восточнее Тарусы (25 км юго-западнее Серпухова), западная окраина Алексина.

43-я армия генерала К. Д. Голубева обороняла Малоярославецкий укрепрайон, территорию которого пересекают две крупные автотрассы – Варшавское и Киевское шоссе. В 20 км южнее Малоярославца и в 25 км западнее него эти дороги перерезались инженерными сооружениями созданных здесь секторов обороны. На позициях секторов были развернуты части 312-й стрелковой дивизии полковника А. Ф. Наумова, подразделения курсантов подольских пехотного и артиллерийского училищ, 6 артиллерийских полков, 3 отдельных пулеметно-артиллерийских батальона, 7 огнеметных рот и др. [58]58
  ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, д. 230, л. 120.


[Закрыть]А на западных подступах к секторам обороны действовали 17-я танковая бригада майора Н. Я. Клыпина, десантный отряд майора И. Г. Старчака и передовые отряды курсантов.

Восемь дней они отбивали нескончаемые атаки пехоты и танков, постоянно поддерживаемые артиллерией и авиацией врага. Лишь 18 октября немцы добились успеха; они взяли Малоярославец и окружили детчинский сектор обороны. К счастью, его гарнизону удалось пробиться из кольца окружения и выйти к своим. Подольские курсанты, десантники, бойцы дивизии Наумова и танкисты Клыпина выполнили приказ командования. Задержав противника, они обеспечили развертывание еще 4 стрелковых дивизий, танковой, мотострелковой и 2 воздушно-десантных бригад. Совместными усилиями этих соединений фронт в полосе армии был наконец-то стабилизирован. С 29 октября ее войска перешли к обороне по реке Нара.

Но не все показывали такое упорство в обороне. К примеру, части 53-й стрелковой дивизии полковника Н. П. Краснорецкого в ходе боев за Боровск разбегались при малейшем нажиме противника. Низкую боеспособность показала и 17-я (бывшая 17-я ополченческая московская) стрелковая дивизия полковника П. С. Козлова. А причина состояла в том, что в ней после боев под Спас-Деменском в строю осталось всего 558 человек, то есть около 6 % первоначального состава. 15 октября в Угодском Заводе (ныне Жуково, 17 км восточнее Малоярославца) она была доукомплектована только что прибывшим маршевым пополнением и уже через два дня введена в сражение на рубеже реки Протва. Оба эти соединения оставляли один рубеж за другим, дав противнику возможность без боя форсировать реку Нара и захватить плацдарм у Тарутино (32 км юго-восточнее Наро-Фоминска). В дальнейшем под ударами 22 немецких самолетов «дивизии в панике бежали в Подольск, где оказалось около 7 тысяч человек из этих соединений» [59]59
  ЦАМО, ф. 208, д. 216, лл. 123, 124.


[Закрыть].

Низкие морально-боевые качества воинов дивизий, которые только что были переформированы после разгрома в начале октября, объясняются еще и тем, что солдаты плохо владели своим оружием, не были уверены сами в себе и в своих командирах. В состоянии психологического надлома люди утратили возможность контролировать свои действия. Неудержимый страх, особенно перед немецкими танками и самолетами, охватывал их при первых же атаках врага. А это помогало последнему развивать свое наступление. Угроза столице возрастала: линия фронта проходила уже в 75 км от нее. Отступать дальше было некуда.

В такой критической ситуации особую опасность всегда представляют паникеры и трусы. Не найдя других средств, советское руководство пошло по привычному пути. Были преданы суду военного трибунала целые группы командиров и политработников. Перед строем своих подчиненных был расстрелян командир 17-й стрелковой дивизии полковник Козлов [60]60
  Там же, л. 113.


[Закрыть].

Да, в периоды отчаяния, когда решалась судьба Отечества, жестокость нередко оказывалась единственным средством, способным остановить врага. И все же перелом создавали отнюдь не репрессии, а ввод в сражение новых и новых сил.

15 октября, когда немцы овладели Боровском и возникла реальная угроза прорыва их к столице по Киевскому шоссе через Наро-Фоминск, Ставка передала Западному фронту полевое управление 33-й армии, возглавляемое генерал-лейтенантом М. Г. Ефремовым, и включила в состав армии 4 стрелковые дивизии. На сосредоточение и развертывание армии потребовалось около пяти суток. За это время передовые части 20-го армейского корпуса врага приблизились к Наро-Фоминску и 22 октября начали его штурм. При этом части двух пехотных дивизий не только ворвались в город, но и, просачиваясь через лесные массивы, перерезали подходы к нему. В боях за Наро-Фоминск решающую роль сыграла 1-я гвардейская Московская мотострелковая дивизия. Ее воины во главе с Героем Советского Союза полковником А. И. Лизюковым за «четыре дня непрерывных боев измотали врага, отбросили его за реку Нара и вынудили перейти к обороне». Но победа досталась им нелегко: дивизия потеряла до 70 % личного состава [61]61
  Там же, лл. 30–31.


[Закрыть]. Таким образом, в конце октября враг был задержан и на нарофоминском направлении.

Однако главные события в те дни развернулись на можайском направлении – кратчайшем и удобнейшем пути к Москве. Здесь почти параллельно друг другу проходят железная дорога, Можайское шоссе и Минская автострада. Последняя – единственная трасса, проложенная от границ рейха до советской столицы. Ее особенно хорошо знали немцы. Ведь накануне войны именно они помогали ее строить, причем на вполне современном уровне. И вот теперь она стала главной питающей артерией группы армий «Центр». Развитая дорожная сеть позволяла ей расширить фронт наступления, совершать обходные маневры для удара по флангам и тылу советских войск. Эти обстоятельства и определили выбор направления для самого сильного удара 4-й армии. Сюда генерал-фельдмаршал фон Бок направил 4 корпуса. Здесь и развернулись сражения, которые отличались особой напряженностью.

Сдерживающие бои на подступах к Можайскому укрепрайону в течение пяти суток вели запасная учебная, 18-я и 19-я танковые бригады под командованием полковников А. М. Томашевского, С. А. Колиховича, подполковника A. C. Дружинина и другие части. За это время на позициях укрепрайона успели развернуться 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, 151-я мотострелковая бригада, 230-й стрелковый запасной полк и батальон курсантов Военно-политического училища. Такими силами 5-я армия генерал-майора Д. Д. Лелюшенко готовилась оборонять полосу шириной 50 км.

Утром 14 октября после артиллерийской и авиационной подготовки 10-я танковая дивизия противника вместе с полками СС «Дойчланд» и «Фюрер» двинулись в атаку. Покорители Ельни и Вязьмы рвались к Москве. Им уже грезились победные марши и богатые трофеи в поверженной русской столице. «Дивизия СС и танковая дивизия, – отмечалось в описании боев 4-й танковой группы, – под Можайском наступают с таким подъемом, будто у них позади не четыре месяца тяжелейших боев, а длительный отдых…» [62]62
  ЦАМО, ф. 500, оп. 12462, д. 232, л. 5.


[Закрыть]

Но не дрогнули советские воины, в который раз подтвердив свою любовь к Отчизне и умение ее защитить. Дивизия Полосухина, дислоцировавшаяся до войны на Дальнем Востоке и получившая боевой опыт при разгроме японских войск у озера Хасан, теперь встала на пути рвавшегося к Москве врага, отбивая одну за другой атаки превосходивших сил. Жесточайшие рукопашные схватки развернулись на полях, прославленных русскими воинами в 1812 году у села Бородино, на берегах речек Колочи и Еленки. Бои здесь не прекращались 5 суток. По нескольку раз переходили из рук в руки деревеньки, от которых в конце концов остались одни пепелища да названия на военных картах. Был тяжело ранен и генерал Лелюшенко, которого пришлось эвакуировать в тыл. 18 октября командование армией принял начальник артиллерии Западного фронта генерал-майор артиллерии Л. А. Говоров, проявивший себя еще в боях под Ельней.

Германское командование вводило в сражение все новые и новые соединения. Но и советская сторона наращивала свои силы. Так, с 15 по 25 октября Ставка передала в состав 5-й армии 2 стрелковые дивизии, 5 танковых бригад, а также 7 артиллерийских, 9 артиллерийско-противотанковых полков, 6 гвардейских минометных дивизионов и другие части [63]63
  ЦАМО, ф. 208, оп. 2511, лл. 188–190.


[Закрыть]. В итоге 12-дневных ожесточенных боев противник смог лишь вытеснить советские войска с Можайского УРа, но все его попытки развить успех и продвинуться в сторону Москвы вдоль Минской автострады оказались бесплодными.

Генерал-фельдмаршал фон Бок решил перенести направление главного удара с запада на северо-запад. 4-я танковая группа получила задачу перегруппировать соединения на 65 км к северу по дороге Дорохово – Руза – Новопетровское, а затем выйти на шоссе Волоколамск – Москва. Рокада, выбранная для такого маневра, пролегает через узел дорог на Минской автостраде у поселков Шаликово, Дорохово (12–16 км восточнее Можайска). В большей своей части она имеет твердое покрытие, что в условиях осенней распутицы делало ее просто незаменимой. 25 октября по ней на север стали выдвигаться подвижные соединения немцев.

Состав бронетанковых войск 5-й армии Западного фронта в октябре 1941 года [64]64
  ЦАМО, ф. 38, оп. 80038сс, д. 27, лл. 265–297.


[Закрыть]

№ в/ч	Тип танка/бронеавтомобиля										Примечания
	КВ	Т-34	Т-30	Т-40	Т-60	Т-26	БТ	БА-10	БА-20	Всего
18 тбр*	—	30	—	—	—	—	30	7	1	68	На фронт прибыла 7–8 октября 1941 года
19 тбр	—	29	—	32	—	—	—	7	—	68	На фронт прибыла 9–10 октября 1941 года
20 тбр**	—	29	12		—	20	—	7	—	—	На фронт прибыла 11 октября 1941 года
25 тбр	3	11	—	—	15	—	—	—	—	—	На фронт прибыла 21 октября 1941 года

* По другим данным на 9 октября 1941 года 18 тбр имела в составе 29 Т-34, 3 БТ-7, 24 БТ-5, 5 БТ-2, 1 Т-26, 7 БА и несколько 57-мм ПТО ЗиС-30.