Текст книги "Трансцендент (СИ)"

Автор книги: Илья Ашмаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Враг человека, прежде всего – он сам. Он и ангел, он и демон, и вся его жизнь – это борьба с самим собой. Всё, что вокруг него – это тоже он сам, потому, что только он один так воспринимает это. А если он кого-то ненавидит – то и ненавидит себя, а любит – значит любит себя. И, я вас умоляю, не надо больше никогда и ничего придумывать, всё есть так, как оно есть, и ничего больше. Главное правило реальности – не запутаться в своих иллюзиях. Вы готовы?

Глава 44. Стена

Когда женщины и Инспектор покинули кафе, Полина всё ещё продолжала сидеть по ту сторону зелёной изгороди в больших тёмных очках и широкополой шляпе, скрывающих её лицо. Она сидела там с того момента, как девушки вышли из гостиницы и сели за столик, видела подходящего к ним Вилиала и слышала весь их разговор. В какой-то момент демон почувствовал её присутствие, но Полина сдержала беспокойство и он отвлёкся.

Из этой беседы девушка поняла, что Вилиал, представлявшийся своим жертвам Инспектором, набирал в свой отряд не случайных людей. Все собравшиеся в кафе женщины совершили серьёзный проступок, и, не смотря на имевшиеся в их жизни побудительные мотивы, в любом случае должны были нести наказание. До этого момента Полина несколько иначе представляла себе методы работы демона, предполагая, что он действовал исключительно методом шантажа и запугивания. Конечно, эти способы он и применял, но, с другой стороны, его «разбор полётов» приводил к осознанию жертвами своей вины и раскаянию. По сути, никто не заставлял их лезть в петлю ни во время совершения своих грехов, ни во время согласия оказать помощь Вилиалу в обмен на «индульгенцию». Но ведь в том и состояло искусство демона, ловко проворачивающего своё дело и настойчиво идущего к своей цели. В Полине говорило две сущности. Одна, ангельская, постоянно напоминала ей, с кем она имеет дело, и ожесточала восприятие Вилиала, запрещая вдаваться в подробности его действий. Другая же, человеческая сущность, постепенно брала вверх, и девушка ловила себя на том, что личное отношение к ней демона постепенно оказывает на неё более сильное влияние. Она чувствовала, не смотря на порой саркастический тон Вилиала, что нравится ему, и это подтверждала история её освобождения из Преисподней. К тому же, у неё из головы никак не исчезал другой образ Вилиала – молодого юноши из параллельного мира, красивого, робкого, печального, но улыбающегося такой улыбкой, от которой на душе становилось тепло и ясно. Нынешний же образ демона был гораздо более суров, холоден, но и за ним проглядывался уставший взгляд астрального Вилиала. Казалось, тот юноша пробивался через защитные блоки, выстроенные в целях безопасности, но демон всякий раз пытался подавить его образ, напуская на себя важность и нравоучительность. Полина чувствовала на уровне подсознания, что Вилиал – не простой бездушный демон, что он понимает гораздо больше, чем говорит, и во всех его действиях есть какой-то скрытый подтекст. И потом, это наваждение… Та фотография, которую ей показали в Небесной Канцелярии перед началом долгого и трудного пути… Уже тогда она почувствовала не только то, что их история будет иметь особенный конец, но и то, что у этой истории было своё особое прошлое. Была какая-то недосказанность в их отношениях, какой-то скрытый мотив, не позволявший им уничтожить друг друга до того момента, как они сойдутся в решающей схватке. Юный студент сказал ей, что она ревнует Вилиала и неравнодушна к нему… Пожалуй, это было так, и последовавшая пощёчина испугала Полину потому, что подтверждала эти слова. В тот момент она была Женщиной с большой буквы. И ангел уступал ей место в теле девушки с каждым днём всё больше и больше.

После того, как Полина узнала историю пяти необузданных женщин, у неё возникло желание пообщаться с остальными «участниками шоу». Набравшись смелости, она вернулась к гостинице «Царь Давид» и, подавив женскую гордость, попросила каждого по очереди рассказать свою историю. Фёдор, Прохор и Лёня Ветерок не смогли устоять перед обаянием ангела и вкратце передали ей ту информацию, которую когда-то поведали Инспектору. Более того, теперь они могли рассказать ей и больше, передав во всех подробностях заключительные сцены со своими героями, освободившими их от тягостных мучений. Во всех случаях у девушки выступали слёзы на глазах, она благодарила рассказчиков и спешно удалялась. По всему было видно, что Полина ошибалась в политике Вилиала, и это заставляло её задуматься ещё больше. Студента она не нашла, но, наверное, не сильно и хотела, вспоминая историю их расставания. Разумно предполагая, что количество помощников Инспектора должно было равняться чёртовой дюжине, она выспросила у Прохора и Фёдора о других персонажах. Те могли ей рассказать о местонахождении только двух девушек, Марины и Ларисы, о которых она уже знала, и с которыми теперь у Полины тоже получилось встретиться.

– Здравствуйте! Меня зовут Полина, и я прошу вас рассказать мне ту историю, которая привела вас сюда. Я знаю о вашей встрече с Инспектором, я была в том кафе, знаю, что вы согласились ему помочь, и догадываюсь, что он уже выполнил своё обещание. Я прошу вас, как женщина, и обещаю, что буду хранить молчание. Всё, что я хочу, это чтобы вы смогли вернуться домой в целости и сохранности, именно для этого я должна узнать всё в самых подробностях…

Марина и Лариса также поддались располагающему к себе обаянию Полины и покаялись в своих ошибках, приведших к поиску действенного чёрного приворота. Они были готовы расцеловать Вилиала за то, что он открыл им глаза и, проявив целомудрие и доброту, не стал идти на поводу у заблудших душ, отменив заклинание.

– У зла много масок, но самая опасная из них – маска добродетели, – напутствовала ангел девушек перед расставанием, – будьте осторожны.

Полина сидела на камнях крепости Башни Давида и смотрела на горизонт. Солнце клонилось всё ниже, наполняясь таинственным красным цветом, вокруг начинало темнеть, и ангел чувствовала, что это последний закат в её человеческой жизни. Ах, если бы она сейчас была тем ребёнком в детской кроватке, как бы она была счастлива! Но в то же время девушка понимала, что на пути её счастья встал не Вилиал, постучавший в дверь Полиной квартиры, а эпидемия, поразившая город, маму девочки и изменившая их судьбу. Не приди Инспектор в дом Катерины, та всё равно не справилась бы с подступившей болезнью, и какая судьба постигла бы при этом саму Полину, оставалось только догадываться. Интересно, если бы Вилиал знал, чем всё это закончится, стал бы он стучать в ту дверь? Нет, не стал бы. Он ошибся, от этого никто не застрахован, даже высшие сущности. Ошиблась и Полина. Вот только она пока не знала, какую именно ошибку совершила – ангел стояла на распутье. Либо она ошиблась, наделив Вилиала чертами демона, либо ошиблась, поддавшись его злым чарам и полюбив его. Оставалось только ждать. Или…

Полина встала со своего места и посмотрела в сторону Храма Воскресения Христова, являющегося святилищем христиан. Затем её взгляд упал на Западную стену, Стену Плача, самое святое место для иудеев, между камней которой молящимися принято вкладывать просьбы к Богу о ниспослании здоровья, спасения, удачи или исполнения другого сокровенного желания. Полина закрыла глаза, подняла лицо кверху и глубоко втянула носом свежий воздух. Он наполнил её решимостью, силой и она сделала выбор. Спустившись с цитадели Башни Давида, ангел направилась к площади у Западной стены, где попросила у старого еврея карандаш и листок бумаги. Черкнув несколько слов, Полина прошла на женскую половину, положила руку на Стену Плача и, помолившись, вложила в щель между камней свою маленькую записку. Постояв несколько секунд, девушка развернулась и молча покинула площадь, направившись к себе в отель. Ей предстояла тяжёлая ночь, и нужно было отдохнуть.

Глава 45. Тьма и Свет

– Давно не виделись.

– Ух-ты…

Архангел Гавриил и демон Вилиал сидели друг напротив друга в ресторане «Эвкалипт» за отдельным столиком. На открытой площадке из подвешенных сверху кашпо на них свисали зелёные гроздья растений, а белые луны светильников создавали романтическую обстановку. Ресторан представлял собой старинный иерусалимский дом у подножия стен Старого города, недалеко от Яффских ворот, с многочисленными каменными ступенями и исторической архитектурой. Его шеф-повар, используя древние травы и продукты, удивительным образом возродил библейские блюда, которыми питались царь Давид и Иисус тысячи лет назад. Пригласивший Вилиала Гавриил заказал себе суп из топинамбура с миндальным молоком и кускус, приготовленный по рецепту времен царя Соломона. Гостя же поджидал ягнёнок, в течение всей ночи запекавшийся в глиняном горшочке, и сладкий пудинг из восточных цветов.

– Чем обязан столь позднему и неожиданному приглашению? – поинтересовался Инспектор, располагаясь в кресле поудобнее.

– Да просто хотелось познакомиться поближе, – ответил Архангел и аккуратно отхлебнул ложечкой порцию горячего супа. – А-а-а, прелесть…

Вилиал тоже не стал стесняться и, заглянув в свой горшочек, вдохнул яркий и сытный аромат свежего мяса. Несколько первых минут встречи двое оппонентов уделили только еде, дабы не мешать вкусовым рецепторам и органам пищеварения, после чего, выпив по бокалу лучшего местного вина, внимательными взглядами оценили друг друга. Оба были гладко выбриты, худощавы, одеты в похожие светлые костюмы и отличались лишь цветом волос и смуглостью лица. Более темноволос и смугл был Вилиал, Гавриил же выделялся благородной сединой и бледной кожей.

Они уже не в первый раз организовывали подобное рандеву, но прошлая инициатива, как мы помним, исходила от демона. Тогда он под шум горного водопада Ангел, берущего начало на плате Горы Дьявола в Венесуэле, передал Архангелу тело и душу девочки Полины, после чего двое соперников заключили некоммерческий договор. И вот, Небесная Канцелярия назло Вилиалу выполнила часть своего договора, отправив Полину на Землю, но снабдила её при этом «коварной» миссией. С другой стороны, согласно договору, ангелы не могли помешать демону встречаться с девушкой и проводить с ней свою политику, чем тот тоже не преминул воспользоваться.

Разговор на правах пригласившего продолжил Гавриил.

– Я так понимаю, что твоё появление здесь приурочено к великому празднику Пасхи, который будет отмечаться послезавтра. А завтра, в Великую Субботу, Господь намерен по традиции ниспослать на Землю Благодатный огонь в Храме Воскресения Христова. Уж не замышляешь ли ты какую глупость по этому поводу, раб сатаны?

– Хм, хорошая идея! А то я всё думал, чем бы таким развлечься. Весьма вовремя ты надоумил меня, я был о тебе более скромного мнения.

– Не ехидничай, этим ты только выдаёшь себя. Ну, допустим, этот огонь не будет зажжён, что с того? Весь мир перевернётся? Ведь это просто «шоу»!

– Как знать, как знать… Ты не совсем искренен, окрашивая в тусклые краски столь ожидаемое всем православным христианским миром событие. Миллионы праведников жаждут лицезреть огонь и получить известие о том, что Господь всё ещё любит их. И если вдруг случится непредвиденное… Ты же знаешь, сколь старательна в приумножении своих грехов твоя паства, да и сама она прекрасна осведомлена об этом. Каждый год люди трепещут в страхе, что у твоего хозяина наконец лопнет терпение и он ниспошлёт на Землю очередной Всемирный потоп, а не безобидный Благодатный Огонь. Что ж, если случится грандиозная паника во время этого, как ты легкомысленно выразился, шоу, то я и мои соратники будем весьма рады такому событию.

– Ты и твои соратники? Смелое заявление. Меня питают большие сомнения, что те, кого ты называешь своими соратниками, так же могут назвать тебя своим боевым товарищем. С тех пор, как ты был верховным демоном, кое-что изменилось, не так ли? Ты надеешься вернуться обратно, но ждут ли тебя там? Сомневаешься ли ты в том, что за твоё место у трона сатаны уже ведётся коварная и беспощадная борьба? Да и сам Хозяин Тьмы никогда не простит тебя за содеянный проступок, ты это прекрасно знаешь. Ты стоишь у края пропасти и думаешь, что в её глубине найдёшь спасение и избавление? Это глупо, на дне твоей пропасти лишь Ничто. Ты потерялся, и мне жаль тебя, Вилиал. Вспомни, ведь когда-то, в твою бытность ангелом, мы были друзьями! Что мешает тебе вернуться обратно? Стань первым, кто сделает это, и ты будешь непобедим!

– Мягко стелешь, Верховный Хитрец! Ты хочешь занять чужое поле, не принеся взамен никакой жертвы? Одержать победу таким образом невозможно ни в Го, ни где либо ещё. Что-то получаешь, что-то отдаёшь, этот закон был придуман задолго до нашего с тобой появления. Сатана и Бог играют одну бесконечную партию в Го, окружая чёрными и белыми фишками пустые клетки – людей, и забирая камни своего противника – ангелов и демонов. Но есть одно непреложное правило – инициатива всегда у чёрных, именно они делают первый ход, и именно они – созидатели. Тьма была изначально, и лишь потом появился свет. Белым уготована судьба разрушителя, и потому у сатаны есть преимущество – он всегда на шаг впереди. Сегодня это преимущество у меня, либо… либо ты можешь перехитрить чёрных, принеся в жертву белую фишку.

Гавриил сидел, откинувшись на спинку кресла и подперев квадратный подбородок правой рукой. Взгляд его был хмурым, из под густых седых бровей на Вилиала смотрели изучающие чёрные глаза. Наконец, помолчав, он принял какое-то решение и процедил сквозь зубы:

– Белые согласны на жертву ради великой цели.

– Но согласится ли жертва стать жертвой?

– У нас есть строгий порядок, иерархия и подчинение. Каждый из нас готов пожертвовать собой во имя победы добра и справедливости. Но сможешь ли ты сам принять такую жертву?

Вилиал с горькой ухмылкой посмотрел на Архангела – оба они понимали, что речь сейчас идёт о Полине.

– И белые, и чёрные фишки, когда их окружают противники, убирают с доски и складывают в ящик. Там они ожидают своей участи, их достанут только после того, как партия закончится.

– Но ведь эта игра может длиться вечность… – Гавриил не спускал глаз с демона.

– Что ж, раз это необходимо…

– Ты не договариваешь, Вилиал. Мы же знаем, что ты неравнодушен к Полине и не сможешь просто так убрать её с поля. Что ты задумал?

Демон долго смотрел немигающим взглядом в глаза Гавриилу и ничего не говорил. Затем он вдруг принялся уничтожать свой пудинг, а Архангелу в ответ пришлось нехотя поковырять свой кускус. Допив бокал вина, Вилиал также молча поднялся и направился было к выходу, однако, как будто что-то вспомнив, на полушаге обернулся к Гавриилу и произнёс:

– Я никогда не возвращаюсь туда, где уже был однажды счастлив, ведь нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Вы сделали свой ход, теперь моя очередь. Отдыхайте.

Глава 46. Храм

Иерусалимский Храм Воскресения Христова, он же Храм Гроба Господня, располагается на том месте, где по христианским преданиям был распят и захоронен Иисус Христос – мессия, пришедший на Землю, чтобы образумить погрязших в грехах людей. На Голгофе, куда Иисус донёс свой крест и был на нём распят, ныне располагается целый архитектурный комплекс, названный Храмом, а непосредственное место захоронения и воскресения Христоса – гробница – находится в Кувуклии – небольшой часовне посредине округлой ротонды с огромным куполом. Кувуклия, выложенная из жёлто-розового мрамора, делится на две части – придел Ангела, где сидел на камне возвестивший о воскресении Ангел, и сам Гроб Господень – небольшое помещение с низким арочным входом, где находится каменное погребальное ложе, покрытое старинной мраморной плитой. Там и зажигает в канун праздника Великой Пасхи свою лампаду от сошедшего с небес Благодатного огня главный православный первосвященник – иерусалимский патриарх. Вынос Благодатного огня символизирует воскрешение Иисуса и собирает огромное количество верующих, эта церемония транслируется на весь мир.

Фёдор, Лёня Ветерок и Прохор не считали себя истинными христианами, но при случае никогда не отказывались перекреститься или, когда жизнь совсем поворачивалась к ним своей неприглядной стороной, помолиться во спасение. В сложные и критические моменты своей судьбы они поступали также, как и большинство грешников – моментально вспоминали о Боге и начинали просить Создателя о милости. Однако на то, чтобы регулярно соблюдать христианские обычаи и традиции, поститься и посещать церковь у них как обычно не находилось времени или возможности. В назначенное время, после полуночи, все трое дружной компанией направились к тому месту, о котором им сказал Инспектор. Ночное небо было необычайно ясным и сияло мириадами звёзд, и товарищи шагали к Храму Гроба Господня практически не глядя под ноги – все их взоры были обращены кверху. Шли молча, боясь нарушить тишину небесного таинства, и души их были наполнены важностью наступающего момента. Сегодня они должны были исполнить своё обещание, данное Вилиалу, и покинуть древний город, отправившись к родным местам. То чувство сожаления о скором конце путешествия, которое их переполняло ранее, сменилось чувством выполненного долга перед сестрой Дитриха и Лаврентием, а Лёня же восхищался тем прозрением, которое ему даровал ненавидимый ещё недавно Предводитель. Все трое теперь стали совершенно другими людьми – и благодаря Инспектору, сдержавшему своё слово, и благодаря свежему ветру Иерусалима, обдувавшему их целеустремлённые лица, и благодаря открывшимся перед ними новым перспективам. Фёдор, Прохор и Лёня стремились вернуться домой, чтобы начать новую жизнь, они чувствовали прилив сил и желание изменить свой мир. Все друзья были гладко выбриты, пострижены, хорошо одеты и надушены дорогими одеколонами. По сути, их сознание было уже далеко от Иерусалимской земли, оно начинало готовить им место для будущих подвигов и новых деяний у себя на родине. И потому последний поход в Храм на Голгофе был для них хоть и важной, но лишь промежуточной точкой, в которой они не собирались надолго останавливаться – ни телом, ни душой, ни мозгом.

Пять отчаянных женщин шли единым творческим коллективом – высокорослая Лиза в длинном чёрном платье, невысокая Алевтина в лёгкой белой накидке, худощавая Варвара в любимой шляпке с вуалью и барышня-крестьянка Софья в сиреневом сарафане под предводительством рыжеволосой Златы. Трудно сказать, почему, но сознание у всех девушек тоже претерпело значительные изменения. Тут сказалась и смена географического пояса, и новые впечатления, и, конечно, откровенный разговор с Инспектором, который принял их отповеди, «отпустил грехи» и дал наставление. По сути, именно на нём они окончательно выместили всё, что годами копили в своих душах в отношении мужчин, и теперь женщины шли вперёд лёгкой походкой, весело переговариваясь и смеясь.

Марина и Лариса, также почувствовавшие глубокое облегчение после разговора с Вилиалом, уже стояли чуть поодаль от Храма, у церкви Александра Невского, и ожидали наступления условленного времени. Тяжёлый груз приворота, который снял с них Инспектор, упал камнем с их душ и сорвал оковы, давившие на сознание. Марина стремилась теперь к мужу всем сердцем, торопясь поделиться той любовью, которой столько времени его напрасно обделяла. Лариса тоже полностью раскаялась в своём поступке, она теперь вообще не понимала, как ей могла прийти в голову такая глупость, как любовный приворот. Дома её ждал свой собственный муж, терявшийся в догадках, и она не хотела повторять судьбу своей подруги, мало уделявшей внимание «второму ребёнку». Обе девушки также вдохнули свежего ветра перемен и теперь стремились поскорее вернуться домой, чтобы начать свою жизнь сначала. Они изменились внутренне, и мир вокруг них тут же преобразился сам собой, окрасившись в яркие краски и благоухающие ароматы. Ах, как же мало нужно было им для счастья!

Постепенно приближался к намеченной цели и Игрок, не спеша гуляя по иерусалимским переулкам и наслаждаясь открытым звёздным небом. В его голове постоянно всплывали воспоминания о параллелях, которые Вилиал проводил между жизнью и игрой Го, и ещё Владлену было стыдно за того человека, которым он был совсем недавно – человека жалкого, нервного, потерянного и бездуховного. По какой-то неведомой иронии его дух поднял не небесный ангел, спустившийся для этого из Рая, а демон, поднявшийся из глубин Преисподней и собиравшийся совершить акт возмездия. Пожалуй, Игрок был единственным из всей чёртовой дюжины сообщников, кто ясно отдавал себе отчёт, кем же является Инспектор и какую цель он преследует в Иерусалиме. Владлен не строил иллюзий ни о Вилиале, ни о своём будущем, он понимал, что ему не перестроить себя быстро, хотя он и сделал уже значительный шаг на этом пути. Прогуливаясь на свежем ночном воздухе, Игрок принял окончательное решение сделать то, о чём они договорились с демоном, он чувствовал, что был у того в долгу, и к тому же обещанная Инспектором сумма денег была для находящегося на дне финансовой пропасти Владлена весьма необходимой.

Студент был благодарен Вилиалу за то, что тот раскрыл ему коварство денег, славы и власти, но юношеский задор и тяга к экспериментам не оставляли его в покое. Молодой человек был уверен, что справится с этой «непосильной ношей» и сохранит или даже приумножит свой уровень сознания и духа. Юноша грезил самореализацией, хотел сделать научное открытие и стать знаменитым, но кто из нас в его годы не мечтал о подобном? Стать популярным певцом, голливудским актёром, известным футболистом, автогонщиком, президентом, великим учёным или космонавтом – этих вожделений не смог миновать в своей жизни наверное ни один человек. Студент не видел ничего плохого в своём стремлении завоевать этот мир, а необъятная в своей непостижимости квантовая физика была для него той волшебной палочкой, которой коварная фея непрестанно мотала перед его лицом. Молодой человек шёл из своего отеля к Храму Гроба Господня быстрой весёлой походкой, на его губах сияла загадочная улыбка, а сознание было занято предвкушением исполнения долгожданной мечты.

Иннокентий в одиночестве сидел на корточках, прислонившись спиной к стене Храма возле расколотой Колонны Святого Огня. По преданию, несколько столетий назад православных христиан не пустили на службу Святого огня, и тогда после их молитвы огонь вырвался из колонны у входа в Храм и расколол её почти наполовину. Кеша сидел там и сжимал в руках хрустальную пирамидку, в которой для него заключался весь мир, который он потерял. Иногда он смотрел сквозь неё на звёзды и ему казалось, что он видит внутри свою прошлую жизнь, не обременённую бесконечными скитаниями между прошлым и будущим. Жизнь, которую он считал когда-то беспросветной и нестерпимой мукой, вялотекущей действительностью, от которой Иннокентий был готов лезть на стену. Там была и любимая жена, которую он тогда не ценил, но которую теперь, после надежды, поданной Вилиалом, готов был расцеловать и сделать счастливой. «И ад, и рай находятся в душе человека», – сказал ему недавно Вилиал, и Иннокентий очень близко к сердцу принял его слова. Больше он таких ошибок не совершит.

Недалеко послышались шаги, и Кеша насторожился. Над площадкой перед Храмом горело всего несколько ламп, остальные были потушены, и потому света было мало. Сперва показались какие-то силуэты, потом они приблизились, на них упали лучи светильников и Иннокентий узнал троих мужчин, которых несколько раз видел у гостиницы «Царь Давид». Он поднялся, Прохор, Фёдор и Лёня подошли к нему, поздоровались, обменялись рукопожатиями и многозначительно кивнули друг другу. Объяснений не требовалось, все понимали, зачем и по чьему приглашению они здесь находятся.

– Закрыто? – спросил Прохор, глядя на двери Храма.

– Да, пока закрыто, – ответил Кеша.

Раздалось ещё несколько шагов, и на небольшую освещённую площадь вошли Злата, Лиза, Алевтина, Варвара и Софья. Они также приблизились к Иннокентию и окружившим его мужчинам, поздоровались, спросили, кто их сюда пригласил, услышали имя Вилиала и многозначительно закивали.

– Да, нас тоже, – ответила за всех Злата.

Скучать компании не пришлось, поскольку к ним постепенно присоединились Марина с Ларисой и Игрок, которых встретили уже с улыбками и шутливыми возгласами. Однако, на правах первого явившегося, Иннокентий попросил дружную компанию не шуметь и соблюдать осторожность. В этот момент вдоль стены проскользнула чья-то тень, скрытая чёрным балахоном, молча подкралась к дверям Храма, достала ключи и отомкнула замок. Также бесшумно и безмолвно тень попыталась удалиться, но на самом выходе с площадки столкнулась с запыхавшимся Студентом. Тень испуганно произнесла несколько слов на арабском и быстро скрылась с глаз.

Кеша, которому все без исключения интуитивно отдали пальму первенства, осторожно открыл двери храма и вошёл внутрь. Несмотря на то, что Храм ещё недавно был заперт, внутри горело несколько светильников, дававших тусклый и рассеянный жёлтый свет. Вошедшие вслед за Иннокентием компаньоны во всей полноте смогли почувствовать на себе те трепетные эмоции, которые овладевают всеми посетителями этого исторического памятника. Справа от входа высоко верх поднималась крутая каменная лестница на Голгофу, а прямо перед ними, недалеко от входа, располагался Камень Миропомазания, на который Иосиф с позволения Понтия Пилата снял с креста и положил тело Иисуса. Никто из ночных гостей не смог удержаться, чтобы не прикоснуться к этой древней христианской реликвии, над которой горело восемь больших лампад. Последовав от Камня Помазания влево под арку колонн, непрошеные посетители прошли мимо мраморного круга, ограждённого решетчатым колпаком – местом стояния Святых Жён, и оказались в огромной круглой ротонде. Посреди неё величественно возвышалась мраморная часовня с украшениями по стенам и плоской крышей с небольшим куполом – Кувуклия. Было далеко за полночь, все литургии закончились или ещё не начались, и гости смогли без помех налюбоваться открывшимся перед ними грациозным зрелищем. Перед Кувуклией вверху горело несколько больших лампад, а рядом с ней несколько огромных подсвечников, которые слабо освещали её и наполняли всю ротонду таинственными пляшущими тенями. На стенах часовни были выгравированы христианские тексты, а по карнизам были установлены драгоценные старинные иконы, перед которыми также висело несколько лампад. Сама ротонда была обрамлена по окружности высокими арками на нескольких этажах, балконной галереей и многочисленными столбами и колоннами, а завершал эту торжественную композицию огромный купол со стилизованным изображением солнца посредине.

Подошло назначенное время, и ночные посетители стали рассеиваться по своим местам.