Текст книги "Продавец таблеток (СИ)"
Автор книги: Илона Соул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
ГЛАВА 1
В неизвестной стране, в засекреченном городишке на улице Радости 24 в комнате были двое. Но, ни один из них не был счастлив.
Ворвавшийся яркий луч солнца, с которым так отчаянно боролись в этой комнате, все же проник сквозь лазейку в шторах. Его теплая рука дотронулась до всего, до чего смогла дотянуться. В воздухе искрились тысячи пылинок. Если бы на это взглянул оптимист, то непременно сравнил бы эти блестяшки с золотой пыльцой цветочных фей.
Но, реалия была такова, что это просо пыль. Ворсинки, отмершая кожа и грязь. И еще микроскопические клопы.
Впрочем, обитателям этой комнаты было некогда разглядывать пыль под лучами вечернего солнца.
На старом потрепанном диване сидели мужчина и женщина. На первый взгляд бросалась их разница в возрасте: добрых десять лет. Но, это заблуждение, потому что разница была в два раза больше. Девушке было всего двадцать шесть. Тогда как ее гостю под пятьдесят.
На мужчине были надеты штаны, да и те расстегнуты. Его глаза были прикрыты, а голова лежала на спинке. Меж пальцев дымилась сигарета. Его соседке по насесту тоже не хватало многих элементов гардероба. Они сейчас валялись под столом ненужной кучей.
Одиноко летала муха под потолком, изредка принимая попытку сесть на бутылку пива, которых тут собралось в изобилии. Они были везде: на столе, под столом, на кухне, в туалете, а одна даже в кровати под подушкой.
Тамара, собственно и есть та девушка, имела привычку прятать одну бутылку под подушку. Буйная молодость, которая началась еще с колледжа, познакомила ее с таким не радужным понятием, как похмелье. А спрятанная бутылка была своего рода лайфхаком в таких ситуациях.
Эти двое не были семьей. Они даже не были знакомы. Между ними происходил обычный торговый процесс – секс за деньги.
Это была передышка после предыдущего раза. Мужчина не был в лучшей физической форме, потому как вел сидячий образ жизни и не отказывал себе в калориях. По этому один акт длинною в двадцать минут был для него собственным рекордом. В его понятии секс был ничем иным, как: засунул – высунул, засунул – высунул, кончил и обмяк. Все остальное – неизведанные излишества.
Мужчина зашевелился, недовольно ворча и оглянулся по сторонам. Сейчас, когда кайф пошел на убыль, он решил возместить потерю экстаза несколько иным способом. Он грубо схватил Тамару за руку и дернул на себя. Она рухнула ему головой на колени.
– Давай, будешь отрабатывать свою зарплату.
Девушка покорно опустилась перед ним на колени, доставая из штанов его полу возбужденный член. Он был маленьким и сморщенным, да еще и неприятно пахнул. Но она была привыкшей к такому. Ее не смущали и волосы, которые щекотали ей нос и солено-горькая смазка. Потому что ей попадались даже клиенты с венерическими заболеваниями. По неизвестным ей причинам она не заразилась ни разу. Даже герпесом.
Тамара была низкопробной проституткой, которая не обладала никакими талантами, кроме невосприимчивости к болезням. Что, часто ее огорчало. Втайне она надеялась заразиться чем ни будь смертельным и просто сдохнуть. Потому что ее жизнь больше напоминала кусок грязи, прилипший к ботинку. Да и то, к ней относились хуже.
Ее выгнали из колледжа, за пьянство и проблемы с наркотиками, когда ей было всего девятнадцать. За хранение и распространение ее осудили на три года. Но, отпустили уже через год за образцовое поведение. С тех пор вся жизнь пошла под откос.
Какие могут быть перспективы у девушки с такой репутацией? В обществе, где все зависит от твоего внешнего вида и рекомендаций высокопоставленных лиц? Тамара с огромным трудом устроилась в низкопробную забегаловку при мотеле для дальнобойщиков. Днем она работала там, а ночью с теми же дальнобойщиками в ее номере. Хозяйка забегаловки собственно и подсовывала ей клиентов. За это Тамаре было позволено жить в мотеле за символическую плату.
Ей попадались всякие клиенты. От сорокалетних девственников, до извращенцев пенсионного возраста. Были так же и мальчики, у которых ничего не получалось с нормальными девушками.
Тамара никогда не возражала, ни с кем не спорила, да и вообще, казалось была лишена эмоций. У людей, которые ее знали, было впечатление, что душа давно покинула это тело. Либо просто умерла. Никаких чувств и переживаний. Только абсолютное равнодушие. Удобно.
На самом же деле все было совсем не так. Каждый раз Тамара наступала на горло собственным страхам и гордости. Как ни странно, но чувство собственного достоинства у нее тоже было. Правда все запакованное под семью печатями и замками. Она прекрасно понимала, что лишние эмоции попросту убьют ее.
Однажды, по зову непонятного внутреннего голоса девушка пошла в церковь. Маленькая католическая церквушка на окраине города. Голос звал исповедаться. Голос говорил, что там она почувствует облегчение и искупление, что сможет попросить прощения за все свои грехи.
Большего разочарования она не испытывала никогда. Осуждающие взгляды женщин, похотливые взгляды мужчин и один отличившейся ребенок:
– Мам, а почему эта тетя не надела юбку? – громко спросил он, привлекая внимание к себе и к предмету своего интереса.
– Потому что тетя невоспитанная. – ответила мать ребенка.
Это заставило Тамару выбежать из церкви под гробовое молчание и десятки взглядов. «Тетя» не надела длинную юбку за незнанием сего факта, да и по той простой причине, что у нее их не было. Так же, как и не было человека, который бы объяснил ей, что черные стрелки и красная помада так же недопустимы в священном месте.
Но, как и во всех таких же случаях, Тамара загнала это воспоминание в самый дальний уголок своего сознания. Если бы она прокручивала их периодически, как кино, в своей голове, то непременно сошла бы с ума. Или просто не выдержала. Далеко не один раз в ее голову приходила мысль покончить с жизнью, но что-то всегда останавливало. Микроскопическая крупица чего-то светлого. Сотая часть надежды на лучшее.
Каждый день она просыпалась и, смотря в окно, ожидала, что вот, сейчас разверзнуться небеса и произойдет чудо! Но, ничего такого не происходило. Девушка прикармливала голубей у себя на подоконнике и, наблюдая за ними, всегда мечтала, что бы появился волшебник со своей палочкой и превратил ее в птицу. Ведь у птиц жизнь насыщеннее и ярче, чем у нее.
Мужчина гортанно застонал и, схватив Тамару за волосы, дернул на себя, вгоняя свой член по самые голосовые связки. А потом кончил. Рвота, которая тут же подступила к горлу, была проглочена вместе со спермой.
Мужчина встал, надевая и застегивая штаны. Достав из кармана крупную купюру, пренебрежительно швырнул ее на стол.
– Я зайду к тебе на следующей неделе. – бросил он и хлопнул дверью.
Девушка поднялась и потерла затекшие колени. По подбородку что-то стекло. Она с отвращением вытерла это тыльной стороной ладони и отправилась в душ. После каждого клиента она чувствовала себя грязной.
Стоя перед зеркалом, Тамара сооружала хвост и своих, не слишком длинных блондинистых волос. Она была даже не блондинкой, потому что жгла свои волосы перекисью еще со школы и они имели «оттенок мочи с молоком». Такое определение ее волосам дала Клеопатра – еще одна проститутка мотеля «Веселая ночь». Вечная конкуренция и зависть со стороны Клео иногда доводила Тамару до нервного тика, но ничего с ней поделать она не могла. Клеопатра была любимицей мадам Монро. Чем та очень часто пользовалась. Каждый день, выходя на работу, Тамара молилась, что бы Клео была в хорошем расположении духа и просто относилась к ней, как к пустому месту. Это было лучшее, на что можно рассчитывать от такой заносчивой суки, как Клео.
Тамара напялила свою форму и вышла из номера, закрыв дверь на два оборота ключа. На самом деле, это было ненужной мерой предосторожности, потому что посетителями мотеля были исключительно дальнобойщики. Они приезжали ночью и упивались до обморочного состояния. Тем более, что это были постоянные клиенты и они все хорошо знали, что в пятнадцатом номере жила Тамара.
Войдя в бар, девушка включила свет и радио, отправляясь в подсобку за ведром и шваброй. Ведро было треснуто и воды в нем помещалось меньше половины, а швабра была почти лысой. Но, мадам Монро, не считала за нужное заменить их на новые, потому что это было лишней тратой денег.
Принявшись методично шуровать шваброй по старому паркету, Тамара услышала настойчивый стук в дверь. До открытия еще было как минимум двадцать минут, так что она даже не обратила на это внимания.
На улице лил дождь. Громыхал гром. Стук повторился. Девушка оглянулась и увидела парня, который пытался спрятаться от дождя под газетой. Он что-то показывал пальцем и подпрыгивал на месте. Это выглядело нелепо. Тамара отрицательно покачала головой и указала пальцем на часы. Но, парень не собирался просто так отступать и сложил руки в просьбе молящегося. И скорчил мордашку грустного щенка.
Тамара вздохнула, понимая, что мадам Монро не похвалит ее за это, но все же открыла дверь. Парень влетел внутрь, чуть не сбив ее с ног.
– Ух, ну и зарядило! – сказал он, прыгая на одной ноге, что бы вытряхнуть воду из уха.
– Здесь еще закрыто. – ответила девушка.
– У меня заглохла машина, а это единственное здание поблизости. К тому же я жутко голоден. – сказал он, присаживаясь за ближайший столик.
– Я занята. – ответила Тамара, возвращаясь к уборке.
– Эй! Я же заплачу тебе! И оставлю хорошие чаевые. – подмигнул он.
При взгляде на парня напрашивалось одно единственное слово – нелепость. Русые волосы, которые мокрыми прядями облепили его лицо, бежевая куртка, которая явно была ему велика. Свои тощие ноги он прятал под широкими штанами цвета хаки. На лице «красовалась» редкая рыжая бородка.
– Мне нужно пол домыть.
– Давай так: я домою пол, а ты приготовишь мне омлет с беконом и кофе. – предложил он.
Тамара в недоумении уставилась на парня, но нет, он говорил серьезно. Она минуту переводила взгляд с него на швабру, а затем без лишних слов протянула уборочный инструмент посетителю. Он с воодушевлением и странным рвением принялся драить полы. Тамара удивленно округлила глаза и покачала головой, но, все же отправилась на кухню кормить помощника.
Зашкварчали яйца, кухня пропахла беконом. Столь простое блюдо пахло настолько восхитительно, что могло соперничать с кулинарными шедеврами. Проснувшийся голод заставил Тамару сделать порцию и для себя. Она молча поставила две тарелки на стол и села, принимаясь за еду.
Парень не смел нарушать тишину праздника чревоугодия, только изредка поглядывал на девушку.
– Что? – не выдержала она.
– Как тебя зовут?
– Это имеет значение?
– Когда двое людей сидят за одним столом и завтракают, то имеет место смысл быть знакомыми, хотя бы для того, что бы обратиться с благодарностью к человеку, который накормил тебя самой лучшей яичницей. – ответил парень.
Тамаре был не знаком такой тип людей, который видит в жизни только позитив и даже в пересоленном омлете и пережаренном беконе видел кулинарное произведение искусства. Она даже не воспринимала таких людей, считая наивными. Ведь так не бывает. Если это плохо, то это плохо и не нужно из дерьма пытаться сделать шоколадку. Это, как в случае с ведром – из-за трещины оно наполовину пустое.
– Спасибо можно сказать и без имени. – ответила девушка, отпивая кофе.
– Хорошо. Спасибо тебе прекраснейшая нимфа за то, что не обошла стороной голодного путника и не дала умереть самой жуткой смертью! – затараторил.
Тамара вскинула одну бровь, пытаясь понять степень сумасшествия парня.
– Ты обдолбанный? – резко спросила девушка, прерывая его монолог.
Парень запнулся и смутился, а потом взглядом обиженного щенка посмотрел на нее.
– Почему, если человек искренне благодарит тебя и желает тебе добра без-воз-мезд-но, то он сразу обдолбан?
– Потому что просто так добра не желают. Так не бывает. Открою тебе страшную правду: жизнь жестока. – ответила она, поднимаясь из-за стола.
– Значит, ты еще не знаешь, что такое нормальная жизнь. – ответил он, доставая деньги из кошелька.
– Это значит, что ты не вышел из мира сказок. – ответила она, забирая тарелки и деньги.
Пока Тамара мыла посуду, она искренне надеялась, что странный надоедливый чудак уйдет и она успешно забудет об этом происшествии. Но, к огромному ее разочарованию парень никуда не делся. Он сидел на том же месте и внимательно разглядывал все, на что натыкался его взгляд.
Она взглянула на часы и прошипела от досады: девять утра. Теперь он мог сидеть здесь столько, сколько ему хотелось.
Дверь звякнула. Вошла Клеопатра. Она окинула оценивающим взглядом посетителя, но не рассмотрев в нем прибыльного клиента, быстро отвернулась, направляясь в сторону кухни.
– Этого можешь оставить себе. – бросила она.
– Мне все равно, кто. Только бы платил. – ответила Тамара.
– Лучше бы забирала всех пенсионеров. Потому что я уже задолбалась приводить их засохшие дрючки в рабочее состояние.
– Они сами тебя выбирают, видимо, потому что ты напоминаешь им их первую любовь. Или последнюю. Что-то ты неважно выглядишь в последнее время. Может, подтяжку сделаешь? – съязвила Тамара, протирая тарелку полотенцем.
Брюнетка вспылила.
– Ты, гребная сука! Давно пора вышвырнуть тебя отсюда! – рыкнула она.
– Никак не можешь надавить на мадам Монро? Быстрее ты улетишь отсюда, потому что на тебя спрос все падает. И при взгляде на тебя у клиентов тоже все падает.
Клеопатра без предупреждения схватила ее за волосы и с немалой силой ударила об умывальник. Резкая боль и железный привкус крови во рту.
– Чтоб ты сдохла! – кричала Клео.
Пинок по ребрам выбил весь воздух из легких. Клеопатра мертвой хваткой уцепившись в волосы девушке, подняла ее с пола и окунула лицом в грязную воду с обмылками. Легкие рвало на части от нехватки воздуха. А рука все не отпускала. Тамара отчаянно сопротивлялась, но ничего не получалось. А потом, когда сил терпеть уже не было, она вздохнула и вода хлынула в нос, заполняя легкие.
– Что вы делаете? – грозно прозвучал голос мадам Монро.
Рука тут же вытащила Тамару из воды. Она начала судорожно кашлять, выплевывая воду. Прозвучал звук пощечины. Щеку Клео украшал красный отпечаток пятерни.
– Ах ты мелкая дрянь! Это еще что за выходки?
– Эта стерва первая начала! – крикнула та в свое оправдание.
Это оправдание больше годилось для детей в песочнице, что бы выяснить, кто кого первый осыпал песком.
– Да мне начхать, кто первый начал! Я уже устала терпеть твои выходки! Никакого выходного.
Нотка радости скользнула у Тамары в голове.
– Для обоих. Я не собираюсь разбираться, кто из вас прав, а кто нет. – гаркнула мадам Монро и вышла.
Клеопатра тут же оглянулась и с ненавистью посмотрела на девушку.
– Не думай, что я тебе так просто это оставлю. – процедила она сквозь зубы.
Тамара и не сомневалась. Клеопатра запросто могла подпоить ее чем-то и подложить под троих мужчин сразу. Такое уже случалось. Клео подсыпала ей снотворное и впустила троих клиентов, которые имели ее, как хотели. А деньги забрала себе. Фантазия у этой девушки была жестокая и извращенная. Она могла устроить и не такое.
Посмотрев в зеркало, она обнаружила разбитую голову и губу. Жутко все болело. Кое-как отмыв кровь, Тамара пошла к мадам Монро, что бы отпроситься. Та недовольно смотрела на нее несколько минут, но, потом все же сжалилась и позволила уйти в номер.
– Я вычту это из твоей зарплаты. – напоследок сказала она.
Девушка заскрипела зубами и отправилась в свой номер. Войдя в комнату, она рухнула на диван, случайно сбив ногой бутылку с пивом. Оно пролилось на пол.
Кто-то постучал в дверь.
– Кто бы ты ни был – отвали. – крикнула девушка, не открывая глаз.
Стук настойчиво повторился.
– Это я – надоедливый почитатель твоих кулинарных талантов!
Тамара поднялась, громко охнув от зазвеневшей в голове боли и поплелась к двери. Щелкнул замок. Сквозь щель проглядывало любопытное лицо парня.
– Ох ты! – воскликнул он.
– Чего тебе от меня нужно? – резко спросила девушка.
Она приложила холодную руку ко лбу, так как картинка расплывалась перед глазами. Мир кажется еще более гадким, когда болит голова.
– Что с тобой случилось? – встревожено спросил он. Тамара закатила глаза и попыталась захлопнуть дверь у парня перед носом, но вовремя просунутая нога в щель этого не дала сделать.
– Оставь меня в покое или я вызову полицию и скажу, что ты меня преследуешь.
Парень толкнул дверь и вошел внутрь. Он был настроен решительно.
– Давай! – сказал он, скрестив руки на груди.
Тамара несколько секунд в недоумении глядела на него. А потом искра понимания зажглась в ее болезненной голове.
– Ты хочешь трахаться? Извини, но по техническим причинам я сейчас не работаю – ответила девушка, падая на диван. Она потянулась к бутылке на столе. Не обнаружив нигде рядом открывателя, Тамара открыла бутылку зубами. Пиво было отвратительным, поскольку уже третий день стояло на столе и в тепле. Но, девушка не обратила на это никакого внимания.
Тонкая душа парня пребывала в истерике от увиденного. С самого детства он был уверен в том, что женщина – это хрупкий цветок, источающий тонкий, едва уловимый, но будоражащий чувства аромат. Для него женщина – нечто сакральное и почти божественное. Воспитан в женской компании, этот человек превозносил женщин на пьедестал красоты. Он считал их идеальными созданиями, которые умываются в солнечном свете и едят цветочную пыльцу.
Тамара растоптала все его представления в пыль. Он не знал, что сказать, как реагировать и просто чувствовал себя ребенком, который узнал, что Санты не существует. Бедный парнишка уже трижды успел пожалеть, что вообще потащился за ней. Ему хотелось сбежать подальше из этого болота, туда, где его идеалы обретают жизнь и форму.
Но, что-то приклеило его подошвы к полу. Было ли это что-то в его голове или просто что-то липкое на паркете, он не знал наверняка. Парень продолжал стоять в коридоре и удрученно, с примесью ужаса разглядывать все, на что натыкался его взор.
Шторы были плотно закрыты. Комната была грязной. Не просто, потому что там были забросаны вещи, а потому что она пропиталась злом и пороком.
– Ты так и собираешься торчать там? – неожиданно скрипучий голос девушки заставил вернуться парня в реальность.
– Что? – переспросил он.
Тамара тяжело вздохнула.
– Хочешь пива? – спросила она, протягивая ему бутылку.
– Нет, спасибо. – вежливо отказался парень, внутри содрогаясь. Он подошел к дивану и аккуратно присел на подлокотник.
Мягкий предмет интерьера был в таком же плачевном состоянии. Крошки на нем, были похожи на целую армию блох, а о происхождении пятен парень старался и вовсе не думать. Эта девушка – царица царства отвратительности. Даже злые ведьмы из детских сказок не были такими гадкими, как она.
Но, даже не смотря на не самые хорошие мысли, которые вызывала эта персона у несчастного парня, он испытывал к ней жалость.
Жалость – убийство для гордости. Жалость рушит даже титановые стержни характера. Это сильное чувство. Оно способно на многое.
Парень поднялся и прямиком направился к двери.
– Уже уходишь? Так быстро? – с сарказмом спросила Тамара.
– Я сейчас вернусь, ты главное никуда не уходи. – бросил он и захлопнул дверь.
Тамара даже приподнялась на локтях, что бы удостовериться в том, что ей не показалось. Она была удивлена и сконфужена поведением незнакомца. Это не укладывалось в рамки ее понимания.
Люди никогда не делают добра просто так. Ему явно что-то нужно от нее. Только, вот что?
Через час парень вернулся, о чем оповестил настойчивый стук в дверь. Девушка не хотела признаваться сама себе, что ждала странного незнакомца, по этому, когда открыла дверь сделала максимально равнодушное лицо.
Незнакомец спокойно вошел, будто был здесь завсегдатаем. О, лучше ему не знать о постоянных визитерах этой комнаты!
– Чего пришел? – равнодушно спросила Тамара.
Он сунул ей под нос пакет.
– Вот, я купил немного лекарств и обед. – смутившись, сказал он.
Тамара с интересом засунула нос в один из пакетов.
– А лекарства веселые? – спросила она, доставая баночку с таблетками.
– Чего? – не понял парень.
– Спрашиваю, будут ли потом летать по комнате уточки, если я выпью эту таблетку. – повторила девушка, забрасывая под язык сразу три таблетки.
Незнакомец удрученно и с некоторой осторожностью оглядывал девушку с ног до головы. Сейчас он хаотично пытался сообразить, насколько этот случай безнадежен. Можно ли исправить эту девушку? Насколько глубоко зло проникло в ее сознание?
– Ты издеваешься? – спросил он, ставя пакет с обедом на липкий стол.
– Да. – коряво улыбнулась Тамара.
Парень огляделся по сторонам, брезгливо проведя пальцем по телевизору. Он поднес руку глазам, а затем демонстративно подсунул девушке под нос.
– Ты живешь в свинарнике. Так не годиться! – сказал он, закатывая рукава.
У Тамары даже пакет из рук выпал. Она недоверчиво смотрела на незнакомца. Он не может вот так просто врываться в ее дом и наводить тут свои порядки. Может, это и свинарник, но это ее ЛИЧНЫЙ свинарник! Никому не понравиться, когда в его мир вторгаются посторонние любители порядка со своей политикой и пытаются подстроить все под свои стандарты. Даже в такой мелочи, как уборка.
– Убирайся отсюда! – крикнула девушка, указывая рукой на дверь. Незнакомец вздрогнул и, поджав губы, выпрямился во весь рост. Все его попытки показать оскорбленное достоинство терпели крах на фоне его внешности. Он больше походил на милого парня – друга, со старшей школы, нежели на сильного и волевого мужчину.
– С таким отношением к жизни ты постоянно будешь сидеть в дерьме. Даже такого идиота, как я (а я им определенно являюсь, раз вообще сюда притащился) ты больше не встретишь никогда. Счастливо оставаться в своем болоте. – гневно бросил он и направился в сторону выхода.
– Спасибо за обед. – крикнула ему в след Тамара.
– Пожалуйста. – фыркнул парень и с грохотом захлопнул дверь.
Девушка лишь покрутила пальцем у виска. Эта встреча была по меньшей мере странной (а еще глупой). Не бывает, что просто так на голову свалился такой себе волонтер «несу добро в массы, ем радугу, какаю бабочками». Девушка рассмеялась собственным мыслям и без особого чувства вины открыла контейнер с куриным бульоном.
Тамара считала себя взрослым и самостоятельным человеком. Она не нуждалась ни в друзьях, ни в знакомых. Ей было достаточно комфортно в своем собственном обществе. По ее мнению, только слабые люди, которые боятся социума, нуждаются в друзьях. Она считала таких людей ограниченными и слабыми. Это удел баранов – держаться стада. Вместе они могу повергнуть большого врага. Когда они вместе, то их и слышно лучше, и видно лучше, а стадо все увеличивается и увеличивается. Это глупо.
Она – волк-одиночка. Ей не нужно стадо. Ей вообще никто не нужен. Она – единственный актер своей жизни. Все остальные – рабочий персонал и уборщики.
На самом же деле, подобные мысли никогда бы не возникли в ее голове, если бы это же самое стадо не отвергло ее. Она пыталась. О, как она пыталась слиться с ними! Это было ее самой тайной, самой сокровенной мечтой, которую Тамара скрывала даже от себя. Люди не считали ее равной. По этому, она перестала считать людей равными себе.
От старых связей она избавлялась постепенно. Как больной от костылей. Сначала было сложно и больно, но потом втянулась и привыкла. Ее воля – она бы вообще ни с кем не разговаривала.
Наевшись, Тамара поставила пустой контейнер на стол и потянулась за пультом. На экране показывали какой-то боевик с кучей взрывов и погоней.
Незаметно для себя, девушка уснула. Очевидно, сказались те три таблетки.
ГЛАВА 2
Три дня спустя.
Синяки почти сошли. Только зеленоватый круг под глазом остался. Но, по этому поводу Тамара не переживала. Она стояла перед зеркалом и обильно размазывала тональный крем по лицу. Без него она на улицу не выходила, так как ее кожа была отвратительной: жирная, с кучей черных точек и шрамами от оспы. Приличный слой штукатурки делал свое дело. Стрелки и красная помада были уже на своих местах. Осталась только туш. Продирая ресницы щеточкой, на которую девушка предварительно поплевала (что бы тушь не засыхала) она неожиданно громко, смачно чихнула. Под глазами красовались черные круги, а по зеркалу плавно стекала капля зеленоватой слизи. Быстро стерев ее рукой, Тамара принялась оттирать черные следы, которые свидетельствовали об ее родстве с енотами. Пальцы были липкими.
Кое-как расправившись с фасадными работами, Тамара соорудила куцый хвост у себя на голове и, напялив на себя рабочую форму, вышла из номера. Это был первый рабочий день, после драки с Клеопатрой. Девушка эти три дня провалялась в кровати, вставая только для того, что бы поесть и сходить в туалет. В затхлой комнате появился еще один запах – запах немытой женщины. Но, Тамара никого не ждала и не звала к себе в гости. По ее мнению, пусть даже куча дерьма валяется посреди комнаты – ее это не смутит. Что естественно – то не безобразно. А тем более, если это свое. Тех дальнобойщиков, которые навещали ее, не слишком заботила чистота комнаты и такие мелочи, как три дня не мытая девушка тоже их не особо смущала. Они бывали неделями в рейсах, не останавливаясь ни в каких мотелях, а ночуя прямо в машинах средь чиста поля. Их собственный запах, запах конского пота и нечищеных зубов перебивал все остальные запахи.
Тамара в весьма приподнятом настроении вошла в закусочную. Она, как обычно, оказалось первой. Схватив треснутое ведро и лысую швабру, девушка включила местную радиостанцию и принялась мыть пол. Ее губы постоянно вздрагивали в попытке улыбнуться.
Даже у законченных пессимистов бывают дни, когда они пребывают в хорошем настроении. Это настроение было следствием некого предвкушения чего загадочного и необычного. Так предвкушают праздник или отпуск, который уже на днях отнесет мечтателя в теплые края.
То же самое творилось с девушкой. Она была в ожидании. Только, вот в ожидании чего? Она знала, что стоит глубже вдуматься в это, как волшебное чувство исчезнет. Оно было ничем иным, как призрачной дымкой, надеждой на воспетое чудо.
Сегодня даже ведро было скорее наполовину полное, нежели пустое. Да и швабра была не так плоха! По радио крутили заводной рок-н-ролл. Тамара принялась посвистывать в такт музыки.
Дверь открылась, звякнув колокольчиком. Вошла Клеопатра. На ней было неприлично короткое платье леопардовой расцветки. Черные волосы больше напоминали парик (а может, это он и был), а брови, судя по всему, Клеопатра рисовала фломастером. Выглядела она не важно. Походу, у кого-то вчера была тяжелая ночь.
– А, это ты ничтожество? Как дела? Может, тебе еще раз устроить внеплановые выходные? Нет? А то ведь я могу. – говорила она, переодеваясь в форму.
– Нет, пожалуй, откажусь. А тебе бы не мешало нервишки подлечить, что-то неважно выглядишь. Износилась, поди? – съязвила Тамара.
– Не так сильно, как ты. – огрызнулась Клео.
И все. Не было проклятий, угроз и трехэтажных ругательств. Тамара чуть швабру не уронила от удивления. Это было крайне не похоже на заносчивую суку Клеопатру. Она бы быстрее врезала ей в морду или выдрала клок волос. Но Клео только огрызнулась и замолчала.
– Эй, кошка дранная, это ты вообще? – на всякий случай спросила Тамара.
– Отвали, сосулька. – сказала девушка, не выходя из раздевалки.
Это обескураживало Тамару. Что-то было не так.
– Вот дерьмо! – воскликнула девушка, а потом послышались быстрые шаги. Клео выскочила из раздевалки и ворвалась в туалет. Оттуда слышались звуки выворачивающегося наружу желудка. Тамара вошла туда и застыла в дверях.
– Ты там жива? – с некоторым беспокойством спросила она.
– Перебрала вчера малость. Не нужно было запивать текилу пивом. – послышалось из кабинки, а потом последовало очередное рвотное извержение.
– Тебе… это… может, помочь? Чем-то. – неуверенно спросила Тамара.
– Унеси отсюда свой целюлитный зад. – рыкнула Клеопатра.
Тамара перевела дыхание от облегчения. Она совсем не горела желанием возиться с похмельем Клеопатры. Спросила, исключительно из приличия. Этого требовали остатки морали, которые еще не до конца угасли у нее внутри.
Подойдя к входной двери, Тамара поменяла вывеску на «Открыто» и отнесла инвентарь в подсобку. То мимолетное чувство испарилось в неизвестном направлении. Ничего магического не произойдет. Небеса не разверзнуться. В двери не войдет сказочный принц и не скажет, что под ним пал белый конь, а он очень устал и нуждается в приятной женской компании.
Дверь звякнула об колокольчик. Девушка изумленно оглянулась и увидела уже знакомого незнакомца. Даже, если сделать огромную скидку, на принца он все равно не тянул. Как минимум -ростом.
Он решительным шагом направился к девушке. Она даже струхнула от его выражения лица.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – резко спросил он.
От неожиданности, смысл вопроса не сразу дошел до сознания Тамары.
– Что? – удивленно переспросила она.
– Какие планы у тебя на вечер сегодняшнего дня? – требовательно спросил парень.
Наконец, до Тамары дошло, к чему клонит этот пай-мальчик. Она демонстративно скрестила руки на груди и вскинула бровь.
– Буду гнить в своем болоте. Без тебя. – ответила она и с самодовольным выражением лица уставилась на него.
Парень хмыкнул, потому что ожидал подобной реакции от этой бестии. В его чувствительной душе натянулась стальная струна. Его горячо любимая бабуля всегда говорила: «Жизнь существует для того, что бы нести добро людям. Даже в ущерб себе. Потому что каждый заслуживает кусочек счастья».
Он твердо решил, во что бы то ни стало хоть немного приукрасить жизнь вот этой девушки. Это был скорее азарт, чем действительно альтруистские помыслы. Его интересовали собственные возможности. Он хотел знать, на что способен и внести весомый вклад в карму своей будущей жизни. Им двигали исключительно корытные мотивы.
– Я хочу пригласить тебя в парк аттракционов. – сказал незнакомец.
У Тамары от удивление даже челюсть отвисла.
– Ты что, меня на свидание приглашаешь? – опешила она.
– Думай, как хочешь. И скажи спасибо небесам, что на твоем пути попался такой идиот, как я. Я собираюсь показать тебе, что жизнь не так уж и плоха. Что кроме грязи и болота есть масса замечательных вещей. – уверенно ответил он.
Тамара задумчиво скользнула по нему взглядом. Она понимала, что вот это недоразумение пытается бросить ей вызов. Возможно, снять штаны и продемонстрировать ей свои радужные фекалии. Чего он этим добивается?
– Почему я должна соглашаться на это? – спросила она.
– А почему бы и нет? Что ты теряешь от этого? – спросил парень.
Тамара не на шутку озадачил этот вопрос. А и правда, что? Мир не рухнет, если она покатается на колесе обозрения или съест попкорн. Никто от этого не умрет.
