Текст книги "Скромница для хулигана (СИ)"

Автор книги: Илона Шикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

А я продолжаю сидеть в такой позе дальше, держа Михалыча за руку. Не помню, что говорю в тот момент, пока кто-то не касается моего плеча. Поднимаю голову вверх, и вижу мужчину в белом халате.

– Девушка, вам лучше пройти на кухню, – говорит врач, помогая мне подняться.

Ноги затекли и упорно не хотят двигаться. Смотрю на Михалыча, точнее его неподвижное тело, а на глаза наворачиваются слезы. Смахиваю их рукой и медленно передвигаю ногами, направляясь на кухню, чтобы освободить место санитарам.

Буквально через пару минут после прибытия скорой в квартиру вваливаются сотрудники полиции во главе со следователем – молодым парнишкой, который сразу берет бразды правления в свои руки, раздавая всем указания. Очень громко кричит, чтобы мы с Антоном не покидали территории квартиры, после чего отправляется пообщаться с врачом.

На кухне усаживаюсь на табурет, так как не знаю, сколько придется ждать. А ноги подкашиваются, и нет сил стоять на одном месте. Антон в коридоре разговаривает с кем-то по телефону, даже не глядя в мою сторону. В голове такой сумбур, что впору записываться на прием к психиатру.

Не знаю, сколько проходит времени, как на кухню заходит следователь, начиная задавать стандартные вопросы – откуда знаю, как долго знакома и кем прихожусь. Отвечаю на автопилоте, даже не задумываясь над своими словами, как из глаз начинают литься слезы. И снова нет сил, чтобы остановить их.

– Давайте вы завтра нас допросите, – слышу голос Антона, а после чувствую, как он берет мои руки в свои, аккуратно сжимая мои пальцы в своих теплых ладонях, присаживаясь на корточки передо мной. – Не видите, девушке плохо.

– Молодой человек, – говорит следователь строгим тоном. – Не указывайте мне, что делать.

– А то что будет? – продолжает мой спутник, переводя взгляд на мужчину.

– А то посажу на пятнадцать суток за хулиганство.

Сторожилов усмехается, снова глядя на меня. Проводит одной рукой по щеке, вытирая слезы.

– Антон, не надо. Со мной все в порядке, я отвечу на все вопросы, если это поможет найти тех, кто чуть не убил Михалыча.

– Завтра, Аня, все завтра. А сегодня тебе надо отдохнуть, – продолжает нежно гладить кожу под глазами, и от этих прикосновений становится так тепло и уютно, что хочется послать весь мир к чертям. И остаться с ним вдвоем.

– Антон Владимирович, если я не ошибаюсь, – следователь встряет в наш разговор.

– Не ошибаетесь, – бурчит в ответ парень.

– Вы же умный мужчина, должны понимать, что препятствуете следствию.

– А вы должны понимать, – Антон снова поворачивается к следователю лицом, – что девушке плохо. Никто не собирается препятствовать. Но за ночь ничего не случится, а завтра мы явимся на допрос в любое время. Только скажите, куда.

– Добрый вечер, – слышу незнакомый мужской голос и поднимаю глаза.

– Наконец-то, – мой спутник встает на ноги и здоровается с вновь прибывшим за руку. – Илья Николаевич, объясните господину следователю, что мы завтра ответим на все его вопросы. А то он какой-то непонятливый, честное слово.

– Антон Владимирович, – парнишка вскакивает на ноги. – Вы что себе позволяете?

– Простите, как вас величать? – мужчина берет следователя под руку и выводит из кухни в комнату.

Михалыча уже увезли, и в квартире только сотрудники полиции. Немного прихожу в себя от временной передышки.

– Это кто? – киваю в сторону двери.

– Адвокат, – отвечает парень спокойно. – А то мы так до утра здесь проторчим.

Тишина начинает давить, но лучше уж так, чем надоедливые вопросы. Антон стоит ко мне спиной, засунув руки в карманы. Глядя на него, мне почему-то снова хочется плакать, но я сдерживаюсь, так как на кухню возвращаются следователь с адвокатом.

– Я запишу все ваши координаты, – спокойно произносит парень. – А завтра с вами свяжется другой следователь. Дело, скорее всего, заберут в СК. Не выключайте телефоны.

– Отлично, – произносит Антон и первым диктует свои данные, включая адрес и номер мобильного.

После него настает моя очередь. Следователь кривится, уверена, ему не нравится, что на него давят, но молча записывает, а затем протягивает мне протокол допроса для подписи и настоятельно рекомендует не покидать город. Странный он какой-то, честное слово. В моем теперешнем состоянии хотя бы до кровати ближайшей добраться, не то чтобы ехать за несколько сотен километров в неизвестность. Да и зачем?

– Мы здесь все осмотрим, – говорит следователь, когда мы уже стоим на пороге кухни. – А после закроем квартиру. Ключи останутся у нас, я их видел на тумбочке. Последний вопрос. Есть какие-то предположения, кто бы мог это сделать?

– Понятия не имеем, – отвечает Антон, не давая мне возможности даже рта раскрыть. После чего берет меня под руку и тянет к выходу.

На улице прощаемся с адвокатом и садимся в машину.

Едем в тишине по уже довольно пустынным улицам. Надо что-то сказать, но не могу подобрать нужные слова. Смотрю прямо перед собой, боковым зрением замечая, что Антон периодически косится в мою сторону.

– Все в порядке? – парень первым прерывает тишину.

– Спасибо тебе, – тихо отвечаю, поворачиваясь к нему лицом.

– Не за что, – усмехается одними уголками губ. – Сегодня правда надо отдохнуть и собраться с мыслями, что делать дальше.

– В смысле? – то ли от усталости, то ли от волнения, но я не совсем понимаю, о чем он ведет речь.

– В том смысле, Ань, что мы с тобой пока единственные подозреваемые. И завтра нам вывернут всю душу наизнанку, пытаясь перевалить на нас всю вину, – Антон делает паузу, глядя на меня. Мы стоим на светофоре, поэтому на дорогу смотреть не обязательно. – Подумай сама, зачем кого-то искать, если вот они – два кандидата в грабители? А если еще выяснят, что мы с тобой когда-то встречались, то могут сделать вывод, что близки до сих пор. Ты меня покрываешь, а я треснул Михалыча по голове. А что, идеальная версия. И ловить никого не надо.

– Ты сейчас серьезно? – за все время его пламенной речи мои глаза округляются все шире и шире.

– Абсолютно, – кивает утвердительно головой в ответ. – Это я тебе рассказываю один из вариантов. Поэтому не хотел, чтобы сегодня ты что-то не то сказала из-за волнения, и нас закрыли в камеру, чтобы хорошо подумали над своим поведением. Поверь, менты это умеют.

– Мне уже страшно, – произношу на полном серьезе.

Загорается зеленый свет, но Антон продолжает на меня смотреть, не трогаясь с места.

– Не переживай, – сжимает мою руку. – Прорвемся.

Давит на газ, и машина резко трогается с места.

– А куда мы едем? – понимаю, что поворот к моему дому мы уже пролетели.

– Ко мне, – спокойно отвечает парень. – Лучше не спорь, – поднимает указательный палец вверх, когда я открываю рот, чтобы возмутиться. – Не могу оставить тебя сейчас одну. Во-первых, тебе может грозить опасность. А во-вторых, – делает паузу, продолжая смотреть на дорогу. – Мне так будет спокойнее, – добавляет тихо, каким-то очень уж печальным голосом.

И мне почему-то не хочется пререкаться. Молча отворачиваюсь к окну, продолжая рассматривать окружающий пейзаж.

Насколько мне известно, Антон жил в одном доме, даже подъезде с Мишкой Андреевым, но мы почему-то проезжаем это место, через несколько минут въезжая во двор новой элитной многоэтажки.

Антон паркуется на свободном месте, после чего первым выходит из машины, обходя ее спереди, помогая выйти мне. Ну, надо же, какой джентльмен. А говорил, что не будет этого делать.

Почему-то его прикосновения успокаивают, и я немного расстраиваюсь, когда он убирает руку. Иду за ним следом, но он опять удивляет, открывая дверь подъезда и пропуская меня вперед.

Квартира у Антона отличная. Нет, не так – шикарная! Три изолированных просторных комнаты, большая кухня и огромная (по моим меркам) ванная.

– Я думала, ты живешь по старому месту жительства, – говорю, грустно улыбаясь, когда заканчиваю осмотр.

– Решил сменить, – усмехается в ответ. – Нравится?

– Очень, – выпаливаю первое, что приходит в голову. Правда, наверное, при этом краснею, так как Антон пристально на меня смотрит.

Тяжело вздыхаю, но тут резко кружится голова, и меня качает из стороны в сторону. Черт, как не вовремя. Пытаюсь удержаться за стену, но крепкие мужские руки обнимают меня за талию, не давая упасть.

– Тебе надо отдохнуть, – тихо произносит, держа меня в своих объятиях.

– Думаю, не помешает, – делаю глубокий вдох, затем выдох, чтобы прийти в себя окончательно.

Антон, придерживая меня за талию одной рукой, ведет в спальню. Даже сопротивляться нет сил, да и не хочется, если честно. Так уютно в его надежных руках. Какое-то наваждение, честное слово. Это точно нервы. Или волнение. Мне нравится находиться в объятиях Антона Сторожилова! Такого в принципе не может быть. Но сопротивляться все равно не хочется.

В спальне он стаскивает с кровати огромный плед, который заменяет покрывало, расстилает постель и усаживает меня. Снимаю легкую короткую курточку, рукой нащупывая телефон. Достаю из кармана свой гаджет – так и знала: двадцать шесть пропущенных вызовов от Дарины. Почему я не слышала? Смотрю на экран и понимаю, что забыла включить звук, который отключила еще в обед на работе, чтобы не трезвонили все, кому не лень.

– Мне надо позвонить, – нажимаю кнопку последних вызовов.

– Думаю, сейчас не стоит, – Антон забирает телефон из моей руки.

– Но Дарина волнуется, – смотрю на него пристально. – И сумку я в кафе оставила.

– Уверен, она ее забрала. Переживет госпожа прокурорша до утра, ничего не случится. А поволноваться ей полезно.

– Антон, так нельзя, – стараюсь говорить строго, но все равно получается как-то уж очень жалостливо. – Всего один звонок. Просто скажу, что со мной все в порядке. А то в твою квартиру может вломиться спецназ.

– С нее станется, – бурчит в ответ, пару секунд думает, но протягивает мне назад мобильный.

Дарина отвечает на первом же гудке.

– Где тебя носит? – кричит в трубку. Антон кривится, но молчит.

– Не ори, со мной все в порядке, – отвечаю, тяжело вздыхая. – Уже знаешь?

– Конечно. Забыла, кем я работаю? Ты где?

– У Антона, – говорю аккуратно, при этом наблюдая за реакцией парня. Он замирает на месте, глядя мне прямо в глаза.

– Скажи этому упырю, если с тобой что-то случится… – снова кричит прямо мне ухо.

– Я поняла, – нагло перебиваю пламенную речь Дарины. – До утра останусь здесь, завтра следователь на допрос вызовет.

– Без меня в СК ни ногой! Попробую пробить, что к чему. Отбой, – и подруга кладет трубку.

Честно говоря, ее реакция меня вводит в ступор. Я-то думала, она сейчас орать будет, чтобы я отсюда сваливала, а еще лучше сама за мной приедет. Но Дарина, как ни странно, очень спокойно восприняла эту новость. Видимо, мне и вправду лучше побыть пока рядом с Антоном.

– Я все слышал, – говорит парень, улыбаясь одними уголками губ. – Не стоит повторять. Кстати, ты, наверное, голодная? – я только киваю головой в ответ. – А у меня в холодильнике мышь повесилась. Обычно я в клубе ем, а здесь только ночую. Ладно, ты пока отдыхай, а я пиццу закажу – тут за углом пиццерия, быстро доставят.

И он выходит из комнаты. А я падаю головой на подушку, закрывая глаза. Боже, как же я устала!

Не знаю, сколько проходит времени, но слышу звук открывающейся двери. Делаю вид, что сплю, свернувшись калачиком, но голос Антона заставляет все-таки «проснуться»:

– Мартышка, пицца прибыла!

– Не называй меня так, я же просила, – тяжело вздыхаю, открывая глаза и переворачиваясь на спину.

Парень стоит с подносом в руках, на котором находится пицца, пакет сока и два стакана. Трясу легонько головой, прогоняя наваждение, а Антон начинает улыбаться.

– Точно ты? – наблюдаю, как он ставит поднос на кровать. – В клубе у себя стажировку проходил?

– Раз язвишь, значит пришла в себя, – садится на край кровати, после чего облокачивается на руку.

Между нами поднос, а мы смотрим друг на друга в ожидании неизвестно чего. Начинаю шевелиться, пытаясь принять сидячее положение.

– Ешь давай, – Антон берет один кусочек и протягивает мне вместе со стаканом, в который наливает сок.

– Если честно, то я не голодна, – кривлюсь, так как и вправду кусок в горло не лезет. Единственное, что сейчас хочу – это побыть в тишине и поспать.

– Мартышка, – начинает парень, но я его перебиваю:

– Сторожилов! – шиплю в ответ. – Я же просила!

– Пока не съешь, будешь Мартышкой! – улыбается, засовывая в рот кусок пиццы.

Метаю молнии, но повторяю за ним следом. Сама не замечаю, как съедаю три громадных куска, после чего падаю назад на подушки.

– Всё, больше не могу, – вздыхаю. – Иначе умру от обжорства.

– Ты всегда так мало ешь, или просто меня стесняешься? – Антон встает с кровати и берет поднос в руки.

– Всегда, – отвечаю тихо. – И тебя я не стесняюсь.

– Тогда я выключаю свет, а ты ложишься спать, – и он разворачивается и направляется к двери. Правда, на пороге останавливается. – И раз уж ты меня не стесняешься, то давай договоримся: если что-то случится, приснится кошмар или замучает бессонница, то ты меня разбудишь, идет? – смотрит мне прямо в глаза в ожидании ответа.

– Идет, – киваю утвердительно головой, соглашаясь, лишь бы он поскорее ушел и оставил меня в одиночестве.

– Тогда спокойной ночи, – выключает свет, выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.

Лежу несколько минут, после чего сползаю с кровати, чтобы раздеться. Сил нет двигать в душ, еще и мимо зала, где сто процентов спит Антон. И уверена, что с открытой дверью. Поэтому идти туда нет желания. Хочется просто лечь и скорее уснуть.

Накрываюсь теплым одеялом и закрываю глаза. Но сна нет ни в одном глазу. В голову лезут одни и те же непрошенные мысли, точнее вопросы: куда влез Михалыч, кто его чуть не убил, а главное за что? Вопросов много, а ответов не предвидится. По крайней мере сейчас.

И самое важное – что теперь делать мне?

Еще и Сторожилов рядом приклеился, фиг отлепишь.

Хотя, в свете последних событий мужская поддержка не помешает. Но только не он. Или он. Черт, я опять запуталась. Почему все так нескладно в моей жизни? Вот надо же было мне одиннадцать лет назад опоздать на урок. Единственный раз, который перевернул всю мою жизнь…

Глава 4

Одиннадцать лет назад…

В будильнике садятся батарейки, и он «забывает» разбудить меня вовремя. На часах без пятнадцати восемь, и я понимаю, что катастрофически опаздываю на алгебру. Точнее, не так – я уже опоздала, за что получу строгий выговор минут так на пятнадцать от учительницы по математике, которая будет отчитывать меня перед всем классом, рассказывая о моей безответственности и отсутствии уважения к старшим. Поэтому по пятницам мы стараемся приходить в школу минут за десять, а то и за двадцать до начала урока, чтобы уж наверняка не опоздать.

Отец с мамой второй день на какой-то экономической конференции в Москве, оставив меня на хозяйстве и прочитав лекцию о том, что я уже взрослая, а потому должна сама отвечать за свои поступки.

Бегаю по квартире, на ходу застегивая брюки и надевая блузку с пиджаком. Быстро чищу зубы, причесываюсь и хватаю портфель. Стону, понимая, что вчера забыла его собрать. Как не вовремя! Точно, безответственная.

Кидаю в него тетрадки с учебниками и пулей вылетаю на улицу. Если ускориться, можно опоздать всего минут на пять, а значит попасть ещё только на перекличку и возможно избежать выговора.

До школы десять минут ходьбы, но я лечу на всех парaх, периодически поглядывая на часы. А стрелки, как назло, слишком быстро двигаются вперед.

Уже проходит семь минут после звонка, когда я взлетаю по ступенькам крыльца, открывая тяжелую дверь, и ударяюсь лбом в чью-то грудь.

– Ай, – тру ушибленное место, поднимая голову вверх. Рука так и замирает на лбу, а на меня нападет ступор.

– Какая неожиданная встреча, – красавец Антон улыбается на все тридцать два зуба. – Мартышка собственной персоной, и прямиком в мои объятия.

– Вообще-то, у меня имя есть, – огрызаюсь в ответ, но пройти дальше нет никакой возможности, так как парень полностью загораживает вход, стоя в дверях.

– Вообще-то, я в курсе, – продолжает ухмыляться.

– Пропусти, – пытаюсь убрать его руку, которая преграждает мне путь, но он даже не двигается в сторону. Прирос он к полу, что ли?

Прошло две с половиной недели после того, как мы с девчонками ходили смотреть на Сторожилова. Я встречала его несколько раз в школьном коридоре на переменах, но он только усмехался, глядя на меня. А я отводила взгляд, быстро проходя мимо.

Пару раз даже подмигнул, после чего я краснела, ускоряя темп.

И вот теперь столкнулась с ним, что говорится, лоб в лоб. А у меня алгебра, на которую я катастрофически опоздала. И училка, которая будет читать теперь лекцию не пятнадцать, а целых двадцать минут.

– Куда торопишься, красавица? – Антон смотрит на меня сверху вниз. Еще бы, почти на голову выше, учитывая, что я в ботинках на ровной подошве. При моем-то росте все, кто выше метра семидесяти пяти, кажутся мне гигантами.

– На алгебру, – отвечаю тихо.

– Далась она тебе.

– Пусти, говорю! – бью его по руке, выкрикнув последнюю фразу слишком громко.

– Ого, – делает Сторожилов удивленные глаза. – А у тебя характер, крошка. Люблю таких.

– Каких таких?

Смотрю ему прямо в глаза, в которых пляшут черти. И почему-то напрочь забываю об алгебре.

– У которых есть характер, – отвечает с кривой ухмылкой на устах. – А слабo прогулять урок? – прищуривается, а у меня дыхание перехватывает от такой наглости. Что он о себе возомнил, в конце-то концов?

– Ты в своем уме? – кручу пальцем у виска. – Хочешь, чтобы меня Пантелеевна потом живьем в землю закопала?

Пантелеева Наталья Павловна, или просто Пантелеевна, как ее называет вся школа, наша классная руководительница, по совместительству учитель моей любимой физики. Никогда не кричит на нас за опоздания и прогулы, в отличие от той же математички, но ворчит так нудно, что лучше бы кричала, честное слово.

– Да ладно тебе, в первый раз, что ли, – произносит небрежно парень, но, глядя на мое лицо, которое становится пунцовым, добавляет: – Ты что, никогда школу не прогуливала? – одна бровь ползет вверх.

– Нет, – отвечаю сухо, но правдиво. – Только по болезни или уважительной причине.

– Примерная девочка, значит. А я – хулиган, – смеется.

Конечно же, он красавчик. Все девчонки в школе по нему сохнут, пытаясь привлечь его внимание. Я бы тоже не прочь поучаствовать, но понимаю, что шансы мои на фоне длинноногих красавиц с каждодневным боевым раскрасом равны нулю. Обидно, но не смертельно.

– Не соизволите ли вы, уважаемый хулиган, пропустить меня вовнутрь, – говорю ехидным тоном, вызывая громкий смех у парня.

Долго он будет смеяться, вгоняя меня то в ступор, то в краску, потому что не могу оторвать свой взгляд от его лица? Нравится он мне, и ничего не могу с этим поделать.

– А давай вообще сегодня школу прогуляем? – выпаливает Антон, когда прекращает смеяться, снова вгоняя меня в состояние столбняка. Прямо мистика какая-то.

– Чего? – спрашиваю удивленным голосом.

– Ну же, разочек можно. Что, – делает паузу, – никогда не хотелось? – последнюю фразу произносит с придыханием, наклоняясь к моему лицу. – Обещаю культурную программу.

Не знаю, точнее не понимаю, что со мной происходит в тот момент, но какие-то предохранители сгорают в моей голове, и пробуждается азарт вместе с адреналином. И фиг с ним, что завтра я об этом пожалею, но когда-то надо перестать быть скромницей, каковой меня считают, и хотя бы разочек рискнуть.

– А давай, – выпаливаю с улыбкой на устах.

– Тогда разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и бегом к воротам, пока нас не засекли, – и протягивает мне руку, в которую я вкладываю свою ладонь без раздумий.

Бежим через школьный двор к воротам, не замечая ни ветра, ни парочки встречающихся учеников, которые так же, как и я недавно, опаздывают на урок и смотрят на нас удивленно. Но в данный момент мне все равно, что подумают обо мне окружающие.

Уже за воротами Антон достает из кармана ключи от машины и нажимает на кнопку. Раздается писк, и темно-синий седан Mercedes мигает габаритами, показывая, что сигнализация разблокирована.

Замираю на месте, глядя, как Антон подходит к водительской двери. Открывает ее и смотрит в мою сторону.

– Чего замерла на месте? Давай, прыгай, пока нас не поймали.

– Подожди, – говорю строгим тоном. – Тебе лет сколько?

– Причем здесь мой возраст? – парень смотрит на меня с удивлением.

– При том, что права у тебя есть? – продолжаю свой допрос, а Антон усмехается. – Покажи.

– А иначе не поедешь? – прищуривает один глаз.

– А иначе мы идем пешком, – складываю руки на груди. – Ну, я жду.

Парень хлопает дверью и подходит ко мне. Так близко, что приходится сделать шаг назад. При этом наша игра в гляделки продолжается. Не могу отвести глаз, хотя и пытаюсь.

– Мартышка, – говорит полушепотом, а я кривлюсь. Хоть и невинное прозвище вроде, но мне почему-то не нравится. Особенно, если это говорит он, даже если из его уст это звучит очень нежно и интимно. – Мы же решили сегодня прогулять, нет? А раз рискуем нарваться, то какой смысл останавливаться? Ну же, садись в машину, – делает еще шаг в мою сторону, ловя за руку. – Я её нагло стырил у отца, который сейчас в командировке, – а мои глаза начинают округляться. – И прав у меня нет, – снова ехидная улыбочка. – Да никто нас не остановит, не переживай. Я буду очень аккуратно вести.

Он меня успокаивает? Наивный, забыл, что скорость – это мое второе начало. Или первое. Но быструю езду я люблю не меньше, чем ремонтировать спорткары.

– Ладно, – тяжело вздыхаю. – Уговорил. Но если нас поймают, – качаю головой. – Даже боюсь представить, что я с тобой сделаю.

Антон наклоняет голову к моему уху, не отпуская руку, притягивая к себе ближе, заставляя меня в очередной раз замереть на месте, и шепотом произносит:

– Теперь сто процентов, – делает паузу. – Нет, двести, что нас поймают. Уж очень хочется посмотреть, что ты со мной собираешься делать.

– Сторожилов, – шиплю в ответ. – Будешь приставать, никуда не поеду.

Парень в очередной раз усмехается, отстраняясь, после чего ведет меня за руку к автомобилю, открывая переднюю пассажирскую дверь и помогая сесть в салон. Обходит машину спереди и через пару секунд садится рядом, заводя мотор.

– И куда мы едем? – интересуюсь, когда мы вливаемся в поток на одной из центральных улиц города. – Или это тайна?

Антон ведет уверенно, даже не превышая скорости, и я успокаиваюсь. А то, не ровен час, остановят за нарушение скоростного режима, и тогда мы точно наживем кучу неприятностей на свои вторые девяносто.

– А поехали в парк? – поворачивается в мою сторону, подмигивая. – Сто лет на каруселях не катался.

Первая половина апреля, но на улице ярко светит солнце, не предвещая ухудшения погодных условий. Мы гуляем по аллеям, разговаривая ни о чем. Антон рассказывает, как до недавнего времени жил в Сибири, где лютые морозы и слишком короткое лето. Собирается поступать в Москве, так как отца перевели сюда на год, максимум два, после чего его ждет место в столице.

А я рассказываю про свою жизнь, любимого двоюродного брата, который был известным гонщиком и погиб на одной из трасс, не вписавшись в поворот. О своей любви к спорткарам, после чего глаза Антона округляются, а брови лезут вверх, и он со словами «А с виду такая скромная девочка» закидывает мне руку на плечи и ведет кататься на аттракционах.

Вообще, с ним очень легко и весело. Даже представить себе не могла, что буду вот так вот запросто гулять с самым красивым (для меня-то уж точно) мальчиком нашей школы. И получать от этого неописуемое удовольствие.

Карусели закрыты не только по причине раннего времени, но и из-за не открытия сезона. А жаль, так хотелось покататься. Но Антон как-то договаривается, и мы садимся за руль машинок и уже двигаемся в старой технике по автодрому вдвоем. Давно я так много не смеялась, как сейчас! Два заезда по три минуты каждый, а такое чувство, что полдня минимум мы с ним находимся здесь.

А потом было мороженое, гамбургеры с колой и канатная дорога, которая к тому времени уже открылась. Если честно, залезаю я туда второй раз в жизни, и все равно страшно. Но Антон поддерживает меня, после чего все страхи куда-то пропадают.

После прогулки по парку парень приглашает меня в кино. Возле кассы о чем-то шепчется с кассиршей. Показывает мне два билета на предпоследний ряд, утверждая, что все остальные уже куплены. При этом так ехидно улыбается, что понимаю – нагло врет.

Так и получается. С большим ведром попкорна и очередной порцией колы сидим в пустом зале на предпоследнем ряду. Попалась какая-то комедия, но мне в тот момент все равно. Главное, что рядом с Антоном. Правда этот наглющий тип по-хозяйски обнимает меня за плечи, но это так приятно, что даже не комментирую его поведение.

Когда выходим из кинотеатра, уже почти четыре часа. А ведь совсем недавно бежали по школьному двору, и день только начинался! Но уже нужно расставаться, а так не хочется.

Мы едем в машине молча. Я кошусь на Антона, а он с очень серьезным выражением лица смотрит на дорогу перед собой.

– Сильно торопишься домой? – поворачивает голову в мою сторону.

– Да в принципе нет, – пожимаю плечами. – Предки уехали на конференцию, так что контроля никакого.

– Тогда предлагаю продолжить, – улыбается уголками губ, а мое сердце замирает от того, что еще немного смогу насладиться его обществом.

– Куда теперь?

– Сюрприз, – подмигивает, и на ближайшем светофоре перестраивается в левый ряд, лихо разворачивается, и мы движемся в сторону выезда из города.

Сюрприз удается на славу. Правда, дует холодный ветер, когда мы мчимся на бешеной скорости по гладкой поверхности озера, сидя в катере, но адреналин зашкаливает еще сильнее, чем перед побегом с уроков.

Антон, видя, как я кутаюсь в свою короткую курточку, прижимает меня к своему телу, обнимая за спину. Утыкаюсь в его грудь, наслаждаясь ароматом парфюма – запахом самого очаровательного парня, в которого я, кажется, влюбилась по уши.

Он что-то говорит мне на ухо, но я не слышу, только ощущаю теплое дыхание на коже у виска. Поднимаю голову, и наши взгляды встречаются на секунду… А после чувствую его губы на своих. Нежное касание, такое сладкое, и я приоткрываю рот, после чего наши языки сплетаются в медленном танце любви. И уже не дует ветер, и не замечаешь ничего вокруг, потому что находишься в таких желанных объятиях. Они согревают и заставляют сердце биться еще быстрее…

Машина останавливается возле моего подъезда, парень глушит мотор, но продолжает сидеть, глядя перед собой на дорогу. Я тоже молчу, ожидая дальнейших его действий. Понимаю, что наш поцелуй на катере мало что значит для него, но как же хочется услышать хоть какие-то приятные слова! Точно – влюбилась.

– Пошли в субботу в клуб? – поворачивается Антон ко мне лицом, глядя прямо в глаза. А я в очередной, не помню, какой по счету раз замираю, боясь пошевелиться. Кажется, даже дар речи пропадает. Не знаю, что ответить, поэтому молчу. – Или не сможешь?

Конечно, не смогу, так как вернутся родители из командировки, и придется сидеть дома. К тому же, еще ни разу не была в клубе. Но как же хочется еще раз с ним встретиться наедине! Ну, почти наедине, зато вдвоем.

– Смогу, – тихо отвечаю. – Что-нибудь придумаю.

Парень достает из кармана мобильный.

– Диктуй номер, – начинает набирать цифры, после чего делает мне вызов, чтобы я записала его в телефонную книгу. Даже писать ничего не надо, наизусть запомню.

Снова поднимает на меня взгляд, протягивает руку, проводя кончиками пальцев по моей щеке, после чего обнимает за шею, притягивая к себе…

* * *

Наши дни…

За воспоминаниями не замечаю, как засыпаю. Такое чувство, что только закрыла глаза, а уже кто-то трясет меня за плечо. И так не хочется просыпаться…

Открываю глаза, видя перед собой Антона, который тычет мне в лицо мой же телефон.

– Незнакомый номер, – произносит парень. – Не рискнул взять. Уже третий раз звонит.

На экране действительно высвечиваются цифры, которых нет в телефонной книге. Понимаю, что так и не включила звук на мобильном. Сажусь на кровати, протирая глаза рукой, нажимая кнопку вызова.

– Алло, – произношу негромко, глядя на Антона, который приблизил свое лицо к моему, чтобы слышать разговор.

– Мартынова Анна Алексеевна? – слышу незнакомый мужской голос в трубке.

– Да, я, – окончательно просыпаюсь. – А вы кто?

– Прокофьев Сергей Леонидович, старший следователь по особо важным делам, – выпаливает мужчина на одном дыхании. – Следственный Комитет Российской Федерации, – зачем-то добавляет в конце и делает паузу.

– Очень приятно, – надо же чем-то заполнить молчание. – Слушаю вас внимательно.

– Дело в том, что у меня к вам масса вопросов по поводу вчерашнего нападения на Потапенко Бориса Михайловича.

– Кого? – глаза мои округляются, потому что не совсем понимаю, о чем он ведет речь.

Антон закатывает глаза, прикрывая рукой динамик на телефоне, и одними губами шепчет:

– Михалыч.

Тьфу ты, черт, а я уже и забыла, как моего шефа зовут по-настоящему.

– Хозяин автосервиса, где вы работаете, насколько мне известно, – произносит удивленно следователь в трубку.

– Извините, я спросонья туго соображаю, – начинаю оправдываться. – К тому же вчера перенервничала. Так что там с вопросами?

– Давайте встретимся. Часиков в десять, идет?

– Да, – отвечаю быстро и зачем-то киваю утвердительно головой, хоть мужчина этого и не видит.

– Записывайте адрес, – и он начинает мне диктовать улицу, номер дома, кабинет.

Мы прощаемся, и я нажимаю сброс. Смотрю на Сторожилова, а он на меня. Пара минут, и телефон начинает звонить у Антона. Тот же следователь с предложением подъехать к нему теперь уже в одиннадцать часов.

Парень хмурится, встает с кровати, начиная ходить по комнате. Отвечает резко, после чего прощается и набирает адвоката. Тот заверяет, что приедет ровно в десять к зданию Следственного Комитета.

– Хорек недоделанный, – говорит Антон уже погасшему телефону.

– Это ты про адвоката своего? – усмехаюсь, глядя на его реакцию.

– Нет, про следователя, что б ему пусто было. Редкостная тварь, скажу я тебе.

– Вы знакомы? – удивляюсь, глядя, как Антон снова хмурится и фыркает, бубня себе под нос ругательства.

– Ага, – садится назад на кровать, сканируя меня взглядом.

Только сейчас понимаю, что я практически без одежды, не считая бюстгальтера, который почему-то не рискнула снять. И одеяло прикрывает только ноги и часть живота, а Антон продолжает на меня пялиться.

– Завязывай смотреть, – командую, так как очень хочется в туалет. А надо пройти мимо него в одном нижнем белье. Хотя бы до стула, на котором лежат мои вещи. – Отвернись.

Парень расплывается в ехидной улыбке, ложится на кровать, облокачиваясь на локоть, подпирая голову рукой, теперь уже нагло рассматривая мою грудь.