Текст книги "Зона эрогенных действий (СИ)"

Автор книги: Игорь Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 12. ДОЛГИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ

Солнце скрылось, забирая почти весь свет. Лишь белые снега отражали его жалкие остатки. Лес замер вместе с нами. Ни криков птиц, ни скрипа снега. Только кроны с голыми ветками над головой трещали на ветру.

Мы ждали… Вслушивались в каждый шорох, внимательно следили за поведением лошадей.

На небе встала полная, красная луна. И как только она появилась, раздался пронзительно тонкий вой вдалеке! Да такой, что шерсть дыбом встала… А следом я расслышала движение! Кто – то мчался по снегу в обличие монстра, приближаясь к нам.

Валькирии тоже вскоре распознали движение. На снежном горизонте, под бардовым светом луны показалась фигура. Нет, это не была огромная псина со страшной мордой и плотными канатами мышц, шествующая сюда, дабы поставить нам ультиматум.

Я просто обозналась! К нам шла уже тоненькая фигурка, совершенно не проваливаясь в снег.

Черноглазая брюнетка в чёрных мехах взволновала лошадей и лучниц на деревьях. Затрещала от натяжения тетива, разрезая таинство ночной тиши. Я цыкнула на своих и стала спускаться.

– Ты куда? – Брунгильда ухватила за руку.

Но я кивнула, что всё нормально. Спустилась к девушке, что подошла уже практически вплотную к моему дубу.

– Ну привет, – произнесла я на выдохе. – Какими судьбами ты здесь?

– Доброй ночи воительница Миранда, – поприветствовала низким тоном Омега и оскалившись, добавила: – Долг жизни и долг чести.

А я и забыла, что когда – то спасла и волчицу Омегу от Красномордого. И никак не ожидала, что вновь увижу эту морду, что нисколько не напоминает собачью в человеческом облике.

– Так это была ты? – Усмехнулась я, ощущая, как соратницы мои выдыхают с облегчением.

В свежем морозном воздухе повеяло и другими сладкими запахами. Ну конечно, булки расслабили девчонки.

– Здесь только я, – подтвердила Омега, с интересом рассматривая отряд, сидящий всё ещё на ветвях. – Я не враг.

– Так это ты ворота открыла той ночью ворота в город? – Осенило вдруг Брунгильду.

– Открыли вы, я сломала замки, – кратко ответила Омега, вновь обнажая острые клыки.

– Ну, то есть драки не будет? – С опаской спросила главная валькирия, всё ещё не решаясь спускаться.

– Я бы не хотела расстраивать Миранду, – бросила волчица и протянула мне тоненькую ручку с когтями, выдавая ритуальную фразу: – Прими меня.

– Я принимаю тебя, Омега, – ответила ей, сжимая крепко жилистую лапку.

Утром после ночлега мы выдвинулись обратно в порт. А через двое суток Брунгильда с облегчением выдохнула, когда отряду открыли ворота её воины с разнеженными харями. Под строжайшим секретом Омегу поселили в сарае, взяв с отряда клятву о неразглашении. Омегу не нужно было приковывать цепями, дабы избежать неконтролируемых всплесков во время полной луны. Воля самки альфы была сильнее всех животных порывов, что она доказала всем нам, когда при полной луне пришла в обличие девушки.

По дороге обратно я узнала, что волчица шла за мной по следу от самого замка Красномордого. И осталась в ближайших лесах, когда я посетила замок Дэсада. Убедившись, что я в безопасности, она уже собиралась уходить. Но когда меня пленили, отправилась следом на другом драккаре, притворившись пленницей.

Омега мне нравилась своей прямотой и не болтливостью. Волчица тоже обронила, что я нравлюсь ей, особенно теперь. Она чувствовала, что за время от последней встречи я сильно повзрослела. Повзрослела несоизмеримо времени.

Ещё бы!

Время понемногу шло к зиме. Метель бушевала чаще, морозы становились всё безжалостней, за ворота города вообще перестали шастать. Их замело так, что когда, после лютой метели в них постучался путник, около часа разгребали сугробы, чтобы его пустить.

Путник оказался не простым. В город вернулась Изенгильда! С собой на привязи она тащила мужчину, подгоняя рывками, ибо тот ещё плёлся и шатался, будто в стельку пьян или отморожен. Скорее второе.

Когда она входила во дворец, валькирии с почтением поклонами разошлись в стороны, а сама гостья даже внимания на них не обратила. Изенгильда шла прямиком к нам с Брунгильдой. Мы сидели подле трона на шкурах с развёрнутой картой и обсуждали пути, да подступы к Лагуне.

Планирование похода прервали слова воительницы:

– Возвращаю долги, – брякнула она и вручила мне верёвку с мужчиной на привязи.

Когда в пленнике с подранной одеждой, с проросшей ещё на пол лица бородой, подбитыми обоими глазами, которые смотрели теперь сквозь щёлочки, я узнала Дэсада, то ахнула и невольно отшатнулась.

Казалось бы, забытое, как страшный сон, вернулось вновь. Я увидела своего мучителя, и что – то внутри меня затрепетало и даже взвыло. Его взгляд подавлял меня. Пусть жалкий, сожалеющий быть может, испуганный под страхом расправы… он всё равно подавлял меня.

Брунгильда отреагировала быстрее всех прочих. И решительнее. Вскочила как дикая кошка и злорадно рассмеялась.

– О, как хорошо, что ты ещё не сдох. Иначе я бы расстроилась, – пропела валькирия.

– Прости меня, – промямлил потрескавшимися губами Дэсад, глядя на меня.

Не выдерживая его взгляда, я поднялась и вышла. Какие – то слова злости были, но они в горле встали. Изенгльде я даже спасибо не сказала. И, похоже, ей было на это плевать.

Дэсад пугал меня. И Бру, чувствуя мой упадок, это так не оставила! Я охренела от её попыток развлечь меня этим же вечером. Ничего не предвещало.

Привели ко мне прямо на ужин раздетого маркиза, уже побритого, и не такого опухшего. Только обветренные щёки слоились и поблёскивали краснотой.

– О! Кто к нам пожаловал, смотри, – подскочила Брунгильда, делая вид, что это не её затея. – Ой, какой маленький писюн!

Валькирия без зазрения совести подошла, потрепала за скукожившуюся письку маркиза. И добавила:

– Выбирай, яйца или скальп?

Дэсад затрясся сильнее.

– Убери его, – прошептала я, закрывая лицо рукой.

Раздался смачный удар, мужчина вскрикнул. Сквозь пальцы я рассмотрела, что получил он коленом прямо между ног. Мне даже жалко стало его. Не знаю, никогда не питала к посторонним мужикам жалости. А к этому извращенцу её тем более не могло бы быть. Но в груди что – то ахнуло.

На следующий день Брунгильда привела его снова, что я чуть не поперхнулась мясом.

– А так? – Спросила она деловито, демонстрируя Дэсада в колодках.

– А это зачем? – Кивнула я на кованный зажим на яйцах, которые уже посинели.

Даже в таком положении маркиз смотрел на меня с превосходством, хоть и выражал искреннее раскаяние. Смотреть ему в глаза казалось пыткой, будто это у меня зажали яйца. Я снова сделала вид, что мне совершенно не интересно, что это за человек и по какому поводу.

– Не нравится? – Озадачилась валькирия и увела пленника.

На следующий день она подвесила его прямо в большом зале дворца вверх тормашками. И спросила с горящими глазами:

– А так?

Судя по красным полоскам на спине и заднице, его хорошенько выпороли.

– Нет, снимите, – ответила и снова сбежала от глаз маркиза куда подальше.

Всё это казалось полным абсурдом. И смешно, и горько.

От Брунгильды и её затей я могла сбежать лишь в дом к Омеге. Главная валькирия только туда не совала свою блондинистую мордаху.

Я любила бывать с волчицей. Мы мало общались, больше рассматривали друг друга, будто осязали, наслаждаясь присутствием. Но порой мне хотелось и поговорить. Я спрашивала о разном, Омега отвечала кратко, но не всегда. Порой тактично молчала, показывая, что не может дать мне того, что я хочу. И похоже, Брунгильда ревновала меня к волчице, хоть и не подавала виду…

Прошла неделя, валькирия вроде бы успокоилась и перестала совать мне обидчика под разными соусами. Но рано я порадовалась. Выдержав хорошую паузу, воительница удивила меня ещё больше.

– Пойдём сестра! Я кое – что придумала! – Воодушевлённо тащила меня за собой до сарая, что был неподалёку от дворца.

– Надеюсь, это не… – начала я, входя в помещение. Остаток фразы проглотила.

Это был снова Дэсад. Он висел горизонтально животом вниз на телеге под специально скованной конструкцией, напоминающей пирамиду. Руки и ноги, согнутые в суставах и выгнутые назад, были связаны вместе цепью за спиной, а оттуда уже тянулась цепь до макушки пирамиды. Естественно, он был голый. И до верхушки пирамиды тянулась не только цепь…

– Что это? – Обойдя вокруг кивнула я на железную палку, торчащую из его задницы.

– А, ты про это, – хмыкнула Бру с некоторым волнением или даже осторожностью в голосе. – Это крючок. Вон конец верёвки. Если подёргать за него, поганец так забавно кряхтит! Попробуй.

Судя по небольшому диаметру и отсутствию крови, обошлись с ним ещё гуманно. Маркиз висел с опущенной головой, не издавал ни звука, лишь похудевший до рёбер живот опускался и поднимался.

Мда… дикарка превзошла все мои ожидания, придумав такое. Крючок в заднице, от которого ведёт веревка, перекинутая через верх, и дальше её конец опущен до пола. Есть ещё одна с кольцом на яйцах…

Затаив дыхание, я приподняла его за трясущийся подбородок, чтобы, наконец, взглянуть на своего обидчика. Таким беспомощным и уязвимым я ещё ни одного мужчины не видела, даже самого дохлого крестьянина. Не то что бы самого извращенца Дэсада!

На кончике его носа блестела росинка слезы. Сердце аж ёкнуло…

Не решившись разглядывать лицо дальше, я отпустила. В голове крутилась мысль, что это уже не Дэсад. Это кто – то другой.

– Смотри, – Воодушевлённо начала Бру. – Мы провезём его по городу, и кто хочет может подёргать за верёвки. Вижу, что нравится моя затея! Так, бездельники, запрягайте лошадь!

Услышав это, маркиз взвыл, его забил тихий плач.

Сарай распахнулся чуть ли не всей стороной стены. Зацокали копыта, снег стал мести мелкими хлопьями оседая на мой меховой воротник и спину Дэсада, стремительно покрывающуюся мурашками.

– Достаточно, – выдавила я.

– Сестра? – Насторожилась Брунгильда. – Мы ж ковали тремя кузнецами, такое чудо! Зря что ли?

– Хватит с него, отпустите, – ответила и поспешила прочь.

Но валькирия не желала отставать!

– Мира, так как с ним быть? Он же, как же. Ну Мира, – затараторила она, как маленькая.

Я остановилась на площади, чуть не доходя входа во дворец, и посмотрела на Брунгильду пристально. Морозное сегодня выдалось утро, изо рта и носа шёл обильный пар. Хотелось поскорее в дом, под костёр и меха. Но созданию требовалось взбодриться.

Главная валькирия посерьёзнела вдруг и спросила прямо:

– Что делать с ним прикажешь, воительница Миранда?

– Здесь? Ничего, – ответила с ухмылкой.

– То есть как? А там? То есть где? – Опешила Бру.

– С собой его возьмём, в Лагуну зла, посмотрим, из чего он сделан, – раскрыла свой коварный план, что грела в груди уже какое – то время…

Изучая байки местных жителей портового города, я составила образную картину по Лагуне зла. В столице с тысячами местных собрать сплетни, сравнить и найти хоть что – то общее оказалось не сложным. Большую часть видов монстров, что светились в окрестностях неподалёку от Лагуны, подходили под описание тех, что я знала и мочила во время экстаза. Но были и другие. Сперва решила, что россказни, но в некоторых случаях отдельные моменты сходились. И это несколько настораживало.

Но не сильно! Я воспринимала поход в Лагуну зла, как тренировку или даже боевой экзамен перед моей главной целью. Целью всей моей жизни – Разломом! Лагуна зла – это генеральная репетиция перед Адовым кольцом, за одним малым исключением: через Адово пройти смогу лишь одна, без воинов, прикрывающих спину, или путающихся под ногами. Если всё будет удачно, экспедиция в Лагуну не провалится, я наберу столько душ, что мне уже не потребуется бродить по свету годами, собирая крохи. Север стал мне поистине Клондайком… однако не стоит делить шкуру неубитого…

В преддверье похода я извелась, думая, как лучше попросить Бру притормозить коней, и не набирать армию. Я была не в восторге, что такая толпа собирается со мной. Мне было достаточно и проводника. Ну ладно, двух, мало ли один помрёт по дороге, или потеряется. Всегда ходила на охоту одна и не думала, что нужно следить боковым зрением за кем – то ещё кроме врагов. И мысль, что я буду переживать за валькирий, порой раздражала…

Пришёл Дэсад, точнее приковылял, как нашкодивший пёс. Мужчина схуднул и осунулся, больше не было прежнего накаченного тела, больше не было того взгляда горящих глаз. Маркиз вообще перестал на меня смотреть, словно обиделся. Но я – то понимала, что дело в другом! Если он когда – то сломал моё представление о некоторых вещах, то его мир, похоже, обрушила Брунгильда. К тому же, она не перестала его шпынять.

– Встань на колени перед хозяйкой, раб! – Прогремела главная валькирия, и маркиз упал на деревянный пол, не жалея колен.

Дэсада больше никто не держал в заточении, он мог свободно разгуливать по городу, и Бру даже не переживала, что тот соберётся свалить. Только если покончить жизнь самоубийством за воротами в глубоких снегах и ледяных корках. На это она говорила, что одним бесполезным ртом станет меньше.

– Помни, кому принадлежит твоя жалкая жизнь, раб! – Расшатывала нервы маркиза Брунгильда. – Чего пришёл? Наверное, сказать, что исполнил все поручения? Иначе только за плетьми.

От работы маркиза никто не освобождал…

– Я вычистил все двенадцать выгребных ям, как ты и приказывала, госпожа, – произнёс Дэсад спокойно, не поднимая глаз, и добавил уже неуверенно: – Госпожа, позвольте мне обратиться к госпоже Миранде.

– Нет, пшёл вон, – бросила валькирия, и маркиз поспешил выполнять.

– Подожди, – едва успела я окликнуть на выходе.

Маркиз за последнее время сделал немало попыток заговорить со мной, но всякий раз Бру оказывалась рядом и решала за меня. Она всё ещё опасалась, что в башке моей где – то что – то переклинило.

– Да, госпожа? – Маркиз обернулся с глазами, полными надежд.

– Говори.

Дэсад упал на колени, и взмолился:

– Госпожа, вы желаете, чтобы я отправился в поход с вами в ужасное место. И я рад услужить вам, и вам госпожа Брунгильда… но позвольте мне быть более полезным.

– Говори короче, раб, утомил своим мерзким нытьём, – фыркнула Бру.

– Позвольте мне начать тренироваться, – выдал, как выплюнул наболевшее, бедолага.

– Чтобы тащить поклажу, тренировки не нужны! Ты и так работаешь лопатой, она и будет твоим оружием для тренировки. Теперь лопата всегда будет с тобой, всё раб, брысь.

– Пусть тренируется, – ответила я, глядя на Бру с укором. – Пусть тренируется с воинами, которые готовятся в экспедицию.

– Ладно, – отмахнулась Бру и добавила ехидно в сторону маркиза: – Порой стоит бояться своих желаний, раб. Вскоре ты поймёшь, как хорошо было с лопатой. А теперь брысь, олух недоделанный.

Дэсад промолчал и, опустив, голову вышел.

Я и сама начала тренироваться. С валькириями не забалуешь. Но старалась больше не на технику, а на физическую форму. Раскрывать свои возможности перед пытливыми умами дикарок не хотелось.

– А почему ты так ногу ставишь? А почему именно так хватаешь за рукоять? – Добивали своими вопросами молодые валькирии, не давая покоя даже в мелочах.

Я уже не знала, куда деваться. Пока Бру не раздала молодухам подзатыльников.

– Если мастер захочет вас обучить, он даст знать! Отвалите, не мельтешите под ногами!

Разогнав с тренировочной площадки всех, Бру подошла и аккуратно спросила:

– Мира, и всё – таки, почему ты держишь меч именно так?

– Да по – разному я держу, – выдохнула уставшая. – Всё ж вы подмечаете, но не то, что следовало бы.

– А ну – ка поясни, сестра, – подняв бровку, заинтересовалась Бру.

– Ну хорошо, только без обид, ладно?

– Да какие обиды, сестра. Если что, отшлёпаю, и дело с концом! – Засмеялась Бру.

– Тебе придётся очень постараться, – парировала ехидно. – Утром, пока я сплю.

– Всё, выкладывай.

– Дело в том, что вы, женщины Севера стараетесь равняться с мужчинами, что является ошибкой. Мужчины по природе сильнее, и быстрее, и выносливее.

– Хм… – задумалась Бру. – И как нам быть, если всё так плохо?

– Для начала не мериться с ними силой. Не биться, а убивать.

Брунгильда долго думала над моей мудрой мыслью. А потом заключила:

– В твоих словах есть что – то… Тем более, что ты убила самого сильного воина Магнуса. В той битве он сразил двадцать моих воинов. И неизвестно сколько бы ещё успел унести с собой на ту сторону. А ты не билась с ним, а просто убила. Даже топоры не скрещивала, и на щит не принимала. Клинок не встретился с клинком, клинок встретился с плотью.

– Давай не будем о том дне…

– Не будем! А скажи, любимая сестра, почему мы не можем взять туда больше воинов?

– Куда уж больше сотни? – Возмутилась, разминая руки. – Я хотела взять десятерых, и то со скрипом, ибо всегда шла на дело одна. И вообще люблю действовать без отвлечений. А ты сперва навязала мне полсотни, теперь собирается уже сотня. А к лету всё войско снимется с порта. И мы пойдём воевать с монстрами Лагуны в открытом бою. И получится как раз так, что будем не убивать, а биться.

– Поняла тебя, – опустила голубые глазки Бру.

– Нет, не поняла, как вижу. Там скорее всего барьер. И если наше приближение будет заранее отмечено, барьер усилят так, что мы потеряем очень и очень многих. Нам главное прорваться к центру, где обязательно имеется главный, за которого надо браться в одну из первых очередей. Если убьем его, дальше будет проще.

– Как всё сложно, – почесала затылок главная валькирия.

Дни шли всё быстрее, время близилось к весне. Морозы били всё реже, метели слабли. Наконец, закапало с крыш, снега начали таять, разжижая леса и наполняя схуднувшие реки.

Варвары с заметно приподнятым настроением ломали у берегов порта лёд и поглядывали на ровный горизонт синего моря. В леса стали уходить охотники и чаще возвращались с дичью.

Омега тоже стала уходить в леса на охоту, и всегда приходила ко мне с трофеями. То оленьку принесёт, то кабанчика.

Да… что касается друзей и до боли знакомых. Снарядив драккар с тремя опытными мореплавателями, мы посадили туда Вильяма. Лодка должна будет доставить короля домой, а заодно разведать о ходе военных действий. Но одной посудиной не ограничились: предусмотрительная Брунгильда направила ещё три следом, с интервалами в день.

Драккары с юга начали возвращаться с данью прямо в лапы валькириям. После третьего с боем захваченного судна, не дошедшие до пристани корабли попытались уйти из гавани. Часть сумела оторваться от преследователей. Она и оповестила морские караваны, что порт захвачен.

Тем временем в столицу прибыло уже более десятка ярлов пообщаться с Брунгильдой и поддержать её. В скором времени армия валькирии утроилась, и продолжала расти. После вести о бегстве Магнуса с позором отряды воинов прибывали нескончаемым потоком, полные радости и энтузиазма. В общем, Бру оказывалась не такой уж и дурной, слов на ветер нисколечко не бросала.

В городе участились пьянки и мелкие драки. Главная, уверяла меня, что это в порядке вещей, так варвары выпускали пар. Она и сама разок подралась с одним из ярлов, а потом они переспали. О чём мне Брунгильда шепнула на одной из пьянок, когда я забеспокоилась, что лидер с разбитой рожей будет мстить.

– Приведите сюда раба! – Главная любила показывать всем свою власть над маркизом.

Дэсад приходил и становился на колени в ожидании порки, или ещё чего похуже. Но чаще на него просто ставили ноги в сапогах и заставляли рассказывать о южных лордах и их развлечениях. Варварам очень нравилось слушать про королевскую охоту, над которой они ржали и критиковали горячо, высказывая, что даже их дети могут больше.

Я корила Брунгильду только по утру. Ибо во время пьянок и при других лидерах критиковать было бесполезно. Что она там вытворяла с Дэсадом, когда ярлы нажирались до слюней, мне не известно, я сваливала спать, или приходила к Омеге, что ночью любила смотреть на звёзды.

Что качается моей шерстяной подруги… Потребовалось не мало времени, чтобы заслужить доверие волчицы до такой степени, что та поведала мне своё горе.

Альфа, что искал её долгие годы, прогнал бедолагу из стаи. Они не встречались после её освобождения, некогда им было встречаться. Разминулись, так сказать, когда Омега за мной пошла. Волчица просто почуяла изгнание. Когда главный волк пришёл в развороченное логово Красномордого, то всё понял, и издал такой вой, что за хребтом у каждого оборотня шерсть дыбом встала. А у Омеги посыпались слёзы…

До середины весны драккары Магнуса с юга так и не нагрянули отбивать стольный город. Видимо, война с южным королевством Зелёных холмов затянулась. О чём и сообщила разведка на вернувшихся драккарах.

Выждав ещё немного, чтобы леса окончательно подсохли и зацвели, мы двинулись отрядом из ста одного человека в сторону Лагуны зла!

У меня уже так чесались руки, что я была готова наброситься на любого урода, даже незначительно, чтобы хоть одну душонку… Больше половины года провести в безделье, видел бы такое Наставник!