Текст книги "Чужая дуэль"

Автор книги: Игорь Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 14

Бесноватый ангел.

Повесив голову и скользя рассеянным взглядом по полу, я по диагонали пересек небольшую площадку и, не рассчитав, слишком резко дернул за дверную ручку. Готовый вот-вот испустить дух огонек испуганно рванулся с кончика фитиля. Едва успев его спасти, ограждая ладонью свободной руки, я неловко шагнул в комнату, а когда поднял глаза, то обомлел.

В кресле-качалке перед пышущей вишневым жаром топкой, размеренно покачиваясь, словно у себя дома, развалился неизвестный. Больше всего меня почему-то удивило даже не то, как он сюда попал, а то, как сумел так быстро справиться с камином? Со слов хозяина, последний раз им пользовались лет пятнадцать назад, и я вполне обоснованно предполагал серьезные проблемы с реанимацией.

Однако в моем положении ожидать хорошего от незваных гостей было бы нелепо и поэтому свеча плавно перекочевала в левую руку, а правая выдернула револьвер из кобуры. Взводимый курок грозно и недвусмысленно щелкнул в тишине, нарушаемой только потрескиванием жадно пожираемых пламенем дров.

Человек в кресле, так и продолжая легкомысленно раскачиваться, внезапно подал голос:

– Экий вы нервный, Степан Дмитриевич. Вы что же, всех гостей так неласково встречаете?

Продолжая держать его на мушке, я, стараясь говорить как можно тверже, ответил:

– Не знаю, зачем вы сюда пожаловали, но могу сказать, что однозначно ошиблись адресом. Меня зовут Иннокентий Поликарпович, – выдержав паузу, с нажимом повторил, – Бурмистров, Иннокентий Поликарпович. Или паспорт показать?

– Ну что вы, право, господин Исаков? – Незнакомец уже откровенно хихикал. – Кого вы пытаетесь обмануть дешевеньким маскарадом? Впрочем, – гибкая фигура неуловимым змеиным движением выскользнула из кресла и оказалась в шаге от меня, заставив отступить к выходу, – можете называться, как хотите – это к делу не относится. Только имейте в виду, я все, – теперь он издевательски выделил «все», весьма непрозрачно намекая на мое подлинное происхождение, – о вас знаю.

– Кто вы? – Несмотря на то, что голос предательски дрогнул, ствол, тем не менее, продолжал смотреть ему в живот, а указательный палец уже выбрал свободный ход спускового крючка.

По едва уловимым признакам я скорее не увидел, а интуитивно почувствовал сквозь браваду – гость нервничает. Получить пулю в упор явно не входило в его планы. Видимо поэтому он примирительно поднял ладони, словно демонстрируя отсутствие оружия.

– Я тот, кого одна наша общая знакомая называет Странником. А еще, – он неожиданно открыто улыбнулся и хитро подмигнул, – она однажды проговорилась, что искренне полагает, будто имеет дело с ангелом. Смешно, правда?

– Кому как, – неприветливо пробурчал я, но оружие опустил, резонно рассудив, раз у этого странника-ангела есть ко мне дело, то опасаться внезапной атаки пока не стоит. Хотел бы, давно напал.

Откровенно переведя дух, он протянул руку и представился:

– Георгий.

Мне ничего не оставалось, как, внутренне усмехнувшись столь незамысловатому, но действенному приему, принять правила игры. Продолжая сжимать подсвечник в левой руке, правой я убрал револьвер в кобуру и пожал крепкую, холодную и удивительно, до скрипа, сухую кисть.

– Вот и замечательно, – оживился Георгий, суетливо потирая ладони. – А для вас, Степан Дмитриевич…

– Чего уж там, – махнул я рукой. – Можно без церемоний – просто Степан.

– Отлично! – В тридцать два зуба улыбался гость. – Исключительно для вас, Степан, у меня есть особый презент. Смею надеяться – оцените по достоинству.

Он жестом фокусника извлек откуда-то из густой тени под креслом темно-зеленую банку с пивом. При виде её я помимо воли ощутил во рту давно забытый вкус и чуть не захлебнулся слюной.

– Берите, берите. Не стесняйтесь, – подзадоривал Георгий. – В кои-то веки случай подвернулся. Да и я, пожалуй, компанию составлю. Грешен, хоть и ангел, люблю иногда пивком холодненьким разговеться. Да еще в приятной компании. Что может быть лучше, а?

Все еще плохо веря своим глазам, я поставил свечу на стол, принял из его рук потную ледяную банку, поддел ногтем жестяной язычок и надолго к ней приложился.

Живительная влага, легко скользила по пищеводу, попутно активно воздействуя на вкусовые рецепторы, сигналы от которых, в свою очередь, воскрешали изрядно потускневшие воспоминания из прошлой жизни. А искуситель уже предлагал сигарету:

– Ваши любимые, не ошибся? Да вы присаживайтесь, присаживайтесь. Что это мы все топчемся как на приеме каком официальном? В ногах-то правды нет.

Только после того, как мы, перебрасываясь ничего не значащими фразами, опустошили по паре баночек, а их в дальнем углу притаилось ни много, ни мало, целых четыре упаковки по двадцать штук в каждой, и плавно перешли на «ты», Георгий, наконец, приступил к основной части. Начал он с провокационного вопроса:

– Домой хочется?

Я, ощущая, как хмель мутит разум, как-никак пиво изрядно разбавило выпитое за обедом вино, прищурился на собеседника:

– А ты как думаешь? – мой язык уже начал слегка заплетаться.

– Как у вас говорят – в гостях хорошо, а дома лучше. Это я понимаю.

– Да что ты можешь понимать?! – угрожающе качнувшись в его сторону, вдруг вызверился я. – Это ж с твоей подачи мне здесь околачиваться приходиться, правильно?! Думаешь, я не понял, кто ты такой?! Пришел, понимаешь, пивка приволок, сигареткой угостил, и все, грехи замолил? Что ты тут сидишь – душу тянешь? Вываливай уже, зачем приперся или двигай на хрен отсюда!

Меня на самом деле не шутку разозлил такой примитивный подход Георгия. Само собой ему что-то от меня было нужно. Что-то очень важное для него и для тех, кто за ним стоит. И, скорее всего, предложенная мне миссия как водится, будет сопряжена с немалым риском. Иначе, для чего такие церемонии?

Однако как-то не вязалось стоящее за этим фальшивым ангелом могущество, способное запросто переместить человека во времени, с дешевым заигрыванием передо мной, а уж тем более неуклюжей попыткой напоить. Поэтому-то я и решил на всякий случай прикинуться изрядно захмелевшим. Чем черт не шутит, вдруг он расслабится и сболтнет лишнего?

– Хорошо! – абсолютно трезвым голосом, с отчетливо прорезавшимися нотками неприязни, ответил Георгий и для убедительности прихлопнул по столу ладонью. – В самом деле, хватит уже рака за камень заводить.

По всей видимости, он решил, что довел меня до нужной кондиции. Подыгрывая, я, наклонившись вперед, рыгнул для убедительности и, заикаясь, выдавил:

– Д-давай. Д-давно пора.

И тут, внезапно прерывая степенную, в общем-то, беседу, Георгий метнулся ко мне, коршуном навис сверху, до хруста стиснув подлокотники кресла. Жарко дыша в лицо, и неприятно брызгая слюной, взвизгнул:

– Как ты здесь оказался? Как?

Изо всей силы пихнув раскрытой ладонью в грудь, одновременно подсекая ноги, я обрушил его на пол. Выпрыгнул из кресла и, не давая опомниться, наступил на горло. Не обращая внимания на хрип и безуспешные попытки освободиться, прошипел:

– Это ты, скотина, меня спрашиваешь? Да ты же сам, сволочь, меня сюда зашвырнул. А теперь пришел развлечься, поиздеваться? У-у-у!!! – я усилил давление на его глотку. – Убью гада!

Георгий отчаянно извивался на скрипучих, плохо пригнанных досках, скрюченными пальцами вцепившись в мою лодыжку. И только когда он посинел и почти перестал подавать признаки жизни, я убрал ногу и, как ни в чем не бывало, вернулся в кресло. Закурив, стал с интересом наблюдать, как не в меру прыткий гость возвращается к жизни.

Прошли не менее пяти минут, пока он, растирая кадык, поднялся сначала на колени, затем на подрагивающие ноги, и с трудом добрался до качалки. Но я зря решил, что сломал его. Кривясь от боли и продолжая массировать шею под подбородком, Георгий просипел:

– Больше так никогда не делай. Иначе я могу не сдержаться и убить тебя. – Затем немного помолчал и продолжил. – Операция по перемещению с самого начала пошла наперекосяк. Ты всего-навсего был утвержден третьим дублером. Но как только распоряжение об этом было подписано, как проблемы посыпались одна за другой, нарастая снежным комом. Основного исполнителя, с детства отличавшегося отменным здоровьем, внезапно без видимых причин разбил паралич. Его замену так вообще среди бела дня зарезал слетевший с катушек наркоман. Тут еще мой напарник, посланный на встречу с тобой пропал без вести, – Георгий прикрыл ладонью глаза и его сорванный голос совсем задеревенел. – Между прочим, он был моим лучшим другом.

В эту секунду, в моей памяти почему-то как по заказу всплыла картинка – остекленевшие глаза парня, зажатого между трамвайными вагонами. Уж, не ко мне ли он так торопился в тот роковой вечер? Однако, вместо того, чтобы поделиться догадкой с собеседником, я с вызовом спросил:

– Может, ты мне, в конце концов, доступно объяснишь, кто вы, черт подери, такие и зачем втянули меня в свои игры? В противном случае продолжение нашего разговора бессмысленно.

Георгий отвел глаза.

– Это слишком длинная история. В двух словах не расскажешь.

– Раз так, – я решительно вскочил и распахнул настежь дверь. – Выметайся!

Он задумчиво разгладил кончиками пальцев морщины на лбу, затем оценивающе прищурился на меня:

– А знаешь, может ты и прав. Давай-ка завтра, на свежую голову продолжим. За ночь, смотришь, эмоции поостынут, да и утро вечера мудренее. Правильно? – Тут Георгий легко поднялся, отодвинул меня плечом и, шагнув за порог, плотно притворил за собой дверь.

Когда я, несколько озадаченный таким поворотом событий, буквально через четверть минуты выглянул в коридор, там уже никого не было. Мой таинственный гость словно растворился в воздухе. А я, бесцельно побродив по комнате, не нашел ничего лучшего как последовать совету его совету и плюнув на все, завалился спать.

…Около десяти утра меня разбудил солнечный луч, пробившийся сквозь неплотно задернутые занавески. До двенадцати я успел облачиться в маскарадный костюм и позавтракать внизу, в столовой. Стряпня хозяйки была незамысловата и не отличалась особым разнообразием, но оказалась вполне удобоваримой, а большего мне и не требовалось.

Когда стрелки на часах показали пять минут первого, а я, растопив камин, расположился в кресле с намерением насладиться сигарой из прикупленной накануне коробки, раздался негромкий стук в дверь.

В свете дня вчерашний гость оказался гораздо моложе, никак не старше двадцати пяти. Накануне же, в обманчивой полутьме, мне показалось, что мы примерно одного возраста – ближе к сорока.

А вот от его давешнего показного добродушия сегодня не осталось и следа. Сухо кивнув и поправив шейный платок, который, по всей видимости, прикрывал последствия контакта с подошвой моего ботинка, он, грубо скрипнув ножками по полу, подвинул стул, сел напротив, без лишних предисловий, отрывисто бросил:

– Продолжим?

В ответ на такую откровенную неучтивость я лишь прохладно кивнул.

Глядя в мимо меня, Георгий спросил совсем не то, что можно было ожидать:

– Ты что-нибудь знаешь об устройстве вселенной?

Пожав плечами и задумчиво выпустив в потолок струю дыма, я съязвил:

– Кое-какое представление имею. Во всяком случае, в курсе, что Земля не стоит на трех китах, а вращается вокруг Солнца. И звезды не бриллианты на небесной тверди, а раскаленные газовые шары в бесконечном безвоздушном пространстве, называемом космосом, внутри которых происходят всякие там термоядерные реакции. А еще в космосе есть галактики, звездные скопления, пылевые облака, черные дыры. Достаточно для необразованного дикаря?

– Вполне, – кисло усмехнулся Георгий. – Уровень ясен. Придется потратить время на разъяснение некоторых основных понятий. Иначе, боюсь, дальнейшего разговора не получится.

– Ну-ну! – фыркнул я, пытаясь под бравадой скрыть некоторую растерянность. – Ты у нас, получается, инопланетянин что ли?

– Инопланетянин? – он впервые с начала разговора впрямую посмотрел на меня. – Да нет, почтенный, это было бы слишком просто… На самом деле большая вселенная, само собой ничуть не напоминает твердь, опирающуюся на слонов, топчущихся по черепахе, а подобна вееру, где каждая пластина – отдельный мир со своим космосом, звездами, планетами, физическими законами и скоростью течения времени. Соседние миры на первый взгляд похожи друг на друга как две капли воды, но, чем больше угол между ними, тем разительнее отличия, как на микро, так и на макро уровне. В крайних проявлениях даже возможно существование негуманоидного разума.

– Это как? – пока я воспринимал его рассказ как неудачную шутку. – Камни с мозгами или кусты говорящие, что ли?

– Запросто, – не принял Георгий моей иронии. – Но дело даже не в этом. Между мирами, или точнее – пространственно-временными континуумами имеются своеобразные перегородки, преодолеть которые могут только цивилизации, достигшие в своем развитии высочайшего научно-технического уровня. Для примера, твое родное время отделено от потенциальной возможности выхода за барьер еще как минимум парой тысячелетий.

– А вы, выходит, форточку себе все же прорубить сумели? – я, конечно, догадывался, что пришел он не из соседней деревни, да и всеми последними событиями, казалось, был подготовлен к любым неожиданностям, но услышанное все равно плохо укладывалось в голове.

– Мы сумели вырваться за пределы полторы тысячи лет назад, – собеседник откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. – Однако сразу столкнулись с рядом серьезных проблем. Оказалось, теоретически абсолютно изолированные континуумы, тем не менее, активно взаимодействуют между собой. Любое знаковое событие, от взрыва сверхновой в космосе до революционного потрясения на обитаемой планете, отзываются резонансом у соседей. И все было бы ничего, даже эти процессы реально предсказать и в конечном итоге нивелировать их последствия, но тут выяснилось самое неприятное. Нам стали оказывать активное противодействие путем сознательного провоцирования катаклизмов в пограничных мирах.

Пользуясь секундной паузой, я встал, выкинул окурок в камин, подошел к столу, плеснул в стакан дедовой наливки, вопросительно взглянул на Георгия. Тот отрицательно качнул головой.

– Ну, как знаешь, а мне мозги нужно смазать, – глотнул, долил еще, затем вернулся на место. – И кто ж вам, сердешным, гадить-то начал?

Не принимая моего ерничанья, он с самым серьезным видом продолжил:

– Ни смотря на все усилия, столкнуться лицом к лицу с противником за все это время нам так и не удалось. Хотя, лично я много бы дал, чтобы это случилось. А пока приходится бить по хвостам.

– Кому, это, интересно, нам? – я отпил из стакана, ощущая, как алкоголь начинает наполнять желудок теплом, а ноги приятной легкостью.

– Нам, – это специальному управлению по борьбе с внешней агрессией, – Георгий встал и коротко поклонился, – кое имею честь представлять.

– Да ладно тебе, расслабься. Не на параде, – потянулся я к каминной полке за сигарой. – Скажи-ка лучше как на духу, что же вам от меня грешного все-таки нужно? Зачем огород-то городили?

Собеседник опустился в кресло, стрельнул на меня быстрым, оценивающим взглядом, затем отвел глаза, не торопясь отвечать. Пауза затягивалась, и он, тяжело вздохнув, наконец, заговорил:

– Дело в том, что время очень тонкая субстанция и не терпит топорных попыток его трансформации. Мы поняли это не сразу, ценой немалых потерь. Первые исполнители, пытавшиеся скорректировать развитие в нужном направлении и нейтрализовать потенциально опасные объекты – исчезли.

– Объекты нейтрализовать или все же субъектов? – я с сомнением приподнял бровь, перебивая его. – И как это – исчезли?

Георгий порозовел, недовольно катнул желваки на скулах, но сдержался и подчеркнуто ровным тоном продолжил:

– Объекты, субъекты – какая разница? Главное, что после вроде бы успешного завершения операции сотрудник загадочным образом исчезал. Мало того, бесследно испарялась вся его, так называемая, мировая линия, начиная с далеких предков, заканчивая прямыми потомками.

Тут я уже откровенно захихикал:

– Отлично! Не жизнь для спецслужбы, а малина! Заслали киллера, он свое дело сделал и, мало того, что после этого сам улетучился, так еще со всеми чадами и домочадцами. Другой бы плясали от радости, а он тут трагедию разводит. Подумаешь – одним больше, одним меньше? Неужто народу не хватает?

Георгий гневно сверкнул глазами, налился темной кровью и сжал кулаки. Казалось, еще секунда, и он кинется на меня. Однако колоссальным, судя по выступившей на лбу испарине, усилием воли, сумел взять себя в руки.

– Самое главное для нас, – его голос угрожающе загустел, – жизнь товарищей.

Подчеркивая значимость сказанного, Георгий многозначительно замолчал, пожирая меня взглядом, но, не дождавшись реакции, промокнул лоб платком и заговорил более миролюбиво:

– Мы вынуждены были отступить, временно свернув активные действия. Наши ученые долго бились над этой загадкой и, наконец, нашли решение. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что в ткань реальности встроены законы, запрещающие мне, и таким как я, непосредственным образом изменять исторический процесс в соседних континуумах. Поэтому мы были вынуждены прибегнуть к помощи выходцев из значительно менее развитых миров, к тому же отстоящих от нашего на определенный минимальный угол.

– Вот молодцы, здорово придумали! – прищурился я от попавшего в глаз дыма. – Значит, варвары-наемники должны таскать для хозяев каштаны из огня, а что с ними будет потом, никого не волнует. Если испаряться – еще и лучше. Нет, ребята, так не пойдет. Дураков ищите в зеркале.

Георгий возмущенно фыркнул, вскочил и начал нервно мерить шагами комнату от двери к окну и обратно, отчаянно жестикулируя:

– Как же с вами, тугодумами, тяжко общаться! С чего ты решил, что можешь уподобиться нам? Вот как раз, таким как ты, почему-то все можно. Можете творить, что угодно, не опасаясь последствий. Ты и так уже здесь наследил больше чем достаточно. Если бы я, – он гулко стукнул себя кулаком в грудь, – хоть треть твоих художеств сотворил, давно бы в небытие канул. А тебя, хоть бы что! Убедил?!

– Не очень, – покачал я головой.

Он резко остановился, сунул руки в карманы, развернулся ко мне и с вызовом заявил:

– Между прочим, это я не я тебя должен увещевать, а ты мне доказывать свою лояльность.

– С какого же это перепугу? – Я настолько поразился подобному повороту, что даже закашлялся, поперхнувшись дымом во время затяжки.

– А с такого! – продолжал давить Георгий. – Я уже задавал вопрос – как ты сюда попал?

– А я уже отвечал, – внутри снова стало закипать раздражение, – вопрос не по адресу. Тебе лучше знать.

– Так вот, – собеседник наклонился вперед, в упор сверля меня взглядом, – да будет тебе известно, что мы только готовились к переброске, и даже, повторюсь, наш агент не успел с тобой встретиться, пропав без вести по пути. И вдруг, непонятным образом, ты оказываешься здесь. Как полагаешь, что я должен думать?

Я покатал окурок сигары между большим и указательным пальцем, затем, привстав, выкинул в постреливающую яркими искрами топку камина.

– Да думай ты, что хочешь. Вы эту кашу заварили, вы и расхлебывайте. Мне, какое дело?

Георгий распрямился, притушив огонь в глазах, и вновь принялся вышагивать по комнате.

– Сначала я решил – тебя использует противоборствующая сторона. Но дальнейшее наблюдение не подтвердило эту версию. Сейчас специалисты пытаются понять, каким образом ты провалился во времени, да еще так удачно для нас. Конечно, я бы предпочел это знать, прежде чем выходить на контакт, но, не скрою, обстоятельства вынуждают меня рисковать. Однако запомни – начнешь свою игру, в ущерб нашим интересам, пощады не жди! Собственными руками задавлю!

– Уже можно бояться? – кисло скривился я. – Послушай, герой, тебя никто не звал. Есть что путное предложить – предлагай, рассмотрю. Нет, вали отсюда вместе со своими сказками и угрозами. Доступно объяснил?

Гость прикусил нижнюю губу, раздувая побелевшие крылья носа. Но, видимо я действительно был ему нужен, раз он все же пропустил грубость мимо ушей.

– Хорошо, действительно пора перейти к конкретике.

– Во-во, давно пора, – буркнул я в ответ. – Кстати, сразу предупреждаю, убивать никого не буду, даже не мечтай.

– Да успокойся ты, – раздраженно отмахнулся Георгий. – Не нужно никого убивать. Все гораздо проще. На первых порах необходимо установить, где прячется сожительница покойного Николая Прохорова, и выяснить, действительно ли она от него беременна?

– Это можно, – потянулся я в кресле. – А что мне за это будет?

– В смысле? – удивленно вскинул брови собеседник.

– В смысле оплаты. Я работаю только за деньги. Минимальная ставка – пятьсот рублей в неделю. И как там насчет перспектив возвращения?

Георгий захлебнулся от возмущения:

– Ну, у тебя и аппетит! Не многовато будет?

– Торг здесь не уместен! – твердо ответил я, для убедительности стукнув кулаком по подлокотнику.

Потенциальный работодатель, раздираемый жестокими сомнениями, сложив руки на груди, надолго уставился в потолок. Наконец решившись, выдохнул:

– Договорились, я готов платить пятьсот в неделю. А вот возвращение нужно заслужить. Мы к твоему пребыванию здесь не имеем никакого отношения. Поэтому, если будешь усердно трудиться – вполне возможно в обозримом будущем окажешься дома.

Я почесал в затылке, прикидывая возможные варианты, и понял, что выбор, в общем-то, невелик. Доверять этому засланцу на сто процентов было бы глупо, но и альтернативы пока не предвиделось. Тем более что ответ на его первый вопрос я уже знал. Только вот делиться с ним не спешил. Внутренний голос подсказывал – ничего хорошего от Георгия ждать не приходится. Больно мягко стелет, как бы спать жестко не пришлось. Чтобы получить время на осмысление очередного фортеля фортуны, пора было ставить точку в затянувшейся беседе.

Вытянув правую руку ладонью вверх, я, растянув губы в слабом подобии улыбки, вкрадчиво попросил:

– Аванс, пожалуйста.

– Чего-чего? – оторопел Георгий.

– Денежки за неделю вперед, иначе никакой работы. Благотворительностью, простите великодушно, не занимаемся.

Закаменев лицом, он помешкал, затем лениво, с видимой неохотой извлек из внутреннего кармана шикарное кожаное портмоне. По-простецки слюнявя пальцы, отсчитал из внушительной пачки пять новеньких, хрустящих банкнот, и раздраженно бросил их на стол.

Подогреваемый любопытством, я шустро вывернулся из кресла, отделил верхнюю, покрутил в руках, потер, всмотрелся на просвет в отчетливо проступающие водяные знаки.

– Глянь-ка ты, один в один с натуральными. Сами печатаете, или местных обираете? – не дождавшись ответа, вернул купюру на место. – Да, кстати, мне бы чемоданчик возвратить, тот, который через Шепильскую получил. От Прохорова пришлось второпях съезжать, вот про него и запамятовал. Полагаю, для тебя это особого труда не составит, верно?

Демонстративно пропустив мимо ушей вопрос о деньгах, Георгий недовольно дернул уголком губ.

– Будь по-твоему, чемодан верну.

Особенный презент я хранил подальше от случайных глаз, специально для него оборудовав тайник в заброшенной конюшне на задворках имения, и поэтому, без задней мысли поинтересовался:

– Подсказать, где лежит?

Занятый какими-то своими мыслями собеседник только небрежно отмахнулся:

– Не забивай себе голову, справлюсь.

И тут я мысленно со всего маху стукнул себя ладонью по лбу, моментально сообразив, что вся аппаратура, к бабке не ходи, снабжена маячками. В дальнейшем, при возможном использовании ее по назначению, это существенное обстоятельство отнюдь не стоило сбрасывать со счетов.

Тем временем, Георгий, откровенно удрученный незапланированными тратами, посчитал наше общение законченным. Бросив на выходе: «Никому обо мне не болтай и не ищи. Днями сам загляну», – и, не прощаясь, стремительно выскочил за дверь.

– Вам тоже не болеть, – буркнул я ему вслед и, одним глотком допив остатки наливки из стакана, окончательно укрепился в мысли, что непременно стоит поведать о госте Шепильской.