Текст книги "Духовное сообщество"

Автор книги: Игорь Калинаускас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Когда тебе плохо, начинаешь думать, почему плохо, и ищешь тут смысл и не находишь.

И.Н. – А когда хорошо, не надо смысла?

– А когда хорошо? Но чаще всего я не … просто хорошо.

И.Н. – Все. Понятно. Это и есть ваш смысл.

– Может быть, это связь между результатом и поведением? Ну, скажем, жизнь и результаты.

И.Н. – Так что же? Если результата нет, какого хотелось, значит, нет смысла?

– Нет.

И.Н. – Вопрос задан конкретно: что для вас является признаком бессмысленности? Как вы обнаруживаете, что уже бессмысленно, что еще нет?

– Деятельность, которую ты осуществляешь, не достигает того, чего ты хотел.

И.Н. – Понятно, недостижение цели – есть отсутствие смысла…

– Или поведение, которым осуществляешь эту цель, ну, оно значительное, но оно не осуществляет этой цели. Рассогласованность.

И.Н. – Понятно. Хорошо, еще.

– Я сейчас думал, как бы ответить. Не представляю.

И.Н. – Ты же можешь сказать: вот это бессмысленно, а это осмысленно?

Говоришь же в жизни? Говоришь. Как ты чувствуешь: "вот уже бессмысленно" или "еще бессмысленно".

– То, что не укладывается в мое понимание.

И.Н. – В чувстве понимания. Хорошо.

– Ну, это тогда, когда, наверное, какие действия ни предпринимаешь, за ними пустоту какую-то чувствуешь.

И.Н. – Пустота, это что?

– Я не знаю что, но какие-то получаются механические – не механические действия, но наполненности нет.

И.Н. – Так, отсутствие некоторого переживания заполненности.

– Чувство неадекватности своего внутреннего мира, субъективной реальности и объективной. Вот когда это непопадание, несовпадение.

И.Н. – Ну что это вот? Знаком того, что это бессмысленно, что является? Переживание чего? Рассогласованности между собой и реальностью?

– Да, вот что-то такое.

И.Н. – Хорошо.

– Для меня состояние бессмысленности – состояние отсутствия ожидания, т.е., если я не переживаю ожидание…

И.Н. – Ожидание чего?

– Вообще.

И.Н. – Хорошо.

– Ну, наверное, два основных признака: незаполненности, то, что здесь говорили, и ощущение бесперспективности.

– Я воспринимаю бессмысленность как торбу, которая не заполняется, не способна заполниться своим содержанием.

И.Н. – Ну, а как требование?

– Не состыкуешься просто.

И.Н. – Т.е. действие, в котором ты не обнаруживаешь себя.

– Да.

И.Н. – Понятно.

– Ну, у меня так же, если я не заполняюсь своим переживанием, то это бессмысленно.

И.Н. – Да.

– Бессмысленно тогда, когда вообще чувствуешь такое напряжение, когда смысл, который ты вкладываешь в это… Ну, не знаю. Это такое напряжение, когда смысл, который ты наполняешь..

И.Н. – Т.е. когда нет переживания реальности. Да?

– Ну, это отсутствие интеграции между переживанием и знанием. Когда есть смысл, это как некое третье, которое рождается из соединения знания с переживанием. Вот когда не происходит этой интеграции…

И.Н. – В принципе, когда знание не порождает переживание, так получается? Или когда переживание не порождает знание?

– Когда нет одновременности знания и переживания.

И.Н. – Хорошо.

– У меня что-то с устремленностью связано, так как теперь можно сказать, что мое состояние измененное, так. Просто человек, который учится, – это уже измененное состояние. Но мне кажется, что и в этом и в другом случае все связано с устремленностью.

И.Н. – Я задал конкретный вопрос: по какому признаку вы обнаруживаете бессмысленность?

– Когда нет устремленности.

И.Н. – Когда ты теряешь цель и направление движения?

– Да, так получается.

– У меня приблизительно так же, только я это называю творчеством; когда это все по кругу – ничего не происходит, а когда есть творческое отношение к тому, что происходит – тогда со смыслом.

И.Н. – Как видите, это очень сложно. Человек по несколько раз в день произносит: "Это бессмыслица, а в этом я вижу смысл", но способ определения этого скрывается от него самого. Спросите человека без ментального напряжения о чем-либо: это имеет или не имеет смысл? Он мгновенно ответит – имеет или нет, с его точки зрения. Мгновенно! Что помогло сделать это мгновенно? Ему не надо для этого думать. Он не задает вопрос. Его спрашивают: "Вот это имеет смысл или не имеет?" Он говорит: "Да" или "Нет". Практически мгновенно. Откуда в нем это мгновенно возникшее знание? Чем он для себя определяет отсутствие или присутствие смысла… мгновенно? Нам кажется, что все, что определяется мгновенно, что рождает мгновенный ответ, наиболее вероятно связано с ценностной структурой, с иерархией ценностей. Значит, мы можем предположить, что смыслопорождающая функция имеет какую-то интимную связь с ценностной структурой человека, что между ценностью и смыслом существуют некие взаимоотношения.

Теперь попробуем рассмотреть эти взаимоотношения подробнее. Может ли быть неценным то, что имеет смысл? Очевидно, не может. Смысл есть то, что в определенном аспекте ценно. Может ли иметь ценность бессмысленность? Может. В определенной ситуации бессмысленность может представлять определенную ценность. Вы сумели зафиксировать пока один момент: смыслопорождающая функция связана со структурой ценностей или с ценностной структурой личности. Теперь давайте посмотрим, каким образом ценностная структура может породить смысл или обнаружить его отсутствие.

Что такое отсутствие смысла с точки зрения ценностной структуры?

– Минус ценность.

И.Н. – Почему? Иногда знание, что нечто является бессмысленным, имеет очень большую ценность. Где порождается эта штука?

– Плюс требования, минус требования, плюс ценности, минус ценности.

Сочетание-то простое: плюс мотивы, минус мотивы.

– В страхе решения. Вот так.

И.Н. – Видите, как сложно. Теперь попробую вспомнить: в одной из наших бесед уже был подобный вопрос и мы пытались разобраться в процессе движения от смысла к смыслу. Мы говорили, что в смысле всегда есть акт присоединения, снятие дистанции между собой и неким явлением, внутренним или внешним. Мы обнаружили в прошлом рассуждении, что смысл порождается переживанием взаимной приближенности, снятием дистанции между собой и, скажем, мыслью, между собой и объектом или субъектом. Отсутствие смысла есть невозможность преодолеть эту дистанцию. Теперь напоминаю, что мы говорили о смысле человеческого существования; таким образом, мы можем предположить, что смысл порождается присоединением чего-либо, возможностью присоединения чего-либо к своей субъективности.

Если мы говорим: я хочу того-то, значит, то, чего я хочу и есть моя цель. Но поскольку человек, как правило, хочет сразу энное количество "того-то", и "того-то", и "того-то", то происходит так называемая конкуренция мотивов. Естественно, он вынужден строить иерархию, т.е. я хочу и этого, и этого, и этого, но сначала я хочу вот этого, а потом я займусь вот тем, а потом я буду доставать вот то. Иерархия строится по необходимости. И отражением этой необходимости и является ценностная структура человека. Иерархию образуют плюс-минус ценности, плюс-минус требования, из которых формируются ценностная структура человека, и отношение к миру, опосредованное ценностной структурой, становится оценочным. А дальше начинаются уже сложные неоднозначные полифункциональные взаимоотношения между потребностью, мотивом, целью, ценностью, структурой ценностей, их иерархии, т.е. начинается то, что называется "человек", Потому что человек может задерживать удовлетворение непосредственного " хочу" за счет подчинения его некой перспективе, человек строит планы, что-то задерживает, что-то реализует. Задержка во времени, период формирования идеальной модели – это очень интересный момент для изучения. Вопрос только – зачем его изучать?

Профессиональному психологу это знание нужно, потому что оно входит в его профессию. Он собирается помогать в случаях нарушений самоосознаваний или еще в каких-то случаях. А если человек не собирается стать профессиональным психологом? Нужно ли ему такое знание о себе, с такой степенью подробности? Вот, Майя, как ты думаешь?

– Не очень, наверное.

И.Н. – Правильно совершенно. Почему? Пауза. Вот видите, ответить на вопрос "нужно – не нужно" легче, чем на вопрос "почему?". Дело в том, что такой быстрый ответ: "Ну, наверное, нет" – опирается на неосознаваемую структуру собственных ценностей и их иерархическую соподчиненность. Человек, как правило, сразу знает, "да" он ответит или "нет". Дальше только вопрос: как это оформить? Но знает он сразу.

Обычно, когда начинается оформление ответа, возникает конвенциональное поведение. А вот ответить на вопрос "почему?" невозможно быстро, для этого нужно ментальное обоснование.

До какой степени человеку необходима рефлексия самого себя? Своего устройства? Это зависит от ответа на вопрос "для чего?". Это следующий вопрос. Чтобы ответить "Почему не надо?", нужно ответить "А для чего это может быть надо?". Этот очень сложный вопрос порождает, как только мы в него углубляемся, огромную деятельность. Те, кто чувствует в себе потребность в самопознании, должны помнить простое правило: вмешательство наблюдателя в любую реальность – объективную или субъективную – меняет саму реальность. Это закон, о котором должен помнить каждый ученый: введение прибора, измеряющего некий параметр некой физической реальности, изменяет эту физическую реальность. Значит, как только вы начинаете наблюдать за миром, мир изменяется, потому что он включает в себя и вас, наблюдающего. Это нужно помнить. Когда я говорю, что субъективная и объективная реальность взаимосвязаны, то ученые начинают меня обвинять в психизме. В сведении всего к психологии.

Я отвечаю: "Извините, товарищи. Физики утверждают: расщепление атомов без наблюдателя происходит одним образом, а с наблюдателем – другим."

Это фундаментальнейший факт устройства реальности. Поэтому всякое знание о себе есть изменение себя. Другое дело, что можно сделать вид, что ничего не происходит. Но это тоже изменение, потому что нужно делать вид, который раньше не нужно было делать.

Очень важно понять разницу между движением от цели к цели и движением от смысла к смыслу, движением внутри смысла. Довольно часто обнаруживается, что, пытаясь ответить на вопрос, в чем смысл его действий, человек сообщает о том, зачем он это делает. Например: "В чем смысл твоей турпоездки?" – "Увидеть то, что я хотела увидеть". Это классический пример. Человека спрашивают о смысле действия, он начинает перечислять цели, пытается описать содержание своего действия перечислением некоторых целей и попыток их реализации.

Какое отношение это имеет к смыслу? Достигая одну и ту же цель, можно реализовывать через нее самые различные смыслы. Вся сложность в том, что смысл нельзя получить. Смысл можно только создать.

Смыслообразующая функция человека, смыслообразующая деятельность – всегда творческая. И когда мы говорим, что главное – всегда помнить, зачем ты что-то делаешь, мы имеем в виду память о смысле, который реализуется в твоей деятельности. Когда мы пытаемся поставить вопрос, в чем смысл жизни, мы начинаем предлагать различные цели, не понимая той относительно простой вещи, что смысл, даже если он порожден не вами, а присвоен, уже открытый или созданный другим человеком, требует реализации, ибо смысл обнаруживает себя только в реализации. В этом месте скрывается причина многих недоразумений, при попытках что-либо понять про духовные традиции и духовные учения.

Реализовывать смысл можно никуда не двигаясь. Можно поставить одну единственную цель: реализовать смысл, тогда стороннему наблюдателю будет виден человек, который как бы ни к чему не устремлен, никаких целей не добивается, психологически он как бы на одном месте. Все время делает одно и то же. Что бы он ни делал, он все время делает одно и то же. Это очень важно понять. Почему? Потому что бытие в духовном учении и целевое бытие, как его принято понимать, вещи не одинаковые. Человек в целевом бытии обычно воспринимается как устремленный человек, сильный человек.

Все подчиняется движению к цели. Вопрос морали начинается дальше. Все ли средства хороши для достижения цели? Какие средства нельзя применять?

В этом всегда есть некоторая натяжка, которую очень красиво показал Ницше. Все ограничения в выборе средств есть следствие конвенционального договора в том или ином сообществе. Путем логических размышлений прийти к пониманию, почему именно эти средства отвергаются, а эти принимаются, невозможно. Это всегда конвенция. Скажем, большинство таким образом защищает себя от меньшинства, или это конвенция во имя сохранения какой-либо идеи. Другой вопрос в том, что существуют средства, которые изменяют саму цель, содержание цели. Мы можем осуждать человека за то, что он неразборчив в выборе средств, но явно или тайно психологически его как бы и поддерживать. Не зря бытует при всей вроде бы осудительной интонации поговорка: "Наглость – второе счастье". Не зря мы никогда не относимся индифферентно к людям, которые умеют собраться, как говорится, в кулак и двигаться к своей цели, ограничить отступление от цели. Они всегда подвижники. Все любят и уважают Константина Эдуардовича Циолковского. Но стоит посмотреть на Циолковского глазами его семьи, и мы увидим ужасного человека, который не только мало зарабатывал, но и большую часть заработанного тратил на свои странности. В результате сын его отравился, дочка с пути сошла… Всю жизнь вся семья мучилась. И так всегда: человек с целевым бытием с точки зрения большого сообщества – герой, а с точки зрения малого – очень жестокий человек. И если он добился цели, мы его оправдываем: что ж, великий человек, простительно.

Как принято говорить: Пушкин – жизнелюб, а Сидор Сидорович – развратник.

То, что Лев Николаевич построил школу для своих крестьянских детей, мы ему в плюс заносим, а кто-то раскидал детей по всему свету, мы говорим:

"Вот это шельма был". Здесь всегда есть двусмысленность, потому что это всегда конвенция.

Когда же в духовном сообществе говорится о целевом бытии, то имеется в виду в качестве целей реализация того или иного смысла, и в этом, собственно говоря, секрет учения. Не зря говорили древние – можно прожить рядом с Буддой тысячу лет, выполнять все его указания, и ничего не изменится. Понимаете, при целевом выполнении ничего не изменится, а можно услышать одно слово, реализовать сокрытый в нем смысл, и все будет достигнуто, потому что достижение в духовных традициях есть постижение и преображение, а никогда не приобретение. Пока человек это до конца не осознал, он бродит как путник, заблудившийся среди трех сосен. Целевая деятельность в духовном смысле – есть деятельность по реализации смысла, по объективизации его, трансформации объективной или субъективной реальности в соответствии с определенным смыслом. Это всегда постижение и преображение, но никогда – достижение. Об этом сказано: "Просветление есть, просветленных – нет". Реализовать такой смысл, который называется просветление, можно, но достичь просветления – нельзя. Постичь можно.

Преобразовать себя в соответствии с этим постижением, свою жизнь, свое бытие можно, но достичь ничего нельзя. Это и есть то самое лезвие бритвы. Это и есть тот тончайший и точнейший инструмент, с помощью которого всегда можно отделить зерна от плевел и овец от козлищ. Как только возникает достижение, постижение исчезает. Если вы не будете тратить умственных усилий на осознавание этих моментов, то можете и не начинать учиться, ничего не получится. В лучшем случае вы заблудитесь где-то среди экстрасенсов.

Чтобы духовность не превратилась в средство достижения повышенного уровня самооценки и индивидуального статуса, в области достижения нужно все время играть на понижение. Так учил меня мой учитель. А для того чтобы научиться различать смысл и реализовывать смысл, нужно еще очень хорошо поработать мозгами. Воинствующее невежество никогда еще не было ключом духовности. Человек, ставший на духовный путь, должен развить свое осознавание до уровня практической философии. Если человек интеллектуально не в состоянии отличить цель от смысла, скажем, то что же он в состоянии? Если он не в состоянии выскочить за пределы стандартных расхожих умозрительных построений, оценочных или конвенциональных способов выбора средств, что он может? Только показывать фокусы, чтобы ему аплодировали. И все. Я все время говорю, что нужно очень четко задать себе первый вопрос. Он звучит так: "Мне нужны знания для того, чтобы усовершенствовать ту жизнь, которая имеется, или мне нужны знания для того, чтобы найти другую жизнь?" В моей практике попадались трезвые, мыслящие люди. Они приходили ко мне в течение некоторого времени, а потом говорили: "Ну, Игорь, спасибо. Чему я хотел, я тут научился, а туда, куда ты это ведешь, мне не надо". Я с ними в очень хороших отношениях, дружим. Никаких взаимных претензий нет, потому что человек пришел, взял, сколько ему было нужно для его жизни, и ушел.

Вы же все время попадаете в ситуацию очень странную и в то же время очень распространенную. Будучи абсолютно неподготовленными людьми, просто интересующимися, лезете в пасть к акуле. В силу естественного желания, если уж научиться, то чему-нибудь самому-самому, вы обращаетесь не абы к кому, а к Игорю Николаевичу Калинаускасу, и в результате попадаете как куры в ощип. Почему? Ведь И.Н.Калинаускас может выдать вам порцию знаний, которые можно употребить везде, но он так устроен, что, даже эту порцию выдавая, будет делать маленький загиб: а не хотите ли попробовать вот такой жизни? Вы это чувствуете, испытываете соответствующее напряжение и переживание. Раньше я вообще об этом не предупреждал. Хорошо, думаешь, идет человек в сеть, пусть идет. Это его личное дело. Я не думаю, что вы не взрослые люди или не самостоятельные.

Я просто вижу, что мы находимся в такой си туации, когда у вас нечем в этом разобраться. Но я хотел бы, чтобы вы в этом разобрались. Настолько, насколько вы в состоянии в меру своих способностей к осознаванию. Это же жизнь, единственное, что у вас реально есть, единственные реальные " деньги" человека. Раньше мне нравилось, что люди попадаются. Это их личное дело, – думал я про себя. Они взрослые, потом разберутся. Но теперь, может быть потому, что возраст другой и я в другом качестве, – это мне не нравится. Я не хочу, чтобы люди не осознавали, что с ними происходит.

Я понимаю, что в большинстве случаев иллюзий так много, что и осознавание не поможет. Но я не хочу участвовать в таком совершенно преступном действии, как распространение версии, что духовность доступна невежественному человеку, что для нее не нужно никаких знаний и труда, что достаточно откровений, видений, сновидений и т.д. У вас и так вся жизнь – сновидения, значит, вы уже хорошо устроены. Я говорю эмоционально, но моя эмоция не есть эмоция осуждения.

Итак, вернемся к смыслу. Давайте попробуем предположить смысл в занятиях саморегуляцией и им подобных. Исходная цель у них всегда одна – практика, которая служит целям трансформации себя, своей инструментальности. Вопрос: для чего нужна инструментальность, зачем нужна трансформация? Чтобы усовершенствовать свою жизнь, усовершенствовать жизнь, которая имеется. Должен вам сказать, что это с точки зрения вашего сегодняшнего состояния ваша жизнь выглядит для вас так несимпатично. Она прекрасна. Действительно прекрасна. И если среди вас есть те, с кем мы будем общаться и дальше, то первое, чем я займусь, это не столько показом, как прекрасен другой способ жизни, духовность, сколько показом того, как прекрасна эта жизнь, если уметь с нею работать, если относиться к ней творчески, а не как к готовой штуке, в которую тебя засунули против воли и обрекли на страдания. С этим можно работать. Эта жизнь великолепна, прекрасна, удивительна, она дает колоссальное количество всякого рода возможностей. Нужно только иметь средства для этого. Инструментарий. Знания, которые у меня есть и которыми я делюсь, получены мною от учения, которому я принадлежу, традиционным путем. Это накладывает отпечаток на форму подачи знания, на форму моего осуществления, моего общения с вами. Именно поэтому, видя ваше искреннее желание, искреннюю устремленность, я вынужден иногда делать вам психологически больно, показывая всю несерьезность ваших намерений, с точки зрения того места, на котором нахожусь я. Только потому, что вы пытаетесь вольно или невольно, сознательно или бессознательно приписать учению чуждый смысл.

Я вам еще раз предлагаю: внимательно разберитесь, чего вы на самом деле хотите: усовершенствовать имеющееся или искать принципиально новый способ жизни. Боль ради боли – это мазохизм. Причинение боли ради боли – это садизм, а боль роста – это развитие. И увидеть эту разницу по-настоящему можно, только разобравшись со смыслом.

Какой смысл вы реализуете своей жизнью? Данным отрезком своей жизни? Сидя здесь и слушая меня, вы какой смысл реализуете? От этого все и зависит. Я смотрю на своих учеников, на тех, кто утверждает, что они мои ученики. Иногда вижу, как они категорически со мною не согласны, иногда они даже набираются смелости и высказывают это мне. И все было бы прекрасно, я готов согласиться с их несогласием, это активно-творческое отношение к учебе, но выясняется, что несогласие состоит не в существе дела. Они отстаивают не свой смысл, а свои цели.

Я вам признаюсь, что еще не очень умею вложить это все в слова, я никогда раньше не говорил распространенно на эту тему, но это принципиальный момент. Поэтому я так все время повторяюсь, подходя с разных сторон, делая одно и то же, пытаясь передать смысл.

***

Мастер, Вы употребляете в своих беседах понятие «Дух» и «Душа». Что это с точки зрения Вашей традиции?

Для того чтобы начать этот разговор, нужно определить прежде всего содержание этих понятий. Мы не специалисты в теологии, где понятия духа и души определены, хотя и в теологических традициях существуют различия их толкования. Попробуем сами подойти к этому, не опираясь на готовое определение. Попытаемся сами сообразить, что имеется в виду. Начнем с самого простого, с психологического выделения групп потребностей и связанных с ними в человеке некоторых психологических образований. Мы говорим, что все потребности можно разделить (один из возможных вариантов классификации) на биологические, социальные и идеальные, классифицируя по тому, чем удовлетворяются эти потребности:

– биологические – материальными объектами – социальные – социальными объектами – идеальные – идеальными объектами.

В обиходе появилось такое представление, что уровень социальных потребностей – это как бы душа, а уровень идеальных это как бы дух. Мне кажется, что это не совсем точно.

Насколько я могу интегрировать все, что мне известно, все, что я прочел, узнал, когда употребляется такое понятие, как душа, то в большинстве случаев имеется в виду свойство взаимодействия людей между собой, в понятие "души", "душевности" включаются эмоциональночувственные компоненты, умение сопереживать другому человеку, развитое чувство эмпатии, сострадания.

В религиозных и мистических текстах говорится о том, что душа (если признать за ней право на некое отдельное существование вне тела) – это второй уровень реальности, т.е. душа существует в виде информационноэнергетического образования. Как замечательно сказал один из хороших людей – там у них на втором уровне так же, как здесь, только тел нет.

Таким образом, то, что мы условно называем вторым уровнем реальности: ментальное, астральное и т.д. – показывает нам, что под душой имеется в виду обобщенное понятие человечности или, может быть, еще проще – психики как таковой. Тут есть две наиболее распространенные версии: душа существует только у человека; душа существует и у животных. Она у животных менее развита, но существует, это утверждают, опираясь на то, что человек, вступая в контакт с животными, находит взаимопонимание, взаимодействие и взаимочувствование на бессловесно-эмоциональном уровне.

Дуров вместе с Сеченовым проводили большие опыты по гипнозу, по возможности дистанционного взаимодействия с животными и получили достоверные результаты. И все же суть состоит в том, что когда мы в большинстве текстов встречаем понятие "душа", то там имеется в виду в основном обобщенный эмоционально-чувственный способ общения. В то же время в этих же текстах и свидетельствах говорится о том, что способность к речи тоже принадлежит к душевным способностям – речь как выражение интеллекта. Таким образом, мы не можем, употребляя понятие " душа", разводить эмоционально-чувственную и интеллектуальную сферы как сферы души и духа. В современной научной литературе такая позиция встречается (например, у П.В.Симонова, П.М.Ершова). Как утверждают все внутренне непротиворечивые источники, души общаются, в том числе и словесно. Мы с вами знаем, что существует достаточно большое количество зарегистрированных явлений, которые нельзя отнести к психопатологии или психиатрии, когда человек вступает в контакт с бестелесной сущностью или в нем самом образуется некое психическое образование – то, что называется "услышать голос". Этот голос диктует ему совершенно внятные тексты, имеющие вполне понятное содержание. Один из таких классических случаев у некоторых здесь на памяти. В одной из первых групп занималась женщина, у которой во время одного из медитативных упражнений возникло такое общение. Она литовка, русский язык знала, но плохо, общение же с некоторым таким образованием происходило на русском языке церковного типа, поскольку он в теле был монахом и всю свою сознательную жизнь прожил в монастыре. Она записывала эти тексты, довольно часто не понимая многих слов, обращалась ко мне и спрашивала, что означает то или иное слово из тех, что она записывала на русском языке под диктовку. Чтобы она не попала в поле деятельности наших психиатров, а это происходило во времена "застоя", мы ее направили в отдел, занимающийся подобными феноменами. Там изучили ее тексты и не обнаружили никакого подозрения на патологию. Такая произошла история. А предшествовало этому другое событие в ее жизни, столь же необычайное. Она лежала по поводу доброкачественной опухоли мозга в больнице. В послеоперационный период ей казалось, что к ней дважды приходили врачи, сначала один, потом другой, и давали советы правильного поведения. В первый раз она их не усвоила и во время приступа нарушила указания, тогда появился один из врачей и напомнил о необходимом поведении. Когда она после выздоровления пыталась найти их, чтобы отблагодарить за спасенную жизнь, выяснилось, что таких врачей в больнице нет и никогда не было. А ведь для нее они не были призраками или галлюцинацией. Это были реальные люди. Например, когда они присаживались на кровать, та прогибалась, т.е. присутствовала вся совокупность реальных ощущений. Она об этом долго старалась не вспоминать, но последующие события заставили вспомнить и это.

Следовательно, подтверждения того, что в восприятии человека происходит нечто подобное, мы имеем вне зависимости от того, как мы к этому относимся. При исследовании реальности, связанной с этими явлениями, выявляется, что феномены этой части реальности предстают в совершенно нормальном виде. Они обладают всей совокупностью человеческих качеств, там происходят конфликты, ссоры, т.е. ситуация не идеализированная, а просто бестелесная. Дальше: ситуации, когда люди в силу каких-либо причин ощущают возможность перемещения в пространстве бестелесно и получают возможность видеть реально происходящие события на расстоянии.

Вот пример: история женщины, которую я знаю лично. Во время войны она попала в концлагерь вместе с родителями, после войны некоторое время была беспризорницей, сбегала из детских домов, потом постепенно жизнь у нее наладилась. Она выучилась, стала работником культуры и даже имеет орден. Однажды, в период эмоционального напряжения, вызванного отношениями с любимым человеком, она вдруг спонтанно ощутила, как выходит из тела, передвигается в пространстве, находит этого человека, видит, где он, что с ним, и все это ощущает совершенно реально. Единственная особенность этого видения состояла в том, что картина реальности в нем была зеркально перевернута. Эти спонтанные выходы сопровождались для нее очень болезненными явлениями – тахикардией, повышенным давлением, болями в легких до кровохарканья. Устав от такой жизни, она решила поехать в Москву и просить помочь от этого избавиться. Но ей не повезло, она попала в руки людей, которые стали эксплуатировать ее способности под видом научных исследований, призывая послужить сначала науке, а потом и просто им самим. Они довели ее до бедственного физического состояния, она уехала от них, смирившись со своей судьбой, и стала сама искать способы безболезненного освоения этого состояния. Для нее это не было ни объектом спекуляции, ни средством для повышения социального статуса или добычи привилегий. Для нее это была мука, никакого удовольствия это ей не доставляло. Я общался с этой женщиной. При мне у нее однажды был такой спонтанный выход, так что состояние ее я видел, это действительно довольно тяжело. Постепенно она стала находить способы регуляции этих состояний, вступив в контакт с представителями этого аспекта реальности.

Если допустить существование информационно-энергетической структуры, способной в некоторых ситуациях существовать вне тела, то эта структура, очевидно, не обладает никакими исключительными особенностями, кроме бестелесности, а следовательно, отличие лишь в том, что она лишена ограничений, связанных с телом. Должен вам сказать, что в очень многих известных мне случаях вступающим в контакт бестелесные существа объясняют свое существование в таком виде тем, что они не сумели воспользоваться до конца возможностями, которые дает человеческое тело, т.е. не отработали какую-либо проблематику и в связи с этим не прожили жизнь во всех возможностях и вот "застряли" в таком виде, чаще называемом промежуточным состоянием. Я не знаю ни одного свидетельства из тех, что считаю достоверными, где бы бестелесный участник контакта превозносил свое состояние, хвастался им или провозглашал, что оно выше, чем положение человека в теле. Это довольно сложная ситуация.

Таким образом, мы можем говорить о том, что в большинстве источников, как устных, так и письменных, понятие души относится к некоей информационно-энергетической структуре, которая во всем, исключая телесность, соответствует нашему понятию человеческой личности. Поэтому существуют такие традиции, которые считают необязательным заниматься развитием души. Существование таких традиций, их психотехнические составляющие показывают, что дифференциация существует. Душа есть некий отдельный от духа компонент, которым можно заниматься, и некоторые считают, что без этого невозможно ничего достичь. Одновременно существуют традиции, которые считают, что неважно, что душа дикая, полуживая, грубая, все равно – это душа. Есть традиции, которые утверждают, что можно, минуя проблемы души, заниматься непосредственно проблемами духа.