Текст книги "Наедине с мечтой"

Автор книги: Игорь Негатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– И кто про меня нашептал? Уж не один ли толстяк из Виго?

– Шайя, если ты говоришь за Даньку Либерзона, то можешь не беспокоиться! Мы с ним знакомы с самого детства, и лишнего он болтать не станет.

– Даже в мыслях не было его обвинять. А почему сразу меня не нашел, когда узнал, что прибываю в город?

– Просто не успел. Ты же только приехал – и сразу влип в историю со взрывом дома…

– Судя по всему, есть и вторая причина?

– Мне нравится ход твоих мыслей, – хмыкнул он. – Да, есть и вторая. Решил убить двух зайцев одним выстрелом. Посмотреть, кто в Порто-Франко начнет интересоваться твоей персоной. Да и к тебе присмотреться не мешало. Люди разное говорят.

– Извини, но я не золотой доллар, чтобы всем нравиться.

– Не знаю, не знаю… От наших о тебе худых слов не слышал, хоть и считают тебя очень темной лошадкой. С Демидовым дружбу водишь, с Аверьяном приятельствуешь. Ты и друг твой… как его? Поль Нардин. С другой стороны – у тебя много друзей в Чечне, да и по вере ты мусульманин. Ты одинаково спокойно убиваешь и чеченцев, и русских. Как ни крути, но это настораживает.

– Это когда я русских обижал?

– Успокойся, к тебе претензий нет. Помнишь купца из Москвы? Нет, ты верно его убил. Я бы и сам не выдержал – пристрелил паскуду. Мерзота он был. Что еще… Русский язык хорошо знаешь, а сам не пойми кто: то ли алжирец, то ли француз.

– Хорошо, – кивнул я, – присмотрелся ты ко мне, огляделся. Зачем в запой ушел?

– Так в доме, где вы укрывались, нашли два обгоревших трупа. Мужской и женский. Я и подумал, что это ты с Марго. И так мне, понимаешь, паскудно на душе стало…

– Это были доктор Вернер и его медсестра. Я так думаю.

– Убили, значит, доктора этого… Жаль. Хороший был мужик, хоть и фриц. А говорили, что в отпуск уехал.

– Удалось узнать, кто дом Маргарет взорвал?

– Была одна ниточка, да оборвалась. Человечек этот… Паскуда. Заминировал дом – и потом исчез, как сквозь землю провалился. Кнопку нажимали другие люди.

– Чарли Петерсен, значит…

– Он самый. Знаешь о нем что-нибудь?

– Не переживай, – отмахнулся я, – никуда твой Чарли не исчез. Просто умер. Лежит себе в саванне, неподалеку от славного города Аламо. С дыркой в затылке и мозгами наружу.

– Поль Нардин постарался? – Михаил дернул бровью.

– Он самый.

– И что удалось узнать?

– Увы, но немного. Будет интересно – сам у Поля и спросишь.

– Все-таки вызвал дружка своего?

– После того как они убили Шарля Вернера – это наше дело. Извини, но вся эта история о пропавшей киногруппе идет лишь в нагрузку.

– Вернер, значит. Старый друг?

– Служили вместе. Не скажу, что мы были большими друзьями, но этот немец был одним из нас. Этого достаточно, чтобы устроить небольшой переполох в Новом мире. Тем более что он погиб из-за меня.

– Сплошной интернационал, в общем…

– Какой есть. Ладно, Охотник, [11]11
  Игра слов: Weidmann (Вайдман) – охотник, егерь (нем.).


[Закрыть]поднимайся! Хватит греть задницу в этой дыре! У нас дел накопилось – мама не горюй. Конечно, если ты не против.

– Полчаса на сборы дашь?

– Да хоть целый час. Время терпит.

Михаил был готов через двадцать минут и выглядел совсем по-другому. Я уж не знаю, каким образом он приводил себя в порядок, но выглядел вполне прилично. Грязную одежду свалил в угол и отправился в душ. Вернулся – совсем другой человек! Чисто выбрит, одежда разве что не хрустит от чистоты, а в ботинки можно смотреться как в зеркало. Плечи расправил и почти не хромает. Силен мужик! Я бы умер, если бы так пил! Вайдман подошел к кровати и убрал пистолет в набедренную кобуру. Одернул куртку, закинул на плечо рюкзак, взял оружейный чехол и наконец повернулся ко мне.

– Я готов.

– Ну ты могёшь… – удивленно протянул я.

– Чай не первый год в сапогах, – хмыкнул он.

– Больше ничего брать не нужно? Мы вряд ли сюда вернемся.

– Возвращаться незачем. Все свое ношу с собой. Далеко едем?

– К вечеру будем на месте.

– Тогда предлагаю отложить отъезд на завтра. Надо заехать к одному приятелю и забрать некоторые вещи. Могут пригодиться.

– Не вопрос, – кивнул я. – Куда ехать?

– В порт. Дорогу знаешь?

– Разберусь как-нибудь.

Мы сели в машину, и я свернул на улочку, ведущую к пристани. Через час закончится рабочий день, и прилегающие районы заполнятся людьми. Бары, небольшие ресторанчики и торговые лавки – не протолкнешься. Пока ехали – молчали или разговаривали о разных мелочах. Михаил показал небольшой мотель, стоящий рядом с бакалейной лавкой.

– Тормози здесь. Пойдешь со мной или тут посидишь? Ночевать будем не здесь.

– Тогда в машине подожду. Лень по жаре бегать.

– Доверяешь, значит, – усмехнулся он.

– А куда ты денешься и главное – зачем?

– Тоже верно.

Михаил вернулся через двадцать минут, нагруженный тяжелой брезентовой сумкой. Судя по металлическому стуку – оружие. Аккуратно разместил ее на заднем сиденье и, отдуваясь, забрался внутрь машины.

– Ну и жара… – протянул он и вытер лицо шейным платком.

– Куда теперь?

– В соседний квартал. Знаешь мотель с голой бабой на вывеске?

– Это бордель, а не гостиница.

– Стало быть, знаешь, – усмехнулся он. – Вот туда мы с тобой и двинем.

– Кстати, – поинтересовался я, – откуда ты взял медальон Синтии?

– Нашел.

– В бухте?

– Нет, – покачал головой он, – в одной из пещер, расположенных на северо-востоке. Это в двадцати километрах от того места, где ребята снимали фильм.

– Это же совсем рядом с Веймаром! Как он там очутился?

– Надо понимать – так же, как и останки киногруппы.

– Ты нашел их тела?! – вытаращился на него я.

– Да, – кивнул Михаил, – точнее – то, что от них осталось.

– Ни фига себе…

– Кстати, их там только десять.

– Странно. А где еще трое?

Михаил покосился на меня, потом вздохнул и покачал головой:

– Я думал, ты чуточку умнее. Неужели ошибался? Кстати, за нами хвост.

– Вижу, – кивнул я и посмотрел в зеркальце заднего вида. Там ехал серый японский джип с никелированным кенгурятником. В салоне были видны два парня, похожие на бродяг из предместья.

– И давно ты их заметил? – ехидно спросил Михаил.

– Срисовал у мотеля, где ты, ваше благородие, водку кушать изволил.

– Ишь ты – «ваше благородие», «изволил»! – фыркнул он. – Слушай, Карим, а ты правда из Франции? Ты, может, из наших, из южан? Якши? Ладно, не сверкай глазами. И не вздумай спугнуть этих мальчиков.

– Не учи папу детей строгать. Пусть покатаются за нами. Глядишь, и пригодятся.

– Хвостом тебя по голове… – протяжно сказал Михаил. – Езжай к мотелю, строгальщик! Оставишь машину во дворе и погуляй по городу. Если за тобой не пойдут, то возвращайся. Пойдут – потаскай, а мы с приятелем за тобой приглядим, чтобы не обидел кто ненароком.

– Защитнички… – в тон ему вздохнул я. – И много у тебя приятелей?

– Двое осталось, – вздохнул Михаил. – Но они только в городе помочь могут. Старые они уже по горам да пескам бегать. Мы свое еще в начале восьмидесятых отбегали.

– И где бегать изволили?

– «За речкой». В ДРА. Слыхал про такую землю?

– Доводилось.

Свой джип я загнал во двор борделя, огороженный сетчатым забором. Какой-то хмурый дед взял у меня два экю и пробурчал что-то нечленораздельное. Билет, конечно, не выдал. У входа в публичный дом топтались два толстяка. Они громко спорили, обливались потом и ежеминутно вытирали шеи носовыми платками. Судя по обрывкам реплик, доносящихся до меня, они обсуждали какую-то девушку из этого «богоугодного» заведения.

Мы демонстративно попрощались, и я – ленивой походкой бездельника, которому нечем заняться, – пошел вниз по улице. Народу становилось все больше. Рабочий день закончился, и портовый люд спешил занять места в барах, чтобы промочить глотки и снять напряжение.

Дома в этом районе двухэтажные, но изрядно потрепанные местной непогодой. Архитектура, если можно так выразиться, – времен освоения Нового мира. Эта улица была первой в Порто-Франко. Сейчас здесь размещаются бары, ресторанчики и бордели. Ну и магазины, конечно. Я зашел в один такой, чтобы купить сигарет и выяснить насчет слежки.

– Мсье Карим?!

Повернулся и увидел симпатичную женщину в сером служебном костюме. Такую форму носят сотрудники портовых служб.

– Мадам! – улыбнулся я.

– Какая неожиданная встреча! – Передо мной стояла Оксана. – Куда же вы пропали? Мы с Олегом так ждали вас в гости…

– Увы! Дела, дела… – Я сокрушенно развел руками. – Человек я подневольный и не всегда могу делать то, что мне хочется.

– Жаль… Очень жаль. Я предпочитаю свободных и независимых.

В толпе, перед магазином, мелькнуло знакомое лицо. Это один из парней, которые ездили за нами. Присматривает, черт бы его побрал. Ладно, потаскаю за собой, пусть поскучает, пока Михаил не перехватит. Я положил руку на талию Оксаны, приобнял и улыбнулся:

– Оксана, а давайте выпьем по рюмочке чаю? Прямо сейчас. Здесь есть один уютный бар, где подают изумительные коктейли.

– Ох вы негодник! – Она игриво хлопнула меня по руке, а сама еще сильнее прижалась ко мне бедром. – Предлагать такое замужней женщине!

– Разве я предлагаю что-нибудь предосудительное? – понизив голос, спросил я.

– Пока нет, – она пристально посмотрела на меня и улыбнулась, – но я согласна выслушать ваши идеи.

– Где же ваш муж? Он не станет волноваться? Не поднимет тревогу на весь Новый мир, что его очаровательная женушка исчезла? Я бы поднял.

– Он уехал в командировку… – Оксана сделала небольшую паузу и многозначительно добавила: – И вообще… лучше бы он почаще поднимал кое-что другое.

– Что именно? – ухмыльнулся я.

– Карим, вы пошляк!

Бар, куда я пригласил свою неожиданно появившуюся спутницу, находился метрах в ста от этого магазина. Обычное, ничем не примечательное заведение, которых полно в портовых городах. Публика здесь собиралась спокойная. Это мелкие служащие и разные кабинетные бездельники, так что драки здесь начинались немного позже, чем принято в подобных заведениях.

Мы выпили по бокалу вина и мило болтали о каких-то двусмысленных пустяках. Правда, ее аппетитная коленка словно ненароком прижималась к моей ноге, что слегка отвлекало. Впрочем, я не в претензии. Через несколько минут опять увидел этого парня. Он сидел у входа и уныло цедил пиво, закусывая солеными орешками. Потом мы с Оксаной перебрались в соседний бар, где неторопливо пообедали. Парень потащился вслед за нами.

Вскоре появился еще один посетитель. Эдакий уставший от жизни старик, который чем-то напоминал генерала де Голля. Он окинул скучным взглядом посетителей, перехватил мой взгляд и тяжело вздохнул. Заказал пиво и устроился прямо у барной стойки. Через несколько минут я извинился перед Оксаной, поднялся и отправился к бару. Старик мазнул по мне серыми глазами и присосался к бокалу.

– Быстрый ты, – тихо произнес он. – Только из дверей вышел, а уже подружку завел. Не расстраивай девочку: видишь, как она глазками стреляет? Того и гляди, из юбки выскользнет. Можешь даже в гости съездить. Если пригласит, конечно. Потяни время, пока мы с Мишкой этих ребят вычислим.

– Да не вопрос, – пробурчал я и отвернулся.

Через час Оксана немного захмелела и попросила отвезти домой. Ее машина стояла рядом со зданием портовой администрации, где она и работала. Потом меня пригласили на рюмочку чаю, и, конечно, ей понадобилась помощь на кухне, чтобы его приготовить. Правда, чайник мы так и не поставили. Она так провокационно подставилась для поцелуя, что только последний дурак не воспользовался бы этим шансом. Что я и сделал… Поцеловал. Аккурат чуть ниже ушка. В шею.

– Ох, Карим…

Оксана и правда была готова выпрыгнуть из одежды, что и продемонстрировала. У нее был бешеный темперамент и чертовски красивая грудь. И безудержная фантазия. И вообще, господа: кухня – не самое плохое место, где можно со вкусом раздеть женщину. Тем более что у нее просто пуговицы отлетали от желания. Как мы оказались в душе, а потом в спальне – уже и не вспомню. В общем, освободился только перед рассветом. Точнее – меня подобрал Михаил, когда я вышел из дома Оксаны. Вайдман сидел в машине, припаркованной неподалеку. Слежки уже не было.

– Ты тут не заснул? – спросил я, падая на переднее сиденье.

– Везет же некоторым, – довольно хмыкнул Михаил, – пока мы пахали, как папы Карло, и прикрывали его задницу, он с бабой развлекался!

– Кто же знал, что она под руку попадется?

– А ты всех подряд трахаешь? Кто под руку попадается?

– Только тех, кто много вопросов задает, – огрызнулся я. – В извращенной форме. И не с бабой, а с женщиной. Разницу уловил?

– Ладно, Шайя, не злись. Все очень удачно получилось.

– Узнали что-нибудь?

– Не все сразу… Заказчика не узнали, но выяснили, на кого они работают. Надо бы к нему наведаться, но уж слишком рискованно. Народ там серьезный – быстро на ноль помножат. Люди нужны. Моих двух пенсионеров здесь не хватит. Человек двадцать надо, а то и больше. С этой портовой швалью даже Орден предпочитает не связываться.

– Долю получают, поэтому и не связываются, – пробурчал я и зевнул. – Спать охота. Поехали в бордель, что ли? Хоть пару часиков посплю.

– Ну ты даешь, парень! Провести всю ночь с… женщиной, а потом отправиться к шлюхам, чтобы выспаться?! Хрен тебе! По дороге поспишь.

17 год по летоисчислению Нового мира.

Побережье к северо-востоку от Порто-Франко.

Сегодня было особенно жарко. Раскаленный воздух плавил горизонт, искажал пейзажи и стекал по лицам едкими каплями соленого пота. Солнце издевалось над нами. Или решило выжать все соки и превратить в мумии, на радость будущим археологам, которые будут вгрызаться в эту сухую и каменистую землю. Лет через двести. Хотя… уже и сейчас копаются, стараясь что-то выяснить про историю Нового мира. Не знаю – может, и накопали что-нибудь интересное. Не спрашивал.

Мы шли вдоль узкого пляжа. От места, где оставили машину, – не больше трехсот метров. С равнины к побережью вела узкая и очень извилистая тропа. Она мелькала между глыбами из песчаника: исчезала и появлялась вновь, чтобы окончательно пропасть на морском берегу, усыпанном песком и обломками ракушек. Чуть дальше пляж расширялся и пошел на подъем. Наконец мы добрались до холма, изрезанного промоинами, и перед нами раскинулись густые заросли кустарника.

– Их привезли на катере, – рассказывал Михаил. Он шел первым, продираясь сквозь эти колючие заросли. Хромал, опирался на палку и тяжело дышал. – Выгрузили и загнали в пещеру. Держали около недели, а потом убили. Просто взяли и посекли из автоматов.

– Мне эти тела покоя не дают, – сказал я.

– Что так? – покосился Вайдман.

– Почему не закопали или не утопили, наконец? Тогда бы уж точно – с концами. Такие тела просто так не бросают. Это тебе не простые переселенцы, чьи кости по всей саванне разбросаны…

– Тут у меня две версии. Или торопились, или людей не хватило.

– Ну да, конечно. Охранять десятерых пленников – людей хватало, а утопить их тела в бухте – сил не нашлось? Сам понял, что сказал?

– Возиться не захотели. Тем более что пещеру обнаружить сложно. Мало найдется желающих бродить по этим местам. Я и сам случайно наткнулся.

– Логично, – кивнул я и вытер куфией лицо. – Только одного не понимаю: почему все это не представили как нападение бандитов? Согласись – так гораздо проще. Убили на месте, – и все. Не надо рисковать, перегоняя людей вдоль побережья. Тем более что охранники не были зелеными новичками. Бывали в переделках. Могли и оружие отобрать, и бунт поднять. Разве что только сами были в этом деле замешаны…

– Поначалу я тоже так решил, – кивнул Вайдман, – потом покопался среди останков и понял, что они тоже здесь. Все тушки на месте. Кроме парня, убежавшего в саванну, и троих неизвестных, чьи тела исчезли.

– Откуда такая уверенность?

– Достал их медицинские карты. Есть у меня приятель, который работает в армейском госпитале.

– По зубам определил?

– Да.

– Остальные?

– Женщины тоже все здесь. Синтия О'Рейли, Люсьен Тейлор и Ольга Варламова.

– Остальных по зубам вычислить не удалось?

– Понимаешь, что интересно, – хмыкнул Михаил, – полтора года назад, практически сразу после того как я раскопал личные дела охранников, сгорела стоматологическая клиника. В ней обслуживали местных богатеев. И увы… весь архив тоже сгорел. Так что с остальными не получилось.

– Кто у нас остается претендентом на роли троих исчезнувших?

– Готфрид Шекли, Орви Кхан, Дэвид Лорри, Лучиано Барги и Грэгори Свэнсон. Пятеро. И неопределенное количество неизвестных, которые помогли провернуть это дело. Кто-то из этого списка лежит здесь, а кто-то разгуливает на свободе.

– То, что сгорела клиника, меня радует. Это значит – виновники как обитали в Порто-Франко, так и обитают. И никуда уезжать не собираются. Черт… Неужели это был обычный киднэппинг? Странно. Я думал иначе.

– Нет, не совсем обычный. – Вайдман покачал седой головой и отогнул в сторону ветку, которая мешала нам пройти. – Чем больше копаюсь в этом деле, тем больше убеждаюсь, что это была хорошо запланированная акция.

– Акция чего именно? Возмездия или устрашения?

– Вполне возможно и то и другое. Или хотели убрать только одного, но, чтобы замести следы, убили всех. Лист легче всего спрятать в лесу, среди деревьев.

– Эта версия мне нравится больше, чем политическая.

– Не любишь политику?

– Не люблю.

– Может быть, ты и прав, – поморщился Вайдман, – но я сомневаюсь в версии простого убийства. Есть в этом деле второе дно. И оно связано с Орденом.

– Час от часу не легче, – тяжело вздохнул я. – И кто у нас там был политиком? Режиссер или пиротехник? Неужели все дело в Синтии О'Рейли?

– Или в падчерице Брайана Хантера? Как ее там…

– Люсьен Тейлор. И кого именно должны были убить?

– Не знаю, Карим. Не знаю…

– С чего ты решил, что доставили именно по воде?

– Меньше риска нарваться на переселенцев и мобильные патрули Ордена. Да и место там такое, что удобнее с моря подойти, чем из саванны продираться. По суше к пещере не подобраться – там очень крутой берег. Практически обрыв. Слушай, что я тебе все это рассказываю? – неожиданно разозлился он. – Скоро сам все увидишь.

– Глаза б мои не видели все эти пейзажи, – сказал я и чертыхнулся, поскользнувшись на сухой глине. Михаил поднялся на гребень, оглянулся и оперся на палку.

– Расслабился ты у себя в Кадизе, – сказал он. – Как есть расслабился. Оброс жирком.

– И где ты жир видел? Разве что в рюкзаке, в виде консервных банок с тушенкой.

– Какой же ты мусульманин, Карим, если свиную тушенку употребляешь?

– Такой же, как ты – еврей. Если не ошибаюсь, свининой тоже не брезгуешь.

– Ладно, Шайя, не злись. Давай передохнем малость, – тяжело дыша, предложил Вайдман и провел рукавом по лицу, стирая пот, перемешанный с пылью. – Жара, будь она неладна, совсем доконала.

Я опустил на землю брезентовый чехол с надувной лодкой и осмотрелся. Зверья не видно, и то хорошо. В таких местах любят бродить прибрежные гиены. Нет, ничего общего с Большими гиенами у них нет. Они даже не похожи. Те, которые живут на берегу, напоминают своих собратьев из Старого Света. Эдакая помесь пумы с волком. А гиенами их прозвали за пятнистый окрас и длинные волосы на хребте. Паршивые, надо сказать, твари! Живут стаями по пять-шесть особей. Вожак, две-три самки и несколько самцов, которые стоят на самом низу иерархической лестницы. Твари очень осторожные и никогда не приближаются к человеческому жилищу. Их даже на побережье не всегда увидишь. Но когда встретите – вы уж поверьте моему опыту, – будете молиться, чтобы патронов хватило. Зверь на рану крепкий, злобный и упрямый – жертву преследует до последнего. Они приходят на берег, чтобы охотиться на тюленей, которых здесь называют пуйила. Зверь небольшой – метра полтора, не больше. Один знакомый ученый рассказывал, что в Старом Свете они тоже были. В канадской Арктике, в одном из метеоритных кратеров, были найдены похожие скелеты. Вот и назвали их пуйила, по аналогии с земными собратьями.

Мы присели на камни и, не сговариваясь, потянулись за флягами. Неподалеку шумел морской прибой и противно кричали птицы, похожие на чаек, – такие же жадные и ненасытные бестии. Море блестело и переливалось мириадами звезд. Будто солнце рассыпалось на мельчайшие осколки. Волны накатывали на берег, растекались по песку белой пеной и отступали обратно.

– Знаешь, Карим, – прищурился Михаил, когда мы немного отдохнули и закурили, – не поручись за тебя серьезные люди, черта с два тебе поверил бы.

– Что так? Лицом не вышел?

– Да нет, что мне твое лицо? Чай не баба, чтобы на него пялиться. Темная ты лошадка, Шайя. Ох и темная…

– Кто же это так меня облагодетельствовал, что ты доверием проникся?

– Есть люди… – уклончиво ответил Вайдман.

– Ну, одного я знаю. Даниэль Либерзон из Виго.

– Данька-то? Да, и он тоже. Ну и некоторые товарищи из Демидовска, с которыми ты два года назад от абреков отбивался.

– Два года назад, говоришь… это ты про Таможню, что ли?

– Да, – кивнул Михаил, – про него самого. Просил привет тебе передавать и кланяться, если встретимся.

Я только головой покачал. Ну да, конечно! Майор Верещагин, Павел Артемьевич. Он же Таможня. Известная личность на юге русской территории. Два года назад вытащил меня, Нардина и еще одного парня с чеченской земли. Веселое было время. Такое веселое, что иногда повеситься охота.

– Пойдем дальше, что ли?

– Пойдем…

Мы перебрались через холм и вышли к узкой бухточке, которая врезалась в берег, как узкий и острый стилет. Шириной метров двадцать, не больше. Длина? Черт знает. Около сотни, не более.

– Камень видишь? – Михаил поднял руку и ткнул куда-то в дальний угол бухты. – Черно-белый валун, будто перец с солью перемешали?

– Вижу.

– Вот за ним и находится вход в пещеру.

– Глубоко здесь? – спросил я и кивнул на заливчик.

– Метров пятьдесят, не меньше. Я пробовал измерить – троса не хватило. Скалы отвесно уходят вниз.

– Прилично… Здесь Бетти не водятся?

– А хрен их знает. Раз тюлени плавают, то и они где-то рядом. Надо махнуть пару гранат в воду, чтобы не рисковать без толку. Мало ли… В прошлый раз Бог миловал.

Бетти, или Длинношеяя Бетти, – прозвище водоплавающих ящеров, которые живут в здешних водах. Здоровенные твари. Взрослые особи достигают десятиметровой длины. Существо злобное и, разумеется – хищное. Пока Михаил осматривал берега, я распаковал и вытряхнул на берег надувную лодку.

– Что у нас за жизнь такая, – пробурчал я, – то сельва, то саванна, то пещеры, будь они прокляты…

– А кто тебе обещал, что будет легко и весело? И где ты по пещерам столько наползался, что видеть их не можешь?

– Да это я так, – отмахнулся я, продолжая накачивать лодку, – бурчу по привычке…

Спустя полчаса мы подгребли к большому валуну, который закрывал вход в пещеру. Перед черным треугольным входом был узкий каменный карниз, на который и выбрались. Зажгли фонари и двинулись вглубь пещеры по узкому и довольно извилистому проходу. Михаил шел первым, предупреждая меня о разных ямах и расщелинах, в которых плескалась тяжелая и черная вода. Вскоре ход начал расширяться и превратился в пещеру очень приличных размеров. Метров двадцать в диаметре.

Осмотр останков ничего особенного не дал. По крайней мере, для меня. Я не судебный эксперт, чтобы копаться в скелетах. Насчитал их десять, лежавших вдоль одной из стен. На полу – россыпи потемневших от времени разнокалиберных гильз. Были и русские, от «калашникова», и американские. Даже от лютеровской «девятки» нашлись.

– Я ничего здесь не трогал.

– Даже сына?!

– Вот он, – тихо сказал Михаил и показал на человеческие останки, лежащие у гранитной стены. – Вот мой Сашка. А не похоронил… Найдем убийц, тогда и похороним. Всех сразу.

– Уходим? – после затянувшейся паузы спросил я.

Вайдман молча кивнул и повернул к выходу из пещеры. До машины добирались молча. Говорить не хотелось.

17 год по летоисчислению Нового мира.

Предместье Веймара.

– Надо брать этих портовых мальчиков, – подвел итог Поль и демонстративно сжал кулак. – Брать за яйца, и чем скорее, тем лучше. Сначала они дом взорвали, а завтра что? В спину стрелять начнут? Хватит нам смерти Шарля Вернера. Мы с тобой уже не так молоды, чтобы долги оставлять. Надо платить по счетам! Вовремя и с процентами.

– Я не против, но меня другое удивляет, – задумчиво сказал я, грызя сухую травинку.

– Что именно?

– Почему до сих пор не стрельнули.

– В смысле? – нахмурился Нардин.

– Поль, посуди сам… они знали про Михаила Вайдмана. Знали, что старик не только водку пьет, но и потихоньку копает историю о съемочной группе.

– Ты уверен, что они знали о Вайдмане?

– Иначе бы не сожгли стоматологическую клинику. Так поступают лишь в том случае, когда хвосты обрубают. Когда Маргарет обратилась ко мне – за ней уже следили.

– Не факт, – покачал головой Нардин. – То, что за ней следили, ты знаешь из разговора с одной сексапильной дамочкой, которая могла и соврать.

– Зачем ей врать? – покосился я.

– Например, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Тем более что ей это удалось – у тебя на шее шикарный оттиск ее зубов. Ты бы воротник поднял повыше, что ли? Все-таки уже не мальчик, чтобы такими «медалями» сверкать.

– Это ничего не меняет. Вопрос не исчезает.

– Какой именно?

– Почему бы им не взять и не убрать излишне любопытных персон? Нет человека – нет проблемы. Было достаточно убить Маргарет и пристрелить Вайдмана.

– Что-то их остановило.

– Знать бы, что именно, – покачал головой я и задумчиво протянул: – Знать бы, что… Если в этом замешан Орден…

– Не вижу логики. Для них нет необходимости устраивать шпионские игры. Достаточно щелкнуть пальцами – и люди исчезнут. Не мне тебе рассказывать, как это бывает. Вспомни, как Майкла Беннета внесли в черные списки.

– Это была очень неприятная история, – поморщился я.

– Но какой был красивый финал, – улыбнулся Поль, – ей-богу, как в кино! Помнишь морду этого орденского чиновника? Умирать буду, но вспомню, как его били! И кто?! Его собственные подчиненные!

– Еще бы… Мальчики ему челюсть сломали, два ребра и ногу. Он до сих пор хромает. Кстати, полгода назад этот чиновник приезжал в Кадиз. Так вежливо со мной поздоровался, что я чуть слезу не пустил от умиления.

– За каким дьяволом он приперся к вам в Кадиз?

– Помнишь старика Штельмана?

– Основателя Кадиза? Иосиф, если не ошибаюсь. Колоритный старик.

– Он самый, – кивнул я. – Этот чиновник, как выяснилось, приходится ему племянником. Приехал проведать дядю и осторожно поинтересоваться: когда же старик умрет? Наследство там светит немаленькое, а зарплата у чиновника небольшая. Сам понимаешь…

– И как?! – расхохотался Поль. – Спросил?

– Конечно. Правда, в довольно странной форме. Не придумал ничего лучше, как завести разговор о новом кладбище. Мол, мы недавно расширили границы и даже дорожки песком посыпали. Потом возьми и бухни: «А у вас, дядя Йосиф, какие планы на этот счет?» Мол, где лежать собираетесь и в каком костюме вам будет удобнее? В общем – когда планируете отбыть на заслуженный отдых?

– И что?! – Нардин уже не смеялся, а ржал как лошадь.

– Ты же знаешь Штельмана! Спустил племянника с лестницы и сказал, что в следующий раз пристрелит как собаку. Весь Кадиз видел и со смеху умирал. Разговоров хватило на две недели. Потом старик отправился к шерифу и написал завещание.

– Интересно, что он там написал?

– Ничего особенного. Завещал все имущество и деньги городу. Правда, и племянника не забыл упомянуть.

– И что же племяннику достанется?

– Один экю и его старый костюм. Тот, в котором Штельман прибыл в Новый мир.

– Да, Йосиф – он такой, – вытирая слезы, сказал Нардин, – он может!

В Веймар мы вернулись вчера вечером. Познакомили Маргарет с Михаилом и теперь издали наблюдали за их общением. Вайдман сказал, что он сам объяснится с мадам О'Рейли. Расскажет, как и при каких обстоятельствах был найден медальон ее дочери. И про останки, лежащие в пещере, – тоже. Вот и прогуливаются по саду два совершенно чужих друг другу человека. Люди, которых сблизило общее горе и общая цель – найти виновных в гибели их близких. Я посмотрел и отвернулся. Неприятное чувство – будто за голыми подглядываю.

Мы с Полем устроились в беседке, неподалеку от флигеля. На ферме было пустовато. Кроме нас и хозяйки – никого. Матео с отчимом уехали в Веймар за покупками, а четверо рабочих хлопотали в коровниках и здесь не показывались. Поль развернул на столе кусок брезента и неторопливо чистил автомат. Я хотел подсунуть и свой, но Нардин убедительно показал неприличный жест и отложил мой «калашников» в сторону. Я не стал спорить и возмущаться, но и оружие не убрал. Поль может задуматься и, забывшись, вычистит мой автомат. По крайней мере, это несколько раз срабатывало. В далеком прошлом, увы… Нардин понял мою уловку и только усмехнулся. Демонстративно провел пальцем по ствольной коробке и показал пятно красной пыли:

– Лентяй ты, Шайя.

– Есть немного, – вздохнул я. – Почистишь?

– Не дождешься.

Я еще раз вздохнул и разобрал «калашников». Мы с Полем консервативны в оружейных делах. Сколько лет живем в Новом мире, а вкусы не изменились. Лучше «калашникова» для этих мест ничего не придумали, и очень сомневаюсь, что придумают. В ближайшие двадцать лет. Неприхотливый, надежный, и патроны на каждом углу продаются.

Подумать только, сколько железа прошло через мои руки – не сосчитать! Чего только не было. Начиная с британских «стэнов», французских «MAS-38» и заканчивая австралийскими пистолетами-пулеметами Оуэна. Такие раритеты предлагали, что смотрел и удивлялся. Один старик даже «Либерейтор» принес. Да, тот самый – разработка мистера Хайда. Надо отдать должное – в идеальном состоянии. Даже заводская инструкция в виде комикса присутствовала. Пистолет дрянной, но повертеть в руках было любопытно. Как образец очередного политического пиара США на мировой арене. По крайней мере, так утверждал мой дед, а он знал, что говорил.

Кстати, человек, который принес эту железку на продажу, оказался склочным клиентом. Особенно после того, как я отказался покупать это «чудо инженерной мысли». Ощупывал каждый патрон, который ему продал. Мол, знаю вас, мерзавцев, того и гляди – впарите какую-нибудь дрянь…

– Просмотрел я твою папку, – вернулся к нашему разговору Нардин. – Фальшивка. На десять бумажек лишь одна более или менее похожа на настоящий отчет. Остальные, – он покачал головой и вытер ветошью промасленные руки, – ничего не стоящие бумажки. Если Маргарет не обманули и это не специально состряпанная для нее обманка, то этим делом никто серьезно не занимался. Так, для отвода глаз поискали – и списали в архив.

– Маргарет утверждает, что искали очень тщательно. Даже водолазов привлекали. Правда, про водолазов я не верю. Там слишком опасно, чтобы этим заниматься.

– Это ее муж так рассказывал? Да, я тоже сомневаюсь. Тем более в тех краях. Пожалуй, сгоняю в Веймар, – Поль поднялся с места, – отправлю телеграмму Майклу Беннету.