Текст книги "Доминион. Операция «Феникс»"

Автор книги: Игорь Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Кто там?! – выкрикнула одна из фигур, поднимая автомат. – Назовись или сдохни!

– Это Сержант. Все живы?

– Слава демонам бездны, ты жив! Молчун потерял сознание. Сам как?

– Бывало и лучше. – Выползая из реки, я устало поднялся на ноги, но снова сел на землю.

Заноза, посветив на меня фонарем, рассмеялся, хотя было видно, что у него нервы сдают:

– Не могу поверить, что нам это удалось Сержант. Немыслимо и невероятно!

– Незабываемые ощущения. – Согласился я, осторожно ворочая ушибленным плечом.

– К черту ощущения! – очнулся от ступора Эл. – Я чуть шею не сломал…

Весь берег неожиданно высветился прожекторами и усиленный громкоговорителями голос весело прорычал: – Боже правый, что порой выползает из этой сраной реки! Назовитесь!

– А ты сам кто будешь? – крикнул в сторону прожекторов Заноза, заслоняя ладонью глаза от яркого света. Передернув затвор автомата, он угрюмо приготовился к новой драке.

– Я здешний сатрап. – Ответил грубый голос. – И теперь вы все мои пленники!

– Хрен тебе! – выругался Заноза. – Только покажись, и я тебя нашпигую свинцом!

– Хватит дурачиться, Брайтак! – рассердился Эл. – Лучше помоги. У нас раненый.

– Как скажешь братец. – Более приветливо хмыкнули динамики и замолчали.

Через короткий промежуток времени, из разлома в скале показался и сам Брайтак. Ростом не больше полутора метров, коротышка был не меньше двух метров в ширину, носил черную бороду украшенную заплетенными косичками и целый арсенал технических приспособлений. Хитрые глазки-пуговки блестели на лунообразном плутоватом лице, с длинными вислыми усами песочного цвета. Брайтак совсем не походил на хищного мутанта или чудовище. Но было в нем и нечто нечеловеческое. Его глаза. Словно два бездонных колодца тьмы без единого намека на зрачки или радужку. Скинув с плеча тяжелую сумку, из которой выкатились запасные фильтры для масок, шумно прочистил нос. Огладив бороду рукой, с теплой улыбкой обнял брата.

– Примите мои заверения в вечной дружбе. Благодарю, что привели моего брата живым, за что отдельное спасибо. Можно было и мертвым, но он тогда не имел бы товарного вида.

– Ну, ты и ублюдок! – сердился Эл, с возмущением размахивая перед его носом руками. – Ты ведь видел приближение состава и не предупредил о развороченном полотне моста?!

– Я не успел, вы ведь не предупредили меня, что поедите прямо через пещеру с голодными слугами Ахурамаза. На развилке был великолепный объездной путь, который вы проскочили.

– А чего не включил свет, когда мы падали с водопада? – нахмурился Заноза.

– Вы ведь уже упали и слава богам благополучно. Так чего жалуетесь? – возразил коротышка.

– Да, семейные черты налицо. – Сдался Заноза. – В озере обитают хищные твари?

– Кроме мелкой мелюзги, никого.

– Брайтак!

– Да иду уже. Иду. Смотрите под ноги. Моя берлога здесь недалеко.

– Сколько это “недалеко”? – спросил Крысолов.

– Ну, может метров пятьсот или тысячу…

– Сколько?!

– Ну, может и меньше! – рассердился Брайтак. – Можно подумать я здесь каждый день считаю метры. Под ноги глядите! Что с вашим приятелем? Живой или уже представился?

– Потерял сознание после удара о воду. Ничего серьезного, очухается.

Поочередно неся на плечах бессознательное тело Молчуна, я, Заноза и Эл, периодически менялись местами, пока Крысолов, сжимая в руках уцелевший автомат, шагал за Брайтаком, подозрительно наблюдая за каждым его шагом. Идти оказалось легко – в этой части подземелий была хоть и старая, но хорошо сохранившаяся инфраструктура дорог. На мой вопрос об их назначении Брайтак отделался туманным объяснением.

– Часть проекта “Генезис”. Эти места покинули не так уж и давно – лет пятнадцать назад. Чуть дальше моего жилья расположены заброшенные биолаборатории, госпиталь, вычислительный центр и хранилища итаниума. Ну и командный бункер Империи разумеется. Как же без него?

Стены и потолки здешних пещер отличались от остальных наличием светящихся слизней и грибов, облепивших камень. Эти грибы-паразиты испускали мертвенно-красный свет, в то время как слизни и глубинные растения светили мягким зеленоватым свечением. Их было так много, что фонари поневоле пришлось выключить – и так великолепно все видно.

– Благословенная земля. Мое жилье за следующим поворотом.

Покосившись на Брайтака, Крысолов крепче сжал автомат. Все происходящее ему не нравилось, он всюду видел заговоры и подвох. – А как все это тут оказалось? Эти растения!

– Ну, у тебя и вопросы, приятель. – Ухмыльнулся Брайтак. – Лучше спроси меня, как возникла жизнь во вселенной или как появился космос…

– Ты смеешься надо мной? – вспылил Крысолов.

– И не думал. Когда целая колония светляков-слизней приползла сюда, мне и в голову не пришло поинтересоваться у них целью визита. В любом случае они мне не мешают.

– А растения? Тоже приползли или они разумные как твои слизни?

– Крысолов. – Строго одернул я любознательного уголовника. – Кроме нас здесь нет разумной жизни, зато сплошь и рядом неразумная, вроде тебя.

Яростно покосившись в мою сторону, он отстал от Брайтака и зашептался с хмурым Занозой. Тому идея идти непонятно куда и непонятно для чего нравилась еще меньше. Если Эл всю дорогу более или менее молчал, то эти двое подвергали сомнению каждый его шаг.

– Скажи, Брайтак. Ты веришь, в существование Элиты? – задал я ему вопрос.

– Смотря для кого, Ингвар Грин. Для лихого лейтенанта спецвойск может и не существует, а вот для удачливого авантюриста и несправедливо обвиненного очень даже может быть.

– Не слишком ли ты много знаешь про меня?

– В моих руках самый крупный вычислительный центр в галактике. Неужто мне может быть что-то неведомо?! Я знаю о тебе больше, чем ты о себе. Мне известно, что ты утратил память на Клермонте. Мозговое шунтирование весьма негуманное изобретение людей.

– Клермонт? Это город?

– Планета под властью Консорциума Трао. Ты попал к ним в плен на планете аргониан Хейтсе, куда приземлился для ремонта корабля. Ты что… вообще ни черта не помнишь?

– Смутно. Как в тумане. Стоит только начать вспоминать, как страшные боли сводят меня с ума, парализуя волю и желание продолжать это бесполезное занятие.

– Очень мило. Напоминает мозговую печать. – Нахмурил брови Брайтак. – Ничего. Вот дойдем до моей норы и поглядим на блокаду. Техники Фролова умны, но не всемогущи. Они тоже допускают ошибки свойственные обычным людям. Где-то есть лазейка я уверен.

Я все больше и больше удивлялся этому странному мутанту. Он или великий гений, либо что наиболее вероятно безумен. Но не стоит делать поспешных выводов. Поглядим на его жилье и посмотрим, сколько в его словах правды, а сколько лжи. Этот коренастый коротышка, определенно знал, как внушить доверие. Не знаю как остальным, а мне он импонировал.

Жилье Брайтака действительно внушало уважение. Вырубленное прямо в скале, оно напоминало могучий бастион или точнее изолированный командный бункер, нежели скромный вычислительный центр на богом забытой планете. Каменные стены грота обтесаны до идеальной ровности, а боевые амбразуры неприветливо смотрят в нашу сторону, тая в себе угрозу.

– Не суйтесь к воротам. Это бутафория и более того под прицелами боевых лучеметов и прочих смертоносных игрушек. Настоящий вход совсем в другом месте.

Брайтак провел руками над гладкой поверхностью стены. Почти сразу часть ее просто растаяла, в туманной дымке. Когда мы с опаской прошли сквозь образовавшийся двухметровый проем, стена снова сделалась цельной, словно никакого прохода здесь не было и в помине.

– Здорово, да? – ухмыльнулся Брайтак, разглядывая наши ошарашенные лица. – Умели раньше строить. Не то, что сейчас. Хотя здесь и строить особо не пришлось. Все коридоры и пещеры крепости создала природа – вулканические потоки прожгли ходы лучше, чем фазерный бур.

– А что стало с теми, кто раньше здесь всем заправлял? – спросил я.

– Это спросишь у Элиты, когда встретишь. Наверное, выселила за неуплату счетов. – Брайтак хитро прищурился. – Я здесь уже никого не застал живым. Все были давно мертвы. Вычислительный комплекс исправно функционировал все эти годы благодаря автономному реактору, работающему на итаниуме. Его разрабатывали с расчетом на долгие столетия.

– Повезло тебе. Отличное место, о котором можно только мечтать. – Хмуро бросил Заноза. – Здесь больше никого нет? Ты живешь один?

Брайтак резко обернулся и угрожающе стал надвигаться.

– Даже и не думай об этом парниша. Слышишь? Я такие шутки не воспринимаю.

– Да чего я сказал?!

– Хватит придуряться, Заноза. – Строго оборвал я его. – Если хочешь остаться здесь и сдохнуть, я тебе это организую прямо сейчас. Я понял ход твоих мыслей и категорически против.

Прочитав в моих глазах разгорающиеся огоньки безумия и холодного убийства, Заноза нехотя уступил. Он не раз убеждался, что шутить и спорить со мной опасно для здоровья.

– Уже и спросить нельзя. – Криво улыбнулся он. – Спокойно, Сержант. Мы ведь компаньоны, не так ли? Вот отдохнем и двинемся дальше, пусть живет здесь как жил. Его дела не наши. Так?

– Я не потерплю враждебных действий к тем, кто нам помогает.

Брайтак задумчиво покосился на меня, но ничего не сказал. Он подошел к распределительному щитку и включил освещение в коридоре. Обстановка базы была мрачной и неприветливой как и ее история. На стенах до сих пор сохранились пыльные агитационные плакаты с белозубыми имперскими солдатами, исторические сражения, портреты руководителей базы и, разумеется, самого Императора. Рядом с ним возвышалась картина человека в необычном плотно облегающем черном скафандре архаичного вида. На монументальном лице, навсегда застыла загадочная улыбка, а вся его фигура излучала несгибаемую волю и мужество. Свой продолговатый шлем, человек небрежно держал на сгибе локтя, смотря вдаль невидящим взором. Под картиной стояла полустертая от времени надпись: “Светлой памяти коммандера Дмитрия Алешина, капитана “Атласа-Виктории”, первого звездного крейсера Объединенной Земли”. Позади фигуры коммандера, сомкнули ряды безликие солдаты с лучевыми диатомизаторами. Над их головами проступали контуры легендарного звездного флагмана ”Атласа-Виктории” оставившего заметный след в истории человеческой цивилизации эпохи ранней экспансии.

– Живопись конечно на любителя… – Крысолов невольно поежился под бескомпромиссным взглядом командора. – У меня от взгляда этого парня, кровь стынет в жилах. Жуть просто.

– Идите за мной следом и ни к чему не прикасайтесь. Особенно это касается тебя… – и Брайтак ткнул пальцем в сторону вспыхнувшего Крысолова. – Это одно из немногих уцелевших изображений коммандера. Он первым выступил против зла кванторов, мифических пожирателей звезд и завоевал для Федерации престиж – ставший со временем крепким фундаментом, на котором построили свою империю люди. Коммандер вел сражения во многих уголках галактики, отстаивая интересы землян не только ратными подвигами, но и на политическом фронте. В то время людские колонии были слабы и беззащитны. Требовались крепкие союзы с галактами.

– А что случилось потом? Его предали? – спросил Крысолов.

– Можно сказать и так. Сняли с должности и отправили на передовую вместе со всеми его единомышленниками из числа корабельной команды. Коммандер пропал без вести в преклонном возрасте ста семидесяти трех лет, во время разразившейся войны с подземными жителями Силоны Гор. Удивительно, что он был молод не по годам. Это способствовало рождению слухов о его якобы не совсем, человеческой некроморфной природе. Но дело свое он знал хорошо. Ни одного поражения в бою. Подвиг за подвигом. Благодарные потомки увековечили его имя в истории и искусстве, но время безжалостно даже к храбрецам, чья память запечатлена не только в камне, но и душах людей. К сожалению, такие как он большая редкость.

– Откуда тебе все это известно? – изумился Заноза. – Ты что, историк?

– Нет, но у меня есть возможность на ознакомление с древними архивами. Если вы еще не заметили, у меня полно свободного времени. Можно даже сказать, что целая вечность в запасе. База обрабатывала данные с Монасараса по проекту “Генезис” и передавала результаты на планету Эпсилон, известную как Эпилон Эриана. Некие деятели самонадеянно решили поиграть в богов и вырастить себе новую и послушную к их приказам расу, преданную душой и телом насколько это было вообще возможно. Что из этого вышло потом, всем хорошо известно.

Брайтак многозначительно посмотрел мне в глаза, и я чуть заметно кивнул. Мы однозначно понимали друг друга без слов. И сейчас он воскресил во мне новые порции воспоминаний.

– Я не знаю! – вмешался Крысолов. – Расскажи.

– А тебе знать не обязательно. – Немного резковато отрезал я и отвернулся. – Что было – прошло. Что будет – одному Создателю известно. Важен текущий момент.

Снова посмотрев в лицо коммандера Алешина, я невольно ощутил трепет в душе. Интересно о чем мог думать этот человек, когда ему отдавали самоубийственный приказ атаковать жителей Силоны Гор? Противился ли этому или с обреченностью всеми забытого кумира с тяжелым сердцем выполнял приказ недалеких умом людишек не понимающих сути своего самоубийственного приказа? Нужно быть очень терпеливым человеком, чтобы противостоять бюрократам. Но действительно ли он умер? Брайтак сказал, что он пропал без вести, что еще не означает непременную гибель. Возможно, коммандер все же нашел способ отойти от дел, хитро выкрутившись из щекотливой ситуации. Если это так то ему можно аплодировать.

Наши шаги гулким эхом отдавались от бетонных стен коридора. По углам пылились давно сломанные ржавые автоматы с содовой и сухими закусками. На стенах появились пыльные схемы и плакаты. На одних это карты коридоров. На других непонятные для непосвященных столбцы цифр и тонких линий. На третьих забавный человек с козлиной бородой в крикливой полосатой шляпе с надписью под портретом: ”Ты нужен дяде Сэму”, великодушным жестом призывал рекрутов вступать в ряды новообразованного звездного легиона.

– Схемы на стене, старые регистры авторизованных кодов. – Охотно объяснял Брайтак. – Здесь без них не обойтись, хоть эта информация давно и устарела. Важную информацию я всегда держу в голове… – Последние слова он специально сказал громко, чтобы его услышали Крысолов и Заноза. Они встрепенулись и переглянулись меж собой.

– Как я и сказал, база была секретной, пока здесь что-то не произошло. Работы над проектом были свернуты, головной офис на Монасарасе ликвидирован, а персонал сослан на Ярость по ложным обвинениям. Я работал на них долгих пять лет… о чем жалею. Проект был совершенно безумен. Это было очевидно в самом начале. Пойдем со мной Ингвар, а вы ждите здесь.

Я последовал за Брайтаком, пока мои спутники устраивались в креслах напротив запыленных голографических панелей вывода информации. Пришедший в себя Молчун никак не мог взять в толк, что здесь происходит, и как он тут очутился. Крысолов стал сбивчиво рассказывать.

– А остальные? – удивился я, кивнув на заключенных.

– Им в том месте делать нечего. Эл о них позаботится. Разговор пойдет о твоей амнезии. За тебя замолвила словечко Элита, а я не могу отказать ей в просьбе, ты и сам знаешь почему. Нравится тебе это положение вещей или нет, но она твой персональный ангел-хранитель. Так будь достоин оказанной чести и выполни свое предназначение. Если ангелы-Афоргомона кого-то выбирают, то хранят ему верность до конца. Но ты не обольщайся на этот счет – если они меняют мнение о тебе то не колеблясь, лишают жизни. Вот такие вот они изменчивые.

Я незаметно положил руку на рукоять ножа, но Брайтак идущий впереди меня недовольно бросил: – Зря ты так, я тебе не враг. Ты спас моего брата от нелюдей, расписанных под ”Хохлому”, а за это я спасу твой рассудок от оков и мы будем квиты. Я знаю, куда вы стремитесь попасть. Если понадобится дополнительная помощь, поможем, чем сможем, но сам я с вами в те края не пойду. Мне и здесь неплохо живется. События людей, меня не очень интересуют.

– Мне нужны схемы тоннелей. Ты лучше всех знаешь подходы к базе.

– Все в свое время. А пока сюда, пожалуйста. Не будем терять время попусту.

Брайтак привел меня в круглое помещение с чудной конструкцией в центре. Механические щупы и манипуляторы с иголками на концах, свободно свисали с потолка, раскачиваясь под порывами пронзительных сквозняков. Тусклый металлический саркофаг был обычным ложем, как в любом медицинском боксе госпиталя. В отличие от ДНК-капсул, – которые восстанавливали тела, считывая геном – это был снабжен сканерами, тончайшими нейрозондами и анализаторами для диагностирования мозговой активности.

– Промывальщик мозгов. Выглядит жалко, не так ли? Но пусть его вид тебя не вводит в заблуждение. Это машина для кодирования и ментального сканирования создавалась далеко не в лечебных целях. Уверен, бывшие сотрудники центра прошли через него и получили свою печать, как и ты в свое время…

– Задумал выбить клин, клином? Опасное занятие. – Я медленно обошел вокруг машины.

– Именно. Другого способа не существует. Он или поможет тебе или убьет.

Подойдя к саркофагу, я провел рукой по холодному металлу. Кожу сразу стало щипать как от слабого тока. Идея в него лечь мне была не по нутру, но мысль вернуть свои воспоминания была слишком заманчивой, чтобы от нее можно было так просто отмахнуться.

– Что мне грозит, если все пойдет не по плану? Я стану тупым овощем, пускающим слюни?

– Как минимум. – Пожал плечами Брайтак. – Если это случится, я обещаю что освобожу твою душу из плена плоти. Лучше смерть, чем жизнь внутри пустой оболочки. – Положив руку на тесак за поясом, Эл недвусмысленно поиграл пальцами на рукояти. – Это будет быстро.

– Разве смерть бывает быстрой? Нет, Брайтак, смерть бывает только неизбежной. Но сначала объясни, почему я должен тебе верить? Зачем тебе помогать какому-то заключенному?

– В твоих руках нити многих судеб, даже, если ты этого не осознаешь. – Тихо сказал Брайтак, пристально посмотрев на меня нечеловеческими глазами без зрачков. – Ты рожден, что бы выполнить свое предназначение. И поэтому я окажу тебе любую помощь, вне зависимости от того должен ли я тебе что-то или нет. Ты отмечен печатью могущественных Йог-Сотот.

Я перевел взгляд на руку, подивившись тому, как он смог узнать про метку под одеждой.

– Что от меня нужно?

– Для начала раздеться и лечь внутрь саркофага. Защитные клеммы сомкнуться на запястьях и щиколотках, удерживая на месте. Тело будет опутано ремнями безопасности, уберегая скелет от травм, что ты ненароком можешь причинить сам себе во время этой хм… неприятной терапии.

– Насколько неприятной?

– Будет больно. Но не телу, а душе.

– А ты откуда знаешь?

– Я же ведь снял со своего мозга блокаду. Разум может не выдержать повторного вмешательства и тогда включится защитный механизм разума – безумие. Такое слишком часто происходило в прошлом. Маску тоже можешь снять. Здесь приемлемый для дыхания воздух.

Сняв ремень с ножнами и подсумки с боеприпасами, я скинул с себя одежду и обнаженным лег внутрь стального саркофага. Тело болезненно покалывали электрические разряды. Прямо над головой, зловеще зашевелились сенсорные щупы и манипуляторы с иглами.

– Надеюсь, еще увидимся, Брайтак. Помни о своем обещании.

– Надеюсь, до этого все же не дойдет… – подмигнул Брайтак, забирая у меня дыхательную маску. – Надень на голову обруч. Положи руки сюда и не шевелись. Все будет хорошо.

Выдвинув пульт управление, Брайтак чуть подумав, решительно стал набирать команды на сенсорной консоли. Целый лес проводов хищно потянулись к моей голове. Руки, ноги и все тело обхватили эластичные ремни. Прямо из переплетений проводов опустились два цилиндра. Коснувшись моего лба, противно зажужжали, отдаваясь в корнях зубов. Скосив глаза в сторону бормочущего Брайтака, я прочитал по двигающимся губам слова.

– Взлом первой блокады. Ответный резонанс подсознания внушает беспокойство…

–“Надеюсь, ты знаешь что делаешь”. – Еще успел подумать я, прежде чем отключился.

Серая равнина не имела горизонта. Как я здесь очутился, я не мог вспомнить, но точно знал, что должен что-то сделать. Именно в этом месте лежит ключ к моей памяти, но я пока не знаю, где его искать. Вокруг бестолково снуют полупрозрачные тени сотен и тысяч существ – людей и галактов. Они все пытаются меня о чем-то спросить. Я прислушиваюсь к их бормотанию, пока до меня не доходит, что понять их так же трудно как стоя рядом с ревущим водопадом, расслышать слова говорящего шепотом. Отдельные обрывки слов были знакомы. Они пробуждали события, которым я когда-то был свидетель. Мозг за жизнь копит знания, которые никуда не исчезают.

– Твоя память пробуждается, – шепчет голос в голове. – Потерпи еще немного…

Я подошел к высокой фигуре космодесантника в потертых боевых доспехах. Он был увлечен своим занятием – подкидывая вверх угрожающего вида нож, ловил за лезвие и снова подкидывал. Внимательно наблюдая за моими действиями, не высказывает ни агрессии, ни радости. Лишь любопытство и тень печали. Мне от его взглядов сделалось грустно.

– Рад видеть тебя живым, Ингвар. – Неожиданно сказал он. – Давно не виделись приятель.

– Ты же умер, Роб… – вздрогнул я, вспоминая трескающиеся стены башню, похоронившая под собой его и всех моих солдат. – Я сам видел, как тебя раздавило камнями…

– Я жив, пока ты помнишь. – Усмехнулся десантник. Дружески хлопнув меня по плечу, стал стремительно растворяться в туманной дымке. – Никогда не забывай старых друзей…

– Не забуду… – прошептал я, постепенно вспоминая события на Гозоре IV.

– Тогда ты должен и меня помнить! – Сильные пальцы ухватили меня за плечо и развернули.

Рядом стоял обожженный до неузнаваемости человек в оплавленных доспехах Альфы. Он буквально излучала всем своим видом лютую злобу и ненависть способную испепелить.

– Ты, Палм. Я не жалею о том что прикончил тебя. Будь моя воля, я бы сделал это вновь.

– Ты мерзкий предатель и убийца! – словно ворон раскаркался черный труп, осуждающе направив на меня обугленный палец. – Из-за твоего глупого упрямства я убивал невинных…

Я схватил его за горло, но Палм исчез, оставив после себя вонь горелого мяса и противный осадок в душе. Почему эти воспоминания стали самыми сильными? Вот и сейчас группа существ, которые вызывали во мне лишь гнев и презрение, стояли ко мне намного ближе, чем все остальные. На мой взгляд, это было несправедливо. Я хочу забыть бывших и настоящих врагов, но обречен, помнить их лучше, чем друзей.

– А, помнишь, как ты ловко перерезал мне глотку?

– Мы пришли, на тебя посмотреть и себя показать…

Безликие тени окружали меня, протягивая ко мне руки.

– Твой автомат оказался быстрее моего… ты успел меня достать первым…

– Если бы я оказался чуть быстрее, сейчас я стоял бы на твоем месте…

Из толпы выходили все новые личности и норовили продемонстрировать свои колотые и разорванные раны. Десятки людей и нелюдей в остатках военной формы, насмешливо щерились голыми черепами, стараясь окружить своим вниманием и отсечь от всего остального.

– Берегись, парень! – вновь раздался голос у меня в голове. – Одна часть воспоминаний старается переписать остальные. Не вздумай поддаться на это уловку…

Голос Брайтака несколько охолодил меня, и я вспомнил, где нахожусь и для чего.

Бесцеремонно растолкав толпу безликих призраков, я побежал в сторону горизонта – пробивая себе дорожку среди унылых существ. Хорошо забытые лица стали наполнять голову таким объемом информации, что я решил, что она лопнет. Вся эта информация и так принадлежит мне и останется со мной навсегда. Чего мне бояться? Тех, кто давно истлел на богом забытых мирах? Это всего лишь тени прошлого, не более. Опасаться нужно тех врагов, кто еще жив и может реально навредить.

Не знаю, сколько времени я провел в этом бреду, но даже галлюцинациям приходит конец. Теперь я знал друзей и врагов, но по-прежнему не знал кто же я на самом деле. Мой невидимый оператор, едва слышно бормотал проклятия, усиливая мощность мозгового зондирования. Спустя какое-то время ему удалось пробиться в самые глубокие слои памяти. Там содержалось самое дорогое, что я помнил, но сейчас там дымились одни лишь руины. Невозможно описать горечь гнева, разочарования и поражения, когда я вернулся домой и нашел еще теплые угли. Передо мной расстилалась равнина пепла, а пламя горящих костров перекидывалось на высокие небоскребы из стекла и стали. Металл плавился, и я с болью в сердце понимал, что это горят воспоминания, которые невозможно восстановить и вернуть. Вся моя прежняя жизнь в мегаполисе Гиди Прайма превращалась в прах.

– Брайтак! Верни мою память! – закричал я, обратив лицо к небу, разрываемому яркими молниями. Мощный порыв ветра швырнул мне в лицо горсть жгучего пепла. Я отчего-то вспомнил старое изречение: – “Под хладным пеплом, жар огня таиться”. Горящие остовы зданий бесшумно опадали на землю и догорали у меня на глазах. Из кучи пепла у своих ног я извлек металлический предмет и фоторамку. Браслет был от наручного информера, подаренного мне матерью на четырнадцатилетние. Тогда моему счастью не было предела. Теперь же от того времени осталась лишь эта фотография, где я был запечатлен со своими родителями незадолго до несчастного случая забравшего их обоих. Отец и мать обнимают меня за плечи, и грустно улыбаются, словно извиняясь, что оставляет меня одного. Смахнув кулаком побежавшую по щеке слезу, я спрятал браслет и фоторамку за пазуху. Это было давно, но именно эти воспоминания не поддались огню, как бы он не старался их уничтожить. Ступая по горящей земле, я проваливаюсь в нее по колени. Закрывая лицо от жгучих искр, стараюсь разглядеть сквозь дым направление, куда можно идти. На выжженной пустоши одиноко застыла высокая фигура человека. Небрежно поигрывая клинком, зажатым в кулаке, он с усмешкой наблюдает за моим приближением. Изредка стряхивает с одежды падающий с небес серый пепел.

– Тебе грустно, капитан? – сочувственно спросил Фролов. – Мне тоже. Но Трао не платят мне за жалость, а только за результат. Я победил тебя в честном поединке. И теперь имею все права на твое жалкое и никчемное существование со всеми твоими пустыми воспоминания.

– Ложь! – закричал я, медленно сжимая кулак. – В том бою должен был победить я!

– Опять уходишь от реальности. Должен. Мог. Как ты любишь эти слова.

Я с разбега повалил его в пепел и, схватив за горло, стал исступленно душить. Даже не сделав попытки, защитится, он спокойно лежал, не обращая на руки у себя на горле совершенно никакого внимания. Его дико веселила моя злоба и полное бессилие.

– Ты всегда был доверчивым дураком, способным на импульсивные и необдуманные поступки. Человек порыва. Никогда не видишь спрятанное от глаз острие ножа, пока в последнюю секунду жизни не почувствуешь его меж ребер и не осознаешь свое поражения…

Резкая боль в боку несколько охолодила мой пыл, заставив отпустить горло Фролова. Поднеся руку к глазам, я увидел кровь. Ее было очень много. Она струилась ручейками сквозь рану прямо на раскаленную землю, где тут же испарялась. Вдали появились силуэты девушки и маленького ребенка. Протянув к ним руку, я даже вскрикнул от удивления, когда группа людей в белых халатах поволокли меня прямо на операционный стол. Главный уверял, что имплантат в лобной доле со временем уничтожит нервную систему, а его коллеги с ним не соглашались. Им страх как хотелось залезть мне в мозги, что бы посмотреть, как он работает.

– Потерпите, мистер Грин, будет лишь капельку больно. – С искаженным от ненависти лицом, изменивший облик хирург, с сумасшедшим блеском в глазах воткнул мне в плоть блестящий скальпель и ловко стал разрезать грудную клетку. – У вас сегодня неплохой улов, мистер Граз. – Похвалил хирург, обращаясь к зеленому гуманоиду с зубатой пастью. Он протянул ему мое еще бьющееся сердце. – Еще мне нужны ваша селезенка, печень, почки, глаза, кожа… – стал быстро перечислять хирург, но стал медленно таять как сонный морок. Огненная волна боли зародилась в шее и поднялась раскаленными щипцами к затылку. Когда я решил, что больше не выдержу, наступила блаженная тьма. Мириады звезд окружали меня словно светляки, а прямо на меня летел хищный силуэт хорошо знакомого мне судна. На его борту светилась полустертая надпись: “Звездный странник”. Корабль, на долгие годы ставший моей судьбой, разворачивал в мою сторону тяжелые орудия. Мой крик эхом отдался по всей Вселенной, стоило ярким лучам сойтись на мне. Посмотрев на руки, увидел, как плоть сгорает словно бумага.

– Проснись! Хватит гримасничать! Черт тебя дери, очнись Сержант…

С трудом, разлепив глаза, я увидел над собой улыбающееся лицо Брайтака. Отлепив от тела присосавшиеся датчики, помог выбраться из саркофага, где я варился в собственном кошмаре.

– Ну, ты меня и напугал. Неожиданно заорал, словно тебя резали, а потом давай меня хватать за горло. Я уж грешным делом решил, что ты сбрендил. Такой хитроумной блокады мозга я еще никогда не встречал. В самом начале сканирования я в тебе обнаружил два не активных имплантанта и решил их вновь активировать, надеюсь, ты не против? Структура их просто потрясающая. Белковая основа, субатомные платы, волновые стримеры, подсоединяющиеся к любой несущей волне. Это устройство не работало, по меньшей мере, лет пять…

– Десять. – Поправил я, с удивлением начиная осознавать столь долгий срок.

Забрав из рук Брайтака сверток с новой одеждой и все еще находясь под впечатлением от увиденного, я стал медленно облачаться в комбинезон из прорезиненной ткани. Портативный прибор жизнеобеспечения взамен старого удобно закрепился у меня за спиной. Пережитые чувства в мозгоправе потускнели и растаяли как дурной сон. Я снова был прежним. Снова помнил и постепенно осознавал, в какую дурную историю вляпался.

– Я себя странно чувствую, Брайтак. Словно…

– Как если бы тебе нагадили прямо в мозг? Ха! А ты чего ожидал?

– Примерно. – Я вопросительно обернулся к нему, ожидая разъяснений. Брайтак неожиданно рассмеялся и протянул мне початую бутылку с вином. Вытащив зубами пробку, я жадно припал губами к кисловатому напитку, наполняя желудок живительной влагой. Мне стало лучше.

– Это лекарство от всех бед, капитан. Пей. У меня этого добра навалом. Ты был на краю и снова выжил всем смертям назло. Теперь понятно чем именно ты заинтересовал Йог-Сотот. Ты один из немногих живущих на этом свете счастливчиков, коим даже законы природы благоволят и содействуют. Это очень редкий дар. Вероятно, благодаря нему ты сможешь со временем благополучно выбраться из этого адского места. Здесь без везения никак.

Опустошив бутылку наполовину, я неожиданно застыл – в зеркале напротив отражался незнакомый мне человек. Я подошел ближе и провел рукой по давно небритым ввалившимся щекам, в изумлении разглядывая новые и старые шрамы. Видок был еще тот. Бледная кожа с лихорадочным румянцем на щеках. Физиономия в тонких шрамах и зарубцевавшихся ожогах. Каре-зеленые глаза, привыкшие прищурившись смотреть сквозь электронный прицел, теперь смотрели на меня с затаенным подозрением и осторожностью. Облаченный в мешковатый противорадиационный комбинезон, обслуживающего персонала базы, я походил на древнее приведение, поднявшееся из могилы далекого прошлого. Одно радовало – я был по-прежнему в отличной форме и сохранил в целости все части тела. Неприязненно проведя пальцами по эмблеме на груди – белой звезде Империи. Сорвал шеврон и презрительно бросил на пол.