Текст книги "«Каскад» на связь не вышел"

Автор книги: Игорь Срибный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

В Афганистане он уже метал ножи с двух рук, точно кладя два клинка в круг размером с донышко от кружки. Но одно дело показательные выступления перед командованием и совсем другое – реальная война…

Тряхнув головой, Седой отогнал мимолетные воспоминания детства и боевой юности и обернулся к разведчикам, которые стояли, разинув рты. Он пинками привел их в чувство и, ловко вырвав затвор пулемета, забросил его в ночную темень. Затем шепотом приказал спрятать пулемет и тела боевиков в кусты и двигаться дальше.

Группу Шайтаныча обнаружили у мусорных баков на пустыре. Смертельно усталые, утомленные длительным преследованием, в изодранном обмундировании, они сидели, подставив лица колючему ветру. Шайтаныч коротко рассказал, как они оторвались от наседающих «духов», поставив дымовую завесу и уйдя на площадку для мусорных контейнеров, огороженную невысокой кирпичной оградой, где никому бы и в голову не пришло их искать. Над ранеными разведчиками, укрывая их от непогоды, матросы держали растянутыми набухшие плащ-палатки. Отдельно лежал плотно укутанный палаткой погибший моряк.

– Кто? – спросил Седой.

– Старший матрос Игорь Круглов, – ответил погасшим голосом Шайтаныч. – Если бы не он, мы не оторвались бы от преследователей. Игорь увел их за собой и уже раненый догнал нас. У нас на руках и умер.

Тело Круглова и раненых разведчиков погрузили на носилки, и группа отправилась в обратный путь.

Отягощенные нелегким грузом, обратно двигались очень медленно. Дважды приходилось ложиться на мокрую негостеприимную землю, пропуская патрули боевиков. Непосредственно перед десятиэтажкой вновь наткнулись на группу «духов», которую расстреляли практически в упор, и едва успели ввалиться под спасительные своды подъезда, как по стенам забарабанили пули проснувшихся от пальбы дудаевцев.

* * *

С рассветом возобновились атаки боевиков. В домах-дотах складывалась угрожающая обстановка. В доме, в котором находился НП Седого, «духи» овладели уже четырьмя этажами и продолжали наседать, постепенно оттесняя разведчиков на верхние этажи. Часть из них подорвалась на мине-ловушке в квартире с телами покойных боевиков на первом этаже, после чего они совсем озверели.

Начинала сказываться нехватка боеприпасов…

Из двух других домов также поступали неутешительные доклады: повсеместно боевики овладевали одним этажом за другим.

К 16.00 разведчики продолжали удерживать в каждом доме по 3–4 этажа, но положение с боеприпасами становилось катастрофическим. Оставался только НЗ, к которому Седой категорически запретил прикасаться без его команды.

Расстреляв магазин по наседающим «духам», Седой откатился за мусоропровод между 5-м и 6-м этажами и вырвал из нагрудного кармана разгрузки новый. Это был последний магазин, снаряженный патронами, остальные были пусты. Ему предстояло сделать рывок на 6-й этаж, где находился радист, но плотный автоматный огонь прижимал его к толстому телу мусоропровода. Седой вынул две «эргэдэшки» и, разогнув захваты чеки, одну за другой метнул их в лестничный проем. Не успела осесть поднятая взрывами пыль, как Седой уже оказался за выступом стены шестого этажа.

Боевики прекратили атаку. Слышно было только, как они убирают тела погибших, освобождая проход. Седой оглядел разведчиков, укрывшихся за выступами стен и готовых отразить новую атаку, и шепотом приказал:

– Быстро, по одному – разобрать боезапас.

Он пробежал в квартиру, приспособленную под КП и арсенал, и приказал радисту срочно передать всем старшим групп сигнал «Киров». Это означало, что разведчики должны получить боеприпасы из НЗ и быть готовыми по сигналу «Торнадо» выбить боевиков, связанных боем в десятиэтажках, из домов и начать выдвижение к Старопромысловскому шоссе, чтобы обеспечить проход колонны. Но колонны не было, штаб хранил упорное молчание, а людей нужно было выводить из котла, в который они попали. Каждый час промедления грозил стать последним…

Седой поднялся на крышу дома и сквозь окуляры бинокля осмотрел окрестности. То, что он увидел, не внушало никакой надежды на удачу при попытке прорыва. Разграничительной линии между ними и противником как таковой больше не существовало. На путях их отхода накапливались значительные силы боевиков, которые по действиям разведчиков предположили, что на этом направлении готовится удар «федералов», и экстренно стягивали сюда свои отряды. Они устанавливали «зэушки» и минометы, строили баррикады, на прямую наводку были выведены две БМП.

Со стороны центра города в сторону Старых Промыслов мелкими группами по 10–15 человек стягивались боевики. На параллельной улице в сквере «духи» устанавливали «Рапиру», развернув стволом в сторону домов, превращенных разведчиками в опорные пункты. Из кузова подъехавшей к скверу грузовой «ГАЗели» двое боевиков стали выгружать ящики со снарядами…

Седой мгновенно сообразил, что их убежища будут в несколько минут превращены в кучу щебня, поскольку уже имел возможность видеть результаты стрельбы «Рапиры» осколочно-фугасными снарядами.

Он скатился с крыши и опрометью бросился к радистам. Через несколько секунд в эфире зазвучал его голос, искаженный «Историком»:

– Всем командирам групп – по получении сигнала «Торнадо» немедленно начать прорыв из окружения. Всем немедленно покинуть верхние этажи! Выходим через окна первых этажей и прорываемся в сторону центра, поскольку путь к своим отрезан. Раненых уносим с собой. Пункт сбора будет определен дополнительно, в ходе движения!

Затем он связался со штабом и доложил свое решение о выводе группы.

– Будем пробиваться к центру. Прошу проработать возможность эвакуации раненых на маршруте нашего движения, – сказал он, – потому что с ними мы не прорвемся. Как только мы выйдем к какой-либо площадке, пригодной для приема вертолета, сообщим вам свои координаты. Еще: если будет такая возможность, обеспечьте нам прикрытие на выходе к какой-нибудь нашей части и укажите маршрут движения к ней. В 17.00 мы начинаем и… ждем вашей поддержки. Конец связи.

* * *

Дежурный радист, приняв сообщение Седого, бросился искать дежурившего по группе связи офицера, который в это время обедал в палатке-столовой. Прочитав радиограмму, он бросил ложку и, на ходу поправляя ремень и нарукавную повязку, побежал в штабную палатку. По команде доложил текст радиограммы начальнику оперативного отделения и остался около штаба ждать дальнейших указаний.

В 17.00 в эфире прозвучал сигнал «Торнадо», и разведчики пошли на прорыв.

Забросав противника гранатами, они с боем прорвались на первые этажи домов, и, расчистив внизу небольшой плацдарм, под плотным прикрытием, через проломы окон начали эвакуацию раненых.

А «Рапира» боевиков в это же время, хищно поводя по этажам гладкоствольным зрачком, начала вгонять снаряд за снарядом в только что оставленные разведчиками позиции, обрушивая межэтажные перекрытия…

* * *

Командующий прочел радиограмму только в 17.26, когда уже ничего изменить было нельзя, поскольку разведчики под прикрытием сгущающихся сумерек уже прорывались дворами, с боем прокладывая отряду путь сквозь боевые порядки «духов».

Командование боевиков, не ожидавшее прорыва блокированного отряда в сторону центра города, упустило драгоценное время, не успевая создать мощный заслон на пути прорыва. Но долго так продолжаться не могло, так как практически весь центр Грозного находился в руках «чехов»…

С наступлением темноты разведчики, дважды поставив «дымы» и рассеявшись мелкими группами по дворам, смогли оторваться от преследующих их небольших отрядов боевиков и закрепились в каком-то полуразрушенном административном здании. Корпус здания был старой постройки с мощной кирпичной кладкой, дубовыми дверями, наборным паркетным полом, наполовину разобранным местными «столярами-краснодеревщиками». Два доктора сводного отряда начали возиться с ранеными, которые стойко держались все время движения отряда под непрерывным огнем противника и теперь нуждались в немедленной медицинской помощи. На полу около них сразу начала расти куча окровавленных бинтов.

Несколько разведчиков остались на улице, периодически подавая специальные сигналы, чтобы обозначить место дислокации отряда для отставших групп, которые постепенно выходили к основным силам.

Где-то рядом постоянно вспыхивали перестрелки, гулко бухал миномет. По небу с разных сторон носились, перекрещиваясь, огненные дорожки «трассеров». Периодически вспыхивали, зависая в вышине и заливая землю мертвенно-бледным светом, осветительные мины. Повсюду, куда ни кинь взгляд, полыхали пожары.

Седой и Калиниченко, получивший во время прорыва сквозное пулевое ранение правого плеча, обошли внутренние помещения, убеждаясь в надежности занятых бойцами позиций. В закрытых местах разрешили жечь костры – благо горело везде и лишние отблески огня не могли привлечь постороннего внимания. Выйдя через черный ход во двор, обнаружили обширную, обнесенную бетонным забором территорию, внутри которой располагались гаражи и какие-то хозяйственные постройки. Двор был завален старыми ящиками, кучами металлолома, строительным мусором…

– Здесь, кажется, вертолет сесть сможет, – морщась от боли, сказал Калиниченко.

– Да, места хватит, – подтвердил Седой, – только нужно сейчас же отправить разведку, чтобы сориентироваться по плану города. Мы не знаем даже, на какой улице находимся, и надо, по возможности, вычислить номер строения. Хотя кто его увидит с вертолета?

Они вернулись под крышу и, назначив разведчиков в боевое охранение, занялись комплектованием разведгрупп, которые должны были уйти в ночь с заданием разведать обстановку вокруг их временного пристанища. Радист несколько раз пытался выйти на связь со штабом, но эфир был плотно забит десятками работающих на армейских частотах радиостанций. По насыщенности эфира, а также по тому, что в работу были задействованы и основные, и резервные радиочастоты, можно было сделать вывод, что на каком-то направлении войска ведут активные боевые действия, которые не были приостановлены даже с наступлением ночи.

* * *

Разведчики не знали, да и не могли знать, что их проникновение в тыл противника и захват ими плацдарма, практически на острие чеченской обороны, вынудили Масхадова – начальника штаба дудаевских войск – снять значительные силы с других участков и перебросить их в район Старых Промыслов. Он решил, что главный удар будет нанесен через поселок Ташкала, городок Иванова, с тем чтобы полностью отрезать Старопромысловский район и с захваченного плацдарма развивать наступление далее к центру города. Этим фактором тут же воспользовалось командование «федералов» и начало штурмовые действия во фланг группировке «духов» колоннами со стороны совхоза «Родина» и селения Алхан-Чурт. На рассвете 13 января в бой были введены подразделения ВДВ и морской пехоты, которые, смяв мощным ударом заслоны боевиков, устремились к центру города. 14 января штурмовые части вышли к Совмину, Главпочтамту, Кукольному театру.

Возможно, сыграли свою роль разведданные о передислокации дудаевских подразделений в район Старых Промыслов, доставленные сержантом Карасевым. Возможно, это был оперативный замысел командования – отвлечь основные силы противника, создав видимость прорыва из Старопромысловского района и ударив им во фланг… Об этом могли знать только высшие чины штаба.

А пока разведчики, с боем прорвавшись практически в самый центр Грозного, оттягивали на себя все больше и больше сил дудаевской армии…

К 2 часам ночи удалось, наконец, «продавить» связь и доложить командованию о действиях разведгруппы за истекшие сутки. В ответ была получена команда быть готовыми с 7.00 до 8.00 принять вертолеты для эвакуации раненых и получения нового боевого распоряжения.

Ночь прошла спокойно. Четыре разведгруппы обследовали ближайшие окрестности, выявили огневые точки противника и возможности продвижения отряда как по направлению к центру, так и в тыловой район. К назначенному времени разведчики блокировали район и расчистили площадку в центре двора для приема вертолетов.

С рассветом Седой отправил две группы проверить хозяйственные постройки и гаражи во дворе, чтобы исключить любую возможность проникновения боевиков на территорию через эти объекты. Вернувшиеся вскоре разведчики доложили, что имеется выход через слесарную мастерскую на задворки какого-то мелкого предприятия. Между ними и этим предприятием проходит грунтовая дорога, вдоль которой пробит арык глубиной около полутора метров. Воды в нем по щиколотку, так что в случае оставления удерживаемых позиций по арыку можно уйти в сторону центра. Седой поговорил с Калиниченко, и тот отправил десяток морпехов прикрывать это направление.

«Вертушки», как и было обещано командованием, прибыли вовремя. Запросив место по рации и обнаружив его по поставленным разведчиками оранжевым дымам, летчики произвели посадку. Быстро, без суеты погрузили раненых и погибшего моряка, выгрузили «сухпай» и боеприпасы. Особо порадовало Седого то, что первый борт доставил так необходимые разведчикам запасные элементы питания к радиостанции и еще одну Р-159. Майор-вертолетчик, которого Седой знал еще по событиям в Северной Осетии, отвел его в сторону и передал запечатанный печатями «секретно» бурый канцелярский пакет. Вытащив из летного планшета книжку-реестр, летчик попросил Седого расписаться за получение пакета и сказал:

– Во второй машине для вас еще спецгруз имеется, не забудьте забрать.

Седой молча кивнул и подошел ко второму вертолету, пилот которого уже убирал трап, закончив принимать раненых. Тот улыбнулся Седому и подал ему сверток, завернутый в плащ-палатку. Седой сделал рукой прощальный жест, и вертолеты, разгоняя лопастями двигатели, стали медленно подниматься в воздух. Сопровождающие «транспортники» МИ-8Т «крокодилы», зависнув почти вертикально в воздухе, одновременно рубанули НУРСами по каким-то только им видимым целям на земле и ушли, круто задрав носы к небу.

– Пацаны, к вам гости, – раздался в эфире голос пилота. – Мы немного подчистили улицы, но гостей слишком много, а нам нужно доставить ваших раненых…

Приземление вертолетов, конечно, не осталось не замеченным «духами», которые начали подтягивать свои силы к месту дислокации отряда. В нескольких местах почти одновременно вспыхнули перестрелки. Разведгруппы, прикрываясь огнем, начали медленно отходить к месту сбора, а Седой и Калиниченко, который категорически отказался эвакуироваться вместе с ранеными, тем временем вскрыли пакет и ознакомились с боевым распоряжением. Новый приказ предписывал отряду… прорваться к резиденции Дудаева и водрузить над ней российский триколор. Кроме четырех экземпляров российского флага в свертке, переданном вертолетчиками, оказался еще и военно-морской стяг с голубым крестом, наискось перечеркивающим белое полотнище.

* * *

К 9.00 боевики обложили захваченную отрядом территорию и попытались с ходу выбить оттуда разведчиков. Мощные стены, сложенные лет сто назад, сотрясались от прямых попаданий гранатометных выстрелов, но не рассыпались в пыль, как современные сооружения. Поэтому все атаки «духов» были отбиты с потерями для них. Но и у разведчиков прибавилось раненых. Наиболее опасным участком обороны оставались огромные металлические ворота и бетонный забор, ограждающий территорию. Поэтому Седой отправил саперов заминировать въезд и «набросать» растяжек вдоль забора. Благо, «вертушками» было доставлено достаточно боеприпасов, и в их числе четыре противотанковые мины ТМ-83, одну из которых саперы и установили на въезде.

Убедившись, что «в лоб» разведчиков не взять, «духи» поутихли, продолжая вяло постреливать по окнам. Но так продолжалось недолго…

С грохотом разлетелись сорванные с петель металлические ворота, и во двор влетел БТР, облепленный десантом боевиков. Почти сразу сработал инфракрасный датчик мины, и она взорвалась, выплюнув в броню сгусток раскаленного металла. Видимо, БТР был забит под завязку боеприпасами, поскольку от их детонации его корпус разорвало буквально на куски, которые с грохотом разлетелись по двору. Из десанта «духов» в живых не осталось никого. Досталось и толпе боевиков, которые попытались прорваться во двор вслед за БТРом. Их разметало взрывной волной и посекло осколками, так что немногие смогли отойти, унося на себе раненых. Постепенно утихла и стрельба с их стороны – зализывали раны.

* * *

Седой развернул на коленях карту города и некоторое время внимательно изучал ее. Затем подозвал Калиниченко и сказал:

– Сейчас, пока «духи» не опомнились, будем уходить по арыку. Выйдем мы вот сюда, – он ткнул черным, закопченным оружейной гарью ногтем в точку на карте. – Здесь осмотримся и постараемся закрепиться. Разведгруппы вышлем дальше по маршруту, чтобы не напороться на неожиданности. Я думаю, что прорываться к президентскому дворцу целесообразней двумя-тремя группами по 10–12 человек в каждой. Штурмовая группа, плюс группа прикрытия. Прорываться будем с разных направлений, поэтому там же, на месте, разделимся. С одной группой пойду я, с другой – ты, а вот кого поставить старшим на третью – надо думать.

Калиниченко думал недолго. Обернувшись к своим, он крикнул ближайшему к нему моряку, чтоб нашел старшего лейтенанта Гладкова. Через пару минут к ним подбежал широкоплечий крепыш лет двадцати пяти и, вскинув руку к виску в воинском приветствии, представился по Уставу.

Седой коротко обрисовал ему свой замысел и задачи группы, показывая на карте маршрут следования. Старший лейтенант внимательно выслушал его и сказал:

– Благодарю за доверие. Я не подведу. Только разрешите людей в группу подобрать мне лично.

– Подбирай, – ответил Седой. – Да! Не забудь о группе прикрытия. Часть людей штурмует, вторая часть – прикрывает тылы штурмовой группы. И обязательно подбери себе пару хороших саперов; возможно, придется разминировать подходы к резиденции Дудаева.

Оставив на подходе к мастерским группу прикрытия во главе с прапорщиком Дембицким и выслав вперед головной дозор, разведчики отряда короткими перебежками преодолели дорогу и длинной лентой втянулись в арык. Арык был узковат для разведчиков, в большинстве своем крепких широкоплечих парней, поэтому многим пришлось передвигаться чуть ли не боком, что существенно замедлило темп движения и соответственно увеличило риск быть обнаруженными противником. Но бог миловал, в заданный район вышли без происшествий. Арык здесь брал свое начало, и над ним нависала толстенная бетонная труба – то ли «ливневка», то ли производственный слив с территории какого-то предприятия. Седой отправил троих разведчиков проверить, куда ведет эта труба и возможно ли по ней выйти отряду. Остальные заняли круговую оборону в брошенных домах на перекрестке, заваленном строительными блоками и превращенном боевиками в ловушку для бронетехники. Разведчики обнаружили в домах оборудованные стрелковые позиции и заняли их, изготовившись к бою. Как и прежде, на позициях, подготовленных боевиками к обороне, обнаружился солидный запас боеприпасов, в том числе несколько ящиков РПГ-18 и РПГ-26.

Зимний день медленно угасал. Командиры, выставив боевое охранение и осмотревшись на занятом ими маленьком плацдарме, собирались уйти под крышу, чтобы спланировать задачи на завтрашний день, когда услышали рев автомобильного мотора. Быстро рассредоточившись, разведчики приготовились встретить незваных гостей. Ясно было, что к ним пожаловали «духи», которые должны были этой ночью контролировать перекресток.

Шайтаныч, который почти постоянно находился рядом, вопросительно взглянул на Седого, и тот лишь кивнул в ответ. Проворно взобравшись на баррикаду, Шайтаныч сдернул с плеча свой РПГ-7 и приготовился к стрельбе.

Вскоре, отчаянно дымя и кашляя перегретым двигателем, из-за поворота показался самосвал «ГАЗ-53», металлический кузов которого был битком набит нахохлившимися от холода вооруженными людьми. Подпустив его метров на сто, Шайтаныч нажал на спуск. Граната, оставляя за собою дымный след, устремилась к автомобилю и ударила под кузов, оторвав его от рамы и опрокинув на левую сторону дороги. Одновременно взорвался бензобак. Остальное довершили несколькими выстрелами разведчики. К их большой радости, в кузове обнаружился ящик рыбных консервов, большой запас овечьего сыра, чай в армейских термосах, завернутые в холстину еще теплые лепешки, конфеты… Но самое главное, разведчики притащили и поставили на камень перед командирами два картонных короба, в каждом из которых было по 10 новеньких портативных радиостанций «Моторола», зарядные устройства к ним, пружинные подводки с наушником и микрофоном, магнитные автомобильные антенны. Плюс три радиостанции, которые были у погибших боевиков. Правда, две из них получили пулевые «ранения» и при детальном осмотре оказались непригодными к дальнейшей эксплуатации. Рации были «навороченными» – с режимами сканирования частот и кодирования звукового сигнала. Разведчики могли только мечтать о таких… Во всяком случае, ни в одном из смежных подразделений спецназа Седой таких чудес техники не видел. Рассмотрев «подарки», он подозвал радистов и приказал им проверить и разобраться с управлением радиостанциями и запрограммировать их на одну частоту. Три радиостанции было приказано включить в режим сканирования и отдать разведчикам, владеющим чеченским языком, чтобы прослушивать переговоры противника. Тогда он еще не знал, что это решение очень скоро спасет от верной гибели группу старшего лейтенанта Гладкова…

* * *

А пока на землю тихо опускалась долгая зимняя ночь. Как и прошлая ночь, была она наполнена звуками и сюрреалистическими картинами войны. Все так же в разных направлениях носились по небу рваные строчки трассирующих пуль, ночную темень рвали сполохи разрывов и зарницы пожаров, вспыхивали и медленно угасали в черном закопченном небе то красные, то зеленые шапки сигнальных ракет.

Уже в полной темноте возвратились разведчики, обследовавшие трубу арыка. Они доложили, что прошли по трубе около ста метров и наткнулись на разветвление трубы на три колена. Разведчики прошли по всем ответвлениям и везде наткнулись на сваренные из арматуры задвижки. Открыть их изнутри не представилось возможным, хотя за ними просматривались какие-то производственные строения.

Седой тут же отказался от этого пути как бесперспективного и кивком головы подозвал к себе капитана Калиниченко и старшего лейтенанта Гладкова.

Командиры уселись вокруг ящика с РПГ и разложили карты, чтобы еще раз проработать маршруты. С рассветом они должны были уйти каждый со своей группой своим маршрутом. Для каждой группы был выбран оптимальный вариант передвижения, в который «духи», разумеется, могли внести свои корректировки. Детально проработав маршруты и задачи, офицеры разобрали комплекты флагов, которые предстояло водрузить над резиденцией Дудаева, и разошлись, чтобы поставить задачи разведчикам, которые утром пойдут с ними в бой.

Собрав свою группу, в которую преимущественно входили его спецназовцы, Седой коротко проинструктировал их и на карте показал маршрут движения. Большего не требовалось, поскольку воевали вместе они уже давно, каждый знал в бою свою задачу и свое место, и инструктаж больше предназначался приданным в группу «морпехам».

Около 22 часов возвратилась смена разведчиков, которые стояли в заслоне на параллельной улице. Костян, который был у них старшим, доложил, что во дворе одного из домов они обнаружили покинутую экипажем командно-штабную БМП без видимых следов повреждений. Седой приказал утром, как только рассветет, зачистить этот квартал; возможно, экипаж боевой машины прячется где-то в развалинах. Затем, чувствуя навалившуюся разом усталость, расстелил на полу складной коврик из плотного поролона, обшитый камуфлированной тканью, называемый на солдатском сленге «поджопником», и мгновенно уснул.

На рассвете он отправил две группы по пять человек обследовать район обнаружения БМП, остальным приказал готовиться к выходу. Чтобы не выходить из района дислокации толпой, которую легко обнаружить, экипировал группы Калиниченко и Гладкова трофейными радиостанциями и отправил по маршрутам с разрывом в 15 минут. А со своей группой остался ждать результатов работы поисковых групп.

Вскоре из наушника «Моторолы» Седой услышал голос Костяна:

– Командир, у нас нештатная ситуация. Вам бы нужно прибыть сюда. Я вышлю вам навстречу Тимоху с Кожемяком, они проводят до места.

Седой взял с собой троих разведчиков и вышел на улицу.

С утра слегка подморозило. Прекратилась мелкая морось, которая несколько дней подряд сыпалась с небес. Еще не совсем рассвело, и по фундаментам домов слоями струились клочья тумана. Почти не стреляли…

Разведчики быстро миновали забаррикадированный перекресток и вышли на соседнюю улицу. Из подъезда одного из домов вышел Тимоха и, махнув им рукой, снова скрылся в темном дверном проеме. Они добежали до подъезда и вошли в него. Подъезд оказался проходным, и Тимоха, проведя их через двор, молча показал рукой на расчищенную от мусора дверь подвального помещения, обитую жестью. Седой открыл дверь, и разведчики один за другим спустились вниз по бетонным ступеням.

В подвале горела «летучая мышь», тускло освещая закопченные кирпичные стены. На полу ревела синим пламенем паяльная лампа. Увиденная картина вызвала в сердце Седого щемящую боль: вдоль стен ютились, кто на чем, безмолвные тени, похожие на людей. Было много детей – маленьких и побольше, притихших, словно воробушки. Большинство народа были чеченцы, но попадались и русские, и армяне. В углу на разложенном картонном коробке сидели двое русских солдат, которые что-то рассказывали сидящему рядом на корточках Костяну. Седой подошел к ним. Костя поднялся ему навстречу и доложил:

– Заместитель командира Майкопской бригады и водитель БМП. Встали здесь без «горючки» в ночь прорыва остатков бригады с железнодорожного вокзала. Все это время вот эти чеченцы, – Костя обвел рукой темные своды подвала, – прятали их здесь от боевиков. Что будем делать, командир? Мы же не оставим их здесь?

Седой опустился на корточки около майкопцев, которые выглядели в тусклом свете керосиновой лампы как два дедушки лет семидесяти от роду, и спросил:

– Как вы себя чувствуете? Сможете идти с нами или вам необходима медицинская помощь?

Старший из них пожевал губами и произнес:

– Мы все это время, как и все остальные, питались в основном соленьями, которые люди обычно хранят в подвалах, и вареньем. Сейчас мы очень ослаблены и будем вам только обузой. Ваш товарищ сказал нам, что вы пойдете в центр города – нам не дойти туда вместе с вами. Тем более что вы будете прорываться с боями…

Седой повернул голову к разведчикам и, найдя взглядом Тимоху, сказал:

– Возьми с собой двоих и бегом к нашим. Заберите там все, что есть из продуктов, и тащите сюда. Термос с чаем захватите обязательно и наши портативные горелки. Выполняйте!

Он положил руку на колено офицера и, помолчав какое-то время, глухим голосом произнес:

– Я понимаю, как вам сейчас тяжело, но вынужден оставить вас здесь. У меня нет возможности вынести вас к своим, поскольку каждый человек на счету. Но обещаю – я сейчас же свяжусь со штабом операции и потребую для вас немедленной эвакуации. Да! Принесут продукты – ешьте маленькими порциями, иначе все упадете!

– Командир, неужели ничего нельзя для них сделать? – спросил Костя. – Если их здесь обнаружат боевики, им же конец!

– Костя, мы не можем им помочь. Если даже попробуем вынести их – нет никакой гарантии, что группа эвакуации сможет прорваться. Ты пойми, их придется тащить на носилках; какова будет мобильность такой группы? Они не смогут оторваться в случае обнаружения их противником. Вся группа будет обречена, понимаешь? Кроме того – и это главное, – мы не выполним приказ командования…

Седой тяжело поднялся и кивком головы позвал разведчиков за собой. Подавленные случившимся, покидали они подвал, где горе сблизило и породнило людей разных национальностей – врагов наверху и близких, как родня, в липкой темноте подземелья. Лишь после окончания операции Седой узнал, что на его радиограмму отреагировали: уже через 2–3 дня после их ухода майкопцев разыскали и вывели в тыл разведчики 19-й МСД.

Разведчики перебежками добрались до места дислокации, где все уже были готовы начать движение по забитому боевиками городу к Белому дому. Быстро отдав необходимые распоряжения и построив группу в боевой порядок, Седой скомандовал «вперед», и разведчики растворились в утреннем тумане…

* * *

Двигаясь к центру, прошли несколько кварталов, не встретив ни одной живой души, хотя слышно было, что где-то неподалеку разгорается бой. Как выяснилось значительно позже, это десантники сводного батальона 98-й гвардейской ВДД завязали упорные бои за овладение зданием Совмина ЧР, которые продолжались 13–14 января и закончились поражением дудаевцев. Но пока разведчики двигались своим маршрутом в полном неведении об окружающей их обстановке и дислокации противоборствующих сил.

Вскоре вышли к библиотеке на улице Чехова, где обнаружили БТР с десантными эмблемами на броне и самих десантников, занявших оборону в двухэтажном здании напротив. Как оказалось, им сутки назад была поставлена такая же задача, как и им, но выполняли они ее силами одной разведгруппы. Командир десантников, молодой совсем майор, рассказал, что добрались они до места, где встретили группу Седого, со стороны Черноречья. По улице Сайханова прорвались к центру, а потом, уходя от наскоков многочисленных групп боевиков, потеряли ориентацию. На улицу Чехова, где впервые увидели на доме табличку с названием улицы, попали чисто случайно. Здесь их БТР встал и дальше ехать не хотел – заклинило один из двигателей. По пути в ходе боестолкновений уничтожили снайпера и двух гранатометчиков. Вчера попытались пешим порядком пройти дальше к центру, но напоролись на кольцо обороны «духов» и отошли.

Седой и командир десантников уселись на ящики с боеприпасами, и майор достал из планшета карту, больше похожую по размерам и по точности на раскраску из школьного атласа. Седой удивленно посмотрел на майора, недоумевая по поводу того, кто мог снабдить разведчиков такой картой, но промолчал.

– Вот здесь, – майор показал на карте перекресток, название улиц на котором можно было прочесть, только вооружившись лупой, – у них проходит рубеж обороны. Дальше вот сюда и сюда. Я так думаю, что Белый дом полностью обложен мощным кольцом обороны. Прорвать его будет довольно сложно.

Окончив свой рассказ, майор вопросительно взглянул на Седого.

– Ну, что так смотришь? – улыбнулся тот в усы. – Дальше вместе пойдем. Не бросать же вас здесь – безлошадных. А прорываться сквозь кольцо обороны «духов» не будем – мы сквозь него тихонько просочимся. Вот дождемся ночи и пойдем. А сейчас мои разведчики отправятся искать проход. Кстати, – Седой лукаво посмотрел на майора, – вы не дошли до Белого дома всего лишь два квартала. Если бы у вас была нормальная карта, а не выдранная из школьного учебника заготовка, вы бы не плутали, а вышли прямо к нему.