Текст книги "Контакт"

Автор книги: Игорь Козлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Козлов Игорь
Контакт

Игорь КОЗЛОВ

Контакт

1.

Дом деда Егора Матвеевича стоял на окраине деревни, потому он первый и увидел "пришельца". От станции тянулась тропинка – сначала лесом, потом через кладбище, затем полем – и аккурат к околице. Егор Матвеевич вышел на солнышко погреться, там у него под старой сосной скамеечка оборудована. Сидит он, что-то под нос мурлычет, и вдруг глядь – по тропинке юноша топает. Высокий, белобрысый, в яркой курточке, с мешком за спиной.

"Мать честная! – подумал дед. – Кто такой? Давно в наших краях гостей не было". И позвал внука:

– Митька! Подь сюды...

Внук в это время в сарае пытался отремонтировать велосипед фирмы братьев Люфье, который они с приятелем, Колькой Власовым откопали в подвале заброшенного барского имения. Колька заявил:

– Это барахло, в лучшем случав – можно сдать в металлолом.

Но деловой Митька поспорил с ним на магнитофонную кассету, что через два дня аппарат будет на ходу. Теперь он, перемазанный машинным маслом, в одних трусах сидел на корточках и пытался натянуть на ржавые "звездочки" отмытую в керосине цепь.

– Ну чего тебе? – недовольно отозвался внук.

– Я кому сказал, подь сюды! – строго повторил Егор Матвеевич.

Митька знал: с дедом лучше не связываться, поэтому тяжело вздохнул, провел ладонью под носом, оставив на лице тёмный след, и вышел из своего "ангара".

– Ну чего?..

– Видишь? – Егор Матвеевич указал на приближающуюся фигуру.

Тут надо сказать, что деревня Лыково, где будут происходить основные события этой истории, располагалась в так называемой глубинке. В лучшие свои годы насчитывала она двадцать четыре двора, из которых ныне действовали только девять. Большая часть была заколочена, и жители их подались в разные края – кто в районный центр, кто в областной, а некоторых волна "новой жизни" занесла даже в столицу. А в Лыкове остались только старики и старушки, да и мудрый предприимчивый мужик Степан Коротков со своей женой Марфой и восемнадцатилетней дочерью – красавицей Варварой. Что касается Митьки и Кольки, то родители сослали их в деревню на каникулы, чему они нисколько не огорчились. В пионерском лагере скукота и почти воинская дисциплина, а здесь – раздолье, полная свобода и масса таинственных мест: сразу за деревней начинался заповедный бор, в котором, по слухам, до сих пор водилась нечистая сила, в роще, на холме, уже упомянутой выше развалины усадьбы, опять же – озеро с золотыми карасями, к тому же прошу учесть малину и землянику... Одним словом, кра-со-та!

Однако душа людская жаждет общения. Новый человек нечасто забредал в здешний глухой угол. Поэтому Митька обрадовался происшествию и стал с нетерпением ждать, когда подойдёт незнакомец.

Юноша приблизился, достал из нагрудного кармана очки, водрузил их на свой смешной курносый нос и громко произнёс:

– Ой, вы гой еси, добры молодцы!

Дед чуть не упал со скамейки, а Митька сразу сообразил: "Псих. Из дурдома сбежал. Ясное дело, кто же ещё сюда заберётся..."

Парень заметил их реакцию, усмехнулся и ужи нормальным тоном сказал:

– Извините. Я пошутил... Здравствуйте.

Егор Матвеевич и Митька дружно кивнули.

– Это деревня Лыково?

– Так точно, – резво ответил дед.

– А где здесь изба Фроловых? Я правнук Дарьи Павловны. Емельяном меня зовут...

Тут Егор Матвеевич пригляделся к пришельцу и уловил в нём знакомые черты. Точно, вылитый Кузьма Фролов! Только долговязый и худой... А так одно лицо: глаза голубые, хитрющие, нос картошкой, соломенный чуб, уши-лопухи...

– Ох, ты!.. Каким же ветром тебя занесло? Вон ваша хата – уж сколько лет в разоре стоит. Сама-то Дарья жива?

– Жива-здорова, – ответствовал Емельян. – Чего ей сделается? В бассейн ходит, в фольклорном ансамбле – запевала, её пол-Москвы знает.

– Она сызмальства бедовая была, – вздохнув, крякнул дед. – А ты, значит, решил родовое гнездо проведать? Что ж, похвально... Чай, краевед?

– Нет, дедушка. Я студент, биофизик. Слыхал про такую науку?

– Дык... – начал было Егор Матвеевич.

Но тут в разговор вклинился Митька.

– Живая природа – зеркало Вселенной, – солидно заявил он.

Емельян с удивлением глянул поверх очков. Конечно, стоит перед тобой пацан с голым пузом, рожа чумазая – и вдруг такое.

– Отменно, молодой человек! – искренне восхитился студент.

– Внук, – с гордостью пояснил Егор Матвеевич. – Головастый. Рукодел. Рекомендую... Без помощника всё равно в избе порядок не наведёшь.

Только он произнёс эти слова, как по небу с лёгким шорохом, с севера на юг, оставляя за собой сизое мерцание, проскользнула какая-то штуковина. Не то бочка, не то веретено, не то большая бутылка... Но почудилось Емельяну, что разглядел он в её чреве некую фигуру, вроде даже очертания человека или ещё какого существа.

– Что?! Что?! – с полным изумлением воскликнул он.

– Так это... как его... Нэ-лэ-о.

– Неопознанный летающий объект, – расшифровал Митька. – Они тут часто носятся...

2.

Весть о том, что в Лыково вернулся потомок Фроловых, молнией облетела всех жителей деревни. То один, то другой подходил к заброшенному двору, где уже вовсю кипела работа. Емельян с помощью Митьки и Кольки сбил с окон доски, поправил дверь, крыльцо и теперь, засучив рукава, яростно отмывал полы и лавки от вековой пыли. Покончив с этим делом, студент оглядел редкую стайку стариков и старух, весело спросил:

– А что, уважаемые, лошади у вас водятся? Мне со станции приборы привезти нужно.

– Подвода только у Коротковых имеется, – сказала баба Марья, самая любопытная и проворная. – Они богатые. У них даже телевизор есть.

– На кой ляд? – осведомился Емельян. – Ведь электричества в деревне нет.

– Так для этого... как его... – Баба Марья с надеждой посмотрела на Митьку.

– Для престижу, – солидно пояснил тот.

– Вот, – соглашаясь, кивнула бабка

Студент хмыкнул, снял с носа очки, протёр их платочком.

– Ну что ж, ведите к вашему Короткову. Посмотрим на здешнего Журдена.

А Степан Данилович Коротков в это время осматривал ульи. Пчёлы отработали первоцвет, пора было качать душистый мёд. Трудолюбивые насекомые привыкли к хозяину и безболезненно разрешали ему изучать самые заветные уголки своего сложного хозяйства. Но вообще звери были лютые и чужих жалили нещадно.

Степей Данилович вынул рамку, полюбовался и, обращаясь к дочери, сказал:

– Смотри-ка, Варвара, какой радужный сот. Вот оранжевая пыльца – с одуванчика, вот голубая – с васильков, коричневая – с яблони... Будет чем пчелиных деток кормить.

Варвара поставила у плетня тяпку, она полола в огороде, подошла к отцу. Пчелы ласково загудели, чуть прикасаясь крыльями к ее тугой русой косе. Если Степана Даниловича они терпели, то Варвару просто обожали. Коротков давно заметил: когда дочка появлялась на пасеке, пчелиная производительность заметно увеличивалась.

Неожиданно с другого конца деревни послышался легкий гомон. Варвара и Степан Данилович оглянулись и увидели странную картину. К их дому приближалась пестрая колонна. Впереди гарцевал Митька, нахальный и дерзкий внук Егора Благоева. За ним шествовал незнакомый долговязый парень, одетый по-городскому, модно и ярко. А далее следовал строй здешних бабушек, нарядившихся по такому случаю во все самое-самое.

– Подойдя к забору, процессия остановилась.

– Чего надо? – хмуро спросил Коротков, не ожидая от этой компании ничего хорошего.

– Дядя Степан, это Емельян Фролов, – торопливо произнес Митька и указал на юношу.

Молодой человек почтительно поклонился.

– Ну? – примял и сведению Коротков.

– Ему подвода нужна, приборы со станции доставить. Он студент, будет опыты делать. Дай, пожалуйста...

– А на что нам здесь ученые? – зло огрызнулся Короткое – Они пол России дустом засыпали. Теперь сюда добрались. Не позволю! – И, обращаясь непосредственно к пришельцу, убежденно добавил: – Я тебе руки-ноги пообломаю, понял? Не посмотрю, что ты наших кровей...

– Папа, ну разве так можно? – с укоризной сказала Варвара и залилась нежным румянцем. – Необходимо помочь молодому человеку. Я уверена, у него самые чистые намерения.

Фролов с благодарностью посмотрел на девушку и тоже смутился. Потом перевел взгляд на пасеку, о чем-то задумался, достал из кармана компас и решительно заявил:

– Степан Данилович, у вас неправильно ульи стоят. Нужно вдоль силовых линий... – Он перемахнул через плетень, подхватил маленький домик и повернул его на девяносто градусов.

– Ты что?! – с ужасом воскликнул Коротков, зная строгий нрав своих питомцев.

Однако встревоженный рой одобрительно загудел, облетел вокруг головы Емельяна и дружно ринулся в поля – собирать прекрасный и, по нынешним временам, достаточно дорогой нектар.

Коротков был мужиком грубым, угрюмым, но в ясном уме ему никто не мог отказать. Он сразу сообразил, что перед ним человек полезный, и сменил гнев на милость.

– Значит, говоришь, Емельян Фролов? – сощурившись, осведомился он. В вашем роду дураков вроде не было... Что ж, прогрессивные методы мы уважаем. Нужно помочь.

На следующий день, поутру, Степан Данилович сам запряг лошадь. Сказав, что у него на станции тоже есть интерес, поехал вместе с Емельяном. Там они погрузили на подводу ящики: Коротков сбегал, в кооператив и договорился о поставках крупной партии мёда.

На обратном пути разговорились. Студент поведал труженику села о последних достижениях биофизики. Оказывается, у пчёл от постоянной работы крыльев на теле скапливается положительной заряд.

– Ну? – заинтересовался Коротков.

– А земля – "минус".

– Это мы понимаем, – солидно произнёс Степан Данилович. – Молния... она того.

– Правильно!.. – обрадовался Емельян. – Вот и рой постоянно находится под воздействием поля.

– Не... Они и в сады летают, и в рощу, когда липа цветёт.

Юноша немного опешил, но потом тактично добавил:

– Я имею в виду электрическое поле. Оно плохо воздействует на пчёл...

– Как бороться? – насторожился Коротков.

– Нужно экранировать ульи, покрыть их краской, смешанной с алюминиевыми опилками.

Степан Данилович дёрнул вожжи, пфукнул на лошадь и подвёл итог научной беседе:

– Плёвое дело. Завтра и оформим...

Некоторое время ехали молча. Наконец Емельян решил почерпнуть и свою долю информации.

– Дядя Степан, я заметил, вы человек трезвого ума...

– Это точно, – согласился Коротков. – Только по праздникам себе позволяем.

– Скажите, вы "летающие тарелки" видели?

– Ну... тарелки не тарелки... однако, шныряет.

– Кто? Кто шныряет? – холодея от восторга, возликовал студент.

– Чего орёшь? – грызнулся Коротков, снова обернулся и тихо пояснил: Нечистая сила. Вот кто... То Баба Яга в... ступе, то ведьма на помеле.

– И давно? – тоже перешёл на шёпот Емельян.

– С год как началось. Это всё Матюхинский бор – самое гиблое место. Там, сказывают, их шабаш. – Коротков пристально посмотрел на Емельяна; студент слушал, затаив дыхание. – Лет пять тому назад пригнал сюда леспромхоз технику. Хотели делянку заложить. Добрались-таки и до нас... Так веришь, трактора словно кони, на дыбы встали...

– Как это? – лязгнув от возбуждения зубами, спросил Фролов.

– Как... Как... – недовольно проворчал Коротков. – А вот как. Стали просеку прорубать. Подошли к поляне. А перейти не могут. Словно стена какая... Трактора с разбегу поехали. И вдруг– брык! На попа!..

– Ну? А дальше?

– Что "дальше?" Убегли все! Начальство рабочих уговаривало – те ни в какую. Там и бросили... Объявили, дескать, заповедник. А туда никто ни ногой. Даже наши не ходят... Известное дело. Чего кривишься? Не веришь?

Емельян еле сдержал улыбку...

3.

За неделю старинная изба Фроловых преобразилась в настоящую лабораторию. Митька и Колька – Емельян называл их "ассистентами" – во всем помогали молодому учёному. Конечно, сути предстоящих экспериментов они пока не понимали, но чувствовали – тут дело серьёзное, из-за пустяков такой парень в глушь забираться не станет.

Посреди горницы на большой металлической треноге они установили огромную колбу, под ней смонтировали газовую горелку – баллоны Емельян привёз с собой. В колбу были искусно вставлены различные датчики.

Потом в углу из секций собрали блестящий бак с прокладками из различных пористых веществ. И ещё несколько конструкций, назначение которых Митька и Колька даже не могли предположить.

Наконец, кажется, всё было готово. И удовлетворённый Емельян торжественно произнёс:

– Ну, мужики, завтра начнем!

– А что?.. Что будем делать? – робко спросил Колька. – Нас за это в милицию не заберут?

Емельян переглянулся с Митькой, словно тот всё понимал. Хотя, по правде говоря, и Митьку раздирало любопытство, но он держал фасон крепился изо всех сил и, выслушивая указания студента, многозначительно кивал: дескать, ясно, соображаю, не лыком шит...

– Великое открытие будем делать, мужики, – задумчиво сказал Емельян. – Айда во двор, душа простора требует...

Вышли из дома, уселись на завалинке. Студент облегчённо вздохнул:

– Господи, хорошо-то как...

Да, чего-чего, а простора здесь хватало. Солнце садилось за лесом.. Ало полыхал закат, окрашивая вершины сосен. Тревожно щебетал соловей ночная птица. А с поля, некошеного, дикого, доносил ветер пряные ароматы трав.

– Слушайте, мужики. Излагаю основную гипотезу. – Емельян бросил пламенный взор на своих сподвижников. При этом Колька съёжился от жути, а Митька, наоборот, – вытянулся, как струнка, тронь умелой рукой – зазвучит, заиграет, запоёт.

– Живая материя!.. – трепетно сказал Фролов. – Она – самый смелый, самый уникальный опыт, поставленный природой. Только наблюдай, анализируй, думай... Английский ботаник Роберт Броун поместил в каплю воды цветочную пыльцу и увидел под микроскопом её хаотическое движение. Что это? Чем горячее вода, тем интенсивнее дёргались мелкие частички... Броун не смог объяснить это явление. Но он обратил на него внимание, и другие поняли...

– Тепловое движение молекул, – вспомнив физику, воскликнул Митька.

– Точно! – подтвердил Емельян. – Отсюда термодинамика... Паровые котлы... Прогресс... Цивилизация... – Фролов вскочил, обвёл аудиторию торжествующим взглядом и решительно произнёс: – Случай второй. Итальянский биолог Гальвани. Препарирует лягушку, а рядом случайно его приятель возится с электрической машиной. Знаете, у вас в школе такие есть: два круга вертятся, и на них скапливается статический заряд?

Ребята дружно кивнули: баловались они с такой, точно...

– Так вот, вспыхнула искра. Гальвани в это время, повторяю – случайно прикоснулся скальпелем к нерву лягушки. И тут же она, словно живая, подпрыгнула...

Мальчики смотрели на Емельяна, широко раскрыв глаза.

– Так впервые проявили себя электромагнитные волны, – рубанув рукой воздух, пояснил студент. – А это – радио, телевидение, электроника... Теперь подходим к главному...

Митька и Колька даже привстали.

– Сидеть! – рявкнул Емельян. Друзья так и рухнули на завалинку.

– Вопрос на засыпон... – ледяным тоном сказал студент. – Почему деревья растут вверх?

Хлопцы переглянулись.

– Вроде... к солнцу... – попытался ответить Митька.

– Мудро! – похвалил Фролов. – Усложняем эксперимент... Семечко сажаем в горшок, оно прорастает. В тёмной комнате на пол ставим источник света и над ним переворачиваем горшок... Куда пойдёт растение?

– Вниз! – брякнул Колька.

– Нет, коллега, – убеждённо произнёс Емельян. – Оно опять будет расти вверх. Изогнётся и потянется к потолку.

Митька был потрясён этим фактом.

– Почему? – простонал он.

– Зри в корень! – многозначительно ответил студент и чётко сформулировал: – Дерево своеобразно воспринимает тяготение. Я думаю, корни концентрируют гравитоны – элементарные частицы поля тяготения. Если мы выделим из них кристаллы неведомых нам микроэлементов, то сможем создать уникальные летательные аппараты. Они будут двигаться по тому же принципу, что и проводник с током в магнитном поле... Поэтому задача номер один: мне нужен корень "медвежьей дудки". У неё из трав самый мощный стебель...

– Так "медвежья дудка" только в Матюхинском бору растёт, – с ужасом прошептал Колька.

– Вот туда завтра утром и пойдём...

4.

Они приближались к зелёной глыбе леса. Впереди шествовал Емельян. За ним, еле шевеля ногами, – Колька. Замыкал группу Митька, который буквально подталкивал приятеля в спину.

Наконец они подошли к старой, заросшей тропинке, уходящей в глубь бора.

– По ней леспромхозовцы ходили, – пояснил Митька.

– Вперёд! – окликнул молодой учёный.

– Нет, я не пойду! Боюсь! – неожиданно заявил Колька.

– Ты что? – пристыдил Митька. – В науке нет широкой столбовой дороги! Правильно я говорю, шеф?

– Точно! – одобрил Фролов. – Если трусишь, ступай назад.

– Один? – У Кольки округлились глаза.

– Как хочешь. Выбирай... Или с нами, или возвращайся.

– Ладно, – Колька тяжело вздохнул. – Лучше гуртом. Вроде не так... Он не успел договорить. С высокой сосны соскочила ведьма на помеле и с диким хохотом, описав круг, умчалась в чащу, скользя над вершинами деревьев.

– Так... – сказал Фролов после глубокой, обморочной паузы. – Ну и что это было?

– Может, филин, – неуверенно начал Митька. – Они здесь, в заповеднике, такие вымахали.

Емельян посмотрел на него с какой-то жалкой улыбкой и вдруг понял, что Колька исчез.

– Где? – заплетающимся языком спросил он.

Митька огляделся по сторонам.

– Наверное, назад сиганул. Он с перепугу быстро бегает.

– Другого объяснения всё равно пока нет, – сказал Емельян и с опаской глянул в лес. – Ну ладно, пошли...

Как только они вступили на тропинку, появилось странное ощущение, будто из-за деревьев кто-то за ними наблюдает. По телу побежали мурашки, казалось, тысячи мелких иголочек впились в руки и ноги.

– Емельян, – жалобно прошептал Митька. – Жуть-то какая. Чуешь?

– Чую, чую, – дрогнувшим голосом ответил студент. Всё равно нужно идти. Кольку выручать.

– Думаешь, он в беду попал?

– Не знаю. Но что-то здесь нечисто. Какая-то тайна прячется в этом лесу.

– Ну, дела! – У Митьки от озноба тряслись плечи и дробно стучали зубы.

Они вышли на поляну и увидели два ржавых трактора, поставленных могучей силой "на попа", заросших огромными лопухами.

– И птицы не поют, – наконец заметил Емельян.

Действительно, стояла удивительная, гробовая тишина. Не было ветра ни один листик, ни одна былинка не колыхались.

– Вон она – "медвежья дудка"! – заметил Митька на краю поляны пышное соцветие.

Емельян бросился к нему, достал из сумки маленькую острую лопатку. Наклонившись, ловко выкопал корень. Он поднял голову и пошатнулся: из кустов на него в упор смотрели внимательные, "чужие" глаза.

– А-а-а... – слабо простонал Фролов.

Ветки раздвинулись. На поляну вышел человек. На нём был комбинезон защитного цвета. Кожа лица, всклокоченные волосы, густая борода абсолютно зелёные.

– Это Леший! – дико заорал Митька. – Бежим!

Мужчина поднял руку и громко произнёс:

– Не надо, Дима. Не бойтесь. Ваш друг нам всё рассказал. – Он подошёл к Емельяну. – Я приветствую представителя молодой науки Земли.

– Здравствуйте, – еле выдавил из себя Фролов.

– Вы можете действительно называть меня Лешим. Такую кличку придумали мне ваши далёкие предки. На нашей планете всё равно нет имён. У нас совсем другая система общения. Вам её трудно понять...

– Так я и знал! – радостно воскликнул Емельян. – Вы представитель иной цивилизации?

– Да, – кивнул Леший. – Много лет тому назад наш корабль, пытаясь выйти за пределы галактики, попал в неизвестное нам жёсткое излучение. Оно мгновенно разрушило гравитокристаллы, на которых построена вся наша аппаратура. Мы были вынуждены совершить аварийную посадку. К счастью, на окраине галактики оказалась ваша планета...

– А что было потом? – вклинился Митька; он уже пришёл в себя и даже подпрыгивал от любопытства.

– Мы попытались починить корабль, – усмехнувшись, сказал Леший. – Но в природных ресурсах Земли нет гравитокристаллов, а жители вашей планеты ничем не могли нам помочь. Тогда командир экипажа принял решение. Мы окружили корабль защитным силовым полем и погрузились в глубокий анабиоз, надеясь, что в будущем люди смогут найти способ передвижения в космосе. И вот, проснувшись, мы поняли: вы пошли совсем по другому, примитивному пути... Но ваша идея, Емельян, вселяет в нас надежду. Командир хотел бы обсудить ее подробнее.

– Я готов, – оживлённо ответил Фролов.

Леший поставил на пень какую-то пластинку, на краю которой торчал ряд гибких антенн.

– Это генератор силового защитного поля, – пояснил он. – Сейчас включу, и невидимый, непроницаемый колпак снова укроет нас.

5.

Их вёл "волшебный клубок". Он катился впереди, подпрыгивая на кочках, оставляя на траве тёплый розовый след. И, повинуясь исходящему из его недр сиянию, деревья расступались и тут же, за их спинами, снова смыкались.

Наконец очутились на лужайке. На ней стояла высокая сверкающая пирамида на ажурных сваях.

– Избушка на курьих ножках, – догадался Емельян.

Леший поднял руку. Раздался короткий, булькающие звук – и пирамида повернулась вокруг своей оси. Одна её грань опустилась. Это был вход.

– Ну, дела, – прошептал Митька. – К лесу задом, ко мне – передом...

– Прошу вас, входите, – предложил Леший.

Они поднялись по лесенке, пересекли неширокий холл. Дверь сама распахнулась, из неё выскочил сияющий Колька.

– Ребята, ребята! – радостно закричал он. – Не бойтесь! Они хорошие. Они из космоса...

Колька потащил товарищей в просторный зал. Здесь в кресле сидела девушка. У неё тоже была зелёная кожа, изумрудные пышные волосы, огромные глаза цвета морской волны.

– Это моя жена, – представил Леший. – Зовите её Кикимора. Слово "ведьма" ей не очень нравится... Сейчас выйдет наш руководитель. Рассказ вашего друга так потряс его, что он сразу же решил проверить гипотезу Емельяна. А пока отведайте наших яств...

Кикимора поколдовала у пульта, и откуда-то снизу появился стол, уставленный невиданными фруктами.

Емельян и Митька с пониманием переглянулись: скатерть-самобранка.

– Вот эти попробуйте, – посоветовал Колька, указав на ярко-оранжевый плод, формой похожий на огурец. – Что-то среднее между бананом и ананасом. Я уже пять штук слопал.

Уговаривать никого не пришлось.

Через полчаса люк на стене мягко отошёл в сторону. В зал, прихрамывая, вошла... Наверное, старуха? Длинные седые космы спадали на плечи, нос горбинкой, узкие лиловые губы, тяжёлые веки.

Старуха стремительно бросилась к Фролову, скрипучим голосом сказала:

– Поздравляю, молодой человек! Ваша версия блестяще подтвердилась! В корнях растений действительно скапливаются элементы гравитокристаллов. Это открытие спасёт нашу экспедицию. Генератор основной установки уже заработал.

– Скажите... э-э-э... – неуверенно начал Емельян.

– Можете ко мне обращаться Баба-Яга, – усмехнулся руководитель экспедиции. – Хотя на самом деле – Дед-Яг. – Просто я существо первого поколения и старше Лешего и Кикиморы на несколько тысяч лет. В нашей цивилизации принято так формировать экипажи космических кораблей. Командир – всегда существо первого поколения, более мудрое, более спокойное, более опытное.

– А нога у вас действительно костяная? – не утерпел Митька.

– Это протез, – горько усмехнулся Дед-Яг. – Аварийная посадка была слишком сложной... – Он снова с восхищением посмотрел на Емельяна и спросил: – Как же вам пришла в голову такая замечательная идея?

Студент скромно потупился и сказал:

– Человечество в своём стремлении лететь всегда обращало взор к птицам, а я обратил внимание на деревья... – И в свою очередь поинтересовался: – Скажите а вот эти летательные приборы?

– "Ступа", "метла", – лукаво улыбнулся Дед-Яг. – Да. Из осколков гравитокристаллов нам удалось сделать простые установки. С их помощью мы передвигались, исследуя Землю. Хотите попробовать?

– Конечно! – воскликнул Емельян. Они вышли на лужайку. Леший нажал кнопку грузового отсека. Из него опустилась "ступа" – удобные кресла располагались в небольшой овальной кабинке, сзади неё торчала метёлка упругих проводков.

– Это излучатели гравитонов, – пояснил Дед-Яг. – Перед вами на панели рычаг. Управление самое простое. Вправо, влево, вверх, вниз – аппарат повторяет все ваши приказы. Эта клавиша – "пуск". Ну что, полетели?

Емельян, Митька и Колька забрались в ступу.

– Теперь мы называем её "летающая тарелка", – сказал Фролов.

– У ваших предков тогда ещё не было тарелок, – улыбнулся Леший и сел в кресло пилота.

Ступа легко, беззвучно поднялась вверх и зависла над поляной.

И тут раздался страшный грохот. Из чащи на лужайку выскочило какое-то чудище и бросилось к кораблю.

– Проклятье! – отчаянно воскликнул Леший. – Спасайтесь! Он всё-таки выжил!

Дед-Яг и Кикимора еле успели взобраться в "избушку на курьих ножках" и захлопнуть шлюз. Чудище подбежало к кораблю и стало трясти его ажурные сваи.

– Кто это? – с ужасом прошептал Колька.

– Наш робот сопровождения, – ответил Леший. – У него тоже поплыли кристаллы, и он взбесился. Все вложенные в него программы изменились на противоположные. Вместо доброты – появилась злость, вместо осторожности агрессивность и грубость. Он всё ломает, всё крушит на своём пути... Сразу после аварийного приземления, когда мы были без сознания, робот вырвался из грузового отсека. Но самое страшное – в нём возникли хитрость и коварство. Он унес ключ управления и где-то его спрятал. Теперь мы бессильны что-либо с ним сделать. Это очень прочная конструкция.

В этот момент робот, поняв тщетность своих усилий поломать корабль, поднял голову и увидел ступу. Он вскинул свою металлическую клешню – из неё полыхнула молния. Леший дёрнул рычаг, еле успел увильнуть от этой вспышки.

– Нужно улетать, – печально сказал Леший. – Иначе он не успокоится.

Ступа понеслась в сторону деревни и приземлилась на околице, в роще.

– Что же делать? – сокрушался Леший. – Откуда этот болван взялся?

– А где он раньше был? – спросил Митька, старательно морща лоб. Казалось, мальчик мучительно пытался что-то вспомнить.

– Тогда, сразу после посадки, робот натворил много бед. Здесь тоже было поселение. Он поломал избы, пожёг посевы... Но один смелый парень, его звали Кудря, вступил с ним в бой. Кудря дрался с роботом огромной дубиной, ловко уклоняясь от его молний-стрел. Но, конечно, силы были неравные. Как рассказали нам потом местные жители, Кудря побежал в лес, робот – за ним... Больше их никто не видел. Что произошло, не знаем. И вот это чудовище снова откуда-то возникло...

– А если Кудря нашёл спрятанный роботом ключ управления? предположил Емельян.

– Это невозможно, – печально произнёс Леший. – Но даже если такое произошло, он всё равно не смог бы им воспользоваться. Люди того времени не имели никакого понятия о технике.

– Что собой представлял этот "ключ"? – взволнованно спросил Митька.

– Небольшой дистанционный пульт в виде коробочки, из которой выдвигалась короткая тонкая антенна.

– Вроде иглы? – Митька аж подпрыгнул.

– Ну, можно, конечно, сравнить ее с иглой. – Леший удивлённо посмотрел на мальчика.

– Колька, ты понял? Емельян, ты понял?

Те недоуменно пожали плечами.

– Ёлки-палки! Это же Кащей Бессмертный! А если эту иглу сломать?

Леший почесал клочковатую бороду, что-то прикинул, сказал:

– Да, импульсы настройки исчезнут. Это может парализовать робота. Сейчас заработал генератор нашей основной установки. Робот уловил гравитомагнитные колебания и снова ожил. Но если человек прикоснётся к мощному потоку гравитонов, это изменит всю структуру его тканей. Тело станет словно каменное.

– Так оно и было! – воскликнул Митька и обратился к Кольке: Помнишь, дед рассказывал, на том берегу барского озера стоит огромная вековая сосна, а под ней – гранитная фигура, старинное изваяние...

– Ну?

– Это и есть бедный Кудря, который ценой жизни спас свой род от Кащея Бессмертного.

– Летим туда, – решительно сказал Фролов.

6.

Роботу надоело возиться с кораблём. Его металлические клешни нагрелись от натуги, скрежетали по обшивке, не оставляя на ней даже царапин.

"Ну ладно! – зло подумал Кащей. – Я вам покажу. Вы у меня в этой избушке век сидеть будете..."

Он стал с корнями вырывать могучие дубы и заваливать ими корабль. Когда работа была закончена, Кащей с удовлетворением посмотрел на ее результат. Теперь посреди поляны возвышалась огромная гора бревен, гигантский завал, выбраться из-под которого было совершенно невозможно.

Робот присел отдохнуть, но тут в его искорёженных гравитонных мозгах шевельнулось какое-то воспоминание. Там, на юге, раньше была деревня, там жил его враг. Кащей встал и, ломая на своём пути деревья, направился туда, куда вела его жажда мести. Неожиданно нога ударилась о невидимую преграду. Что это? Робот отошёл на несколько шагов и снова с разбегу ринулся вперёд. И опять неведомая стена отбросила его прочь.

Сначала закипела злоба. Но потом шевельнулись элементы памяти, и Кащей понял: силовой барьер. Он развернул локатор и быстро нашёл источник. "Волшебный гребень" стоял на пне. Робот отключил прибор и с яростью забросил его далеко в кусты.

Теперь путь свободен. Кащей вышел из леса и направился по тропинке к деревне. Вот уже показался крайний дом. А рядом с ним, за изгородью, стояло множество маленьких аккуратных домиков. От них исходил сладкий, ароматный запах.

Что такое? Робот подошел и сильным ударом сбил крышу с одного из строений, запустил внутрь клешню.

– Это кто же тут разбойничает? – послышался громкий, возмущённый голос.

Кащей обернулся. Перед ним стоял разъярённый мужик, с крылечка спускалась очаровательная девушка с длинной, толстой косой.

– Вот какие опыты твой Емелька делает! – закричал Коротков, обращаясь к дочери. – Вона какую чучелу на мою пасеку науськал. Ну, я ему... Степан Данилович схватил оглоблю и бросился на Кащея.

От неожиданности робот даже отпрянул. Но быстро пришёл в себя полыхнуло пламя, оглобля в руках Короткова вспыхнула, словно спичка.

– Хыр-хыр-хыр! – заревел Кащей, поднял улей и трахнул его оземь.

– Ах ты, гад! – взвыл Степан Данилович, мотнулся в сарай и выскочил оттуда с охотничьим, ружьем. – Получай, зараза!

Грянул дуплетом выстрел. Дробь с грохотом отскочила от груди робота.

Кащей медленно приблизился к Короткову, ударом клешни повалил его.

– Помогите! Помогите! – отчаянно закричала Варвара.

Робот повернул голову, с изумлением уставился на неё. Красота девушки поразила Кащея, отголоски каких-то былых программ шевельнулись в его башке. Он сразу забыл про Короткова, стремительно подошел к Варваре, схватил ее в охапку и побежал прочь...

7.

Ступа летела над полем. Промелькнули развалины усадьбы, и вот уже плещется внизу озеро.

– Где же эта сосна? – спросил Леший, пристально всматриваясь в противоположный приближающийся берег.

– Вон она! – указал Митька на огромное кряжистое дерево, стоящее на высоком утёсе.

Ступа сделала разворот и опустилась на небольшой площадке, нависшей над обрывом. Все вышли из кабины и увидели у подножия могучего ствола каменную фигуру. Ветры и дожди сгладили очертания лица, в некоторых местах глыба треснула.