355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Игорь Акимушкин » Птицы » Текст книги (страница 19)
Птицы
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 21:07

Текст книги "Птицы"


Автор книги: Игорь Акимушкин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Кулики

Трудно рассказать о тяге вальдшнепов тому, кто ее не видел, не пережил.

Вальдшнеп – лесной кулик. Мясо вальдшнепов высоко ценится знатоками. Даже кишечник для некоторых – лакомое блюдо, именуемое по-немецки «шнепфендрэк».

Перья вальдшнепов украшают охотничьи шляпы. Самцы, по некоторым наблюдениям, водят птенцов, которых высиживает только самка. Североамериканский вальдшнеп похож на нашего образом жизни и полетом, но меньше и с красноватым брюхом.

Весна. Апрель. Лес. Молодой березняк и осинник. Сырая поляна или опушка. Пожухлая, прошлогодняя трава еще залита водой. Лес тихий, прозрачный. За черным ельником вдали блеклая вечерняя заря (васнецовский пейзаж!).

Печальные, смиренно вопрошающие, родные песни дроздов-белобровиков. Поют зорянки и певчие дрозды. Никого и ничего не слышно больше. Пеночки-веснички и прочие уже умолкли. Скоро и дрозды угомонятся.

Около восьми часов вечера. На лес тихо спускаются сумерки. Между деревьями смутно видится. Но небо еще светлое вверху.

И вот над невысоким березняком из-за леса летит темная птица. Небыстрая, и, когда близко, видно – длинноклювая. Над самыми вершинами летит.

Негромкие, но отчетливые звуки предшествуют ее появлению: «Ци». Пауза. «Ци». Временами – «Хррр».

Циканье и хорканье, говорят охотники. Чудная, милая охота! Лучшая из охот – на тяге вальдшнепов. И вреда от нее птицам сравнительно немного, потому что убиваются самцы, которые, как увидим ниже, в дальнейшем воспитании молодого пополнения рода вальдшнепов и не нужны.

В относительном смысле, конечно. Но что в мире не относительно?

Тяга – токовой полет самцов. Редко самки немного летят. Начинается он сразу после заката и продолжается до полной темноты и недолго в темноте, чтобы вновь повториться перед рассветом. В одиночестве облетают вальдшнепы низкорослые осинники и березняки, лесные прогалы, поляны, лесосеки и просеки и тихими голосами зовут самок. Те с земли негромко им отвечают. Тут же вальдшнеп круто меняет полет и снижается к подруге. Как он токует там, на земле, в гуще подлеска, мало кто видел. Крылья приподнял, распушился, хвост веером, клюв прижат к груди, семенит вокруг самки.

Туруханы зимуют в Африке и Южной Азии в скромном серо-буром наряде. Весной прилетают в северные области Евразии и здесь примерно с апреля по июль их самцы красуются в разноцветных жабо. Ни у одной птицы нет такого богатого выбора индивидуальных нарядов: очень редко один самец похож весенней окраской на другого. На определённых местах сырых луговин, болт и тундр токуют туруханы, распушив красочное оперение. Птенцов высиживают и водят только самки.

Иногда к ней снижаются сразу два или три. Вальдшнепы – полигамы. Союз самки и самца мимолетен. Сразу же после свидания самцы улетают в ночь: местные кормиться, пролетные – в дальний путь, в северные леса.

А самка? Самка после нескольких таких встреч в ямке под кустом, у пня, или в густой траве снесет четыре охристых, с рыжими пестринами яйца. Будет их насиживать три недели, вставая лишь по утрам и вечерам, чтобы поесть.

Сидит удивительно неподвижно, не шевельнется, ни разу даже глазом не моргнет!

Когда птенцы выведутся, дней сорок она их водит. Видели не раз, как переносит вальдшнепиха своих малышей по одному, а то и сразу двух! Несет в клюве или зажав между лапами.

В некоторых местах месяца через два после первой бывает у вальдшнепов и вторая тяга и кладка.

Осенью перед самыми морозами улетают вальдшнепы зимовать. Молодые раньше старых. Для большинства европейских вальдшнепов зимние квартиры в Португалии, Испании, Италии, Франции, Англии, Ирландии, кое-где и у нас на юге. Сибирские и японские зимуют в Индонезии и на Новой Гвинее.

У кроншнепа, самого крупного из куликов, клюв длинный, до 15 см, изогнутый немного вниз. Но птенцы рождаются с короткими прямыми клювами. Обитают кроншнепы по сырым луговинам, болотам и другим подобным местам от Ирландии до Амура. Средний кроншнеп населяет более северные области, вплоть до тундр Европы, Азии и Америки. У больших кроншнепов поразительное долголетие: один из них прожил 32 года!

Днем вальдшнепы прячутся в гуще кустов и трав. Иногда таятся на деревьях и кустах. Ночью кормятся. Дождевые черви и насекомые – это почти все, что они едят. Эластичный на конце и чуткий к прикосновениям клюв вальдшнепа – отличный земляной бурав, который тут же, когда надо извлечь из земли что-либо съедобное, превращается в тонко действующий пинцет.

Рассказывают, что вальдшнеп иногда стучит одной ногой по земле и прислушивается: есть ли там кто, не зашевелятся ли под землей дождевые черви? Если услышит их возню, вонзает длинный клюв в землю и его чутким концом пытается нащупать червяка. Если тут не нашел, то, чуть отступя, втыкает еще раз. Так сантиметр за сантиметром ощупывает он подозрительное место. А когда наткнется на червя, упрется лбом в землю, кончик клюва раскрывается, и птица, как пинцетом, хватает и вытягивает червя.

Иногда вальдшнеп легонько стучит клювом по земле. Так он имитирует стук дождевых капель и, обманув червей, заставляет их вылезать из глубины поближе к поверхности, где их легко достать клювом.

Занимаясь этим делом, вальдшнеп должен все время помнить о врагах, которым во мраке нетрудно к нему подобраться. Глаза у вальдшнепа высоко на голове, у самого темени. Они следят за всем вокруг, пока он носом ковыряет землю. Их позиция так удобна для сторожевого наблюдения, что вальдшнеп одновременно, не поворачивая головы, обозревает пространство почти на 360 градусов вокруг себя. Лишь два небольших сектора – прямо перед кончиком клюва и за затылком – остаются не в поле его зрения.

Там же, где стоят охотники на тяге вальдшнепов, и на болотах всякого вида, верховых и низовых, лесных и пойменных, над сырыми полянами и лугами слышится на зорях, да и среди дня, порой и короткой весенней ночью странное «блеянье». Словно ягненок или козленок потерялся на болоте и мать зовет. Те, кому редко приходилось бывать весной в подобных местах, порой так и думают: блеянье прямо овечье!

…Небольшие птицы с криком «те-кэ», «те-кэ», летают над головой. Полет неровен, зигзагом взлет, крутое падение вниз, почти до земли, снова взлет, падение… Поверить, что это они блеют, человеку, в лесных звуках неискушенному, трудно. А между тем блеянье, если прислушаться, исходит оттуда – сверху.

Знаменитое ныне слово «снайпер» происходит от английского названия этих блеющих птиц. Снайперами называли лучших стрелков по бекасам. Труден выстрел! Взлетая с кряканьем, летит бекас быстро, кидаясь вправо-влево зигзагами.

Дупель – собрат бекаса, очень на него похожий и живет, по существу, в тех же местах, предпочитая лишь несколько более сухие. Но он с земли срывается молча, летит низко, не так быстро и без резких бросков в стороны. Кроме упомянутой манеры взлета, дополнительным знаком отличия могут служить белые, заметные даже на лету, крайние перья хвоста. У бекаса они темные.

Токуют бекас и дупель по-разному. Бекас в упомянутом выше полете пикирует вниз, растопыря хвост. Крайние перья в хвосте (они особой формы, отогнуты сильно вбок) и вибрируют, производя звук, похожий на блеянье.

Дупеля собираются на болотах, на излюбленных местах из года в год, как тетерева. Дупелиные токовища – сухие площадки порой в сотни квадратных метров – узнают по примятой траве и множеству помета. Птицы слетаются после захода солнца. Бегают, распушась, раскинув веерами хвосты, дерутся. Но главное и самое интересное не это, а концерт, который они здесь устраивают. (И, кажется, в полном отсутствии слушателей: самок как будто бы не замечали на их токах.) Поднимают дупеля клювы вверх и быстро ими щелкают. Щелчки многих птиц сливаются в странный и таинственный хор, исполняемый шепотом: «Биббелиби бибиби биббелиби, биби-би». Так рассказывают, кто это видел и слышал. С темнотой затихают на болотах концерты «шептунов».

У дупелей и бекасов насиживают только самки. На болотной кочке, хорошо укрытой со всех сторон травой. Но самцы позднее, по-видимому, присоединяются к выводку и помогают водить его и оберегать. Бекасы, как вальдшнепы, тоже переносят, если надо, пуховых птенцов, зажав между лапами!

Гаршнеп – крохотный куличок (60 граммов – меньше двух дробовых зарядов двенадцатого калибра!). Однако желанная для охотников дичь. Вкусен и тоже из плеяды «благородных», в Охотничьем смысле, куликов, как дупель, бекас и вальдшнеп. Токует гаршнеп очень интересно.

«Обычно его можно слышать в тихую пасмурную погоду, причем голос гаршнепа, как бы приглушенный, слышен попеременно из разных мест… Это происходит оттого, что птица токует высоко в воздухе и при этом быстро перемещается…

Токование гаршнепа очень напоминает стук копыт по плотно утрамбованной дороге. Это три однообразных, быстро повторяющихся друг за другом приглушенных звука „топ-топ-топ“ с ударением на последнем слоге» (профессор Н. А. Гладков).

По сырым низинам у озер и рек, на лугах, нередко там, где токуют тетерева, на лесных моховых болотах, но в достаточно глухих местах, слышатся мелодичные громкие трели. Уже рассвело и видно, что с этими криками взлетают и приземляются довольно большие буроватые птицы с длинными изогнутыми вниз клювами. Кроншнепы. Самые крупные кулики.

Самец и на земле токует около самки, поводя клювом вверх-вниз, приподняв крылья, распуская и складывая хвост.

Живут кроншнепы парами и очень преданны друг другу. Самец выбирает места для гнезд. Грудью прижавшись к земле, скребет ногами назад – получается небольшая ямка. Потом еще несколько таких же ямок выскребает невдалеке. Одну из них птицы вдвоем выстилают травой, и самка откладывает оливковое в бурых пятнах крупное яйцо. Через несколько дней будет второе, потом третье и четвертое. Оба насиживают 26-28 дней. Оба водят птенцов, которые через месяц с небольшим уже летают.

Тогда родители и дети разных выводков соединяются в стаи и кочуют по лугам и болотам. Зимовать в Африку, Южную Азию (до Индонезии) улетают рано: в августе, даже в конце июля, но многие и в сентябре. В некоторых местах Западной Европы (в Англии, Германии) кроншнепы остаются и на зиму.

Пять видов кроншнепов в нашей стране. А всего их в мире 7-8 видов. У одного, таитянского, интересная история.

Джозеф Бэнкс, спутник Джемса Кука в кругосветном плавании, добыл в 1769 году на Таити неизвестного науке кроншнепа.

Позднее и на других островах Полинезии не раз видели и стреляли этих птиц. Через сто лет после плаванья Кука таитянские кроншнепы неожиданно были обнаружены на Аляске!

Естественное последовало решение: здесь, на Аляске, их родина, а на Таити, Гавайи и другие южные острова Тихого океана они улетают зимовать. Но сколько с тех пор ни искали, не могли найти на Аляске гнездовий таитянских кроншнепов. Взрослые и молодые птицы попадались, но не гнезда.

И только в 1948 году, через 179 лет после приобщения к науке, нашли на Аляске первую кладку таитянского кроншнепа. Позднее – еще пару десятков гнезд.

«Тем самым вековая загадка завершилась прибавлением последнего вида к 815 гнездящимся в Северной Америке видам птиц» (Генрих Кирхнер).

Как долетает этот кроншнеп до островов Полинезии и как находит их в Великом океане? От Аляски до Гавайских островов, первой земли на пути к зимовкам, около 4 тысяч километров. Почти столько же от них до Таити. Эти многие и многие километры над океаном нужно преодолеть по воздуху беспосадочным курсом! Наш большой кроншнеп плавать умеет, умеет ли таитянский – неизвестно. Но едва ли сумеет он сесть на морские волны и потом взлететь, пусть хотя бы и в штиль, когда океан колышет мертвая зыбь. Да и редки штили осенью в тех широтах, над которыми пролетают кроншнепы.

Возможно, более изученные маршруты бурокрылых ржанок помогут науке разобраться в этом загадочном деле. Из Аляски на Гавайи и дальше, на Маркизские острова и Таити, улетают не только кроншнепы, но и более мелкие их собратья, представители особой группы куликов – бурокрылые ржанки.

Осенью из канадской тундры они летят в прерии между Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айресом через Лабрадор и Западную Атлантику. Возвращаются другой дорогой – через Панамский перешеек и долину Миссисипи. Этот же маршрут избирают и молодые ржанки, когда впервые в жизни отправляются в южноамериканский рейс.

Но ржанки, гнездящиеся на Аляске и Чукотке, зимуют на Гавайских островах! Между ними и Аляской нет никакой суши. Это значит, что ржанки, которые на воде не отдыхают, немногим более чем за сутки совершают беспосадочный перелет в три тысячи километров!

«Подсчитано, если ржанка летит со скоростью 26 метров в секунду (то есть примерно 94 километра в час) и делает ежесекундно 2 взмаха крыльями, то она, чтобы достигнуть Гавайских островов, должна лететь без отдыха 36 часов и сделать при этом 252 тысячи взмахов крыльями безостановочно!» (профессор Н. А. Гладков).

В СССР бурокрылые ржанки гнездятся в тундрах Восточной Сибири, в более западных – золотистые ржанки. Зимуют они далеко: у берегов Восточной Африки, в Южной Азии, Австралии, Тасмании и Новой Зеландии.

Ржанки – кулики с недлинными клювами. В тундрах, кроме упомянутых двух, гнездится у нас еще одна ржанка – ту-лес. У него «заунывный, но довольно мелодичный крик». Мелкие кулички зуйки с черной полосой поперек груди, которые торопливо бегают по песчаным и галечным берегам наших рек, тоже из семейства ржанок.

Близки к ржанкам и чибисы, или пигалицы. Над полями, лугами их всегда можно увидеть. Хохлатые, ширококрылые, черные сверху, белые снизу, крикливые птицы. «Чьи-вы», «Чьи-вы» – словно вопрошая потревоживших их людей, летают неровным, изломанным полетом в небольшом отдалении, а то и прямо над головой. Сядут на сырое поле, пробегут немного и опять летят, круто меняя высоту и направление полета. Гнезда – в ямке, выстланной несколькими стебельками, прямо среди поля, луга или пастбища. Четыре яйца насиживают самка и самец. Вместе водят и птенцов.

«Чибисы… проявляют склонность класть яйца среди экскрементов домашних животных… Во многих случаях гнезда и яйца располагались прямо в середине рассыпанных экскрементов и в этом положении, несомненно, были менее заметны, чем в окружении чистой травы» (X. Котт).

Рачьи и белые ржанки не настоящие ржанки, а представляют особые семейства. Первые гнездятся в норах, вырытых в песке у берега моря. Занимают и норы сухопутных крабов. Насиживают только одно белое (исключение у куликов!) яйцо. Птенец скоро умеет уже неплохо бегать, но долго сидит в норе. Рачьи ржанки похожи скорее на толстоклювую пегую, черно-белую цаплю, чем на кулика. Обитают по африканским, персидским и индийским берегам Индийского океана.

Белые ржанки (белые как снег) похожи немного на голубей, и полет у них голубиного типа. Кричат, однако, как вороны. Гнездятся в Антарктиде и на островах вокруг нее: в камнях, на уступах скал, в норах буревестников. Подстилкой для яиц служит всякий хлам, собранный вокруг, – раковины, водоросли, перья пингвинов, скорлупки яиц, кости и пр. Из двух-трех птенцов выживает обычно лишь один и долго сидит в гнезде, где его кормят оба родителя.

Эта книга, в общем-то, о поведении птиц. Поэтому, минуя всех других куликов – их еще очень много, – познакомимся лишь с теми, повадки которых наиболее интересны. Сначала отправимся в Африку. Здесь на песчаных берегах рек и озер живет небольшой кулик из семейства тиркушек – крокодилов сторож, или египетский бегунок. О нем писали историки и натуралисты древности, от Геродота и Аристотеля до Плиния и Плутарха. Знаменит он дружбой с крокодилами: после сытного обеда раскрывает громадная рептилия свою пасть, а кулички без страха лезут в нее и очищают зубы крокодила от остатков пищи и пиявок.

В новейшее время эти старые повествования у науки под сомнением, хотя и после Брема и Майнертцхагена в некоторых рассказах путешественников по Африке встречаются те же утверждения.

Оставим эту тему до поры, пока новые наблюдения ее не прояснят. Кулик, крокодилов сторож, интересен и другим. Его самки «насиживают» яйца по методу, в котором можно увидеть определенную параллель с сорными курами.

Жарко в Африке. А на раскаленном песке речных пляжей особенно. Самка бегунка снесет яйца и тут же зарывает их в песок. На бугорке, который их прикрывает, сидит терпеливо в жаркие часы дня, очевидно защищая яйца от перегрева. Если слишком уж горяч песок, полетит к воде, наберет ее в клюв и поливает затем песок над яйцами!

Такой же душ устраивает она и птенцам. Они первое время тоже таятся в песке. И позднее, когда уже бегают, при тревоге спешат к ямке, в которой вывелись, или к любой другой, даже во вмятину от ноги бегемота, и там прячутся. Мать быстро-быстро швыряет клювом песок и засыпает их, скрывая от враждебных глаз.

Теперь из тропиков перенесемся в тундру, раскинувшую свои заболоченные равнины по северным окраинам Старого и Нового Света. Весной прилетают сюда стайки маленьких куличков. Тихие заводи, моховые болота, просто лужи, укрытые зарослями осоки и хвоща, – это дорогой их сердцу мир, их родина, к которой они стремились и днем и ночью, покинув синие моря благодатного юга. С севера изгнала их лютая зима. Но теперь над тундрой снова светит солнце, снова жизнь вернулась в эти края.

Кулички – у нас называют их плавунчиками, плавунцами – с раннего утра на воде. Ловят разных водяных личинок и жуков. Большую дань собирают и с комаров, поедая их куколок. Те висят ведь у самой поверхности воды. Кулички точно живую пленку снимают с воды, выуживая тонкими клювами комариное потомство.

Плавают плавунчики быстро, все время вертятся туда-сюда. Иногда забавно подкрадываются к взрослым комарам, которые бесчисленными роями кружатся над болотом. Подплывают медленно, низко вытянув шею над водой, вдруг бросаются вперед и хватают комара.

Ранним утром, когда вода еще очень холодная и все водяные насекомые, окоченев, лежат без движения на дне, плавунчики баламутят воду. Быстро кружатся на месте и болтают ногами: ил вместе с насекомыми всплывает кверху, а хитроумные птички ловят в водоворотах добычу.

Но ведь не только затем, чтобы комаров есть, они сюда прилетели! Пора о детях подумать. О гнездах и обо всем, что с этим связано. И вот то один, то другой плавунчик со странным храпом взлетает в воздух, летит низко над водой, шумно хлопая крыльями и скандируя «уить-уить-уить».

Затем опускается на воду и кричит «уэду-уэду», плывет с вытянутой шеей, как гусь, словно кому-то грозит, оглядывается по сторонам: какое произвел впечатление? Минут через пять снова взлетает с криком и снова садится на воду. И так часами.

Плавунчики токуют. Криком и церемонным полетом стараются привлечь внимание самцов.

Да, самцов – не самок. У этих странных птиц самцы и самки поменялись ролями. Самки у них токуют, свистят, ухаживают за кавалерами, сами выбирают места для гнезд и защищают их от соперниц. А самцы заняты женскими делами: насиживают отложенные самками яйца и выводят птенцов. В соответствии с таким необычным разделением труда подобран и наряд у плавунчиков. Куличихи окрашены ярче: здесь они петухи! Спинки аспидно-серые, с двумя охристыми продольными полосами, горло ржаво-красное, с большим белым пятном у подбородка и брюхо белое. Имеется в виду круглоносый плавунчик, другие виды окрашены иначе. А самцы серенькие, невзрачные. Им птенцов насиживать, потому и нельзя яркими красками блистать, чтобы не привлекать врагов.

Самцы у плавунчиков мирные, тихие, а самки очень воинственные, наскакивают на соперниц и гонят их подальше от своей лужи. Но если самка увидит самца (они приходят к крикливым амазонкам), сейчас же летит к нему и с нежным посвистом опускается рядом. Вытягивает по-гусиному шею, словно хочет прогнать. Но не делает этого: подойдет к нему и бежит или плывет обратно с высоко поднятой головой. Потом опять с игривой угрозой приближается к несмелому кавалеру и убегает с гордой осанкой. И так, пока он не расчувствуется.

Тогда они уже плавают вместе, в одной луже ловят комаров, и самка перестает токовать. Но и тут всякая инициатива принадлежит ей. Вдруг бросает охоту и куда-то улетает. Недалеко, впрочем. Вскоре садится в траву и скребет здесь землю ногами. Самец присоединяется к ней и тоже скребет. Потом она, а за ней и он летят на другое место и там скребут. Топчутся на месте, приминая мох и траву. Репетируют гнездо-строительство. Некоторые из этих «потешных» гнезд птицы посещают по нескольку раз на день, про другие совсем забывают.

И вот наступает ответственный момент: передача самкой материнских обязанностей самцу. Однажды утром она поднимается вдруг в воздух с хорошо знакомым нам токовым криком, который мы не слышали с тех пор, как она нашла самца. Летит над болотом и приземляется у одного из «тренировочных» гнезд. Сейчас же рядом с ней опускается и самец. Она кричит опять и летит к другому гнезду. Он за ней. Они облетают подряд несколько таких мест, где в дни своего первого знакомства скребли землю: самка хорошо помнит их все. Наконец в одной из ямок, которая ей, видно, больше по душе, откладывает первое яйцо. Желтоватое, с бурыми пятнами.

Вскоре в примитивном гнездышке уже четыре яичка. Больше не будет: теперь самка считает себя полностью свободной от всех родительских обязанностей, наложенных на нее природой. Самки-плавунчики собираются стайками, беспечно кочуют по болотам, перебираются все южнее и южнее и отлетают потихоньку на юг, к берегам тропических морей и океанов, где и зимуют.

А самец садится на гнездо. Три недели в полном одиночестве высиживает птенцов. Когда птенцы появятся, ведет их к воде. И долго еще в меру своих птичьих сил оберегает детишек от всех опасностей и невзгод.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю