Текст книги "Пираты. Книга 1. Остров Демона"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА ШЕСТАЯ
Отец и дочь

Покинув твердыню Ле Вассера по все той же веревочной лестнице, я почувствовал себя легче. Мы получили обратно свое оружие и уже знакомой тропой спустились к причалу и поселку. Кристин, конечно, заглянула на бриг – узнать, все ли в порядке. Двое вахтенных матросов откровенно скучали – на наше движимое имущество никто не покушался, так что они коротали время за игрой в кости и уже хлебнули изрядно джину. Остальные отправились шататься по кабакам вместе с Моррисоном, и я не сомневался, что рыжий толстяк проведет эту экскурсию по всем пиратским правилам.

– Да и мне пора показаться на глаза Береговому Братству! – Кристин сладко потянулась. – Вот она – свобода! А какое здесь солнце, а какое море! Джон, признайся, что ты уже не скучаешь по своей унылой Шотландии!

– В Шотландии льется меньше крови, – заметил я.

– Что-то не верится! А если и так, то временно. Я ведь недавно из Англии, Джон, и знаю, что сэр Кромвель собирается навести в ваших краях порядок. Кровь льется везде. А уж что творится в Голландии, спасибо испанцам! Нет, так везде заведено: люди убивают друг друга. Только обычно придумывают для этого какие-то дурацкие причины, вроде того, что ты молишься Господу не так, как я, и поэтому должен умереть… Гораздо честнее сказать: мне нужны твои деньги, и ты или отдашь их мне, или умрешь!

Я только покачал головой. В чем-то Кристин, конечно, была права. Вот только я верил, что люди могут жить в согласии. Могут, но отчего-то не живут… А ведь даже испанцы, которые натворили столько бед по обе стороны океана, наверняка хотят всего лишь жить в достатке и процветании. Но возразить по сути было нечего: они грабили индейцев, их грабили голландцы, англичане и французы, а пираты грабили всех.

Моник, сразу ушедшая в свою каюту, вернулась в мужском костюме. Я и не догадывался, что он у нее имеется! Выглядела она все равно прекрасно, и Кристин, похоже, это не слишком понравилось. Она начала ворчать еще по дороге от форта, вполголоса рассуждая о «леди, которые хотят, чтобы к ним относились как к леди, а сами ведут себя как торговки с рынка». Напрямую это никому не адресовалось, но конечно, наш капитан имела в виду драку, устроенную Моник. Мне это событие тоже совершенно не понравилось. И вообще, образ Моник то складывался у меня в голове в нечто прекрасное, то распадался на странные, плохо сочетающиеся друг с другом осколки.

– И куда, позвольте спросить, вы собрались, моя дорогая? – спросила Кристин у Моник. – Хотите теперь врезать по морде какому-нибудь мужику покрепче? Предупрежу сразу: получите сдачи. Они тут не слишком галантные, да и вообще поумнее обычных.

– Не сердись на меня, капитан Кристин! – Моник улыбнулась и вокруг будто птички запели и солнце засияло ярче. – Я погорячилась. Этот невежа Ле Вассер расстроил меня. А переоделась я потому, что не хочу больше карабкаться по лестницам в платье – это неудобно. Кроме того, достойные женщины тут, кажется, платьев не носят.

Кристин лишь пожала плечами, но я заметил, что она скрывает улыбку.

– Идемте в «Капитан и Соловей», – предложил Мерфи. – Помнишь эту таверну, Кристин? Ты бывала там маленькой. В тот раз, кстати, ее и сожгли, но хозяйка отстроила заново.

– Помню! Идем, конечно – это было вполне капитанское местечко.

Я бы предпочел остаться на «Устрице» и как следует выспаться, но все, и даже Роб, захотели идти. Спустя час мы уже сидели в довольно грязном и очень шумном заведении. Я устал и, проглотив немного отвратительного на вкус рома, почувствовал сонливость. Немного отодвинувшись от стола, я принялся наблюдать за публикой. Все же судьбе было угодно, чтобы я оказался не где-нибудь, а в столице пиратов и, если удастся выбраться из этого приключения, когда-нибудь буду рассказывать об этом внукам.

Если не вдаваться в детали, происходящее в таверне напоминало обстановку в крепости губернатора. Вот только гости в «Голубятне» вели себя куда тише, а в углу не бренчал на расстроенных инструментах квартет музыкантов, как видно, пьяных в дым. Эти звуки могли бы запросто свести с ума человека с тонким слухом, но здесь таких, судя по всему, не водилось. Явно не все эти люди были пиратами – я заметил, между прочим, компанию загорелых мужчин, усевшихся прямо за стол с длинными буканьерскими ружьями – но вели себя безобразно все без исключения. Кажется, каждый вновь вошедший стремился во что бы то ни стоило напиться допьяну как можно скорее, а потом пуститься в пляс. Капитанов, которых рассчитывала застать здесь Кристин, чтобы похвастаться своим новым статусом, в таверне не оказалось. Я искренне надеялся, что хоть они вели бы себя приличнее.

Здесь гуляли не только европейцы – я видел людей и с африканскими, и с индейскими, и с азиатскими чертами, а уж полукровок и квартеронов хватало всяких. И все, что мужчины, что женщины, старались разукрасить себя всеми возможными способами. Я видел татуировки, бусы, серьги, вставленные не только в уши, но даже в нос и губы. Одежду они тоже предпочитали яркую, дикарскую, хотя щеголи все же носили камзолы. Эта часть одежды обычно выглядела изрядно поношенной, но тоже разукрашенной всевозможными бусинами и пряжками.

– Да не так уж и плохо они живут! – сказал мне Роб. – Смотри – люди просто веселятся, никаких драк, никаких склок!

– Трудно драться, когда у каждого за поясом пистолет и пускает он его в ход не задумываясь о последствиях! – засмеялась Кристин. – Оттого Ле Вассер и разоружает гостей!

– А мне кажется, он просто боится за свою жизнь, – мрачно сказал я. – И скорее всего, умрет он не своей смертью.

– Пусть так! – Кристин пододвинула к Мерфи стакан, и старик послушно его наполнил. Я заметил, что после возлияний у губернатора девушка уже слегка пьяна. – Пусть так! Зато сейчас он – повелитель целого острова! Его все уважают и боятся! А умрем мы все рано или поздно. Кстати, кого это я там вижу?

– Это? – Мерфи обернулся и расхохотался. – Да это же Араб Фред! Жив еще, старый мерзавец!

– Пригласи его! – приказала Кристин Робу. – Скажи, что дельце у меня к этому барыге имеется!

Роберт послушно отправился к указанному человеку. Араб Фред, кем бы он ни родился на свет, имел очень черную кожу, по целой связке колец в каждом ухе, а в таверну явился с двумя развеселыми девицами. Выслушав Роба, он округлил свои и без того круглые глаза и долго смотрел на Кристин.

– Я его хорошо помню! – захохотала она. – Часто в детстве сиживала у него на коленях! А потом папаша года два клялся, что убьет его, как только встретит – Араб обманул самого Ван Дер Вельде! Но, видимо, они еще не встретились.

Араб Фред присел за наш стол и долго, очень долго осыпал Кристин восточными, сладкими до приторности комплиментами. Она только смеялась, а потом они выпили залпом по почти полному стакану рома и Кристин продала ему нашу губернаторшу. Я не знаю, продешевила ли она, но сам факт, что пожилая леди была продана вот так запросто, меня покоробил. Пусть у нее и скверный характер, а все же леди Блейк заслуживала лучшей участи. Мне стало совсем неприятно и я ушел бы на бриг, если бы Моник не взяла меня за руку.

– Погоди, Джон, – попросила она, и я удивился тому, насколько у нее трезвый голос. – Посиди еще. Возможно, я попрошу тебя этой ночью кое о чем.

Я не понял смысла сказанного, но покраснел. Моник со смехом ударила меня по пальцам и приложила палец к губам. Роберт, заметив это, расхохотался и заставил меня выпить с ним. Когда я поставил стакан на стол, то Араб Фред уже вовсю уговаривал Кристин продать ему «Устрицу», но тут уж наша капитан твердо отказалась.

– Я – капитан! – кричала она, уже порядком захмелев. – А капитан без корабля – это смешно! Я капитан и мне нужен этот бриг, пока я не присмотрю что-нибудь получше!

– Ну да, да… – чернокожий Араб Фред поцокал губами. – Ты же выросла на корабле, как тебе без корабля? Тебя же коза вскормила.

– Язык прикуси! – вдруг прикрикнула на него Кристин, оторвавшись от пересчитывания полученных за губернаторшу монет.

– А что такое? – поднял брови Араб. – Все знают, что твоя мама умерла, и капитан Ван Дер Вельде кормил тебя молоком козы.

– Я тебя по-хорошему прошу! – еще сильнее взъярилась Кристин. – Или хочешь сказать мне что-нибудь? Давай, если жизнь не дорога!

– Эй, да мы все козье молоко пьем! – испугался делец. – Корову на корабль не посадишь! Что такого я сказал?

– Что я коза, вот что ты сказал! Все, мол пьют, а я им вскормлена – тут, знаешь ли, есть разница, Араб! Вот что – проваливай, пока цел.

Кристин смотрела на него так зло, что Араб не решился ничего сказать и поднялся из-за стола. Уже отойдя на шаг, он вдруг обернулся.

– Знаешь, ты вся в отца, вся! Только, конечно, бороды такой нет и вообще волос светлый! Но… – темное лицо Фреда вдруг посерело, что, видимо, должно было означать бледность. – А вот он и пришел, мой большой друг, твой отец.

После этих слов Араб исчез, словно фокусник. Хмельная Кристин, уже вытащившая пистолет, обернулась и ойкнула. Прямо перед ней оказался огромного роста широкоплечий чернобородый мужчина. Меня поразили его толстые пальцы, заросшие черным волосом почти также густо, как и щеки. Казалось, он весь – одна сплошная борода, из-под которой смотрят на мир два маленьких, злобно вращающихся глаза.

– Ты… Это… Это – ты?! – пробасил наконец, огромный пират. – Кристин?!

– Привет, папа… – пролепетала Кристин, но тут же опомнилась и вернула себе капитанскую осанку. – Капитан Ван Дер Вельде? Какими судьбами?

– Какими судьбами? – растерянно переспросил бородач. – А знаешь… Да я тебя придушу сейчас! – загремел он на всю таверну и музыка смолкла. – Ты против кого прешь, малявка?!

– Не смей на меня кричать! – у Кристин даже губы побелели от злости. – Я рождена пиратом и останусь им! У меня свой корабль, я тоже капитан, как и ты!

– Что? – переспросил Ван Дер Вельде. – Кто капитан? Ты – капитан?! Да я тебя вот на эту ладонь положу, а вот этой прихлопну!

Продемонстрированные голландцем ладони не позволяли сомневаться в реальности его замысла. Туда, казалось, поместился бы и теленок средних размеров.

– Капитан Ван Дер Вельде, сэр! – Мерфи, чуть покачиваясь, встал и миролюбиво улыбнулся. – Давайте сперва выпьем за встречу! Все же, вы не виделись года два.

– Да чуть больше года я не виделся с этой чертовкой! – закричал Ван Дер Вельде. – Я потратил кучу денег, чтобы отправить ее в Англию и купить ей нормальную жизнь! Я хочу, чтобы она вышла замуж и нарожала мне внуков! Вот чего я хочу, и так и будет! И никто не посмеет мне… Черный Мерфи, старый бродяга, а ты как сюда попал?

– Я решил вернуться, – пояснил старик. – Не вышло мне ж °-ни на родине. А Кристин совершенно случайно попала на. корабль… А потом взбунтовала его и захватила.

– А ты как мог это допустить, старый идиот?! – Ван Дер Вельде сгреб Мерфи в охапку и поднял воздух. – Как ты посмел?!

– Что мне было делать? – Мерфи даже не пытался сопротивляться. – Она подняла бунт, не мог же я сдать ее капитану? Кроме того, нашего капитана убили… Второй раз уже…

– Проспись! – посоветовал ему голландец и отпустил. – Молодец, дочка, ничего не скажешь! Значит, пока я думаю, что ты ходишь в церковь и присматриваешь себе мужа, ты поднимаешь бунты на кораблях? А где, между прочим, золото, которое я отправил с тобой?

– Ну, ты же приказал передать его дяде? Я и передала, с ним разбирайся, – Кристин взяла стакан Роба, наполовину полный, и одним махом его выпила под негодующим взглядом отца. – Какое мне дело до твоих денег? Я уже выросла и на твоей шее висеть не собираюсь. У меня свой корабль, своя команда.

Ван Дер Вельде обвел нас тяжелым взглядом. За его спиной стояли несколько зловещего вида мужчин, которые, судя по всему, никак не могли на что-нибудь решиться: то ли перебить нас всех, то ли усесться за стол.

– Значит, не желаешь меня слушать? – наконец спросил голландец. – Ты, моя дочь, не желаешь меня слушать? Да еще и ром на моих глазах хлещешь, как матрос. Я ведь тебе шею сверну.

– Попробуй! – к моему немалому ужасу, Кристин направила на отца пистолет, который все еще держала в руке, и взвела курок. – я тоже Ван Дер Вельде!

– Глядите, она сейчас пальнет в меня! – капитан обернулся, призывая всех наблюдать это удивительное событие. – Дочь пальнет в родного отца! А знаете, отчего она такая? Оттого, что ее вскормила коза!

– Заткнись! – завизжала Кристин и вдруг вскочила на стол, став одного роста с отцом. – Заткнись и убирайся!

Дуло пистолета уперлось прямо в грудь капитана Ван Дер Вельде. Несколько мгновений они в упор смотрели друг на друга, а потом голландец вдруг расхохотался. Я впервые видел человека, смеющегося в тот момент, когда дочь приставила к его груди пистолет, готовый выстрелить. Однако Ван Дер Вельде хохотал, причем хохотал так заразительно, что улыбнулся даже я. Засмеялись пришедшие со своим капитаном пираты, несколько подобострастно хихикнул Мерфи, а спустя минуту хохотала уже вся таверна. Роб, не в силах стоять, ткнулся мне в плечо и я тоже разразился хохотом с ним за компанию. Наверное, слишком много мы пережили за последнее время, и давно не смеялись от души. Краем глаза я заметил, что не смеется только Моник – она с искренним изумлением разглядывала капитана.

– Ну хватит! – крикнула Кристин и снова ткнула в отца пистолетом. – Посмеялись, и хватит. Папочка, ты признаешь, что я капитан?

– Конечно, – кивнул Ван Дер Вельде, утирая слезы. – Моя девочка – капитан! Только и мечтал об этом, ха-ха! Хорошо, убери эту штуку и обнимемся.

Кристин, улыбаясь, отвела пистолет от его груди. Отец шутя шлепнул ее по руке и взведенный курок сорвался. Раздался выстрел, смех в таверне смолк и кто-то застонал.

– Дайте бедняге денег! – приказал голландец и обнял дочь. – Как ты выросла, красавица моя!

– Я скучала! – пискнула Кристин из глубины отцовских объятий.

Тут уж всем стало не до смеха. Наоборот, у многих навернулись на глаза слезы. Мы, смущенные, расселись по местам и принялись копаться в тарелках. Родственные объятия продолжались долго, никак не меньше четверти часа. Мы уже успели порядком заскучать, когда голландец наконец выпустил дочь и утер глаза.

– Так говоришь, у тебя есть свой корабль?

– Бриг… – сказала растроганная Кристин. – Не то чтобы прекрасный, но сойдет на первое время.

– Бриг! – растроганно повторил Ван Дер Вельде. – У моей дочери собственный бриг! Ну вот, продадим его – и будут деньги на обратную дорогу и жизнь в Англии. Дяде скажешь, что если он тебя еще раз упустит, я сам его навещу. И хоть он мне и брат, встреча будет несладкой. Пошли!

Кристин еще не успела сообразить, что происходит, а отец схватил ее и легко взвалил на плечо, словно куль. Толпа расступилась и Ван Дер Вельде пошел к выходу. Роб вскочил, положив руки на рукояти пистолетов, но люди голландца уже целились в него.

– Может быть, вы позволите нам пройти вслед за нашим капитаном? – спокойно спросила Моник. – Мы члены команды, а Ван Дер Вельде, вроде бы, хочет продать наш корабль. Мы имеем право на долю.

Эти слова показались пиратам разумными, они переглянулись. Как я узнал позже, Береговое Братство удивительно щепетильно в отношении денежных расчетов между собой.

– Да, идемте с нами! – решил, наконец, плотный лысый моряк с покрытым разноцветными татуировками черепом. – Такие вопросы надо решать сразу, чтобы не было сплетен. Мы своих не грабим.

Все вместе мы с трудом нагнали капитана Ван Дер Вельде, который, не обращая внимания на писк полузадушенной Кристин, тащил дочь к причалу. Корабль голландца пришел уже вечером и пришвартовался бок о бок с нашей «Устрицей». Но как он был красив! Ни один корабль из виденных мной прежде не шел ни в какое сравнение с этим трехмачтовым красавцем, по размеру раза в два больше нашего брига. На крутых бортах красовалось имя корабля – «Ла Навидад», и я вспомнил, что по-испански это означает «Рождество».

Матросы, дежурившие у трапа, пропустили нас с провожатыми на борт. Здесь оказалось просторно и очень чисто. В отличие от «Устрицы», имелась даже большая кают-компания, где лысый моряк по прозвищу Янычар нас и разместил. Возможно, это было даже не прозвище, а настоящая его фамилия, но в среде пиратов никакого значения это не имело.

Я присел рядом с Моник на удобный диван, обитый коричневой кожей, и почувствовал, что начинаю терять всякий интерес к происходящему. Прекрасная Моник любезничала со всеми, много смеялась, расспрашивала пиратов об их подвигах… А мне было все равно. Усталость и выпитый ром сделали свое дело – как я ни старался бороться со сном, он оказался сильнее. Я еще слышал разговоры и даже встрепенулся, когда разгневанный чем-то Ван Дер Вельде требовал срочно кого-то разбудить и привести на корабль… Я даже немного удивился, когда осознал, что наша «Устрица» продана. Но проснуться уже не мог.

Во сне я оказался далеко-далеко. Но не на ферме, которая часто снилась мне прежде, а на каком-то острове. Я не видел его очертаний, но отчего-то знал, что это именно остров, и что находится он далеко на севере. Вокруг меня росли дубы, красивые и молчаливые исполины. А потом появился человек – тот самый, что уже снился мне, прозрачный. Я не удивился ему, и мы заговорили.

– Прежде всего, Джон: постарайся запомнить этот сон! – сказал он. – Очень постарайся! Мне крайне трудно говорить с тобой. Но ты единственный, кто обладает достаточной чувствительностью. Ты должен запомнить все.

– Зачем? – я сидел на подстилке из дубовых листьев и перебирал их пальцами. – Тут, наверное, не растут «китайские яблоки»?

– Забудь об апельсинах! Помни о том, что я тебе скажу. Ты должен услышать меня наяву. Но для этого тебе требуется дельфин. Ты уже видел его и знаешь, где он лежит. Пусть он будет у тебя.

– Я не могу! – качал я во сне головой. – Это дельфин Моник. А я ее… Не знаю, люблю ли я ее. Но мне плохо без Моник. И с ней, кажется, тоже.

– Дельфин не принадлежит ей! И поэтому мало что может ей дать. Джон, ты многое еще узнаешь о Моник, и не только о ней. Но если тебе дорога судьба своей родины, послушайся меня! Запомни, ты должен быть с дельфином, когда я приду в следующий раз!

– При чем тут Шотландия? – удивился я. – Шотландия далеко. И я, скорее всего, никогда больше ее не увижу. Как может дельфин помочь Шотландии?

– Не одной Шотландии, а всей Британии! – настаивал Прозрачный. – Я расскажу тебе многое, но сейчас запомни одно: ты должен добраться до дельфина! Возьми его и не выпускай из рук, пока мы не поговорим!

– Я не хочу, чтобы у меня стали разноцветные глаза!

– Это лишь внешнее свойство. Предмет даст куда больше, чем ты можешь себе представить… Поверь мне, Джон!

– Нет, не может быть… Я не хочу… Это чужое…

– Поверь мне, Джон! – Роберт тряс меня за плечо. – Он продал «Устрицу»! Прямо ночью, за наличный расчет! Мы уже получили доли, вот твоя. Джон, это много денег!

Я, растерянно моргая, взвесил на руке кошелек. Да, похоже, я неплохо заработал. Вот только бриг никогда не принадлежал нам, мы всего лишь помогли его украсть. Я поморщился.

– Роб, а что, если нам на эти деньги вернуться домой?

– Что за глупости! Ты еще не проснулся, что ли? – Роб уселся на диван и я понял, что в кают-компании мы одни. – Мы богаты! На эти деньги тут можно прожить месяц! Отец запер Кристин и собирается отправить назад в Англию… Мне и грустно, и радостно. Ни к чему ей пиратствовать, правда? Пусть живет спокойно. А я… Я, может быть, однажды отыщу ее – когда обзаведусь собственным кораблем! И подарю ей.

Я окончательно очнулся и понял, что Роберт сильно пьян. Он устроился на диване поудобнее и, кажется, собрался задремать. Сквозь открытые двери с палубы долетал хохот и песни – пираты, видимо, решили гулять всю ночь. Забеспокоившись о Моник, я выглянул наружу, и она тут же схватила меня за руку.

– А я хотела тебя будить! – прошептала она, ведя меня вдоль борта. – Тихо! Джон, ты друг мне?

– Больше, чем друг, – прошептал я. – Гораздо больше, Моник.

– Сейчас не до этого! Ван Дер Вельде запер Кристин в трюме, мы должны освободить ее.

Я остановился от удивления, но Моник потащила меня дальше. На нашем пути оказался люк, в который мы и спустились. Моя спутница зажгла принесенную свечу, и мы быстро прошли между каких-то ящиков к клети, в которой и оказалась заперта Кристин. Смотреть на нее было жалко: растрепанная и заплаканная, она сидела, сжавшись, в углу.

– Кристин! Смотри, я привела Джона! Он сможет тихо сбить замок!

– Тихо сбить замок?.. – я ничего не понимал. – Но зачем, Моник? Ван Дер Вельде вздернет нас на рее!

– Он не узнает, кто меня выпустил, клянусь! – Кристин ухватилась за прутья решетки и затрясла их, одновременно плача и злясь. – Джон, помоги мне, и я этого никогда не забуду! Моник кое-что задумала, и я уверена, это стоящая затея!

– Что происходит?

– Сбей замок! – Моник обмотала его какой-то тряпкой и протянула мне увесистый топор. – У меня просто не хватит сил, понимаешь? Или ты не хочешь помочь нам? Я прошу тебя, Джон!

Ее глаза… Не могу сказать, что я выполнил работу тихо, но спустя пару минут разбитый замок упал на пол. Кристин выскочила из клети и поцеловала меня в щеку.

– Он за это заплатит, бородатый медведь! – пообещала она. – Будь я проклята всем Береговым Братством, если ему не придется об этом пожалеть!

– Теперь твоя очередь исполнить обещание! – требовательно напомнила Моник. – Идем?

– Конечно! – Кристин утерла слезы и снова стала самоуверенной, нахальной девчонкой. – Я знаю этот корабль как свою ладонь, так что идите за мной и не шумите.

Все еще мало что понимая, я шел в темноте за двумя заговорщицами. Мы добрались до якорной цепи и прямо по ней спустились в воду, а потом выбрались на берег в стороне от «Ла Навидад». От купания я совершенно протрезвел и потребовал наконец объяснений.

– Моник придумала отличную штуку! – сказала Кристин, отжимая волосы. – Мы ограбим Ле Вассера. На такое еще никто не решался! Но папочка приказал сниматься с якоря на рассвете, они не успеют хватиться. А уж потом капитану Ван Дер Вельде придется смириться с тем, что на Тортуге он больше не желанный гость! Пусть в другой раз думает, прежде чем запирать меня на замок!