Текст книги "Пираты. Книга 3. Остров Моаи"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Никто из нас не видел леопарда. Но и я, и Кристин могли подтвердить, что на пуму зверь не похож.

– Знатная вещица… – завистливо повторил Роберт. – А я с этой бабочкой чуть от своих пулю не получил!

– Так иди и учись ею управлять! – строго приказала Кристин. – Потом, конечно, – когда закончим с приборкой и похоронами… Что ж, сперва покидайте за борт чужих! А мне придется помогать боцману штопать уцелевших. Давай посмотрю руку, Бен!

Как-то само собой получилось, что я остался у штурвала. Не считаю себя настолько хорошим моряком, чтобы уверенно держать курс, но сейчас этого и не требовалось. Нас снова вел дельфин. Ветер и море опять стали нашими лучшими друзьями.

Глава пятая
Клан Кон-Тики

Я стоял на мостике, пока команда не закончила приборку. Меня никто не подменял, меня никто не звал помочь – что ж, я и не возражал. Не то чтобы я ленив… О буканьере сказать такое смешно, мы живем не в домах и в качестве прислуги лишь иногда имеем пленных, которые больше думают не о том, чтобы тебе угодить, а как бы придушить. К приготовлению еды таких вообще подпускать нельзя. Мы привыкли заботиться о себе сами. Но если капитан корабля считает, что я больше не член команды… Вот дьявол, я же сам ей так сказал! Хорошо, в любом случае я не имел отношения к происходящему. Непонятно только, почему именно я вел корабль. Хотя – тоже не я, корабль вел дельфин, повинуясь чувствам и желаниям Басима.

Все было как обычно. Сперва покидали за борт тела врагов, потом справили недолгую тризну по своим. Кристин выдала команде рома, и пираты, чуть повеселев, занялись починкой. До того, чтобы всерьез привести «Ла Навидад» в порядок, дело, конечно, не дошло – слишком мало матросов осталось в живых, а на ногах и того меньше. Басим вместе со своими длинноухими отдыхал на баке, ни во что не вмешиваясь. Наконец, когда солнце уже склонялось к горизонту, ко мне подошел Джон.

– Я освободился, – сказал он. – Могу постоять.

– Да тут и дел никаких нет, – усмехнулся я. – Иди отдыхай, леопард!

– Не смейся! – Джон поморщился. – Знаешь, Клод, это довольно противно – иметь чужую силу. Для того чтобы ее использовать, я должен как бы… просто расслабиться и позволить действовать ему. Тогда, с Басимом, я разозлился, но леопард будто шепнул: доверь это мне! Я и доверил. Но как-то это… неприятно. Сам я ведь не смог бы справиться с Басимом.

– Но ты ведь хотел с ним справиться? Значит, должен быть доволен. Вот Робу эта фигурка очень понравилась.

– Ты всерьез или опять издеваешься? Это как-то… не по-мужски. Вроде как избить безоружного с помощью палки, или как-то еще.

– Ты никогда не будешь с Басимом в равных условиях! – рассмеялся я. – Ты честный, а он при любой возможности использует свое преимущество. Говоря иначе, ты честный, а он умный. И теперь, если вы схватитесь, я поставлю на Басима. Он найдет способ до тебя добраться.

– А до тебя?

Я не ответил, усмехаясь про себя, а Джон побродил вокруг, скребя носками палубу, потом облокотился о фальшборт и вроде бы залюбовался закатом. Закат и правда был красив, но парень явно темнил, искал способа завести со мной некий разговор. Меня это смешило, потому что все разговоры Джона уже знал и они меня совершенно не интересовали.

– Нет, я серьезно, Клод! Везти с собой Басима – все равно что везти змею. И не в корзине или, там, в ящике, а просто позволить ей ползать по палубе. Однажды она ужалит. И ужалит самого сильного, потому что самый сильный – ее главный враг. Она ужалит тебя, а потом уже займется остальными.

Наивная, детская лесть. Или Джон в самом деле так думает? В любом случае я отлично знаю, что уязвим не меньше любого другого. Кроме разве что Кристин, за которой всегда присматривают друзья, да еще и я. Вот поэтому она самая сильная, она – капитан.

– Ты просто хочешь забрать у араба дельфина, Джонни! Но Кристин сама ему отдала фигурку, и ты знаешь, зачем.

– Один раз мы взяли сторону Прозрачного, который просил меня за Дрейка! – Джон тут же подскочил ко мне. – Нельзя менять сторону во время игры, это опасно для всех! И главное…

– Главное – ты уверен, что только стараниями Прозрачных твоя Британия останется владычицей морей. Может, и так, Джон, но видишь ли… Мне совершенно наплевать, что станется со страной, вся сила которой основывается на помощи каких-то призрачных демонов. Я им не верю. И они не сделали ничего, чтобы я им поверил. Мне кажется, твой друг Кристин тоже им не верит.

– Мой друг Кристин… – Джон нахмурился, и я понял, что с Кристин он уже говорил. И она уже сказала ему, что думает по поводу Прозрачных и их проблем, которые пиратов не касаются. – Кристин мой друг, но она не права. А ты, Клод, друг мне?

– Ну, если твой друг может быть не прав и при этом остаться твоим другом – конечно, я твой друг! Обычно люди ведут себя иначе: чуть слово поперек – и поссорились. Если ты другой, я почту за честь быть твоим другом.

Он долго и печально смотрел мне в глаза, а потом вздохнул так, что я едва сдержал смех.

– Вы не верите мне. А я просто чувствую: мешая одним Прозрачным, мы поможем другим. И выйдет куда хуже. Для всех людей, не только для нас.

– Что пиратам до всех людей, Джон? Разве что ты сможешь доказать свои слова… Но пока «Ла Навидад» идет к острову Моаи, чтобы побыстрее попасть домой. Это общее мнение капитана и команды. Единственный человек, который поможет им переместиться в свое время, – Басим. Поэтому даже не намекай, чтобы я его пристукнул. Это подло, в конце концов.

Я оставил штурвал и пошел к трюмному люку – посмотреть, остался ли там хоть кто-нибудь отчерпывать воду. И тогда наш мальчик Джонни выдал мне в спину:

– Убить Басима Смертоносного было бы так же подло, как убить капитана Бриджиса, когда он пьяный спал в своей постели? Да, Клод? Ты, конечно, такими вещами не занимаешься.

Пришлось вернуться к штурвалу. Честно говоря, первой мыслью у меня было как следует врезать мальчишке. Вот только пока я до него дошел, пришла вторая мысль: да он сам мне врежет, у него леопард. А потом, вслед за второй, добежала и третья: если у парня такой предмет, почему он сам не пойдет разобраться с Басимом за свою распрекрасную Британию? Дело непростое, учитывая имеющийся у араба набор предметов, но если уж ты герой – будь героем. Правда, я бы на его месте не сунулся. Басим ждет покушения и приготовился так, что Джону не уцелеть. Но ведь Джон этого не знает… Черт возьми, не так уж просто быть одним из немногих взрослых на корабле, наполненном мальчиками, девочками и великовозрастными дубинами! Уж не говоря о том, что все они вооружены до зубов.

– Что молчишь? – Джон надулся и, видимо, решал: честно ли прибегнуть к помощи леопарда. – Или хочешь сказать, что изменился с тех пор, как прикончил Бриджиса? Я верю, Клод, но ведь и Басим – не Бриджис! Это наш общий враг!

– Ты, Джон, просто еще слишком молод, чтобы…

Погруженный в свои мысли, я хотел сказать: «Чтобы взять и сделать по-своему, чтобы взять ответственность на себя, поступить как должен – и будь что будет!» Но во-первых, вышло бы, что я подталкиваю Джонни к самоубийственной глупости, а во-вторых, может быть, он как раз был слишком взрослым для этого? Кристин, если что задумала, выполняет немедленно, никого не спрашивая. Да, скажем прямо, и я. Так кто здесь взрослее? Я совершенно запутался и понял только одно: я слишком много думаю, да и вообще устал.

– Слишком молод, чтобы понять, что Прозрачные не помощники людям, ты это хотел сказать? – Он, конечно, все понял по-своему. – Клод, я чувствую: мы не должны помогать другой стороне!

– У меня дела в трюме, Джон, – просто ответил я и ушел.

На этот раз парень промолчал. Я спустился и увидел, как боцман и еще пара матросов, все шатающиеся от усталости, отчерпывают воду до приемлемого уровня. Борта «Ла Навидад» подверглись еще одному испытанию, и вода теперь прибывала быстрее. Я взялся помогать. Никто не возражал – хоть капитан и считала меня пассажиром, но от помощи после тяжелого дня никто не откажется.

Когда мы закончили, я отошел к клети с золотом, просто немного посидеть на ящиках с провизией. И там, под вентиляционным люком, в последних лучах солнца, увидел Моник. Честно сказать, за прошедший день я вспомнил о ней лишь однажды – когда увидел, что джонка Басима вот-вот будет захвачена. Вспомнил лишь на миг, подумав, что судьба Моник, по всей видимости, уже решена. Я не желал ей смерти, но пытаться прорваться было совершенно бессмысленно. Поэтому я просто выбросил авантюристку из головы. Если же кто-то вспоминал о ней на борту, то я этого не слышал. И вот – она сидит в трюме, в окровавленном камзоле и матросских штанах. Точнее, в половине штанов. Одну штанину она отрезала и, выставив напоказ белое округлое бедро, любовалась идущей по нему наискосок грубой штопкой.

– Порезалась? – только и спросил я.

– Ага, довольно сильно. В детстве мама пыталась меня научить шить, но я какая-то безрукая, как все говорили. А теперь вот постаралась – довольно ровно получилось, как ты думаешь? – Она подняла лицо, и я понял, что она находится в каком-то полубезумном состоянии. – Ровно?

– Погоди, я принесу морской воды, она у нас тут повсюду. Если промыть соленым – меньше шансов подцепить заразу.

Она терпеливо ждала, пока я не принес ковш, зачерпнув его прямо со дна трюма. Я пожертвовал шейный платок, и мы кое-как промыли уже зашитую рану. Моник то ли от шока не испытывала боли, то ли действительно была готова рехнуться.

– Как ты выбралась? – спросил я, чтобы хоть что-то сказать.

– Когда Басим с половиной команды покидал джонку, я хотела идти с ним. Он меня толкнул обратно. Но я испугалась… И все равно побежала. Кто-то из его приятелей хотел меня остановить, полоснул по ноге. Кажется, я его убила. Не помню. Скакала по этим обломкам к кораблю и думала: куда я бегу, зачем? Кристин ведь убьет меня. И если Басим не помог, то уже никто не поможет. – Она вдруг нежно погладила меня по руке. – Ты ведь не поможешь, да, Клод?

– Маловероятно, – признался я. – Попрошу Кристин, чтобы не трогала тебя. Но не более того.

– Я так и знала. А мне так надо попасть туда, в двадцатый век… У Отто там осталась мама. Я могла бы привести ей внука или внучку.

– Значит, просто забралась на борт? И никто тебя не остановил?

– Не знаю, видел меня кто-то или нет. – Она безразлично пожала плечами. – Шел бой, дым всюду. А я спустилась в трюм. Вот здесь висела наша с Отто занавеска… Я села и решила, что если фрегат пустят на дно, то я не буду выходить из трюма. Лучше починю себе ногу. Ровно получилось, правда?

– Правда.

На самом деле она так и не научилась шить, и свою ногу я бы ей не доверил. Я присел рядом, ненароком прижался – нет ли за поясом пистолета? Но оружия на первый взгляд не было. Правда, я бы побился об заклад, что какой-нибудь стилет или хотя бы острая длинная заколка у нее припрятаны, но обыскивать Моник вроде не было повода. Однако что скажет Кристин, когда узнает, что у нее на борту снова оказалась эта авантюристка?

– Какие страшные земли, Клод, – бормотала она. – Я хочу в Европу. Домой в Старый Свет. Тут страшные люди, они убивают и умирают, и так без конца…

– Ты сама решила отправиться на Карибы, – напомнил я. – Вот уж кто был против, так это мсье Клод Дюпон.

– Там – другое дело! – возразила Моник. – Много грубых и жестоких людей, и все же испанцы, например, люди обходительные. А здесь я даже языков не понимаю! Я не знаю, чего хотят эти люди, как с ними обращаться…

«Да уж, – подумалось мне, – Басима у тебя не получится окрутить, как беднягу Гомеша или того же Бриджиса. Тут тебе не место…»

– Если бы все вернуть… – начала она, но обернулась на какой-то шорох и вдруг закричала так, что я и опомниться не успел, как уже стоял спиной к ней со шпагой в одной руке и пистолетом в другой. – Клод, кто это?!!

– Понять бы…

Передо мной стоял боцман Моррисон, рыжий, толстощекий, со свежим шрамом на лбу. Вот только голова боцмана оказалась приделана к чересчур стройному телу, под камзолом которого вздымалась грудь, а на голой ноге уродливой сороконожкой вился новенький шов.

– Не стреляй! – попросил Роберт. – Это я.

– Уже догадался. – Я опустил пистолет и рукавом вытер пот. – Ты ужасен. И знаешь, мой мальчик, я от тебя таких странных вывертов не ожидал. Это просто неприлично.

– Ты не так понял! – Голос Роба из этого чудовища звучал убойно неестественно. Это было смешно и противно одновременно. – Басим сказал мне, когда отдавал бабочку: просто представь кого-нибудь из них! Я увидел одного, он лежал на палубе. И сразу все получилось! Все, кроме одежды… наверное, в бою я очень торопился, и все вышло само собой. А когда попробовал потренироваться потом… Встал перед Моррисоном, постарался стать им, а он вдруг посмотрел на меня и как закричит: «Отдай мою шляпу, подонок!» А шляпа-то на мне была моя, просто, видать, стала похожа на его… Да у него на голове была шляпа, просто он выпил!

– Скажи спасибо, мальчик, что пистолет был в руке у Клода, а не у меня! – холодно произнесла Моник, которую новый шок, кажется, избавил от предыдущего. – Ты бы уже горел в аду! И окажешься там очень быстро, если попробуешь еще раз меня… представить!

«Интересно, а родинка на левой груди у Роба теперь тоже есть или бабочка может повторить только то, что видит?» – подумалось мне, но вслух я этого говорить не стал.

– Просто сними бабочку, дуралей! Стань уже собой. И зачем ты сюда явился?

– Кристин отогнала от меня боцмана и отправила сюда. Кто-то ей сказал, что видел Моник. Я пришел и просто решил…

– Решил послушать, о чем мы говорим, – закончила за него Моник. – И заодно попрактиковаться. Что ж, забавный предмет. Пожалуй, любая женщина старше тридцати хотела бы им обладать.

– Страшно представить, какие трюки с его помощью вытворялись! – вдруг сообразил я. – Вот же подлая штуковина. А голос, значит, менять не получается?

– Кажется, получается. – Роб наконец снял с шеи фигурку и быстро превращался в себя. – Просто когда я пытаюсь стать собой, возвращается только голос. Она какая-то шаловливая, эта бабочка…

– Да и ты тоже! – Теперь, когда Роб стал собой, Моник немного успокоилась. – Клод, никак нельзя передать эту штуку… Ну, хоть кому-нибудь постарше.

– Пойду лучше попрошу Кристин не выкидывать тебя за борт.

Я встал и совсем было собрался пройти к лестнице, как увидел, как что-то блеснуло за разбитой дверью клети. С бочонка с золотом тамплиеров от удара в борт сбило крышку. На самом верху лежала квадратная пластина с каким-то рисунком. Сам не зная, почему, я взял ее в руки и почувствовал не холодное покалывание, как от волшебного предмета, а странное тепло. Я уже знал его. Если прислушаться, именно так грел руку Ключ от Круга Времени. Сразу и не заметишь, но когда привыкнешь – чувствуешь сразу.

Рисунок изображал двух мужчин на одной лошади. Известный знак тамплиеров. Когда-то они так хотели продемонстрировать свою бедность. Но потом символ стали трактовать иначе – когда заподозрили рыцарей Храма в тяге ко всему противоестественному.

– Это общее, – мрачно сказал Роб.

– А я и не забираю. – Я сделал вид, что обижен замечанием. – Всего лишь заинтересовался и хочу показать Кристин. Можешь меня отконвоировать к капитану, чтобы я не украл ваше золото.

– Это нехорошая пластина, – проворчал он и поплелся вслед за мной к люку. – Рыцари… Ну, как-то колдовали ею. Ни к чему она нам.

– Значит, ты воспользовался моей лягушкой, чтобы расспросить этот кусок золота о прошлом?

Он промолчал. Вместе мы поднялись на палубу и прошли в капитанскую каюту. Кристин ужинала куском солонины и обильно запивала мясо ромом под осуждающим взглядом Джона.

– Что там наша красотка? – спросила она с полным ртом, и я понял, что выпила девушка уже изрядно. – Не сдохла еще?

– Нет, пока только заполучила большой некрасивый шрам на ноге, – сказал я и присел за стол. – Угостишь?

– Ешь, пей… – вяло предложила Кристин. – Шрам на ноге? Может, он еще воспалится и боцман ей ногу отрежет, а? Хоть от куска этой гадины удалось бы наконец избавиться. Теперь придется тащить ее на проклятый остров, куда дорогу знает только Басим. И мне не нравится, Клод, что дельфин у Басима. Он может отвести нас куда угодно, к каким-нибудь своим знакомым пиратам! А у меня на ногах осталось восемь матросов, да вот эти два молодых человека. Поторопилась я отдать ему дельфина…

Я укоризненно посмотрел на Джона, и шотландец отвел глаза. Времени он, конечно, не терял, вот только пока он убеждал Кристин, что дельфина надо забрать у араба, капитан успела порядком напиться. А значит, ночью ничего произойти уже не могло.

– Клод, ты должен нам помочь! – упрямо проговорил Джон. – Нельзя позволять ему распоряжаться нашими жизнями.

– Кто еще может отвести нас к острову? Я даже не знаю, как он выглядит… – сказал я и задумался.

Дело обстояло не совсем так. Из рассказов Басима я знал, что это небольшой остров с остывшими вулканами, а вдоль берегов стоят каменные исполины с длинными мочками ушей. Вполне возможно, что этого хватит, чтобы дельфин «понял», чего я от него хочу. Джон понял мое молчание по-своему:

– Если мы заполучим все предметы, то легко сможем заставить Басима делать то, что нам нужно!

– Нам или тебе и твоему Прозрачному? – спросил я. – Джон, ты на редкость надоедливый и упрямый тип. Я хорошо к тебе отношусь, но у меня есть свои планы. И они отличны от твоих.

– Он вообще не член команды, мистер Мак-Гиннис! – укоризненно сказала ему Кристин и пьяно погрозила пальцем. – Вы не имеете права ничего от него требовать! Он просто пассажир на нашем корабле, плывет вместе со своим другом мистером Басимом по их личным делам. А на нас ему наплевать!

Меня начал злить этот разговор. Вот ведь – попробовал сделать для девушки и ее корабля доброе дело. Попросту говоря, хотел дать им шанс выбраться живыми из затянувшегося рейда. Так нет! Я же теперь и виноват в том, что меня не послушались и едва не погибли и теперь тоже плывут неизвестно куда. Кто их звал? Я выхватил бутылку из руки Кристин – хватит уже, мелка еще пить как боцман! – и выдул остаток прямо из горлышка.

– Вот, Джонни, видишь, кто настоящий хозяин на моем корабле? Мои дорогие пассажиры! – Кристин сонно оперлась на локти и опустила голову. – Четверо загорают на баке, одна устроилась в трюме со всеми удобствами. А мсье Дюпон будет почивать в каюте, он путешествует первым классом. Пожалуй, брошу пиратство и займусь пассажирскими перевозками.

– Да, мсье Дюпон идет спать, и всем, кроме вахтенных, советует сделать то же!

Я поднялся и откланялся. Джон опять стал буравить меня то ли умоляющим, то ли ищущим во мне остатки совести взглядом. В ответ я только похлопал себя по карману камзола. Там лежал морж, обвязанный волосом Басима, и Джон знал об этом.

– Не делай глупостей, Джонни. Особенно по ночам.

Я прошел в каюту, которую делил теперь с Моррисоном. Боцман храпел, как десяток кабанов перед последним боем. Денек выдался нелегким, и мне его храп показался весьма приятным звуком. Греки верили, что есть специальный бог, заведующий сном, по имени Гипнос. Если это правда, то в его почетном карауле должны служить вот такие трубачи, как наш боцман. Я упал на койку и представил себе, как они выстраиваются перед дворцом, подносят ко ртам горны, и раздается такой храп, что засыпает всяк его услышавший. И, конечно, уснул еще раньше, чем представил себе эту глупую картину.

Но все же сон покатился в эту сторону – какие-то мраморные дворцы, трон с греческим богом в венке и большая площадь, вся заваленная спящими людьми. Бог издалека делал мне гостеприимные жесты: ложись, мол, и ты, Клод, даже во сне тебе стоит как следует выспаться. И так бы я обязательно и поступил, если бы не чья-то тень, упавшая именно на то место, куда я собрался лечь. Я обернулся и тут же об этом пожалел.

Это был он, тот Прозрачный, кто когда-то убеждал меня выпустить пулю во Френсиса Дрейка. Чувствуя сильную усталость даже во сне, я недовольно поморщился.

– Морж – сильный предмет.

– Да, в нем ведь часть силы Ледяного Шайтана, – как мог беспечнее ответил я.

– Его имя – Моаи! – Прозрачный говорил очень серьезно. – И это великая тайна, все его существо – великая тайна. Часть силы Моаи во всех предметах. Или наоборот… Но тебе этого не дано постигнуть, Клод Дюпон.

– Ничего другого от тебя и не ждал, приятель. Но если ты все сказал, я бы лучше лег и выспался.

– Ты и так спишь! – Теперь Прозрачный был немного раздражен. – Однажды ты меня не послушал. А может быть, просто не сумел выполнить просьбу. Теперь это не важно. Теперь…

– Ты из Восточных? – спросил я наугад, вспомнив слова «невидимки». Мне не хотелось проводить ночь в пустой болтовне о великих непостижимых тайнах. – Так ведь называется твой клан?

– Клан? – Он будто попробовал слово на вкус. – Хорошо, пусть будет клан. Да, я из Восточных. Еще есть Западные – те, кто уговаривает Джона доставить дельфина английскому капитану Джеймсу Куку. Этого не должно случиться.

– Не сомневался, что ты это скажешь! – Несмотря на усталость, мне стало смешно. – Ты удивительно однообразен и предсказуем. Да, похоже, все вы такие.

– Дюпон! Нам не так легко общаться с людьми. Мы, видишь ли, совершенно другие существа. Мы – старшие.

– А что, если я тебя, старшего, пошлю ко всем чертям? – Я лег на нагретые греческим солнцем плиты площади и вытянулся. – Я устал. И мне нет дела до твоих просьб.

– Погоди! – Он присел рядом. – Дюпон, я ведь знаю, что тебе очень интересно, как мы живем. Хорошо, я кое-что открою тебе, хотя ты все равно не поймешь сути. Дело в том, что есть Восточные, есть Западные, есть война… Да, мы ведем ее и посредством людей, но поверь, этим она не ограничивается. Предметы, ваша история – лишь части общей картины. Но и мы, и Западные действуем по одним правилам.

– Да уж! – Я даже сел от негодования. – Это Западные прислали нам Стрелка с коброй и меченосцами? Это Западный клан приготовил целый флот, чтобы нас прикончить?

– Не прикончить, Дюпон, что ты как ребенок? – Прозрачный заговорил жестче. – Кому были нужны ваши жизни? Вы могли просто сдаться, вернуть предметы. И Басима мы вовсе не собирались убивать… Мало того, Басима было запрещено трогать. Потому что он может привести нас туда, куда так стремишься ты. К Моаи.

Он произносил это странное имя будто бы с благоговением. Или, быть может, с испугом.

– Западные и мы – не единственные кланы арков. Есть еще один, потерянный клан. Он очень древний, они называют себя Кон-Тики. Мы, остальные, согласны делить эту планету с людьми. Можешь считать, что мы обращаемся с вами плохо, но мы ведь не уничтожаем вас! Кон-Тики смотрели на вещи иначе. Они полагали, что люди должны быть уничтожены. Однажды так едва не случилось. Ты слышал об этой катастрофе как о Потопе.

– Хочешь сказать, что эти Кон-Тики залили всю землю из хлябей небесных, или как там? – не поверил я. – Сомневаюсь, что вы настолько могущественны.

– Могущественны? – Прозрачный усмехнулся, слегка презрительно. – Ты мало знаешь о могуществе. Вода пролилась, когда мы смогли помешать Кон-Тики. Если бы не Потоп, человечество погибло бы совсем от другого.

– Ото льда? – У меня что-то начало складываться в голове. Легенда о Ледяном Шайтане, «лунный холод», замороженные воины «Флота ислама». – Моаи может заморозить всех людей?

Прозрачный молча смотрел на меня, о чем-то размышляя. Трудно понять мимику этих лиц с прозрачной кожей, но мне показалось, что он немного смущен. Я мысленно похвалил себя: молодец, Клод, не совсем еще отупел, шатаясь то по лесам, то по морям! Было в моих словах нечто такое, что Прозрачный предпочел бы от меня скрыть.

– Все не так! – сказал наконец арк. – И я не смогу рассказать тебе многого. Но выслушай то, что я должен тебе сказать: Кон-Тики спрятались от нас на другом материке. А когда мы отыскали их и там, ушли в океан. Даже Великий Инка не знал, где они спрятались. Мы искали как могли, но океан велик. К тому же сила Моаи велика. Если ты говорил с Басимом, то, наверное, знаешь о плавучем острове. Там Кон-Тики собирают предметы, которые вы зовете волшебными. Поверь, это очень плохо для людей. Если однажды предметов будет собрано достаточно… Потоп покажется людям незначительным событием. Мы слишком поздно узнали о том, куда вы идете, и не смогли захватить Басима. Мы оба умеем говорить откровенно. Так вот: если мы не смогли тебя убить, мы хотели бы купить тебя.

– А других попробуют купить Западные? – догадался я.

– Я полагаю, что твой приятель Джон уже знает, что его ждет в случае успеха! Пора поговорить о твоей цене.

– Что же от меня требуется?

– Нам нужно попасть на остров, ты и так понял. Остров плавучий, а мы пока еще очень далеко. Когда прибудем – остров переместится. Но, насколько нам известно, Моаи сейчас не столь силен. Ему приходится часто возвращать остров в одну точку. Там его можно задержать. – Прозрачный поднялся. – Я не могу тебе сказать, как именно это можно сделать: я никогда не был на острове, как и никто из нашего клана. Мы не знаем, как он устроен. Но если ты окажешься там и расскажешь, что видел, нам многое станет понятно.

«О, как много ты бы отдал за карту, которую получил от меня Басим! – понял я. – И вот зачем она, наверное, нужна арабу. Остановить остров, чтобы враги Кон-Тики смогли наконец их настичь…»

– Кто такой Моаи? Вы хотите его уничтожить?

– Ты не поймешь… – Арк стоял на месте, но одновременно будто отдалялся от меня. – Время истекло, я должен уйти. Подумай о своей награде! Но не проси больше одного предмета. На то есть множество причин, просто поверь мне: этого нельзя.

– Я еще не согласился!

– Подумай, Дюпон! Ты хочешь знания? Ты получишь столько, сколько сможет понять человек! Большего вам просто не дано. И вот еще: те каменные фигуры на берегу, которые там должны быть… Возможно, внутри их линии я не смогу говорить с тобой. Помни об этом.

Мой сон начал превращаться в сон обычный – тот, который потом невозможно вспомнить целиком. Я лежал на нагретой солнцем площади… И думал, что склонен согласиться на предложение Прозрачного. Кон-Тики со своим могучим Моаи раздавит меня, как букашку. Но вот если за мной будет стоять враждебный им клан – другое дело. Отправить бы только Кристин туда, где хоть немного безопаснее.