Текст книги "Сэм Фивер: Мой герой"

Автор книги: Игорь Арсентьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

На прикроватной тумбочке из дорогого дерева зазвенел будильник. Раздирающий утреннюю тишину звон спустя пару секунд был прекращён хлёстким ударом кистью.

Погасив электронный сигнал, о край постели опёрлась крепкая рука. На простыне сонливо присел мужчина. Недолго думая, он приподнял подушку.

Там лежал пистолет с навинченным глушителем.

Всё было в порядке, и, полностью нагой, он встал, скидывая с себя белоснежное одеяло.

Мужчина укрепился босыми ногами на тёплом ламинате и сразу же потянулся к наручным часам, лежащим на тумбе. Сон начинал постепенно отступать, и, мельком он обернулся себе за спину.

Бережно укрытая одеялом, на другом конце кровати лежала девушка. Она негромко посапывала, а её нежные светлые волосы были растрёпаны по подушке.

На мирно дремлющее личико сквозь бархатные занавески просачивались редкие солнечные лучи. Они, играя на золотистой шевелюре, заполняли локоны тёплым сиянием.

Мужчина, глядя на это, улыбнулся и застегнул ремешок на запястье.

Стремительно, но стараясь не шуметь – походка ещё не окрепла – он подошёл к узорному гардеробу рядом. Оттуда достал бельё со светлым летним костюмом и принялся одеваться.

Пиджак, брюки, белая рубашка – всё было в идеальном состоянии. Снятые с блестящей золотом вешалки вещи полностью соответствовали обстановке.

Натягивая на себя одежду, он молча смотрел в пол. Наконец, приступив к пуговицам на манжетах, он развернулся к залитой немногочисленными лучами комнате.

Его взгляд, с трудом преодолев притягательную фигуру в постели, скользнул по полу. На аккуратной кладке из гладких деревяшек была небрежно раскидана одежда.

Напротив кровати, мятое, лежало чёрное платье с разделённой парой женских туфель. Немного поодаль, у ряда дубовых стеллажей валялись мужские брюки и аккуратнее всего – наспех сложенная вчетверо – лежала тёмная рубашка.

Хлопчатая ткань наконец поддалась – рукава плотно прилегали к запястьям, и мужчина, не теряя времени направился к стеклянной двери. За её прозрачной мозаикой блестело что-то белоснежное.

Он зашёл в ванную комнату, где мягкий коврик тут же окутал его ноги.

Мужчина распахнул обрамленную зеркалом дверцу над раковиной. Оттуда он выхватил небольшую капсулу с голубоватыми кристалликами и ловким движением закинул пару себе в рот.

Морозным мятным ароматом обдало ноздри и, передёрнув челюстью, он посмотрел в зеркало.

Там стоял крепкого телосложения зеленоглазый мужчина с тёмной недлинной шевелюрой. С секунду подумав, он взял с раковины серебристую расчёску и провёл ею по угольно-чёрным волосам.

Человек в зеркале улыбнулся.

Он застегнул пуговицу – предпоследнюю сверху – и поправил воротник – его изумрудные зрачки скакнули дальше.

Мужчина перешагнул лежащую на полу бутылку из-под шампанского и подошёл к джакузи.

На дне ещё оставалась невысохшая вода: ванна была полна пены ещё пять часов назад, ночью. Из слива торчала пробка.

Прихмурившись, мужчина протянул руку к позолоченной мыльнице. Там лежал мобильный телефон.

«Самое опрометчивое, что можно сделать, Сэм – оставить телефон не около подушки», – мысленно подметив свою ошибку, он взял мобильный и направился к выходу из гостиничного номера.

На носках он добрался до лакированной дубовой двери, и сунул ноги в кожаные туфли. Начищенная обувь была расставлена, как и полагается – на коврике.

Стоя у двери, мужчина ещё раз сверился со временем: часы показывали без пяти восемь. Затем включил мобильный и, введя шестизначный пароль, открыл вкладку сообщений.

Последним, и помеченным звёздочкой, было сообщение от «Мэвил». Так в контактах был записан штабной номер телефона.

Оно гласило следующее:

Сэму Фиверу

По данным нашего связного, Стивен Фелбс подъедет в отель к восьми утра на тёмно-сером Астон Мартине DB7 девяносто-третьего года.

Вероятнее всего, Ф. привезёт с собой зелёный чемодан на двух колесиках – абсолютно бронебойный корпус. Информатор также утверждает, что результаты гонки находятся в металлическом кейсе, который Ф, естественно, везёт внутри. Они пойдут на продажу: неизвестно когда и в каком месте.

Единственный вопрос – код от кейса. Заполучить его, на вас, Фивер.

Предположительно, в течение трёх часов в отель прибудет команда, вместе со взрывными устройствами и инструментами. До этого момента неизвестно, кем мистер Фелбс будет сопровождён.

Как обычно и проходят операции мистера Ф., по городу пройдёт развоз взрывчатки. Полицейский патруль уже поднят до максимума, но шансы перехвата террористов очень малы – среда в городе слишком криминогенна.

Ваша главная задача: зафиксировать подкупные результаты и отправить их в штаб. По получении мы немедленно сообщим областной спецслужбе. Они уже выделили силы для операции. С получением разрешения мастерские болидов – целей на подрыв, будут проверены и уйдут под охрану.

Помните: гонку отменить невозможно. Вторгнуться в подготовку к межнациональному событию просто так нельзя. Необходима документация, т.е. то, что лежит в кейсе.

В случае неудачи все может кончится очередными взрывами болидов или, экономически сокрушительным ударом для страны – если удастся прервать соревнование радикальными мерами. Наш общий долг – не допустить такого удара по стране-партнеру.

Если вас раскроют, Фелбса, можно устранить. Но только в этом случае – он может дать нам много информации по предыдущим терактам.

Информация из кейса должна прийти в штаб до девяти утра, 17 июня.

Удачи, агент Сэм Фивер.

Штаб

От: Мэвил

Отправлено: 15 июня в 21:42

Сэм отложил телефон обратно в карман. «Наверняка, Джим писал», – улыбнулся агент, узнав авторский почерк товарища.

Всё это он уже слышал сидя в кабинете начальника. Именно в тот день, когда в дождливой столице шёл пятичасовой ливень.

Фивер тогда точно был в той приёмной – он наблюдал, как капли барабанят о стекло…

Из краткой ужимки задания, однако, он чуть ли не впервые узнал некоторые подробности.

Сэм посмотрел на запястье: длинная стрелка сдвинулась на несколько минут. Пора идти.

Рука потянулась к связке ключей, лежащих рядом, но остановилась.

Сэм вспомнил про лежащий под подушкой пистолет. Он, хмыкнув, задумался. Изумрудные глаза заметались от двери к кровати и по новой.

«Я совершенно ненадолго», – заключил наконец Фивер про себя, стоя у выхода.

Он не захотел брать оружие. Понимал, что по всем предписаниям стоило бы, но, тем не менее, принялся проворачивать ключ в замке.

Снаружи мраморный пол обрамляла красная ковровая дорожка. Закрыв дверь на замок, Сэм огляделся.

В отливающем белизной коридоре не было ни души.

Постояльцами этого отеля были отнюдь не из тех, кого можно назвать ранней пташкой. Укутавшись бархатным одеялом, они предпочитали сладко спать до полудня с потухшей в руках сигарой.

Вдоль коридора гордо отблёскивали гипсовые фигуры в стенных углублениях, а золотистые цифры номеров и потолочная фреска буквально горели – весь коридор был залит утренним солнцем.

Сэм направился навстречу слепящему свету. Он миновал галерею псевдоантичных бюстов и остановился за питьевым краником – фигуркой Купидона.

Здесь, в конце коридора располагался лифт. Сэм нажал на кнопку вызова.

Рядом мрамором зиял лестничный пролет – совсем не популярный выбор среди постояльцев. Каждый здесь предпочитал спуск в винтажной кабине с металлическим узором изнутри.

В ожидании лифта, Сэм устремил свой взгляд в панорамное окно, источник ярких отблесков. Стекло было установлено заместо привычной стены, замыкающей длинный проход.

Отсюда открывался захватывающий вид.

Фивер стоял на третьем этаже отеля, расположенного на пологом склоне горы. Эта местность уже давно была застроена и представляла из себя возвышенную городскую окраину с извивающимися в причудливых фигурах и наклонах улочками.

Из окна была видна как на ладони горная долина. Между зелёными скалистыми громадами теснился живописный курорт. Казалось, он ещё рос бы и рос, если б каменные стены не стесняли.

По факту, стоя на склоне одной из гор, Сэм мог видеть, как вдалеке, над неисчисляемым множеством зданий, возвышалась другая скалистая цепь.

Это были не те, хорошо знакомые многим, холодные окутанные снежными шапками горы, а тёплые и солнечные, с великим изобилием живого.

На осыпных далёких склонах щетинились скопления ароматных кустарников. Среди сыпучих почв и крутых спусков редкие участки плоскости непременно становились домом для нескольких лип или пальм, а в особо примечательных местах ландшафта встречались и душистые персиковые рощи. Впрочем, стараниями местного управления, деревьев с каждым годом становилось всё больше.

Зверей в горах было много. Другой вопрос – как много впечатлений способны вам доставить обитатели тех мест. Приезжали сюда отнюдь не за животными.

Как самых обаятельных, можно было выделить лишь горных кроликов, орлов и, конечно же, великое множество грызунов – если вы совсем не искушены животным миром. И лишь самым удачливым туристам удавалось запечатлеть одинокий силуэт красного волка.

А между горных массивов, омывая городские берега и пристани бурлило море. Яркое и светлое, оно, отражало солнечные лучи и облизывало пенистыми кудрями береговую линию.

Сэм увидел солнце, уже давно взошедшее и висевшее над морским лазурным горизонтом.

На лице проявилась невольная улыбка.

Он вдруг представил себя выпорхнувшим из окна, летящим вперед. Птицей, рассекающей ясное голубое небо. Он представил как лёгкий летний воздух, расступаясь, обводит его и обдувает сладостной прохладой.

Вот под голубым небом, облитые светом, высятся черепицы крыш, где-то внизу по улицам бродят ранние туристы, или спешат на работу местные, а он летит…

При виде столь чистых красот, фантазии иной раз непроизвольно сочились из головы Сэма.

Агенту Фиверу вдруг очень захотелось вылететь птицей в окно, в светлый горизонт…

Но вот, прозвенел сигнал, и дверцы лифта разъехались. Вновь укололо холодной обыденностью, и агент, подтерев туфли о красный коврик, вошёл в лифт.

Уже на протяжение шести лет Сэм Фивер работал в разведке. За это время жизнь его успела обрести чёткий образ, а давние воспоминания – покрыться густым туманом.

Сэм нехотя вспоминал о своей юности. До двадцати лет он всерьёз и не думал, что станет агентом разведки. Проскакивали лишь редкие мысли.

И всё же, пробираясь через вязкую дымку, Фивер иногда возвращался к прошлому. Там, за письменным столом в тесной комнатке, сидел темноволосый студент.

За окном уже смеркалось. Где-то вдалеке, за оконной рамой, беспечно разливалось красочное зарево – вечерний небосвод сверкал в лиловых взрывах. Разгораясь, закат уносил с собой дневной свет, а пока – небо было залито яркими красками.

Лёгкий ветерок приподнял концы занавески, и студент, выбравшись из-за стола, подошёл к окну. Он прикрыл форточку и устремил свой взгляд за стекло, вдаль…

Так, часто проводя долгие минуты у окна, он вновь возвращался к столу, где перед юношей лежал открытый разворот. На листах, озарённых лиловым пламенем, светились строчки чернил. Одна, кончаясь запятой, перерастала в другую уже ниже…

Затем был институт. Ранним утром, проснувшись лицом в тетради, студент немедленно отключал будильник и бросался на пол. Отжимания – он всегда считал их выгодным убийством времени. Дальше раковина, шкаф, набитая сумка и путь до университета…

Так тянулись дни за кафедрой философского факультета. За бумажными листами, чернилами и ярким светом.

А потом была драка…

Двадцатилетний юноша дал жестокий отпор кучке одногруппников.

Никому из администрации так и не удалось узнать подлинной причины. То ли ей были нескончаемые акты воровства с их стороны, то ли скромная забитая девушка-однокурсница. Впрочем, и она ничего дельного сказать не смогла.

Тогда-то юноша, как и ещё трое, был выставлен за порог учебного заведения. Нос был разбит, а ладонь перевязана…

Спустя несколько месяцев он был одобрен в центре подготовки, где, к слову, также не брезговал уснуть в тетради – хоть там это и каралось.

Ещё недавно зависшая в небольшом окошке тройка, мигнув, сменилась на единицу. Лифт спустился на первый этаж.

Разъехались дверцы, и взору Фивера открылся просторный холл, украшенный колоннами в античном стиле. Всё здание отеля, в целом, представляло из себя современный взгляд на греческую архитектуру с помесями.

Он окинул взглядом пустые кресла и журнальные столы, пестрящие в стройном беспорядке, и вышел из лифта. Из-за спины раздался металлический хлопок, и Фивер подошёл к стойке регистрации.

– Доброе утро! – С искренним почтением, кивнул он головой.

Сияющей улыбкой Сэма встретила молодая девушка:

– И вам того же. Рано вставать – это чудесно! – Она смущённо обвела взглядом смокинг и добавила, – Отлично выглядите.

Фивер умильно повёл бровями.

– Спасибо, вы тоже неотразимы. – Сэм достал из кармана зажигалку. Время уже поджимало, и он решил не медлить. – Могу я попросить у вас сигару? Люблю покурить перед утренней прогулкой.

Агент Фивер в очередной раз метнул беспощадное лезвие обаяния – вернее, уронил. Получалось как-то само, но Сэм мог завлечь любую девушку парой-другой реплик. Он давно привык и лишь про себя улыбался.

– О, конечно. – Вдруг оправилась от нескромного взгляда работница отеля. Изящные реснички нырнули вниз. – Мы всегда предлагаем наши фирменные сигары клиентам, – девушка спешно потянулась куда-то под стойку.

– И знаете, – Прервал её Фивер, – я хотел бы узнать, сколько сейчас времени. У меня стойкое ощущение, что мои часы немного отстают.

Женское лицо, только поднявшееся из-под стойки, залилось в непроизвольной улыбке.

– Да, конечно, сэр. – Мгновенно ответила девушка, сдерживая увлечённый смешок. – Сейчас ровно восемь часов. – Сказала она и протянула Сэму сигару с золотой каемкой.

– Премного вам благодарен! Да, мои часы отстают на три минуты. – Он, одарив, даму яркой улыбкой, взял сигару и положил её в нагрудный карман. Всё и вправду прошло быстро.

Искусно распрощавшись, Сэм Фивер развернулся и зашагал к широким стеклянным дверям, оставив девушку у стойки бросать заинтересованные взгляды на крепкую спину в смокинге.

Его часы не отставали ни на минуту.

А погулять с утра он и вправду очень любил. Что-то в утренней дымке расцветающих окрестностей цепляло Сэма до глубины души. Однако выдавалась такая возможность далеко не всегда. Это утро было ярчайшим примером.

Как бы Сэма ни тянуло устремиться вперёд по загадочным сонным улочками, он вынужден был оставаться на месте.

Долг требовал, и Фивер это прекрасно понимал.

Агент в светлом костюме вышел из стеклянных дверей шестиэтажного отеля. Он неторопливо спустился с крыльца с золотистыми перилами, и облокотившись о торец здания, потянулся к карману.

Утреннее солнце вновь ударило в глаза, но уже свыкшийся Сэм лишь лениво прищурился.

Фивер выудил из пиджака зажигалку и второй рукой поднёс к губам сигару. Ловким взмахом кисти раскрылся металлический корпус, и щелчком Сэм зажёг пламя.

Кончик сигары запылал сотнями крохотных пожаров. Они тут же принялись разбегаться по сухой ароматной бумаге, оставляя горящий след. В воздух вместе с седым облачком поднялся мягкий кедровый запах, и Сэм отвёл зажигалку.

Он затянулся, ощутив лёгкое расслабление, и откинул голову к стене.

Агент Фивер любил и покурить. Настоящей усладой была для него сигара после трудного рабочего дня. А в последнее время дни для Сэма становились всё тяжелее и тяжелее… Он жадно прибирал закрутку к губам и впивал в себя все соки никотина.

Что любопытно, до тех пор, как он не вступил в разведку, табак Сэму совсем не нравился.

Ещё свежи были воспоминания, о том, как первая сигарета, выкуренная в первый же день стажировки, спустя месяцы переросла в четыре на дню, а затем и в толстые сигары.

В глубине души Сэм понимал: это его убивает.

Тут, распахнулись всё те же входные двери. Фивер заинтересовано повернул голову. С крыльца в красном служебном фартучке с кусачками в руках сошёл местный швейцар.

Сэм окинул его взглядом. Что сразу бросилось ему в глаза – чудаковатая кудрявая причёска мужичка, скрытая под красным беретом так, что по бокам торчали лишь каштановые локоны. Сэм невольно улыбнулся.

Швейцар, поправив круглые очки, оглянулся по сторонам. Вдруг он заметил Фивера и, бросив неловкий жест рукой, крикнул: «Доброе утро, сэр!»

Необычный акцент сразу бросился в глаза. Мужчина очень жёстко произносил окончания и, словно, избегал любой мягкости звуков.

Несмотря на это примечание, Сэм незамедлительно произвёл учтивый кивок Швейцару. Сигара чуть не вывалилась изо рта.

Одарив Фивера любезным взглядом, тот развернулся и направился к зелёной ограде у фасада здания. Мужичок принялся умело орудовать кусачками, аккуратно подрезая кусты.

Сэм с недолгим интересом понаблюдал за его занятием и вскоре опять перевёл задумчивый взгляд в небо.

На ум крались былые воспоминания. Картины прошлого с леденящим шелестом начали проявляться перед глазами. С большим трепетом Сэм впустил их и принялся просматривать немое, антикварное кино.

Там спецагент Фивер с ураганом в груди выполнял свои задания.

Каждая миссия, любое государственное поручение поражали его в самое сердце. Горячая, пылкая кровь из умело пробитой раны разливалась по всему телу, наполняя его беспощадным огнём.

Фивер горел и рвался во всех направлениях. С непогашаемым чувством долга он выслушивал речи в кабинете начальника, нырял в автомобиль, растворялся в толпе с пистолетом за пазухой.

Он был неумолим. Когда наступало время, Фивер доставал из широкого гардероба самый лучший костюм – иногда чёрный, иногда серый, а иногда с пуленепробиваемой подкладкой.

Так, за опасными вылазками, драками и виртуозной слежкой тянулись месяцы, и понять этого агента было нельзя. Он действовал так, как никто другой попросту не мог – и воспринимать это можно по-разному.

Когда Фивер брался за дело, предаваясь дикому пламени, всё вокруг обращалось бесцветными декорациями. Масштабным полем, на котором каждый человек, кроме цели становился манекеном. Именно там Сэм и работал.

Он, отважно несясь под осколками шрапнелей, участвовал в погонях – всего двух – и с великим счастьем, что справился и остался жив, прибирал к губам сигарету. Фивер любил свою работу, буквально обожал тот факт, что способен помочь – и помогает – тысячам человек.

Чем дальше агент продвигался по службе, тем охотнее и шире с лукавой улыбкой раздвигало перед ним ширму начальство. Тоненький занавес, за которым вычурно отблёскивали золотые горы.

И первые пять лет Фивер отважно боролся за каждый сдвигаемый сантиметр. С упоением сражаясь в разведке днём, под вечер он возвращался в дорогой отель.

Жаркие танцы под луной и ласки в шёлковых постелях за дверьми с позолотой. Знойные красавицы и дорогой алкоголь – так он часто провожал вечера. Ему тогда жутко было любопытно вкусить этой жизни. Такой загадочной и желанной.

Он всё больше и больше увлекался сигаретами.

По службе ему часто приходилось видеть пейзажи. Список городов, где Фивер побывал уже близился ко второму десятку, но каждый по-особенному впечатывался в сознание.

Вот и сейчас Сэм старался стиснуть свои мысли в кулак. Лёгкие и воздушные, они рвались куда-то далеко наверх, но Фивер крепко ухватил их, хоть и было больно. Держать себя в руках он умел.

Сэм встряхнул головой и увёл взгляд от абстрактных образов к вполне реальным.

Отель находился в паре километров от города на некрупных горных вершинах.

Неподалеку, на той же цепи зелёных массивов, городками стояли винтажные виллы с виноградными садами. Отсюда, в чём Фивер уже убедился, открывался вид на целый город.

Это место служило надзорной площадкой для самых влиятельных криминальных деятелей города. Весьма роскошной надзорной площадкой. Находясь здесь, можно было увидеть всё, что только пожелаешь.

Но агента Фивера эта недвижимость нисколько не интересовала. Одним из главных правил в разведке является чёткое следование конкретной инструкции.

Да и Сэм, скорее, рассматривал поля нежно спеющих ягод, чем прикрытие для отмывания нелегальных банкнот.

Он терпеливо ожидал мистера Ф., по многочисленным данным, спонсора и организатора множественных терактов.

Так, упиваясь ароматной сигарой у самого неба, агент Фивер простоял – если сверяться с его часами – до восьми часов, двенадцати минут.

В это самое время, когда он взглянул на часы, откуда-то неподалеку послышался приглушённый рёв мотора. С каждым мгновением он становился всё громче, и спустя несколько секунд Фивер узнал хорошо знакомый ему шум Астон Мартина.

Этот звук мгновенно вымел из головы все тягучие размышления.

Сэму и ранее приходилось водить эту блестящую классику. Год назад, на поимку контрабандистов в Мексике, штаб выделил Фиверу роскошный DB7. Агенту досталась роль Британского посредника, и автомобиль пришёлся очень кстати.

«А вот и он», – втянув табачный дым, подумал Фивер, когда за узором ворот показался блестящий кузов.

После короткого диалога у проезда – Сэм видел, как мужчина в охранной будке обращается внутрь салона – шлагбаум поднялся, и автомобиль въехал на территорию.

Отсвечивая на солнце, серый Астон Мартин закатился на парковку. Журчащий двигатель словно по щелчку затих.

Фивер бросил стремительный взгляд на номерной знак – он мысленно зафиксировал комбинацию цифр и букв.

Тут распахнулась пассажирская дверь и из салона с невозмутимым видом показался мужчина в чёрном смокинге. Подобно грациозному гепарду он шагнул лакированным туфлями на асфальт.

К нему тут же с поспешным рукопожатием подбежал швейцар. Это определённо был мистер Ф. – Сэм узнал его по многочисленным описаниям.

Фелбс принялся объяснять что-то работнику отеля, попутно жестикулируя. Поймав эту возможность, Фивер начал внимательно обводить свою цель взглядом.

Загадочный спонсор терактов вел себя соответствующе своему образу. Мистер Фелбс был подобен свирепому хищнику. Он был серьезен, твёрд, то и дело пропуская скромную гордую улыбку на свое скулистое лицо. Он вел диалог, заставляя собеседника лишь слушать и повиноваться.

Сэм смотрел на человека в костюме и чётко узнавал в нём те черты, о которых был так хорошо наслышан. Он думал было…

Вдруг перед глазами промелькнули множественные картины диких кошек. Они сидели, скалились, кровожадно облизывались прямо перед лицом. Причём практически буквально, что не на шутку припугнуло Сэма.

Тут распахнулась водительская дверь и на парковку, что-то печатая на мобильном телефоне, вышел мужчина в серой рубашке. Фивер тут же перевёл свой взгляд на него. Он был удивлён случившимся, но серьёзнее дела, свой мираж не поставил: «Что за…? Хотя, не время»

Этот человек не источал такой пугающей харизмы, как Фелбс. Он был одет в совершенно простую и блеклую одежду и вёл себя абсолютно сдержанно. Без лишних действий и движений мужчина встал, облокотившись о капот автомобиля. Вскоре он достал из кармана мобильник и принялся печатать.

Сэм нахмурился, пытаясь понять, что такого может делать человек в Серой рубашке. В таком состоянии пронеслось пол минуты.

Неожиданно для Фивера, человек, надавив на бок корпуса, вдруг выключил телефон и мнимо окликнул Фелбса.

У торца здания было совсем не разобрать, о чём говорят люди на парковке. Было видно лишь, как мужчина в Сером метнул пальцем в сторону ворот и кивнул мистеру Ф. Водитель направился к выходу.

Фивер решил было проследовать за ним, но неожиданно для себя передумал.

Кошки. Дикие, грозно-рычащие хищники преградили ему дорогу. Всё произошло настолько быстро, что Сэм даже не понял, почему передумал. Причина словно вылетела из головы, но он был полностью убеждён в её призрачной весомости. Где-то в мыслях крутился только свирепо скалящийся гепард.

«Обычный шофёр», – лукаво заключил про себя Сэм. Он старательно проигнорировал необычные мысли. Нетерпеливым взглядом он проводил мужчину до калитки и вновь продолжил наблюдать за мистером Ф.

Тот вёл себя словно хозяин положения. Фивер давно научился распознавать таких даже со стороны: когда-то он и сам был похож…

Грациозный господин то и дело поглаживал рукава пиджака и проводил рукой по тёмно-каштановым волосам, уложенным назад. Всем своим видом он твердил о том, что с ним лучше не шутить. А главное: делал это не преднамеренно, с небывало прохладной и гордой улыбкой, поправляя тёмные очки с позолоченной дужкой.

Фивер был впечатлён леденящей грацией. Он чётко увидел перед собой сурового противника. Было ясно: этот человек – одна из настоящих угроз.

Так неожиданно повеяло неуловимым чувством долга.

В какой-то момент диалога швейцар быстро кивнул, и они с мистером Фелбсом направились к багажнику Астон Мартина.

Фивер внимательно провожал взглядом удаляющийся затылок, как вдруг – словно во сне – лицо уже смотрело на него. Острые скулы и колкая щетина.

Сомнений не было, Фелбс развернулся ровно в сторону агента. На нём были чёрные очки, но Сэм сразу почувствовал: мистер Ф. смотрит ему прямо в глаза. Они обменялись быстрыми взглядами, и хищник в костюме скрылся за кузовом автомобиля.

«Вот и моя работа», – ощутил Сэм побуждающий толчок. Фивер посмотрел на тлеющую в руке сигару. Она, дымясь, очевидно, близилась к завершению.

Сэм решил завершить свою «утреннюю прогулку».

Прикинув, сколько ещё времени займёт беседа Фелбса со швейцаром, Фивер затушил сигарету о металлический обод и, выкинув её в урну, вернулся в здание отеля.

Всё тот же просторный холл встретил его своей прохладной пустотой. За одним исключением, – девушка за стойкой сменилась юношей лет двадцати – здесь не изменилось ничего.

Поздоровавшись глазами с очередным портье, Сэм устроился в одном из кресел, за столиком. Он, не теряя ни секунды, достал квадратную бумажку для заметок с небольшим карандашиком и быстро нанёс на неё номер автомобиля.

Фиверу оставалось только ждать. Что-то глубоко внутри вновь забурлило истинным интересом.

Он огляделся – ранее холл Сэму удавалось видеть лишь мельком. Коротая время ожидания, он принялся рассматривать окружение.

«Здесь всё то же, что и на третьем этаже», – завершил он спустя пару минут свой обзор. Действительно, главной особенностью интерьера было навязчивое выпячивание всего самого дорогого. Золото, белоснежный мрамор, картины, – что довольно здорово – живые растения и прочие атрибуты роскоши.

Единственным, что немного удивило Фивера, была самая настоящая арка внутри помещения. Раньше он почему-то не примечал столь изысканно отточенного дверного проёма. Сэм заглянул внутрь: там виднелось что-то вроде игорного или банкетного зала.

Но было очевидно понятно: это лишь простое отвлечение для глаз. Детская забава.

Самые серьёзные мероприятия проходили отнюдь не здесь. Зачастую даже некоторые комнаты снимались для проведения там покерных игр или деловых встреч, застолий, – почему-то из речи начальника Сэм отлично вынес именно этот момент.

И вот, на плитку первого этажа уже ступили мистер Ф. и неуклюже тянущий за собой зелёный чемодан, явно озадаченный швейцар. Фелбс шёл спереди, оставив мужичка в красном волочиться за собой.

Фивер, переведя взгляд с багажа, с интересом наблюдал, как мистер Ф. регистрируется у стойки. Он впервые смог расслышать голос загадочного террориста.

Фелбс произносил слова максимально чётко, и бархатистым отзвуком пролетала каждая буква по окрестностям. Паузы между лаконичными репликами напомнили Сэму барабанную дробь, всё нараставшую перед громким и звучным ударом. Фивер также подметил, что раскатисто-мягкий голос трещит. Словно звук в гортани своим грохотом колебал всё тело. Он и сам отчасти звучал, как мотор своего Астон Мартина.

«Сорок шестой, пятый этаж… Понял, спасибо», – окончил диалог Фелбс и развернулся.

Он направился прямо к стеклянному столику и сел напротив Фивера в кресло. Без сомнений, он знал, что их ожидает диалог. Сэм тоже.

К тому моменту бармен уже начал натирать бокалы и готов был принять первый заказ.

– Добрый день. Я Стивен Фелбс, – положив руки на стол, представительно промурчал он.

– Приятно познакомиться! Я Фивер, …

Он поймал на себе ожидающий взгляд.

… Сэм Фивер.

Он с живым интересом прикивнул головой и протянул собеседнику руку. Они обменялись цепким рукопожатием и оба ощутили крепкую хватку.

– Вы… своим здоровьем дорожите? – до жути спокойным, но разящим ударом начал диалог Фелбс.

Глаза Фивера тут же округлились, но он быстро совладал с собой.

– Что, простите?

– Курите с самого утра. – Ф. бросил ироничную, но незлую улыбку. – Я видел, вы только что курили. Не боитесь заигрывать со здоровьем?

Сэм одобрительно покивал. Что-то в львиной фигуре, несмотря на стойкое профессиональное отторжение, показалось ему интересным.

– Я, знаете ли, – он нехотя вспомнил легенду, – все прошлые сутки добирался до сюда. Вечером мечтал о сигаре-другой, но спать хотелось невероятно. – Сэм перевёл дух. – Поэтому ограничился, – на ходу пришла правдоподобная идея, и он махнул в сторону арки – стаканом виски с содовой.

В этот момент по чистой случайности из резного прохода показался мужчина, по фартуку, видно – бармен. Воспользовавшись случаем, Сэм тут же ощёлкнул его: «Можно нам два виски с содовой?»

Фелбс ухмыльнулся, глядя на удаляющегося обратно сотрудника.

– Не откажетесь ведь? – Ответом Сэму был благосклонный взгляд.

– Не то, чтобы дорожите… Понимаю. И я уже, конечно, не откажусь, – промурчал Фелбс. – Ваш любимый коктейль?

Сэм на секунду задумался, взвешивая потенциальные последствия своего ответа – серьёзное допущение для шпиона.

Ответ определённо приглянулся собеседнику.

– Да. Ничего лучше классики не пробовал.

Ф., слегка пригнувшись, прошептал Фиверу:

– А, по правде говоря, я думал, что вы обожаете водку-мартини.

Он залился в широкой насмешливой улыбке, задирчиво приподняв брови.

Зависла неловкая пауза. Фелбс с негасимой энергией сверлил Сэма взглядом. Тот лишь молча ответил тем же. Он улыбнулся, хоть и не понял к чему – на уме был скалящийся гепард.

Прервав несуразность, на стол звякнули два сосуда с рыжеватой жидкостью и кубиками льда. Затянувшееся молчание было оборвано. Мистер Ф. бросил бармену вежливое «Спасибо».

– Ах, прошу прощения, – Фелбс оживленно вскинул кистью, – я совсем забыл про меры приличия, – и, прервав паузу, снял чёрные очки.

Под тёмным стеклом все это время скрывались два серьёзных глаза. Они слегка щурились от непривычки поглощать лучи не через тёмную линзу.

Но самым удивительными были зрачки. Такого Сэм не ожидал никак. Они были ярко-жёлтыми с оранжевыми переливами, словно у кошки. Он посмотрел ими на ошарашенного Фивера.

– Не пугайтесь, – снисходительно промурчал он, – у меня врождённая мутация сосудистой оболочки глаза. По итогу, проблема с пигментом в радужке.

– Черт возьми, – дал волю эмоциям Фивер, – я никого грознее вас не видел.