Текст книги "Идущий"

Автор книги: Игорь Колосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

ГЛАВА 6

Начало преследования

1

Правитель стоял лицом к окну, созерцая восходящее солнце, и Флек, зайдя в комнату, выжидающе замер.

Флек являлся не только правой рукой Правителя, но и частью его мозга, его глазами, генератором его энергии. Он был проводником между Правителем и его многочисленными поданными. И ещё Флек был двоюродным братом Правителя, хотя, конечно, добился своего положения отнюдь не благодаря подобной родственной связи. В мире, где каждый четвёртый мог оказаться твоим родственником, это практически не играло никакой роли. У Правителя имелись родственники и поближе Флека, однако это не подарило им никаких особенных преимуществ. Чего только стоил пример родного младшего брата Правителя – он был заключён в Клунс, самую строго охраняемую тюрьму Всех Заселённых Земель. Заключён сразу, стоило ему лишь выразить сомнения относительно абсолютной власти Правителя, и то, что они оба пришли в этот мир благодаря одной женщине, не явилось смягчающим фактором.

Флек знал всё это, и тем значительнее было собственное достижение, превратившее его в единственного человека, кто позволял себе давать советы самому Правителю, этому современному Мессии, вознамерившемуся вытянуть человечество из бездны, в которую оно уже практически падало. И Флек был единственным, перед кем Правитель изредка проявлял нечто, что реально было характеризовать, как слабость, перед кем Правитель представал обычным человеком.

Флек молча ждал, и Правитель, наконец, повернулся. Флек склонил голову. На него смотрел худощавый темноволосый мужчина, с изящными чертами лица, с бледной кожей, с холёными пальцами рук и безупречными ногтями. Его переполняла гибкость и грация барса, быстрого, безмолвно свирепого и в то же время дотошного в отношении чистоты собственной ослепительной шерсти. И ещё у Правителя были пронзительно голубые, почти белые глаза, вносившие контраст с волосами до такой степени, что, казалось, не сочетались с ними вовсе.

Однажды Флек слышал историю одной повивальной бабки, служившей ещё при отце Правителя и утверждавшей, что сам Правитель не был рождён обычным путём. Он появился в спальне своей матери, на которую вообще не был похож, неизвестно каким способом. Женщина, бывшая до этого беременной, уже не имела прежнего живота, однако не было никаких признаков родов.

И сама женщина утверждала, что никого не рожала.

От немедленного безумия, вызванного отсутствием внутри плода, её спасло сопение и плач маленького Правителя. Тем не менее, спустя несколько месяцев у женщины помутился разум, и ребёнка выкармливали и воспитывали няньки.

Флек слышал эту историю в ранней юности, когда их пути с Правителем ещё не пересеклись, и когда он ещё не задавался кое-какими вопросами. Однако позже все нити оказались похоронены вездесущим временем. Повивальная бабка канула в никуда, то ли умерла от старости, то ли, как часто бывает, маразм ветхой старости сделал её ненужной.

Выдержав паузу, Флек поднял голову, расправил плечи. Сам он чем-то напоминал Правителя. Тот же рост, та же комплекция, гибкость. Почти одинаковый цвет волос. Только кожа смуглая и глаза – два прожигающих чёрных угля.

Без лишних приветствий Правитель перешёл к делу:

– Гонец прибыл? – спросил он.

Флек снова чуть склонил голову.

– Да, Правитель. Слухи подтвердились. Мальчик действительно существует, и он лечит все болезни.

С минуту Правитель вышагивал вдоль окна. В его движениях не было нетерпения, лишь неудержимая энергия, не позволявшая хранить абсолютный покой. Затем он остановился и коротко глянул на Флека. Тот не стал дожидаться нового вопроса.

– Совсем недавно он был в Лизии. Может, и двух дней не прошло. Это – проверенный факт.

Правитель коснулся подбородка своими тонкими женственными пальцами.

– Куда он направился?

– Неизвестно, Правитель, – Флек чуть заметно поморщился. – Для этого нужны направленные поиски, желательно определённой группой. Конечно, немногочисленной.

Он замолчал, ожидая вопросов или повелений.

Ещё одна минута вышагивания вдоль окна. Не замедляя движений и не глядя на Флека, Правитель произнёс:

– Надеюсь, ты понимаешь, как важно найти этого мальчишку. Найти как можно быстрее.

– Да, Правитель.

– Кроме того, что он нам нужен, мальчик может стать источником опасности, сам того не желая и не понимая.

Флек кивнул. Он представил, какие могут возникнуть конфликты в отдельных городах, когда тамошние власти осознают, что находится у них под боком. Это, не считая малонаселённых районов, где хозяйничают банды.

– Плюс мальчишка может погибнуть от руки неизвестного негодяя, – продолжил Правитель. – Или бесследно исчезнуть, что также чревато нехорошими последствиями. Одним словом, мы должны его найти.

Правитель остановился, и взгляды их пересеклись.

– Твои предложения? – прошептал Правитель.

Флек выдержал паузу и заговорил.

Спустя несколько минут, когда он закончил, Правитель произнёс:

– Хорошо, Флек. Действуй. Но прежде надо бы предупредить комендантов всех крупных городов о том, что они обязаны задержать мальчика и охранять его до прибытия твоих людей.

Флек склонил голову и быстро вышел.

2

Гурин колотил мечом с тупыми краями по специальному приспособлению, по форме напоминавшем человека, и этот вымышленный враг кряхтел под градом быстрых, но чудовищной силы ударов, покрываясь трещинами и опасно кренясь. Гурин был обнажён по пояс, и его торс сверкал под лучами солнца тысячей катящихся капель пота. Меч в его руках сверкал бешено вращавшейся колесницей.

Во внутреннем дворике громоздкого угрюмого здания, где располагались казармы личной гвардии Правителя, вместе с Гурином тренировалось ещё с десяток человеком, но они больше косились на крупного широкоплечего мужчину, казавшегося ошалевшим от собственных скоростных движений и не видевшего ничего вокруг, кроме манекена-противника, чем контролировали собственные движения.

Тем не менее, Гурин остановился тотчас же, как только замерли все остальные. Сделав пару вдохов, восстанавливающих дыхание, и медленно повернувшись, он понял причину общего оцепенения. На тренировочную арену, скрытую от посторонних глаз каменной стеной, зашёл Флек, правая рука самого Правителя, можно сказать, его тень. Воины склонили головы, и Гурин, позволив себе ещё один восстанавливающий вдох, сделал то же самое. Несмотря на опущенную голову, он видел, как Флек лёгким кивком поманил его.

Не мешкая, Гурин двинулся в его сторону. На ходу мужчина совершил сразу несколько действий. Воткнул в землю меч, зачерпнул ковшом воду из бочки, стоявшую рядом, выплеснул воду на себя, избавляясь от запаха пота. Подхватил полотенце, растёрся и накинул верхнюю одежду. Полотенце, влажное и потемневшее, оказалось бесцеремонно брошенным на землю. Всё это никак не замедлило его движений. Он почти нагнал Флека, прежде чем тот вошёл внутрь башни, где двое охранников контролировали вход во внутренний двор казармы.

Флек совершил малозаметное движение рукой, и охранники тотчас же вышли, оставив Флека наедине с Гурином.

– Неплохо работаешь, – негромко произнёс Флек, повернувшись к собеседнику. – Как всегда.

Гурин равнодушно пожал плечами. Ни чья похвала никак на него не действовала. Во всяком случае, те годы давно миновали, счастливо унеся вместе с юностью не только самомнение. Флек никогда не говорил лишних слов, сегодня он тоже сразу перешёл к делу.

– Ты нужен Правителю. Ты и ещё...скажем, трое из твоих воинов. Лучших воинов.

Гурин склонил голову. Флек сделал паузу, но Гурин терпеливо ждал.

– Вам нужно найти одного человека, – продолжил Флек. – Ребёнка. Мальчика лет семи-десяти. И доставить к Правителю. Живым и здоровым. Начнёте с Лизии, там вы сможете взять след. Будьте внимательны и не лезьте напролом. Возможно, мальчика захотят найти другие люди, и у вас окажется полным-полно конкурентов. Пока никаких сведений нет, но я уверен, чувствую, эти псы талхи наверняка знают про мальчика. Старая бестия Старх не сможет сидеть, сложа руки, это и обсуждать не надо. Впрочем, кроме них отыщется достаточно желающих погреть руки на способностях ребёнка.

Гурин, стоявший в полумраке башни изваянием, шевельнулся и спросил:

– Что за мальчик?

– Он лечит людей. Пока неизвестно ни об одном случае, когда он не смог помочь, какой бы ни была болезнь. Мальчик должен попасть к Правителю и только к нему.

Гурин, соглашаясь, кивнул. Спустя несколько минут, выслушав последние инструкции от Флека, Гурин позвал одного из охранников и быстро сказал ему:

– Найди Булоха. Пусть придёт ко мне в комнаты вместе с двумя напарниками – Камнем и Шрамом.

Охранник тотчас же вышел.

3

Драго негромко постучал в дверь нужного дома и отступил на шаг, механически положив руку на рукоять меча, скрытого плащом и рясой, пришитой к изнанке верхней одежды.

Вечерело, видимость была достаточной, но детали скрадывались. Драго удовлетворённо причмокнул. Все, что было можно, он сделал до темноты. Теперь же для того, что он должен был сделать, наступило самое подходящее время. В сумерках всегда лучше столкнуться с другом, чем с врагом.

Драго показалось, что занавеска за окном шевельнулась. На всякий случай он напрягся, готовый вступить в схватку, если обстоятельства оказались отнюдь не теми, что обещал Луж.

Дверь отворили. На пороге показался старик, невысокий, обманчиво неповоротливый, но Драго не обманулся – человек, стоявший перед ним, не был немощен.

– Прости, добрый человек, – залепетал старик. – Не могу ничего подать. Всё, что было, отдал. Детишкам малым, старикам. Нынче много-то страждущих.

Старик замолчал, Драго выдержал паузу и тихо сказал, почти прошептал:

– Тогда утешь меня словом, отец. Словом и Знанием.

Старик как-то изменился в позе, и голос стал другим, менее податливым:

– Заходи, – коротко предложил он.

В доме старик усадил Драго в передней комнате, предложил большую кружку кислого молока. Драго поблагодарил хозяина кивком, отпил половину и спросил:

– Что здесь мне должны передать?

Теперь, в доме, лицо связного показалось Драго смутно знакомым. Наверное, они встречались раньше в монастыре.

Старик помедлил и ответил вопросом на вопрос:

– Что ты узнал в городе?

Драго глотнул ещё из кружки, пытаясь сосредоточиться на прошедшем дне. Расслабленность в измотанных ногах мешала этому. Старик воспринял молчание гостя, как колебание, и быстро сказал:

– Завтра утром я отправлюсь гонцом к Старху. Я должен буду передать Совету талхов то, что уже известно тебе.

Драго кивнул, давая понять, что знает это. Однако сведения были скупыми. Возможно, позже, когда он почти нагонит мальчика, он сможет передать связному Ордена что-то более определённое.

– Говори, – поторопил старик.

– Мальчик был здесь несколько дней. Когда ушёл, точно сказать нельзя. Я не смог проследить его перемещение по Лизии полностью. Предполагаю, что он ушёл три или четыре дня назад. В крайнем случае, пять дней назад. Скорее всего, он двигался к северо-восточным воротам. Если так, он, наверное, продолжит идти в восточном направлении. Но это не точно.

– Хорошо, – старик подошёл к окну, потоптался там, вернулся к Драго. – Значит, Вальцирия?

Драго представил картинку близлежащего города в восточном направлении. Сколько туда идти пешком ребёнку, обременённому даром, заставляющим его лечить больных, встреченных на пути? Сложно сказать. Если бы туда пошёл Драго, не задерживаясь в пути, он преодолел бы расстояние чуть больше, чем за два дня. Тем не менее, нельзя с уверенностью говорить, что мальчик потратит на дорогу значительно больше времени. Никто – ни Драго, ни Старх или его приближённые – пока не знал, чем руководствуется ребёнок, и останавливался ли он во всех деревнях без исключения.

Драго медленно покачал головой.

– Между Лизией и Вальцирией две деревни. Но к северу и югу расположено ещё по два небольших селения. Кто знает, не отклонится ли мальчик, чтобы позже снова двинуться в восточном направлении. Или пойти дальше. И я не уверен, что следующий город, куда мне придёться войти, будет именно Вальцирией.

Старик откуда-то выудил карту, распахнул её небольшой салфеткой и, наморщив лоб, погрузил в неё взгляд. Спустя минуту он глянул на Драго, медленно допивавшего молоко.

– В трёх днях пути к северо-востоку есть захудалый городок Анохра. К югу расположен чуть более крупный Брезель. И вот что я тебе скажу. Вряд ли Старх успел отправить во все эти точки нужных людей под видом курьеров Ордена. Которые ждут тебя. Между тем у меня есть адрес в Вальцирии. Значит...Значит, тебе придётся сделать крюк, если мальчик действительно резко изменил направление, и ты не обнаружишь его очень свежий след. Ни в одном из этих городов нет представительств Ордена. Однако Совет Ордена не должен оставаться в неведении.

Драго устало кивнул. Оставалось надеяться, что ребёнок пошёл к Вальцирии. Если же нет, Драго потратит приличное время, чтобы всё-таки прибыть в Вальцирию к связному и сообщить новые данные.

Старик, наверное, оказался удовлетворён выражением его лица, так как сменил тему.

– Теперь о том, что я должен передать тебе, – он уже держал в левой руке стеклянную колбу, наполовину заполненную тусклой жёлтой жидкостью. – Возьмёшь это с собой. Не беспокойся, для этой сыворотки у меня есть специальная кожаная фляжка, маленькая и удобная, ты ничего не разобьёшь.

– Что это? – не сдержался Драго.

– Это? – старик вдруг улыбнулся, и улыбка почему-то неприятно изменила его лицо. – Если дать кому-нибудь этого питья, человек расскажет всё. Всё, что тебя заинтересует. Расскажет только правду. При этом он будет выглядеть вполне нормальным, посторонние ничего не заподозрят.

Драго слышал о том, что есть нечто подобное. Напиток правды, называл его Лон. Признаться, Драго не совсем верил, что напиток действительно существует. Старик перелил половину содержимого колбы в неприметную маленькую фляжку и величественным жестом, как отдают что-то по-настоящему дорогое, вручил её Драго.

– Ты понимаешь, может статься так, что у тебя не будет возможности убедиться, что перед тобой нужный Ордену ребёнок. Тогда ты и используешь содержимое фляги. И ещё, Драго. Эта штучка не должна попасть в руки кому бы то ни было и тем более людям Правителя. Её как бы не существует.

Драго кивнул.

– Ты разобьёшь её или просто выльешь содержимое, если дела, не приведи Небо, станут плохи, и тебя окончательно прижмут к стенке, – старик чуть вызывающе улыбнулся. – Но это, уверен, не произойдёт. Думаю, Старх и Совет Ордена знали, кого посылать.

Драго снова кивнул, отдавая дань лестной характеристики в свой адрес.

Старик принял прежний вид, хмуро-настороженный.

– Ну, что? Ты проведёшь ночь здесь или всё-таки пойдёшь дальше прямо сейчас?

Драго массировал колени.

– Думаю, выбрать золотую середину. С одной стороны быстрый переход из монастыря утомил меня, и кто знает, когда доведётся нормально поспать в следующий раз. С другой стороны...Надо бы поскорее нагнать мальчика. Чувствую, если не сделать этого в самом начале, дальше всё осложнится ещё больше. Ладно, разбуди меня через три с половиной часа.

4

Драго рассматривал женщину несколько минут, прежде чем подойти. Она возилась с ребёнком, мальчиком лет пяти-шести, сначала отряхнула с него грязь, после чего занялась ссадиной на его лбу.

Это происходило почти на окраине деревни. Второй деревни после Лизии и ближней к Вальцирии.

Драго, до сих пор невозмутимый, чувствовал лёгкое беспокойство. Уже во второй деревне не находилось никаких следов ребёнка, нужного Ордену. Кажется, мальчишка с чудесным редчайшим даром вовсе не проходил здесь. Правда, Драго всё ещё надеялся обнаружить зацепку. В предыдущем селении он заходил в четыре дома, немало, если учесть, что столько же было в Лизии, городе, не деревне. При этом его расспросы лишь подпитывали слухи о необычном ребёнке, что не было на руку ни ему, ни Ордену в целом. Однако ничего другого не оставалось. Он передвигался, как обычный паломник или, если быть более реальным, бродяга, идущий в неизвестность в поисках лучшей доли, и ему ничего больше не оставалось, как расспрашивать простых людей.

В этой деревне он уже заходил в пять домов, и ему очень не хотелось делать это в шестой раз. Деревенька небольшая, всего домов сорок, этак он родит у её жителей иллюзию, что мальчик действительно проходил здесь и даже кого-нибудь вылечил. И всё-таки он должен убедиться, что ребёнка здесь не было.

Рассматривая женщину в простом крестьянском платье, Драго решил поговорить и с ней. Он будет для крестьянки всего лишь проходящим мимо, и это меньше впечатается в её память, чем, если бы он зашёл к ней в дом. Судя по её живым движениям, по обеспокоенному взгляду, которым женщина ощупывала ребёнка, она наверняка знает о соседях достаточно, чтобы оказаться в курсе чьей-то тяжёлой болезни и, следовательно, слышала, если бы проходящий через деревню мальчик победил её.

Драго подошёл, почтительно поздоровался. Мальчик посмотрел на него с интересом, хотя и настороженно. Женщина выглядела спокойной. Наверное, дело было не только в светлом времени суток и отсутствии у путника оружия. Драго использовал с ней вариант обеспокоенного отца, искавшего своего сына, мальчика с чудесным даром. Мальчика, который думал, что отец погиб, поэтому шедшего в никуда.

Женщина, взяв сына на руки, покачала головой.

– Нет, я бы услышала, – сказала она. – У нас здесь есть один ребёнок, он был при смерти, и всё ещё плох.

– Жаль, – Драго покачал головой, думая теперь, как поскорее уйти, не вызывая подозрительных ассоциаций.

– Правда, через нашу деревню проходят люди и много детей. Может, он проходил здесь, но не останавливался?

На секунду Драго застыл, затем заставил себя улыбнуться и покачал головой.

– Нет, вряд ли. О нём бы услышали.

Драго вовсе не собирался открывать женщине, что мальчик каким-то образом чувствует больных людей и не может пройти через селение, так никуда и не зайдя. Женщина попыталась сказать ещё что-то, но монах попрощался и пошёл прочь.

Ситуация, бывшая не самой замечательной в Лизии, ещё больше ухудшилась. Можно сказать, Драго потерял и без того слабый след. Теперь перед ним возникла дилемма, идти ли в Вальцирию или прямо с этой деревни свернуть в сторону. Куда же пошёл ребёнок, если его следов не обнаружилось в восточном направлении?

Драго всё ещё колебался, какое направление избрать, когда сзади раздался скрип подводы. Драго покинул деревню, и ему надо было решаться, так как вправо уходила дорога, ведущая к югу, к Брезелю. Ещё через две сотни метров был поворот налево – к Анохре.

Драго приостановился. Подвода приближалась. Чёрная лошадь тянула телегу, где восседали двое явно зажиточных крестьян. Они внимательно созерцали путника, стоявшего впереди и, несомненно, ждущего их. Путник выглядел безоружным, и всё-таки под его длинным широким плащом можно было постараться и кое-что спрятать.

Драго чуть склонил голову в приветствии.

– Не подбросите ли меня, добрые люди?

Крестьяне недоверчиво разглядывали его. Один из них, державший поводья, быстро сказал:

– Мы спешим. Неотложные дела. Заказ коменданта Анохры.

– На благо Правителя, – добавил второй.

Ну, что ж, подумал Драго, совершенно равнодушный к спесивой самоуверенности крестьян, явно не желавших взять его, и к мечу, лежавшему на телеге рядом со вторым крестьянином. Значит, Анохра. Пусть будет так. Он начнёт с Анохры, затем направится к Вальцирии, и, если и там ничего не обнаружится, он предупредит связного и двинется к Брезелю. В конечном итоге, мальчик двигается медленнее, и где-нибудь его следы обнаружатся.

Драго весело произнёс:

– Какая удача, и мне туда же. И то же потому, что попросили городские власти.

Чтобы не дать крестьянам шанса, отказаться от попутчика и заодно отбить у них охоту, рассказать о нём коменданту Анохры, Драго извлёк из кармана золотой и поднял руку повыше.

– Плачу монету. Считай, вас благодарит в моём лице сам Правитель.

Крестьяне заворожено созерцали блестящую вещицу у путника в руке. Драго, ничего больше не спрашивая, запрыгнул на телегу.

5

Гурин, скакавший позади всех, размышлял о том, что передал ему комендант Лизии. Одновременно он делал первые выводы относительно того, как действовали трое воинов, бывшие под его руководством.

Нельзя было сказать, что он не доволен ими, и что они действовали как-то не так. Они являлись натасканными псами, готовыми наброситься на любого по велению Правителя или же Гурина в его лице. Они были довольно сильными и опытными воинами, в противном случае Гурин взял бы других. При этом они не утруждали себя мыслительным процессом, что с одной стороны было даже хорошо – они выполнят любой приказ, самый абсурдный. Даже если его невозможно выполнить, они всё равно попытаются. Впрочем, это было не совсем верно в отношении Булоха, номинального командира тройки – своеобразной составляющей личной гвардии Правителя. Наверное, потому он и являлся главным.

Булох был крупнее Гурина. Шрам и Камень тоже были крупнее Гурина. Их теперешний предводитель, сам достаточно крупный мужчина, если сравнивать с обычными людьми, уступал им по габаритам. Лишь природная гибкость и реакция делали его сильнее в поединке с каждым из них в отдельности. И, конечно, Гурин оказался бы бессилен против двух из них.

Это не касалось гибкости ума. Гурин спокойно мог дать фору сразу троим. Единственный, с кем хоть как-то можно сравниться, был Булох. Очень светлый, с бледно-голубыми глазами, он, казалось, источал тихую свирепую наглость. Это не движение напролом, наглость предполагает определённое шевеление извилин. В отличие от него ничего подобного не было у Камня или Шрама. Выросшие в бедных крестьянских семьях, оба в ранней юности за долги родителей попали в бесплатную рабочую силу крупных городских ремесленников и уже оттуда перекочевали в личную гвардию Правителя, в основном благодаря своим габаритам, предполагавшим проблемы любому опытному воину-противнику.

Камень, пучеглазый, неопрятный, заросший густыми чёрными волосами, не тронувшими разве что лицо, получил своё имя из-за формы головы. Крупная, деформированная и угловатая, она и в самом деле напоминала булыжник, валявшийся на вершине горы, где неугомонные ветры за десятилетия оставили в нём впадины для глаз и выделили уродливую челюсть. Шрам являлся обладателем давней жутковатой раны в виде трёх полос на левой щеке, бледно-розоватых, с расстояния рождавших иллюзию обожжённой стороны лица. Хирургически одинаковые полосы скорее являлись следами пытки, нежели последствием столкновения. Однако Шрам так никому и не сказал правды.

Оба, и Камень, и Шрам, имели короткие причёски, уродовавшие и без того непривлекательную внешность. Обоим, казалось, нужно было лишь хорошо поесть и хорошо поспать. И рвение, с которым они выполняли задание, легко объяснялось тем же – после окончания они выспятся лучше обычного и, возможно, устроят продолжительный пир.

Гурин созерцал их спины, испытывая странную смесь зависти и отвращения к этим людям. Они были уродливы и лицом и душой, и это, конечно, не могло не вызвать неприязни. В то же время они жили с пустым, ни чем незамутнённым сознанием, так не смог бы отстраниться от желчной, покрытой шипами действительности даже опытный монах. В данный момент это и было их плюсом. Они ни о чём не задумывались, и у них не болела голова. Между тем Гурин начинал понимать, что не всё так просто, и задание отнюдь не выглядит лёгкой прогулкой, как ему показалось сначала.

Казалось, какая проблема – найти мальчишку? На Гурина не произвёл особого впечатления дар ребёнка. Что с того, что он лечит разные болезни? Сам Гурин ничем не болел, если не считать изредка мучившего ступни ног грибка, и это для него было пустым звуком. Болеют крестьяне, жалкие земляные червяки, копошащиеся на своих крохотных участках, чем привлекают к себе всевозможную грязь. Может, ещё горожане, те, что победнее, живущие в узких тёмных улицах, где переплетаются запахи мочи и дешёвых харчей. Для Гурина в действиях мальчишки не было ничего от чуда. Он давно для себя понял, что существует лишь то, что можно потрогать, увидеть, в крайнем случае, услышать. Скорее всего, мальчик действительно кого-то вылечил, но вряд ли это было что-то серьёзное. Этот ребёнок зачем-то понадобился Правителю, но не обязательно это являлось для того жизненно необходимым. Тем не менее, найти мальчика было очень важным для Гурина. В случае неудачи последствия в его собственной судьбе могли оказаться какими угодно. И это несмотря на то, что он – редкий воин.

Правитель стоял у власти Всех Заселённых Земель достаточно крепко, чтобы не беспокоиться о неких индивидуумах, на которых и держалось его могущество. Остались считанные бароны, кто номинально не признавал себя вассалом Правителя. С одной стороны это несло в себе целый положительный пласт: централизованная власть имела плюсы для большинства слоёв населения, уменьшилось количество банд, состоящих из отморозков, повысился уровень жизни, хотя, как ни странно, и миграция людей достигла своего пика. Официально Правитель являлся тем, кого давно ждал простой народ. Однако реальность заставляла Гурина усомниться в этом.

Взять хотя бы двух воинов из его маленького отряда. В народе распространяли мнение о воинах Правителя, как о его лучших сынах, как о его гордости. Однако ни Камень, ни Шрам никак не подходили под это определение. Они скорее наводили на людей страх, чем уверенность за свои жизни, что надёжно защищены такими воинами. Это подтвердили поиски в Лизии. Люди пугались, отвечали невнятно, их приходилось переспрашивать, и присутствие Камня и Шрама лишь сгущало обстановку. Гурину пришло на ум, что некоторые поданные Правителя в дальнейшем могут нарочно послать их по неверному следу. То ли из чувства солидарности с мальчиком, то ли из-за ненависти к вооружённым людям, что стучатся в дом и требуют ответа.

И Гурин вместе с тремя своими людьми был бессилен против этого. Никто из них не знал мальчика в лицо, описание из уст перепуганных горожан не вносило ясности, и оставалось рассчитывать лишь на собственную прыть. На этом фоне короткая беседа с комендантом Лизии оказалась кстати. Тот уверенно заявил, что слухи о мальчике множатся с каждым часом, и, значит, нужный Правителю ребёнок действительно некоторое время находился в городе. Находился и пошёл дальше, то есть на восток. Комендант также добавил, что в близлежащие города отправлен гонец, и теперь гвардейцам будут оказывать всяческое содействие.

Впрочем, Гурин понимал, в деревнях нет коменданта, человека Правителя. И там люди тем более будут отчуждёнными. С другой стороны, прикинул он, обнаружить мальчишку нужно любой ценой, и не важно, какое впечатление останется после воинов Правителя.

Прервав преждевременные терзания, Гурин пришпорил коня, обходя своих людей. Те расступились, давая дорогу, и тоже пришпорили коней, чтобы не отстать.