Текст книги "Запретный Марс. Выжить на Красной планете"

Автор книги: Игорь Осовин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Игорь Осовин
Запрещенный Марс. Выжить на Красной планете

© Осовин И.А., 2015

© ООО «Издательство «Яуза», 2015

© ООО «Издательство «Э», 2015

* * *

Предисловие автора

Марс – эта четвертая планета Солнечной системы уже не первое столетие вызывает жгучий интерес со стороны землян. Если перечислить только научно-популярные и художественные статьи, книги и фильмы, появившиеся на марсианскую тему, к примеру, за последние 150 лет, этот перечень легко может составить весьма увесистый книжный том.

Загадки, которые подбрасывал и продолжает подбрасывать людям Марс, порождает массу предположений, домыслов, а то и самых откровенных мистификаций. Все это заставляло Марс в глазах землян выглядеть не только таинственной, но и опасной планетой. При этом люди всегда чувствовали с Марсом какую-то странную, необъяснимую связь, а присущее человеку любопытство уже которое столетие заставляет его пытаться понять, что же представляет собой планета Марс на самом деле. Не случайно, что в ходе очередной космической программы NASA, связанной с исследованием Марса, – ее официальное название звучит как «Марсианская научная лаборатория» («Mars Science Laboratory»; MSL) – 6 августа 2012 года на поверхности Красной планеты совершил мягкую посадку марсоход третьего поколения «Curiosity», название которого на русский язык так и переводится – «Любопытство».

Несколько слов о том, как появилась на свет эта книга. Признаться честно, у меня в ближайших да и в дальних планах вовсе не было намерения писать книгу про загадки Красной планеты, если бы не энергичное предложение со стороны издательской группы «Эксмо». Я взял небольшой перерыв для дополнительного изучения, так сказать, «истории вопроса», после чего подумал: а почему бы и нет, черт возьми? И как-то само собой родилось рабочее название книги: «Марс. Запрещенная реальность», впоследствии замененное на «Запрещенный Марс. Тайная доктрина». При чем здесь запрещенная реальность, спросите вы? Дело вот в чем.

Марс (как в еще большей степени Луна) сегодня многими людьми воспринимается как планета, лишенная каких-то сверхординарных тайн. Да, когда-то на Марсе, возможно, была жизнь. Эта жизнь по каким-мо причинам могла погибнуть. Скажем, по причине столкновения Марса с крупным космическим объектом типа огромного астероида. А может, на Марсе вообще не было жизни в виде некой развитой цивилизации. Но что нам до того? Все эти современные изыскания интересны с исторической и научной точек зрения, не более. А вот так ли это на самом-то деле? Думается, нет.

За столетия наблюдения землян за Марсом, и особенно за последние десятилетия, накопилось огромное количество сведений о Красной планете, которые позволили сделать многим исследователям весьма смелые предположения о том, что же на самом деле происходило (а возможно, происходит и сегодня) на четвертой планете Солнечной системы. Причем эти предположения и гипотезы можно разделить на две категории: одни считаются научными, другим в научном подходе отказывается.

Как известно, лучший способ понадежнее что-либо спрятать – положить скрываемый объект на самом видном месте. Принцип старый, но работает он отменно и по сей день. Отсюда – и объяснение названия этой книги.

Запрещенная реальность – это не обязательно та информация, которая скрыта от любопытных, но посторонних глаз. Запрещенная реальность вполне может находиться, что называется, у нас под самым носом, но мы ее не замечаем. Или – не хотим замечать. Вот и попытаемся с критической точки зрения проанализировать то, что у любого человека, интересующегося марсианской темой, находится буквально перед глазами, но что он почему-то упорно не видит.

И в конце моего небольшого вступления – пара слов о структуре книги. В значительной степени ее содержание является обзором, или, если угодно, компиляцией информации, содержащейся в массе других источников. Надеюсь, это, с одной стороны, позволит заинтересовавшемуся читателю найти привлекшую его внимание работу и самостоятельно ознакомиться с ней. С другой стороны, такой, отчасти компилятивный, подход позволит человеку, который, возможно, впервые серьезно увлекся загадками Марса, получить первое общее представление о сути проблемы и источниках информации. Ну и, конечно же, я по мере повествования рискую предлагать читателям свои соображения и версии относительно излагаемых фактов.

Кроме того, эта книга разбита на главы и подглавки, каждая из которых имеет свое наименование. Это позволит читателю быстрее ориентироваться в тексте.

Наконец, последнее. Ссылки на первоисточники я привожу не совсем так, как это принято в сугубо научных изданиях: там каждая цитата или каждое упоминание той или иной публикации сопровождается порядковым цифровым обозначением, отсылающим читателя к концу книжного тома, где помещены все ссылки на использовавшиеся автором источники информации. Да, оформленные таким образом труды выглядят очень солидно и научно. Но внимательного читателя, особенно если он не является представителем научного сообщества, постоянное обращение к ссылкам в конце книги в определенный момент начинает просто-напросто бесить. Ну неудобно так читать, в самом-то деле!

Поэтому я предлагаю иное оформление ссылок на источники информации. В тексте вы встречаете фамилию автора и название его книги (статьи), после чего в скобках следует цифра, например: Чарлз Хаммель «Дело Галилея» (с. 127). Это означает, что указана страница той или иной книги того или иного автора, полное название, год издания и прочие выходные данные которой указаны в разделе «Источники».

Вот, собственно, и все. И, как сказал в свое время Юрий Алексеевич Гагарин, поехали!

Игорь ОСОВИН

16 марта 2015 г.

Часть I. Марс – от Свифта до Хогленда

Глава 1. Тайная доктрина

Альтернативный подход как отправная точка

До определенного периода Марс для заинтересованных наблюдателей Земли был объектом, о котором можно было сказать, с одной стороны, много, с другой стороны – ничего. Наблюдения Красной планеты в подзорные трубы и маломощные телескопы, осуществлявшиеся в прежние века, давали весьма противоречивые данные, позволявшие строить самые разнообразные гипотезы о том, как выглядит поверхность Марса, какова история и современное положение дел на этой планете.

Коренным образом ситуация изменилась в 1960-х годах, когда в 1957–1958 годах, практически одновременно, стартовали космические программы СССР и США. В ходе реализации этих программ, как известно, помимо Луны было также начато исследование Марса, к поверхности которого стали отправляться сначала автоматические орбитальные станции-зонды, а затем – и марсоходы. В процессе этих миссий ученые на Земле получили десятки, если не сотни тысяч фотографий поверхности Марса, осуществлялся анализ проб марсианского грунта и т. п. Казалось бы, все эти исследования должны были дать ответы на многочисленные вопросы о том, что же на самом деле представляет собой четвертая планета Солнечной системы, но…

Но, как ни странно, события стали развиваться едва ли не в противоположном направлении. Фотографии Марса подробнейшим образом начали изучать не только адепты «официальной науки», но и их оппоненты – исследователи конспирологического, альтернативного направления. Конспирологи все громче стали заявлять о том, что данные, предъявляемые широкой общественности (в том числе фотографии), – есть самая настоящая фальсификация, что Марс выглядит совершенно не так, как на фотографиях, что на Марсе имеются вполне различимые геометрические объекты явно искусственного происхождения. В итоге на сегодняшний момент гипотезы о том, что представляет собой планета Марс, разделились на два противоборствующих лагеря.

Первая точка зрения – это мнение официальной науки: да, Марс – очень интересный для исследования объект. Да, возможно, когда-то на Марсе была жизнь. Да, возможно, микробиологические остатки этой жизни на Марсе присутствуют и сегодня. Но в целом Марс – это мертвая, не пригодная для жизни планета.

Вторая точка зрения принадлежит конспирологам и сторонникам теории заговора. Их позиция, если говорить совсем упрощенно, такова: Марс – это более чем интересный для исследования объект, но официальная наука (точнее, те, кто ее финансирует) правдивые результаты этих исследований скрывает. Марс является планетой, на которой некогда существовала чрезвычайно развитая цивилизация. И эта, более старая, марсианская цивилизация однозначно была связана с цивилизацией земной. А вот откуда пошла марсианская цивилизация и сохранились ли до наших дней ее представители – марсиане – это еще более интересная тема, о чем власть имущие вообще предпочитают не говорить.

Фантастическое зрелище: вид Марса с орбиты

Ах да! Есть, конечно же, и третья точка зрения, которой придерживаются, если можно так говорить, большинство людей, мало разбирающихся во всех этих цивилизационных космических теориях палеоконтактов. Мнение большинства, грубо говоря, таково: «Марс – это… Как бы сказать?.. Это все очень непросто!» Короче, у большинства, по сути, о Марсе нет никакого мнения, а если оно и есть, его легко можно игнорировать по простой причине: как в свое время верно подметил Эдгар Аллан По, мнение большинства всегда ошибочно, ибо большинство людей – идиоты. Точнее, добавлю от себя, идиотами людей делает современная человеческая цивилизация.

Отсюда – тот подход, которым я руководствовался при написании этой книги. Мнение представителей «официальной науки» относительно Марса мы можем слышать каждый день. А что, если руководствоваться таким предположением: сторонники альтернативного подхода (или сторонники теории заговора, можно сказать и так) в своих гипотезах относительно прошлого и настоящего Марса правы? В таком случае почему бы не попытаться рассмотреть альтернативную, конспирологическую точку зрения на историю и современность планеты Марс как в принципе верную, хотя и не лишенную слабых мест?

Отсюда – и предлагаемый мною подход: смотрим на Марс с точки зрения конспирологии, но доводы конспирологов и их противников (сторонников «официальной науки») воспринимаем под критическим углом.

Читатель может возразить, что такой метод – полная ерунда. Однако этот скепсис легко парируется, к примеру, таким вопросом: как вы думаете, великий французский писатель Оноре де Бальзак был идиотом? Ответ предсказуем: нет, идиотом он не был, но при чем здесь Бальзак? Охотно поясню. В своем знаменитом романе «Утраченные иллюзии» Бальзак (с. 459) в уста аббата Карлоса Эрреры вкладывает не лишенную здравого смысла идею: «Есть две истории: официальная, лживая история, которую преподают в школах[…]и тайная история, раскрывающая истинные причины событий…»

Но как же выглядит эта тайная история применительно к Марсу на практике, насколько продуктивна может быть попытка разгадать загадки Красной планеты с использованием гипотез альтернативного, конспирологического характера? Ответом на этот вопрос будут последующие главы этой книги. А в качестве подтверждения справедливости подобного подхода начнем с весьма занятной истории, которая в общих чертах, впрочем, людям интересующимся давно известна…

Спутники Марса: предсказание Джонатана Свифта

В 1971 году в журнале «Вокруг света» (№ 7, июль, с. 15–16) была опубликована подборка из трех статей под общим заголовком «Три загадки Марса». В последней из них – «Спор о “Страхе” и “Ужасе”» – речь шла об истории открытия спутников Марса, космических объектов, известных нам сегодня под их греческими названиями – Фобос (φόβος, «страх») и Деймос (δείμος, «ужас»). Известно, что в древнеримской мифологии Марс был богом войны. Его «коллегой» в древнегреческой мифологии был Арес (Ἄρης), которого в боях сопровождали два его сына – Фобос и Деймос. Отсюда – и название спутников Марса.

Автор статьи – А. Харьковский – приводил цитату из 3 главы третьей части знаменитого сатирико-фантастического романа Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера». Рассказывая о путешествии в летающую страну Лапута, Гулливер повествует о своей беседе с астрономами этой страны, которые открыли два спутника, вращающихся вокруг Марса. Далее шла подробная цитата из книги Свифта с характеристиками движения спутников вокруг Марса.

Как известно, первое издание романа Свифта вышло в 1726–1727 годах. А спутники Красной планеты были открыты американским астрономом Асафом Холлом (Asaph Hall; 15.10.1829–22.11.1907) в августе 1877 года, когда Холл работал в должности профессора в Военно-морской лаборатории США в Вашингтоне (United States Naval Observatory; USNO). То есть через 150 лет.

«И вот тут, – пишет автор журнала “Вокруг света”, – всем стало ясно, что великий сатирик угадал не только число марсианских лун, но и дал им близкое к истине описание! Удивительное совпадение! Настолько удивительное, что в пору задать себе вопрос: как Свифт, решительно ничего не зная о спутниках Марса, не зная даже, существуют ли они, – как он мог так точно приблизиться к истине? Возможно ли такое совпадение фантазии с реальностью? Или Свифт знал нечто нам неизвестное?

Джонатан Свифт – фантаст или человек, посвященный в тайные знания?

Спекуляции на эту тему вот уже не одно десятилетие появляются в печати. Нет, говорят одни, такие совпадения случайными быть не могут: в распоряжении сатирика имелись древние астрономические книги. А откуда, возражали им, данные о спутниках Марса появились у древних, если телескоп был изобретен только Галилеем?»

Описываемый в публикации журнала «Вокруг света» случай показателен тем, как именно сторонники общепринятого научного подхода пытаются объяснить явления, которые с точки зрения здравого смысла объяснить либо очень трудно, либо – совершенно невозможно. Как же автор научно-популярного журнала тогда, в 1971 году, пытался интерпретировать удивительное по своей точности предсказание Джонатана Свифта?

Американский астроном Асаф Холл – человек, который в 1877 году открыл спутники Марса Фобос и Деймос

Приведу вторую цитату из статьи А. Харьковского: «На деле здесь не было никакого чуда. В XVIII веке великий И. Кеплер неверно расшифровал анаграмму Галилея, в которой заключались сведения об открытии кольца Сатурна. У Кеплера получилось следующее: «Привет вам, близнецы – Марса порождение!» Из этого он сделал вывод, что Галилей наблюдал возле Марса две луны.

«…Тоскую по какой-нибудь зрительной трубе, чтобы предвосхитить… открытие двух планет около Марса…» – писал Кеплер.

Свифт, будучи высокообразованным человеком, хорошо знал астрономию. Следил он и за работами Кеплера. Из того же, что спутников Марса не удавалось заметить, он сделал логический вывод: спутники малы и прячутся в сиянии планеты…»

Объяснение предвидения Свифта, с точки зрения автора публикации в журнале «Вокруг света», выглядит крайне просто: «…фантазия – нечто вроде стрельбы с завязанными глазами; при большом числе выстрелов можно угодить почти в яблочко. Никто же не придает значения неоправдавшимся догадкам, которых были тысячи; стоит ли тогда удивляться одному случайному попаданию?»

Иначе говоря, высказанное Джонатаном Свифтом предположение – это всего лишь случайное совпадение. Рассмотрим это «совпадение» под конспирологическим углом зрения.

Примерные орбиты вращения Фобоса и Деймоса вокруг Марса

Ну, начнем с того, что автор статьи в журнале «Вокруг света» не приводил источник, содержащий анаграмму Галилея по поводу открытия колец вокруг планеты Сатурн, равно как и источник комментирующих эту анаграмму слов Кеплера. Но бог бы с этим.

То, что, по словам А. Харьковского, Свифт «следил и за работами Кеплера», с семантической точки зрения подразумевает, что это «слежение» происходило в режиме реального времени – по мере публикации работ гениального немецкого астронома и математика. Но дело в том, что Кеплер и Свифт современниками не были: английский писатель и публицист родился через 37 лет после смерти немецкого ученого.

Что же не подлежит сомнению?

Не подлежит сомнению то обстоятельство, что гениальный итальянский ученый Галилео Галилей (Galileo Galilei; 15.02.1564–08.01.1642) в 1609 году впервые наблюдал небо с помощью сконструированного им оптического телескопа. При этом телескоп не был сугубо его изобретением – Галилея в этом деле несколько опередили его голландские коллеги: сегодня считается, что пальма первенства в изобретении оптического монокулярного, а затем (не позднее 1608 года) и бинокулярного телескопа принадлежит голландскому производителю очков Иоганну (Хансу) Липперсгею (Hans Lippershey; ок. 1570 – сентябрь 1619). При том что чертежи телескопа были обнаружены и в архивных записях Леонардо да Винчи. Всех интересующихся этой темой отсылаю к статье В. А. Гурикова, опубликованной в 1980 году (с. 109–142). Известие о голландском изобретении, как сегодня принято считать, и сподвигло Галилея предпринять собственную попытку создания «волшебной трубы».

Изобретатель телескопа Иоганн Липперсгей: портрет из книги Пьера Бореля (Pierre Borel) «Настоящий изобретатель телескопа» («De vero telescopii inventore»; 1655 г.)

Действительно и то, что немецкий ученый Иоганн Кеплер (Johannes Kepler; 27.12.1571–15.11.1630), современник Галилея, ныне по праву считается первооткрывателем законов движения планет в Солнечной системе. Не вызывает сомнения и тот факт, что английский писатель ирландского происхождения Джонатан Свифт (Jonathan Swift; 30.11.1667–19.10.1745) написал помимо прочего знаменитый роман «Путешествия Гулливера».

Но откуда, в самом деле, Свифт мог узнать про существование у Марса двух спутников и какая может быть связь между Свифтом, Галилеем и Кеплером? Между тем эта незримая связь существует.

Розенкрейцеры, масоны, «Приорат Сиона», Свифт и современная наука

Думается, что тем, кого Эдгар По называл большинством, вряд ли знают, что Галилей был известен не только как физик и астроном, но также и как ученый-богослов. Американский историк Чарлз Хаммель (Charles E. Hummel) в книге «Дело Галилея» («The Galileo Connections», 1996) замечал (с. 127), что в 1610-х годах Галилей «принял условия борьбы на богословской территории, взялся разрешить конфликт между научным и библейским подходами к толкованию природных явлений». Правда, в школьных учебниках по истории Средних веков об этом ничего не сказано.

Понятно, что многим людям сегодня эти теологические споры минувших веков вполне могут показаться этакими академическими, скучными теоретическими дискуссиями. Но тогда, в конце XVI – начале XVII века в Европе все выглядело не так. Спор о вере и знании имел ярко выраженный политический характер. Фактически речь шла о власти, происходила яростная борьба за то, кто будет эту власть держать в своих руках.

Научные познания и научные открытия в этой борьбе имели не последнее, но весьма прикладное значение. Деятели Церкви тоже достаточно активно занимались наукой – живо интересовались той же астрономией, к примеру. А вот кто и как будет интерпретировать эти новые научные данные, кто будет их контролировать, в каких объемах и с какой скоростью знакомить с ними широкие народные массы – вот это был вопрос поважнее спора о том, вращается ли Земля вокруг Солнца или наоборот. Этот спор, эта борьба длилась не одно десятилетие. Фактически речь шла, как сегодня любят говорить, о постулировании и внедрении в жизнь принципов «нового мирового порядка». Того самого порядка, который мы во всей его красе наблюдаем в наши дни.

Знаменитый девиз, звучащий на латинском языке как «Scientia potentia est» и новая его интерпретация («Knowledge itself is power»), приписываемая английскому философу, историку и политику Фрэнсису Бэкону (Francis Bacon; 22.01.1561–09.04.1626), сегодня воспринимается многими как изящно сформулированная логическая аксиома. Но если вдуматься, эту мысль, этот девиз вполне можно воспринимать буквально. И он звучит в наши дни столь же актуально, как и в XVII веке, когда придавленное и полузадушенное к середине 1550-х годов протестантское движение, с его крестьянскими войнами первой трети – середины XVI века, вновь поднимало голову. «Знание – сила» – это и в самом деле страшное оружие. Особенно если его обладатель понимает, чем именно он владеет, и умеет пользоваться принадлежащим ему сокровищем.

Сегодня фигура Джонатана Свифта воспринимается прежде всего как этакого памфлетиста, обличавшего современные ему нравы и полемизирующего со своими оппонентами. Да что там говорить – его знаменитый роман «Путешествия Гулливера» едва ли не сразу после его выхода был зачислен в разряд увлекательного детского чтения, и сегодня эту книгу читают разве что немногочисленные любители его творчества да студенты и ученые-гуманитарии. На самом деле Джонатан Свифт был активным участником происходившей на его глазах борьбы.

В 1704 году под одной обложкой Свифт анонимно издал две повести-притчи: «Сказка бочки» («A Tale of a Tub») и «Битва книг» («The Battle of the Books»). Русский советский писатель, журналист и драматург Михаил Левидов (1891–1942) в своей, впервые изданной в 1939 году, биографии Джонатана Свифта о «Сказке бочки» справедливо заметил (с. 57): «Комментаторы и критики, работавшие над расшифровкой свифтовского памфлета на протяжении двух веков, добились в общем желанной цели[…]. В итоге установилась общая точка зрения на “Сказку бочки”. Считается она настолько неоспоримой, что вошла в школьные учебники по английской литературе[…]. Кто же не знает, что “Сказка бочки” – антирелигиозный памфлет! Воспользовавшись популярной в фольклоре темой о трех братьях, получивших наследство от отца, Свифт в прозрачной аллегории подверг критике три основные группировки христианской религии эпохи: католицизм, кальвинизм с его ответвлениями и протестантство (англиканская церковь)». Но за внешней канвой религиозно-литературного спора, как верно замечал Михаил Левидов, Свифт видел другое, основное направление своего удара: «Характер современной ему духовной культуры» (с. 61).

А что такое «духовная культура»? Это тот свод писаных и неписаных законов и правил, на фундаменте которых зиждется любая социальная структура, любое общество. Стоит подточить основы духовной культуры, ценностных установок – и вы сможете поколебать основы любого общества.

Казненный в Риме по приговору церковного суда в феврале 1600 года Джордано Бруно в тех же школьных учебниках тоже предстает мучеником науки эпохи Возрождения. К примеру, знаменитый советский учебник Е. В. Агибаловой и Г. М. Донского для учащихся 6-го класса «История Средних веков» (с. 259) по поводу казни Бруно замечает: «Уже ближайшие годы после казни Бруно принесли новые открытия в науке, подтвердившие истину, за которую смелый ученый отдал свою жизнь». На самом деле казнь Бруно, как и последовавший в 1633 году процесс над Галилеем, были лишь в малой степени спровоцированы их научными изысканиями. Все эти события разворачивались тогда, когда в Европе начала XVII века появился термин «розенкрейцерство».

Джордано Бруно сожгли на костре не только и даже не столько за его научные опыты…

Английский историк культуры эпохи Возрождения Франсес Йейтс (Frances Amelia Yates; 28.11.1899–29.09.1981), автор книги «Розенкрейцерское посвящение» («The Rosicrucian Enlightenment», 1972), в своих работах уделяла огромное внимание герметическим традициям, тайным и оккультным знаниям, к которым имели отношение практически все столпы средневековой науки и искусства. По поводу исканий Джордано Бруно Йейтс замечала (с. 248–250): «В молодости Джордано Бруно[…]много путешествовал по Европе, пытаясь отыскать те силы, что могли бы поддержать Италию в ее борьбе против испано-австрийской гегемонии[…]. Джордано Бруно, странствуя по Европе, провозглашал грядущую всеобщую реформацию мира, основанную на возвращении к “египетской” религии герметических трактатов. Обновленная вера преодолеет религиозные различия посредством любви и магии и будет основываться на новом видении природы, достигаемом путем герметических медитативных упражнений[…]. По его словам, он организовал в Германии секту “джорданистов”, имевшую большое влияние среди лютеран[…].

Я уже высказывала предположение, что между бруновскими “джорданистами” и розенкрейцерским движением могла существовать связь, что, возможно, идеи Бруно косвенным образом воздействовали на формирование концепции той реформы, к которой призывали розенкрейцерские манифесты».

Что же представляла собой эта самая розенкрейцерская реформа? В книге английских исследователей Линн Пикнетт (Lynn Picknett) и Клайва Принса (Clive Prince) «Откровения тамплиеров» («The Templar Revelation», 1997) об этом сказано предельно откровенно (с. 175, 177): «Каждого человека поощряли к исследованию как внешнего, так и внутреннего мира – к овладению gnosis, знанием божественного. Этот упор на индивидуальное спасение является прямым антитезисом церковного положения о том, что только священник является тем проводником, через которого Бог может общаться с человечеством. Гностическая концепция прямой связи с Богом прямо угрожала существованию Церкви […].

Сочетание запрещенной науки и преданной анафеме философии означало, что люди, исповедующие эту веру, оказывались за чертой социума, и самоорганизация в подпольное общество была неминуема […]. Одним из главных проявлений этой ереси было движение розенкрейцеров […].

Герметики признают, что, хотя Древняя Греция могла предложить думающему человеку многое, все же ключ к знанию, которое они ищут, находится в Египте. Они осознали также, что эти знания взять непросто: египетская система была закодирована в виде школ таинств, а тайны требуют от обучающегося многих тяжелых этапов посвящения при переходе в следующий уровень».

Пикнетт и Принс замечают (с. 178), что Бруно, по сути, являлся не просто ученым, а реформатором масштаба Лютера или Кальвина. Правда, в этом ключе его имя редко упоминается в той версии истории, которую преподают в школах. Причем основанное Джордано Бруно общество «Джорданисити» оставило очень мало сведений о себе. Но именно оно, по мнению английских исследователей, «оказало существенное, если не главное, влияние на развитие розенкрейцерства в Европе».

Надо сказать, что движение розенкрейцеров в те годы не было единственным в своем роде: помимо него действовало немало аналогичных тайных обществ, основанных на изучении и сохранении тайных, оккультных знаний. Причем именно в эти годы, в XVII и первой половине XVIII века, действовали они чрезвычайно активно. Как замечали авторы книги «Откровения тамплиеров» (с. 184), «после 1750 года все безнадежно перепуталось. Если ранее имелись четкие различия между масонами, розенкрейцерами и организациями, которые считали себя наследниками тамплиеров, то внезапно все эти группы столь тесно переплелись между собой, что казались одинаковыми».

Но к чему же привело движение розенкрейцерства и их «коллег»? Одним из первых и главных итогов, если брать общественно-научный аспект, стало создание Лондонского Королевского общества (The Royal Society of London for the Improvement of Natural Knowledge), учрежденного хартией короля Карла II 15 июля 1662 года. Созданию Королевского общества, этой английской академии наук, предшествовало учреждение в конце 1640-х годов полусекретной организации под названием «Незримая Коллегия» («Invisible College»), в числе инициаторов создания которой был известный англо-ирландский натурфилософ, физик, химик и богослов Роберт Бойль (Robert Boyle; 25.01.1627–30.12.1691).

О целях создания «Незримой Коллегии» авторы книги «Власть Талисмана» («Talisman. Sacred Cities, Secret Faith», 2004) Грэм Хэнкок (Graham Hancock) и Роберт Бьювэл (Robert Bauval) писали так (с. 409): «В конце ноября 1660 года двенадцать членов самопровозглашенной “Незримой Коллегии” встретились в помещении Гришемского колледжа в Лондоне[…].На встрече было принято решение об основании “коллегии для продвижения физико-математических и экспериментальных наук”, которая вскоре была переименована в Королевское общество». С формальной точки зрения – все верно. Но фактически учреждение «Незримой Коллегии» ознаменовало начало «перевода» общества на новые рельсы: отныне научными изысканиями стали заниматься специализированные структуры гражданского характера, не согласовывающие свои действия с отцами Церкви.

К чему это в конечном итоге привело, мы хорошо видим на примере наших дней. Наука, в широком ее смысле, практически превратилась в новую религию со своими «святыми», «неприкасаемыми» и, конечно же, со своими догматами. Как и полагается «новой религии», наука обрела и новых мучеников, новых еретиков.

Нет, на кострах отступников сегодня уже не сжигают – в худшем случае они чаще всего уходят из жизни в результате «несчастного случая» или внезапно развившегося смертельного «заболевания». Для начала исследователей, которые высказывают идеи, идущие вразрез с общепринятыми научными стандартами, объявляют лжеучеными, а затем, если они не угомонятся, на них ставят клеймо психически нездоровых людей – шизофреников, сумасшедших и т. п. От «серьезной науки» их, разумеется, отлучают. Спросите любого уважаемого ученого, относится ли он всерьез к идее создания «вечного двигателя», изучения антигравитации, телепортации или, скажем, дистанционного чтения мыслей и контроля за разумом – и вы поймете, сколь жестко обозначены современной инквизицией от официальной науки те флажки, за которые выходить нельзя.

Грэхем Хэнкок – один из наиболее известных современных авторов альтернативного направления

При этом известно, что не так уж и редко удивительные, поистине прорывные научные открытия совершают дилетанты или ученые, не побоявшиеся идти наперекор установленным стандартам и догматам.

Современный украинский ученый Олег Фейгин, доктор физико-математических наук, профессор, заведующий сектором теоретической физики Института инновационных технологий Украинской академии наук (УАН), действующий член УАН, автор многочисленных книг, посвященных настандартным научным исследованиям, в своей книге «Лучи смерти» (2013) причины ортодоксальности современного научного сообщества объяснил совершенно логично (с. 236): «Ученые тоже могут заблуждаться при столкновениях с загадками природы. Причем нередко они заблуждаются не потому, что у них “дурной характер”, который не позволяет им снисходительно относиться к новым научным идеям или соглашаться с фактами, противоречащими их представлениям. Причины тут бывают гораздо глубже, включая, в частности, стремление сохранить в целостности и законченности господствующую в естествознании систему воззрений на устройство мира».