Текст книги "Насекомец (СИ)"

Автор книги: Игорь Винниченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Однако богомол, оказавшись под обстрелом в открытой всем пулям тесной бороздке, резко изменил своё желание подойти ближе и, швырнув шарики, отскочил к своим.

Фридман, ругнувшись, прыгнул назад, поглубже в салон. И ещё сильнее выругался, когда увидел Кротова, старательно закрывающего входную дверь.

Бахнул взрыв. Тяжеленная дверь хлопнула, как форточка на ветру, отшвырнув "истребителя" в противоположную стену.

– Осторожнее ты! – крикнул Фридман, перезаряжая пистолет. – Отползи в сторону!

Но Кротов лежал без сознания и не реагировал.

Оглушённые выстрелами, богомолы не услышали, как сверху на них катится броневик. С грохотом и лязгом он влетел в борозду, размесив двоих в светло-зелёную кашу. Третий оказался шустрее, он успел отскочить и, развернувшись, чиркнул по броне зелёным ярким лучом, выбив сноп искр. В двух руках опять появились шипастые шарики.

Но тут покорёженная дверь открылась, оттуда с матюгами высунулся Фридман и высадил ему в спину пол обоймы. Богомол, всплеснув всеми руками, свалился замертво.

Проехавшись по нему для надёжности, Тоша дал газу и вышвырнул броневик из борозды. Глаза заливал пот, сердце молотилось, внутри ревело ощущение бесконечного ужаса... Тоша что-то тихо бормоча, жадно всматривался в прицелы.

– И где же вы, создания? Где... вы....

На экране мирно шагал инструмент для разрезания стен, чем-то похожий на зелёного обезглавленного ослика. Не отвлекаясь на него, Тоша дрожащими руками бил по несчастному сенсору, заставляя камеру переключаться с режима на режим.

– Ну, давай же, давай! Ага!

На экране мелькнул ультрафиолетовый лучик, направленный точно сюда. Попался, скотина! Крутанув башню, Тоша вжал педаль в пол и "Варяг" отозвался мерными щелчками. Место вокруг луча вскипело от фонтанчиков пыли.

Поворот ствола, короткая очередь и шагающий "инструмент" завалился на бок, забрызгав кувшинки зелёной кровью.

Подъехав ближе, увидев истерзанный труп, Тоша глухо зарычал и наехал на него, начав крутиться на месте, вминая мёртвого врага в податливый органический грунт...

***

– Ты как? – спросил Фридман, беспокойно глядя на Тошу.

– А в... вы... правда, видели человека, похожего на меня? – тихо спросил Тоша. Его лихорадило, едва успевал вытирать пот. Фридман согнал его с места водителя и сел на рычаги сам.

– Может, в аптечке чего есть... – буркнул Фридман, понимая, что ничем аптечка не поможет, ибо диагноз не ясен. Фридман много раз видел заболевших патрульных, да и сам раз пять укладывался в стационар. Места здесь лютые в плане биологической опасности. Забыл фильтр поменять, не обработал ранку, и – привет краям счастливой охоты.

Но того, что происходит с Тошей, Фридману видеть не доводилось, и на курсах первой помощи о таком не говорили.

В разложенном кресле, заботливо пристёгнутый на все ремни без сознания лежал ещё один "пациент" – Кротов. Который истребитель.

– Правда в...видели? П-п-п...охож? – настаивал Тоша.

– Похож, похож, – Фридман выдавил из себя улыбку. Получилось хреново. Особенно в фильтре, который надел сразу, едва понял, что напарник заболел. Он не знал, что говорить человеку, у которого начался бред и говорил что-нибудь, лишь бы отвечать.

– Что ж! – печально сказал Тоша. – Значит я жил... на самом деле жил...

Его неожиданно перестало трясти, дыхание выровнялось. Полуприкрытые глаза смотрели куда-то за горизонт. Тело обмякло и расслабилось.

– Конечно, жил... – кивнул Фридман, объезжая валуны. – И ещё поживёшь, Тоша! Какие твои годы?

Против своей привычки ездить аккуратным "дедовским способом" он сейчас гнал как на трассе. Причём по спуску, отчего машина выла и грохотала, подпрыгивая на каждой неровности. Двое полудохликов в салоне, вражеский десант снаружи, вряд ли уничтоженный. Оставаться здесь не хотелось категорически. На Фридмана накатил страх. Вцепившись в рычаги, он вёл машину по лезвию ножа, стараясь преодолеть этот проклятый спуск как можно быстрее. Там за неглубокой речкой начинается первая подземная база. Там есть врачи.

Кротов открыл глаза. Поёрзал, убедившись, что пристёгнут. Облизнул пересохшие губы. Из рукава аккуратно вылезло острое как бритва лезвие...

3. Охотник

Броневик резко повело в сторону. Позади послышался глухой стук и тихая ругань. Фридман включил "пассажирскую" камеру и увидел, как Кротова мотыляет по полу. Нагрудные и набедренные ремни "истребитель" срезал, а ножные не успел, и теперь болтало его как метёлку. Но это было полбеды. Фридман пригляделся и понял, что Кротов ремни не отстегнул, а срезал.

Что-то с человеком не то. Рука потянулась к кобуре... Правда, пришлось снова вернуться за рычаги. Остановить взбесившуюся машину, несущуюся под откос, не удалось бы при всём желании – слишком крутой склон. Но Фридман позволил себе "забаву" слегка подёргивая машину туда-сюда, отчего Кротова швыряло во все стороны, этим Фридман мешал ему срезать последний ремень.

– Ничего, – цедил Фридман. – Сейчас на ровное место выеду. Получишь ты у меня успокоительное на две лошадиных дозы!

– Дядя Миша... – тихо сказал Тоша, вцепившись в подлокотники и с сильной дрожью выгнувшись назад. – Дя... дя...

Да что ж такое! Со всех сторон...

– Да, Тоша!... – Фридман, сжав зубы, объезжал торчащий из земли валун. – Терпи, парень! Скоро приедем, уже чуть...

– Дядя... Миша... – выдохнул Тоша и обмяк.

– Что, Тоша, что? – Фридман рывком смотрел на него, отчаянно пытаясь понять, что делать.

– Очень жаль, что всё так получилось, – неожиданно сказал Тоша, скрипучим и совершенно не своим голосом.

Жёлто-чёрный коготь метнулся к лицу Фридмана. Сработал датчик движения – стекло шлема резко опустилось и тут же лопнуло от чудовищного удара. Вибрирующий коготь застыл в миллиметре от глаза Фридмана.

Тот вскрикнул от неожиданности, и машина вильнула в сторону. Тошу откинуло к дверце, но опять бросился в драку. Левая рука тоже с когтем, торчащим между средним и безымянным пальцами, схватила руку Фридмана, мешая вытащить пистолет. Силища у Тоши оказалась чудовищная. Второй рукой он шарил по замку, пытаясь отстегнуться.

За ними бледной тенью стоял Кротов, с коротким ножом в руке.

Фридман с пронзительной ясностью осознал – жить ему осталось пока то, что недавно было Тошей, не отстегнёт ремень.

И он рывком нажал на тормоз.

Мир внутри кабины перевернулся, верх поменялся с низом, полетели какие-то предметы, погас свет. Грохот катастрофы заглушил ревущий сигнал тревоги. Машину резко закрутило, швырнуло набок, затем на крышу и снова набок. Она врезалась в торчащую скалу и замерла.

***

В салоне стало темно. Только алая надпись красного тревожного цвета требовала покинуть борт. Фридман вытащил пистолет и зло усмехнулся. Он при аварии не пострадал никак.

Однако "Тоша", прибитый ударами обо все стенки кабины, успел заползти в пассажирский салон. Фридман отстегнулся и последовал за ним. Пистолет поблескивал сталью в красном тревожном свечении.

У стены лежал Кротов. Без сознания с пристёгнутыми ногами. Вот уж не повезло, так не повезло. Интересно, он жив ещё? Вроде дышит...

Спохватившись, Фридман зашёл за излучателем. Нечего оружие бросать.

Задняя дверь глухо закрылась. Тоша ушёл, оставив на память дырку в прозрачном пластике шлема. Кстати, о дырке! Фридман включил свет и нащупал шкафчик со сменным оборудованием. Дело житейское вскрыть ящик, достать запасное стекло, отстегнуть старое и прикрепить. Всё на рефлексах, ошалевший мозг думать отказывался.

Что теперь то делать? Выручать "истребителя" или добить? Гнаться за Тошей или бежать со всех ног, куда глаза глядят?

Открыл дверь. Внутрь ворвался холодный воздух предстоящей бури. Вдалеке слышались величественные раскаты грома. Фридман выбрался, предварительно осмотревшись. Не прячется ли его бывший напарник за дверью? Тоши нигде не было. Зато сразу три "богомола" спешили составить ему компанию. Они мчались огромными прыжками по кувшинному полю на всех шести лапах, направляясь сюда.

Один из них, заметил Фридмана и тут же выстрелил. Луч, хорошо видный в потемневшей из-за туч местности,  прочертил зелёную линию и чиркнул по полю возле броневика. Кувшинки полыхнули адовым пламенем. К счастью, они тут росли редко, и пожар дальше не передался. Фридман облегчённо вздохнул.

А вот стрельба участилась. Даже не пытаясь целиться, приближающаяся троица полосовала несчастный броневик зелёными лучами, наугад.

– Твари!

В броневик Фридман не вернулся, предпочитая скрыться в куширях. Опасно конечно, но торчать в беззащитной стальной коробке, которую могут забросать гранатами – нема дурных.

Зато он мог перемещаться от булыжника к булыжнику, оставаясь незаметным. Закрепив излучатель – от греха подальше – с пистолетом в руке, он крался среди булыг, выбирая позицию для наблюдения.

Когда он смог надёжно спрятаться и выставить камеры, то увидел, что богомолы уже стоят рядом с броневиком. Возле них расположился Тоша. С руки, откуда выходил коготь, обильно капала кровь. Но он не обращал на это внимания.

– Выходи, дядя Миша, – ровным голосом сказал он, постучав рукой по корпусу.

Фридман не ответил, предпочитая следить за богомолами. Дверь он захлопнул, а значит и замкнул. Ключи у него. Добро пожаловать, твари, матку вашу многохвостую!

– Выходи, всё кончено! – Тоша слегка повысил голос. – Пилот живой?

Фридман усмехнулся. Потрясающий наглец!

– А морду тебе вареньем не измазать? – спросил он, включив рацию. Надо отвлечь их от машины. Передатчик сейчас беспрерывно посылает сигнал тревоги, чем дольше, тем лучше...

Тоша вздрогнул и начал вертеть головой. Сообразил, засранец, что всё не так просто, как казалось.

– Я не любил варенье, – сухо сказал он. – Отдай ключ!

– Возьми, если сможешь... – Фридман взглянул на часы. Всего-то лишь пять минут прошло с момента аварии! А кажется, уже час или больше.

Однако идея отвлечь инсектов провалилась. Они твёрдо вознамерились вскрыть машину. Днище броневика расплылось алым светом раскалённого металла. Двое богомолов держали толстую трубку, которую до своей гибели тащила четырёхлапая хренотень. Третий богомол и Тоша прикрывали, внимательно поглядывая по сторонам.

Фридман задумчиво погладил термическую гранату через ткань сумки. Что ж. Если не получается по-умному, придётся как обычно.

...Кротов очнулся от сильной жары. Перерезав таки ремни, прополз к кабине, пытаясь выбраться. Но вот беда – дверь оказалась заблокирована. На автомате запустил камеры, увидел трёх чудищ и землянина который... управлял ими?

Чудища прожигали днище. Спокойно, методично и ничего не опасаясь. Внутри броневика стояла адская жара. Воняло горелым пластиком.

– Э, не... так не надо.....

Откашлявшись, Кротов на четвереньках пополз в кабину. Закрыл дверь. Тут работала вентиляция, и есть чем дышать. Поморщившись, Кротов сфокусировал зрение на приборной панели броневика и впервые за долгое время улыбнулся. Улыбочка, правда, получилась кривая, на пол лица. Кое-как он забрался в лежащее на боку кресло. Руки сами нашли запуск "Варягом", включилась прицельная система. Эту штуку он знал как себя...

Целиться было бесполезно. Броневик лежал на боку, да и мишени стояли вплотную. Рывком, повернув ствол, на максимально возможный угол, Кротов нажал педаль...

Фридман, где бегом, где ползком подбирался к броневику, двигаясь между скоплениями "кувшинок", чтобы не цеплять их. Только одна граната, а потом...

Потом будет потом! Он обогнул последний валун и замер. Дальше нельзя. Густые заросли выдадут с головой,  одного выстрела из теплового оружия хватит, чтобы кремировать его заживо, в этой-то горючей массе.

Он подбросил в руке "яйцо", оценивая вес. Термогранатами выжигали агрессивные ядовитые заросли. Бросать их "по-солдатски" никто не учил, не было такой надобности. Теперь вот появилась...

Впрочем, задача, которую Фридман поставил сам себе, особых навыков и тактических умений не требовала – подпалить нахрен заросль и добить всех, кто дёргается. Второе, даже необязательно. Лупоглазые поймают такое количество тепла, что можно будет подавать их на завтрак.

Пока Фридман приноравливался с броском, прикидывая, как будет бежать к скалам, чтобы не зажариться самому, ситуация резко изменилась. Башня с пулемётом, ожила, глухо щёлкающий "Варяг" вспахал землю, прорезав искрящуюся щебёнкой черту в каменном основании. Первого "плавильщика" порвало на куски вместе с трубкой. Второй успел отскочить и поэтому грохнулся оземь "всего лишь" без половины лап, дёргаясь в агонии и заливая зелёной жижей каменную насыпь.

"Часовые" – Тоша и третий богомол – стояли дальше и потому их не зацепило, разве что щебёнкой осыпало.... Но рядом сидел Фридман, готовый и броску, и к стремительному маршу.

– Получи, фашист, гранату! – серебристое яйцо описало полукруг и шмякнулось в кувшинки. Тоша заметил его раньше всех и нырнул между камнем и броневиком. Богомол среагировал чуть позже и гигантским прыжком рванулся в сторону нагромождения камней, подальше от кувшинок.

– Да хрен ты угадал, погань хитиновая! – Фридман распластался на камне, и остервенело жал на курок. Оглушительно бахал пистолет, богомола влепило в камень и он плавно начал оседать, измазав валун зелёной кровью. С трудом подняв оружие, он всё же выстрелил разок, в нагромождение камней, естественно, не попал.

В этот момент полыхнуло титаническое пламя. Взвыла кожа, ошарашенная теплом даже через защитный костюм. От яркой вспышки заболели глаза. Фридман, ругаясь как сапожник, врубил светофильтры и перезаряжал дрожащими руками пистолет. Заставив себя встать, он пошёл вслепую навстречу шороху и яростному шипению.

Пламя стихло внезапно, как и появилось. В глазах стало темно. Фридман рывком вырубил светофильтры и поднял ствол. Инсекта он увидел сразу. Забрызганный зелёными пятнами богомол пытался подняться, не выпуская из лап оружие. Одна из лап, доставала шипастый шар из продолговатой сумки на корпусе.

Тремя выстрелами Фридман сбил его с ног и ещё двумя расколол лупоглазую башку пополам.

Готов...

Тонкий луч излучателя прошёлся рядом практически скользнул по шлему. Фридман рывком ушёл в сторону, ощутив, как луч прошёл ещё раз.

– Да, дядя Миша, у тебя есть чему поучиться! – проскрипело в наушниках. Голос изрядно менялся, теряя последние человеческие нотки.

– Жаль, что я включился так рано. Досадная ошибка! Почему они отправили тело на планету?

Прежний план снова стал актуальным. И Фридман не прочь, чтобы Тоша установил его местонахождение. Пусть побегает...

– Какая нах... ошибка! – сказал Фридман. – Это была шутка, чудила! Шут-ка, понимаешь?

Он крался возле кувшинок и камней, стараясь ничего не цеплять.

– Шутка? – удивился голос. – Что это означает? Обман, то есть? Да? Обманул?

– Обманул... Ты всё правильно понял!

– Ты обманул кокон – тихо продолжал новый Тоша, – и спровоцировал моё проявление раньше срока.

Он шёл среди кустов, в руках зелёное оружие богомолов. На предплечьях до локтя налеплено что-то зелёное, с большим количеством шипов. Экзоскелет?

– Страшный ты человек, дядя Миша. Ты страшный. Человек.

Кувшинки сгорели не везде. Нагромождение камней остановило пожар. Фридман манил его за собой, отходя в сторону уцелевших зарослей. Враг его не видел. Излучатель Фридман пока не использовал. Пусть этот гад думает, что у него лишь пистолет.

– А ты не лучше! – пробурчал он, подходя к "красной черте", представляющей собой плотную заросль "кувшинок".

Тоша крадучись, шёл на сигнал. Он отметил изменение траектории Фридмана и повернул. Давай, давай...

– Лучше, – проскрипел Тоша. – Мы лучше, чем вы. Но вам не понять...

– Хорошо, – согласился Фридман. – На том и порешим!

Пора заканчивать. Он прыгнул в сторону перекатившись. Рядом прошёл алый тепловой луч. Не попал!

Перемещаясь среди камней, Фридман изредка постреливал в сторону приходящего луча. Оттуда с ответкой не задерживались. Но пока выстрелы носили чисто психологический эффект. Кто первый ошибётся.

Добравшись до очередного укрытия, Фридман увидел, что дальше начинается открытая местность. До ближайшего валуна метров двадцать. Вроде немного... но не в том случае, когда ты в прицеле.

Противник это тоже понял. Он находился выше по склону и видел дальше. Быстрым шагом Тоша прошёл через "кувшинки" и замер, присев на корточки, держа ствол перед собой.

У него были основания считать себя почти победителем. Главная опасность миновала – "кувшинки" пройдены без проблем. Впереди цель,  прячущаяся за небольшим валуном. Можно сжечь его прямо тут, или дождаться когда побежит и подстрелить как бегущего зверя.

– Выходи, человек. Умрёшь без боли.

– Я лучше помучаюсь, – усмехнулся Фридман, сжимая в руке подобранный голыш.

– Как знаешь, – проскрипел голос. Первый же луч заставил валун лопнуть пополам. Второй, выбил сноп искр и пара. Камень оказался рыхлый и разваливался буквально на глазах, образуя вокруг облако нестерпимой жары.

– Лови!

Фридман кинул голыш и, спустя миг, рванул на прорыв. Тоша, завидев летящий предмет, рывком ушёл в сторону.

– Глупо! Человек...

Твари боятся открытой местности. Фридман это заметил дважды. Или показалось? Придётся проверять! Главное, предохранитель выдрать...

– Поехали-и! – Выскочив из укрытия, Фридман рванул зигзагами, стреляя из пистолета на ходу.

Едва поднявшись после прыжка, под свист пуль Охотник рефлекторно ушёл перекатом назад в укрытие. А укрытием оказались "кувшинки". Во второй руке Фридмана излучатель. И Охотник всё понял.

С яростным шипением он выпустил в мечущегося зигзагами Фридмана один длинный зелёный луч. Излучатель перегрелся настолько, что начал дымить, но Охотнику было не до техники безопасности. Он отчаянно водил лучом в сторону вертлявого землянина, пытаясь рассечь его до того, как...

И, наконец, удалось. Фридман вскрикнул и грохнулся на землю.

Крича от боли, нажал на замыкатель. На пределе дальности, струя плазмы всё же чиркнула по заросли "кувшинок".

В небо поднялось титаническое пламя. Поле мгновенно превратилось в ад.

Фридман, со стоном, перекатился дальше – место, где он только что лежал, рассекло зелёным лучом. Фигура Охотника прорисовалась тёмным силуэтом среди бушующего пламени. Он медленно шёл вперёд, и стрелял наугад.

– Глупый. Человек. – Натужно скрипело в наушниках. – Я не боюсь... тепла!

Пробитая лучом нога болела адски. Хотелось выть, и стонать. Но Фридман взял себя в руки. Поднял пистолет, прицелился в надвигающийся силуэт.

Пистолет задёргался в руке. Две пули в голову и ещё одна в шею.

Всплеснув руками, Охотник улетел вниз, провалившись в охваченный пожаром слой органики.

– Вот и грейся там! – хрипло сказал Фридман и зло сплюнул, потянувшись за аптечкой.

Упали первые крупные капли. С каждой секундой они падали чаще. А потом на склон обрушился настоящий шквал воды. Оглушительно бахали молнии.

 Вколов себе обезболивающее, Фридман запаковал рану и осторожно пошёл назад к броневику, искренне надеясь, что он туда дойдёт.

– Я нашёл палатку! – доложился лётчик, сидя на земле в плаще с какой-то бутылью в руках. – Пить будете?

Фридман задрал голову, созерцая падающее на них море воды, потом расхохотался.

– Нет, спасибо. Хорошо ж тебе по башке прилетело!

– По башке прилетело вам, – бесстрастно ответил Кротов. – Это водка.

– Тьфу ты... – Фридман плюхнулся рядом, тяжело вздохнул, поправив онемевшую ногу. – Тогда извиняюсь. Давай!

Отхлебнув обжигающей влаги, он вернул фляжку и вздохнул.

– Спасибо что пулемёт запустил.

– Да и вам спасибо, – Кротов приложился к горлышку, протянул бутыль Фридману. – Изжарили бы они меня...

– Ну вот такие мы с тобой молодцы! Домой бы теперь добраться.

– Лучше переждать стихию, – Кротов взглянул на небеса. – Потом идти.

– Идти как раз не придётся, – Фридман сделал ещё глоток, поднялся и, подволакивая ногу, полез внутрь. – Сейчас мы эту дуру на траки поставим. У меня лебёдка есть. Привяжем за валун да и кинем на гусеницы.

– Думаете, она ещё на ходу? – Кротов убрал фляжку и снял трос, с крюка возле башенки.

– А чего ей будет? – удивился Фридман, выбираясь с увесистым свёртком в руках. – Вон на тот камень петлю зацепи... Ага!

***

– ...Видимо, что-то было, – сказал Кротов, настороженно слушая лязг в районе ведущего колеса. Он сидел рядом с Фридманом, поглаживая ручки управления "Варягом". Машина ехала вниз по склону, сильно стуча и дребезжа.

– Ничего, доползём! – отмахнулся Фридман. – Дай хлебнуть! Когда я ещё в бухом виде покатаюсь?

– А не опасно? – Кротов протянул фляжку

– Тут, что ли? – Фридман со смехом махнул рукой и приложился к горлышку. – Эх, хороша!.. Не... неопасно. Все сорок километров до базы такая вот каменистая крошка и спуск пологий. Главное, не разгоняться, доползём за час. А, может, и раньше...

Он вернул флягу Кротову и серьёзно сказал

– А вот потом я нажрусь по-настоящему.