Текст книги "Знакомьтесь, Гагарин"

Автор книги: Игорь Шенгальц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Все в порядке. Какие у нас планы на день?

Больше всего Никите хотелось вернуться к дому Клариссы Джонсон и попробовать отыскать хоть какие-то улики. Но в то же время он понимал всю бессмысленность подобного действия. Профессионалы следов не оставляют.

– Планов нет? – правильно поняла его Даша. – Тогда пойдем знакомиться с местными властями. Это обязательный ритуал; к сожалению, его не избежать, если мы хотим здесь отсидеться. Для начала надень-ка вот это!

Она покопалась в сумке и протянула инспектору какую-то невообразимую хламиду, которую и в руки-то брать не хотелось, тем более, надевать на себя. Гагарин с трудом поборол брезгливость и принял одежды.

– Так будет незаметнее, – пояснила Крылова, – сойдем за своих!

Сама она без малейшего сомнения закуталась в столь же грязные тряпки, и Никите пришлось последовать ее примеру. От хламиды воняло, но инспектор справился с отвращением. А ненужный, заляпанный кровью смокинг пришлось снять и бросить на пол.

– Прямо сам господин элегантность! – одобрила рыжая. – Костюмчик жаль, ты в нем был хорош!

Да уж, подумал Никита, костюмчик, и правда, жаль. Все же он обошелся в изрядную сумму, а покупать вещи для одноразового использования – это, может, для Серены норма, но никак не для него.

– Не грусти, главное – жив остался! – подбодрила Даша. – Двинули!

Они покинули убогую комнатушку, попав в общий коридор со множеством дверей по обе стороны.

Вчера, когда они сюда пробирались, у Гагарина не было времени все толком разглядеть, поэтому сегодня он смотрел во все глаза. Такого прежде видеть молодому инспектору не доводилось.

Многие двери были распахнуты настежь, и, когда проходили мимо, Никита имел возможность заглянуть внутрь. Везде бедная, скудная обстановка. Минимум вещей. Из людей – старики, да самые маленькие дети. Все остальные с восхода солнца в городе на заработках. Вокруг невообразимая грязь. Последний оплот бедности – это чистота в доме. Здесь же этот рубеж был давно преодолен. Вокруг царила нищета. А нищета не ведает стыда и совести. Ей все дозволено.

«И это в наше время, – с ужасом подумал Никита, – когда мы давно покорили космос! В Российской Империи, далеко не в самой отсталой колонии! Алдай поставляет на рынки ценные металлы, обладает и эксклюзивными товарами. Так что местные власть предержащие могли бы позаботиться о выплатах хотя бы прожиточного минимума всем безработным жителям. Обязательно нужно будет отразить это в рапорте!»

Навстречу попался низкорослый, худой человечек. Точнее, Гагарин только поначалу принял его за человека. Тот был, как и все вокруг, закутан в разноцветные тряпки, но, когда он поднял голову, то стало видно, что это абориген.

Никита не впервые видел иномирянина вблизи. Он смотрел многочисленные передачи, рассказывавшие о многообразии живых существ, их обычаях, образе жизни. В школе иномиряне кадетам не прислуживали, а вот в городе встречались. Завозить их было делом невыгодным, поэтому они попадали на Землю разве что случайно.

Местный абориген оказался человекоподобным. Две руки, две ноги, голова, короткое туловище, только цвет кожи светло-зеленый в крапинку, как у речной лягушки, да глаза навыкате. Создавалось ощущение, что они, как в старых двумерных мультфильмах, сейчас выскочат из глазниц на ниточках.

Но ничего не произошло. Иномирянин прошагал мимо, не обратив на парочку беглых ни малейшего внимания. Видно было, что он очень торопится.

– Вниз топает, – пояснила Даша, – там скоро машины «Красного креста» подъедут, время кормежки.

– Какой он… странный! – Никита смотрел аборигену вслед и не мог разобраться в своих ощущениях. – И как он похож на человека!

– Обычный иномирянин гуманоидного типа, – отрезала Крылова. – Бывают и поинтереснее экземпляры. А то, что на нас похож – ничего не значит. Соображать-то он не умеет! Значит, обычный зверек, разве что ходит на двух ногах! Кстати, вот дверь – туалет. Зайди!

Никита слегка покраснел, но предложение принял. Туалетная комната воняла так, что его чуть не стошнило. Однако выбора не было.

Облегчившись, он направился к выходу, когда в туалет зашли двое. Люди. По виду, типичные бродяги. Среднего роста, жилистые, они молча двинулись к кабинкам, не обращая на младшего инспектора ни малейшего внимания, но он все испортил сам.

Желая получше рассмотреть местных обитателей, Никита поднял голову и встретился взглядом с одним их них.

Тот резко остановился, его приятель замер рядом.

– Кто таков? Я тебя не знаю.

Гагарин медлил с ответом, решая, что лучше сказать в данном случае.

– Гость.

Он шагнул было вперед, считая разговор оконченным, но бродяга схватил его за одежду и заставил остановиться.

– Гости обычно проставляются хозяевам! А я что-то не вижу, чтобы ты это делал…

Будет драка, понял Никита. Что ж, он готов. Хук справа собьет одного из приставал, удар ногой по коленной чашечке выведет из строя второго. Если понадобится, еще пара ударов, и они отстанут окончательно.

Он уже приготовился действовать, но все пошло совсем по иному сценарию.

Первый бродяга громко вскрикнул и шагнул в сторону, Гагарин невольно отвлекся на него, а второй противник в тот же момент оказался совсем рядом и приставил нож к горлу инспектора.

Вот и все, понял он, сейчас его убьют, просто и обыденно. Глупо.

– Чего это вы, ребятки, задумали? – раздался громкий, уверенный и очень знакомый голос. Рыжая!

– Ты еще кто такая? Вали отсюда! Не видишь, мы заняты!

– Отпустите его, он мой!

– Твой? А ты-то кто? Или тоже захотела?

Тот из бродяг, который столь ловко отвлек внимание Никиты, тоже вытащил нож.

Сейчас и Дашу убьют, осознал Гагарин. И никак ей не помочь. Легкое движение – и он сам насадит себя на клинок.

Но Крылова вдруг прошипела что-то негромко на незнакомом языке, и бродяга, который почти приблизился к ней, внезапно замер на месте и пристально вгляделся в ее лицо.

– Дикая, сколько лет! Извини, не узнал.

– Отпусти моего человека!

– Конечно! Сема, отпусти его!

Стальной клинок отодвинулся от горла инспектора. Смерть вновь прошла мимо.

– Ты нас не видел, усек?

– Мои глаза были слепы, – согласился бродяга. – Глаза Семы тоже!

Никита вышел из туалетной комнаты, чуть не ставшей его последним пристанищем, вслед за Дашей. Она шла вперед молча, никак не комментируя произошедшее, и инспектор тоже решил повременить с вопросами.

Вскоре они добрались до еще одного лестничного пролета, с противоположной стороны здания. Здесь оказалось гораздо многолюднее. Кто-то тащился вверх, кто-то двигался вниз, но никто не стоял на месте, и иномирян в людском потоке Никита не увидел.

Расспрашивать Крылову он так и не стал – момент был неподходящим, только плотнее запахнулся в хламиду, к запаху которой постепенно привыкал, и последовал за Дашей.

Девушка, не церемонясь, прокладывала путь наверх по лестнице. Иногда она грозно прикрикивала или даже отталкивала замешкавшихся людей, в другой же раз, наоборот, вежливо отступала в сторону, освобождая кому-то дорогу. Гагарин делал все точно так же, разве что никого не толкал, считая, что даже на самом дне общества благородный человек обязан оставаться благородным.

Они миновали уже с десяток пролетов, поднявшись на пять этажей. А учитывая, что ночевали они на восемнадцатом этаже, то постепенно приближались к самому верхнему.

Никита находился под сильным впечатлением от окружающей обстановки. Ему все было непривычно: люди, их повадки, их манеры, их образ жизни.

Он никогда не считал свое собственное детство безоблачным. Приходилось много учиться, подрабатывать вечерами и в выходные. Родители его ушли, когда ему исполнилось семнадцать, друг за другом, с разницей в три месяца, не оставив после себя состояния, но и долгов, по счастью, не оставили. Поэтому Никита всего добивался сам. И путь свой выбрал сам. Отец очень хотел, чтобы сын получил экономическое образование, но Никита не просто выбрал карьеру военного, с чем отец бы еще смирился, он пошел дальше, подав прошение о зачислении в Департамент – современный аналог жандармерии, и получил назначение младшим инспектором по надзору за дальними планетами, надеясь в душе, что отец простил бы его.

Но по сравнению с тем, что видел сейчас Гагарин, и что рассказала ему Даша, можно было сказать, что сам он прежде жил в раю.

А здесь вокруг находился настоящий ад, разве что котлы не кипели, ожидая очередную порцию грешников, которых вокруг имелся избыток.

Как маленькая девочка, оставшаяся одна, выжила и стала настоящим человеком, а не скатилась на самое дно, оставалось для него загадкой. Но с этого дня авторитет Крыловой вырос в его глазах многократно, достигнув максимально возможной отметки.

Девушка словно почувствовала, что он думает о ней. Она взглядом указала Никите на небольшой закуток и, как только он отошел туда, рассержено прошептала:

– Сосредоточься, шеф! Не время мечтать! На нас и так уже косятся. Если вдруг отстанешь, и еще раз прижмут, бей первым, не думая, насмерть! Второй раз я могу и не успеть…

Никите стало стыдно. Она только и делала, что выручала его, раз за разом. А он, как ребенок, вечно вляпывался в истории.

– Даша, если мы выпутаемся из всего этого, с меня вечер в ресторане по твоему выбору!

Рыжая расцвела белозубой улыбкой. Сейчас, несмотря на свое одеяние, она вновь напомнила ему себя вчерашнюю, ту, которая в легком платьице встречала его в космопорте и никак не хотела признавать за высокое начальство.

– Смотри, я тебя за язык не тянула!

Она вновь завернулась в одежды и пошла впереди, отсчитывая ступени, одну за другой.

Последний этаж охраняли пятеро крепких мужчин с автоматами в руках.

– К князьям! – отрывисто бросила стражам Даша. – Нас ожидают!

Их внимательно осмотрели, но обыскивать не стали. Когда они миновали охранников и вышли в широкий холл, Крылова едва слышно шепнула, но Никита разобрал ее слова:

– Пришли! Здесь обитают настоящие хозяева этого города!

Глава девятая
Князья невидимого мира

Холл занимал не меньше двухсот квадратных метров и был вдоль и поперек заставлен коробами, ящиками, сундуками, корзинами, разного рода контейнерами. Около десяти человек проверяли, какие товары приносили, а потом распределяли их только им ведомым способом.

Даша вела Никиту по узкому проходу между штабелями коробок. На визитеров не обращали внимания. Мол, раз идут, да еще столь уверенно, значит, так надо.

У Гагарина накопилась масса вопросов, но больше всего его интересовало одно: неужели в колониях везде так? Жизнь в Метрополии не приучила его к подобным реалиям, и сейчас он чувствовал себя младенцем, попавшим в настоящий мир. Он ничего не понимал, но хотел учиться.

Наконец он и Даша вышли на открытое пространство. Там, на высоком постаменте, в креслах, больше похожих на троны, сидели трое.

Это и были местные князья, как назвала их Крылова. Ни одеждами, ни внешним видом, ни чем-либо еще они не напоминали сиятельного князя Львова или других аристократов, разве что взгляды у всех троих показались Никите такими же цепкими и внимательными.

Все трое жилистые, без капли лишнего жира, но чувствовалось, что князья уже далеко не молоды.

Перед ними внизу собралась небольшая очередь. С десяток крепких бродяг надзирали за порядком.

Дарья пристроилась в конце очереди, Никита встал рядом.

– Следующий! – приказал один из охранников.

Вперед вышел неказистый мужичок в обносках и начал говорить неприятным, писклявым голоском:

– Прошу княжеского суда! Дело в следующем: я прошу милостыню на углу Свободной и Веселой улиц. Это мое место, я там уже десять лет работаю! Долю всегда честно в общак заносил. А тут этот тип появился с неделю назад, – мужичок указал корявым пальцем на нищего, стоявшего чуть поодаль. Но тот отличался от первого правильной осанкой и благородными чертами лица. – Он там на скрипке играет! И подают теперь ему, а не мне! Уж я с ним поговорить пытался, чтобы другое место себе выбрал, а он ни в какую! Упрямится!

– Расстояние между вами?

– Сто шагов, – ответил скрипач. – Все по правилам.

– Сколько вы принесли на этой неделе?

– Восемь рублей! – ответил жалобщик.

– Шестьдесят пять, – сказал скрипач.

«Ого, – подумал инспектор, – шестьдесят пять рублей! Да это же чуть меньше моего месячного оклада, из которого нужно заплатить за съемную квартиру, еду, одежду и так далее. А этот нищий скрипач заработал столько за неделю! Да где? В колонии! Нет, заработал он больше, ведь это, очевидно, только та доля, которую он передал князьям. Вот уж, право слово, хоть Департамент бросай да в бродячие музыканты подавайся...»

Князьям даже не пришлось совещаться. Сидевший слева не повысил голоса, но вокруг стояла такая тишина, что его слова услышал каждый:

– То, что тебе не подают – только твоя вина. Правило ста шагов соблюдено. За то, что ты ленишься и приносишь меньше в общую казну, будешь наказан. Двадцать ударов! За то, что занял наше время по незначительному поводу – еще десять ударов и штраф сто рублей. Наказание привести в исполнение немедленно, штраф уплатить до конца недели. Следующий!..

Два охранника подхватили испуганно трепыхавшегося бедолагу, вовсе не ожидавшего такого решения, под руки и уволокли куда-то в сторону. Тут же послышались звуки ударов. Да его там плетью секут! – понял Никита. Вот уж, правда, правосудие неотвратимо и мгновенно.

Скрипач же, поклонившись князьям, ушел в другую сторону.

Почти все в очереди переглянулись между собой и отправились следом за скрипачом. «Да, – подумал инспектор, – проще самим уладить конфликт, чем понести справедливое наказание князей и остаться им должным».

Остались только Крылова с Гагариным да толстая неопрятная баба, державшая за шкирку невысокого, слабо трепыхавшегося мужчину.

Она шагнула вперед, таща беднягу, как неодушевленный предмет, и явила его с торжественным видом взору князей:

– Вот! – заявила она.

– Что это? – невозмутимо поинтересовался левый князь.

– Насильник! Овладел мною ночью против воли! А как жениться предложила, сбежать попытался! Гад! Лишил меня чести девичьей, репутации непорочной! Бить его плетьми, пока не согласится замуж взять!

Баба для наглядности вновь тряханула мужика так, что у того зубы стукнулись друг о друга с ощутимым лязгом. Никиту передернуло.

– Насильник, говоришь? – заинтересовался правый князь.

– Еще какой! – подтвердила глупая баба. Никита не знал, смеяться или плакать. Бедолага-насильник болтался в ее мощных руках, как куль с песком, бросая жалобные взгляды по сторонам. – Злыдень самый настоящий! Неутомимый греховодник! Вы в глаза-то его посмотрите наглые! Скольких еще он обесчестил? Пора и ответ держать! Заставьте его жениться, умоляю!

– Сложный случай, – заключил средний князь. В глазах «насильника» зажглись тоскливые огоньки. Но князь еще не закончил: – Преступление налицо, но не может наказание быть страшнее преступления!

– Согласен, брат, – кивнул правый. – Жестоко это… хм… люди не поймут!..

– Вовсе не жестоко, вовсе не жестоко, – затараторила баба. – Стерпится-слюбится! А я уж его кормить буду, а то вон какой худой! Заботиться буду! Денег на общее дам, сколько скажете!

– С другой стороны, – сказал левый князь, – сам виноват! Не уберегся от стрел любви!

– Истину говоришь, – согласился средний. Гагарин, как ни пытался, не заметил и тени улыбки на их лицах. В покер-клубе Метрополии они обыграли бы самых матерых игроков, как глупых детишек, в этом он уже не сомневался.

– Быть посему! Дашь на общее… хм… пять рублей! И забирай его, женись… хм… выходи замуж! Но учти, если сбежит или жаловаться на побои начнет – суд наш будет строг и непреклонен!

– Спасибо вам, уважаемые! Спасибо! Ох, теперь мы заживем! Правда, Ванюша?

У мужика по щеке текла одинокая слеза, а баба, пятясь задом, тащила новоприобретение за собой:

– А свадебку сегодня же и устроим, правильно? Чего тянуть-то? Самогончику я одолжу у соседки, еды наготовлю, гостей созову!

В глазах у жениха промелькнуло сомнение. Упоминание всех предстоящих прелестей семейной жизни сыграло свою положительную роль, он уже не так упирался, а шел сам, даже прибавил шаг и слегка расправил плечи.

Его невеста заметила радостную перемену и продолжила убеждать:

– Три дня гулять будем! Ешь, пей вволю! Меня люби, – добавила она, потупив взгляд.

Мужик уже почти бежал, окрыленный перспективами. Так они и исчезли из поля зрения инспектора – молодожены, вступающие в новую жизнь.

– Следующие!..

Наступил черед Никиты и Дарьи. Инспектор внезапно подумал: что, если рыжая сейчас возьмет и вдруг заявит на него свои права? Интересно, князья тоже прикажут им пожениться? Он улыбнулся про себя, внезапно осознав, что был бы вовсе не против.

– Уважаемые! – начала Крылова. – У нас дело простое и не займет у вас много времени. Моего друга обвинили в преступлении, которого он не совершал. Мы просим у вас временного убежища! Готовы заплатить, сколько потребуется, в общую казну. Нам нужна помощь: оружие, немного денег. Мы все вернем после, сполна.

Она умолкла, князья молчали тоже. «Может, и мне что-то нужно сказать?» – подумал Никита, но благоразумно отказался от этой идеи.

– Ты ведь из наших? – уточнил левый князь.

– Была, – кивнула Даша. – Теперь я одна из них, – она взглядом указала на Гагарина, в котором, даже несмотря на нелепые одежды, угадывался благородный человек.

– А за помощью пришла к нам, – констатировал правый князь.

– Пришла, – согласилась рыжая, – потому как знаю: здесь есть справедливость.

– Но жить ты предпочла там!

– Да.

– И пошла служить в полицию?

– Пошла. Хотела, чтобы все было по закону. Чтобы судили по закону, арестовывали по закону. За дело, а не просто так!

– Идеалистка? – спросил средний князь.

– Реалистка, – отрезала Крылова. Никита было подумал, что зря она взяла такой тон, но князьям грубость вроде как даже понравилась. Они посовещались между собой.

Наконец левый князь заключил:

– Мы помним тебя, Дикая. Мы знаем о тебе. Ты вела себя достойно, хотя и сменила друзей. Мы приютим вас, хотя ничего не знаем о нем. Твоего слова достаточно. Но отныне забудь сюда дорогу. Ключ от комнаты после сдай. Можете воспользоваться услугами нашей… хм… костюмерной. На общее отдадите… сто рублей… когда сможете.

Князья больше на них не смотрели. Аудиенция была окончена. Никита коротко поклонился им на прощание.

Странные это были люди. Не злые, как он думал прежде, но, конечно, и не добрые. Даже справедливые по-своему, способные судить о людях не по красивым речам, а по поступкам.

Крыловой сказали больше сюда не приходить. Судя по всему, она использовала последний джокер своей былой жизни ради него. И этим окончательно порвала все контакты со своим прошлым. Сможет ли он когда-нибудь отплатить ей за помощь? Ресторан и подарки – ерунда. Такие друзья не покупаются за деньги. А в том, что Даша – его друг, настоящий, каких прежде у него никогда не было, Никита ни на секунду не сомневался.

– Все хорошо? – спросил он, когда они вновь оказались на лестнице.

– Более чем! – кивнула Даша. – Я была почти уверена, что все получится. Но потом, когда увидела их, засомневалась… Понимаешь, князья – страшные люди! Захоти они, и город за одну ночь переменится до неузнаваемости. Ты вот думаешь: полиция, армия, император и его наместники – они правят этим миром? Нет, миром правят такие люди, как князья. Им ничего не стоит остановить заводы, фабрики, устроить массовые беспорядки. Их люди – везде! Потому что бедняков и недовольных всегда больше, чем богатых, обеспеченных. Сколько бы ни было планет во вселенной, но все люди не могут стать богачами и аристократами. Кто-то должен и работать. Никакие роботы никогда не заменят человеческий труд, особенно в колониях. Тут все по старинке. Люди пашут, аристократы богатеют.

Гагарину стало стыдно за свое дворянство. Хотя стыдиться вроде было нечего. Его род знал и взлеты, и падения. Разорившись в давние времена революции и гражданской войны, после возникновения новой имперской династии они снова разбогатели, но потом – будто проклятье висело над их родом – его отец вновь потерял все, кроме чести и фамилии. Все его предки честно служили России, как бы она ни называлась: Российская Империя, Советский Союз или Российская Федерация.

– Куда теперь? – сменил он тему, возвращаясь к текущим проблемам.

– Слышал же, нам разрешили воспользоваться костюмерной! Это большая удача!

– Зачем это нам? – не понял инспектор.

– А что, ты собираешься сидеть здесь или все же заняться делами? Убежище мы себе выбили, если что – возвращайся сюда даже без меня, не тронут, раз князья разрешили. Но на улицу в своем нынешнем виде мы выйти не можем! У каждого полицейского в городе есть наши изображения!

Об этом Никита как-то не подумал. Даша права, в комнате сидеть – не вариант, нужно искать убийц. Только как на них выйти? У инспектора мелькнула идея, но, чтобы ее осуществить, требовалось покинуть приют.

– Хорошо, идем в костюмерную! – он вновь взял на себя командование. Крылова ничего не имела против.

Костюмерная располагалась на пятнадцатом этаже в просторном помещении, предназначавшемся, по задумке архитекторов, для собраний жителей. На деле же вход в зал загородили решетками, а все внутреннее пространство уставили вешалками и стеллажами.

Встретила их женщина лет сорока, удивительно опрятная и ухоженная для этого места.

– А ты что думал? – правильно поняла замешательство Гагарина Дарья. – В доме живут не одни только попрошайки. Есть тут и честные воры, и прочие уважаемые люди. А не будет же солидный вор носить грязное тряпье! Да и выглядеть он должен, как порядочный человек, иначе даже до места не доберется – патруль сцапает!

– Слушай, – Никита решил задать вопрос, мучавший его уже долгое время, – ведь, если ты об этом месте знаешь, власти знают, почему же не арестуют тут всех? Это же настоящий притон! Приходи и хватай каждого – в чем-то да виноват!

– И что дальше? Всех по тюрьмам?

– Да! Посадить! Невиновных отпустить, назначить для иномирян воспитателей! Навести порядок!

Рыжая скептически улыбнулась.

– Это встанет городу в такую сумму, что всем придется затянуть пояса потуже. Думаешь, кто-то захочет это сделать? Всех устраивает ситуация. Если вор попадается на деле, его сажают. Все: и полиция, и сами воры понимают – это честно и правильно. А если сажать начнут по одним только подозрениям и внешнему виду – вот тут и начнется недовольство. А князья, как я тебе говорила, могут превратить обычные недовольства в революцию. И власти это тоже прекрасно понимают. Кому нужна революция? Даже если с ней справиться, то убытки будут исчисляться миллионами. Нет, шеф, даже и не думай! Тут все налажено. Колонии уже больше сотни лет, подобные убежища были почти с самого первого дня, и будут, думаю, до последнего…

Никита не стал спорить, хотя остался при своем мнении. Мнимая революция не явилась для него аргументом. Можно пригнать дополнительные войска из Метрополии или других колоний и подавить любой бунт. Зачинщиков пересажать или расстрелять, прочих криминальных элементов судить по всей строгости закона. А если местный наместник не хочет или не может справиться с разгулом криминала – снять его с должности и прислать на его место нового, сильного человека!

Так и только так нужно действовать, не боясь нарушить устоявшиеся порядки, если они противоречат здравому смыслу и построены на страхе и преступлениях.

Даже Владимир I в свое время ни за что не построил бы новую империю, если бы не пошел жестким силовым путем, разрушив устоявшийся на тот момент коррупционно-олигархический склад государственного устройства. Железная воля и надежные люди – вот и все, что требуется настоящему правителю!

– Что желаете? – поинтересовалась костюмерша.

– Изменить облик на двенадцать часов, – сказала Крылова, – думаю, этого будет достаточно.

– Присаживайтесь, – женщина указала рукой на пару табуретов, стоявших напротив большого зеркала. Никита и Даша последовали приглашению. Гагарину достался шатающийся табурет, но он не роптал.

Костюмерша между тем разложила на тумбе разные тюбики и несколько одноразовых шприцев.

– Как делать будем? Кардинально?

– Да, – согласилась Дарья. – Чтоб мать родная не узнала!

Женщина понятливо закивала и выдавила содержимое сразу нескольких тюбиков на широкое блюдо, после чего обычным ножом перемешала получившуюся смесь, разделяя ее на понятные только ей пропорции.

– Три подкожные инъекции – и готово! – поясняла она свои действия, набирая жидкость в шприц. – Действует максимум до пятнадцати часов, минимум – до десяти. Хватит?

– Вполне, – Крылова первая подставила лицо под уколы, все же закрыв при этом глаза.

Костюмерша обошла ее кругом, выбирая, с чего начать, потом ловко ввела иглу в шею Даши и выдавила содержимое шприца примерно на треть – та даже не поморщилась. Затем последовали еще два укола в левую и правую щеки.

Действие препарата проявилось сразу же. Лицо у рыжей начало разбухать, как от пчелиных укусов, губы выпятились вперед, нос увеличился в размерах раза в два, цвет лица изменился на радикально-красный.

– С ней все будет в порядке? – заволновался Гагарин. Слишком уж жутко выглядела трансформация со стороны.

– Через пять минут будет как новенькая! – пообещала женщина, и, взяв второй шприц, подошла к Никите. – Теперь твоя очередь, мальчик!

Как ни храбрился инспектор, однако и он закрыл глаза, не желая наблюдать то, что с ним собирались проделать.

Он почувствовал легкий укол в шею, затем еще один, и еще. Кожа начала зудеть, да так сильно, что захотелось тут же почесать ее, и Никита с большим трудом поборол в себе это желание. Внезапно он почувствовал сильное жжение.

– Я ввела вам набор наноботов с коротким циклом жизни, – сказала костюмерша. – Сейчас вы оба представляете собой случайную смесь бывших владельцев ген. Опознать вас не сможет ни один компьютер. Но помните, через десять-двенадцать часов…

– …Мы превратимся в тыквы? – предположил инспектор, у которого вдруг сильно закружилась голова.

Даша захихикала и тут же скривилась от боли.

Костюмерша строго на них посмотрела, потом тяжело вздохнула и сообщила:

– Лучше вам не болтать минут десять, а то шрамы останутся. А по поводу тыквы – всякое может случиться. Наноботы иногда ведут себя непредсказуемо перед гибелью!

Гагарин так и не понял, пошутила она сейчас или нет. Но, вняв разумному совету, рот больше не открывал, пока костюмерша не разрешила.

А вот глаза открыл. На него из зеркала смотрел совершенно незнакомый человек с плоским, как блин, лицом, маленькими злыми глазенками и большими ушами. Тот еще фрукт!

– Знатный уродец вышел! – одобрительно сказала костюмерша. – Тебя не узнать, мальчик! Запомни, каким ты мог быть, и сравни с тем, каким родился…

Никита горячо поблагодарил про себя покойных родителей за приличный внешний облик, и повернулся к Крыловой.

От обаятельной рыжей не осталось и следа. На табурете рядом с ним сидела крайне неприятная особа. Выпученные глаза, искривленный в злой усмешке рот, желтоватые и крупные, как у кролика, зубы, широкий подбородок. Дашу было не узнать!

– Чудесная парочка! – ухмыльнулась костюмерша. – А теперь одежда!

Не прошло и получаса, как они покинули обитель злой ведьмы, как окрестил ее про себя Никита, совершенно преображенными.

Гагарин теперь красовался в синем поношенном костюме в клеточку и лакированных туфлях, на плече у него висела средних размеров сумка. Дарья обрядилась в сиреневую юбку, зеленую блузку и красный пиджачок. На ноги Крылова нацепила туфли на десятисантиметровой платформе со встроенным электромотором, способным поднять владелицу этой чудо-обуви метров на пять в воздух – настоящий писк моды образца прошлого столетия.

– Мы выглядим, как потасканная, далеко не первой свежести проститутка и ее облезлый сутенер! – с удовольствием осматривая себя и инспектора, заключила Крылова. Даже голос у нее изменился, стал на несколько тонов ниже, с хриплыми нотками.

– Ты уверена, что это пройдет? – заволновался Никита. Настоящая внешность устраивала его больше. Он по ней уже скучал.

– Лишь бы не раньше срока, – уверенно кивнула Даша. – Теперь заглянем в оружейную – не с пустыми же руками на дело идти!

Гагарин спорить не стал. Оружейная, так оружейная. Тем более, Никите вполне хватило вчерашнего случая, когда он с голыми руками оказался один против вооруженных убийц. Так что инспектор дал себе зарок: никогда не идти на работу безоружным.

Оружейная располагалась на том же этаже, дальше по коридору. Серьезная охрана Гагарина внутрь не пропустила, только Дашу. Но ждал Никита недолго. Уже через четверть часа она вышла с довольной улыбкой на новом лице.

– Вот, держи, шеф! «ЕР-9», лучевик и нож. Себе взяла карманный ПД! Думаю, на первое время хватит.

Никита бережно принял оружие. Девятимиллиметровый пистолет Ерпылева – шедевр военной инженерной мысли, способный производить до ста выстрелов в минуту при прицельной дальности двести метров. Он лидировал во всех хит-парадах оружия последние тридцать лет.

С лучевиками была немного иная история. Устройство, описанное еще Толстым в «Гиперболоиде инженера Гарина», все же удалось сделать компактным, но главную проблему – мощный и надежный аккумулятор – так и не решили. Лучевик мог прожечь практически что угодно, но самого мощного аккумулятора хватало только на несколько минут непрерывной работы. Не таскать же с собой постоянно десяток сменных батарей! Поэтому профессиональные военные относились к лучевикам скептически, предпочитая старое стрелковое оружие. Однако для некоторых целей лучевики были просто бесценны. Например, только они могли быстро вскрыть толстый двадцатисантиметровый сейф.

Никита одинаково хорошо владел и лучевиками, и пистолетом, стабильно выбивая в тире девяносто семь из ста.

Поэтому он тщательно осмотрел оружие и остался доволен его состоянием.

Даша передала Гагарину несколько запасных обойм и второй аккумулятор для лучевика,       инспектор спрятал все в сумку, а девушка свой маленький пистолетик сунула в карман пиджачка.

– К бою готовы! – довольно констатировала рыжая.

Никита мысленно согласился со своей подельницей и заявил:

– Тогда вперед! Есть у меня одна идея!

– Отлично. Только сначала нам нужен новый неболет.