Текст книги "Практическая энциклопедия «Основы правильной духовной жизни»"

Автор книги: Игнатий Святитель (Брянчанинов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 55 страниц)

КРОТОСТЬ

Состояние души, при котором устранены из нее гнев, ненависть, памятозлобие и осуждение, есть новое блаженство; оно называется кротость. 1. 519

(См. ДОБРОДЕТЕЛИ).

Л

ЛЖЕСМИРЕНИЕ

Тщеславие и чада его – ложные наслаждения духовные, действующие в душе, не проникнутой покаянием, созидают призрак смирения. Этим призраком заменяется для души истинное смирение. Призрак истины, заняв собой храмину души, заграждает для самой Истины все входы в душевную храмину.

Мнение смирения – ужаснейший вид г о р д о с т и. С трудом изгоняется гордость, когда человек и признает ее гордостью; но как он изгонит ее, когда она кажется ему его смирением? 1. 535–536

Смирение не видит себя смиренным. Напротив того, оно видит в себе множество гордости. Оно заботится о том, чтобы отыскать все ее ветви; отыскивая их, усматривает, что и еще надо искать очень много.

Ложное смирение видит себя смиренным; смешно и жалостно утешается этим обманчивым, душепагубным зрелищем. 1. 534–535

(См. СМИРЕННОСЛОВИЕ, ПАМЯТЬ СМЕРТНАЯ, ПУТЬ ПОДВИЖНИЧЕСТВА, К СТРАСТЯМ ПРАВИЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ).

ЛИЦЕМЕРИЕ

Лицемерство есть тот род греховности, который особенно противодействует познанию Христа и христианству. Начало обращения ко Христу заключается в познании своей греховности, своего падения: от такого взгляда на себя человек признает нужду в Искупителе и приступает ко Христу посредством смирения, веры и покаяния. Но лицемер, недугуя малоприметными для человеков страстями – тщеславием, гордынею, сребролюбием, завистью, лукавством, злобою, прикрывая их лицемерством и притворством, неспособен, как неспособен сатана, к признанию себя грешником. И добродетели, и страсти делаются от навыка как бы природными, так и лицемерство от навыка к нему делается как бы естественным качеством. Обладаемый им уже не видит в лицемерстве душепагубного порока – дела лицемерства совершает, как бы дела правды. Душа лицемера поражена слепотою: почему и Господь назвал фарисеев безумными и слепыми (Мф. 23). Лицемер есть тот злосчастный, по мнению своему, праведник, который отвергнут Богом: не приидох, – сказал Спаситель, – призвали праведники, но грешники на покаяние (Мф. 9:13). Здесь праведниками названы фарисеи не потому, чтобы они были точно праведники, но потому, что сами признавали себя такими, с мелочной точностью исполняя обрядовые постановления закона Божия и попирая его сущность, которая заключается в направлении ума, сердца – всего существа человеческого – по воле Божией.

Господь даровал человекам, для примирения их с Богом, добродетель – покаяние; как могли принять этот духовный дар те, которые были вполне довольны собою и ожидали в обещанном Мессии, по преимуществу, завоевателя, долженствовавшего обильными плотскими воздаяниями увенчать их плотскую, нелепую, исполненную гордыни и злобы праведность? В омрачении и ожесточении своем фарисеи даже хвалились неспособностью к познанию и принятию Искупителя: еда кто от князь верова в Онь, или от фарисей, – говорили они (Ин. 7:48).

На эту неспособность их к истинному Богопознанию указал и Господь: Аминь, глаголю вам, – сказал Он им, – мытари и любодейцы варяют вы в Царствии Божии (Мф. 21:31). Явный грешник, грешник, впавший в смертные грехи, грешник, привлекший к себе презрение и омерзение человеков, способнее к покаянию того мнимого праведника, который по наружному поведению неукоризнен, но в тайне души своей удовлетворен собою. Фарисейство есть страшный недуг духа человеческого, подобный тому недугу, которым недугует падший ангел, которым этот ангел хранит для себя, как бы сокровище, падение свое. Внемлите себе, – заповедал Господь ученикам своим, – от кваса фарисейска, еже есть лицемерие (Лк. 12:1). Лицемерие названо закваскою, потому что оно, вкравшись в душу, проникает во все мысли, во все чувствования, во все дела человека, делается его характером, как бы душою его.

Желающий предохранить себя от лицемерия должен, во–первых, по завещанию Господа, все добрые дела совершать втайне (Мф. 6); потом должен отречься от осуждения ближнего. Осуждение ближнего – признак лицемерства, по всесвятому указанию Евангелия (Мф. 7:5). Чтоб не осуждать ближнего, должно отказаться от суждения о ближнем; потому–то в Евангельской заповеди, воспрещающей осуждение ближнего, предварительно воспрещено суждение о нем. Не судите, и не судят вам: и не осуждайте, да не осуждени будете (Лк. 6:37). Сперва человеки позволяют себе суждение о делах ближнего, а потом невольно впадают в осуждение. Не посеем семени – и не возрастут плевелы; воспретим себе ненужное суждение о ближних – и не будет осуждения. Спросят здесь: какая связь между осуждением ближнего и лицемерством? Эта связь очевидна. Осуждающий и уничижающий ближнего невольно выставляет себя праведником, может быть, не признося этого словом и даже не понимая этого. Мы все грешники; всякое выставление себя праведником, и прямое, и косвенное, есть лицемерство.

Когда мы сходимся для дружеской беседы, часто, если не всегда, большая часть беседы заключается в пересудах о ближнем, в насмешках над ним, в оклеветании, уничижении, очернении его. Льются острые слова рекою; смех и хохот раздаются, как знаки одобрения; в это несчастное время самозабвения и самообольщения души наши приобщаются свойствам демонским и напитываются ядом лицемерства. 4. 280–283

(См. ФАРИСЕЙСТВО, ОБРЯДЫ, ПУТЬ).

ЛОЖЬ

Ложь может иметь только минутные торжества, ложью ничего нельзя взять прочно, потому что она не усиливает, а ослабляет и роняет дело, которому служит. Это великая, величайшей важности истина! Ее надо начертать золотыми буквами! Ее надо знать, и знать всякому, кто хочет правильно управлять собой, в особенности кто хочет правильно управлять людьми и общественными делами. 6. 602

(См. КЛЕВЕТА, ПРЕЛЕСТЬ).

ЛУКАВСТВО

И ныне можно видеть, что ф а р и с е и прибегают ко всевозможным изворотам, чтобы дела их, имеющие наружность добрых, блистали как можно ярче пред глазами людей, а злодеяния были извинены политической необходимостью, личиной правосудия и мудрой предусмотрительности, желанием предупредить допущением меньшего зла зло большее и прочими оправданиями, так обильно источающимися из сердца, наполненного лукавством. 1. 418

(См. ДЕЛА, ОПРАВДАНИЯ, МОЛИТВА ИИСУСОВА, ПОЛЬЗА).

ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ

О любви к ближнему мы знаем из учения отцов, что она бывает двух родов: естественная и евангельская, или о Христе. Естественная насаждена в нас при нашем сотворении и поэтому непременно есть в каждом человеке. Она повреждена, как и прочие благие свойства, падением, или прародительским грехом; а потому в каждом человеке подвержена большим или меньшим, кратким или продолжительным изменениям. Христос, исцеляющий все наши недуги дивным образом, исцеляет и поврежденную любовь: заповедует Себя – Господа – любить в человеках. Этим возводит любовь на высочайшую степень горячности, дарует ей чистоту, духовность, святыню – и погашается пламенем любви о Христе нестройный, дымный пламень плотской любви – смешанной, составленной из мечтательного, несуществующего наслаждения и жестокого, убийственного мучения. Ощущение духовной любви водило пером св. Иоанна Лествичника, когда он сказал: «Любовь к Богу погашает любовь к родителям и прочим близким по плоти; говорящий, что имеет ту и другую любовь, обольщает себя». Также он сказал: «Огнь погашается огнем, т. е. любовь плотская любовью Божественной». Когда мы рассмотрим себя со вниманием, то увидим с Божией помощью (на такое видение нужна помощь Божия! такое видение – дар Божий!), что наиболее имеем любовь естественную, а евангельскую должны еще стяжать. 6. 153

Воздавай почтение ближнему как образу Божию – почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей. Деятельность твоя да будет таинственно сообразна твоему душевному настроению.

Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия, – и постепенно начнет являться в сердце твоем святая любовь.

Причина этой святой любви – не плоть и кровь, не влечение чувств, – Бог.

Лишенные славы христианства не лишены другой сланы, полученной при создании: они – образ Божий.

Если образ Божий будет ввергнут в пламя страшное ада, и там я должен почитать его.

Что мне за дело до пламени, до ада! Туда ввергнут образ Божий по суду Божию; мое дело сохранить почтение к образу Божию и тем сохранить себя от ада.

И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и я з ы ч н и к у окажи почтение, как образу Божию. Что тебе до их немощей и недостатков! Наблюдай за собой, чтобы тебе не иметь недостатка в любви.

В христианине воздай почтение Христу, Который сказал в наставление нам и еще скажет при решении нашей участи вечной: Еже сотвористе меньшему сих братий Моих, Мне сотвористе (Мф. 25:40).

В обращении твоем с ближними содержи в памяти это изречение Евангелия, и соделаешься наперсником любви к ближнему.

Наперсник любви к ближнему входит ею в любовь к Богу.

Но если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку, то ты – в горестном самообольщении.

Аще кто речет, – говорит святой Иоанн Богослов, – яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть… Сию заповедь имамы от Него, да любяй Бога любит и брата своего (1 Ин. 4:20–21). 1. 125–126

За уничижением ближнего следует иссякновение любви. И иссякновение любви есть признак принятия помыслов бесовских, так как и признак принятия семян благодати есть умножение любви к ближнему. 6. 225

Преподобный авва Дорофей, говоря о любви к ближнему, уподобляет подвижников Христовых линиям, идущим от окружности круга к его центру… Линии, чем ближе приходят к центру, тем становятся ближе одна к другой. И подвижники Христовы, чем более приближаются к Богу, тем становятся ближе друг к другу истиной любовью. 6. 429–430

Евангелие заповедует л ю б о в ь   к   в р а г а м: святые отцы похваляют любовь, равную ко всем. Неужели любовь к ближнему должна быть чужда всякого различия?

Вот о чем думаю теперь беседовать с вами. Хотелось бы мне сказать вам об этом предмете слово не мое, а Божие: да дарует мне это слово милосердый Бог.

Понимаю только ту любовь, которая действует по священным велениям Евангелия, при его свете, которая сама – свет. Другой любви не понимаю, не признаю. Любовь, превозносимая миром, признаваемая человеками их собственностью, запечатленная падением, недостойна именоваться любовью: она – искажение любви. Потому–то она так враждебна любви святой, истинной.

Истинная, святая любовь к Богу и ближнему отчетливо изображена в Евангельских Заповедях; правильное, непорочное действие ее является в исполнении Евангельских Заповедей. «Кто любит Меня, – сказал Господь, – заповеди Мои соблюдает». В такой любви не может быть ни мечтательности, ни плотского разгорячения, потому что исполнение Христовых заповедей совершается новоначальными с насилием над собой, с таким насилием, что оно названо распятием, а преуспевшими и ощутившими благодатное осенение – с обильным ощущением мира Христова. Мир Христов есть некоторый тонкий духовный хлад; когда он разольется в душе, она пребывает в высоком молчании, в священной мертвости.

Не приидох, – говорит Законоположитель любви святой и истинной, говорит Сама Любовь – Бог, – не приидох воврещи мир на землю, но меч. Приидох бо разлучили человека на отца своего, и дщерь на матерь свою, и невесту на свекровь свою: и врази человеку домашнии его (Мф. 10:34–36). А все поступки наши по отношению к ближнему, и добрые и злые, Господь будет судить, как бы они были сделаны относительно Его Самого (Мф. 25). Весь закон Господь сосредоточил в двух заповедях: в любви к Богу и в любви к ближнему. Любовь – союз совершенства, сказал апостол. Если так, то для чего же меч, для чего вражда и разлучение? Потому что Бог отвергает любовь плотскую, любовь, которую узнал Адам по падении, принимает только одну духовную любовь, которую явил миру Новый Адам, Господь наш Иисус Христос. Мы должны любить так, как Он любит; любовь падшего ветхого Адама – плод, запрещенный в раю Нового Завета. Она–то преисполнена порывом мечтательности, переменчива, пристрастна, любит создание вне Бога. Устранен Бог всецело из отношений этой любви, призваны к участию в ней грех и сатана.

Любовь духовная постоянна, беспристрастна, вся – в Боге, объемлет всех ближних, всех любит равно, но и с большим различием. Любите враги ваша, – говорит Евангелие, – благословите кленущия вы, добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть и изгоняющия вы (Мф. 5:44). Здесь ясно и определенно изображено, в чем должна состоять любовь к врагам: в прощении нанесенных ими обид, в молитве за них, в благословении их, т. е. в благих словах о них и в благодарении Бога за наносимые ими напасти, в благотворении им соответственно силам и духовному преуспеянию, в благотворении, которое может простираться до вкушения телесной смерти для спасения врага. Пример такой любви к врагам явил Спаситель.

Но то же самое Евангелие повелевает быть осторожным с врагами своими, не вверяться им. Се Аз посылаю вас, – сказал Господь ученикам своим, – яко овцы посреде волков: будите убо мудри яко змия, и цели яко голубие. Внемлите же и от человек: предадят бо вы на сонмы, и на соборищах их биют вас… Будете ненавидими всеми имене Моего ради (Мф. 10:16–17, 22).

Итак, самим Евангелием предписана осторожность в отношении ко врагам и, по возможности, мудрое с ними обхождение. Вражду производит дух мира; часто она заступает место плотской любви. Но и самая плотская любовь очень похожа на вражду. Один потомок ветхого Адама способен к плотской любви и ко вражде; чем живее в нем ветхость, тем сильнее действуют недуги, которыми падение поразило любовь: вражда, зависть, ревность, плотская любовь. Раб Христов не может быть врагом чьим–либо.

Вы видите – Евангелие предписывает нам любовь ко врагам не слепую, не безрассудную, но освященную духовным рассуждением. Любовь – свет, слепая любовь – не любовь. Подобно этому должно сказать и о любви к д р у з ь я м. Евангелие повелевает, чтобы любовь эта была о Христе, чтобы Христос был любим в ближнем, а ближний был любим как создание Божие. По причине этой любви в Боге и ради Бога, святые угодники Божии имели и равную любовь ко всем, и любили особенно тех, которые проводили жизнь благочестивую, как сказал святой Давид: Мне же зело честни быша друзи Твои, Господи. Наставляемые чувствовали более расположения к тем наставникам, в которых усматривали особое обилие духовного разума и других духовных дарований. Наставники любили более тех духовных чад своих, в которых усматривали особую тщательность к добродетели и особенное действие благоволения Божия. Такая любовь, отдающая должную цену людям по степени их благочестия, вместе с этим равна ко всем, потому что она во Христе и любит во всем Христа. Иной сосуд вмещает это духовное сокровище больше, другой – меньше. Сокровище – одно! 6. 449–453

Любовь к Богу христианина есть любовь ко Христу (1 Ин. 2:21), а любовь к ближнему есть любовь ко Христу в ближнем: полюбив ближнего, полюбив его о Господе, т. е. по заповедям Господи, мы стяжаваем любовь ко Христу, а любовь ко Христу есть любовь к Богу. Союз любви к Богу с любовью к ближнему превосходно изложен в посланиях святого апостола евангелиста Иоанна Богослова. Невозможно возлюбить Бога, по учению Богослова, не возлюбив прежде брата. Любовь же к брату заключается в исполнении относительно его заповедей Господа (2 Ин. 1:6).

То же учение возвещается и святыми наставниками монашества. Преподобный Антоний Великий говорил: «От ближнего зависит и жизнь и смерть (души). Приобретая брата, приобретаем Бога; соблазняя брата, грешим против Христа». Преподобный Иоанн Колов, один из величайших отцов египетского Скита, сказал: «Нет возможности выстроить дом, начав сверху, но надо начать постройку с основания и возводить кверху». Его спросили: «Что значит основание?» Он отвечал: «Основание есть ближний наш: мы должны приобретать его и начинать с него. На нем основываются все заповеди Христовы». Преподобный Марк Подвижник: «Невозможно иначе спастись, как чрез ближнего». Согласно этому рассуждают и научают все святые отцы; это – общее христианское учение, учение Церкви, учение Христово.

Обрати все внимание на стяжание любви к ближнему твоему, как на основание твоего жительства… Возлюби ближнего по указанию Евангельских Заповедей – отнюдь не по влечению твоего сердца. Любовь, насажденная Богом в наше естество, повреждена падением и не может действовать правильно. Никак не попусти ей действовать! Действия ее лишены непорочности, мерзостны пред Богом, как жертва оскверненная; плоды действий душепагубны, убийственны. Следующим образом возлюби ближнего: не гневайся и не памятозлобствуй на него; не позволяй себе говорить ближнему никаких укорительных, бранных, насмешливых, колких слов; сохраняй с ним мир по возможности своей; смиряйся пред ним; не мсти ему ни прямо, ни косвенно; во всем, в чем можно уступить ему, уступай; отучись от п р е к о с л о в и я и спора, отвергни их, как знамение гордыни и самолюбия; говори хорошо о злословящих тебя; плати добром за зло; молись за тех, которые устраивают тебе различные оскорбления, обиды, напасти, гонения (Мф. 5:21–48). Никак, ни под каким предлогом, не осуждай никого, даже не суди ни о ком, хорош ли он или худ, имея пред глазами того одного худого человека, за которого ты должен отвечать пред Богом, – себя. Поступай относительно ближних так, как бы ты желал, чтобы было поступлено относительно тебя (Мф. 7:1–12). Отпускай и прощай из глубины сердца человекам согрешения их против тебя, чтобы и Отец Небесный простил тебе твои бесчисленные согрешения, твой страшный греховный долг, могущий тебя низвергнуть и заключить навечно в адские темницы (Мф. 18:23–35). Не стяжи пристрастия, в особенности блудной страсти, к ближнему твоему; под именем ближнего разумеется не только мужеский, но и женский пол. Если же, устреленный стрелой врага, как–нибудь неожиданно заразишься ими, то не унывай, зная, что мы в себе самих носим способность заражаться всякими страстями, что это случалось и с великими святыми; приложи все старание уврачевать себя. Наконец: не повреждай брата своего многословием, пустословием, близким знакомством и свободным обращением с ним. Ведя себя так по отношению к ближнему, ты окажешь и стяжешь к нему заповеданную Богом и Богу угодную любовь; ею отворишь себе вход к любви Божией. 5. 87–89

(См. БЛИЖНИЙ, ПРОМЫСЕЛ).

ЛЮБОВЬ ДУХОВНАЯ

Надо отдать всех людей Богу. Этому научает нас и Церковь; она говорит: «Сами себя, друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим». Кто предаст себя и всех Богу, тот может сохранить мертвость ко всем; без этой мертвости не может воссиять в душе духовное оживление. Если пребудешь верным Богу и сохранишь умерщвление к человекам, то явится, в свое время, нетленное духовное сокровище в душе твоей, узришь воскресение души твоей действием Духа. 6. 330

Сохраняет святую любовь к ближнему тот, кто имеет с ним общение ради Бога; сохраняет эту святую любовь и тот, кто ради Бога удаляется от такового общения. Наше естество повреждено падением, повреждена им и наша естественная любовь. Поэтому для исполнения условий святой любви надо руководствоваться не сердечными чувствами и влечениями, а велениями Евангелия, всесвятыми заповедями Господа нашего Иисуса Христа. Одна из таких заповедей говорит: Аще десная твоя рука с о б л а з н я е т тя, усецы ю, и верзи от себе (Мф. 5:30), т. е. если какой–нибудь человек, столько нужный и близкий тебе, как правая рука, приносит тебе душевный вред – прерви с ним общение. Так велит нам поступать заповедь Законоположителя совершенной любви. А мечты и чувствования нашего падшего сердца легко могут увлечь нас в пропасть! 6. 331

ЛЮБОВЬ ЕСТЕСТВЕННАЯ

Естественная любовь наша повреждена падением; ее нужно умертвить – повелевает это Христос – и почерпнуть из Евангелия святую любовь к ближнему, любовь во Христе.

Не имеет цены пред Евангелием любовь от движения крови и чувствований плотских. И какую может она иметь цену, когда при разгорячении крови дает клятву положить душу за Господа, а чрез несколько часов, при охлаждении крови, дает клятву, что не знает Его? (Мф. 26:33, 35, 74).

Евангелие отвергает любовь, зависящую от движения крови, от чувств плотского сердца. Падение подчинило сердце владычеству крови и, посредством крови, владычеству миродержителя. Евангелие освобождает сердце из этого плена, из этого насилия, приводит под руководство Святого Духа.

Святой Дух научает любить ближнего свято. Любовь, возженная, питаемая Святым Духом, – огнь. Этим огнем погашается огнь любви естественной, плотской, поврежденной грехопадением. «Говорящий, что можно иметь ту и другую любовь, обольщает сам себя», – сказал святой Иоанн Лествичник.

В каком падении наше естество! Тот, кто по естеству способен с горячностью любить ближнего, должен делать себе необыкновенное принуждение, чтобы любить его так, как повелевает любить Евангелие. Пламеннейшая естественная любовь легко обращается в отвращение, в непримиримую ненависть.

В каких язвах – наша любовь естественная! Какая тяжкая на ней язва – пристрастие! Обладаемое пристрастием сердце способно ко всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей. Естественная любовь доставляет любимому своему одно земное, о небесном она не думает. Она враждует против Неба и Духа Святого, потому что Дух требует распятия плоти. Она враждует против Неба и Духа Святого, потому что находится под управлением духа лукавого, духа нечистого и погибшего. 1. 121–122

Взгляни на предметы твоей любви: они очень тебе нравятся? К ним очень привязано твое сердце? Отрекись от них.

Этого отречения требует от тебя Господь, Законоположитель любви, не с тем, чтобы лишить тебя любви и любимых, но чтобы ты, отвергнув любовь плотскую, оскверненную примесью греха, соделался способным принять любовь духовную, чистую, святую, которая – верховное блаженство.

Ощутивший любовь духовную, с омерзением будет взирать на любовь плотскую, как на уродливое искажение любви.

Как отречься от предметов любви, которые как бы приросли к самому сердцу? – Скажи о них Богу: «Они, Господи, Твои; а я – кто? Немощное создание, не имеющее никакого значения».

«Сегодня я еще странствую на земле, могу быть полезным для любимых моих чем–нибудь; завтра, может быть, исчезну с лица ее, и я для них – ничто!»

«Хочу или не хочу – приходит смерть, приходят прочие обстоятельства, насильственно отторгают меня от тех, которых я считал моими, и они уже – не мои. Они и не были, по самой вещи, моими; было какое–то отношение между мной и ими; обманываясь этим отношением, я называл, признавал их моими. Если бы они были точно мои – навсегда остались бы принадлежать мне».

«Создания принадлежат одному Создателю: Он – их Бог и Владыка. Твое, Господь мой, отдаю Тебе: себе присваивал я их неправильно и напрасно».

Для них вернее быть Божиими. Бог вечен, вездесущ, всемогущ, безмерно благ. Тому, кто Его, Он – самый верный, самый надежный Помощник и Покровитель.

Свое Бог дает человеку: и делаются человеку человеки своими, на время – по плоти, навеки – по духу, когда Бог благоволит дать этот дар человеку.

Истинная любовь к ближнему основана на вере в Бога: она – в Боге. Вси едино будут, – вещал Спаситель мира ко Отцу Своему, – якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут (Ин. 17:21).

Смирение и преданность Богу убивают плотскую любовь. Значит, она живет самомнением и неверием.

Делай, что можешь полезного и что позволяет закон, твоим любимым; но всегда поручай их Богу, и слепая, плотская, безотчетливая любовь твоя обратится мало–помалу в духовную, разумную, святую. Если же любовь твоя – пристрастие противозаконное, то отвергни ее, как мерзость.

Когда сердце не свободно – это знак пристрастия. Когда сердце твое в плену – это знак страсти безумной, греховной.

Святая любовь – чиста, свободна, вся в Боге. Она – действие Святого Духа, действующего в сердце, по мере его очищения.

Отвергнув вражду, отвергнув пристрастия, отрекшись от плотской любви, стяжи любовь духовную; уклонися от зла, и сотвори благо (Пс. 33:15). 1. 124–125

Истинная любовь строга и, являясь в делах, не нуждается в личине – л а с к о в о с т и   и   л ь с т и в о с т и, которыми непременно прикрывает себя самолюбие для обмана ближних. 6. 687

(См. РОДСТВО, ПРИСТРАСТИЯ, ЧЕЛОВЕКОУГОДИЕ).