Текст книги "Жития святых в земле российской просиявших. Новомученики и исповедники XX века. Жития, чудеса,поучения. Том 2"
Автор книги: Игнатий Малышев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Преподобный Галактион Вологодский
(24 сентября 1612 г.)
Когда несчастный князь Бельский, боярин царя Иоанна Грозного, терпел гонения и происками Шуйских был умерщвлен, единственного сына его, семилетнего Гавриила, родственники увезли в Старицу, чтобы скрыть от гневного царя. Достигнув зрелого возраста, Гавриил поселился в Вологде и научился сапожному мастерству, потом женился, но жена его вскоре умерла. Наскучив превратностями судьбы, он тайно принял на себя иночество с именем Галактиона, построил себе келью на берегу реки Соденки, окопал ее со всех сторон рвом и стал жить отшельником, не оставляя своего ремесла. В келье его ничего не было кроме рогожки и бедной одежды на плечах его, пищей его был сухой хлеб с водой. Со всех сторон стекались к нему страждущие и скорбящие, богатые и бедные, он всех принимал с одинаковой любовью, и слово его, исполненное силы, утешало печальных, подкрепляло немощных. Святой подвижник получил откровение свыше о наступающих для Вологды бедствиях. Он вышел из кельи своей, явился к народным властям и сказал: «Грехи призвали на нас ляхов и литву; пусть начнут пост и молитву; пусть поспешат построить храм Знамения Богоматери, и Царица Небесная избавит Вологду от гнева Божия, как прежде избавила Новгород». – «Не о нас, а о себе хлопочет, – сказал именитый гражданин Нечай Проскуров, – ему захотелось иметь храм поближе, а что будет с храмом, когда ты умрешь, старец?» – Старец отвечал: «Гнев Божий близок к Вологде, а на моем месте прославится Бог и построена будет обитель». Проходя мимо храма святого Димитрия Прилуцкого, он громко сказал: «Чудотворец Димитрий молил Спасителя за город, но его оскорбили тем, что настроили лавок вокруг его храма и завели торговый шум – и этот храм разорен будет».
В 1612 году пришли литовцы и поляки, разорили Вологду и ее предместья, не пощадили и смиренной кельи Галактиона, а самого его мученически избили, так что он через три дня страдальчески скончался. Вологодский архипастырь Сильвестр писал в Москву об этом событии: «Нынешнего 1612 года, 24 сентября, с понедельника на вторник, в последнем часу ночи разорители нашей чистой православной веры и ругатели Креста Христова поляки и литовцы с черкасами и русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город и посады. Воевода князь Иван Одоевский ушел, окольничий и воевода князь Григорий Долгорукий и дьяк Истома Карташев убиты, меня, грешного, взяли в плен, держали у себя четыре ночи и не раз присуждали к казни, но Господь умилостивился надо мною – едва живого отпустили.
Когда ляхи и литва пришли к Вологде, по грехам нашим, по нерадению воевод не было ни разъезжих караулов, ни сторожей на башнях, на городской стене и в крепости. У ворот было несколько человек на карауле, да и те не слыхали, как литовцы вошли в город, а большие ворота не были заперты. С 25 сентября неприятели оставили Вологду. Воевода Григорий Образцов со своим полком прибыл с Белозерска и занял Вологду, но никто не слушает его, друг друга грабят… Все от пьянства: воеводы пропили Вологду».
Тело преподобного Галактиона погребено благочестивыми вологжанами в его же келье, и тут стали совершаться чудесные исцеления. Над мощами в 1627 году поставлена церковь Знамения Богородицы и мало-помалу устроилась обитель, и по имени Вологодского угодника она называлась Галактионовой пустынью, но в 1654 году получила название Свято-Духова монастыря от соборной церкви во имя Сошествия Святого Духа. Так исполнилось предсказание страдальца Галактиона, и на месте его подвижнической жизни устроилась обитель подвижников, славящих Бога в молитвах и делах веры.
Преподобный Трифон, архимандрит Вятский
(8 октября 1612 г.)
Преподобный Трифон, архимандрит, основатель Успенской Вятской обители, сын благочестивых земледельцев близ города Мезени, Архангельской области, с юных лет ощутил стремление жить и служить Единому Богу. Тайно, в одежде нищего, оставляет он дом родительский, приходит в Устюг, где остается некоторое время под руководством благоговейного иерея Иоанна, потом по его благословению трудами рук снискивает себе пропитание, но, принуждаемый к браку, снова бежит и является странником-нищим в город Орлец, принадлежавший Строгановым. Зной, холод, нищета, насмешки сопутствуют подвижнику, отражаемые им молитвой, постом и терпением. Из Орлеца перешел Трифон в село Никольское, оттуда на реку Каму в Пыскорскую обитель, где и принял пострижение на 22-м году жизни, что могло быть не прежде 1565 года.
От многих трудов случилось ему впасть в тяжкую болезнь и после 40 дней явившийся ему Ангел, став у изголовья, сказал: «Я твой хранитель, послан от Бога взять твою душу», – и когда Трифон последовал за Ангелом и увидел небесные селения и неизреченный свет, то был голос к Ангелу: «Ты ускорил взять его, возврати обратно, где был». Воспрянув от видения, он просил служившего ему инока Серапиона окадить келью, тогда явился ему святитель Николай, поднял болящего за руку и, исцелив, сказал, что пришел к нему на помощь, потому что часто его призывает и чтобы еще более утвердить его на пути добродетели. С этого времени блаженный Трифон получил сам благодатный дар исцеления недугов. Молва об этих исцелениях стала привлекать к нему множество народа и породила зависть. Это побудило святого бежать, чтобы отыскать более глубокое уединение. Найдя на берегу реки Камы малую лодку, он сел в нее и поплыл вниз по течению, моля Господа открыть ему место жительства, угодное воле Его. На устье реки Мулянки, более чем в ста верстах от Пыскорской обители в прекрасном пустынном месте услышал Трифон троекратно повторенный призыв: «Здесь подобает тебе пребывать». Вышел преподобный на берег, поднялся до соединения рек Верхней и Нижней Мулянки и остановился, возлюбив благолепную природу пустыни, благоухающей цветами, окруженной лесом, куда остяки собирались приносить жертвы своим идолам, где было и их капище, и их кладбище.
Остяки услыхали, что в их капище поселился какой-то убогий странник, и под предводительством старшины своего Зевендука пришли посмотреть на безстрашного человека. Они расспрашивали Трифона, который, отвечая им, что он раб Господа Иисуса Христа, объяснил им суету идолов, поведал им о Промыслителе и Творце Боге, о сотворении и падении человека, о таинстве искупления и спасения; возвестил им неизбежный страшный суд и вечные муки адские, ожидающие нераскаянных грешников. Простые дети природы слушали и изумлялись новому учению. Но их изумление было возбуждено до ужаса, когда преподобный срубил и испепелил заветную вековую ель, предмет боготворения остяков, со всеми бывшими на ней приношениями, состоявшими из шелковых ширинок, мехов, золота и серебра. «Неужели ты сильнее богов наших?» – спрашивал его князь Амбала, пришедший удостовериться на месте о сожжении заповедной ели. «Велик Бог христианский! Он сильнее богов наших!» – воскликнули остяки и, несмотря на то, пошли жаловаться приказчику Строгановых, Третьяку Моисеевичу, который, как человек благочестивый, уже слышавший о Трифоне, сделал им увещание, успокоившее их. Вскоре потом стало известно, что идут черемисы войной на остяков и грабят по Каме. Заподозрили остяки преподобного в том, что он может изменить им, и решили убить его, но, придя для совершения злодеяния, не нашли преподобного, которого укрыл от них Господь Своей всемогущей десницей, в то время как он стоял на молитве в келье. Мало-помалу утвердилось благоговение к человеку Божию и возросла вера к животворящему слову проповеди его. Первые крестились дочери князя Амбалы и князя вогулов Безяка.
Братья Пыскорской обители желали видеть преподобного и упросили приказчика Строгановых послать за ним. Против воли приведенный в обитель, старец остался в ней недолго. Строгановы Иаков и Григорий предложили ему поселиться в их отчине на Чусовой, где преподобный основал монастырь Успения Божией Матери. Но здесь местные поселенцы, озлобленные потерей дров, сгоревших от огня, перегнанного ветром от подсеки, зажженной преподобным под посев хлеба, низвергли его с высокой каменистой горы, и когда он, встав, побежал, то они гнались за ним с целью убить его. Спасенный от них силою Божиею, он по их жалобе был посажен в оковах Григорием Строгановым, которому предсказал в скором времени такие же узы, что и исполнилось через четыре дня. Выкупившийся из оков Строганов, хотя чтил преподобного, но просил его идти в другое место, что он и исполнил, оставив на этом месте ученика своего Иоанна.
18 января 1580 года пришел святой к верховью реки Вятки и направился к городу Хлынову. Осмотрев храмы Божии в Хлынове, он предложил жителям устроить обитель иноков за рекой Засорой, где стояли две малые и ветхие церкви. Жители приняли это предложение с радостью, и преподобный с просьбой вятчан отправился в Москву, где святитель посвятил его в иеромонаха-строителя основываемой им обители, а царь Иоанн Васильевич дал грамоту на земли. Особенно помогал преподобному вятский воевода богобоязненный Василий Овцын. Число братии возросло до сорока человек, а средства обители были крайне скудны, и преподобный вновь собрался в Москву. Царь Феодор милостиво принял просьбу, велел дать угодья, села и озера с рыбной ловлей, а патриарх возвел его в сан архимандрита и одарил иконами, книгами и утварью.
Постоянно строгая жизнь преподобного не нравилась многим, его кроткие убеждения не принимались. Братия требовала от старца послабления. Разгоревшись самочинием, они отняли у него ключи от церквей и монастырских служб, увлекли в свое сообщество ближайшего ученика старца Иону Мамина, составили самочинно избирательную на него грамоту и послали с ней к патриарху самого Иону, прося поставить его архимандритом вместо Трифона. Совершилось все по их воле, возвратился Иона архимандритом и стал преследовать святого учителя своего не только насмешками и ругательствами, но даже и заключением.
Старец опять пошел странствовать и направился в город Слободск, где основал монастырь Богоявленский. Никита Строганов, еще в Москве знавший старца, построил для него в Сольвычегодской Введенской обители келью, снабдил его средствами на поездку в Соловецкий монастырь – дав ему свое собственное судно с запасами и людьми. Отпустив людей, старец продал судно и запасы и, отдав вырученные деньги на Богоявленскую обитель, сам нищим странником совершил путь свой. Огорчился Строганов на такое действие старца, и когда он опять пришел в Сольвычегодск за сбором на обитель Богоявленскую, то Никита Строганов гневно прогнал его от себя, но потом, через ученика старцева Досифея, пригласил его в свой дом, прося прощения и благословения, принял преподобного с любовью и дал щедрую милостыню на Богоявленскую обитель.
Незадолго до кончины святой Трифон еще раз посетил Соловецкую обитель, и возвращаясь оттуда, направился к городу Хлынову, к любимой Успенской обители. Когда Иона отказал ему в просьбе принять его в монастырь, то он упросил диакона Максима Мальцева дать ему приют в его доме. Здесь он прожил два месяца и, видя близящийся конец свой, просил протоиерея и священников упросить настоятеля принять его. Смягчился Иона и вышел со всей братией к воротам монастырским на встречу учителя и духовного отца своего и, припав к ногам его, просил прощения. «Бог да простит тебя, сын мой, – отвечал старец, – ибо случившееся – дело старого врага – дьявола, он искони борется с боящимися Бога».
Любимой Успенской обители оставил он духовное завещание свое. Сказав о трудах своих, подъятых при основании обители, он обращается к братии: «Собранное о Христе стадо, отцы и братия! – говорит он им. – Послушайте меня, грешного. Хотя я груб и хуже всех, но Бог и Пречистая Матерь Его дозволили мне, худому, заведовать домом Своим. Молю вас для Бога и Пречистой Матери Его, имейте духовную любовь между собой. Без нее никакая добродетель не полна перед Богом. Уста Христовы изрекли ученикам: да любите друг друга. О сем разумеют еси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою. По словам апостола Павла, друг друга тяготы носити. Не осуждайте перед Богом один другого… Прежде всего отдавайте Божие Богу… Бога ради выполняйте службу без ропота. Берегите монастырское; за монастырь без благословения настоятеля не выходите и монастырским добром не дружитесь ни с кем и родным не давайте ничего монастырского без благословения настоятеля. И себе в собственность также не берите, ни из денег, ни из построек и ни из чего другого… Ты брат и господин, старец Иона!.. Бога ради ревнуй святым отцам… Молю тебя, Бога ради имей любовь к братии и понеси тяготу. Писано: вы сильнии немощи немощных носите. Безчиния пусть не будет. По апостолу: настой, обличи, запрети благовременно и безвременно. Прошу тебя, Бога ради, не вводи хмельного пития в дом Пречистой… Для братии на трапезе пусть будет пищи довольно и квас хороший. Утешай братию, чтобы не было скудости в трапезе. Дом Пречистой не оскудеет от того…»
Завещание это кончает преподобный прошением о поминовении его по смерти и преподает благословение свое, мир и милость Господа нашего Иисуса Христа и Его Пречистой Матери.
8 октября 1612 года преподобный скончался; в это число совершается и память его. Святые мощи его почивают под спудом.
Преподобный Иринарх Борисоглебский
(13 января 1616 г.)
Преподобный Иринарх, в мире Илия, родился в деревне Кондаковой Ростовского округа, был сын земледельца и хотя с юного возраста имел стремление к монашеству, но только на 30-м году жизни, оставив торговлю, коей занимался в Ростове, принял монашество в Борисоглебском монастыре, что на Устье.
Однажды Иринарх увидал странника босого и, помолившись Всемогущему, чтобы дарована была ему теплота ног, отдал свою обувь нуждавшемуся; с тех пор он стал ходить босой и носить рубище, что навлекало ему постоянные укоризны, насмешки, наказания, наконец отставили его от должности пономаря и дали послушание вне обители. Тогда он перешел в Авраамиев монастырь, где подвизался в затворе старец Пимен, беседа с которым облегчала Иринарха.
Новый настоятель Борисоглебской обители возвратил изгнанника, явившегося облеченным в тяжелые вериги на плечах и в оковы на ногах, имея постоянно перед взорами страдания вольные и крестную смерть за человеков Христа-Бога; наконец, получив духовное извещение, затворился в келье, где приковал себя на трехсаженной цепи к стулу. По совету блаженного Иоанна, Большого Колпака, Иринарх устроил себе сто медных крестов и повесил их на вериги, потом присоединил к ним еще тридцать и подвизался под этой тягостью шесть лет. Из Углича ему прислали цепь в три сажени, он прицепил ее к своей и так провел другие шесть лет, затем еще принял трехсаженную цепь от инока Феодорита, которому настоятель не позволил носить ее, и прицепил к первым двум. – В этой тягости просидел он тринадцать лет и присоединил к ней еще цепь некоего старца Тихона, так что всех цепей на нем было до 16-ти сажен, а всех лет его томления в этом подвиге – тридцать. Рукоделием его было шитье власяниц и клобуков; вырученные деньги раздавал он нищим. Служил ему инок Александр, который и описал житие его.
В откровенном видении извещен был Иринарх о предстоящем взятии Москвы поляками и троекратно повторенный глас повелел ему идти в Москву и объявить откровенное ему царю Василию Иоанновичу. Царь принял его с честью, сам под руку ввел его в царские палаты, просил благословить царицу Марию Петровну, которая предложила ему два полотенца, но и тех старец не принял.
Пророчество его скоро сбылось. В 1609 году ляхи завладели и Ростовом. Старец и ученики его Александр и Корнилий остались в затворе своем на молитве. Свирепый Микульский, придя к старцу с другими панами, спросил его о вере. Старец мирно и спокойно сказал: «Верую в Отца и Сына и Святого Духа, исповедаю Господа Иисуса Христа распятого и воскресшего в третий день». На вопрос же Микульского, кого он признает царем, старец отвечал: «Русского царя Василия Иоанновича имею царем, а иного царя никакого не знаю, ни короля, ни хана Крымского, ни прелестников мира сего». Так же отвечал он и Сапеге, который удивлялся его терпению. «Правда в батьке велика, – заметил Сапега, – в какой земле жить, тому и служить». Старец сказал Сапеге: «Возвратись, пан, в свою землю, полно тебе разорять Россию; если не выйдешь из России или опять придешь – уверяю тебя Богом – убьют тебя в России». Призадумался Сапега и сказал: «Что бы подарить тебе? Такого батьку не видал я нигде, столько безстрашного перед нашим мечом». «Господь питает меня, – отвечал старец, – но как наставит тебя Бог, так и поступи». Сапега прислал пять рублей денег и строго запретил тревожить обитель.
Преподобный укрепил на подвиг за отечество сначала князя Михаила Скопина-Шуйского, а потом князя Димитрия Пожарского, опасавшегося Заруцкого, по проискам которого был убит Ляпунов. Иринарх послал ему благословение и просфору со словами: «Ступай на Москву, не боясь Заруцкого, увидите славу Божию». Князь пришел сам к затворнику, который дал ему свой крест, и Пожарский, совершив подвиг, возвратил ему знамение победы – крест – и освободил обитель от доставления припасов для войск.
За два года до кончины старец претерпел новое гонение от братии. По приказанию игумена Симеона обобрали весь съестной запас старца, оставив немного меда и соли, которые он велел ученикам отнести игумену, как забытое им. Утром на другой день игумен пришел опять в келью и велел четырем служителям монастырским извлечь старца, и сам впереди тащил его тяжелую цепь; при этом насилии выломали подвижнику левую руку. Образумленный словами ученика старцева Александра, игумен благословил ему возвратиться в келью свою с обоими учениками. Снова явились ляхи в Ростове, иноки разбежались, Иринарх остался в своем затворе. «Благослови, батько! – сказал ему польский начальник. – Сапега убит под Москвой, как сказал ты». «Если вы не уйдете в свою землю, не быть и вам живыми», – сказал старец. Поляки оставили Ростов, не тронув никого по уважению к старцу.
Настало время преставления старца; 38 лет подвизался он в дивном подвиге страданий безпощадно изнуряемого тела и скончался на 69 году жизни своей, 13 января 1616 года. В последние минуты жизни завещал он ученикам своим иметь взаимную любовь, хранить молитву и пост, в послушании, по повеленному: блаженни нищие духом, яко тех есть Царство Небесное.
Многие чудесные исцеления, совершавшиеся при мощах святого, записаны в обители Борисоглебской. Особенно бесноватые боятся креста его, который он давал князьям Скопину и Пожарскому, и получают здравие при возложении его на них.
Блаженный Иоанн, затворник Псковский
(24 октября 1616 г.)
Летописец повествует: «Октября 24 (1616 года) преставился Иван, что в стене жил 22 лета: ядь же его рыба, а хлеб не ел, а жил во граде, якоже в пустыни, в молчании великом». Это было в Пскове. В 1592 году осаждали Псков шведы; с 1608 года, семь лет сряду, пребывал около Пскова, грабил и жег лях Лисовский со своими шайками; в 1616 году Густав-Адольф осаждал Псков. Блаженный Иоанн во все это время в посте и молитве предстоял живой верой – живому Богу, распиная плоть свою, и молитва веры спасала Псков. Последний враг, Густав-Адольф, отступил от Пскова 17 октября.
Псковичи, говорит современник, прославили Бога и Пречистую Его Матерь, а через семь дней по отступлении шведов праведный Иоанн почил от трудов жизни земной. Это было 24 октября 1616 года.
Преподобный Адриан Монзенский
(5 мая 1619 г.)
Преподобный Адриан, в мире Амос, родился в Костроме. Родители его требовали, чтобы он вступил в брачную жизнь, но это было совершенно противоположно его собственному стремлению. Его посетила болезнь, во время которой он сподобился видения одинокого храма, стоящего между двух рек, причем слышал голос, повелительно вещавший ему: «Здесь – твое место!» Восстав от болезни, Адриан тайно ушел из дома родительского сначала в Толгский, а оттуда в Геннадиев монастырь, где и принял пострижение.
Здесь прожил он несколько лет, потом перешел жить на Каменный остров в обитель Спасскую, а оттуда в монастырь Павла Обнорского, где его полюбил старец Пафнутий. Ему сообщил Адриан видение свое. Через несколько времени Пафнутий видит в тонком сне незнакомого ему инока, который говорит ему: «Пошли друга твоего Адриана к востоку, место не дальше 50-ти верст отсюда, там увидит он преподобного мужа». Пафнутий спросил: кто он и как знает место? И ему был ответ: «То место не для тебя назначено». Адриан по расспросам нашел виденное ему место. В это время неожиданно Пафнутий был вызван в Москву и поставлен в архимандриты Чудова монастыря, а Адриан основался в найденном им месте с тремя другими иноками. Но местность эта понималась водой в весенние разливы на продолжительное время, и когда Адриан стал помышлять о переселении, то явился ему неизвестный старец, который возвестил ему, чтобы он не безпокоился о месте, что оно ему назначено на берегу реки Монзы и что он узнает о нем по исцелению двух больных. По этим указаниям Адриан перенес обитель на берег реки Монзы, при впадении ее в реку Кострому. Здесь Адриан пользовался наставлениями и примером преподобного чудного Ферапонта и по его указанию, сделав заблаговременно большие запасы хлеба, пропитал не только братию монастыря, но и безотказно оказывал пособие требовавшим хлеба окрестным жителям в великий голод, бывший в 1601 году. При жизни Адриана нападали на пустынную обитель литовцы (около 1612 года) и хотели сжечь ее, для чего, разложив посреди обители огонь, сами удалились, – но огонь потух, и обитель, уцелев, приняла под кров свой молитвенников, которые разбежались при приближении неприятеля.
Преподобный Адриан преставился 5 мая 1619 года. Мощи его почивают в Благовещенском храме упраздненной с 1764 года обители его, обращенной в приходскую церковь.
