Текст книги "Танец тюльпанов"

Автор книги: Ибон Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

16

Среда, 24 октября 2018

Бискайский залив в то утро был не особенно щедрым, посылая на побережье редкие и невысокие волны. Хулия поняла это еще до того, как вышла из дома: она выглянула из окна спальни, когда еще не рассвело. Однако она все равно пришла и теперь терпеливо ждала, когда море подарит ей череду достойных волн. Она была не одна. На досках лежали с полдюжины других серферов. Она знала почти всех. Уже много лет подряд они встают ни свет ни заря, чтобы покататься на волнах перед работой. Она знала по именам всех, кроме девушки в зеленом неопреновом костюме на оранжевой доске – та была одной из многочисленных американцев, которые приезжают обкатать знаменитую левую волну Мундаки.

Раньше здесь было больше женщин. Эстичу, Лореа, Лоли… Теперь они стали матерями, и их можно встретить на прогулке с колясками, но не среди волн. При мысли о них Хулия инстинктивно прижала руку к животу, не в силах избежать мимолетного ощущения пустоты.

Когда ее в последний раз спрашивали, не думает ли она завести детей? Не так давно, это популярный вопрос. Она устала от напоминаний о том, что ей чего-то не хватает. Устала и обескуражена.

Хуже всего, когда остальные считают, что ее заветное желание – стать матерью, и пытаются подбодрить ее, говоря, что она просто еще не нашла партнера, с которым можно было бы сделать этот шаг.

А вдруг она не хочет быть матерью?

Именно в этом и заключается проблема: она еще не нашла ответа на вопрос, который она в последний раз задавала себе четыре года назад. Нет, тогда она знала точно: она хочет быть матерью и станет ей.

Пока ее мысли блуждали, на горизонте появилось солнце. Его присутствие чувствовалось в облаках, окружавших Огоньо: небо покрылось трещинами, предвещавшими небольшой дождь. Постепенно окружающий мир, который только что был печальным и серым, обрел цвет.

– А вот и они! – воскликнул Икер, один из тех, кто не пропускал ежедневную встречу с Бискайским заливом.

Серферы переглянулись и решили, что в этот день честь обуздать лучшие волны выпадет Хулии. Среди многих неписаных правил серфинга есть и такое: уступать лучшие волны лучшим.

Хулия бросила взгляд на остров Исаро, скалистое плато посреди залива. Икер не ошибся: волны действительно с удвоенной силой бились о берег.

Она посмотрела на часы. Оставалось десять минут. Этого хватит, чтобы прокатиться на одной из волн до работы.

Ей это нужно. Зачем только Чема вернулся? Сколько раз она просыпалась этой ночью, думая о нем, воображая, как она бросит ему в лицо всю боль, которую он ей причинил. Это неприятные чувства. Она отдала бы все на свете, лишь бы он исчез навсегда.

Неужели?

Она даже не была уверена, что хочет именно этого.

И это было больнее всего.

Было холодно. Долгое ожидание начинало сказываться. Она немного проплыла на доске, выбирая место, где можно встать, не мешая окружающим. В ноябре это не сложно. Сложно летом, когда на пляже собираются десятки серферов. Настолько, что иногда Хулия меняет свое хобби на каноэ. Гребля тоже расслабляет, правда, не так сильно, как серфинг.

Череда волн наконец-то докатилась до них. Как всегда, их было три. Три волны, которые разделяют несколько секунд. Она подплыла к первой. Поздно. Волна уже разбилась. Хулия крепко схватилась за доску, и ее накрыло пеной. Адреналин беспокойно пробежал по артериям. После почти двадцати минут ожидания она не может пропустить волну.

Она вынырнула чуть подальше, как раз вовремя, чтобы подплыть ко второй волне, которая была больше первой. Хорошая волна. И на этот раз она не опоздает.

– Давай, Хулия! – подбодрила она себя.

Это была левая волна, как и все волны в Мундаке. Прежде чем Хулия додумала эту мысль, она уже стояла на доске, на гребне волны. Ее ждал спуск в несколько метров длиной. Доска заскользила на полной скорости, всегда влево, всегда вперед. Волны в Бискайском заливе почти сразу образуют трубу: теперь она находилась внутри моря, в самом сердце волны. От скорости закружилась голова, мир вокруг взревел, он пах морем и свободой. На несколько мгновений все замерло. Исчезло все, кроме водяной трубы, по которой она скользила. В конце концов все закончилось: волна разбилась и превратилась в пену, окрашивая все в белый цвет.

Хулия была счастлива. Она чувствовала власть над морем. Она приручила его, будто дикую лошадь.

Часы подсказали, что время истекло. Это случается слишком часто: стоит только Бискайскому заливу расщедриться, тебе уже пора на работу.

Она поплыла к берегу. Пляж выглядел пустынным, любители утренних прогулок еще не пришли. Первыми всегда появляются собачники, следом – пенсионеры. Но сейчас никого из них не было.

Она шла по мокрому песку, оставляя за собой следы.

– Хулия!

Обернувшись, детектив увидела позади себя Аймара Берасарте, журналиста с «Радио Герника». Они были знакомы давно, почти всю жизнь. Вместе учились в школе, но никогда не были особенно близки.

– Мне сказали, что ты работаешь над делом об убийстве Наталии, – сказал Аймар, приблизившись с доской под мышкой.

Они с Хулией не единственные серферы за сорок. В последние годы многие их ровесники, в основном мужчины, ощутили интерес к покорению волн.

– Так говорят? – спросила она.

– Есть новости?

– Не особенно.

– Не поделишься?

– Ты же знаешь, что я не могу.

– Люди хотят знать. Здесь никогда не происходило ничего подобного. Ты представить не можешь, сколько звонков поступает нам на станцию… Скоро, как только начнется моя программа, нам оборвут телефон.

Хулия прекрасно это понимала. Она тоже жила в Урдайбае, тоже каждый день ходила за покупками и тоже пила кофе в баре по утрам. Жизнь в Гернике, Бустурии, Мундаке и других окрестных поселениях перевернулась с ног на голову. Еще бы, ведь обычно все новости здесь вращаются вокруг соревнования за лучшие помидоры или проблем судостроительной компании Муруэты. Это было неизбежно. Все только об этом и говорили, и общественная тревога дошла до крайней точки.

– Думайте, прежде чем делать какие-то заявления, – сказала Хулия.

– Я не делаю никаких заявлений, а просто делюсь тем, что знаю.

– Это одно и то же. Вы раздуваете эту историю, чтобы поднять рейтинги. И тем самым подыгрываете убийце.

– Я всего лишь обнародую информацию, которая ко мне поступает. Расскажи мне что-то стоящее, что может успокоить людей, и все останутся в выигрыше.

Хулия остановилась и положила доску на песок.

– Судья наложила запрет на разглашение материалов следствия. Я при всем желании не могла бы тебе ничего рассказать.

– Глупости. Сколько раз в прессу просачивалась информация с ограниченным доступом.

– Не от меня, – заявила Хулия.

– Никто и не узнает, что это была ты. Поверь, ты тоже от этого выиграешь. Сегодня в Гернике – очень популярная программа. Представь, что я начну восхвалять тебя перед всеми. Ты станешь самым известным детективом в округе, спасительницей… Разве ты не хочешь повышения?

Хулия презрительно сморщила губы. Больше всего в людях вроде Айтора Берасарте ее возмущало, что ради восхищения со стороны других они зачастую готовы пожертвовать собственной порядочностью. Журналист уже был таким во время их учебы и, по-видимому, не изменился ни на йоту.

– Для меня главное – это хорошо выполнять свою работу, – отрезала Хулия.

Аймар усмехнулся.

– Двое уже мертвы. Если твоя работа заключается в том, чтобы переполнить Урдайбай трупами, ты уже на пути к славе.

Хулия открыла рот, но не знала, что ответить. Это бесполезно.

– Да пошел ты, – пробормотала она, убирая доску для серфинга обратно под мышку.

Журналист смотрел ей вслед, не скрывая улыбки.

– Тебе очень идет этот костюм, – крикнул он. – Очень.

17

Среда, 24 октября 2018

Там было шумно. Очень шумно. В баре стоял привычный утренний переполох. Посетители приходили и уходили, после секундной передышки кофемолка начинала трещать снова и снова, телевизор вещал на полной громкости. Обещали дождь – какая новость. Кто-то из завсегдатаев начал жаловаться, что неделями не видел солнца, а из-за барной стойки ему ответили, что странно удивляться этому в ноябре. Но ведь раньше было не так, это все изменение климата. А как было? Да ладно тебе, дождь же не круглый год моросит… Обычные утренние разговоры, болтовня за чашкой кофе, когда собеседники даже не смотрят друг на друга: один не останавливаясь пьет кофе, другой помешивает напиток ложкой или уставился в телевизор.

– Налей мне святой воды. Заодно сполоснешь, – попросил один из посетителей, протягивая пустую чашку бармену, и тот плеснул ему немного орухо[7]7
  Орухо – крепкий алкогольный напиток родом из северо-западных провинций Испании. Представляет собой продукт перегонки сброженных остатков винограда после их отжимки в процессе изготовления вина.


[Закрыть].

– Только сегодня, только сейчас! Кто выйдет отсюда без лотерейного билета, вечером об этом пожалеет, – воскликнул слепой. Он расположился на обычном месте возле двери, чтобы никто не ушел просто так.

– Боже, Креспо, ты такой занудный… Такими вещами не шутят. Давай мне уже свой билет, а то ведь не угомонишься.

Слепой рассмеялся.

– Берите пример с Венансио. Он знает, что делает. Вы обречены пахать, а он будет рассекать по Карибскому морю на собственной яхте.

– Каждое утро одно и то же. Вот поганец. Дай-ка и мне один. Нет, не этот. Такой же, как у Венансио, а то что это – он выиграет, а я нет.

– Ух ты… Мой любимый полицейский тоже здесь, – кто-то дотронулся до татуировки Сестеро. Прикосновение было настолько легким и мимолетным, что Сестеро почувствовала, как по шее пробежали мурашки.

Она повернулась, чтобы возмутиться, но передумала. Татуировщик сделал забавный жест руками, словно прячась от ее неминуемого гнева.

– Выпей кофе и не неси чушь, – сухо сказала она, скрывая улыбку.

– Мне черный. – Рауль сделал заказ.

– И мне повторите, пожалуйста, – попросила Сестеро. Ей был нужен кофе. Она спала всего несколько часов, и глаза слипались.

Бармен поставил перед ними чашки и продолжил вынимать посуду из посудомоечной машины.

– Да найми ты себе помощника, ты же себя загонишь. Будешь самым богатым на кладбище, – заявил посетитель с орухо.

Другой завсегдатай, кидавший монеты в игровой автомат, повернулся к барной стойке.

– Подожди, сейчас еще явятся эти ребята из мэрии и закажут тосты с маслом и джемом. Вот тогда ты запоешь.

– Ох уж эти чиновники и их бесконечные завтраки, – возмутился кто-то.

– Эй, следи за словами. Хватит уже этих городских легенд. Вы бы видели наш рабочий график. Если бы производительность измеряли с помощью… – встрял один из читавших газету за столиком.

Ему не дали закончить. Он был в явном меньшинстве.

– А вот и защитник. В суде вы их тоже защищаете, – пожаловался художник в белом свитере, только что вышедший из туалета.

Сестеро была рада, что тем утром они обсуждали не убийство в Урдайбае. Обеспокоенная общественность – злейший враг расследования. Пусть болтают о чиновниках, о недавнем трансфере игрока из «Атлетика»[8]8
  «Атлетик» – футбольный клуб из Бильбао, который выступает в испанской Премьер-лиге (Ла Лига).


[Закрыть] или о том, как все подорожало, – о чем угодно, только бы лишний раз не сеяли страх.

– Я все еще жду тебя. Когда ты заглянешь ко мне, чтобы ее закончить? – Рука Рауля снова потянулась к татуировке Сестеро, но Ане отодвинулась, прежде чем он ее коснулся.

– Посмотрим.

– И предложение прокатиться на лодке тоже не принимается? Мы могли бы отправиться в Сан-Хуан-де-Гастелугаче, на мыс Мачичако, на остров Исаро…

Сестеро поморщилась. Ей не хотелось объяснять, что ее начинает укачивать, едва она оказывается на воде.

– Предпочитаю твердую почву под ногами.

– Тогда как насчет скалолазания?

На этот раз ему удалось ее заинтересовать.

– Посмотрим, – повторила Сестеро, пряча легкую улыбку за чашкой кофе. Она уже несколько недель не лазила по скалам. В последний раз она повредила запястье на отвесных скалах Айако-Арриа и с тех пор не поднималась в горы. Предложение Рауля пробудило в ней желание вернуться, но откуда он мог знать, что это единственный вид спорта, которым она занимается?

– Из тебя бы точно вышел хороший полицейский, – признала Сестеро, поняв, что ее наверняка выдали мышцы рук.

– Это значит «да», – обрадовался Рауль. – Когда встретимся?

– Смотрите, Герника, – крикнул художник.

Все, включая слепого, повернулись к телевизору. Будничные разговоры рассеялись, будто туман на рассвете под первыми лучами солнца. Сестеро тут же поняла, что тревога всегда была здесь, нужно было просто слегка поскрести, чтобы она выползла на свет.

– Это же твой бар! – сказал кто-то бармену. – Да ты теперь прославишься. И смотрите, фургон Венансио. Смотрите, он припарковался вторым рядом.

Раздались смешки, и Венансио запротестовал. Слепой тут же заявил, что скоро проблема отпадет сама собой, потому что он сможет купить все парковки в городке. А тем временем ведущий заговорил о странной связи с Галисией.

– Сейчас окажется, что убийца – дон Мануэль Фрага[9]9
  Мануэль Фрага (1922–2012) – известный испанский политик с неоднозначной репутацией: будучи одним из влиятельных сторонников Франко, после крушения диктаторского режима занимал различные посты в демократической Испании. В 1990–2005 годах был председателем автономного правительства Галисии.


[Закрыть], – пошутил кто-то.

– Он вообще-то умер, кретин. Тут замешаны наркотики, как я и говорил с самого начала. Ну и кто теперь со мной будет спорить?

Сестеро пыталась расслышать сквозь гул, о чем именно идет речь.

– Сделайте погромче, – попросила она бармена.

– Сейчас.

Ведущий с кафедральным собором Сантьяго-де-Компостела на заднем плане объяснил, что несколько месяцев назад в Галисии было совершено странное преступление, которое до сих пор не раскрыто. Сестеро не понимала, какое отношение это имеет к делу, которым она занимается, пока на экране не появилось фото женщины в гробу. На фоне белого савана ярким пятном выделялся красный тюльпан. Никто не придавал значения этой детали до тех пор, пока несколько часов назад кто-то анонимно не отправил снимок в газету Фаро де Виго.

– Это ведь не совпадение? – спросил Рауль.

Сестеро не ответила. Ее разум заработал на полную мощность: она искала связи, пыталась понять, что делать дальше, и сожалела о трудностях, которые их теперь ждут. Два региона, два полицейских управления, два судьи…

Фыркнув, она достала из кармана мобильный. Он уже надрывался.

Звонил Чема. Он всегда оказывается первым, будто его выгнали из дома. Должно быть, услышал новости и хочет поделиться.

– Сестеро, – она ответила на звонок.

– Есть новости.

– Да, только что видела по телевизору, – сказала она, выходя из бара.

– По телевизору? Быть не может. Мы сами только что узнали.

– И тем не менее это показали в новостях.

В динамике послышался тяжелый вздох.

– Ты его выпустишь или мне это сделать?

Сестеро нахмурилась.

– Ты о ком? Кого ты хочешь отпустить?

– Ну этого, который жестоко обращался с женой. Ты же сама сказала, что видела его по телевизору.

– Кажется, мы с тобой говорим о разном. А с ним-то что? Опять ломка?

Вчера вечером, когда Сестеро направлялась к браконьерам, ей позвонили из ночной смены. Хосе Мануэль сходил с ума в камере, бился головой о стену и отчаянно умолял о дозе героина.

Чема поцокал языком.

– Нет. Он пока не пришел в себя. Врачи вкололи ему львиную дозу успокоительного. Но его засняли камеры в супермаркете. У него есть алиби на момент преступления.

Сестеро подумала о собственной матери.

– А что насчет оскорблений и шума в квартире Арасели, это уже ничего не значит?

– Я понимаю. Но это не является уликой. Парень был в супермаркете, когда его жена выпала из окна.

– Мы слишком быстро исключаем самоубийство. Что, если Арасели не выдержала очередного унижения? И выбросилась, оставшись дома одна? – в отчаянии предположила Сестеро.

– На месте преступления обнаружили тюльпан. Это было убийство.

Сестеро поджала губы. Она понимала, что Чема прав. Нужно отпустить его, пусть даже эта мысль ранила до глубины души. Ужасное начало дня.

– Выпускай его ты, – фыркнула она. – И лучше, если ты сделаешь это прежде, чем я вернусь.

18

Среда, 24 октября 2018

Едва Хулия ступила на порог полицейского участка, как поняла, что случилось что-то плохое. Коллеги в коридоре кидали на нее взволнованные взгляды.

– Смотри, – сказал Чема вместо приветствия, повернув к ней экран. Его лицо говорило само за себя, он был разгневан.

Хулия сразу узнала себя. Черный неопреновый костюм обтягивал каждый сантиметр тела, мокрые локоны небрежно падали на плечи, под мышкой она держала доску для серфинга. При виде себя такой она ощутила во рту привкус морской соли. Свобода. Однако снимок сопровождался разгромной подписью:

ПОКА ГЕРНИКА ПОЛНИТСЯ ТРУПАМИ, ПОЛИЦЕЙСКИЕ ЗАНИМАЮТСЯ СЕРФИНГОМ.

Логотип чуть выше не оставлял никаких сомнений. Это был аккаунт «Радио Герника» в Твиттере.

– Вот козел!

– Твоя фотография стала вирусной: один из членов следственной группы покоряет волны вместо того, чтобы гоняться за преступниками. Представь реакцию общественности. Зато ты тут очень красивая, – добавил Чема, пролистывая вниз.

Хулия увидела десятки комментариев. Она не стала терять время на их прочтение, ведь и без того было ясно, что ни один из них ей не понравится. Те, кто не критиковал полицию за бездействие, комментировали внешность детектива, которая в одночасье превратилась в секс-символ.

– Он пытался меня шантажировать, а когда не вышло, опубликовал эту гадость, – прошипела она.

Поцокав языком, Чема спросил:

– Он – это кто?

– Аймар Берасарте.

Хулия рассказала ему о встрече на пляже с радиоведущим, который заменил Наталию Эчано. О его интересе к недоступной для других информации, о намеках на то, что он может раскрутить ее.

– Он скользкий тип. Всегда был таким, – закончила она. К чему вдаваться в подробности и объяснять, что уже в школе он стремился к цели любой ценой?

– А убийство Наталии стало для него настоящим подарком, – заметил Чема. – За одну ночь он превратился в ведущего и без того самой популярной программы во всем Урдайбае, а тут еще нездоровый интерес к самому преступлению. Он явно не прочь перешагивать через трупы на своем пути.

Послышались шаги. Повесив плащ на вешалку, Сестеро подошла к ним.

– Что это за чушь с «Радио Герника»? Мы можем делать все, что пожелаем, в свободное время, – фыркнула она.

– Прости, – пробормотала Хулия. Ее одинаково мучили злость и чувство вины.

– Даже не вздумай извиняться, – отрезала Сестеро. Под глазами у нее виднелись темные круги. – Я хочу знать об этом парне все. Особенно есть ли у него алиби. Смерть начальницы стала для него источником популярности, о которой он так мечтал. И похоже, ему нравятся социальные сети… Не стоит забывать о трансляции преступления в прямом эфире на «Фейсбуке».

К ним подошла Сильвия. Комнату затопил горький аромат, исходивший от чашки кофе в ее руке.

– Многим убийцам нравится быть в центре внимания. Они способны на все ради тщеславия и возможности быть на первом плане. Возможно, это как раз наш случай, – заметила она, сделав глоток.

Сестеро постучала костяшками пальцев по столу.

– Давайте за ним. Если он хочет подложить нам бомбу под ноги, она взорвется прямо перед его лицом, – решительно заявила она.

Чема кивнул. Ему понравилась идея. Хулии тоже.

– Ты освободил того изверга? – спросила она.

– Только что, – ответил Чема. – Ух, столько новостей. Все перевернулось вверх дном. Что думаете насчет Галисии?

– Надеюсь, они это сочинили, чтобы продать побольше газет, и нам не придется ловить убийцу по всей стране, – Сестеро поджала губы. – Айтор на связи с Гражданской гвардией[10]10
  В Испании есть две общенациональные структуры, занимающиеся охраной порядка, – Национальная полиция и Гражданская гвардия. В крупных городах, как правило, расследования проводит первая, а в остальных частях страны – вторая. При этом в автономных областях, в частности, Стране Басков, действует своя независимая полиция (у басков – Эрцайнца). Все упомянутые персонажи являются сотрудниками Эрцайнца.


[Закрыть]. Возможно, это просто совпадение. Некоторые журналисты способны найти связь там, где ее нет. Сенсации приносят деньги.

– Надеюсь, что так, – подхватила Хулия. Ей никогда раньше не приходилось работать над делом, выходящим за рамки юрисдикции полиции Страны Басков. Бюрократия только застопорит расследование.

– Временные рамки не подходят, – вставила Сильвия. – Если мы имеем дело с серийным убийцей, то очень странно, почему прошло три месяца между первым и вторым преступлением и всего пять дней перед третьим.

Время обсуждений закончилось – на пороге возник Айтор.

– Ужасная история. Вы будете в шоке, – объявил он, опершись о стол. Полицейские разом посмотрели на него. – Все случилось во время религиозного праздника. Вы когда-нибудь слышали о шествии мертвецов? – Ответа не последовало. – Вот и я нет. В общем, это праздник святой Марты де Рибартеме в отдаленной деревушке в провинции Понтеведра. Самое любопытное в этом празднике то, что некоторые, особо верующие, ложатся в гроб, чтобы их несли на плечах, имитируя похороны.

– Да ну тебя! Ты серьезно? – спросила Сестеро. Теперь ей стало понятно, как снимок открытого гроба просочился в СМИ.

Чема напечатал что-то в поисковике, и монитор заполнили снимки мрачного шествия.

– Нужно по-настоящему хотеть туда лечь, – сказала Хулия, отмечая, как похожи живые в гробах на настоящих мертвецов.

– Жертва была одной из них. В конце процессии они поняли, что она действительно мертва. И сверху лежал тюльпан.

– Кошмар! – воскликнула Сестеро, представив, как это выглядело.

– Сначала думали, что это сердечный приступ или что-то еще, но вскрытие выявило отравление, – продолжил Айтор. – Тетродотоксин, яд иглобрюхой рыбы. Кто-то спрятал небольшую ампулу под подкладкой гроба. Подкожная игла – и убийство прошло незаметно.

– И она не заметил укола?

Айтор пожал плечами. По телефону он не мог получить всю информацию.

Хулия выжидающе посмотрела на Сестеро. Какой теперь план?

Ане ответила не сразу. Она невидящим взглядом уставилась в монитор, где застыли фотографии шествия мертвых.

– Завтра я поеду в Галисию, – в итоге объявила она. Несмотря на уверенный тон, она сомневалась, что вышестоящее начальство сумеет организовать все так оперативно. Взаимодействие между различными органами правопорядка было делом непростым.

– А остальные? – спросил Чема.

– Вам достаточно и своих задач, – ответила Сестеро. – Слишком много нерешенных вопросов. Поговорите с семьями. Нужно найти связующее звено между Наталией и Арасели, и вдруг найдется что-то общее с шествием. Хулия, поговори с семьей журналистки. Чема, а ты с семьей Арасели.

– А что Айтор? – недовольным тоном спросил Чема.

Сестеро поджала губы. Ей хотелось ответить резкостью, но она сдержалась.

– Айтор навестит этого радиоведущего. И хорошо бы слегка поднять шум: пусть знает, что он под подозрением. Тогда он дважды подумает, прежде чем оклеветать Хулию или кого-то другого.

Но Чема еще не закончил:

– А ты? – спросил он, глядя на часы. Этим жестом он давал понять, что до конца дня еще далеко.

Хулия отвела взгляд, чувствуя себя неловко. Что за игру затеял ее напарник?

– Я? – переспросила Сестеро. – Я все еще отвечаю за это подразделение, кто бы что ни думал. – Она выдержала паузу, которой позавидовал бы любой режиссер. – Если ты не возражаешь, я попробую выяснить, действительно ли в заливе действует банда наркоторговцев. Это может быть общим звеном между двумя жертвами, зацепка слабая, но все же. Наталия обличала торговлю наркотиками, а Арасели замужем за наркоманом. Вполне возможно, что этот тип занимался распространением, чтобы оплачивать свою дозу, и что за это у него были неоплаченные счета.

– Немного притянуто за уши, но все может быть, – признал Айтор.

– Такие преступления вполне вписываются в наркоторговлю. Нужно поддерживать страх в зонах, где они действуют. Происшествие в Галисии вполне вписывается в картину. Та женщина могла быть еще одной жертвой, которой заткнули рот или отомстили, а тюльпан – это предупреждение для распространителей, – продолжала Сестеро.

– Мы до сих пор не обнаружили в Урдайбае никаких доказательств незаконного оборота наркотиков такого масштаба, – возразила Хулия.

Что-то в выражении лица Сестеро подсказало ей замолчать. Ане открыла рот, словно собираясь что-то сказать, но передумала.

– А что вы думаете по поводу земель под новый музей? – спросил Айтор. Решил помочь ей, сменив тему? – Некоторые полагают, что на кону много денег.

Чема отрицательно покачал головой.

– Похоже, Галисия указывает в другом направлении…

– И другие детали, – вставила Сильвия. – Мы имеем методичного, расчетливого убийцу со своей подписью и тщательной инсценировкой. Сюда не вписывается застройщик, который убивает из экономических соображений.

– Да, на нас лежит ответственность расследовать эту версию, но давайте не будем тратить на это много времени, – сказала Сестеро. – Кто покупает эти земли? Кто выбирает возможные места? Проверишь, Хулия?

Та удержалась от гримасы, хотя задание ей явно не понравилось. Если сержант считает, что это слабый мотив, зачем вообще копать в этом направлении?

Сестеро повернулась к Айтору.

– А еще на тебе комиссар. Нельзя исключать его, пусть даже мы не видим явной связи со второй жертвой. Получал ли он какие-нибудь посылки в последнее время? Эти тюльпаны должны были как-то добраться до Герники. Хулия… Ты не знаешь, Луис Олайсола случайно не увлекается садоводством?

– Не похоже на него. Он всегда говорит о рыбалке. Он ближе к морю, чем к суше.

Сестеро слегка покачала головой, пожала плечами и вздохнула. Явная демонстрация сомнения.

– Нам надо найти плантацию тюльпанов, – заявила она. – И это будет нелегко. Для того чтобы они зацвели в это время года, им нужно расти в закрытом помещении, где можно регулировать температуру. Думаю, Айтор подробнее расскажет нам об этом.

Напарник открыл блокнот и сверился с наброском, сделанным ручкой.

– Да, я провел кое-какие исследования и должен сказать вам, что это захватывающий цветок. Мы имеем дело с очень непростым растением. Его выращивание требует усилий, и только терпеливый человек сможет довести это до конца. – Он посмотрел на Сестеро и подмигнул. Нет, это не для нее. – Нашему убийце, если он действительно выращивает их сам, нужна хорошая система контроля температуры в помещении. В первые недели луковицы должны расти в почти полной темноте и при постоянной температуре 8 градусов. И это в летнюю жару – для того чтобы они зацвели в это время года, их должны были посадить в разгар лета.

– Сколько сложностей, – пробормотал Чема.

– Ха, это только начало. Не хочу вас утомлять, но там хватает нюансов, – сказал Айтор, перелистывая страницы блокнота. – Нужно обращать внимание на влажность, качество земли, удобрения… После того как холодный этап закончится, цветам требуется свет и температура 14 градусов. И еще один цикл, пока они не зацветут.

– А для этого нужно снова поднять температуру, – предположила Хулия.

– Бинго. Но только несколько часов в день, чтобы создать иллюзию дня и ночи. То же самое с освещением: в светлое время суток свет на максимум, а затем полная тьма. – Айтор прочел что-то про себя и покачал головой. – Сложно, все очень сложно. Но меня это прямо заинтересовало.

– Меня – ни за что! – воскликнула Сестеро.

– Но я еще не рассказал вам о вредителях, болезнях и других возможных проблемах…

Сильвия, делавшая пометки на доске, повернулась к остальным.

– Все это дает нам очень интересные подсказки о личности убийцы. Он терпелив и педантичен. Ему нужно несколько месяцев заботиться о растениях, прежде чем они расцветут. Этот человек ничего не оставляет на произвол судьбы.

– Тем хуже для нас, – признала Ане.

– Хотя бы одна ниточка у нас есть, – подбодрила ее Хулия. – Нам нужно найти оранжерею или что-то подобное.

Айтор поджал губы.

– Это может быть просто кладовка или гараж… Главное, чтобы там был свет и кондиционер.

– Может, нам стоит подключить к поиску моих коллег из полицейского управления? – предложила Хулия. – Одни мы со всем не справимся.

– Они нас ненавидят, – заметила Сестеро.

– Это неправда. Они просто обижены недоверием со стороны вышестоящего начальства, – возразила Хулия.

– Кто вас ненавидит? – раздался голос из коридора.

Все обернулись.

– А ты что здесь делаешь? – с удивлением спросила Сестеро.

Хулия расхохоталась.

– Вы знакомы? – спросила она, схватив новоприбывшего за плечо. – Как тебе это удается? Только появится новая девушка, а ты уже закинул крючок.

– Но… – Сестеро так ничего и не понимала. – Как ты попал внутрь?

Теперь рассмеялся он.

– Я полицейский. Работаю в этом управлении. Так что я один из тех, кто, по-твоему, вас ненавидит.

Хулия вмешалась, чтобы прояснить ситуацию:

– Он мой партнер. В смысле, по работе, боже упаси в любом другом смысле. Если бы меня не перевели в это подразделение, мы бы с ним вместе работали над каким-нибудь делом.

Рауль отодвинулся от нее, изображая гнев:

– Почему ты так плохо обо мне говоришь? Я настоящий праведник.

– Ангел во плоти. – Хулия засмеялась и поцеловала его в щеку. – Напарник ты просто отличный, на это я пожаловаться не могу.

– А как же татуировки? – спросила Сестеро.

Хулия снова рассмеялась. Она была уверена, что смогла бы воспроизвести разговор между Сестеро и Раулем в баре до последней буквы. Слишком часто она видела напарника в действии.

– Вообще мастерской управляет мой компаньон. Мы создали ее вместе, но, когда я начал работать в полиции, она досталась ему. Я по возможности помогаю ему, – объяснил Рауль.

Сержант выдавила улыбку и вздохнула.

– У тебя получилось обвести меня вокруг пальца.

Рауль изобразил победный жест.

– Простой полицейский против главы спецподразделения…

Чема цокнул языком, напоминая всем, где они находятся. Поправив узел галстука, он отвернулся.

– Сообщите, когда закончите флиртовать, и мы сможем вернуться к работе. – Он указал на компьютер.