Текст книги "Священный метод"

Автор книги: Иар Эльтеррус

Соавторы: Екатерина Белецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Нет, – Ит покачал головой. – Ты ошибаешься.

– Да разве? – делано удивился Огден. – Смотри сам. Вы подобрали Кира, приняли в семью – и что? Проходит какое-то количество лет – он погибает…

– Это вы отдали тот приказ! Он бы не…

– Никакого приказа я не отдавал, – рявкнул Огден. – Мало того, я совершенно не хотел, чтобы кого бы то ни было из вас прикончили! Потом – заболевает Роберта…

– И это тоже ваших рук дело.

– Ты идиот? – спокойно спросил Огден. – Можешь считать меня кем угодно, но я бы никогда в жизни не отдал приказ подсадить женщине-человеку саркому Юинга. Мало того, распоряжение выпустить вас с Терры-ноль как раз именно я и отдавал, и… что?

– Врешь. – Ит встал. Огден тоже. – Ты врешь!

– И не думал даже. Сядь. Сядь, сказал, пока я тебя за волосы не дернул обратно!.. Я ведь могу, – предупредил с нервным смешком Огден.

Так… вот это новость.

Ит сел, отодвинувшись от Огдена подальше.

– Не понимаю, чему ты удивляешься, – пожал плечами Огден. – Про мою маленькую слабость знают, кажется, все.

– Про какую слабость? – Внутри снова сжалась тугая пружина, о которой Ит до этого момента успел подзабыть.

– Шлюха, дорогой мой, должна быть черноволосой и тощей. – Огден рассмеялся. – Придурок. Я говорил про женщин, к термо это не относится.

Относится.

И еще как относится.

Вот тут, Огден, ты можешь врать кому угодно.

Ит промолчал, но от отвращения его передернуло.

– Ладно, это неважно. Так о чем я?

– О том, что ваше величество выпустило нас с Терры-ноль, – ледяным голосом подсказал Ит.

– Угу. Верно. Именно моё величество, и именно выпустило. А если без шуток, то я понял, что вы и в самом деле не справитесь и что стоит дать вам… послабление на некоторое время. А вот тот катер Сэфес стал для нас большой неожиданностью, Ит… да… сумели вы нас удивить. Но еще больше вы нас удивили, когда не смотались в неизвестном направлении, а осели в этом захолустье, на Окисте, даже не скрываясь.

Ит молчал, ожидая продолжения.

– Ведь про Окист нам было известно, просто отлично известно! Ваша прошлая реинкарнация проходила воссоздание именно там. Ты и сам знаешь…

– Ри тоже? – спросил Ит.

– Да, годом раньше, и Эрсай сразу его вывезли. Ариан там не «наследил», в отличие от вас двоих.

– Не от нас, – поправил Ит. – От них.

– Ну хорошо, хорошо, от них. Так вот, Окист давно у нас на примете.

– И именно поэтому вы несколько лет искали, куда мы подевались, – ехидно заметил Ит. – Разве не так?

– Не так, – отрицательно покачал головой Огден. – Разумеется, мы знали, где вы. Просто не подавали вида.

– Мы отвлекаемся от темы, – Ит хмыкнул. – Начали с пентакля, пришли к Окисту.

– О нет, мы не отвлекались от темы. – Огден посерьезнел. – Отнюдь. Всё взаимосвязано, дорогой мой, и Окист играет в происходящем немалую роль. Это место было для вашей прошлой инкарнации… как бы правильно сказать… местом совести и местом покаяния. Ведь чувствовали, все трое чувствовали. И боялись. Ох, как же вы все боялись!..

– Можно подробнее? – в который уже раз попросил Ит. – Огден, я вижу, что сейчас тебя почему-то переполняют эмоции. Не понимаю, почему, но это так. Тебе хочется мне об этом рассказать – это я тоже вижу. Но ты ходишь кругами и словно играешь со мной во что-то…

– Это Морок с вами играл, а мне сейчас не до игр. Так вот. За эти годы, почти за семьдесят лет, которые мы вас, так сказать, исследуем, мы сумели отыскать три отрезка инкарнаций и два захоронения. Нет, вас я не считал, вы для нас сейчас – четвертый зафиксированный отрезок. Это понятно?

Ит кивнул. Посмотрел в окно – в полыхающее огненное кольцо портала входили цепочкой несколько кораблей. Не сапорты, что-то другое. А дальше, за этими кольцами огня, было бесконечное небо и скудные звезды.

Пустота.

– Так вот. Судьбы этих инкарнаций всегда немного разные, но в них присутствуют одни и те же ключевые моменты. У Ариана – я пока что буду называть его так – это всегда одна и та же женщина, у которой всегда два имени. В прошлой жизни его женщину звали Ирика и Джессика, в этой – как ни парадоксально звучит – Джессика и Джессика. Забавно, да?

Ит промолчал.

– Эта женщина всегда погибает. Оба раза. Первую Джессику в этой инкарнации ваша команда уже израсходовала, и, как ты понимаешь, Ри сейчас сильно беспокоится за вторую… небезосновательно полагая, что ей может угрожать какая-то опасность, и в этой жизни он её больше не увидит. Вы… с вами всё немножко посложнее, потому что вы в некотором смысле генетическая аномалия. Ри, впрочем, тоже, но с Ри всё несколько иначе. Но вы… – Огден покачал головой. – В вашем случае всегда присутствуют двое рауф и одна женщина. Всегда человек. И всегда… всегда только на первом этапе вашей жизни. Рауф – тоже на первом этапе. Дальше – вы одни. Почти до самого конца. И с Арианом вы тоже расходитесь, причем надолго. Сходитесь плотно, и уже до смерти, только в последние годы. Но про это позже.

– Можно вопрос?

– Задавай.

– Откуда эта информация? – Ит нахмурился. – Насколько я помню, ею обладали лишь руководители кластеров уровня Эдри, Гарая и выше.

– О, с этим просто, – Огден рассмеялся. – Как ты понимаешь, к посмертному ответу можно призвать любого разумного. Практически любого.

– И много ли бывших руководителей кластеров вы таким образом опросили?

– Почти полтора десятка, но дело того стоило, – заверил Огден. – Да, кстати! Пить или есть хочешь? А то у меня от этих речей уже в горле пересохло. Или, может, выпьем что-то?

– Нет, спасибо, – Ит отрицательно покачал головой. – Воздержусь, пожалуй.

– Ну, как знаешь.

Так вот, собственно.

Было опрошено полтора десятка воссозданных разумных, которые в те или иные временные периоды занимали в кластерах руководящие должности. Нет, Ит, Эдри мы не воссоздавали и не опрашивали, от неё не было бы толку, потому что временной период, который нас интересовал, находится гораздо раньше. Семь тысяч лет назад и ниже.

– И какой вы взяли низший порог?

– Сто тысяч. Вот там нас как раз ожидала первая большая удача…

Этот кластер давно расформирован и перезонирован, но его тогдашний руководитель отлично помнил и двоих Сэфес, рыжего и черного, и их дружка, Безумного Барда; он знал их историю и даже сумел правильно указать пустую планету, на которой находились захоронения всех троих.

– И вы…

– Конечно, мы эксгумировали! Это не мир, это просто кусок камня, лишенный атмосферы, на котором расположено небольшое кладбище Контроля. Там хоронили недолго, оно маленькое. Миллиона на полтора. Сейчас оно заброшено, так что проблем не возникло. Сохранность тел отличная, корабль же консервирует останки, да и форма, как ты сам понимаешь… в общем, вы были, хе-хе, вполне узнаваемы.

Ит сидел, чувствуя, как у него деревенеет спина и немеют мышцы рук. Руки в буквальном смысле сводило судорогой, он изо всех сил сцепил ладони, чтобы не подать вида, чтобы Огден ничего не понял.

– Да расслабься, чего ты занервничал, – Огден покровительственно улыбнулся. – Ну, трупы. Подумаешь!..

– Уже подумал. – Ит сглотнул. – Вы ведь сейчас их использовали, верно? «Дельта-прима» именно из-за этого такая большая? Там…

– Ну да, – пожал плечами Огден. – Там кусочек, сям кусочек. Им уже всё равно, а для дела большая польза. И вам всё равно, вы-то тут, а они…

Ит закрыл глаза, медленно сосчитал до десяти, потом снова открыл. Спокойно посмотрел на Огдена.

– Да, в изобретательности вам не откажешь, – кивнул он. – И что же?

– Ты же сам видел, что всё отлично работает. Так вот, пентакль…

У любой инкарнации вашей компании появлялась возможность собрать пентакль и кварту, пусть и на короткое время.

– Кварту? – растерялся Ит. Теперь уже по-настоящему он перестал понимать, о чем речь.

– Господи… Вас пятеро?

– Ну да.

– И семья Ри. Четверо. Кварта. Брид и Тринадцатый сейчас бы сильно обиделись, замечу. Они тоже часть системы. Иногда это друзья. Иногда – родственники Джессики. В этот раз – куколки. Но всё равно эта часть является неоспоримой квартой, и эта кварта не собиралась тоже ни разу.

– А дети? – Ит подался вперед.

– А что – дети? Побочный продукт не считается, поэтому за своего отпрыска Ри может так сильно не трястись. Можешь ему это передать, кстати…

Во всех ваших инкарнациях с вами происходили очень похожие события. В случае Ри: начало жизни в аристократической семье, дальше – очень большие неприятности, травма, увечье, его находят Барды, ученичество. Встреча с первой Джессикой, жизнь вместе, потеря, встреча со второй Джессикой, еще один отрезок жизни вместе, потеря, дальше Бард всегда жил или один, или с другой частью семьи – чаще всего это были два друга мужского пола, которых он семьей не считал, а зря. Потому что это всегда были одни и те же двое. Которые чаще всего брали на себя роль его Связующих тем или иным образом.

– Интересно, да? – Огден покровительственно улыбнулся. – Сейчас будет еще интереснее…

Вы двое. Начало жизни тоже всегда похожее – захолустный мир, учеба, большие неприятности, у тебя, Ит, – тяжелая травма, у рыжего – чаще всего алкоголь или наркотики, встреча и расставание с Летописцем, всегда женщиной, ученичество, встреча с двумя рауф, учителями, первая и последняя влюбленность в рауф, их смерть, дальше – одиночество.

– У этой пары даже Встречающие не держались, сбегали, – пояснил Огден. – Последняя инкарнация поспокойнее, всего две пары Встречающих, а вот две предыдущие – по три, а то и по четыре смены. Это, кстати, навело нас на интересные мысли…

– И вы создали проект «Калейдоскоп», – подсказали Ит.

– Отчасти это так. Но не присваивай себе всех заслуг.

А дальше будут подробности.

Во-первых, сходство тех, кого мы называем «сопровождением».

Лидер – это, безусловно, Джессика. Все Джессики, которых мы нашли, были очень, ну очень похожи друг на друга, и, надо сказать, вкус у Ри отменный, женщины потрясающе красивые. Обычно к моменту появления второй Джессики Безумный Бард начинал догадываться, что причина её неприятностей заключается именно в нём, и, опять же к чести его сказать, сторонился её как только мог.

А она за ним бегала.

Хвостом.

И рано или поздно нарывалась на что-то, что прекращало беготню раз и навсегда.

– Это не очень смешно прозвучало сейчас, – Ит осуждающе покачал головой.

– Ну, про вас будет еще смешнее.

И Бард, и вы оба подсознательно ощущали, что соберись структура полностью – и не миновать беды. Причем беды большой, очень большой. И не только для вас…

– Какой именно беды?

– Вопрос в точку. Мы не знаем, что вы такое, но… думаю, тебя это удивит. Реакцию Блэки мы связываем именно с вами. Сейчас – уже с вами.

– Чушь, – тут же ответил Ит. – Этого не может быть.

– Всё может быть, – туманно ответил Огден. – Даже время, как ты знаешь, очень относительное понятие, что уж говорить про вас.

Так вот, Джессики. У Ариана – красивые Джессики, а у вас, Ит, – не очень красивые женщины типа вашей Берты. У вас вкус подкачал или это природная скромность? Ну страшная же баба, хотя с головой дружит – единственное, в чем ей не откажешь. В вашем случае эта самая женщина невнятной наружности тоже за вами бегала, и еще как, но вы – мастера радикальных решений, поэтому вы просто уходили прочь, туда, где она физически не могла бы вас достать. Мотивировали вы это правильно: вы не хотели подвергать её опасности своим присутствием. Но… тут я тебя разочарую. После вашего ухода Летописец никогда не жил дольше шестидесяти.

– Они быстро уходили, – осуждающе покачал головой Огден. – Все Летописцы умирали еще до окончания вашей учебы. А внешность… довольно разные, общим у них было только одно: небольшой рост, плотные, некрасивые, но весьма неглупые.

– Берта красивая, – неожиданно даже для самого себя сказал Ит. – Не нужно так говорить про мою жену, Огден. Она…

– Понял, понял, – замахал руками Огден. – Самая красивая женщина на свете. Да еще и подвернулась очень вовремя, да? Всё, я прекратил. Что-то ты нервный…

А дальше у вашей парочки начинается самое интересное. В частности – вопросы расовой идентификации. Переосмысление себя – как рауф. И тут всегда, во всех случаях, кроме нынешнего, у вас полный тупик. Потому что всегда вы воспитываетесь в человеческом мире, и переломить себя ни разу не сумели.

– Очень, очень трогательные картинки!.. – Огден хохотал от всей души. – За руку взять – не позволяли!.. Ой, не могу… сидят… по комнатам… выйти боятся… Учителя к ученикам подойти не могут… церемонии эти… ох… рауфовские… Ит, не надо делать такое лицо, я же не идиот, я же в курсе, что у вас семьдесят лет было то же самое!.. Ни вы двое, ни Фэб, вы не могли совместить в головах одно и другое, и я, признаться, с трудом понимаю, как вы сейчас это совмещаете…

– Мы прекрасно всё совмещаем. – Ит встал. – Я пойду, Огден. Всего наилучшего.

– Сядь, – Огден скривился. – Успеешь еще. Сядь и дослушай. Прости, что я шучу, но я, понимаешь ли, тоже устал. Хочется иногда расслабиться. Но если тебя так перекашивает, то могу говорить серьезно, коротко и по существу.

И Ариан, и оба Сэфес понимали, что ни в коем случае нельзя собирать вместе эти две структуры – кварту и пентакль. Не факт, что они осознавали это на высоком уровне, скорее всего, чувствовали или через Сеть, или инстинктивно. Но они всегда, заметь, Ит, всегда! уходили от Летописца, хоронили Джессику, хоронили обоих рауф – и в результате оставались… да, втроем. Или, если тебе угодно, вдвоем.

Ты понимаешь?

И сейчас…

– Да, я специально удалил от вас часть структуры. Оставил только Мотыльков и Кира – по нашим расчетам, им вы навредить не сумеете. Остальные находятся на безопасном расстоянии. И пока вы отдельно – вы в безопасности. Поверь, я действительно не хочу вредить вам. Если бы хотел… вас бы давно не было на свете, Ит. Думаю, что ты, как бывший агент, понимаешь, о чем я говорю.

– Можно вопрос? – Ит задумался. – Ты сказал – нашли три отрезка и два захоронения. Почему захоронений два, а не три в таком случае?

– Последняя инкарнация оказалась горазда на сюрпризы, – в голосе Огдена зазвучала неприязнь. – Мы не нашли тел, хотя искали. В принципе большой необходимости в этом не было, нам вполне хватило двух предыдущих комплектов, но, несмотря на то что работали очень тщательно, найти не смогли. Мы предполагаем, что тела в этот раз были уничтожены полностью. Думаю, не в первый и не в последний раз. Хотя… – Огден пожал плечами. – Не знаю. Одна из инкарнаций тоже прятала своё захоронение, нашли мы его в глухом лесу, в одном из миров Сонма, на порядочной глубине. В жизни бы никто не догадался, но – нашелся свидетель, помогавший хоронить, потом нашлась так называемая «мать», ну, у нас она проходила как «мать», которая тоже принимала в этом участие… в общем, отыскать удалось, и форма в этот раз просто отлично сохранила оба тела. Ариан, как мы поняли, в тот раз бросил тело в Сети – может быть, думал, что это позволит разорвать возвратный круг. Как знать.

– Значит, те двое, которые были перед нами, сумели от вас удрать, – Ит усмехнулся. – Что ж, молодцы. Если бы мог, пожал бы им руки.

– Тогда уж троим, Барда мы тоже не нашли. Да, в этом они нас обыграли. Кстати, в твоей голове может быть ответ, но… судя по тому наследству, которое досталось Гараю, ответа там не было. То есть информацию о своей смерти они сумели скрыть даже от вас. Вот это страховка!..

Ит тяжело вздохнул. Снова глянул в окно – но сейчас огненные кольца висели пустые, корабли через них не проходили.

– Мы не открывали считки, – медленно проговорил Ит. – Нам не хотелось помнить о той жизни, мы хотели жить своей.

– Мудрая мысль, – подтвердил Огден. – Я бы, наверное, тоже так поступил. Надеюсь, ты понял меня правильно, агент?

– Я не агент. Я врач. И понял я правильно. – Ит поднялся с дивана, Огден тоже. – Знаешь, старый враг… ты ведь до сих пор играешь. А мы – уже нет. В этом наше главное отличие. Мы не хотим играть, Огден.

– А жить?

– Жить мы хотим, но как – пока не знаю. Я еще не решил. А за информацию спасибо, – Ит улыбнулся. – Я, знаешь ли, люблю хорошенько подумать иной раз.

– О чем?

– Да обо всем на свете. Сейчас… в твоих словах есть доля истины. Безусловно. Возможно, ты в чем-то прав. Но распоряжаться своими жизнями мы всё же будем сами, а не по указке.

– Вот закончим работу, и распоряжайтесь ради Бога, – ухмыльнулся Огден.

– Посмотрим. – Ит кивнул, давая понять, что разговор окончен, и вышел из комнаты.

* * *

Обратно идти не было никакого желания. Где-то с час Ит бродил по кораблю, не находя себе места, и думал, думал, думал… Конечно, Огден сказал далеко не всё. Но то, что было сказано, соответствовало истине – и это Ит понимал со всей ясностью. Мало того, это совпадало с тем, что было в самой первой считке, полученной им от Пятого: предыдущая инкарнация тоже говорила о повторах и еще о том, что хочется сделать так, чтобы в этот раз повторов не было. «Я хочу, чтобы ты был счастлив, – говорила инкаркация. – Будь счастлив».

Счастлив?

Ит остановился, огляделся. Оказывается, он сам не заметил, как спустился вниз, в грузовую зону. Сейчас он очутился рядом с внутренним шлюзом, за которым, как он знал, находились десантные боты. С минуту Ит стоял, недоумевая, как попал сюда, потом развернулся и пошел в сторону подъемных шахт. Время было уже совсем позднее, Скрипач, Ри, Кир и Мотыльки, наверное, давно легли спать. Иту спать не хотелось совершенно, но шляться по кораблю дальше он счел просто неразумным. В конце концов, можно просто посидеть в гостиной, верно? Посидеть, выпить чаю. И еще подумать – но уже немного о другом.

…Все, разумеется, давно спали. Ит заглянул в обе каюты – в одной беспробудным сном дрыхли Кир и Скрипач, причем рыжего Кир подгреб к себе так, что из-под одеяла и кировской руки торчала только рыжая встрепанная макушка; во второй каюте спал Ри, а оба Мотылька, разумеется, забрались к нему под мышки с двух сторон. Ит со смешком покачал головой, отключил оба привата. Ладно, пусть спят. Не будить же их из-за… из-за этого всего?

Он сделал себе чашку черного чаю, забрался на диван, пристроил чай на маленьком летучем столике. Потом вытащил из «запасника» тонкий плед, укрылся, лёг. Сон не шел. Мысли бродили хаотично, как рябь на воде.

Что с чем связано?

Они исследовали нас, они сделали… на основе нас?., этот проект, «Азимут». Они используют части тел (Господи, дай мне это развидеть!!!), наших тел, для этого проекта, они привлекли такие силы, такие средства в этот проект, что становится жутко, они…

Метод.

Если они поймут метод, они действительно станут во главе Вселенной.

Всей Вселенной.

И они смогут влиять на Русский Сонм. И, если им потребуется, уничтожать миры Сонма, прицельно, избирательно, ведь только тем, кто стоит во главе всего и вся, видна общая картина.

Прочие же довольствуются фрагментами.

Чудовищно и невообразимо.

И – мы.

Они каким-то образом связали воедино это всё и нас – и это работает.

Ит натянул плед повыше, зябко поежился.

Ключевые моменты – это, видимо, тоже важно. «У тебя – тяжелая травма». Балаклавский? Видимо, в случае Пятого, Огден имел в виду аварию, в которую совсем молодой еще будущий Сэфес попал на этом самом месте. Ему было… Ит задумался. Пятому было, кажется, то ли тридцать восемь, то ли тридцать девять лет. Совсем еще мальчишка. Пятый – в этом Ит был уверен – пытался покончить с собой, из-за этого и произошла авария, после которой Сэфес медленно умирал несколько месяцев, полупарализованный, прикованный к постели, почти полностью ослепший; умирал, пока за ним не пришла помощь.

Всех считок они, разумеется, не открывали.

Так, выборочно, за весь период посмотрели сцен пять, причем коротких, минуты по три-четыре, не больше. Просто чтобы восстановить для себя канву событий. А потом Скрипач предложил этот блок считок больше не трогать – и они не трогали. И никогда не говорили об этом. Им обоим было достаточно того, что у Ита на спине есть этот уродливый, не ему принадлежащий шрам…

Ключевой момент?

То, что там произошло, может быть каким-то ключом? От чего именно? Что скрывается за дверью, которая заперта на этот ключ? Ведь никакой практической информации считка содержать не может! Хотя бы потому что неизвестен даже мир, в котором происходили эти события. Просто какой-то анонимный мир Русского Сонма. Даже название неизвестно. «Земля». Земель этих… Ит зажмурился.

Или всё-таки попробовать? Рискнуть и посмотреть?

«Подожди, – одернул сам себя Ит. – Эту информацию Сэфес даже не пытались скрыть. А это может означать только одно – ничего существенного там нет».

Или всё же есть?

Может так быть, что Сэфес просто не знали, что тот момент для чего-то важен? И поэтому… Или – иначе? Они считали, что понять что-то сумеет только тот, кому принадлежит считка? Ведь не просто так это послание самому себе шло в архиве с пометкой NB, «nota bene», «обрати внимание».

Ну, хорошо.

Попробую, так сказать, обратить.

Ит отодвинул от себя подальше «летучку» с чаем, лег поудобнее, закрыл глаза. Так, архив… практически вся жизнь его собственной прежней инкарнации.

Архив сейчас визуализировался как ряд разноцветных полос-маркеров, перетекающих друг в друга градиентными смешениями, часть была окрашена ярко, едва не светилась, часть оставалась тёмно-серой – эти воспоминания были скрыты. Теоретически можно было бы открыть и их тоже, но ни Скрипачу, ни Иту, ни Ри совершенно не хотелось этого делать. Скорее всего, там что-то плохое, очень плохое, и раз те, кто закрыл, это сделали, то, значит, сделали не просто так. Закрыто – и не надо. Обойдемся.

Нужный фрагмент отыскался быстро – полоска отделилась от остальных, подошла ближе, заняв почти всю часть видимого пространства. Ит посмотрел на время – считка шла недолго, несколько минут. Следующая, идущая за ней, была сильно отдалена по времени и оказалась длинной, на шесть часов. Но сейчас его интересовала именно эта, короткая.

Считка – это всегда был сложный набор, смешение всего и вся. Чужие мысли, образы, слова (иногда носитель начинал как бы «проговаривать» ситуацию, в которой находился), эмоции, ощущения… Память, в отличие от считок, избирательна, а вот считка «помнит» всё, вне зависимости от того, хочет этого её владелец или нет.

Ит глубоко вздохнул, словно перед прыжком в ледяную воду, и приказал фрагменту открыться.

Пятый, подойдя к окну, коротко взглянул на Лина, который стоял на стрёме у дверей. Тот подождал несколько секунд, затем коротко кивнул. Пятый легко распахнул окно, и, сгруппировавшись, прыгнул. Огонь открыли сразу же, но Пятый был к этому готов, и не остался, конечно, на открытом пространстве. Выскочив из-за куста сирени, покрытого побуревшей редкой листвой, Пятый перекатился за стоящую неподалёку проржавевшую старую машину. Пуля, противно взвизгнув, пронеслась буквально в нескольких сантиметрах над его головой. Сверху, из кроны дерева, упало несколько желтых листьев и тонких сухих веточек, которые были задеты выстрелом. У Пятого был Юрин пистолет, но пока что стрелять было рано. Он подождал ещё немного и перебежал за следующее дерево. Оттуда было видно окно Юриной квартиры. Из окна вымахнула серая тень и благополучно скрылась за углом, никем не замеченная. Пора было приводить в исполнение вторую часть плана. Пятый снова сменил укрытие, едва не лишившись при этом жизни – по нему стреляли уже с двух машин. Он на секунду высунулся из-за машины и наудачу выстрелил, особо не целясь. В ответ снова прогремели выстрелы. Опять перебежка. Где-то за углом завелась машина. Очень хотелось думать, что это Лин. Пятый отбросил пистолет, выскочил из своего укрытия и побежал. Никогда раньше в своей жизни он так не бегал. Пули взрывали сухую землю у его ног, выстрелы не смолкали. Вылетев на проспект, Пятый замедлил бег и оглянулся. Лина не было. Конец…

Вот оно, это самое место, понял Ит. На Терре-ноль дорога поуже и машин меньше. Ну, это небольшое открытие. Так, дальше…

Ему вдруг стало жарко, он вздрогнул. «Живым не дамся!» – пронеслось в голове. Он хотел перебежать на другую сторону проспекта, но дорогу ему преградил поток машин, и он был вынужден бежать по островку безопасности посреди дороги. Они в секунду догнали его, машина, взвизгнув тормозами, остановилась, преграждая путь. Он хотел было перескочить через капот, но из машины посыпались, как горох из мешка, надсмотрщики, его прижали к капоту, завязалась драка. Неожиданно рядом с первыми «Жигулями» затормозили вторые, из них выскочил Лин, да так и остался стоять – на него навели оружие и приказали не двигаться. Лин с немым ужасом наблюдал за происходящим. Пятый дрался отчаянно, но силы его были уже на исходе. Последним усилием расшвыряв своих врагов, он отбежал в сторону и крикнул, задыхаясь:

– Думаете, возьмёте? Не выйдет!

Автобус он заметил несколько секунд назад. Обыкновенный желтый «Икарус», каких много. Мгновенно у Пятого в голове пронеслось множество мыслей – что плохо оставлять Лина одного на всём свете, что Арти не простит ему этой смерти, что сейчас будет очень больно и что иначе произойти не может. Автобус пёр по проспекту, скорость у него была под семьдесят. Для его цели вполне довольно. Пятый свернул с островка безопасности и побежал по проезжей части. Автобус приближался стремительно и был уже совсем близко… На островке безопасности закричали. Пятый различил в какой-то момент перекошенное от страха лицо шофёра, а за его спиной – фотографию молодой красивой женщины с печальными глазами и неразборчивую надпись внизу…

Цифры! Там, за спиной этого испуганного водителя были какие-то цифры!.. Календарь? Очень похоже… может быть, это что-то значит…

Удар был страшен. Последнее, что Пятый услышал, был хруст ломающихся костей, его костей, скрежет тормозов, свист ветра… его швыряло, разворачивало, несло… так море крошит никчёмную деревянную щепку, разбивая её о каменистый берег… боль, адская боль, рванулась навстречу небу из всего его существа… а затем мир заполнила собой непроницаемая чернота…

* * *

– Так-так-так-так! Спокойно!.. Тихо ты, ненормальный!!! Куда?!

– Кир, держи!.. Черт, да что ж такое-то?!

– Держу я, чего стоишь, помоги!..

– Мужики, чего случилось?

– Ри, это вопрос на миллион, «чего случилось»! Ты сам не слышал, что ли? Ит, блин, да проснись ты, наконец!..

– Рыжий, воды притащи и вызови Илюху.

– Вызвал уже…

Глаза удалось открыть только через несколько минут, когда считка стала потихоньку отпускать и уходить. Через чужую боль, судороги и агонию стал проступать реальный мир – диван, валяющийся на полу плед, безмерно удивленный Ри, на плечах которого сидят заспанные Мотыльки, Скрипач со стаканом воды и непонятным выражением на лице, а затем ощущения – оказывается, его до сих пор крепко, «замком», держал Кир.

– Очухался, – зло констатировал Скрипач. – Так. Хорошо. Молодец.

– Что случилось? – говорить было больно, горло до сих пор сводило спазмом – тем, чужим, несуществующим.

– Это мы у тебя хотели спросить, что случилось. Ты орал так, что сейчас тут будет половина «Альтеи», которую ты перебудил своими воплями. Ну, давай. Рассказывай.

– Сон приснился… – Ит кашлянул.

– Ах, сон? – прищурился Скрипач. – Хрена себе у тебя сны. А ну не врать мне! «Сон». Считка?

– Считка, – покорно согласился Ит.

– Какая?

– С аварией.

– Зачем?!

– Потом объясню.

– Нет уж, давай сейчас!

– Там маркер, оказывается.

– Какой, на хрен, маркер?! – взорвался Скрипач. – Ты сдурел?! Вот говорил я тебе, не ходи к Огдену!!! Нет, пошел, твою налево… Ит, ну правда. Это уже совсем не смешно, ты понимаешь?

– Понимаю. Рыжий, там правда есть маркер. – Ит на секунду прикрыл глаза, вспоминая. – За спиной водителя, в кабине, к стене прикреплен календарь с портретом женщины. Несколько цифр в нем обведены. Я запомнил. Это может быть…

– Что? – поинтересовался Ри, присаживаясь рядом.

– Это может быть связано с тем, что происходит сейчас.

– Больно? – Скрипач уже прекратил сердиться, видно было, что он испугался.

– Немного, – признался Ит. – Всё нормально, это же фантомные… пройдет. На Балаклавском спина у меня болела и похуже.

Кир уже разомкнул «замок» и сейчас просто придерживал Ита, так, на всякий случай. Придерживал и потихоньку гладил по плечу, успокаивая.

– Ит, кинь мне цифры, пожалуйста, – попросил Ри.

– Лови.

Несколько секунд Ри раздумывал, потом хмыкнул, потёр переносицу пальцем.

– Широта и долгота, – констатировал он. – И еще что-то. Интересно. Причем, скажу тебе, координаты указаны с точностью до четвертого знака после запятой.

– Дай посмотреть, – попросил Тринадцатый.

– Смотри.

– А как зовут девушку, которая на фотографии? – вдруг спросил Кир.

– София Ротару. – Ит попробовал повернуться к нему, но боль была всё еще очень сильной, и повернуться не получилось. – Там внизу есть надпись. Календарь на 1985 год, обведенные цифры и её имя.

– Ротару… – Ри задумался. – Подождите, ребята. Имя-то говорящее. София – переводится как мудрость. Или знание. Ротару – как поворот. Вращение. Или, если угодно, поворотный момент.

– Ничего себе… – Скрипач тоже сел рядом с Итом. – Родной, а ведь похоже, что ты действительно был прав.

– Прав был Огден, когда рассказал мне про ключевые моменты, – Ит вздохнул. – Но плохо то, ребята, что сейчас нас, конечно, слушали.

– Плевать, – поморщился Ри. – Даже если и слушали. Они, как и мы, не знают ни точку приложения этих координат, ни значения точки приложения, ни смысла этого самого поворотного момента…

Дверь в гостиную открылась, и вошел Илья, следом за которым шел Саиш. Оба врача выглядели встревоженным, видно было, что сюда они едва ли не бежали.

– Что случилось? – Илья оглядел всю компанию.

– Илюш, глянь Ита, пожалуйста, – попросил Скрипач. – У нас тут… небольшой инцидент был. Случайно. Ну или почти случайно.

Осмотр много времени не занял. Через минуту Илья сообщил, что, во-первых, сильно упал сахар в крови, во-вторых, был мышечный спазм, в-третьих, скачет давление, в-четвертых, вашу мать, как это произошло и что у вас тут было?

Илье рассказали правду. Про чужие считки, в частности. Илья задумался, потом осторожно заметил, что так экспериментировать, наверное, лучше всё-таки под надзором, а не в одиночестве. В результате Иту, невзирая на протесты и заверения, что всё в порядке, Саиш поставил разгрузку и велел через какое-то время, «как спать соберетесь», использовать мышечный релаксант, чтобы подстраховаться от спазма, который, по его словам, мог произойти еще раз.

– Давайте, ложитесь, – распорядился Илья. – И впредь как-то поаккуратнее с этими считками. Помереть, конечно, не получится, но зачем себя калечить?

– Илюш, я себя не калечил, – возразил Ит. – Я и раньше их открывал иногда, ничего не было.

– Сейчас – было, – веско возразил Илья. – Кир, помоги ему до кровати дойти. И последите немного. Береженого Бог бережет. А, да! Ит, вот чего. Выпей чаю с сахаром и что-нибудь съешь. Поддержка поддержкой, но я за естественные методы, как ты знаешь.