Текст книги "Драйв за эскейпом (СИ)"

Автор книги: И. Ермаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Возникло ощущение, что Инге сейчас всё равно, что будет с ней дальше. Уволят – и ладно, оставят – ну и хорошо. На месте в моей приёмной это унылое, аморфное существо меня не устраивало. Пусть мой глаз и радовала её грудь пятого размера, а также, теоретически, Инга была согласна на всё, везде и всегда, но это не аргумент.

Женским вниманием я не обделён и в первую очередь для меня важен профессионализм. Надо поговорить с Валей, чтобы она разобралась с мотивацией своей подопечной.

Закончив хмуро зыркать на притихшую Ингу, я строгим голосом сказал пригласить ко мне в кабинет Илью и Николая, после чего вернулся в кабинет и сел на директорское кресло. Ждать пришлось недолго, уже спустя пять минут оба директора разместились за столом, разложив перед собой заготовленные конспекты и отчёты.

–

Выслушав обоих и ознакомившись с предоставленными документами, ведомостями и графиками, я взял паузу, чтобы в голове устаканилась полученная информация. Директора, прекратившие вещать, начали попивать принесённый Ингой зелёный китайский чай и похрустывать печенюшками.

Провожая взглядом колышущиеся при походке, обтянутые узкой длинной юбкой, бёдра секретарши, я переваривал информацию, используя Анализ. Выводы, которые начали формироваться, мне нравились не очень.

Ветеринарная тема у нас буксовала, и причиной этого было слишком быстрое расширение количества филиалов, на котором я сам когда-то натаивал. На текущий момент они у нас были в Челябе, Екате, Кургане, Перми, Тюмени, Ханты-Мансийске и Салехарде. Почти весь Уральский федеральный округ мы освоили.

Главный ветеринар научился хорошо решать проблемы с персоналом, в этом он оказался грамотным менеджером. Все филиалы сейчас были укомплектованы, и в дальнейшем Николай не видел никаких проблем с персоналом.

Он нашёл источники получения специалистов и подобрал ключи к мотивации. Наши ветеринарные клиники уже вели свою деятельность во всех крупных города Урала, а также районных центрах, обеспечивающих покрытие гигантской территории.

Сейчас мы упёрлись в две проблемы – логистику и управление. Подразделение Николая напоминало надстраиваемое без конца старенькое здание, фундамент которого уже трещал.

У Ильи с логистикой тоже стало плохо. Кроме того, тот костяк, что он собрал, был явно мал для решения всё расширяющего темпа строительства в Гисеоне. Главный строитель смог наладить быстрое и качественное строительство типовых ветклиник, а также ремонт приобретённых нами готовых помещений.

Но задачи для него всё ширились, и он уже не успевал. Строительство завода в Уфалее, организация пионерлагерей – всё это оттянуло у Ильи все силы.

Частично логистический затык начал выпрямляться, когда я назначил Тамару главой транспортного дистрикта Гисеона. Она смогла упорядочить хаос, с которым столкнулась, приступив к работе. Сейчас с транспортом у нас всё было более-менее хорошо.

Но вот строительство складов, насыщение их запасом лекарств, налаживание коммунального обслуживания, размещение строительных бригад, оснащение их инструментами и приспособлениями – с этим Илья с Николаем уже не справлялись.

– Надо сделать паузу в нашем расширении, – начал я давать ЦУ директорам. – Всё начатое не в УрФО – заморозьте. Освободившееся ресурсы перенаправьте. Николай – найми специалистов, наладь логистику и коммунальное обслуживание в уже освоенных территориях. Даю тебе год. За это время вместе с Ильёй подготовь план дальнейшего расширения.

Главный ветеринар радостно блеснул глазами и положительно закивал. Всё расширяющиеся проблемы, начавшие разрушать так по сути и не начавшее работу подразделение Гисеона, не давали ему покоя. Красные глаза, ярко выраженная усталость на лице и вроде как даже слабый тремор рук.

– Спокойно, грамотно, посиди с логистами. Они же у тебя есть, – продолжил я. – Сформулируй с ними проблемы и найди оптимальные пути решения. Пока в границах Урала вы не наладите механизм снабжения и эксплуатации, увеличивать число филиалов мы не станем.

– Иван Петрович, спасибо. Вот от всего сердца – спасибо. Я уж корвалол стал пить банками. Мне бы ещё пару помощников нанять, чтобы чисто складами и коммуналкой занимались.

– Я не против. Странно, что ты только сейчас мне сказал об этом. Всё на себе тянуть не надо, формируй команду.

– Спасибо, – в очередной раз поблагодарил меня Николай и поморщился.

Достав из кармана бутылёк с тем самым корвалолом, он хлебнул из него не глядя, как воду, и потёр грудь напротив сердца. Здоровье Николая напрягло.

– После совещания – сразу сходи к Людмиле Кимовне, – отправил я к главе нашего оздоровительного дистрикта директора. – Возьмёшь оплачиваемый отпуск. Пока она не даст разрешение, на работу не ходи. Вот оклемаешься – тогда и приступай. А текучку переложи на своих замов.

Главный ветеринар, достал из кармана пиджака платок, вытер пот и кивнул благодарно мне головой. Я перевёл взгляд на Илью. Тот смотрел на Николая сочувственно. Хоть корвалола в его кармане я не заметил, но директор по строительству тоже был очень уставшим.

– Заканчивай начатые ремонты и строительство на Урале и сосредоточься на заводе, – сказал я ему. – Именно он в приоритете, всё остальное – по остаточному принципу. Начинай накапливать рабочих и оборудование для реализации остальных проектов. Сначала подготовимся, потом продолжим строительство.

– А что с пионерлагерями? – спросил Илья, закончив делать пометки в своём блокноте.

– Подготовь мне по ним отчёт. Так же как с клиниками, заканчивай начатое, а новое не начинай. С Екатериной Николаевной и Валентиной Геннадиевной, чтобы они сбавили обороты, я сам переговорю. Но начатое – заканчивай. От проектов мы не отказываемся. Всё, что они напланировали – будет реализовано. А вот, сколько и чего тебе нужно – я хочу от тебя услышать.

– Понял. Напрягу ПТО.

Услышав столь знакомое название, в котором сам проработал десяток лет, я довольно кивнул головой. ПТО – это сила, это мощь, это…

– Илья, а чем они у тебя вообще занимаются? Какого лешего я только сейчас узнаю, что ты не способен вести стройку как мы планировали? Почему ты постоянно переносишь ввод в эксплуатацию в Юрле и Куртамыше. То у тебя нет бульдозера, то бригад отделочников, то согласования по подключению к электросетям. Это как?

– Эээээ, так кризис же. Рубль обвалился. Николай постоянно новые объекты вводил, и пионерлагеря ещё эти, – попытался перевести стрелки ушлый строитель.

– Ты мне ерунду не говори. Метеоритов не падало, так что всё можно было решить в рабочем порядке, заранее. Нужно иметь несколько вариантов подвоза материалов, механизмов и рабочей силы. Я очень недоволен. Или ты своих птошников научишь работать грамотно, чтобы они наперёд были готовы, или я их выгоню. Понятно?

– Иван Петрович, всё сделаю. Исправимся. Но мне тогда нужно немного расширить штат.

– Расширяй. Жду от тебя предложений. Задачу я тебе облегчаю, количество объектов у тебя резко сократится. Спокойно взвесь возможности, посчитай, что вам необходимо, начинай готовить резервы.

– Хорошо. Иван Петрович, а можно и мне в отпуск сходить?

– Тоже сердце?

– Нет, изжога. Врачи говорят на МинВодах неплохо бы полечиться. Там у нас заканчивается ремонт в пионерлагере, так что совмещу поездку с инспекцией.

– Я не против, съезди. Только согласуй ход своего лечения с Людмилой Кимовной. И будешь строго ему следовать. А то знаю я, какие ты себе каникулы устроишь. Вернёшься потом с ещё большей изжогой после водочной терапии.

Уже не такой весёлый Илья кивнул мне согласно головой. Удовлетворённо увидев это, я закончил совещание и попрощавшись с Ингой, пошёл в комнату отдыха, чтобы Прыгнуть домой. Нужно раздать ЦУ жёнам и узнать подробности предстоящих каникул на море у Нади. ФСБэшница обещала показать фото кораблей, чтобы я выбрал тот, который меня устроит.

–

Суббота (04.04)

Определившись с тем, на чём мы станем бороздить моря, я не мог не завершить вояж в Забайкалье. Там оставалось всего – ничего. Если бы не мой розыгрыш в среду, то мы бы успели. Вышли в рейд мы после обеда. Я рассчитывал, что всё пройдёт быстро, поэтому дал Кате время посидеть дома за учебниками и реализовать свой двадцать седьмой Уровень, а Тамаре попрыгать на батуте, чтобы прокачать Экстрарост за одинадцатый.

Предстоящий фарм, спланированный командированной, обещал стать даже необычным. Последняя группа читинских заражённых закопалась в заснеженные барханы Чарской котловины. Переместившись наружу, я воочию убедился, что Надя, возможно заразившись от меня, нас не разыграла.

Сюр какой-то, ни в жизнь бы не поверил, если бы сам тут не оказался. Как здесь, среди тайги, оказался кусок среднеазиатской пустыни? Наверное, его сюда кто-то перенёс Порталом, лет так 100500 назад.

Тамара, которая настаивала перемещаться на снегоходах, недовольно скривила губы. Вроде бы снег тут был, но вместе с тем, уже и песок кое-где зарыжел под апрельским солнышком. Можно конечно поэкспериментировать, и подобрать что-то и на песок, и на снег. Не буду париться. У нас всех есть универсальные средства передвижения – ноги, а Атлетику надо прокачивать.

Собрав кружком вокруг себя жён, я поставил задачу, и мы зашуршали берцами в сторону котловины, разделившись на три группы. В лагере с тремя заражёнными была ещё пятёрка добровольно их сопровождающих доноров, которыми паразиты озаботились заранее. Оптимальным будет атаковать туристов с севера, запада и востока.

–

Свою ошибку, что мы так поздно начали фарм, я понял спустя час. Из-за выбранного способа перемещения и сложной поверхности, темп перемещения вышел слабеньким. У четырёх серых туристических палаток, вдосталь набуксовавшись ходулями в песке и снеге, мы оказались уже в сумерках.

Хорошо, что заражённые тут собрались неушлые, минированием не озаботились, колючей проволокой лагерь не окружили и дронов в небо на патрулирование не отправили. Лавиноопасность, надеюсь, в пустыне нулевая, поэтому ничто не мешает воспользоваться Огнестрелом. Лишь бы доноров не зацепить, поэтому стрелять будем только прицельно.

Прежде чем двинуться к палаткам, мы начали высматривать Модо Зрением, где именно находятся наши цели. Спустя полчаса наблюдения, мы смогли соотнести данные с Радаров с тем, что увидели безо всяких биноклей. Большая часть группы туристов находилась в центре лагеря, греясь возле костра. Там тройка заражённых и тройка доноров развлекались как самые обычные люди.

Заражённый бородач играл на гитаре и пел что-то из Чижа, две женщины ему подпевали, остальные периодически прикладываясь к бутылкам с портвейном, с улыбками на лицах наслаждались концертом на свежем воздухе. Отсутствовала лишь пара доноров, судя по Модо Слуху, они сейчас активно занимались сексом в одной из палаток.

Распределив по Смайлофону цели и удостоверившись, что все готовы, я дал отмашку, и тьма окрасилась дульными вспышками из Винтовок. Тамаре, в виду её слабого Мастерства стрельбы, оружие мы не доверили. Из-за этого драйверша змеёй поползла к костру, зажав между зубов длинный кинжал. Не зря у неё была такая татуировка на теле! Целей было всего три, поэтому я с Валей открывать огонь не стали, но в отличие от Томы остались на позиции и контролировали обстановку. Если бы Катя, Лика или Люда промазали, то пришло бы наше время. Но обошлось, вся тройка заражённых упокоилась, попадав лицами в костёр.

Раздавшийся визг одной из оставшихся женщин, которая ранее мелодично подпевала, послужил сигналом к началу следующего этапа. Нам требовалось как можно быстрее добраться до ликвидированных, пока таниты не скроются во мгле.

Включив турбо режим на ногах, мы с трёх сторон устремились к костру. Тома, итак опережавшая нас, решила ещё более ускориться и переправила из Гаража Харви. Драйверше понадобилась всего пара секунд, чтобы завести мотоцикл, а потом наши ходули уже никак не играли.

Оказавшись у начавших подгорать подстреленных тел, копия Смайла у Томы начала схватку в энергопространстве. Ей удалось на несколько секунд задержать убегающих танитов. Когда мы, чутка запыхавшись, подбежали, Смайл начал свой поздний ужин.

Посматривая на действия симбионта, я с жёнами пошли к донорам, оставшимся живыми благодаря нам. Те смотрели на нас широко раскрытыми глазами в тишине. Подвывавшая женщина уже замолчала. Увидев, как тела заражённых начали рассыпаться пеплом, глаза людей начали расширяться ещё больше.

Заметив, что рот у сирены снова начал приоткрываться, я воспользовался Боксом и отвесил ей леща, от которого рухнувшая навзничь любительница петь потеряла сознание. Вскочившие на ноги остальные доноры были грамотно положены на землю Валей и Катей, воспользовавшимися Самбо и Карате.

Люда и Тома за нашими спинами насильно укладывали спать парочку, затихшую в палатке. Недолгий шорох, взвизгивание и звук упавшего тела ознаменовали нашу окончательную победу. Хилерша должна была теперь сделать всем выжившим уколы снотворного. Наказав Вале, Кате и Лике перетащить троицу обезвреженных у костра доноров ту же палатку, где теперь спали лечебным сном, я вызвал по рации Бориса.

Чекист, ответивший мне, пообещал, что группа эвакуации прибудет через полчаса. Это мы, чтобы не спугнуть, полдня бежали сюда ножками, а так-то Надя озаботилась о вертолёте. Согласно её плану, на нём будет проходить перемещение доноров.

Попросив не задерживаться, я закончил разговор и оглядел лагерь. Палатки здесь стояли добротные, и выбрав одну из них, я заглянул внутрь. Просторная, места всем хватит. Дав Лике и Люде задание оборудовать мягкое ложе, переместив из подпространства несколько матов и матрацев, я вернулся к костру.

Портвейн тут был, костёр горел жарко, так что и шашлык сделаю. В этой котловине такое шикарное звёздное небо, что грех им не насладиться. Присев у пламени, я указал подошедшим Спутницам их места в зрительном зале. Сначала будем любоваться звёздами, потом портвейном и шашлыком, а затем в палатку, чтобы закрепить этот уикэнд.

Увидев на земле брошенную гитару рассыпавшегося пеплом бородача, я пожалел, что не умею на ней играть. Хотелось музыкального сопровождения. Валя, вроде бы на баяне играть умеет, её попрошу. Пусть не Чижа, а что-то народное, но послушаем.

Впрочем, у меня все жёны здорово играют на моей "флейте", так что концерт мне по любому обеспечен. Перед будущими морскими рейдами, насладимся отдыхом на твёрдой земле на максимум.

–

Понедельник (06.04)

Перед походом на Каспий, я с утра контрольно уточнил у Нади, что там мы будем перемещаться на чём-то побыстрее и поизящнее списанного тральщика. Командированная от того, что я засомневался в её организаторских талантах, даже немного покраснела от возмущения. Хотя может и сильно, бронзовый цвет её кожи не позволил разглядеть силу эмоций навахо.

После отдыха на Новый год в Крыму, командированная Челябинск не покидала. Как и на Балтике, на Каспии мы будем взаимодействовать исключительно с Борисом. Опасающиеся морской болезни, акул и девятого вала жёны смотрели на бронзовокожую чекистку хмуро.

Перед уходом из Конференц-зала, где проходила планёрка перед выходом, фссбэшницу как маяки, освещали пять пар глаз прищуренных и чуточку злых. Даже у Тамары, которая не будет нас сопровождать, так как обзавелась Термомодом, котировки командированной стремительно пошли на дно.

–

Попытавшись разыграть жён, я предложил им, прежде чем двигаться наружу, заранее надеть ласты и маски и шагать в Портал спиной назад. Но меня раскусили, после первого апреля шутить мне становилось всё тяжелее.

Погоревав о такой несправедливости и оглядев морячек, я первым, как флагман, пошёл наружу. Оказавшись под каспийским солнцем, я прикрыл глаза, уж больно ярко оно светило, и поздоровался с подошедшим Борисом.

На его вопрос, готовы ли мы к фарму, я показал в своих руках ему гарпун. Взял его на всякий случай, для представительности. Никто из нас пользоваться им пока не умеет, хотя Навык такой имелся. Борис ухмыльнулся и показал направление, где нас дожидались машины, чтобы доставить в порт.

Навахо не обманула, добравшись на затонированных мерсах чекистов до причала, я прочитал название корабля. Это изящное и хищное плавредство называлось "Стремительным". Судя по нику судна, все наши пожелания адмиралы учли. Поднявшись на борт, я уточнил расписание с капитаном и прошёл в нашу каюту.

Пока будем плыть, позанимаюсь тут Экстраростом Интеллекта за двадцать девятый Уровень. Может виды волн за иллюминатором скрасят мою тоску от этого занятия. Иначе начну выть. Предыдущий апгрейд энергонасыщенности я тоже реализовал на свои серые клетки. От формул и логических задач меня безо всякой качки уже подташнивало.

–

Суббота (11.04)

Так и не встретив Рунан-шаха, Повелителя Каспийских вод, о котором я между делом прочитал в Википедии, прокачивая IQ, к вечеру мы завершили стремительную очистку этого то ли озера, то ли моря. В отличие от интересовавших нас немногочисленных доживших к этому времени каспийских тюлей, многочисленные моряки каботажных судов нашего внимания избежать смогли.

Как и на Балтике уж больно у многих стран тут были свои интересы, так что во избежание конфликтов гоняться за нефтеналивным танкерами, бороздящими этот район, или использовать морскую авиацию для десантирования нам не разрешили.

Тюленей мы закончили фармить к полудню, а к вечеру, когда нас высадили на западном побережье в порту Махачкалы, капитан судна подарил нам всем по тельняшке. Причём сделал он это явно по личной инициативе, а не по инструкции. Команду судна очень впечатлило, как мои жёны прыгали с лодки в море, и используя Подводное плавание, ныряли за тушами тюленей, погружающимися на дно после наших выстрелов.

На тему того, кто больше успеет заныкать в Инвентарь мяса, девушки устроили между собой соревнование сами, я был ни при чём. Что уж они разыгрывали в качестве приза я не в курсе, хотя кой какие подозрения имел.

Вернувшись домой, мои догадки усилились. Победившая в соцсоревновании по добыче тюленьего мяса Катя отказалась за ужином делиться с остальными жёнами секретом своего скоростного драйва в нырянии. А после совместного просмотра кинофильма, оказавшись в Опочивальне, я убедился в своей правоте окончательно.

Скрасить моё одиночество пришла лишь дамагерша. Отсюда и её нежелание поделиться опытом. Жена справедливо решила, что розыгрыш приза повторится ещё не раз. Подобные рейды нам предстояло теперь совершать регулярно, следующим на очереди нас ждало Азовское море.

–

Воскресенье (12.04)

Стремясь по полной использовать призовое уединение, Катя с утра была ураганом. Я едва себе руку не сломал, пытаясь найти точку опоры во время диких скачков и переворачиваний охваченной возбуждением дамагерши. Сейчас она утомлённо лежала рядом навзничь, а по её телу проходили судороги удовольствия.

Отдышавшись, я взял в руку на телефон. Очень не хотелось повторно звонить бабушке в Коркино. А надо! В пятницу, девятого апреля, я уже ей звонил, чтобы поздравить с её Днём Рождения, и мне тогда едва удалось придумать причину, из-за которой я не смог её навестить лично. Забайкалье, Каспий, всё это выматывало, и ехать к коркинскому разрезу я тогда в себе сил не нашёл.

Но сегодня была Пасха и не позвонить я не мог. Проведя рукой по позвоночнику жены от шеи по ложбинки между её безупречных ягодиц, я придумал как отмазаться от поездки и набрал телефонный номер. Закончив поздравлять бабушку, я смог вклиниться в её упреки, что совсем её забыл и озвучить свою отмазку. Услышав её, бабуля недоверчиво уточнила, кому именно я сломал руку. Себе, Кате или неведомому постороннему.

Причину я придумал действительно нелепую. Мол во время тренировок повредил себе лучевую кость. У меня так в позапрошлом году было, так что я детально знаю, как это бывает. Успокоив бабушку тем, что сломал только я, только себе, и только чуть-чуть, краешком, я попрощался и, прекратив звонок, шлёпнул Катю по попке.

– Вставай соня, зарядку мы с тобой пропустили, но завтрак – это святое.

– Ой, божечки, как же я забыла, – странно отреагировала дамагерша и, вскочив, устремилась в ванную.

Хмыкнув, я пошёл за женой, чтобы привести себя в порядок. Вспотел же как раб на галерах, нехорошо так благоухать на Пасху. Зайдя в свободную душевую кабинку я увидел как мокрая Катя, разбрызгивая вокруг воду, поскакала на выход из ванной. Это ж всё неспроста!

–

Когда я пришёл в Холл, то сесть сразу за стол мне не дали. Все жёны, одетые в ситцевые сарафаны на голое тело с глубоким, совсем не православным, декольте, подошли ко мне и с поклоном, блеснув грудями, протянули мне крашенные яйца.

Пасхальные угощения были все разные не только по цвету, но и по размеру. У Кати, Вали и Лики они были страусиными. После вояжа в Курган пару лет назад, я уже знаю, как они выглядят. Катя разукрасила яйцо зелёным цветом, Валя – синим, а Лика – оранжевым. При этом на скорлупе были искусно закреплены полудрагоценные камни и стразы. Даже жалко будет разбивать эту красоту, у моих искусниц получилось почти как у Фаберже.

У Люды и Тамары яйца были на художественные произведения не столь похожи. Их ценность была в другом. Хилерша заморочилась и достала в Калмыкии яйцо совы – сплюшки, а драйверша гордо объяснила нам, что яйцо, которая она мне вручила, было из Забайкалья, из Кабанского заказника. Ей удалось как-то достать яйцо орла-могильника.

На ехидный вопрос Люды, уж не считает ли Тамара гробокопателем меня, та ответила, что этого орла называют ещё и императорским. Для её мужа – самое то. Тут крыть остальным жёнам было нечем, тем более Люде, с её сплюшкой. Хотя вроде бы Фаберже делал свои яйца для императорского дома, так что и страусиные яйца можно было смело назвать императорскими.

Больше всего меня порадовало, что Тома, мусульманка, не успела подвергнуть орлиное яйцо термической обработке. Подойдя к драйверше, я поблагодарил её и, крепко поцеловав, попросил больше так никогда не делать.

Проконсультировавшись со Смайлом и выяснив, что зародыш в яйце потенциально ещё способен проклюнуться, я спрятал Томин подарок в Инвентарь для коллекции.

Соплюшку же спасать было бесполезно. Людмила сварила яйцо в крутую, так что я смело разбил его скорлупу о Фаберже Вали. Хилерша, поняв свою оплошность, немного обиделась. То ли на то, что ценность яйца Томы, я наглядно продемонстрировал, не став его разбивать, то ли на то, что совиное яичко не выдержало в боестолкновении с Валиным страусиным и разбилось вдребезги.

Поцеловав всех трижды и произнеся Христос Воскресе, я пошёл садиться за стол. Настроение немного было не весёлым. Жёны в очередной раз устроили между собой соревнование. Устал я принимать в них участие, будучи призом.

Для меня все эти соревнования и яйца выеденного не стоят. Но это ж бабы, можно и подыграть. Конкуренция в их среде носит порой весьма замысловатый характер. Впрочем, рецепт примирения в семье мне известен, надо будет ночью как следует тряхнуть уже не пасхальными, а своими яйцами. Пусть они у меня и не как у страусов, но тоже немаленькие.

–

Понедельник (13.04)

Подъев за завтраком оставшиеся с Пасхи куличи и крашенные яйца, мы отправились на Азовское море, куда флотские подогнали другой корабль. Это было судно из той же серии, но называлось оно "Безудержный". Привычно погрузившись, мы поплыли, а вернее, пошли к нашим целям.

Лика, как и я на прошлой неделе, села в каюте прокачивать Интеллект. Вчера вечером после игрищ, я повысил ей Уровень, и он стал у гайдерши, как и у Кати – двадцать седьмым. Следующими эту планку предстояло брать Люде и Вале, так что они уже готовились к дополнительным зубодробительным задачам, заранее подбирая себе литературку.

–

К нашему сожалению, таниты выбрали для себя млекопитающих ранее нами нетронутых. Это были дельфины, азовки. Их поведение стало для нас проблемой. Когда я на палубе сторожевика включил Агр, эти умные, игривые существа начали сопровождать своих обезумевших сородичей, почуявшего поживу.

Попросив капитана увеличить скорость, я спустя полчаса успокоился. Благодаря допингу от танитов, заражённые далеко оторвались от своих собратьев, а флотские, благодаря дизель – машинам сторожевика, умотали ещё дальше. Это дало нам время перебазироваться на моторную лодку. Теперь можно было приступать к ликвидации традиционным способом.

Пересев в шлюпку, мы отплыли от корабля. Благодаря форе, мы успели подготовиться к встрече с заражёнными азовкам, которые подоспели к нам, приманенные Агром. Увидев, как дельфины начали буквально выпрыгивать из воды, стремясь добраться до наших тел, я дал команду открыть огонь.

Кинув взгляд на сторожевик, я увидел, что моряки в свои бинокли наблюдают за нами с палубы. Увиденное им очень не понравилось, на всех обветренных лицах под козырьками морских фуражек я уловил резкое осуждение. Они не понимали, с какого перепугу мы устроили сафари.

Не только флотские испытывали сейчас негативные эмоции. Азовки и нам всем пришлись по душе. Хозяйственность у жён исчезла бесследно. За телами живородящих млекопитающих никто из них не стал нырять.

Это была моя ошибка, как командира. Не подумал и не попросил Смайла развеивать тела дельфинов в пепел. Тогда бы Спутницы чётко понимали с кем мы боремся и не ставили равенство между танитами и дельфинами.

Вернувшись хмурыми на корабль, я сказал капитану двигаться к следующим целям. Дельфинов тут было не так чтобы много, но нам на пару дней работы хватит. А моряки пусть потерпят, дело мы делаем правильное. Попрошу Бориса с ними переговорить, а то они стали чуть ли не плевать мне под ноги.

–

Среда (15.04)

Чекист меня подвёл. Не было у фээсбэшников авторитета среди флотских. Когда вчера к вечеру мы закончили фарм на Азовское море плевки под ноги были намного многочисленнее, а общались с нами уже исключительно сквозь зубы.

Меня это не особо волновало, а когда я одному из самых принципиальных даже прописал приём Самбо, отправив за борт, стало потише. Страдали и без того не испытывающие положительных эмоций жёны.

К счастью, всё когда-нибудь заканчивается, так что сегодня у нас по планам другое море – Чёрное. Надеюсь, там флотские будут более лояльны, а то одним Самбо я себя ограничивать не стану.

Придя на утреннее совещание с Надей, мы узнали, что на просторах Скифского моря, согласно данным с Тановышек, количество заражённых морских обитателей будет уже существенно меньшим.

Ещё вчера мы заметили, что многие точки танитов на Карте устремились из обоих морей к Босфору. Видимо, как и генуэзцы, паразиты почувствовали наше скифское негостеприимство. Такая миграция заражённых была на руку.

Для жён это означало уменьшение жертв среди дельфинов. То, что млекопитающие рассыпались в пепел конечно исправило немного выверт женского сознания, но не полностью. Женщины – такие женщины, ёлки-иголки. А я начал испытывать оптимизм, надеясь, что черноморские флотские не успеют так меня достать, что я начну применять не скифское, а другое гостеприимство – челябинское.

–

Пятница (17.04)

Мои надежды оправдались до окончания фарма мой топор так и пролежал в Инвентаре. Когда мы уже плыли к берегу, чтобы отчалить домой, мне позвонила Надя. Навахо сообщила, что пока мы охотились на заражённых дельфинов, погранцы на сторожевиках пресекли бегство траулера с турецкими контрабандистами, трое из которых было заражёно.

Рассказав об этом, она спросила не будем ли мы столь любезны, чтобы ликвидировать ещё и этих танитов. Мол никаких дипломатических проблем это не понесёт. Естественно я согласился. Я уже заскучал от скучного фарма, к тому же ликвидация турок даст мне возможность частично реабилитировать репутацию среди мореходов Подойдя к капитану, я передал ему телефон, чтобы Надя скорректировала наш маршрут.

–

Через час я наблюдал, как мы приближаемся к задержанному траулеру. Когда наше судно подплыло к контрабандистам, то я увидел, что вся команда нарушителей стоит на коленях на палубе под прицелами рассредоточенных по судну морских пехотинцев.

Перебравшись к ним по перекинутому с борта на борт трапу, мы вычленили тройку заражённых. И тут, на радость адреналинщиц, началась движуха. Таниты не стали ждать, пока их отведут в кубрик, а рыбками бросились в море.

Слушая недоумённую ругань По-тюркски капитана траулера, мы подскочили к борту и открыли огонь из автоматов. В отличие от тюленей и дельфинов заражённые люди оказались более хитры, и, несмотря на включенный мною Агр, решили, что надо линять. Людская смекалка показала своё превосходство. От пуль таниты начали уходить не косяком, а в разные стороны, прячась при этом вдоль борта.

Поняв, что они уйдут, если догадаются просто нырнуть поглубже и утопить донора, я бросился в воду вслед за беглецами, поменяв в полёте Калашников на Гарпун. Не я один оказался таким шустрым. Все жёны, положив на палубу Автоматы и перевооружившись на колюще-режущее, с горящими глазами и криками «Не уйдёшь!», «Стоять-бояться!» и «Меня подождите!» последовали за мной.

–

На борт лодки, спущенной со сторожевика, я залез последним. Там меня уже ждали жёны, догнавшие своих беглецов раньше меня. Военный моряк, который управлял моторкой, посматривал на нас, как на психов.

– А это что за чудо-юдо? – спросил я у него, начав вытираться поданным мне хилершей полотенцем, и показал на проплывающего возле лодки какого-то странного белого дельфина с необычной головой.

– Это кит, только маленький, – объяснил мореман. – Белугой кличут. Редкие тут гости, они больше по Северным морям обитают. Я их в Мурманске видел.

– Не укусит?

– Успокойтесь, никто вас не тронет. Они на людей не нападают. А можно спросить?

– Давай.

– Мы всё гадаем, зачем вы убивали дельфинов.

– Болезнь купировали, – ответила ему Люда. – Вирус у них был, неизлечимый. Недавно появился.

– Заразный?

– Видел же тех троих, что с борта драпанули? – подключилась к объяснениям Валя. – Ещё как заразный. Если, конечно, съесть их заражённое мясо. Или рыбу? Как правильно называется мясо дельфинов?

– Мясом, – развеяла лингвистические затруднения рейнджерши Лика. – У дельфинов – мясо, они же млекопитающие.

– Так эти турецкие контрики дельфинов ели? – удивился моряк.

– Наверное, – ответил я. – Что с них взять. Азияты!

Хилерша посмотрела на меня чуть прищурено и сердито, восприняв это и на свой счёт. Как будто она не в курсе, насчёт гастрономических изысков на Востоке, особенно в Японии, соседней с Кореей, прародиной Люды.

–

Дома за ужином, Люда сидела о чём-то задумавшись. Я же уминал ростбиф с картохой будучи совершенно довольным. Открыв банку пива, я сделал глоток и довольно прищурил глаза, став похожим на сидящую напротив меня полукореянку.

Неожиданно банка из моих рук вылетела, окатив меня горькими брызгами.