Текст книги "Посмотри на меня (СИ)"

Автор книги: Хоуп Лесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Ключи упали в его карман, а ладонь Алины обхватила Данину, он переплёл их пальцы и шли они в тишине, поскольку Даня был увеличен подсчётом ступенек, ведущих вниз. Их было ровно столько, сколько и вчера. Странное умозаключение, но Дане это показалось хорошим знаком. Он усмехнулся, хватаясь за ручку двери.

– Чего смеешься? – спросила Алина и в голосе у неё появились весёлые нотки.

Ей тоже было нелегко и Даня знал это, пусть и не видел её лица. По её голосу, интонации, манере вечно держать себя в рамках, установленных для того, чтобы н напугать Даню ещё сильнее, чем он уже был напуган. Она старалась не говорить о его слепоте, но иногда, сидя вечерами за математикой, она выдавала что-то типа:

– А как это – быть слепым?

В такие моменты Даня не знал, что ответить. Хотелось съязвить, обругать её, но потом он вспоминал кто именно довёл его до такого состояния. Даня не отвечал на этот вопрос, а Алина толкала его в плечо.

– А как это – знать, что ты больше не увидишь близких тебе людей?

– Давишь на мою совесть?

– На твою адекватность, если она ещё осталась.

Он оставлял Алину одну, а сам уходил на балкон – проветриться и успокоиться. Возвращался – Алины уже не было. Иногда она хитрила, зная, что Даня не видит ровным счётом ничего. Пока он пытался уснуть, она сидела рядом, ничем не выдавая себя, казалось, даже не дышала. Даня знал, что она была все это время рядом с ним только по щелчку замка, когда Алина уже покидала его квартиру. Это было своего рода жутко, но он не просил её прекратить. В такие моменты он чувствовал себя по-особенному…

В остальное время, когда Алина не играла в ниндзя-шпиона и не была ну очень плохим психологом, они занимались математикой. Это стало труднее, поскольку занимало больше времени, чем прежде. Он не мог видеть цифры, а Алина отказывалась играть честно. Пока она очень медленно ему диктовала уравнение, Даня пытался понять – правильное это решение или нет, а девушка за его реакцией следила.

– Ой, там не три, а четыре…

– Тогда верно, – гордый за свою ученицу, говорил Даня, пока не понял, что она халтурит и над ним издевается.

– Дойдёшь сам? – спросила девушка, когда они добрались до арены Хрустального. – Мне нужно переодеться.

– Конечно, – самообман вещь такая.– Все в порядке.

Возможно, «все в порядке» уже давно потеряло свое значение, когда это произносил Даня. Алина нервно толкнула его по направлению к двери, а сама потерялась где-то позади Дани. Он взялся за ручку, отпер дверь и холод ударил ему в лицо. Лязганье лезвий, детский смех, тяжёлое дыхание – все это сопровождал Даню и он беспрепятственно дошел до своего рабочего места. Сложнее было, когда его просили поработать над нарезками. Тогда приходилось придумывать разные отговорки и теперь Алина была его подменой. «Я всего лишь хочу научиться!» – говорила она, когда Этери кидала на неё подозрительные взгляды.

– Ты как? Выглядишь не очень… – вопрос Этери пробудил в Дане желание посмотреть в зеркало.

Он был уверен, что выглядит хреново. То, как он брился первый раз, не видя своего отражения – целый аншлаг. Царапины, кажется, до сих пор не сошли.

– В порядке, просто температура была… Ночью. Вроде. Что у нас на повестке дня?

– Загитова и Косторная. У тебя только они, нужно к миру подготовить их так, чтобы прога отлетала. Сможем?

А в голосе такая странная мольба. Откуда Даня знал, смогут они или нет. Обе были уже задолбаны этим сезоном, обе теряли интерес к происходящему, Алина и вовсе была больше впечатлена экзаменами, чем каким-то там Чемпионатом мира.

– Да должны, – буркнул Даня. – А ты куда?

– Я бы хотела сегодня побыть с Дишей. Ты знаешь, она уезжает учиться…

– Да, окей.

Больше Даня не хотел разговаривать, если учесть, что он мог только слышать Этери, а это было с какой-то стороны криповато.

Следующим этапом было надеть коньки. Это было несложно, но дойти до раздевалки, не налетев на стену, казалось непостижимой задачей, поэтому Даня дождался, когда Этери покинет арену. Он позвал её, но женщина не откликнулась.

– Я здесь! – воскликнула Алина, спеша к Дане. – Ты куда?

– В раздевалку.

– Только не говори, что ты собрался встать на коньки. Это самая глупая твоя идея за все время. Ах нет – первой было желание ослепнуть.

Даня проматерился, Алина, кажется, тоже прошептала что-то нецензурные ему в ответ. Они так и стояли друг напротив друга, девушка протягивала ему руку, но он этого не мог знать, пока она не ткнула ему в грудь пальцем.

– Ладно, не буду. Но как я по-твоему должен тренировку проводить?

– Никак, – заявила Алина, – пусть тренировку проводит Этери, а мы поиграем.

Даня нахмурился.

– Давай, ты будешь накатывать прогу, а я тихонько посижу за столом. Так будет лучше. Если Этери узнает, что я здесь с вами в игрушки играю, она уничтожит нас всех.

– Но она не узнает! – возмутилась Алина, – мне надоело каждый день катать одно и то же. Полчаса погоды не сделают, ты же знаешь это. К тому же я такую игру крутую придумала.

Даня тяжело вздохнул. Нащупал Алину, чтобы укоризненно на неё посмотреть, и, наконец, согласился.

– Что за игра?

– Игра называется: «отгадай чей секрет». Ребят!

Даня слышал, как несколько человек подкатились к бортик. Среди них он слышал Мориса и Сашу. Больше распознать никого не удалось.

– Ну так. В игре Алёна, я, Даниил Маркович, Саша и Морис, Анюта. Шесть человек итого.

Послышался шорох бумаги и Даня понял, что Алина разрывает листы.

– Каждый пишет свой секрет на листочке и отдаёт мне. Я делаю то же самое, а потом зачитываю то, что вы написали. А вы должны отгадать – кто и что написал!

Морис присвистнул.

– Наконец-то, скелеты из шкафов повыползают! – довольно сказал он.

– Пишем в мужском роде, так как у нас тут смешение полов. Даю всем пять минут.

Дане вручили ручку, но Алина вовремя спохватилась, забрала у него листок и стала ждать, когда он что-нибудь выдаст. После, когда все передали листочки Алине, девушка перемешала их в пакете.

Дане нравилось то, что она не на шаг от него не отходит, а если это случалось, то она непременно возвращалась к нему и он чувствовал, что она рядом. То, как она отвлекала ребят играми, когда он оставался в тренерский команде один, его очень трогало. Алина ненавидела то, что он не рассказывает никому о своей проблеме, но в тоже время хранила его тайну. Этому не нашлось объяснения, но Дане оно и не нужно было.

– Итак, первый секрет… «Когда мне было пять лет, я лизал лёд и думал, что это большой чупа-чупс», – зачитала Алина, вызывая смех у фигуристов.

– Морис!

– Это Алёна, она любит все лизать, – съязвил Морис и, кажется, Косторная ему треснула.

– Алина!

Кто-то сделал смелое предложение, что это снова Алёна.

– Морис! На прошлой неделе я видела, как он лизал лед!

– Правильно, это Морис, – провозгласила Алина. – Годы идут, а ты не меняешься. Ты зачем лёд лизал?

– Я случайно, – буркнул он.

Алина снова достала листочек.

– На прошлой неделе сделал татуировку. Если кто-то узнает об этом, меня убьют.

Повисла тишина, а затем единогласное:

– Алена!

Девушка нервно стукнула коньком по бортику.

– Издеваетесь? Меня бы мама прикончила.

– Даниил Маркович? – предположила Саша, но Даня побелел, он не то, чтобы боялся боли, но ради какого-то рисунка, не стал бы терпеть несколько часов адское пекло.

– Нет!

– Неужели, Трусова? – Морис, кажется, был в шоке, что кто-то сделал татушку, а он ещё нет.

– Не-а, – спокойно сказала Алина.

Даня схватил девушку за руку. Да так, что Алина вздрогнула и он был уверен – уставилась него.

– В каком месте?

Наверное, Алина сейчас была рада, что Даня слепой, потому что она явно покраснела или побледнела, а может это произошло одновременно.

– Не бойся, – сказала Алина очень тихо, чтобы никто, кроме него не услышал. – Ты-то уж точно её никогда не увидишь.

Наступила пауза.

– Нет, мы продолжим, а? – крикнул Морис. – Хотя я бы подписал петицию! Чтобы Загитова нам татушку показала.

Даня был готов уничтожить Мориса. Что-то непонятное появилось, такое чувство, не знакомое и очень нехорошее. Он вдруг осознал, что до сих пор держит Алину за предплечье, она аккуратно убрала его руку и вытащила очередной листочек.

– Дома хранятся залежи порно… фильмов.

Всё пришли к единогласному решению, что это Морис. Кто-то даже попросил поделиться. Даня хлопнул себя по лбу. Они, скорее всего забыли, что он вообще-то тут за тренера.

– Я не стану читать твой секрет… – тихо проговорила Алина, – он же только для меня, да?

Даня улыбнулся.

На этом их импровизированная игра была закончена. Он отправил Алину и Алёну накатывать программы, остальных подозвал к себе. Впрочем, настроение действительно поднялось. У Алины был особый талант – заряжать людей позитивом даже в самые тяжёлые времена.

========== Часть 14 ==========

Алину не было слышно. Сначала Даня решил, что она и вовсе ушла из его комнаты. Спустя некоторое время послышался шелест страниц и Даня повернул голову на звук. Девушка никак не отреагировала, а он не стал ее отвлекать. Было в этом что-то жуткое – чувствовать, что ты не один, но не видеть никого рядом. Он старался абстрагироваться от мысли, что Алина не всегда будет рядом. Когда-нибудь ей придется уйти, покинуть его и все тут. Ничего не поделаешь. Он знал, что со своей бедой он навсегда останется один. Казалось, что это… просто невозможно – так глупо ослепнуть. Но случилось то, что случилось. Алина его больше не ругала. Особенно после того, как убедилась, что он ее не видит. Абсолютно.

– Ты решила? – наконец, поинтересовался Даня, поднимаясь с кровати, чтобы дойти до стола.– Диктуй.

– А? Что? – Алина будто только проснулась, ее голос был уставшим и очень тихим.– Нет, не решила. Я нашла клинику, которая тебе поможет. И завтра мы идем туда.

Даня остановился.

– Ты не должна так поступать.

Прежнего возмущения в голосе больше не было, но зато сомнения– хоть отбавляй. Даня не мог точно сказать – хочет он лечиться или уже все к черту. Это был своего рода барьер, который он не мог преодолеть, барьер, который его дико пугал. Конечно, он хочет лечиться! Но вместе с этим приходило понимание, что он сам довел себя до такого состояния и только он ответственен за произошедшее. Все это было ради карьеры. Карьеры, которая все равно теперь ему не светит. Никто еще не догадался о том, что произошло, но Даня сам дико боится возвращаться. Вчера произошло что-то очень страшное. Или могло произойти? Алина ему не рассказывает всего, а он сам не видит. Ступая на лед, он хотел доказать Алине, что даже ослепнув, он может выполнять свои обязанности. Каким образом под его ногами распласталась Валиева, Даня не понял, но если бы Алина вовремя его не схватила за руку, то он точно бы раздавил ребенка. Камила испугалась, но вопросов не задавала, а Даня старательно держался, чтобы в тот же момент не ринуться оттуда.

Лечиться нужно было, и все тут.

– Хорошо, – тихо сказал Даня.

– Отлично! – в голосе девушки послышалось облегчение, кажется, она готовилась к эмоциональной борьбе, – отлично. Завтра мы с тобой идем в клинику. И все Этери рассказываем. Нет… я сама с ней поговорю.

– Нет! Ты не должна решать мои проблемы. Я сам. Алина, – Даня нащупал ее плечо и несильно сжал его. – Ты и без того делаешь для меня столько всего…

– Теперь тебе стоит побриться, – заметила Алина.– Ты иди, а я…

Даня добрался до ванны, но теперь перед ним стояла задача побриться так, чтобы не раскромсать свое лицо. Он нащупал бритву, покрутил ее в руках, бросил обратно на полку. Пока он тянулся за пеной для бритья, куча флакончиков полетело в ванную. Даня опустил руку. На него напала такая тоска, что он прислонился к стене, стараясь взять себя в руки. Когда стало все настолько плохо, что…

– Я помогу. Позволишь?

Даня бы никогда не позволил себя брить. Но теперь, когда от него ничего не зависело, он медленно кивнул, пытаясь сохранить последние остатки самообладания. Слышал, как что-то гремит. Он потом понял – это Алина притащила стул.

– Как эта штука работает?

Кажется, побриться самому было не такой уж страшной идеей. Алина протянула ему бритву, а он направил ее пальцы на кнопку включения.

– Ты похож на деда Мороза, – хихикнула Алина, намазав его пеной.– Если я не сделаю селфи с тобой с таким, то считай зря жила!

– Ты издеваешься над бедным, больным человеком, – усмехнулся Даня.– Тебе не стыдно?

– Совсем нет! – задорно сказала девушка

– Все будет хорошо.

Последняя ее фраза звучала так, будто была сказана для его успокоения. Оно и понятно – Алина не могла точно сказать, смогут они вернуть ему зрение или нет. Пока Даня раздумывал над этими ее словами, Алина пыталась устроиться поудобнее, чтобы сделать фотографию. Она едва не свалилась, споткнувшись – Даня успел подхватить ее за талию и девушка оказалась между его колен.

– Отпусти меня, – тихо – тихо попросила она.– Иначе я не…

Фразу она не закончила, но Даня так и не отпустил. Она прижималась спиной к него груди, а его собственное сердце билось с рекордной скоростью. Это было так странно – чувствовать Алину в своих руках. И это ощущение ему нравилось. Она не шевелилась, сидела спокойно и, кажется, старалась не дышать. Момент был испорчен выпавшей из ее рук бритвы. Аппарат включился и жестко загудел. Алина вздрогнула и Даня выпустил девушку из рук.

– Может, я все-таки сам? – осторожно спросил он, но Алина не отказалась от своей идеи.

Даня чувствовал, как Алина настраивается, ее руки коснулась Даниной щеки, она вляпалась в пену и выругалась. В этот же момент приложила бритву и Даня затаил дыхание. Если он останется жив после всего этого, то…

– Видишь, – произнесла Алина, ненароком погладывая шею Дани пальцем.– Видишь, у меня получается.

Получалось действительно аккуратно. Алина старательно выводила бритвой замысловатые круги на его подбородке.

Когда она закончила, Даня облегченно вздохнул, понимая, что остался цел и невредим. Ему хотелось увидеть ее лицо. Выражение на нем, когда девушка поняла, что умудрилась не покалечить его. Ее улыбку – ведь он точно знал, что сейчас она улыбается.

Он мог почувствовать ее дыхание на своей щеке, а после – едва уловимое касание ее мягких губ. Секунда и она отстранилась, порыв холодного воздуха отрезвил его и Даня открыл глаза. Не было разницы :закрыты они или же напротив – нет. Это не имело значения.

То, что сейчас произошло, никогда не будет обсуждаться. Никто не вспомнит. Они сделают вид, что ничего не было. Возможно, сейчас Алина ненавидит себя за то, что подалась порыву, за то, что не сумела удержать себя, но…

– Спокойной ночи…

Но она ушла. Он так и остался сидеть на стуле в ванной, сжимая в руках флакончик с пеной для бритья.

На утро Даня не ждал Алину, однако она пришла еще раньше, чем обычно. Даня постарался не думать о вчерашнем. Он даже стал думать, а не причудилось ли ему это? Возможно, так и было, Даня просто накрутил себя. Алина вошла в квартиру, от нее веяло морозным воздухом, мужчина поежился, протягивая ей руку.

– Поговоришь сегодня с Этери, а я сгоняю в клинику. Там нужно встретиться с врачом, прежде чем… впрочем неважно.

– Что значит неважно? – нахмурился Даня.– Я разве не должен присутствовать?

– Должен, но не сегодня. Тебе нужно с Этери поговорить. Поверь мне, она все поймет.

И голос такой странный.

– Ты что-то знаешь?

– Абсолютно ничего. Давай быстрее собирайся, у меня мало времени. Первый ворчать будешь, что я на тренировку опоздаю.

Это было сложно. Этери стояла где-то в районе своего стола, а он старался усидеть на диване, сжимая и разжимая руки, ладони его вспотели, а правильные слова совсем не приходили на ум. Этери молчала, молчал и он. Скрипнула входная дверь, но никто не подал голоса, Даня бросил взгляд в ту сторону следуя инстинкту. Он ничего не увидел, не услышал и снова посмотрел в ту сторону, где должна была стоять Этери.

– Не видишь значит… и как долго?

Больше не было сомнений – Алина была здесь и все ей рассказала. Вот только в душе зародилось неприятное чувство, осадок какой-то и Даня был готов поспорить, что при встрече с Алиной все ей выскажет. Или же скажет спасибо?

– Давно. Два месяца.

Этери снова молчала. В кабинете была та самая атмосфера от которой хочется сбежать. Даня поднялся, держась за спинку дивана.

– Да сядь ты, – вздохнула Этери.– Нужно подумать, кто будет тебя заменять, пока ты на лечении.

Даня сел. Он не понимал ничего. Что происходит и почему Этери так спокойно реагирует на то, что он только что признал свою слепоту. Он не мог догнать, какого черта все так легко оказалось. Признайся он раньше, был бы результат такой же?

– Ты меня не выгонишь?

– У меня нет выбора, – вот он – ее любимый тон, – Алина поставила такие условия, при которых я останусь на дне. И ты прекрасно знал, что она будет это делать.

Этери злилась и Дане захотелось оказаться подальше отсюда. Он не понимал, почему его обвиняют в сговоре с Алиной, он ведь по большому слову и не знал ничего. Этери этого не объяснишь, да и пытаться не стоит. Зачем лишний раз портить себе нервы. Они и без того испорчены к херам. Даня подскочил на месте. Его колотило от осознания во что он превратил свою жизнь за эти несколько месяцев.

– Что она сказала?!

Этери оказалась где-то совсем рядом и он точно слепой щенок вертел головой.

– Что Алина сказала?

Если он и ждал внятного ответа, то его не последовало. Этери не собиралась раскрывать карты. Даня знал, что и Алина не расколется. Это было нечестно по отношению к нему. Он должен был знать, что происходит!

– Спроси у нее. Думаю, она не станет от тебя утаивать такие вещи. А сейчас собирайся и иди домой. Завтра оформляешь больничный и чтобы я не видела тебя возле детей до тех пор, пока ты не вернешь зрение. Если, конечно, это еще возможно. Ты просто идиот….

Раздались ее тяжелые шаги, а затем послышалось тихое, но очень сильное:

– Не разговаривайте так с ним. Никогда.

Даня хотел ее видеть. Алина стояла позади, судя по всему она так и стояла здесь, вот почему он слышал скрип двери. Вот, почему он ощущал эту напряженную атмосферу. Этери ничего не ответила. Она прошла мимо, вышла из кабинета и хлопнула дверью.

– Что ты ей сказала?

Его пугал свой собственный беспомощный голос, который сорвался на последнем слоге. Даня вновь опустился на диван.

Что я наделал…

Комментарий к

Извините автора за задержку, нужно было немного разгрузить голову)

========== Часть 15 ==========

– Что тебе сказал врач?

По голосу Алины Даня понял, что она обеспокоена и напугана, но он бы не сказал, что на это есть особые причины. Девушка схватила его за руку и он накрыл ее своей ладонью. Попытался выглядеть бодреньким, но это выходило плохо, поскольку у него были собственные причины сейчас себя ненавидеть.

– Меня упекли в больницу, – Даня старался сказать это спокойно, но его голос выдавал волнение. – Сначала на обследование. Врач уверен, что мне предстоит операция.

– Но ведь это здорово! Ты снова сможешь видеть и…

И Алина замолчала. Она отдернула руку. Дане показалось, что она даже отошла от него на несколько метров, поскольку он больше не чувствовал ее рядом. И ему это не понравилось.

– И что? – спросил он.

– Ничего, – отрезала девушка. – Будет круто.

Как-то это звучало из ее уст не очень ободряюще и Даня насторожился. И все же он решил поведать ей причину по которой абсолютно точно не хочет торчать в больнице.

– Я хочу сопровождать тебя на чемпионат мира. То, что меня там не будет – это вообще как?

Алина снова оказалась где-то рядом. Даня обернулся, пытаясь найти ее, перебирая руками. Когда он коснулся ее волос, то не удержался и провел рукой по ним. Алина не шелохнулась, напротив – подалась вперед и обняла Даню, прижимаясь к его груди. Он мог вечно так стоять, перебирая пряди ее волос. Только не за этим они встретились сегодня.

– Будешь меня по телеку смотреть… – Алина осеклась, а Даня усмехнулся. – Слушать в смысле. А потом я тебе позвоню. Но лечиться нужно, Даня!

Он прекрасно это знал и больше не возмущался, не бесил ни себя, ни людей. И все же к Алине у него было много вопросов. Опустившись на скамейку, Даня похлопал по месту рядом с ней.

– Хочу узнать, что такого ты наговорила Этери. Почему она не стала увольнять меня и дала время на лечение? Нет, я такой вариант допускал, но ты и сама понимаешь, что шанс был мизерным.

Пока девушка думала, что ему ответить, Даня внимательно прислушивался к каждому шороху. Они сидели в холле больницы, он слышал разговоры пациентов, какие-то указания медицинского персонала, но особо в разговоры не вслушивался.

– Я ей сказала, что в случае чего уйду следом за тобой.

О чем-то таком Даня подозревал, только услышать это от Алины было как-то совсем неловко. Он рывком поднялся, хватаясь за стену, чтобы не рухнуть. Девушка, судя по звуку, тоже поднялась.

– Ты понимаешь, чем ты рисковала? – поинтересовался Даня, стараясь держаться прямо.– Она могла не принять твоих условий или вообще – выкинуть тебя следом. И что бы ты в этом случае делала?

– За тобой бы пошла. Это не отменяет ничего того, что…

Даня не знал на кого больше злился: на себя, Алину или весь этот несправедливый мир. Он хотел схватить девушку за плечи и хорошенько встряхнуть. Если бы он мог видеть и найти Алину, то так бы и сделал.

– Да хватит это делать! Жертвовать собой, Алина. Поверь, это последнее, что ты должна…

Кажется, сначала он почувствовал обжигающую боль, а только потом услышал хлопок с который Алина влепила ему пощечину. Он ошарашенно моргал, стараясь прийти в себя и понять, что же сейчас произошло. Она действительно ему врезала?

– Это ты собой жертвуешь, придурок! И непонятно для какой цели! Ты уже измучил уже всех близких тебе людей и не понимаешь этого! Мне плевать – хоть под поезд иди кидайся, только знай, что я лягу рядом с тобой. А сейчас дуй к врачу и говори, что ты готов лечь в эту чертову клинику прямо сейчас или ты не только потеряешь зрение!

Спустя три часа Даня валялся в палате. Из развлечений у него был только телевизор, который он мог только слушать. В руках Даня перебирал найденный здесь же кубик-рубика. Он вертел его и размышлял над тирадой Алины. Щека до сих пор пощипывала, возможно это было простое самовнушение, но ему казалось, что он навсегда запомнит этот миг. Он хорошо представлял полные ярости глаза Алины и сердце у него сжималось. Он не хотел ее обижать, но почему-то это получалось несколько неосознанно, словно она вечно попадала ему под руку. Она могла даже в самые страшные моменты найти какой-то выход, какого Даня найти не мог. Это и пугало. И радовало одновременно.

– Хореограф сборной по фигурному катанию России из команды Этери Тутберидзе попал с больницу. Пока ведется журналистское расследование, по нашим данным Даниил Глейхенгауз лишился зрения.

Даня повернул голову в сторону телевизора. Ну, конечно, теперь они будут мусолить это дело. Бог видит – они еще и сюда припрутся. Зашвырнув кубик в стену, мужчина закрыл глаза, прячась под одеяло.

Когда зазвонил телефон, он не сразу его нашел, пришлось немного помучаться. Он точно знал кто именно ему звонит. И оказался прав.

– Ты больше на меня не злишься? – это был первый вопрос, который Даня задал Алине.

– Злюсь. Даже не думай на быстрое прощение. Тебе еще придется попотеть, чтобы я успокоилась.

– Здесь ужасно. Делают уколы и пичкают лекарствами. А еще берут кучу анализов. Знаешь сколько…

– Можно без подробностей! – перебила его Алина.– Я прекрасно понимаю, как ты там страдаешь и ничуть не жалко мне, понял?

Даня затаил дыхание, а потом так тихо произнес, что, кажется, сам себя не услышал.

– Ты хорошая.

Алина молчала и Даня молчал тоже. Девушка первая нарушила тишину рассказом о том, как ходила кормить Юки, как та оцарапала ее и вообще кошка без Дани стала бешенная. Он слушал ее и радовался, что она не отказалась от него после всего, что он наговорил ей за эти месяцы. Другой человек бы давно плюнул, но Алина?

Нет. Наверное, она всегда будет рядом. А если нет, то кто знаешь, сможет ли он чувствовать себя счастливым.

========== Часть 16 ==========

Он старался представить все до мелочей – бесцветный потолок, причудливую медицинскую лампу, снующих по операционной врачей. Даниил вертел головой в надежде, что зрение внезапно прояснится и он сможет найти в этом помещении часы. Не было ни единого шанса узнать время, на его вопросы никто не отвечал. Что-то кольнуло его в руку, Даня поморщился не то от боли, не то от страха, сковавшего его.

Ничего плохого ему не сделают.

Это обычная операция.

Ему что-то положили на глаза и Даня затаил дыхание. Врачи… они разговаривали с ним? Наверное, это был анестезиолог. Голова закружилась, он чувствовал себя безвольной куклой, казалось, будто мир кружится и уходит куда-то… это действовала анестезия, он знал. И в конечном счете Даня отключился.

Проснулся он спустя… сколько часов? Минут? Для Дани все прошло в одну секунду – вот он лежит на операционном столе, а вот он в палате, совершенно не понимая, что происходит вокруг. Он по-прежнему ничего не видел, но теперь он и глаз не смог разомкнуть, на них была тяжелая повязка. Даня тяжело дышал, его подташнивало и жутко хотелось пить. Боль, которая теперь распространилась, казалось, по всему телу, мешала соображать. Даня постарался подняться.

– Не вставай! Лежи.

Алина.

– Тебя сюда не должны были пускать, разве нет?

Никого не пускают после операций, разве… нет? Но то, что она была здесь его только радовало. Он не чувствовал себя одиноким и Алина – она нужна была ему сейчас. Он потянулся к ней, но рука безвольно опустилась обратно на кровать.

– Ну, а мне позволили. Ты же знаешь, это было несложно.

Она сама взяла его за руку, переплетая их пальцы. Даня облегченно вздохнул. Если Алина здесь, то ничего плохого с ним больше не может случиться. Но он ее не видел. Он надеялся, что сможет открыть глаза, только зрение не прояснилось, его окружала темнота. И теперь даже не было странных узоров и вспышек света, как прежде. Теперь он на самом деле был в темноте.

– Врач сказал операция прошла успешно.

Поверить в это было сложно, но если они так говорят, то это действительно так. Даня сильнее сжал руку Алины.

– Но я ничего не вижу, – признался он, – абсолютно.

Девушка погладила его по плечу, а затем по щеке. Ее рука задела край одеяла и Алина вздохнула.

– Это пройдет. Нужно несколько дней для того, чтобы ты поправился. И ты снова будешь видеть. Правда, мы не успеваем к Чемпионату Мира тебя подлечить, тебе придется слушать меня по телеку. Но я обещаю передать тебе привет из КиКа.

Это обещание придало Дане сил. И, казалось, что все теперь в порядке… нет? Девушка потянулась к нему, слегла склонилась – он чувствовал ее дыхание на своей щеке. Что-то капнуло на его лицо и Даня протянул руку к Алине.

– Ты плачешь? – спросил он, – почему?

Она не ответила.

Вместо этого ее мягкие губы коснулись Даниных: они оба замерли в попытке осознать, что же сейчас произошло. Даня не отстранился. Алина не стала проявлять никаких дальнейших действий. Когда его руки обхватили плечи Алины, она приоткрыла рот и он поцеловал ее – по-настоящему, нежно. Это казалось таким правильным и одновременно странным, будто он давно должен был сделать это. Они целовались и, казалось, что не нужно никакого зрения, чтобы прочувствовать всю любовь Алины, которую она хранила эти годы. Они целовались, а он не мог точно сказать, что это происходит по-настоящему. Будто через минуту он очнется от наркоза и все это окажется бредом. Но нет. Алина отстранилась, но все еще находилась рядом. Он чувствовал ее тепло, ее руки.

– Ну… ну я пойду. У меня самолет вечером…

– Постой. Я буду ждать…

Алина не сдержалась и снова с какой-то опаской, потянулась к Дане и вновь коснулась его губ. Он ответил на поцелуй – на это раз более уверенный.

И после она ушла.

***

Слушать Татьяну Анатольевну вместо того, чтобы смотреть прокат лично – наверное, это его личный ад. Даня старался не нервничать так сильно, но ему не удавалось взять себя в руки. Спустя уже два дня после операции он нарезал круги по палате, очень надеясь, что не вырвет на голове все свои волосы. Медсестра даже попыталась запретить ему включать телевизор, но столкнулась с искренним непониманием – какого черта он должен лишать себя последнего шанса узнать, как выступила Алина? Короткая программа была выиграна, но как не ему знать, что даже с отрывом можно оказаться за пьедесталом. Алина ему не звонила – они договорились, что не будут друг друга травмировать пока все не решится. С Этери Даня разговаривал, но она объяснила ему, что лучше пусть лечится и не забивает голову работой. И отключилась! Больше не брала трубку.

Он все еще не видел. Поэтому, когда уселся прямо перед телевизором, прислушиваясь к каждому слову комментатора, создавалось впечатление, что он сошел с ума. Его безуспешно пытались накормить, Дане хватало воды, чтобы продолжать существовать. Он не понимал, почему его бросает то в жар, то в холод, не знал сколько еще сможет терпеть неизвестность.

Наконец, когда объявили Загитову, Даня медленно опустился на кровать. Когда музыка заиграла, он живо представил Алину на льду, каждый ее элемент, прыжок. Он точно смотрел ее прокат, полностью погружаясь в ту самую атмосферу, когда стоишь за бортиком и ожидаешь результата. Казалось, Даня не дышал несколько минут, пока Алина катала программу. Наконец…

– Умничка! – восклицала Тарасова, голосом, который перепугал Даню. – Вот она – настоящая олимпийская чемпионка!

От сердца отлегло. Судя по результатам Алина лидировала, но пока еще не откатала Алена. Сидя здесь, Даня чувствовал, что его сердце не выдержит еще одного такого «слепого» проката.

Телефон зазвонил и Даня потянулся на звук, схватил его.

– Ты слышал?! Нет… наверное не слышал, конечно. Мы с Этери передавали тебе привет!

Голос Алины взволнованный и беспокойный, но вместе с тем, кажется счастливый. Даня перевел дух.

– Думаю я пережил самое страшное в жизни, – тихо проговорил Даня.

– Что?! Слепоту? – не поняла девушка.

– Нет. Комментарии ТАТ, которые невозможно выключить, потому что нужно знать хоть какую-то информацию.

Алина рассмеялась, но на этом разговор был окончен. У нее еще куча дел, а Даня снова остался наедине с Татьяной Анатольевной.

На этот раз катала Алена.

Когда что-то теряешь, а потом обретаешь вновь, начинаешь очень сильно это ценить. Так Даня, к которому постепенно возвращалось зрение, наконец, понял, что он мог натворить. Он смотрел вокруг себя и не мог насмотреться. Ему нравилось бродить по больничным коридором, читать плакаты, разглядывать весенние улицы и просто понимать: он видит. Не так хорошо, как хотелось бы. Все было таким… серым что-ли. Врач уверял, что беспокоиться напрасно и скоро зрение восстановится.