Текст книги "Последняя битва президента Альенде"

Автор книги: Хорхе Тимосси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Хорхе Тимосси
Последняя битва президента Альенде

Перевод с испанского и вступление В. Волкова

В просторном зале гаванского «Дома Америк» было людно: ежегодное присуждение премий этим литературно-художественным объединением прогрессивных писателей и деятелей искусств Латинской Америки вызывает большой интерес. В тот вечер, когда жюри объявило результаты литературного конкурса 1973 года, большинство гостей и лауреатов спешили поздравить с творческим успехом аргентинского журналиста Хорхе Тимосси, чье имя не значилось в списках победителей.

Книга Хорхе Тимоссв «Последняя битва президента Альенде» оказалась в центре внимания литературной общественности Гаваны сразу же, едва первые тысячи экземпляров ее были проданы в кубинских книжных магазинах.

Журналист Хорхе Тимосси в течение всех трех лет пребывания у власти правительства Народного единства был корреспондентом кубинского информационного агентства Пренса Латина в Сантьяго де Чили. Он близко и хорошо знал Сальвадора Альенде, членов его семьи, многих министров и руководителей партий, входивших в блок Народного единства. В Сантьяго Хорхе Тимосси рассказывал автору этих строк, что собирает материал для большой книги о чилийской революции. Трагические события изменили его творческие планы.

– Утро 11 сентября 1973 года, когда чилийская военщина совершила кровавый переворот, толкнув страну в пучину террора и насилия, я встретил в помещении агентства Пренса Латина, – рассказывал позже Хорхе Тимосси. – Услышав по радио сообщение о том, что генералы-предатели решили совершить государственный переворот, я понял, что первый удар путчисты направят против президента Альенде. Слова, с которыми президент обратился к чилийскому народу, переданные радиостанциями «Порталес» и «Магальянес», не оставляли ни малейших сомнений в том, что Сальвадор Альенде будет сражаться до конца. Особенно запала в память фраза президента, сказанная им незадолго до смерти: «Вот так мы вписываем первую страницу в историю чилийской революции. Чилийский народ и Америка допишут остальное».

Покидая под конвоем солдатни чилийской хунты объятый дымом пожарищ Сантьяго, я поклялся написать о том, что пережили защитники дворца в тот трагический день. Слово свое я сдержал...

«Последняя битва...» Хорхе Тимосси – репортаж—хроника одного дня, 11 сентября 1973 года. Место действия – президентский дворец Ла Монеда, в котором горстка смельчаков во главе с Сальвадором Альенде в течение нескольких часов стояла насмерть против регулярных войск. Самолеты, танки, артиллерийский обстрел, атаки пехоты не сломили духа патриотов. Вместе с президентом они сражались до последнего дыхания.

Сражению в Ла Монеда, наверно, будет посвящено немало художественных произведений и научных исследований. Но заслуга Хорхе Тимосси заключается в том, что он запечатлел для потомков подлинные факты первого дня чилийской трагедии. Документальные, порой как будто излишне детализированные рассказы очевидцев – немногих оставшихся в живых участников этого сражения – подчеркивают особенность композиции. Написанная в духе столь распространенной в Латинской Америке повести-свидетельства, книга Хорхе Тимосси выходит за рамки этого жанра. Почти в каждой подглавке мы ощущаем личное присутствие автора, его боль и тревогу за судьбы миллионов чилийцев.

После событий 11 сентября 1973 года кое-кто пытался приклеить Альенде ярлык идеалиста, слепо верившего в традиционный нейтралитет якобы стоящих вне политики вооруженных сил Чили. Нет, Альенде понимал всю сложность и противоречивость позиции генералов, ненавидевших народное правительство. Однако сознание ответственности за судьбы нации побуждало его делать все возможное, чтобы избежать гражданской войны.

Но когда реакционная военщина решила силой свергнуть народное правительство, Альенде не дрогнул, он с оружием в руках защищал завоевания народа. Президент заявил, что угроза смерти не вынудит его принять условия генералов-предателей, обещавших ему жизнь в том случае, если он добровольно сложит оружие. История Латинской Америки, столь богатая государственными переворотами, не знает другого такого примера личного гражданского мужества президента.

Сальвадор Альенде по профессии был врачом. Но он лечил людей не только как медик. «Товарищ президент», как называли чилийцы Альенде, хотел помочь всему народу исцелиться от социальных болезней, горя и нищеты.

– Это был удивительно чистый, честный человек, прекрасный друг, – говорит кубинский поэт Николас Гильен. – Его убийство потрясло меня, вызвало во мне чувство гнева и возмущения. Я потерял дорогого товарища, убитого коварно и трусливо. Но Сальвадор оставил нам пример героической жизни и смерти, который никто не может вычеркнуть из памяти. Он отдал жизнь делу освобождения народа, делу родины...

Сегодня, спустя восемь месяцев после кровавого мятежа в Чили, во всем мире растет волна солидарности с патриотами этой далекой латиноамериканской страны. Люди самых разных политических убеждений и верований требуют наказать убийц Альенде, освободить Генерального секретаря компартии Чили товарища Луиса Корвалана, других чилийских патриотов, томящихся в застенках фашистской хунты.

Книга Хорхе Тимосси вносит достойный вклад в летопись трагических событий в Чили. Этот волнующий документ может служить читателям примером гражданского подвига и героев книги и ее автора.

© Editorial de Ciencias Sociales. Instituto Cubano del Libro. !974 г.

Я верю в Республику Чили, в ее будущее. Не мы, так другие переживут эту мрачную, горькую годину и покончат с предательством, рвущимся к власти. Знайте: скоро, очень скоро распахнется перед нами широкая дорога и освобожденное человечество пойдет по этой дороге навстречу новому, прекрасному будущему.

Да здравствует Чили, да здравствует народ, да здравствуют трудящиеся!

Это – мои последние слова, и я не сомневаюсь – жертва не напрасна. Я уверен, люди вынесут свой справедливый приговор, они осудят вероломство, трусость и предательство.

Из выступления президента Альенде во дворце Ла Монеда во время бомбардировки этого здания военно-воздушными силами мятежников, перед тем как была прервана связь, 11 сентября 1973 г.

Предисловие

Это книга о битве. Это первое свидетельство о том, как началась вооруженная борьба против фашизма в Чили. Место действия здесь одно – президентский дворец Ла Монеда. В течение многих десятилетий, вплоть до 11 сентября 1973 года, это здание было символом республики, и оно же оказалось последним боевым рубежом для президента Сальвадора Альенде. Здесь он погиб с оружием в руках, открыв новую страницу революционной истории своей страны.

Это – неполные, отрывочные свидетельства, в основу книги положены первые сведения, полученные от оставшихся в живых участников или случайных свидетелей событий. Но главное в этой книге – беспримерный подвиг президента Альенде, его вера в силы своего народа.

Со временем мы, может быть, узнаем новые факты, какие-то пробелы окажутся заполненными, прибавятся детали, и мы услышим более полную повесть о тех незабываемых часах, о том дне, когда предательство и смерть проложили путь жестокостям фашистов в Чили – в стране, народ которой до этого в течение трех лет шел по пути прогресса.

О многих из приводимых здесь фактов уже сообщалось ранее, мир знает о них в первую очередь из полной трагического пафоса речи команданте Фиделя Кастро на митинге 28 сентября на площади Революции. На этом митинге Беатрис Альенде, дочь и соратница убитого президента, сумела побороть чувство скорби и подробно рассказать о случившемся. Некоторые свидетельства участников событий публикуются в этой книге впервые, другие повторяются с добавлением новых подробностей – чтобы глубже вдуматься и понять, что же произошло.

И наконец, в книге преднамеренно не приводится список использованных источников. Цель ее – увековечить подвиг президента Альенде и тем самым помочь проложить дорогу, по которой пойдет чилийская революция.

Гавана

17 октября 1973 г.

Суббота

Большая группа журналистов толпилась в то утро между главными воротами правительственного дворца и боковым входом со стороны улицы Моранде. Было известно, что с 9.30 утра Альенде проводил совещание с руководителями партий Народного единства, а затем – с главнокомандующими трех родов войск. На первом совещании президент охарактеризовал сложное политическое положение в стране и говорил о мерах, которые необходимо принять. На втором – шел ожесточенный спор по поводу принятия декрета о введении контроля над оружием. За день до этого войска военно-воздушных сил спровоцировали столкновение с рабочими крупной текстильной фабрики «Сумар», пытаясь запугать население промышленного района Сантьяго.

В 11 часов адмирал Рауль Монтеро (в то время еще главнокомандующий военно-морскими силами) вышел, одетый в штатское, для короткой беседы с журналистами. Это была его последняя встреча с прессой. Сейчас известно лишь то, что он был арестован. Несколько позже генерал ВВС Густаво Ли (ныне один из главарей фашистской хунты) в сопровождении адъютанта появился у выхода на улицу Моранде, отмахнувшись от журналистов, буркнул: «Мне нечего вам сказать» – и быстрым шагом направился к зданию министерства национальной обороны. Между тем распространился слух, что генерал Аугусто Пиночет Угарте, главнокомандующий сухопутными войсками (сегодня – глава хунты), тайно покинув дворец, также прибыл в министерство обороны.

После «танкасо» 29 июня – попытки танковых и пехотных частей совершить переворот, которая была подавлена всего за три часа, – атмосфера непрерывно накалялась. Приближалась трагическая развязка.

В 14.30 президент Альенде закончил совещание и вышел из дворца. В это время большинство журналистов ушли обедать. Президент был одет в спортивную куртку. Широко улыбаясь и высоко подняв руку, Альенде приветствовал публику, которая ему аплодировала.

Журналист Аугусто Оливарес, один из главных советников Альенде, геройски погибший при защите дворца, доверительно сообщил мне: во время совещания генерал Ли признал, что его подразделения произвели 6000 выстрелов в ходе операции против жителей поселка и рабочих фабрики «Сумар». Это была уже настоящая война.

В ту же субботу вечером я был приглашен на день рождения Беатрис Альенде, который праздновали в «Каньяверале», вилле, где обычно отдыхал президент.

Здесь в последний раз я имел возможность побеседовать с ним. Он был приветлив, улыбался, но в его поведении чувствовалась напряженность. Мы сыграли две партии в шахматы, которыми он очень увлекался. («Шахматы помогают мне отвлекаться от других дел, но в то же время я не могу полностью сосредоточиться на игре», – сказал он мне однажды.) В тот вечер, пока мы расставляли фигуры, он сказал: «Дела очень плохи. Через пару дней я приму решение. Видите ли, я сделал хорошую рокировку[1]1
  Президент имел в виду министров, которых он вновь ввел в состав правительства после того, как правое большинство в парламенте выдвинуло против них конституционные обвинения. (Прим. автора.)


[Закрыть] и несколько удачных ходов. Но пешки у меня на исходе».

Воскресенье

Утром Альенде собирался поехать в район «Сумара», поговорить с пострадавшими текстильщиками, а затем навестить в больнице раненого рабочего. Однако ему пришлось изменить свои планы, потому что руководитель следственной службы Альфредо Хоиньянт попросил дать ему дополнительно 24 часа, чтобы довести до конца расследование.

На субботнем совещании генерал Ли утверждал, будто войска открыли огонь в ответ на стрельбу, которая велась с территории «Сумара» и из прилегающих кварталов.

В ту же субботу президент отдал распоряжение создать для расследования специальную комиссию с участием лучших специалистов, в том числе префекта Эрнана Ромеро, который занимал высокие посты при прежнем, христианско-демократическом правительстве.

Альенде прекрасно знал, что произошло, но он хотел представить конкретные факты и заключения специалистов, доказывающие, что события на «Сумаре» были очередной провокацией военных.

В тот день, пока шла облава, рабочим удалось связаться по телефону с президентским дворцом и рассказать о происходящем. Телефонные провода отчетливо доносили звуки перестрелки. Один из рабочих сказал Альенде, что затеянная военными стрельба угрожает не только жизни его товарищей, опасность нависла над всеми жителями поселка – могут взорваться фабричные цистерны с жидким кислородом.

Рассказывая мне позднее об этом, Аугусто Оливарес подчеркнул: Альенде немедленно потребовал, чтобы министерство общественного здравоохранения направило в район событий машину «скорой помощи», приказал гражданским властям отправиться на «Сумар» – проверить факты и поговорить с рабочими; срочно отыскать министра обороны Орландо Летельера; связался по телефону с генералом Ли и добился прекращения перестрелки. В тот же вечер президент сказал Оливаресу, что декрет о контроле над оружием в том виде, в каком он был принят конгрессом, не соответствует задачам народного правительства и что провокации военных есть «часть разработанного плана государственного переворота».

Пообедав в Ла Монеда, президент работал в своем кабинете вплоть до отъезда в аэропорт Пудауэль. В 17.30 из Мексики прибывала его супруга.

Ортенсия Бусси вместе с дочерью Исабель, адъютантом президента, команданте Роберто Санчесом и его супругой выезжали в Мексику, чтобы выразить соболезнование народа Чили по случаю землетрясения, постигшего Мексику на предыдущей неделе. В аэропорту, ожидая прибытия самолета, Альенде беседовал с двумя другими своими адъютантами – команданте Серхио Бадьолой и вице-адмиралом Хорхе Гресом (занявшим место капитана Артуро Арайи, близкого друга президента, убитого реакционерами 27 июля). Он разговаривал со служащими аэропорта и шутил с внуками, приехавшими с ним вместе встречать свою бабушку.

Понедельник

В понедельник утром президент Альенде созвал внеочередное заседание кабинета, которое проходило примерно с 11 до 13 часов. В это время сенатор Рафаэль Таруд, руководитель партии Независимого народного действия (ННД), вышел из правительственного дворца и заявил журналистам, что вечером Альенде выступит с обращением к народу. Это заявление было опубликовано в вечерней газете «Сегунда» правого направления, принадлежавшей газетному тресту «Меркурио». После заседания кабинета министров Альенде публично выразил уверенность в том, что «переживаемые нами трудности» будут преодолены и что скоро мы найдем выход.

В 13.30 Альенде обедал в Большой столовой Ла Монеда с министром внутренних дел Карлосом Брионесом, министром обороны Летельером, Аугусто Оливаресом, бывшими министрами Хосе Тоа, Серхио Битаром и политическим советником Хоаном Гарсесом. Альенде обсуждал с ними, на какое время назначить его обращение к народу. Было решено перенести выступление на вторник, ориентировочно на 12 часов дня, во всяком случае, до начала внеочередной конференции совета христианско-демократической партии.

Во время обеда президент с беспокойством говорил об обысках на предприятиях, проводимых подразделениями военно-воздушных сил. Он приказал Летельеру отдать распоряжение о прекращении обысков до тех пор, пока не будет издана новая инструкция. Обыски, по сути дела, имели право проводить лишь карабинеры[2]2
  Чилийская военизированная полиция. (Прим. автора.)


[Закрыть], и только в исключительных случаях вооруженные силы могли оказывать им содействие. Летельер сказал, что возбуждено около 30 судебных дел против военных, превысивших свои полномочия.

По словам Беатрис Альенде, ее отец намеревался предложить парламенту проект указа, отменяющего декрет о контроле над оружием, и создать комиссию для выработки нового законодательства по этому вопросу.

О чем шла речь во время этого обеда, а затем на совещании, состоявшемся вечером того же дня на улице Томаса Мора, в резиденции президента, стало известно благодаря Хоану Гарсесу, советнику и другу президента Альенде (начало их деятельности относится ко времени предвыборной кампании 1970 года).

Вот что рассказал Хоан Гарсес, – автор многих книг по политической истории Чили и по истории Народного единства:

Мы обсуждали содержание нескольких подстрекательских листовок, подготовленных ВМФ. Их распространяли в Вальпараисо. Листовки содержали открытый призыв к мятежу, говорили о «боге», «родине», «борьбе против экстремизма». Альенде рассказал, что имел серьезный разговор с Ли относительно пассажирских самолетов чилийской национальной авиакомпании «ЛАН», пилоты которой присоединились к забастовке, проводимой предпринимателями. Руководители военно-воздушных сил согласились на то, чтобы самолеты «ЛАН» были перебазированы из аэропорта Пудауэль на военно-воздушную базу Эль Боске в Лос-Серрильос. Президент выразил свое удивление позицией ВВС. Генерал Ли пояснил, что меры эти приняты якобы с целью «защиты» самолетов. Тогда Альенде спросил: «Защиты от кого? От правительства?» – и приказал вернуть самолеты на гражданский аэродром.

Когда мы закончили обед, президента уже ожидал в коридоре один из сотрудников, а также Хоиньянт и работники следственных органов, чем-то чрезвычайно взволнованные. Этот сотрудник, имя которого я сообщить не могу, за несколько минут до встречи с Альенде имел беседу с некоторыми руководителями христианско-демократической партии и хотел передать Альенде послание от них. В послании говорилось, что президент ни в коем случае не должен доверять ХДП. Единственное, к чему стремится Айлвин, говорилось в документе (Патриссио Айлвин является в настоящее время председателем ХДП), – это поскорее избавиться от Альенде. Что касается Хоиньянта, то я не понимал, для чего он явился вместе со всем своим штабом. Однако Аугусто Оливарес пояснил мне: «Скорее всего возник серьезный конфликт с ВВС. Они, вероятно, не соглашаются, чтобы служба расследования проводила дознание по поводу многочисленных случаев воровства, имевших место в прошлую пятницу во время обысков».

Хоиньянт прибыл в министерство обороны с данными проведенного расследования о событиях на «Сумаре».

Расследование убедительно доказывало, что причин для развязывания военными действий против рабочих не существовало. Главнокомандующий слушал Хоиньянта в течение нескольких минут, а затем отрезал: «Мои подчиненные не лгут, сеньор Хоиньянт. Дай бог чтобы вам довелось когда-нибудь возглавлять столь уважаемое и авторитетное ведомство». Руководитель службы расследования, не желая больше выслушивать оскорбления, покинул кабинет генерала-путчиста.

Гарсес продолжал:

Президент Альенде вызвал к себе в кабинет к 20.30 Брионеса, Летельера, Оливареса и меня. Президент явился с опозданием в 21.15, и совещание длилось до 1.30 утра вторника, с перерывом на ужин, на котором присутствовали также Ортенсия Бусси с дочерью Исабелью. Было решено, что главными пунктами первоочередных действий правительства Альенде в своем выступлении во вторник объявит следующее:

Первый. Серьезные экономические меры для защиты народных масс от последствий политической забастовки предпринимателей.

Второй. Жесткие меры против фашистских и террористических групп.

Третий. Законодательная программа для внеочередной сессии конгресса. Работа очередной сессии конгресса должна быть закончена 15 сентября. Уже опубликовано решение о созыве на 20 сентября внеочередной сессии, остается включить в повестку дня обсуждение проекта экономических и социальных реформ, по поводу которых шли переговоры с ХДП. (Конгресс должен был в обязательном порядке высказать свое мнение, поскольку в ходе внеочередных сессий могли обсуждаться только предложения исполнительной власти. Брионес пояснил в этой связи, что ХДП одобрила проекты.)

Четвертый. Провести плебисцит с целью разрешить экономические проблемы, в отношении которых не была достигнута договоренность с оппозицией.

Пятый. Объявить о проведении всеобщих выборов в учредительную ассамблею, которая, располагая ограниченными или широкими полномочиями – это предполагалось решить позднее, – преобразовала бы конституционный режим в соответствии с подлинными потребностями народа.

Альенде заявил, что программу законодательных мер он попросил разработать министра юстиции Серхио Инсунсу, рекомендовав ему в качестве исходных позиций положения, содержащиеся в его послании к Патрисио Айлвину от 2 августа.

Обо всем этом президент намеревался объявить во вторник. Итак, речь шла о конституционных преобразованиях. Альенде собирался пойти ужинать, в этот момент по телефону соообщили: ходят слухи о передвижении войск в районе от Сан-Фелипе до Сантьяго.

Беатрис Альенде сказала мне, что в понедельник 10 сентября военные узнали о намерении Альенде объявить во вторник о плебисците. Возможно, это подтолкнуло организаторов государственного переворота.