Текст книги "Холодный город"

Автор книги: Холли Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 14

Автор поста: Полночь

Тема: Десять вещей, которые необходимо взять с собой в Холодный город

1. Деньги. Много денег. Внутри можно меняться, но деньги все равно понадобятся, чтобы подкупать охрану и получать то, что вам нужно. Вы же копили на это, да? Берите с собой каждый пенни. Все равно не вернетесь.

2. Батарейки, зарядные устройства, удлинители, солнечные батареи, телефон, видеокамера – и, разумеется, ноутбук. Понадобятся любые источники энергии, чтобы вести трансляцию и делиться с нами рассказом о своих приключениях, а мы будем завидовать и мечтать к вам присоединиться. Кроме того, иметь рабочую связь с внешним миром попросту выгодно. Многие звезды Холодных городов были похожи на вас, когда начинали.

3. Чистые катетеры (игла и длинная полая трубка) и прочие принадлежности для внутривенных уколов (спирт, перекись водорода, дезинфицирующие средства, спички, зажигалка). Можете сложить все это в симпатичный чехол, который будете брать с собой в клубы и на вечеринки. Да, конечно, круто было бы, если бы вам все это не понадобилось, но вампиры Холодного города не укусят вас сразу же. Они обращают только тех, кто им дорог.

4. Вещи. Одежда, обувь, шампунь, духи, украшения, косметика. Берите только то, что вам действительно нравится, поскольку за воротами придется идти пешком. Но имейте в виду, что в Холодном городе труднее что-то достать. Большой чемодан может пригодиться, если вы собираетесь подобрать идеальный наряд. Представьте, как хотите выглядеть и кого впечатлить, и одевайтесь соответственно.

5. Товары на продажу – хороший алкоголь, хорошая травка, дорогие консервы, свежие продукты, одежда и лекарства (особенно ценятся антибиотики, а также аспирин и другие обезболивающие). Это поможет вам сохранить деньги, а возможно, и основательно подзаработать.

6. Дубинка и другие средства защиты. Мы знаем, какое особенное место Холодный город. Мы-то сплотились, общаясь в Сети, и нам трудно представить, что за воротами мы встретим людей на нас непохожих. А еще там нет полиции, так что придется помнить об осторожности. Местные банды считают новичков добычей, так что не стоит доверять ребятам у ворот, которые будут рассказывать об отличных местах, где можно поселиться, или о секретных клубах. Никого не подпускайте к своим сумкам и будьте готовы защищаться, если понадобится.

7. Что-то, что позволит вам выделиться – ваши изысканные стихи или ожерелье с черепом попугая, которое говорит о ваших нестандартных вкусах. Или скрипка, на которой вы играете с детства. Возьмите с собой то, что заявит о вашей уникальности. Вы ведь хотите, чтобы вампиры поняли, почему вы заслуживаете вечной жизни?

8. Контакты. Форумы позволили многим из нас завести друзей, которые уже на той стороне и могут помочь, когда мы там окажемся. Вам захочется поддерживать с ними связь и встретиться, когда вы приедете в Холодный город, так что имейте при себе нужную информацию (адреса, телефоны и т. д.) и на всякий случай распечатайте ее. Имейте в виду, одни люди охотно делятся своими связями и другими благами, а другие нет. Если у вас есть нехорошие предчувствия по поводу кого-то – пусть даже вы знаете его по форуму, – держитесь от него подальше.

9. Спонсоры и способы с ними связаться. Всегда может случиться, что ваши планы нарушатся: закончатся деньги, вас ограбят или даже ранят. Если это произойдет, вам понадобятся люди, которые смогут прислать деньги или другие нужные вещи. Не забудьте контакты родителей, бабушек и дедушек, дальних родственников, друзей, читателей вашего блога – всех, кого можно убедить помочь. Имейте в виду, что в Холодном городе вы, вероятно, получите доступ к людям, вампирам или событиям, рассказы о которых сможете продать. Это не идеальный вариант, но всем нам нужно быть к этому готовыми.

10. Друг. Поверьте мне, он вам понадобится.

Глава 15

Умереть – все равно, что высадиться на далеком берегу.

Джон Драйден

Освещенные прожекторами ворота, возвышавшиеся над кронами деревьев, было видно за несколько миль. Их построили, после того как началась эпидемия, люди, охваченные суеверным ужасом. Ворота были из священного дуба и боярышника; доски вымочили в святой воде и закрепили на них тысячи серебряных символов всех религий мира. За воротами виднелись руины концертных залов, заводов, шпили церквей. Они были освещены тусклым светом и покрыты толстым ковром плюща. Холодный город не был похож на тюрьму. Казалось, ворота ведут в какой-то древний храм или заколдованную страну. Тана видела их в новостях, но съемка с вертолета не передавала всего величия сооружения.

За поворотом показался пост охраны. Он казался маленьким и неприметным, как будка при въезде на платное шоссе. Двое охранников в тяжелых бронежилетах стояли перед ним и курили одну сигарету на двоих. Они посмотрели на машину, когда фары показались из темноты, но даже не попытались поднять огнеметы.

– Остановись там, – Зима коснулся плеча Таны и указал на полосу потрескавшегося асфальта, уходившую в высокую траву. Там как попало были припаркованы другие машины, некоторые были покрыты толстым слоем пыли. Распечатанный на принтере листок, прибитый к фонарному столбу, извещал, что парковка тут временная. Металлический знак под ним гласил: «ЗАКРЫТАЯ ЗОНА. ВЪЕЗД ПО ПРОПУСКАМ».

Тана остановила «форд» рядом с облезлым микроавтобусом. Судя по цифрам на приборной доске, до восхода оставалось меньше двух часов.

– Я подойду к охране и выясню, что нужно сделать, чтобы сдать его в Холодный город, – сказала она, обернувшись назад. – Зима, пойдем со мной, ты лучше знаешь, что говорить.

Зима подозрительно покосился на Эйдана. Тот подмигнул ему.

– Держи, – не обращая на них внимания, сказала Тана и отдала ключи Полуночи. – Если что-то пойдет не так, убирайся отсюда до рассвета.

– Нет, – сказал Габриэль, освободив руку из цепей. – Если и будут проблемы, то я буду в их центре.

– Скоро рассвет, – напомнила ему Тана. – И перестань распутывать цепи. Пока мы не войдем внутрь, они должны быть на тебе. Ты все еще наш пленник, помнишь? Это твой план.

Он покачал головой:

– Ты требуешь повиновения? А что, если мне суждено сгореть? Позволишь ли ты мне это сделать, когда я сочту нужным?

Если его ленивая безумная полуулыбка и ярко-красный свет в глазах что-то значили, каждое произнесенное слово было серьезным. Он явно искал неприятностей. Но почему он утверждал, что Тана имеет право позволять или запрещать ему что-то? Этого она понять не могла.

Полночь схватила Тану за руку и стиснула пальцы:

– Только не слушай, что они будут тебе говорить, хорошо? Возьми метку. Что бы ни случилось, она того стоит. Мы войдем в Холодный город как герои, понимаешь? Нас еще несколько месяцев будут обсуждать в Интернете.

– Осторожнее, – напомнил Зима сестре, кивнув в сторону Эйдана, сделавшего невинные глаза, и в сторону Габриэля, уставившегося в темноту и думавшего о том, о чем может думать голодный вампир, цитирующий старых английских поэтов.

– Ну уж нет, – хихикнула Полночь. – Осторожность мы оставили дома, вместе со сдержанностью и нормальностью.

Тана вышла из машины и сделала глубокий вдох, предоставив брату и сестре выяснять отношения. Как странно: такое далекое, заброшенное место, но здесь слышна музыка, усиленная динамиками, и пахнет едой, которую готовят за стеной. Впрочем, не только едой. Она чувствовала запах горящего дерева, пластмассы, и еще один – сладковатое зловоние, в котором не сразу распознала запах гниющей плоти. Тана тут же вспомнила, как сидела на ковре в доме Лэнса, а вокруг лежали трупы друзей.

– Зима, – сказала она, – пойдем.

Некоторое время он стоял неподвижно и смотрел на сестру, будто пытаясь взглядом высказать все, что не успел произнести вслух. Полночь нервно теребила колечко в губе. Наконец Зима вздохнул, выбрался из машины и захлопнул за собой дверь.

– Чем быстрее мы вернемся, тем меньше шансов, что случится что-то плохое, – попыталась успокоить его Тана. Она тоже нервничала.

– Ты действительно пойдешь с нами в Холодный город? – спросил Зима, догнав ее на пустой черной дороге.

– Да. Думаю, да – она сделала глубокий вдох. Было несправедливо не предупредить о том, какой опасности они подвергают себя, находясь рядом с ней. – Возможно, я заразилась. Возможно. Через несколько часов буду знать точно.

Зима изумленно посмотрел на нее:

– Возможно?

– И в этом нет ничего хорошего, – ответила она. – Не надо смотреть на меня так, как будто это хорошо.

Зима достал из серебряного портсигара еще одну черную сигарету, вставил в мундштук и зажег. Запахло миртом и лемонграссом.

– Хочешь? – спросил он, обдумывая что-то. – Они травяные.

Тана покачала головой. Она не хотела, чтобы было видно, как у нее дрожат руки.

Охранники наблюдали за ними. Один курил, опершись на огнемет. Второй направил оружие прямо на Тану. Оба скучали.

– Все в порядке? – спросил охранник.

– М-м-м, – ответила Тана, – вроде того. Мы хотели узнать, как сдать вампира за награду. Полицейский на пропускном пункте звонил вам…

Охранник бросил сигарету на бетон и затоптал ее.

– Так у вас там вампир? – они с напарником обменялись многозначительными взглядами.

– Похоже на то, – ответил Зима, затянувшись сигаретой из лакированного мундштука.

Охранник опустил огнемет и тоже оперся на него. Он склонил голову набок, оценивающе разглядывая Тану и Зиму.

– Понятно. То есть, если я перейду дорогу…

– Просто скажите, как это работает, – перебила его Тана. – Мы хотим войти внутрь, все мы, и нам нужна метка.

– Что, правда? – спросил второй охранник. – Компания детишек хочет в зону карантина, где живут уроды и кровососы? Вас часто роняли в детстве? Ваши мамочки вас не понимают?

– Говорите, нас там ждет плохая компания? – Зима постучал по мундштуку, стряхивая пепел, и презрительно посмотрел на охранников. – Мне кажется, что здесь компания еще хуже.

Охранники усмехнулись.

– Контора там, – один из них указал на административное здание рядом с воротами. Оно было построено из камня, всего с одним окном и дешевой хлипкой дверью. – Надоело жить – давайте, вперед! Только заполните сначала бумаги. А если вы привезли вампира, поздравляю. Только убедитесь, что это не ваш приятель в красных контактных линзах.

Они опять засмеялись, явно считая, что Тана и Зима не представляют никакой опасности.

– Спасибо, вы нам очень помогли, – отозвалась Тана с сарказмом и двинулась в указанном направлении.

Из-за стены раздался пронзительный вой; он был больше похож на вой животного, чем человека. Тана вздрогнула. Зима оглянулся на машину и глубоко и судорожно вздохнул. Через некоторое время вой затих. Зима замедлил шаг.

– Почему этот вампир тебя слушается?

– Габриэль? – Тана пожала плечами. – Понятия не имею.

– Должна же быть какая-то причина? – Зима потушил сигарету о стену.

– Он был закован в цепи, когда я его нашла. Эйдан слышал, как другие вампиры говорили, что за ним охотится… э-э… Клык, который убил журналиста в Париже. Не помню, откуда он. Вроде бы у Габриэля с ним проблемы.

Мышка-мышка…

– Клык Айстры? И Габриэль его враг? – переспросил Зима со странным выражением лица. – Это он тебе сказал?

– Он помог мне там, в доме. И продолжает помогать нам, ты не забыл? – ответила Тана, не понимая, почему защищает Габриэля. Зачем ей это вообще нужно? Зима и его сестра так любили вампиров, что хотели стать такими же, как они. Так почему же Зима считает ее ненормальной из-за того, что она освободила Габриэля?

– Не обижайся, но я правда не понимаю, – продолжал Зима. – Готов поклясться, он стал вампиром давно, задолго до эпидемии. Старые вампиры ненавидят людей, особенно таких, как мы с Полночью – всех, кто стал вампиром за последние десять лет; всех, кто хочет быть вампиром. И вот он позволяет нам его связать и по доброй воле соглашается быть запертым в Холодном городе. Что-то не складывается.

«Мне приходится прикладывать огромные усилия, чтобы мои мысли оставались ясными», – сказал Габриэль, пока они ехали. Она видела, чего ему это стоит, видела его, когда он выглядел потерянным и когда казался смертельно опасным.

– Не знаю, – произнесла она. – Но он хотел сюда приехать, так что это он делает не для нас.

Зима задумался на мгновение, потом открыл дверь конторы и пропустил Тану вперед. Наверху звякнул колокольчик.

И тут Тана вспомнила, что Габриэль сказал Зиме: «Ты знаешь меня. Ты знаешь, кто я, с того момента у торгового центра, когда я повернулся и свет упал мне на лицо». Кто он? Откуда Зима его знает? Тана запаниковала, подозревая, что Зима играет с ней, но не могла понять, как именно.

Флуоресцентные лампы на потолке заливали комнату резким светом, заставившим Тану на мгновение зажмуриться. Стойка из дешевой фанеры «под дерево» была завалена кипами разноцветных бланков. С обеих сторон стойки свисали две ручки, примотанные к грязным шнурам еще более грязной изолентой. По тут сторону стойки стояли четыре металлических стола, но занят был только один. Крупная женщина в ярком платье с большими сюрреалистическими маками медленно, словно у нее болели колени, поднялась. Ее седые волосы были собраны внушительным узлом на затылке.

Она некоторое время смотрела на Тану и Зиму, затем все же подошла к ним.

– Чего хотите, ребятки? Четыре часа ночи. Разве вам не положено спать?

– Мы хотим сдать вампира и получить за него награду, – неуверенно ответила Тана. Она была не готова к тому, что попасть в Холодный город проще, чем получить водительские права.

– Охотники на вампиров из детского сада? – подняла брови женщина.

Тана вздохнула.

– Нам нужны бланки, чтобы войти внутрь, и мы хотим обменять вампира на метку.

– Хотите навсегда лишиться всех прав? – женщина покачала головой, ее голос звучал устало. – Не валяйте дурака. Вам нечего делать в Холодном городе. Возьмите деньги за вампира и живите дальше. Ведь одной метки недостаточно, чтобы вы двое могли выбраться.

Тана посмотрела на часы.

– Нас четверо, не считая вампира, так что, пожалуйста, дайте нам бланки. Мы знаем, что делаем.

Женщина вздохнула:

– Все так спешат навстречу смерти… Придержите-ка коней. Две ночи назад мы приняли женщину с тремя детьми – можете себе это представить? – так что бланки должны быть где-то тут. Нужно только найти печать.

Пока она рылась у себя на столе, Зима обошел комнату и остановился у доски объявлений, сплошь покрытой листками. В большинстве из них предлагали вознаграждение за особо опасных и знаменитых вампиров. Некоторые были от родителей, которые хотели вернуть своих детей, и умоляли охотников согласиться на предложенную цену. Кое-кто предлагал принять в качестве платы недвижимость, машины, старые обручальные кольца, акции и даже зловещее «Все, что у нас есть. Все, что захотите. Все что угодно».

– Ты не видела трансляцию Матильды пару лет назад? – неожиданно спросил Зима, поворачиваясь к Тане. Шипы на его голове торчали уже не так бодро, подводка под одним глазом размазалась, как будто он, забывшись, потер его.

Тана покачала головой.

– Вампирша Матильда приехала в Холодный город и случайно заразила девушку. Вообще-то девушка сама хотела заразиться, но это неважно… Матильда держала ее взаперти, пока Холод не прошел, и все эти безумные двенадцать с половиной недель снимала на видео. Поразительнее всего были моменты, когда Матильда садилась перед камерой и рассказывала, что это такое – быть вампиром. Рассказывала о людях, которых убила, о том, какой была их кровь на вкус, о том, что видела все по-другому, о том, что была другой. Она предупреждала, что жизнь вампира – не Вечный бал и не то, что показывают в трансляциях из Холодного города. В ней нет ничего гламурного, ничего… особенного.

Тана внимательно смотрела на него.

– И ты все еще хочешь стать вампиром? Ну, вы ведь за этим сюда пришли?

– Да, – Зима говорил твердо, но в его глазах стоял ужас. Он выглядел как человек, которого засасывают зыбучие пески, и он знает, что если попытаешься выбраться, будет только хуже. – И это стало реальным именно благодаря Матильде. Странно, да? Но если в этом нет ничего гламурного или особенного, то, может быть, и я так смогу. Я знаю, этого хотят все, кто сюда приезжает. Большинство умирает, ничего не получив. Их используют как пищу, как фабрику крови. А если они сами становятся вампирами, то довольно быстро понимают, что новая жизнь ничем не лучше старой.

Тана молчала.

– Ты думаешь, что и нас ждет то же самое? Ты ошибаешься! – продолжал Зима.

– Я ничего не думаю, – сказала Тана.

Зима раздраженно вздохнул и продолжил:

– Полночь первой начала сходить с ума по всему этому. Бессмертие, темный дар – ты бы видела ее комнату, когда ей было двенадцать. Она исписала стены стихами о вечности, все полки были завалены зубами животных и конфетами в виде гробиков. Она оклеила комод страницами, вырванными из книг Эдгара По, и обрызгала их своей кровью. Зато я первым стал читать форумы и блоги и знакомиться с ребятами, которые хотели сбежать в Холодный город. Потом Полночь решила, что надо сделать собственный форум, где мы могли бы обсуждать все это серьезно – и в конце концов мы поняли, что должны соответствовать или заткнуться. Так что мы знаем, что делаем, и если ты думаешь…

Он резко замолчал и сорвал со стены листок.

– Что это? – спросила Тана.

Женщина снова подошла к стойке, чему-то кивая и бормоча себе под нос. Она положила перед ними несколько разноцветных бланков.

– Поймите, это не то же самое, что ваши обычные капризы! Нельзя уходить туда только потому, что вам грустно. Или потому, что вы молодые и глупые. Это ведь навсегда.

– Спасибо за предупреждение, – холодно сказала Тана, забирая бумаги.

– У вас же нет вампира, правда? А это не шутки! Предоставление ложной информации считается уголовным преступлением. Вы должны предъявить вампира. Или его голову, если вы его убили.

– О, вампир у нас определенно есть, – задумчиво ответил Зима, бросив быстрый взгляд на дверь. – Надо бы позвать остальных. Тана, может, ты начнешь заполнять бумаги?

– Ладно, – озадаченно сказала она.

Выходя из помещения, он сунул ей в руку смятый листок – тот самый, который сорвал со стены.

– Я не знал, клянусь, – шепнул он. – Я подозревал, да. Но, клянусь, не был уверен.

Тана пыталась сосредоточиться на том, что говорила женщина: она объясняла, что нужно для подтверждения личности и где Тана должна встать, чтобы сделать фото, и показывала, где ставить подпись, – но не могла. Она смотрела на листок и разглаживала его, как будто надеялась, что фотография изменится.

Семьдесят пять тысяч долларов за поимку или убийство Клыка Айстры. Но потрясла ее не сумма вознаграждения, а изображение. Это была копия копии, но Тана сразу узнала Габриэля. Он стоял в шикарном костюме на парижской улице и выглядел так, будто явился прямиком из девятнадцатого века: накрахмаленная рубашка, черный галстук-бабочка, шляпа на черных кудрях. Это был Габриэль, который, усмехаясь, смотрел прямо в камеру и в его глазах пылал с трудом сдерживаемый огонь. Это был Габриэль, сжимавший в руке трость так, будто хотел ударить фотографа по лицу.

Сначала Тана подумала: какая забавная ошибка! Клык охотился за Габриэлем, он вырвался из своей клетки под Парижем, чтобы найти его. А потом вспомнила: когда Эйдан рассказывал, как вампиры за дверью грозили отвезти Габриэля к Клыку, Габриэль сказал, что это не совсем так. Вампир пытался поправить Эйдана, но она не обратила на это внимания.

«Это не совсем так», – сказал он.

Клык Айстры, безумный вампир. Она вспомнила то размытое видео. Его голова была закинута назад, лицо залито кровью, и она не запомнила черты его лица. Помнила только чудовище, которое смеялось и смеялось, охваченное животным безумием. Божественным безумием.

Глава 16

Говорят, что смерть освобождает нас от любых обязательств.

Мишель Монтень

С праздниками Тане обычно не везло. Приезжали родители матери, обнимали Тану и Перл, говорили: как жаль, что мама никогда не увидит, как они выросли и какими красавицами стали. Другие бабушка с дедушкой – родители отца, – обычно отпускали обидные замечания о состоянии дома и мятых платьях девочек. Вздыхали по поводу переваренных зеленых бобов или подгоревшего жаркого. Тана слышала, как поздно вечером они говорили отцу, что тот должен снова жениться – это даст его дочерям стабильность и повысит их самооценку. И это поможет Тане забыть.

Отец вырос в Питтсбурге. В пятнадцать лет он подделал документы, чтобы вместе с отцом и братьями работать на одном из двух оставшихся в городе сталелитейных заводов. Он много работал и сумел оплатить два года учебы в колледже, где изучал управление бизнесом. Затем поступил в государственный колледж в Филадельфии, а чтобы платить за учебу, работал санитаром в больнице.

С матерью Таны он познакомился, возвращаясь домой после салюта в День независимости. Она плавала в городском фонтане, где ее друзья из училища искусств рискнули только намочить ноги. Она была похожа на прекрасную нимфу с картины, которую он видел как-то на занятиях в колледже. Идиотски улыбаясь, он прямо в одежде залез в фонтан, чтобы сказать ей об этом. Через несколько месяцев они поженились.

Он любил ее больше жизни. Она была полна энергии – ураган, который, впрочем, иногда впадал в глубокую депрессию. В остальное время она была полна жизни.

Без нее – как центра существования, – отец Таны чувствовал себя потерянным. Что бы ни говорили его родители, он не собирался жениться снова. Иногда он пытался с кем-то встречаться, но это быстро заканчивалось. Он приходил домой и шел в свою старую спальню – которая не менялась со дня смерти жены, – а потом возвращался на диван в рабочем кабинете, где спал с того же дня. Праздники проходили невесело.

Отец Таны верил, что надо поступать правильно, и будь что будет. Много работать, оставаться честным, делать то, что должно быть сделано. Поступать правильно потому, что это правильно. И он считал, что правильные вещи и поступки по силам каждому, если найти хоть минуту, чтобы подумать об этом.

Когда его жену укусил вампир, и у нее началась лихорадка, и кожа стала холодной, и она умоляла не доносить на нее, он знал, что делать. Ему было все равно, что пишут на плакатах, выпущенных правительством, и говорят по телевизору, призывая соблюдать карантин. Богачи платили частным больницам за то, чтобы их близких запирали в отдельных палатах. А такие, как он, превращали подвалы своих домов в тюрьмы с укрепленными дверями и тяжелыми цепями.

Он был убежден, что запереть в подвале заболевшую Холодом жену – правильно; так он и поступил. Не дать старшей дочери истечь кровью и умереть тоже было правильно. Чтобы сделать это, надо было убить заразившуюся жену, так что он перерубил ей шею лопатой.

Он не дрогнул, не отступил. Он не хотел этого делать, но все равно сделал. Несмотря на то, что это было чудовищно. Несмотря на то, что теперь он жил прошлым, двигаясь по жизни словно навстречу урагану. Он так погрузился в свое горе, что забывал сходить в магазин или выключить плиту, после того как разогрел себе обед.

Тана иногда думала, не было ли у него фантазий, похожих на те, которые преследовали ее: не мерещилось ли ему, что его тоже укусили, и теперь он и его любимая жена-вампир все еще вместе. Вместе охотятся и плавают в фонтанах под огромной яркой луной.

Взрослея, Тана считала, что у них с отцом мало общего. Она даже не была уверена в том, что он тогда поступил правильно. Но сейчас она думала об отце и не знала, хватит ли ей сил поступить правильно.