Текст книги "Бурный рай"
Автор книги: Хизер Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
– Блэр… – Он присел на край кровати, уверенный, что она не спит. – Я буду тебе очень признателен, если ты постираешь мои вещи. У меня просто нет времени, но не могу же я носить эти шорты вечно.
Крэг замолчал, ожидая ответа. Но Блэр не откликнулась.
Он встал:
– Ладно, не надо. – И отошел от кровати.
Блэр лежала не открывая глаз, хоть это было и нелегко: ее распирало от любопытства. Раздался слабый треск. Интересно, что это? Наконец он тяжело опустился рядом с ней на кровать, но даже тогда Блэр не разлепила век. Она знала, что Крэг ее не тронет, – он дал слово. Да, но что он задумал?
Только глубокой ночью она получила ответ на свой вопрос. Прошло время, и в воздухе повис отвратительный запах.
Настолько отвратительный, что Блэр проснулась. А проснувшись, обнаружила, что этот запах исходит от обычно опрятного Крэга. Она села в постели и уставилась на него, с испугом увидев, что он тоже не спит и смотрит на нее широко открытыми глазами.
И тут она поняла, что значил этот треск: Крэг разбил несколько яиц и вылил их себе на рубашку.
– Ну хорошо, черт возьми! – прошипела она. – Я постираю твои вещи, только сними, ради Бога, эту вонючую рубашку!
Разразившись низким раскатистым смехом, который неизменно ее волновал, Крэг встал, послушно скинул рубашку и, подойдя к люку, бросил ее на палубу проветриться.
– Спасибо, миссис Тейл, – сказал он, снова укладываясь в постель. – Обещаю, в один прекрасный день я вас отблагодарю.
Блэр свернулась калачиком в своем углу. Она очень сомневалась, что этот день когда-нибудь настанет.
Глава 10
Они заключили странное перемирие, думал Крэг неделю спустя, стоя у грот-стакселя и оглядывая гористый берег. Несколько дней назад они вошли в соленые воды Карибского моря. Если не случится ничего непредвиденного, через три дня они будут в Белизе и там встретятся с Хантингтоном.
Да, это было странное перемирие. Они вели себя как соседи, волей случая оказавшиеся в одной каюте. Их отношения были учтивы до отвращения, но, чтобы выжить, приходилось держаться вместе. Даже ночами стало легче: оба смирились с тем, что утром они проснутся в объятиях друг друга, и уже не обращали на это внимания. «Это единственные ласки, которые мне позволены, – думал Крэг с невеселой иронией. – Интересно, она тоже радуется этим редким минутам тихой радости?»
Она ему доверяла – до определенной степени. Они прекрасно делили между собой повседневные обязанности. Блэр даже проявила себя умелым мореходом (о чем он уже знал из ее досье). Вообще ему казалось, что она работает на палубе не столько для того, чтобы ему помочь, сколько для того, чтобы хоть чем-то заняться. Блэр была деятельна от природы, за что ее и ценили в бригаде помощи голодающим.
Несмотря на прохладный ветерок, дувший с дальних гор, на лбу у Крэга выступила легкая испарина. А вдруг что-нибудь случится? Что он будет делать, если Хантингтон не явится на встречу в условленное время? Крэг сам себя загнал в угол, дав обещание Блэр.
Он вздохнул. Мирный пейзаж – горы и море – не вязался с его смятенными мыслями. Блэр, несправедливо обвинившая его во всех смертных грехах, никогда не узнает, как сильно задели его ее слова. Выполняя сложнейшие задания, он не раз отдавал приказы, требовавшие неукоснительного повиновения.
Но и ему тоже приказывали, так же четко и кратко: первое, второе, третье. Детали потом.
Блэр напрасно считала его слепцом. В его практике редко, но случалось, что он был не согласен с директивами начальства. Крэг никогда не раболепствовал и не стремился обойти товарищей. Он действительно верил в свое дело, хоть и не всегда одобрял средства. Годы и опыт научили его ценить свою работу, пусть не совершенную, но лучшую из всех, какие можно было найти в этом далеком от совершенства мире.
Однако в последнее время Крэг начал уставать. Отдав работе пятнадцать лет жизни и не жалея ни об одном дне, он вдруг почувствовал некую потребность, которой не было места в годы его юности и которая окончательно созрела при встрече с Блэр.
«Посмотри правде в глаза, приятель, – сказал он себе с печальной усмешкой. – Ты стареешь. Тебе нужен домашний очаг, чтобы было куда прийти после работы, и дети, чтобы потешить самолюбивое желание оставить после себя потомство». А еще ему нужна жена – умная, добрая и смелая, – короче, женщина с огненными волосами и глазами цвета весенней листвы.
– Ты дурак, Тейлор. – Крэг вздрогнул, заметив, что заговорил вслух.
«К тому же старый дурак, – продолжал он уже мысленно, – потому что разговариваешь сам с собой, как старик». Но дело не в этом. Он отчаянно хотел получить невозможное. Правда, он хоть сейчас мог спуститься в каюту, обнять Блэр и заставить ее покориться его ласкам – в том, что она покорится, он нисколько не сомневался.
Но он никогда не сделает этого. Она бросила ему вызов, и он принял этот вызов.
Крэг обернулся к морю и озадаченно нахмурился. Всего несколько минут назад небо было ясным, окрашенным в нежные желтовато-голубые краски заката. Теперь оно посерело, а кое-где заволоклось темной мглой. Назревал шторм, и, судя по всему, шторм нешуточный.
Крэг собирался отплыть после ужина – не потому, что сильно торопился. Просто, ведя лодку ночью, он на несколько часов избавлялся от мучительной близости Блэр. Однако сейчас надо срочно идти к берегу и искать там укрытия. Он зашагал к якорной снасти, чувствуя, как крепчает ветер.
Приспущенный грот-стаксель начал раздуваться. Погода менялась прямо на глазах. Крэг был скорее раздражен, чем встревожен. Он знал, что лодка, несмотря на ее потрепанный вид, очень прочная и выдержит шторм. Но в ближайшие полчаса им предстоит много работы.
– Блэр! – крикнул он в люк. – Поднимись на палубу!
Она наверняка тоже заметила перемену погоды, потому что поднялась сразу же. В ее настороженном взгляде угадывался затаенный страх.
– Ты мне нужна, – сказал Крэг спокойно, чтобы не напугать ее еще больше. – Встань на румпеле. – На мгновение забыв свое обещание, он положил руку ей на плечо и указал на берег – туда, где в тени спящего вулкана тянулась белая песчаная отмель. – Мы плывем к вулкану, – кратко сообщил он. – Я думаю, мы не сядем на мель, если укроемся между этими косами.
Блэр кивнула и судорожно схватилась за румпель. Крэг уже поднял якорь и теперь занимался парусами, выравнивая нос лодки по ветру. Блэр невольно залюбовалась слаженностью его движений. Он ходил по палубе плавно, быстро и уверенно, но за внешней легкостью крылась недюжинная сила: когда он натягивал паруса, на руках у него вздувались литые бицепсы. Тело этого человека находилось в полном согласии с его волей. Следить за его работой было одно удовольствие.
Он поймал на себе ее взгляд и ободряюще улыбнулся. Блэр быстро отвела глаза и опять посмотрела на берег. Зарядил мелкий дождик, предвестник непогоды. С востока надвигался шторм. Она была умелым мореходом, но предпочитала хорошую погоду. А в этой лоханке… По телу ее пробежала невольная дрожь.
Когда Блэр привела лодку в бухту, укрытую между двумя естественными земляными барьерами, волны с силой бились о корпус лодки, и все же переждать шторм в этой гавани было легче, чем в открытом море. Крэг бросил якорь и начал убирать паруса.
– Иди вниз! – крикнул он Блэр, сгорбившейся, но не выпускающей румпель из рук. – Ты получишь воспаление легких!
Его командный голос, резкий, как удар хлыста, перекрыл даже свист ветра. Но Блэр лишь покачала головой. На ней давно не осталось ни одной сухой ниточки.
– Иди! – повторил он раздраженно.
Она спять покачала головой:
– Я подожду тебя.
Тихо выругавшись сквозь зубы, Крэг вновь сосредоточил внимание на лебедке и тут обнаружил, что снасть запуталась. Он выругался громче и опять взглянул на Блэр:
– Ну ладно, раз уж ты все равно здесь, тогда хоть помоги. Последи за этой снастью.
Блэр подошла, осторожно ступая, поскольку палуба под ней вздымалась и опускалась, точно живая. Лодка, словно громадное чудовище, глубоко и тяжело дышала, раздувая гигантскую грудную клетку. Девушка схватилась за лебедку, чуть не упав на нее, и вновь подивилась тому, с какой легкостью Крэг сохраняет равновесие.
Держась за грот-стаксель, он искал узел на снасти, не обращая внимания на секущий ливень и яростный ветер. Съежившись перед лебедкой, Блэр уже не чувствовала своих онемевших пальцев, а ему, как видно, было все нипочем. Происходящее по-прежнему вызывало у него не более чем раздражение.
Он что-то крикнул, но она не услышала. Прищурившись от слепящих грязных струй, она крикнула в ответ:
– Что? – И тут, к своему ужасу, поняла, что коленчатый вал раскручивается с бешеной скоростью, а у нее нет ил его остановить.
Крэг, подскочив, оттолкнул Блэр и, схватившись за лебедку и снасть, постепенно усмирил механизм. Но вал остался незакрепленным: где-то на снасти был узел. Гик раскачивался от правого борта к левому, как огромная рука пьяного великана.
– Ложись! – прошипел Крэг.
Он наконец нашел узел и закрепил лебедку, но опоздал на какую-то долю секунды: в тот самый момент, когда натянулась снасть, гик качнулся в последний раз и со всей силы ударил Крэга по затылку.
Он без звука упал на палубу.
Блэр показалось, что она смотрит фильм ужасов. Все происходило как в замедленной съемке. Она ничем не могла помочь. Крэг лежал неподвижно, с пепельным лицом. Рука, которую он выбросил вперед, чтобы защитить Блэр, безжизненно лежала у нее на коленях.
Несколько секунд Блэр стояла в немом оцепенении. Потом торопливо закрепила лебедку и опустилась перед Крэгом на колени, в отчаянии моля Бога, чтобы он остался жив. Пульс прощупывался, но слабо.
– О Господи, Тейлор! – простонала Блэр, смахивая с лица дождевые струи. Надо перенести его в каюту, но как это сделать? Он же такой тяжелый! – Тейлор! – Она все еще надеялась, что Крэг сейчас откроет глаза и скажет, что пошутил…
Но он не шутил. Его суровый профиль был неподвижен, а тело становилось все холоднее.
Что, если у него перелом или сотрясение мозга? При обычных обстоятельствах она ни за что не сдвинула бы Крэга, но сейчас должна была сделать невозможное. Блэр упиралась ступнями в мокрые доски палубы, чувствуя, как мерно раскачивается лодка.
– Господи, помоги мне! – взмолилась она, подхватив Крэга под мышки и сделав глубокий вдох.
А если он мертв? О Боже, нет! Не может быть. Она не должна даже думать об этом. Все будет хорошо. Она перенесет его вниз, и он очнется.
– О всемилостивый Господь, пожалуйста, помоги! – Ее мольбы уносил ветер.
Единственное божество, которое могло ее слышать, это Нептун, бог моря. Но он был разгневан и не внял отчаянному призыву девушки.
Ей удалось сдвинуть Крэга с места. Собрав все силы, она потащила его к люку. Это было очень утомительно. Стиснув зубы от напряжения, Блэр натужно дышала и останавливалась через каждые несколько дюймов. Все мышцы болели от страшной нагрузки, она уже не чувствовала ливня, только периодически вытирала воду и откидывала прилипшие волосы с лица, упорно продолжая тянуть неподвижное тело.
Люк уже близко… Но тут возникла новая проблема: как спустить Крэга вниз?
Она могла его уронить. На глазах девушки выступили слезы отчаяния. Надо что-то делать, и побыстрее, пока они оба не околели под этим проклятым дождем.
Наконец Блэр сама встала на лестницу и начала втягивать Крэга в люк. Она понимала, что скоро его тело перевесит и она не сможет его удержать, поэтому заранее приготовилась смягчить их падение.
Задыхаясь и всхлипывая, Блэр тащила Крэга за собой по ступенькам. Когда ее ноги коснулись пола, она встала поустойчивее и собрала все силы для последнего рывка. Тяжелое тело Крэга вывалилось из люка, и оба они рухнули на грубые доски. Блэр, приземлившись, оказалась в полусидячем положении, голова Крэга упала ей на колени.
С усилием приподнявшись, она подложила ладони ему под голову и осторожно вытянула из-под нее свои ноги. Только сейчас, задыхаясь и дрожа от усталости, она взглянула ему в лицо… И увидела его глаза – они были открыты. Он смотрел на нее странным, пронизывающим насквозь взглядом, в котором читались понимание и любопытство.
Несколько мгновений Блэр смотрела на него в полном недоумении, потом задрожала – но уже не от усталости, а от ярости.
– Негодяй! – прошипела она, выпуская его голову из рук. С глухим стуком его затылок ударился об пол. Она готова была вырвать ему все волосы.
– О-о! – простонал Крэг, поморщившись.
– Так ты притворялся, сукин сын!
– Успокойся, пожалуйста! – попросил он, поднимая руку, чтобы защититься. – Я вовсе не притворялся! Я только что открыл глаза. И, пожалуйста, перестань орать – у меня раскалывается голова!
Блэр недоверчиво поджала губы и откинула со лба прядь растрепанных волос. Крэг снова поморщился, и она поняла, что ему больно.
– Как ты думаешь, ты сможешь идти? – осторожно спросила она. – Я едва притащила тебя сюда. Вряд ли я сумею донести тебя до кровати.
Он кивнул, опять поморщился и начал подниматься с пола. Но в это мгновение лодка сильно накренилась, и они опять растянулись на полу.
Крэг опять попытался подняться.
– Постой! – крикнула Блэр.
Пригнувшись, она нырнула под его плечо, чтобы он мог на нее опереться, кое-как довела его до кровати и уложила. В эту секунду в лодку ударила очередная волна, и Блэр, не удержав равновесие, упала на него сверху. Он тут же обнял ее, инстинктивно стремясь защитить, несмотря на собственную слабость.
Оказавшись в его объятиях, Блэр испытала мгновенное ощущение счастья. Его тепло приятно успокаивало. Она уже не боялась ни рева моря, ни волн, швырявших лодку из стороны в сторону, и с радостью переложила бы на Крэга заботу о своей безопасности, расслабившись в надежной гавани этих рук.
Но нет, расслабляться нельзя! Осторожно выбравшись из его объятий, Блэр посмотрела ему в лицо.
– Мне надо кое-что взять для тебя, – проговорила она и, держась за стенку, кинулась на камбуз.
Схватив губку, она смочила ее пресной водой и двинулась назад, к постели: «Если у него сотрясение мозга, ему нельзя давать спать».
Прикладывая губку к его голове, Блэр снова встретилась взглядом с желтыми глазами, в которых читалась любопытная смесь обожания и боли. «С ним все в порядке, иначе его взгляд не был бы таким осмысленным», – твердила она себе.
Склонившись над ним, девушка осторожно приподняла его голову и просунула прохладную мокрую губку ему под затылок. Крэг вдруг схватил ее за руку. Блэр вздрогнула, почувствовав его на удивление сильные пальцы на своем запястье.
– Со мной все в порядке, Блэр, – сердито буркнул он, ощупывая затылок, – ничего страшного не случилось. – Он попытался усмехнуться. – Принеси аптечку.
Крэг уже несколько раз доставал откуда-то аптечку, когда обрабатывал рану на ее ноге, но Блэр не знала, где он ее хранит.
– А где она?
Он слабо махнул рукой в сторону шкафа, стоявшего у стола. Спотыкаясь, но уже немного освоившись с сильной качкой, Блэр поспешила к шкафу.
Она нашла аптечку на самой нижней полке, но, потянувшись к коробке, задела щеколду задней стенки. Вторая дверца распахнулась…
И Блэр увидела пистолет. Калибром в девять миллиметров.
Девушка потрясенно смотрела на смертоносное оружие, сердце ее бешено колотилось. «А собственно, чему я так удивляюсь? – спросила она себя. – Ведь я знаю, что он преступник, а все преступники вооружены». О Господи, как же она ненавидела насилие!
Но Крэг… это не укладывалось у нее в голове. Она не могла поверить, что мужчина, лежавший сейчас у нее за спиной, хотел причинить ей зло. Пока они были вместе, он все время оберегал ее, окружал заботой и вниманием.
Она захлопнула потайную дверцу и поспешно вернулась к кровати. Крэг приподнялся на локте, выхватил у нее коробку и открыл крышку.
– Ляг, пожалуйста, на спину, – раздраженно потребовала Блэр. – Я сама могу взять то, что тебе нужно…
Но он уже нашел большую пластиковую капсулу, сильно сдавил ее в пальцах, и воздух наполнился едким запахом нашатыря. У Блэр перехватило дыхание, она отвернулась. Но Крэгу это явно помогло: на глазах обретя утраченные силы, он присел в постели и снова полез в аптечку. Найдя пузырек с таблетками, он высыпал две штуки себе на ладонь, проглотил их, ничем не запивая, поморщился и сунул в рот еще две таблетки. Покончив с этим, он устало откинул голову на подушку, пристроив мокрую губку себе под затылок, и опять взглянул на Блэр:
– Спасибо.
– За что? – спросила она, взволнованная взглядом, который, казалось, проникал в самые тайники ее души.
– За спасение, – кратко сказал он. Отвернувшись, Блэр закусила губу. Спасение? Но она сама виновата в том, что лебедка соскользнула и гик упал.
– Ты могла бросить меня и попытаться бежать, когда наладится погода.
Блэр равнодушно пожала плечами, решив ни за что не показывать ему своих настоящих чувств.
– Я хотела остаться в живых, Тейлор, только и всего. Каковы бы ни были мои планы – бежать или ждать, когда ты выполнишь свое обещание и вернешь меня домой, – сначала мне надо было остаться в живых.
Он удивленно приподнял бровь, но прекратил этот разговор. Его следующее слово застало ее врасплох.
– Раздевайся!
Блэр застыла как вкопанная.
– Послушай, Тейлор…
– Немедленно! – рявкнул он. – Не бойся, я не собираюсь посягать на твое прелестное тело. Но ты вся промокла, даже постель намочила. Тебе надо согреться. Одеяла лежат в заднем…
– Я знаю, где лежат одеяла, – резко перебила она и той же шаткой походкой направилась к дальней, кормовой части каюты.
Остановившись у шкафа, она постояла в нерешительности, потом повернулась к Крэгу спиной, разделась и завернулась в одеяло. Другое одеяло Блэр принесла ему.
Крэг смотрел на нее не отрываясь. В его львиных глазах горели золотые огоньки.
– Я и сам промок до нитки, – сообщил он.
На нем были только шорты, в которых он обычно работал на палубе, но они в самом деле насквозь пропитались водой.
– Ну и что? – смущенно пробормотала Блэр.
– А то, что мне нужна помощь, – раздраженно объяснил он.
Тяжело вздохнув, Блэр подошла к изножью кровати. Пол ходуном ходил у нее под ногами, и она отчаянно старалась удержать на себе одеяло. Схватившись за штанины, она потянула их на себя, чувствуя под руками его теплое, вздрагивающее, напряженное тело.
Он приподнял бедра, чтобы она могла вытянуть из-под него шорты. Кровь горячей волной прилила к лицу Блэр. Крэг заявил, что не посягает на нее, но явно забыл предупредить об этом собственное тело.
Сняв с него шорты, Блэр швырнула их на пол и бесцеремонно набросила на Крэга одеяло. Он тихо засмеялся.
– И что теперь? – коротко спросила она.
Услышав этот вполне невинный, хотя и несколько двусмысленный вопрос, Крэг ухмыльнулся и опустил глаза, пряча насмешливый взгляд.
– Посмотри, не осталось ли вина, – попросил он.
– Вина? – возмутилась Блэр. – Тебе надо выпить чего-нибудь горячего.
– Это верно, – согласился он, – но при такой болтанке ты не сможешь вскипятить воду. Так что неси вино, а потом попытаемся уснуть.
– Уснуть? – удивилась Блэр. – При такой-то погоде? К тому же у тебя, наверное, сотрясение мозга. Тебе нельзя спать.
– Буря утихнет в течение часа. А у меня не сотрясение мозга – просто сильно болит голова. Так что делай, пожалуйста, как я говорю.
– Откуда ты знаешь, что у тебя не сотрясение мозга?
– Однажды у меня было сотрясение, и тогда я чувствовал себя гораздо хуже, чем сейчас. Ну давай. Я уже выпил таблетки. Если мне удастся заснуть, боль пройдет.
– После таблеток нельзя пить вино, – заупрямилась Блэр.
– О Господи, женщина! – разозлился Крэг. – Ведь я прошу всего лишь стакан вина. Я не собираюсь напиваться допьяна. Целых тридцать восемь лет я прекрасно обходился без вашей помощи, миссис Тейл, так что не надо учить меня уму-разуму!
– Хорошо! – прошипела Блэр.
Она без труда нашла на камбузе бочонок с вином и уже шла назад, когда лодка сильно накренилась влево. Девушка ухватилась за переборку стены, чтобы не упасть, и тут с нее упало одеяло. Блэр схватила одеяло, опять в него замоталась и кое-как добрела до кровати, злая и раздраженная.
Крэг сумел приподнять подушку и теперь сидел в постели, насмешливо наблюдая за своей пленницей. «Она с таким упорством старается сохранить приличия, – подумал он с досадой, – и совершенно безрезультатно…» Даже через много лет, закрыв глаза, он сумеет представить ее обнаженное тело – каждый изгиб, каждую ложбинку, каждый дюйм шелковистой, манящей кожи.
– Смеешься надо мной? Ладно, Тейлор, смейся, – угрожающе сказала Блэр, – только учти: больше помощи ты от меня не дождешься!
– Я не смеюсь! – возразил он.
Блэр попыталась откупорить деревянный бочонок, но замешкалась с пробкой. Крэг некоторое время ждал, потом выхватил у нее бочонок и легко выкрутил пробку. Блэр с чувственным трепетом следила за движениями его сильных ловких рук.
Не догадываясь о смятении, царящем в душе девушки, он поднял глаза и улыбнулся:
– Ты забыла кружки.
– Тейлор!
– Ничего страшного, – поспешно сказал он. В глазах его сияли насмешливые искорки. – Можем обойтись и без кружек.
Он отхлебнул прямо из бочонка и протянул вино Блэр.
Блэр брезгливо взглянула на допотопный бочонок и взяла его в руки. Но как только она поднесла бочонок к губам, море вновь всколыхнулось, и терпкая жидкость полилась ей на лицо, на шею, побежала струйками вниз и исчезла в ложбинке на груди, почти полностью скрытой одеялом.
Раздраженно застонав, Блэр хотела отдать бочонок Крэгу, но тут увидела его лицо и замерла. В его взгляде уже не было насмешки, он смотрел на нее очень серьезно, глаза его потемнели.
Блэр уже знача этот взгляд и теперь почувствовала, как по ее спине побежали мурашки. Ее попеременно бросало то в жар, то в холод.
Крэг увидел страх в ее широко открытых глазах, на мгновение зажмурился и вновь беспечно улыбнулся.
– Прости, милая, – хмыкнул он, – не сегодня: у меня болит голова.
– Заткнись немедленно! – взвилась Блэр, чувствуя, что краснеет от корней волос до пяток, и от этого злясь еще больше.
– О! – Он скривился. – Заткнусь, заткнусь, только не кричи! – Он взял у нее вино и сделал долгий глоток, не переставая морщиться, потом протянул бочонок ей. Поправив подушку, он лег, обхватил Блэр одной рукой и опустил ее голову себе на плечо, пресекая возмущение. – Не бойся меня, принцесса. Я же сказал: у меня болит голова. Просто я хочу, чтобы мы легли поудобней и немножко отдохнули. Выпей еще вина и постарайся заснуть.
Заснуть? При такой бешеной качке? Но пока они лежали, передавая друг другу бочонок с вином, Блэр в самом деле почувствовала, что вот-вот задремлет.
Шло время, лодку все так же болтало, свистел и завывал ветер.
– Тебе повезло, что я не страдаю от морской болезни, – пробормотала она.
– Да, – сухо отозвался он. – Мне чертовски повезло, – добавил он с грустью, – я попал в дивный сиреневый сад, где у каждого цветка по пять лепестков.
Блэр замолчала. Убаюканная шумом дождя, согретая теплым одеялом и близостью Крэга, она наконец уснула.
Шторм кончился рано утром. Качка прекратилась, и Блэр проснулась, разбуженная мертвой тишиной. Быстро оглядевшись, она увидела, что Крэга в каюте нет: видно, он уже встал и поднялся на палубу. Выбравшись из-под одеяла, Блэр подошла к шкафу, взяла со своей полки сухие джинсы и рубашку, торопливо оделась, сполоснула лицо и поспешила наверх.
Крэг стоял возле грот-стакселя, одной рукой держась за мачту, другой упершись в бок. Он широко расставил мускулистые ноги. Взгляд его был устремлен к горизонту, необычайно красивому после шторма. Неподалеку сверкал песчаный берег – казалось, он состоит из миллиона белых кристалликов. Вдали высились горы. Спокойную гладь моря будоражила легкая рябь, а небо переливалось ярко-розовыми и золотыми красками.
Крэг стоял в гордой позе льва, оглядывающего свои владения. Сердце Блэр болезненно сжалось. Разве можно поверить, что за внешним благородством этого человека скрывается вероломная душа?
– Доброе утро, миссис Тейл, – окликнул он девушку низким бархатистым голосом, одарив ее ослепительной улыбкой. – А утро сегодня действительно замечательное!
Блэр скептически приподняла бровь, но не смогла сдержать ответной улыбки. Хотя Крэг и напоминал сейчас олимпийского чемпиона, даже он не мог так быстро оправиться от сильного удара по голове.
– Да, утро чудесное, – согласилась она, озадаченно оглядывая Крэга. – У тебя, надо сказать, вид цветущий. Как ты себя чувствуешь?
Он поморщился:
– Отвратительно! Голова так и не прошла, – признался он и вдруг усмехнулся: – А наша лоханка неплохо продержалась в шторм, а?
– Да, – снова согласилась Блэр, – лоханка крепкая. – Она помолчала, нахмурившись. – А кстати, как называется эта лодка? Или у нее вообще нет названия?
– Почему же? Есть, – ответил Крэг и лукаво усмехнулся. – Наша лоханка называется «Принцесса».
– Ясно, – пробормотала Блэр, сразу вспомнив, что Крэг и ее саму обзывает принцессой. – Ну что ж, – отрывисто сказала она, – пожалуй, в шторм она действительно повела себя как принцесса.
– М-м… верно, – загадочно бросил Крэг и, спрыгнув с грота, встал рядом с девушкой. – Как насчет кофе? И завтрака? Помнится, мы вчера не поужинали.
– Да, не поужинали, – сухо откликнулась Блэр, – но ты, как я вижу, уже на ногах. Мог бы и сам приготовить завтрак.
– Виноват, залюбовался рассветом, – признался он с довольной улыбкой. – К тому же хочу перед отплытием проверить снасти и паруса. Десять дней уже на исходе, скоро ты будешь дома.
– Ладно. – Блэр невольно отступила на шаг, взволнованная его близостью. – Пойду приготовлю завтрак.
– Эй! – крикнул он ей вдогонку. – Когда сварится кофе, принеси мне, пожалуйста, парочку таблеток. Голова трещит!
Блэр отрывисто кивнула и исчезла в каюте. Она пребывала в полном недоумении. С каждым днем ей становилось все труднее верить в обещание Крэга. Неужели он в самом деле сдержит слово – получит какую-то свою награду и отправит ее домой? Конечно, сам он скроется, и она больше никогда его не увидит, а может быть, когда-нибудь прочтет в газете, что его группа политических фанатиков арестована. Его посадят в тюрьму. Или убьют…
А она уже никогда не станет прежней, ибо вместе с ним навсегда уйдет часть ее души.
Пока Блэр терзалась своими мыслями, закипел кофе. Вздохнув, она налила чашку Крэгу и пошла на корму, чтобы взять из шкафа таблетки от головной боли.
Пальцы ее вновь зацепили фальшивую заднюю панель, и она увидела пистолет.
Задрожав, Блэр крепко зажмурилась и судорожно сглотнула.
Она уже давно смирилась со смертью Рэя, но день его убийства ей не забыть никогда. С тех пор при виде любого огнестрельного оружия в памяти ее всплывала эта сцена: резкий выстрел, и вот на лице Рэя меркнет прекрасная заботливая улыбка. Алая кровь заливает его темно-синий костюм, брызжет на золотистые волосы. Блэр слышит собственный нескончаемый крик. Охранник бросается к ней, прикрывая своим телом от пуль, а она в истерике рвется к мужу, еще не сознавая, что Он умер.
К глазам подступили слезы, но Блэр сдержала их усилием воли и протянула руку к пистолету. Она умела обращаться с оружием. Отец учил ее стрелять по мишеням с тех пор, как ей исполнилось десять лет. Она попадала в муху со ста ярдов. Сидя на корточках, девушка нащупала холодный металлический приклад, сомкнула на нем пальцы…
И тут ощутила присутствие Крэга.
Это ее шанс! Пусть он ответит, куда они плывут, почему ее похитили и кто он такой. Они поменяются ролями: теперь он будет ее пленником, и она сдаст его полиции, пока он не совершил очередного преступления.
Он стоял в десяти шагах от Блэр, упершись руками в бока, и смотрел на нее блестящими желтыми глазами, в которых не было и тени страха. Она медленно навела на него дуло пистолета.
– Он заряжен, Блэр, – ровным голосом сообщил Крэг. Она кивнула. Пора было задавать вопросы, но к горлу вдруг подкатил комок, а язык отяжелел и перестал слушаться. Он двинулся к ней, и она наконец обрела дар речи.
– Тейлор, я умею обращаться с оружием, – предупредила она, – я меткий стрелок.
– Знаю, – спокойно сказал он, остановившись прямо перед девушкой. – А еще я знаю, что ты меня не убьешь.
Блэр спустила предохранитель.
– На это не рассчитывай, Тейлор. – Ее голос вдруг стал хриплым.
Крэг шагнул ближе.
– Не подходи, – сказала Блэр.
Зрачки его на мгновение расширились: кажется, он растерялся. Но через мгновение лицо приняло обычное непроницаемое выражение.
Они стояли друг против друга в напряженном молчании, не двигаясь и даже не дыша. Лодка мерно покачивалась. В тишине было слышно, как плещутся волны о борт и кричат чайки. Вольные птицы, с завистью подумала Блэр. Пистолет оттягивал ей руку, а желтые глаза Крэга, светившиеся в темноте каюты, пронзали насквозь.
И тут ее затрясло мелкой дрожью. Крэг протянул руку и взял пистолет из ее холодных ослабевших пальцев. Отойдя к шкафу, он положил оружие на место и вновь приблизился к Блэр, которая теперь стояла, опустив плечи, чувствуя себя побежденной.
Он обнял ее. Она не сопротивлялась. Слезы ручьями текли по ее щекам.
Крэг подхватил Блэр на руки, как ребенка, отнес на кровать и начал баюкать у себя на коленях, ласково убирая с ее лица пряди волос и приглаживая их. Неожиданно она отчаянно замолотила кулаками в его грудь.
– Черт бы тебя побрал, Тейлор! – кричала Блэр, понимая, что ее удары не причиняют ему никакого вреда: он даже не пытался ее усмирить. – Ты преступник, а я не могу тебя убить. Не могу… – Она осеклась. Энергия ее вдруг иссякла, и она безжизненно уронила руки ему на грудь.
– Ты не можешь меня убить, – сказал он нежно, – потому что знаешь: я никогда не обижу тебя. Ты не сделаешь этого, потому что понимаешь: я люблю тебя, а ты меня.
Блэр продолжала дрожать. Она и сама понимала, почему не может его убить. Это было бы чудовищным повторением прошлого: человек, которого она любит всем сердцем, истечет кровью и погибнет у нее на глазах.
– О, Крэг, это было так ужасно! – Ей необходимо было произнести это, почувствовать его поддержку. – Только что он стоял, смеялся, махал рукой – живой, полный сил. А потом вдруг упал, и жизнь погасла в его глазах. И эта кровь… о Боже, сколько же там было крови…
Крэг слушал ее, не перебивая. Он отчаянно желал облегчить ее боль, взять на себя. Ему доводилось видеть ужасы войны и террора, и единственным утешением для него было то, что несколько раз он сумел предотвратить насилие. Но потерять дорогого человека… Он не мог себе представить, что Блэр вдруг не станет. Каким горем была для нее смерть любимого мужа!
Крэг обнимал ее, бормотал слова утешения и нежно баюкал, позволяя ей выговориться. Только когда солнце поднялось совсем высоко, он почувствовал, как расслабилось утомленное тело Блэр.
Они продолжали сидеть молча. Наконец она подняла глаза, в которых еще блестели слезы, и он увидел в них сочувствие.
