Текст книги "Изменившаяся (ЛП)"

Автор книги: Хейзел Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 15

– ФБР! – заорал Мак, вбегая в главную столовую – ФБР!

Одна женщина рядом с ним взвизгнула и уронила тарелку. Посуда разбилась об пол, когда женщина отшатнулась.

Мак высоко поднял свой жетон.

– Я специальный агент ФБР МакМиллан. Еда была отравлена!

На него уставились недоверчивые взгляды. Мужчина в углу встал. Женщина, которая уронила тарелку, попятилась от разлетевшейся еды.

Но больше никто не двинулся с места.

Они уставились на тарелки и друг на друга.

– Это ботулизм, – сказал Мак. – Морис заразил еду ботулизмом.

Одна из женщин за столом слева от него встала.

– Это нелепо, – сказала она, и лицо ее исказилось от злости. Ее беременность выдавалась перед ней огромным шаром, и ее руки придерживали живот. – Доктор Гирод никогда бы этого не сделал.

Еще одна женщина рядом с ней поднялась на ноги.

– Мы все едим вместе! – сказала она, смотря по сторонам и побуждая остальных встать.

– Джоффри не отравил бы нас! – произнесла другая беременная женщина, с трудом поднимаясь на ноги.

– Это не Джоффри! – сказал Мак, убирая жетон. – Это Морис. Доктор Морис Гиродот, а не Гирод. Если хотите увидеть дохлых лабораторных крыс, можете последовать за мной, – он ткнул пальцем в сторону коридора. – Они на втором этаже, – он перевел взгляд на двух стоявших женщин. – Хотите увидеть?

– Это ложь, – сказала первая, но она выглядела не очень-то уверенно.

– Тогда ешьте, – сказал Мак, глядя на чашку рагу, стоявшую перед ней. – Вы правда хотите рискнуть?

– Подождите, – сказала женщина, уронившая тарелку. Она повернулась к молодой девушке, которой на вид от силы было восемнадцать. Она только что пришла в столовую после Мака и смотрела на комнату, раскрыв рот. – Джеки, – сказала женщина. – Ты помнишь? Когда мы нарезали продукты на кухне?

Джеки перестала таращиться на Мака и наконец-то посмотрела на женщину.

– Помню? – спросила Джеки. – Помню что?

– Помнишь доктора Мориса? Он брал замеры в кухне.

– Нет, – сказал кто-то из сидевших за длинными столами. – Нет, он брал образцы.

– Джоффри ему помешал, – сказал кто-то другой.

Звук стульев, отодвигаемых от столов, наполнил воздух.

– Я уже поела! – закричал кто-то.

– Я тоже! – завопила другая.

– Сохраняйте спокойствие! – закричал Мак поверх нараставшего шума. – Помощь уже в пути. Сохраняйте спокойствие!

***

Грубо – это, конечно, здорово, но Джоффри не согласен, чтобы ему выдирали волосы. Или царапали лицо. На его счету слишком много пластических операций, чтобы так рисковать.

Ставить девушкам синяки тоже не входило в планы. Потеря памяти не маскирует синяк.

– Пей, – пробормотал он.

Изабель осела на террасу, шезлонг позади нее был единственным, что поддерживало ее в вертикальном положении. Он встал над ней, оседлал ее, коленями прижимая ее плечи и заставляя ее выгнуть грудь. Ловким движением, которое он проделывал так много раз, Джоффри быстро зажал ей нос и заставил запрокинуть голову. Ее рот автоматически открылся, и он влил туда чай. И хоть Изабель быстро закрыла рот, этого было достаточно. Джоффри отбросил стакан в сторону и удерживал ее рот закрытым.

Изабель бешено выпучила глаза, осознав, что он делает. Она пыталась хватать его за руки, но ее прижатые плечи не давали ей нужной свободы движений. Ее руки просто хлопали по бокам. Она сидела на своих ногах, и когда он слегка тряхнул ее голову, она попыталась отдернуться.

– Глотай, – сказал он, вплотную приближая свое лицо к ее лицу. – Будь хорошей девочкой и глотай, иначе задохнешься.

И хоть на мгновение ему показалось, что она действительно может удушить себя, Изабель наконец сглотнула.

Джоффри отпустил ее нос, и ее ноздри тут же раздулись, она втянула воздух. Изабель попыталась дотянуться до руки, зажимавшей ей рот, но Джоффри надоели ее укусы. Его язык ныл и пульсировал. Он схватил ее за волосы и заставил еще сильнее запрокинуть голову. Он ждал так долго, подождет и еще пять минут.

Глава 16

Когда Мак наконец-то заручился поддержкой нескольких трезво мыслящих людей, они начали отделять тех, кто съел хоть что-нибудь, от тех, кто не съел ничего. Пара человек позвонила в службу спасения, видимо, не веря, что помощь уже в пути. Но по крайней мере, эпидемия была предотвращена. Всюду были тарелки несъеденной еды. Новости распространились по другим столовым в общежитиях. Но во всей этой суете никто не видел Мориса или Джоффри.

Или Изабель.

Мак уже один раз пытался, но все равно не было лучшего способа охватить всю коммуну, чем через камеры видеонаблюдения. Они должны находиться где-то на территории. Мак покинул столовую и спустя считанные секунды уже быстро поднимался по лестницам. Уже почти по привычке он быстро завернул за угол в коридор, где находились мониторы. Когда он туда добрался, дверь как раз закрывалась. Мак мельком заметил входившего туда – человека в белом лабораторном халате.

Мак полу-открыл, полу-пнул дверь. Она пролетела по воздуху, врезавшись в стену и отскочив с громким ударом. Уловка сработала, и доктор Морис Гиродот подскочил в воздух.

– Ну привет, доктор, – сказал Мак. Он схватил его за лацканы халата и впечатал в стену. Голова Мориса ударилась о нее, и очки слетели на пол. – Пришли понаблюдать за своей работой?

– Убери от меня руки! – воскликнул Морис.

Мак прижал горло доктора предплечьем и надавил.

– Где Изабель?

– Я не знаю, – сумел выдавить Морис. Он схватил руку Мака и попытался ее сдвинуть.

Мак надавил сильнее.

– Где она?

Глаза Мориса выпучились.

– Я… не… знаю… – прошептал он.

– Скажи мне, – прорычал Мак. – Иначе умрешь. Прежде чем кто-то сюда явится, – сказал Мак, снова встряхнув его. – Я убью тебя, – он слегка ослабил давление. – Где она?

– Я… – Морис открывал и закрывал рот как рыба. – Джоф… фри… – произнес он одними губами.

– А где у нас Джоффри?

Взгляд Мориса метнулся к двери.

– Третья дверь, – прохрипел он.

***

Джоффри подхватил Изабель под руки и поднял.

– Вот так, – проговорил он, слегка напрягаясь и волоча ее.

С того места, где она осела на террасе, ему нужно было всего лишь дотащить ее до шезлонга. Ее миниатюрная фигурка оказалась легкой, сопротивление почти прекратилось. Но даже так, Джоффри хотел быть аккуратным, чтобы не повредить спину. Один раз он уже это сделал. Он воспользовался ногами, чтобы поднять ее, а потом опустил вниз. Он быстро устроил ее на шезлонге и позволил упасть на бок.

– Нет, – пробормотала она, приземлившись с тихим ударом.

Джоффри поднял ее ноги на шезлонг и перекатил на спину.

– Вот так, – сказал он, вставая и любуясь ей.

Он прямо не знал, где начать.

Шезлонг был достаточно широкими, чтобы он оседлал ее, но он сумел сжать коленями ее талию. Когда он уселся ей на бедра, она все же попыталась встать.

– Нет, – произнесла Изабель, ее прекрасные глаза наполовину закрылись, ее руки хлопали по воздух. – Джоффри… – невнятно пробормотала она. Он легко толкнул ее на спину, и она приземлилась с очередным глухим ударом и тихим хрипом. Боже, как сексуально она произносила его имя. Его возбуждение пульсировало в шортах, и он быстро схватил ее за грудь.

– О да, – протянул Джоффри. Именно такая, как он себе представлял. Мягкая, но упругая плоть – молодая. Он сжал. Ее ладони нашли его запястья. Он сжал сильнее. Ее пальцы безуспешно цеплялись за его руки. Он сжал еще сильнее. Хнычущий стон сорвался с ее губ, ее бедра заерзали под ним.

– Прекрати, – выдохнула она. – Пожалуйста.

Как она умоляла – идеально. К черту прелюдию.

Джоффри схватил легкую блузку за V-образный вырез и разорвал ткань. Ощущалось так, будто он разрывал кожу. Его грудь напряглась от усилий, но блузка все же поддалась. Изабель умудрилась схватиться за нее, пытаясь удержать края.

– О нет, – сказал он. – Ты достаточно долго меня дразнила.

Блузка разорвалась на две половины.

Джоффри отбросил разодранную ткань в сторону и посмотрел на то, что открылось его взгляду. Ее тело было великолепным, оливковая кожа – безупречной, силуэт типа «песочные часы» больше не скрывался от его глаз. Но когда его пах запульсировал, Изабель попыталась прикрыться руками в перчатках. Джоффри легко поймал оба запястья одной рукой и прижал их к подушке за ее головой. Когда он наклонился над ней, его возбуждение вжалось в ее плоский животик, и он накрыл рукой ее грудь поверх атласного лифчика. Изабель слабо пыталась приподнять голову, но он без проблем вжал ее в подушку своей головой.

– Попалась, – прошипел он, и его рот завладел ее губами.

Он пропихнул язык ей в рот, больше не волнуясь из-за укусов. Изабель становилась все более и более бессознательной, теряла координацию и определенно слабела. Хоть и потребовалась вторая доза, руфи определённо делал свою работу. Он отчаянно терзал ее рот, нежные губы больше не пытались его оттолкнуть. Он поглощал ее, отчаянно желая двинуться дальше и все же возбуждаясь от одних поцелуев. Ее челюсть медленно обмякла.

Джоффри отстранился и улыбнулся. Глаза Изабель закрылись. Он отпустил ее запястья, и руки просто упали рядом с ее телом. Он посмотрел на ее грудь, сжимая ту, что все еще держал в ладони. Он наблюдал, как она поддается и сжимается между его пальцев. Его возбуждение, казалось, вот-вот взорвется. Ему нужно поторопиться.

Джоффри встал на колени и слегка приподнял Изабель на шезлонге. Ее голова запрокинулась за край подушки, шея полностью расслабилась, губы приоткрылись. Он шире раскрыл разодранные края блузы. Его руки вновь накрыли ее груди, но быстро погладили плоский животик, опускаясь к бедрам.

Юбка. Надо было расстегнуть ее перед тем, как укладывать Изабель. Неважно. Он с самого первого ее визита заметил, что она не носит колготок. Джоффри слегка отстранился и задрал подол юбки, обнажая изящные трусики из розового кружева, которые легко можно было сдвинуть в сторону.

Не проблема, подумал Джоффри, расстегивая ширинку.

***

Когда Морис без сознания соскользнул на пол, Мак вылетел за дверь в коридор. Третья дверь слева.

Он считал их.

Одна.

Мак больше не собирался открывать замки отмычками. Минуя вторую дверь, он ускорился, отталкиваясь бедрами и выставляя вперед плечо. Как стенобитный таран, он вломился в третью дверь, и дерево полетело во все стороны, пропуская его внутрь.

– Изабель! – заорал Мак. Вонь одеколона Джоффри была повсюду. – Изабель!

Роскошная гостиная пустовала. Ни Изабель, ни…

Со стороны раздвижной стеклянной двери слева от него донесся громкий глухой удар. Мак за секунды пересек комнату, схватился за ручку и распахнул дверь так, что она врезалась в резиновый ограничитель. Он так резко сдвинул раздвижную дверь влево, что она слетела с направляющих.

– Изабель! – крикнул он.

Распростертая на шезлонге, явно без сознания, Изабель была почти обнажена. Ее блузка разорвана, юбка задрана, ее глаза…

Мак тут же очутился рядом с ней на коленях. Он быстро поднес ухо к ее груди и положил ладонь на ее диафрагму. Хороший и сильный пульс, дыхание глубокое и ровное. Но когда он осторожно приподнял ее веко, было очевидно, что она без сознания. Мак тут же проверил ее руки. Перчатки оставались на ней.

Слава богу.

Мак уже собирался приподнять ее голову, когда услышал позади себя глухой удар. Мак тут же развернулся и увидел Джоффри – растянувшегося буквально в нескольких ярдах, недалеко от другой раздвижной двери. Как в какой-то пародии, его шорты болтались на лодыжках. Он вцепился в них и одновременно пытался встать.

Мак вскочил на ноги.

– Я этого не сделал! – заорал Джоффри, вскидывая руки в оборонительном жесте.

Рев чистой животной ярости зародился в глубинах груди Мака, и он бросился на него.

Лицо Джоффри побелело.

– Я не занимался сексом! – закричал Джоффри до невозможности высоким голосом. Мак едва осознавал звук рвущейся ткани, когда он вздернул Джоффри за воротник и подтащил его к перилам. – Нет! – заныл Джоффри. – Я не… – Мак впечатал лицо Джоффри в дерево. Он сгреб его волосы рукой, чтобы не дать упасть, и запрокинул его голову. – Нет, – Джоффри пытался говорить что-то, но ему мешала кровь, заливавшая губы.

Ноги Джоффри повисли, но все тело Мака дрожало от ярости. Собираясь в очередной раз ударить Джоффри головой о перила, Мак осознал, что он что-то слышит. Журчание воды. Он посмотрел вниз. Моча сочилась из белых брифов Джоффри. Мак позволил ему опуститься на колени, но продолжал удерживать за волосы. Кровь лилась из его расплющившегося носа, один из верхних резцов оказался сломан.

Вдалеке Мак услышал вой множества сирен и оглянулся на Изабель, которая так и не шевелилась.

Мак так крепко стиснул челюсти, что зубы заскрежетали друг о друга. Он подтащил Джоффри к шезлонгу, на котором лежала Изабель, как будто он был тряпичной куклой. Он сильно встряхнул Джоффри за голову.

– Что ты с ней сделал? – прорычал Мак. – Это ботулизм?

Кровь изо рта и носа Джоффри забрызгала все вокруг.

– Что? – сказал он, его голос звучал как будто при сильной простуде. – Я не… нет!

– Проклятье, – выругался Мак, наклоняясь прямо к уху мужчины. – Если ты не скажешь мне, что ты с ней сделал, я тебе губы оторву.

– Руфи, – произнес Джоффри опухшими губами, присвистывая из-за сломанного зуба. – Руфи.

Мак недоверчиво уставился на него.

Наркотик для изнасилования на свидании?

Его кулак крепче стиснул волосы Джоффри, и на какое-то мгновение Мак готов был подтащить его обратно к перилам. Но к изумлению Мака лицо мужчины внезапно скривилось, и он заплакал.

Отшатнувшись от отвращения, Мак отпустил Джоффри, резко отпихнув его от себя, и вернулся к Изабель.

Руфи. Если она приняла его с алкоголем… его взгляд метнулся к стакану, который закатился за ножку шезлонга.

Джоффри свернулся в позу эмбриона, а Мак схватил стакан и понюхал. Руфи не имел запаха, но алкоголь легко можно учуять. Это сочетание может быть смертоносным, особенно для человека размеров Изабель. Но стакан пах лишь чем-то фруктовым. Никакого алкоголя. Мак быстро склонился над Изабель, опустил подол ее юбки и сложил разорванные половины блузки на груди. Он положил стакан на ее живот, и затем аккуратно поднял, подхватив под плечи и колени.

Мак не собирался полагаться на то, сказал Джоффри правду или солгал. Он направился на звук приближавшихся сирен.

Глава 17

– Мак, серьезно, – сказала Изабель, наверное, уже в четвертый раз. – Я в порядке.

Если бы она ему позволила, он понес бы ее на руках по лестницам. Он и так практически нес ее, поддерживая рукой за талию. Они остановились перед входной дверью квартиры, Мак вытащил ключи из кармана и отпер замок.

– Доктор сказал, что эффект может продлиться до двенадцати часов, – сказал Мак, провожая ее через порог.

Изабель была одета в его пиджак, под которым очнулась в скорой помощи. Несмотря на дезориентацию и заторможенность, она не ощущала тошноты и даже головокружения. Но Мак все равно настоял на анализе крови. Несколько людей из коммуны уже испытывали первые признаки отравления ботулизмом.

– Мак, ты уверен, что с ними все будет хорошо? – спросила Изабель, когда он закрыл дверь. – С женщинами на кухне?

– Да, – сказал Мак, поворачиваясь и беря ее за плечи. – Правда. Медики дали им антитоксины, и с детьми тоже все будет хорошо. Видимо, ни лекарство, ни пищевое отравление не проникает через барьер плаценты. Какое-то время их будет тошнить, но можно надеяться, что этим все ограничится.

Даже теперь Изабель не могла до конца осмыслить это.

Морис пытался убить их всех. Мужчин, женщин, детей. Всех. Когда их с Джоффри забрали, Морис бессвязно и неразборчиво бормотал. Изабель невольно поморщилась, вспомнив избитое и опухшее лицо Джоффри.

– Все еще не помнишь, что произошло? – спросил Мак.

Изабель покачала головой. Всю дорогу до дома она пыталась вспомнить.

– Нет, – сказала она, стягивая впереди полы пиджака. – Последнее, что я помню – как была на террасе с…

Ей не нужно было напоминать Маку.

Он кивнул, но Изабель заметила, как яростно напряглись желваки, а пальцы крепче стиснули ее плечи.

Она думала, что видение Дэниэла и ботокса как-то связаны с Джоффри, оказалось, что ботокс на самом деле был формой ботулизма[5]5
  Ботулинический нейротоксин типа A-гемагглютинин комплекс используется в современной косметологии под торговыми названиями «Ботокс», «Диспорт», «Релатокс» и «Лантокс».


[Закрыть]. Дэниэл пронюхал о намерениях Мориса, пока заглядывал в каждый компьютер коммуны. Покупки ботокса, лабораторное оборудование, записи Мориса. Он знал, что мог замышлять Морис. Но все еще непонятно, знал ли Дэниэл, кто он такой на самом деле.

Доктор Морис Гиродот некогда управлял клиникой фертильности во Флориде. В последние месяцы существования клиники пошли слухи, что он стал отцом детей для некоторых бесплодных пар. Медицинский ассистент пропал без вести, а потом весь бизнес оказался разрушен колоссальным пожаром.

– Поверить не могу, что Дэниэл знал о намерениях Мориса, – тихо сказала Изабель.

Или, возможно, она просто не хотела верить. Неужели он так сильно изменился? Или она никогда по-настоящему его не знала?

Она покачала головой.

Или, возможно, это я изменилась.

Когда-то ее устраивал мужчина, который настаивал на ношении перчаток. Она посмотрела на них. А теперь, с Маком – с мужчиной, о существовании которого она не осмеливалась даже мечтать – он не меньше ее самой хотел, чтобы она сняла перчатки. Вот только теперь это может оказаться невозможным.

– Возможно, он не знал, – сказал Мак. – Ты увидела в его сознании ботокс, но не ботулизм.

Изабель моргнула, возвращаясь в настоящее.

Да, подумала она, ботокс. Вот как отравили Джоффри. Как и подозревали они с Маком, он делал инъекции лица. Он не знал, что последняя доза оказалась летальной. Регулярные уколы ботокса должны были обеспечить ему некоторый иммунитет от отравления в коммуне, и поэтому Морис обеспечил ему смертельную инъекцию, от которой Джоффри спас только антитоксин.

– В любом случае, – сказал Мак, обнимая ее. – Ты сыграла ключевую роль.

– Я? – переспросила Изабель, поднимая на него взгляд. – Нет.

– Если бы не твои видения, – с улыбкой сказал Мак, – нельзя сказать, сколько людей умерло бы.

Изабель покачала головой, слегка улыбаясь.

– Это ты обнаружил ботулизм, – сказала она, все еще удерживая на себе его пиджак. – Это ты понял, что они продают детей.

Она снова подумала о Дэниэле и том, что он собирался сделать. Она задрожала.

– Тебе холодно? – спросил Мак, хмурясь. – Тебя тошнит?

– Мак, – произнесла Изабель. – Честно, я в порядке. Просто…

– Что? – быстро отозвался он. – Тебе нужно прилечь? Тебе…

– Я просто хочу принять душ, – сказала Изабель. Она посмотрела на его пиджак. Черный блестящий материал доходил ей почти до коленей. – И думаю, нам нужно отдать это в химчистку, – Мак слегка нахмурился, склонив голову. – Он пахнет… ну, Джоффри.

***

Возможно, это к лучшему, что Изабель не помнит. Честно говоря, Мак надеялся, что она никогда не вспомнит. Когда она выскользнула из его пиджака, Мак увидел ее разорванную блузку. И хоть его злость вспыхнула с новой силой, образ Джоффри в луже собственной мочи быстро ее приглушил. Мак забрал у нее пиджак. В спешке поисков Изабель и обнаружения ботулизма он проигнорировал запах, но Изабель была права. Одеколон Джоффри покрывал ее с головы до ног, потому что он сам был…

Изабель сняла безнадежно испорченную блузку.

– Думаю, это отправляется в мусор, – сказала она, позволяя ткани упасть на пол.

– Точно, – пробормотал Мак, глядя на нее.

Ее руки зашли за спину, и он услышал звук расстегивающейся молнии. Затем юбка тоже упала на пол. Переступив через ткань, Изабель протянула руку в перчатке, чтобы опереться, и Мак взял ее за руку. В его сознании мелькнул образ Изабель, лежащей без сознания.

– Когда я увидел тебя там, – тихо сказал он. Изабель снимала туфли, но замерла. – Я увидел, что твои перчатки все еще на тебе, – Мак сделал глубокий вдох. – И я испытал облегчение, – добавил он, выдыхая. – Это так странно. Это казалось таким важным, – он посмотрел на ее руку в своей ладони, провел большим пальцем по тыльной стороне, сминая ткань перчатки. – Я не хотел, чтобы кто-то… или чтобы ты знала, что… – он пожал плечами, качая головой. – Я не знаю.

– Я знаю, – сказала Изабель, обеими руками сжимая его ладонь и увлекая дальше по коридору. – Я прекрасно знаю.

Глава 18

Влажный пар, поднимавшийся от теплой воды, окутал ванную. Снимая лифчик, Изабель смотрела, как Мак расстегивает ремень и скидывает брюки на пол. Затем последовала слишком тесная футболка. Он быстро дернул ее вверх по рельефным мышцам плоского живота. Его мощные грудные мышцы вытянулись вверх, но ткань застряла на широких плечах. Однако спустя всего секунду футболка освободила его голову. Изабель замерла – но быстро сбросила трусики – и остановилась.

Она уставилась на перчатки.

Его доступ к секретной информации. Я не могу носить их в душе.

Она уставилась на забрызганное водой стекло, а потом на дверь в ванную.

– Мы не можем жить моментом, который, возможно, никогда не наступит, – сказал Мак, пристально глядя на нее.

Несколько секунд Изабель могла лишь смотреть на него, осмысливая сказанное им. Он в точности знал, о чем она думала. Это почти как когда тебя читают. Они никогда не говорили об его работе, но создавалось впечатление, что у них уже был этот разговор. Всегда есть шанс, что она может зацепить кое-что, чего не должна и не могла знать.

– Но Мак, – начала она.

Он сократил расстояние и бережно соединил их тела.

– Это не настоящая жизнь, – сказал он.

Она быстро покачала головой.

– Даже если так, – сказала Изабель. – Это лучше альтернативы. Это лучше, чем…

– Но что есть, то есть, – сказал Мак, лаская ее лицо. – Ты не можешь потерять меня, и я точно так же не могу потерять тебя, – он обхватил ее лицо обеими ладонями. – Как после всего, через что мы прошли, Изабель, – тихо сказал он, – ты все еще можешь думать, что ты одна испытываешь эти чувства?

Она моргнула от неудержимой интенсивности этого тихого вопроса, от внезапно открывшегося потока эмоций: болезненного укола сожаления, ошеломительного потока облегчения, и любви, такой глубокой, такой сильной, что… На вопрос Мака существовал лишь один ответ.

Изабель расстегнула застежку перчатки. Опустив взгляд, Мак отпустил ее лицо. Ее руки дрожали, как будто она никогда прежде этого не делала, но как только первая перчатка была снята, Мак протянул руку. Изабель медленно вложила трясущийся материал в его ладонь. Вторая перчатка снялась проще, и с плавным глубоким вдохом она положила ее поверх первой. Великолепная улыбка Мака говорила обо всем – сияющая и заразительная – и Изабель невольно нервно улыбнулась в ответ. Но когда Мак повернулся, чтобы положить перчатки на тумбочку, Изабель увидела его спину. Глубокие фиолетовые синяки покрывали его лопатки.

– Мак? – тихо произнесла Изабель, инстинктивно потянувшись, чтобы его коснуться. Видение началось немедленно. Как только перед глазами посерело, мучительная боль ударила ее между лопаток. – Нет, – пробормотала она, выгибая спину, чтобы увернуться. Она ахнула от ноющей боли в ребрах. Она видела, как большие руки Мака поворачивают чей-то ботинок. Его затылок пульсировал острой болью.

– Изабель, – позвал он, и она ощутила его пальцы на запястье.

Видение закончилось, но боль осталась.

– Что… – ахнула она. – Что с тобой случилось?

Его руки обвились вокруг нее, теплая кожа прижалась к ее туловищу, и это оказалось на удивление успокаивающим.

– Что со мной случилось? – переспросил Мак. Последовала пауза. – А, это.

– Твоя спина, – сказала Изабель, осторожно избегая прикосновений к нему. – Была драка?

Образы начали складываться по порядку. Была драка. Двое мужчин и… Даррен?

– Мак, – выдохнула Изабель, ее зрение все еще скрывалось за серой пеленой. – Ты в порядке? Твои ребра…

– Я в норме, – отозвался он, бережно покачивая ее.

Он обнял ее покрепче.

– Но боль, – настаивала она. – Это ненормально.

– Изабель, – повторил Мак. – Поверь мне. Это норма, – она ощутила его руку, ласкающую ее щеку, и закрыла невидящие глаза, отдаваясь его нежному прикосновению. – Вообще-то, – тихо сказал он. – Я тебе докажу.

Она почувствовала, как его тело напряглось и склонилось над ней. И когда она выгнулась, подстраиваясь под него, их губы медленно и мягко встретились. Его полные губы пульсировали жизнью. Мак нежно целовал ее, чувственно скользя своими губами по ее рту. Их губы влажно цеплялись друг за друга, он слегка задержался, а потом поймал ее верхнюю губу.

Видение померкло, но даже долгий головокружительный поцелуй Мака не мог подавить воспоминание о боли, предательстве Даррена, нападении двух мужчин.

Мак не сказал ни слова.

Но его губы продолжали ласкать ее рот, его мускулистая грудь прижималась к ней, и Изабель осознала, что пятится к бегущей воде. На мгновение она даже забыла, зачем они здесь. Мак медленно помог ей переступить порог кабины, и как только теплая вода хлынула на ее спину, Изабель услышала, как закрылась дверца душевой кабины.

***

Мак не торопился. Хоть вонь Джоффри была повсюду, Мак помнил другой душ, когда он пребывал в безумной спешке – да буквально вне себя. Он как можно дольше не отпускал губы Изабель. Мягкие как лепестки цветов. Он мог бы целовать их вечно. Но когда теплая вода начала просачиваться сквозь ее длинные черные волосы, он ее отпустил.

Мак почувствовал, что ее зрение вернулось, и наблюдал, как она поворачивается к воде, тянется к шампуню и начинает мыть волосы. Струи воды каскадами скатывались по ее гибкой спине. Он взял мыло, намылил руки и принялся мягко массажировать ее плечи. Изабель замерла, и Маку показалось, что он услышал ее вздох, но ее пальцы принялись взбивать пену на волосах. Мак медленно опускался к ее бедрам, ягодицам и ногам. Его пальцы скользили по мыльной пене, по изгибам ее мягкой плоти. Мак опустился на одно колено, брызги воды уже намочили и его, пока он поглаживал скользкими руками все ее тело до лодыжек. Он невольно улыбнулся про себя, когда на ум пришло его первое впечатление о ней – ее фигуристые ножки.

Закончив взбивать пену на волосах, Изабель развернулась и запрокинула голову. Вода каскадом лилась с верхушек ее обнаженной груди. Налившиеся холмики поблескивали перед ним, пока скользкие руки Мака плавно поднимались наверх: по передней стороне ее бедер, вдоль округлой попки и к набухшей плоти. Губы Изабель разомкнулись во вздохе, когда Мак нежно накрыл их ладонями и сжал. Они были мягкими, нежными в его хватке, и когда он погладил бархатные розовые вершинки, они быстро напряглись и потемнели.

Ее дыхание участилось, диафрагма то напрягалась, то расслаблялась, кожа блестела и как будто сияла, и Мак понимал, что должен попробовать ее на вкус. Он отпустил одну грудь, привлек ее бедра ближе и накрыл сосок раскрытыми губами. Мак прикрыл глаза от невероятного ощущения – как теплый сладкий мед. Капельки воды скользили под его губами, начавшими впиваться в нее. Его язык пробовал ее, похлопывал и рисовал медленную плавную линию вниз. Одна ласка следовала за другой, Мак по очереди то сосал, то прикусывал. Его язык опустился к ее пупку, он ощутил, как она напряглась, и его возбуждение запульсировало в ответ.

Когда обе его руки скользнули к ее бедрам, его язык прижался ниже. Как мужчина, только что осознавший свой голод, он поглощал кремовую плоть меж ее бедер, носом вжимаясь в нее и вдыхая свежий запах чистой кожи. Его затвердевший ствол ныл от желания заполнить ее, Мак ни за что не остановился бы. Он постепенно опускался ниже, к мягкому холмику влажных завитков и, наконец, к самому краю. И как только его язык коснулся ее мягкой расселины, с губ Изабель сорвался прерывистый вздох.

– О боже, – прошептала она.

***

Крошечные точки света замелькали перед закрытыми глазами Изабель. Разгоряченное напряжение скрутило ее живот невероятно тугим узлом. Ее кожа как будто горела. И как только она автоматически шире расставила ноги, сладкое тепло губ Мака между ее ног угрожало полностью растопить ее.

Как только с ее губ сорвался невольный стон, язык Мака коснулся ее в месте, которое внезапно сделалось нуждающимся и в то же время слишком чувствительным. У нее перехватило дыхание.

Удовольствие хлынуло в ее холмик, ее живот и сотрясло ее естество. Ее груди ныли от удовольствия. Ее легкие горели им, и упершись кулаками в кафель душевой кабины, Изабель задрожала. Как будто отвечая на это, язык Мака затрепетал по ее сладкому местечку. Она застонала от интенсивности ощущений и плавящей нужды, которую он подогревал. Ее бедрам нужно было двигаться. Ее тело нуждалось в разрядке. Ей нужно было ощутить Мака в себе.

Но еще рано.

Запустив пальцы в его волосы и потянув вверх, Изабель быстро опустилась перед ним.

***

Мак не сразу сориентировался, когда вода, омывавшая спину Изабель, хлынула на его грудь, но как только его ладонь сомкнулась на его возбуждении, ему пришлось упереться в стену, чтобы удержать равновесие.

Должно быть, она читает его, касаясь таким образом…

Внезапно ее губы накрыли его.

Мак втянул воздух сквозь зубы, едва не закатив глаза. Ее рот ласкал его, теплый и мягкий против его твердого ствола. Но поглаживания ее языка ощущались как огонь на его и без того супер-разгоряченной длине. Его сердце бешено колотилось, пока Изабель опаляла его своими губами и обхватывала рукой. Кровь ревела в ушах, гулко колотясь и оглушая. Бешеный огонь взбушевался в его паху, когда ее рот обхватил разбухшую головку.

Это было слишком.

Мак пытался сказать ей остановиться, но не мог выдавить ни слова. Пульсирующий экстаз был таким глубоким и таким яростным, что его другая рука тяжело опустилась на стену рядом с первой, пока Мак старался не взорваться. Изабель гладила его и лизала, боль и удовольствие сплетались воедино, пока последние капли самоконтроля не покинули его.

И с мучительным хищным стоном, вырвавшимся из груди, Мак внезапно потянулся вниз и грубо подтянул Изабель к своему телу. Одним ловким движением он привлек ее бедро к своей ноге, прижал ее животик к своему прессу и скользнул домой.

***

Яростный стон Мака все еще эхом отражался в ее ушах, когда Изабель почувствовала, как он проникает в нее. Она обхватила его за шею, неспособная видеть ничего, кроме диких эротичных образов, заполонивших ее чувства. От событий этого дня ничего не осталось. Мака переполняли лишь свирепые пошлые образы, когда их тела наконец-то соединились. Он видел, как вдалбливается в нее, глубоко проникая, заявляя свои права на ее тело, обладая им, наполняя его.

Даже когда его мощный толчок приподнял Изабель, ее тело отвечало ему. Ноющая мучительная нужда, которую он в ней вызывал, настигла подобно удару. Отчаянное стаккато толчков завладело ее бедрами, и она почувствовала, как Мак теряет контроль, и его тело отзывается с такой же спешкой.

Они сливались воедино. В ее мыслях. В его мыслях. В том, как он проникал в самые глубинные части ее тела.

Мак вновь и вновь стонал, яростно вминаясь в нее своим разбухшим членом. Изабель беззвучно ахала, весь воздух вышибло из ее легких. Она хныкала и извивалась. А Мак вколачивался в нее, все быстрее и жестче.