Текст книги "Город на Альтрусе"

Автор книги: Хелью Ребане

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– И этот киоск существует на самом деле? – спросил Герт.

– Да. – Администратор посмотрел на часы. – Два часа ночи. Он сейчас открыт. Хотите, я покажу?..

– Как-нибудь в другой раз. Мне сейчас необходимо поспать.

– А у меня бессонница, – вздохнул администратор, поднимаясь с кресла.

Пустынная улочка, подстриженные тополя, старые, серые, облупившиеся двухэтажные дома. Ветер гонит сухие листья по пыльной булыжной мостовой. На душе – беспричинная грусть. Он подходит к старому двухэтажному дому. Над знакомой дверью вывеска: МАЛЕНЬКОЕ КАФЕ.

Серая краска на двери облезла и обнажила доски, сырые от дождя. Он открывает дверь. В уютном полумраке небольшого помещения горит оранжевый светильник. Вокруг невысоких столиков расположены мягкие кресла. Посетителей нет. За стойкой – пусто. Он садится за столик ближе к светильнику, откидывается на спинку кресла, закуривает сигарету и ждет. Он вязнет в полумраке, как это бывает во сне, и знает, что ему не уйти отсюда, пока не произойдет все, что должно произойти.

Она появляется. Ее лицо скрывают длинные, спадающие на плечи светлые волосы. В полумраке он не может рассмотреть, как она одета. Лишь смутное оранжевое пятно расплывается перед глазами. Она садится за другой столик напротив. Он чувствует на себе ее неотрывный взгляд и опускает глаза. Длинные тонкие пальцы постукивают по столу. Она чем-то взволнована. Как разглядеть ее лицо? Он поднимает глаза, но оно еле различимо белеет во тьме. На мгновение черты проясняются, и вот уже он видит ее лицо отчетливо и судорожно старается удержать, запечатлеть в памяти, но оно вновь растворяется в полумраке. Остается светлое пятно, излучающее неизъяснимое волнение. Лицо медленно отдаляется, и вот его уже нет. Он сидит один, охваченный волнением и тревогой.

Вдруг он чувствует, что за его спиной кто-то стоит. Резко оборачивается – это официантка.

– Кто она? – спрашивает он.

Но официантка отчужденно смотрит на него, потом берет ручку и молчит в ожидании. Ах, да. Он должен сделать заказ.

– Кофе и коньяк, – говорит он и тут же видит поднос в руке официантки. Она ставит перед ним чашечку дымящегося кофе и рюмку коньяка. Все утопает в оранжевом полумраке.

– Кто она? – вновь повторяет он.

Но взгляд официантки, отрешенный, безучастный, усиливает нарастающую тревогу. Вдруг она спрашивает:

– Сколько «ы» вы сегодня подчеркнули? – И подает на подносе маленького пушистого чертика, что был подвешен в автомашине.

…Герт проснулся. За окном было пасмурно. Он лежал, не в силах освободиться от странной тревоги, которую оставил этот сон. Потом оделся, запер номер, тихо пересек холл, где за столом, положив голову на руки, мирно спал администратор, и вышел на улицу.

Собирался дождь. Неожиданно стемнело, налетели порывы ветра. Герт намеревался пойти в бюро, о котором вчера разговаривал с изобретателем, но вдруг свернул в сторону кафе. Один пустынный переулок, другой, третий… Вот и вывеска: МАЛЕНЬКОЕ КАФЕ.

Посетителей не было. Та же официантка скучала одиноко за стойкой. Он заказал чашку кофе и сел на шаткий стул у покрытого серым пластиком столика на тонких металлических ножках.

Закурив и выпив кофе, он понял, что… чего-то ждет.

Со мной непременно должно что-то произойти… Именно здесь, думал он. Прислушался – опять пошел дождь. Глупости. Все, что должно со мной произойти, уже давно произошло…

Герт уже издалека увидел вывеску: БЮРО ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ПРОГНОЗОВ.

В безлюдной приемной стояли кожаные кресла, на столике лежали рекламные проспекты с красочными заголовками: «Пользуйтесь услугами нашего бюро!» «Экспериментальная система. Бесплатно!» Герт начал читать подробную инструкцию, как получить прогноз «на всю оставшуюся жизнь».

Инструкция начиналась так: «Для того чтобы предсказать Ваше будущее, мы должны знать факты из Вашего прошлого». Далее следовал перечень всевозможных процедур. Заканчивалась инструкция словами: «Предупреждаем: знание будущего – тяжкое бремя. Хватит ли у Вас мужества, чтобы нести его?»

С этого надо было начинать, с иронией подумал Герт. Что ж, очевидно, сверхмощная ЭВМ, о которой говорил изобретатель, сможет кое-что предсказать на ближайшее время. Но на «всю оставшуюся жизнь»?.. Это, конечно, рекламный трюк.

Он вообще скептически относился к гороскопам и прочим способам предсказывать будущее. Но сейчас, хотя и не чувствовал никаких признаков слежки, для обретения какой-то определенности ему необходимо было заглянуть в ближайшее будущее.

Герт заметил кнопку рядом с дверью, ведущей в следующую комнату. Нажал на кнопку – дверь открылась. Он прошел в уютное помещение, где сидящий за столом с табличкой «Психолог» человек в белом халате приветливо улыбнулся и предложил сесть.

Когда Герт сел, психолог протянул ему листок с напечатанным текстом: «Настоящим подтверждаю, что с инструкцией ознакомлен» – и попросил расписаться. Затем он включил лежащий на столе портативный магнитофон:

– Рассказывайте.

– Что вас интересует? – спросил Герт.

– Все, – ответил психолог. – От событий, происшедших недавно, будем продвигаться к более ранним.

Он вынул из халата пачку сигарет «Фрейд», предложил Герту и закурил сам. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, затем Герт вкратце изложил события вчерашнего дня.

– Откуда вы прибыли в наш город? – спросил психолог.

– Как вам сказать, – замялся Герт. Психолог понял его по-своему:

– Фирма обязуется не разглашать ваши тайны. Так что говорите правду. – Он улыбнулся. – Иначе трудно рассчитывать на правильный прогноз.

– Я приехал из соседнего города, – начал рассказывать Герт, – в который попал в поисках работы. До этого сменил много должностей. Увольнялся обычно по собственному желанию, но на самом деле… В одном месте я не выполнил задания в срок, в другом по моей вине в отчет попали неверные данные, в третьем я отослал большую сумму денег по неправильному адресу. Постоянно опаздывал на работу… После очередного увольнения я долго не мог найти новое место. Был согласен на скромный оклад, лишь бы работа была не слишком ответственной, а нагрузка не очень большой. Друзья не хотели больше рекомендовать меня и отделывались от моих просьб бесконечными обещаниями. Пришлось заходить в разные учреждения, как говорится, с улицы. И везде отвечали: вакансий нет.

В конце концов я обратился в агентство по трудоустройству, Служащий выслушал мою просьбу, перелистал исписанную трудовую книжку и со вздохом предложил мне работу в городе, о котором я раньте ничего не слышал.

«Какая там работа?» – «Как раз то, что нам надо». – «Нужно подумать».

Дома я тщетно искал город на карте. Никто из моих знакомых о нем и не слышал.

Через несколько дней снова посетил агентство и рассказал о своих поисках служащему.

– Верно, – кивнул он бесстрастно. – На обычных картах он не обозначен. Если вы согласитесь там работать, мы отвезем вас на машине.

И я согласился.

Это был маленький городок. Серые одноэтажные домишки, пыльные узкие улочки, на которых редко попадались одинокие прохожие. Меня поселили в общежитии, в отдельной комнате.

Работа оказалась несложной – я должен был подчеркивать буквы «ы» в печатном тексте. Вначале был несколько удивлен, но потом понял, что мне подобрали именно такую работу, какую я просил. Особых усилий не требовалось, норму – сколько букв нужно подчеркнуть за день – не задавали. Большой ответственности тоже не было – если я нечаянно пропускал где-нибудь «ы», мой начальник, проверяя мою работу, подчеркивал ее сам.

Я сидел в маленькой комнате вдвоем с угрюмым худощавым стариком, который тоже подчеркивал – как оказалось, букву «о».

В первый день я не разговаривал со стариком. Молчал и он. К концу второго дня я не выдержал.

– Ну и работа, – сказал я вслух.

Он не прореагировал.

– Надолго я здесь не останусь, – продолжал я.

– Ошибаетесь, – вздохнул старик, не удостоив меня взглядом.

– За неимением лучшего придется, конечно, и здесь посидеть, но как только найду что-нибудь приличное, уеду. Старик промолчал.

В первый вечер я рано лег спать, устав от переезда и нудной работы, но следующий решил посвятить осмотру городка. Как я уже говорил, прохожие на улицах встречались редко. Погруженные в свои не очень-то веселые думы, они не обращали внимания на встречных или заблаговременно переходили на другую сторону улицы. Удивляло то, что в городке не было ни молодежи, ни детишек. Всем, кого я встречал, было за тридцать, как и мне, а то и больше.

– Странный город, – пытался я разговорить старика на следующий день, но он молча продолжал подчеркивать буквы. – Создается впечатление, что все чего-то стыдятся.

С таким же успехом я мог разговаривать и с его буквой «о». До чего же мрачный тип! – подумал я и произнес с вызовом:

– Завтра же начну искать себе новое место.

– Поздно, – сказал старик с возмутительным спокойствием. – Вам придется остаться здесь.

– Кто это может меня здесь удержать? – возвысил я голос.

– Вы сами, – сказал старик своим бумагам.

…Я забыл будильник на старой квартире и из-за этого несколько раз опаздывал на работу. Поэтому в день зарплаты, решив купить новый, зашел в маленький магазинчик с вывеской ЧАСЫ.

Покупателей не было. Пожилая продавщица, облокотившись на прилавок, безучастно смотрела прямо перед собой. За ее спиной висели полки, заставленные часами различных марок и размеров. Странно – перед часами белели маленькие прямоугольные бумажки, но цены не были указаны.

– Простите, я хотел бы купить будильник, – обратился я к продавщице.

Она продолжала думать о чем-то своем, и лишь когда я повторил просьбу, встрепенулась:

– Что?

– Мне нужен будильник, – повторил я.

– Какой вы выбрали? – спросила она.

– Хотелось бы знать цену, – сказал я.

– Цену узнаете потом, – вяло ответила продавщица.

– Когда потом? – уставился я на нее, полагая, что она шутит.

– Когда купите, – зевнула продавщица, прикрывая ладонью рот.

– Странный магазин, – заметил я, – в других цена известна до покупки!

– Здесь все магазины такие, – пожала она плечами. Я вышел на улицу в полном смятении и направился к соседней витрине, над которой еще раньше заметил вывеску: ГОЛОВНЫЕ УБОРЫ.

В этом городе я еще ничего не покупал. Нас кормили на работе в столовой бесплатно. Открыв дверь, я увидел за прилавком тоже скучающую пожилую продавщицу. За ее спиной висели кепки, береты, шляпы, и на каждой был прикреплен… такой же белый пустой ценник, как и в магазине «Часы».

– Интересные здесь магазины, – обратился я к коллеге на следующий день. – Продавщица сказала, что сначала следует приобрести часы, а потом узнавать их цену!

– Естественно, – буркнул старик.

В этом странном городе и люди со странностями, подумал я. Ничего не поделаешь…

…Знакомая продавщица по-прежнему томилась за прилавком. Приглядев будильник, который, судя по пластмассовому корпусу, был одним из самых дешевых, я попросил: – Дайте мне, пожалуйста, будильник. Вот этот, желтый. Она лениво повернулась, взяла с полки синий и протянула его мне.

– Я просил желтый! – возмутился я.

Все так же медленно продавщица поставила синий на место и протянула мне желтый.

– Тот самый, что у вас в портфеле? – неожиданно спросил психолог.

Герт изумленно уставился на него.

– Просто я слышу, что у вас в портфеле что-то тикает, – пояснил психолог и спросил: – Видимо, он вам очень дорог, если вы его носите с собой?

– Еще бы! – воскликнул Герт и продолжил свой рассказ: – Продавщица достала из-под прилавка тетрадку и карандаш.

– Где вы работаете? – спросила она.

– Зачем вам это знать? – удивился я. Необычные порядки этого города стали выводить меня из терпения.

– Если вы не в состоянии сразу заплатить за будильник, у вас будут ежемесячно удерживать из зарплаты.

– Вы хотите сказать… – я поставил будильник на прилавок, – что он стоит больше моего месячного жалованья?

– Кто знает… – неопределенно произнесла она.

– Так скажите же цену! – настаивал я.

– Значит, вы его берете? – не сдавалась она.

Пришлось смириться:

– Ладно. Беру.

Продавщица записала, где я работаю, и назвала цену, равную моей зарплате за полгода.

– Сколько же тогда стоят эти большие стенные часы? – вскричал я. – Миллион?

– Цена не зависит от величины предмета, – заявила она.

– От чего же она тогда зависит?

Продавщица и не подумала мне отвечать.

– А если я возвращу покупку? – Я не знал, как мне достойнее выйти из глупого положения.

– Платить придется все равно, – отрезала она. На следующий день я рассказал историю старику. Он не прекращал своей работы, и мне поначалу трудно было определить, слушают меня или нет.

– Мне придется более шести месяцев выплачивать долг, – закончил я.

– Здесь все платят долги, – произнес он наконец. – И я – тоже.

– Но почему же цену можно узнать только потом? – возмущался я.

– Когда вы принимаете какое-нибудь решение, вы спрашиваете ценник? Нет. Сколько вам стоит тот или иной поступок, вы узнаете позже. Но ведь покупка – тоже поступок, причем самый простой.

Герт замолчал, закурил сигарету из своей пачки «Бетховен».

– Сколько времени вы провели в этом городе? – спросил психолог.

– Шесть лет.

– А потом?

– Я расплатился с долгами и решил покинуть этот город, – ответил он после паузы.

Психолог внимательно посмотрел на него и спросил:

– Такое возможно?

– Как видите, – с легким раздражением ответил Герт и отвел глаза.

Психолог выключил магнитофон.

– Хорошо. Продолжим нашу беседу недели через две. Сегодня начнете медицинское обследование.

В полдень Герт пообедал в кафе на ратушной площади, украшенной транспарантами «День здоровья», и решил навестить мэра, чтобы продолжить с ним вчерашнюю беседу.

Войдя в прохладный пустой коридор ратуши, он увидел, как дверь приемной мэра открылась и из нее вышел какой-то человек. Его лица Герт не разглядел, потому что тот направился в другое крыло здания, но что-то знакомое показалось ему в этом человеке. Герт почувствовал странную тревогу.

В зале Герт увидел мэра, который разговаривал по телефону. Повесив трубку, мэр улыбнулся:

– Уже вернулись? А я уже думал, что у меня будет скучный вечер…

– Как ваш День здоровья? – спросил Герт, сев на высокий стул.

– Несознательный у нас народ. Раньше не хотели молчать, а теперь никто не хочет разговаривать, – вздохнул мэр. – Что, ж, это можно было предвидеть, – заметил Герт неосторожно.

Лицо мэра побагровело. Он стукнул кулаком по столу так, что стакан на подносе задребезжал.

– Молодой человек! Запомните – предвидеть ничего нельзя! Подождав, пока мэр выпьет воды и успокоится, Герт напомнил ему:

– Вы вчера начали что-то рассказывать…

– Да. Как раз насчет «предвидеть». Поучительная история… Как я уже говорил, перед тем как попасть сюда, я был мэром одного из экспериментальных городов на Альтрусе, опытного образца города будущего. В городе, в котором не существовало денег, были созданы сказочные условия. Чтобы максимально реализовать принцип равенства, архитекторы сконструировали город в виде гигантского ступенчатого веретена. Верхняя, наземная половина его днем медленно вращалась, чтобы солнце светило одинаково для всех. Жителей обычного небольшого городка в соответствии с их профессиями распределили по плоскостям, по количеству представителей данной профессии. Там были плоскости учителей, врачей, инженеров, рабочих, руководителей и так далее. На каждой плоскости находились абсолютно одинаковые домики с одинаковыми зелеными двориками. На самой вершине стоял один-единственный, точно такой же, как и у других, коттедж. В нем жил мэр города, то есть я.

– А что находилось в подземной части веретена? – спросил Герт.

– Тоже плоскости.

– Странно, что нашлись желающие жить в подземелье.

– Желающие? Не то слово, молодой человек, – блеснул глазами вскочивший с кресла мэр. – Место под землей можно было приобрести только за большие деньги. Чем глубже, тем дороже. Перед переселением, до ликвидации денег, эти места пошли с аукциона.

– И кто же поселился в самом низу?

– Босс! Человек, заплативший миллион.

– В обыкновенном городке нашелся миллионер?

Мэр развел руками:

– Представьте себе.

– Почему все-таки все стремились поселиться в подземной части?

– Понимаете… – мэр наклонился к нему поближе, – это же прекрасное убежище на случай войны с Эгосом…

– Очень интересно, – заметил Герт. – Но самое интересное, конечно, то, что вам удалось организовать жизнь без денег.

– Мы производили продуктов и товаров достаточно, чтобы удовлетворить спрос наших жителей, – ответил мэр без особого энтузиазма.

– Что ж, – сказал Герт, – прекрасный город! Мэр даже руками замахал:

– Кошмарный! Там такое началось! Мне пришлось издать указ о запрещении веревочных лестниц – все стали изготавливать веревочные лестницы.

– Веревочные лестницы? – удивился Герт.

– Все дело в лифте, – вздохнул мэр. – Представьте себе конструкцию города: веретено: внутри, вдоль стен как челнок, движется лифт; к нему от каждой плоскости ведут тоннелей – как спицы колеса – к втулке. Магазины находятся на нулевой плоскости, на поверхности земли. Там же живут продавцы и прочие торговые работники. Когда есть вызовы, лифт сначала поднимается на самый верхний этаж, потом начинает спускаться, забирая пассажиров поочередно с каждого этажа. Наполнившись, привозит людей на нулевую плоскость. Затем опускается до самого нижнего этажа и, поднимаясь вверх, забирает пассажиров с каждого подземного этажа и доставляет их на поверхность земли к магазинам. Поэтому утром, когда открываются магазины, первыми у дверей оказываются те, кто живет либо глубоко под землей, либо высоко в надземной части. Вот некоторые и стали изготавливать веревочные лестницы, чтобы под покровом ночи спуститься раньше других на землю и занять очередь в магазины. – Мэр вздохнул. – Сначала я ввел систему штрафов и контролеров, потом пришлось издать строгий указ о веревочных лестницах… Все равно нарушали.

– Позвольте, – удивился Герт, – вы же сказали, что товары все получали бесплатно и было их в достаточном количестве… Зачем же людям рисковать?

– Я же говорю – несознательный народ! Например, вдруг всем захотелось иметь серебристо-голубые гудящие шары. – Мэр с досадой кивнул в сторону шара под сводами зала, нажал какую-то кнопку на столе – и шар, засветившись, начал глухо гудеть. – Откровенно говоря, это гудение действует на нервы, – смущенно признался мэр и выключил шар. – А жители города из-за этих шаров до драки доходили…

– А для чего такие шары нужны? – спросил Герт.

– Просто так, – пожал плечами мэр.

– Значит, шаров все-таки не хватило для всех?

– Дело в том, что вокруг нашего экспериментального города находились самые обыкновенные города. А там по-прежнему все – за деньги. Им надо было расширить сферу сбыта. Некоторые свои товары мы обменивали на те, которые производились в соседних городах. Они поступали к нам небольшими партиями. Вот одна фирма и преподнесла нам вагон этих шаров. Что тут началось! Мне все завидовали, что я живу на самом верху, имею прямое сообщение с магазинами, а ведь совершенно напрасно. Представляете, стоишь на самом верху, город вертится, ветер дует, тебя так крутит, что голова кругом идет. Вот и перелом. – Мэр показал на свою ногу и продолжал: По-моему, босс устроился намного лучше. Но его у нас жалели: бедный, света белого не видит… А на меня пальцем показывали – себе в первую очередь шар достал. И босс достал. Ну и что? Какой толк от этого шара?

– Зачем же вы его приобрели? – спросил Герт.

– Жена попросила, – вздохнул мэр. – Видела такой у своей тетки в соседнем городе.

В дверь постучали.

– Приема нет! Нет! – закричал мэр, обращаясь к стоявшему за приоткрывшейся дверью. Кто-то кашлянул, и дверь захлопнулась. Опять, наверное, изобретатель, подумал Герт.

– Вот вы, молодой человек, все время говорите «предвидеть», – вернулся мэр к начатому разговору. – Вам, наверное, лет сорок пять, не больше? Герт кивнул.

– Вы родились на Альтрусе?

– Нет.

– Значит, вы из переселенцев. Грандиозный эксперимент! И все-таки стоило не учесть лишь одно незначительное обстоятельство, а какие непредсказуемые последствия!

Странно, что он называет катастрофу «незначительным обстоятельством», подумал Герт.

– Катастрофу, конечно, нельзя было предвидеть… – начал он.

– Какую катастрофу? – спросил мэр удивленно.

– Ту, которая произошла при переселении, – удивился в свою очередь Герт.

Как-то странно посмотрев на него, мэр сказал:

– Значит, вы ничего не знаете…

В дверь опять постучали.

– Нет, это невозможно! – воскликнул мэр.

Услышав покашливание, Герт обернулся и увидел вошедшего изобретателя. Глаза его лихорадочно блестели.

– Сегодня вы обязаны принять меня, больного человека! – прохрипел он. – Иначе я буду жаловаться, что вы игнорируете общегородской праздник День здоровья!

Мэр от неожиданности на миг потерял дар речи.

– Я еще зайду к вам, – решил Герт оставить их наедине.

Вернувшись в гостиницу, Герт обнаружил, что там появились новые жильцы. В холле за шахматным столиком сидели двое мужчин, погрузившись в обдумывание ходов, третий стоял рядом, наблюдая за игрой. От нечего делать Герт остановился рядом с играющими и разглядывал не столько игроков, сколько болельщика. Маленького роста, совершенно лысый, с каким-то фанатичным блеском в глазах, держался он очень важно.

– Играете? – спросил он высокомерным тоном.

– Немножко, – ответил Герт.

– Я буду играть только с победителем! – важно заявил коротышка.

Закончив партию, проигравший молча уступил место за столиком. Герт без труда обыграл победителя и взглянул на коротышку. Тот произнес:

– Сыграйте еще круг.

Герт снова обыграл и первого и второго партнера и, утратив интерес к игре, собрался уходить.

– Подождите! – остановил его коротышка. – Теперь я сыграю с вами.

Когда фигуры были расставлены, коротышка сказал:

– Только я предлагаю сыграть по иным правилам!

Он бросил на шахматную доску игральные кости и заявил:

– Каждый раз бросаем кости, и у кого выпадет больше очков, тот и будет делать ход.

Сумасшедший, подумал Герт, и осторожно спросил:

– Позвольте! Зачем же так? В таком случае игра теряет смысл.

– Напротив! – упрямо возразил коротышка. – Именно в таком случае она его приобретает!

Партия закончилась молниеносно. После двух ходов Герта противник получил возможность сделать четыре хода подряд и самодовольно объявил:

– Мат!

Герт поднялся со стула.

– Ну, что скажете? – победоносно спросил коротышка. – Вы играли лучше всех, но счастье улыбнулось мне, и поэтому я победил.

Он поднялся вслед за Гертом по лестнице.

– Извините, – не выдержал Герт. – Я не могу понять, зачем вам понадобилось нарушать правила игры?

– Он ничего не понимает! – закатил круглые глаза коротышка, От радости он чуть ли не плясал на месте. – Молодой человек, вы ничего не понимаете в жизни!

Герт онемел от неожиданности.

– Почему вы так считаете? – наконец спросил он.

– Вы думаете, что эта игра – шахматы? Это – сама жизнь! Жизнь – где случай решает все!

Он остановился перед своим номером и, по-видимому, уже забыв о Герте, пытался открыть ключом дверь, мурлыкая себе под нос какую-то песенку.

Внезапно Герта осенило, как возразить сопернику:

– Случай помог вам выиграть одну партию. Но вы уверены, что сможете победить, играя целый матч?

Коротышка замолчал и сник прямо на глазах, даже, казалось, стал еще меньше ростом.

– Матч? – повторил он растерянно. – Об этом я не думал… – Он схватился за голову и простонал: – Неужели все начинать сначала?

Герт одиноко сидел в номере, не зная, чем заняться, когда вдруг в коридоре послышались шаги, остановились у его двери, раздался стук, и дверь приоткрылась.

– Входите! – обрадовался Герт, увидев изобретателя. Вслед за ним появился еще какой-то подозрительный, небритый тип.

– Не помешаем? – спросил изобретатель еле слышно и закашлялся. – Не бойтесь, это не заразное. Хронический бронхит, приобретенный в холодном коридоре ратуши, – прохрипел он, вытирая слезы платком.

– Ничего, садитесь, – предложил Герт.

– Знакомьтесь, – показал изобретатель на своего спутника. – Консультант патентного бюро…

– Бывший, – вежливо уточнил тот, поклонившись.

– Мы по поводу детектора, – сказал изобретатель, усаживаясь в кресле. – Боюсь, что уедете и я не успею объяснить вам принцип его работы.

– Возможно, я останусь в вашем городе, – задумчиво сказал Герт. – Меня нигде не ждут.

– В бюро прогнозов не обращались? – поинтересовался консультант.

– Обращался:

– Вот они вам и скажут, останетесь или нет.

– Не верится.

– Зря. – Изобретатель высморкался в платок. – Мэр тоже в бюро не верит. Его любимая фраза – «никакой психологии нет!».

– И еще: «Предвидеть ничего нельзя!» – добавил Герт, улыбаясь. – Скажите, мэр наконец принял вас?

– Принял! Выгнал через пять минут. – Изобретатель опять закашлялся.

– Вы извините, – сказал консультант. – Он совсем охрип, – и показал на изобретателя, – он просил меня рассказать вам о детекторе.

Герт достал из тумбочки бутылку коньяка, налил в стаканы и предложил изобретателю:

– Подлечитесь немного.

– Спасибо, – прохрипел тот.

– Сейчас я вам расскажу, – сказал консультант и залпом выпил коньяк. – Все расскажу Про этот проклятый детектор истины. Слушайте. Раньше я работал консультантом в патентном бюро изобретений и открытий, где меня считали неплохим специалистом. Однажды вечером, когда я возвращался с работы домой, меня остановил незнакомый человек и попросил выслушать его, так как он изобрел нечто из ряда вон выходящее. Я посоветовал ему зайти в бюро в рабочее время. Он умолял рассмотреть его изобретение в частном порядке, ссылаясь на то, что официальные инстанции ему не верят. Надо сказать, в бюро наше кто только не приходит. Каждый год двое-трое одержимых приносят новый проект вечного двигателя… Посмотрел я на него: глаза ясные, без фанатичного блеска. Спрашиваю: «Почему вы выбрали именно меня?» – «Потому что ваши показатели мне подходят», – нагло отвечает он и улыбается: «Вы меня не узнаете?»

Смотрю, действительно, где-то встречал этого человека. А когда он достал из кармана микрокалькулятор, вспомнил.

Дня за три до этого возвращаюсь я в кабинет с обеденного перерыва, вижу – на моем столе лежит микрокалькулятор. Я повертел его в руках и еще удивился, что цифры на табло плывут одна за другой. Вдруг за спиной слышу голос одного из посетителей:

– Извините, это мой.

Я отдал ему микрокалькулятор и больше его не видел. И вот теперь он подошел ко мне на улице. «Вы, по-видимому, усовершенствовали микрокалькулятор?» – «Нет, – говорит, – калькулятор – это для маскировки, я вмонтировал в его корпус свое изобретение, детектор истины».

А надо сказать, кто работал в патентном бюро, тот знает: самый верный способ вызвать недоверие к изобретению – это дать ему простое название. Если в названии встречаются малопонятные термины, например: тензорный гиперболохронометрический трансформатор, то бюро отнесется к изобретению серьезно и через год выдаст патент. Но если бы автор этого гиперболохронометрического трансформатора честно назвал его машиной времени, – разговаривать с ним не стали бы.

Ну так вот, я и спрашиваю его, – консультант кивнул в сторону изобретателя: «Детектор истины? Это нечто вроде детектора лжи, что ли?» – «Почему-то все задают мне такой вопрос, – говорит он. – Нет, это устройство, позволяющее вычислить характер человека». – «Как вычислить?» удивляюсь я. Он объясняет: «Возьмите, например, тесты Роршаха, которые используют психологи. Испытуемый должен ответить минимум на шестьсот вопросов. По ответам определяют, какие свойства у него есть, а каких нет. Но эта процедура очень субъективна. А детектор истины, попадая в руки человека, считывает информацию из мозга о поступках человека и вычисляет показатели его ума, хитрости и альтруизма. Максимум – сто, минимум – ноль. Заметьте, это истина, а не субъективное мнение».

– Не может быть! – удивился Герт. – Держишь калькулятор в руках, а информация считывается из мозга?

– Не забывайте, – прохрипел, не выдержав, изобретатель, – что каждая нервная клетка вашего тела связана с мозгом. Схему приемника этой связи я создал за три месяца. Двадцать лет жизни ушло на точное определение, что такое ум, хитрость и альтруизм. – Изобретатель опять закашлялся, и консультант замахал на него руками: – Помолчи! Ну так вот, я его спрашиваю: «А зачем такой детектор вообще нужен?» Он объясняет: «Очень нужен начальникам отделов кадров при приеме на работу. Школьникам при выборе профессии. Вступающим в брак…»

И я, идиот, взялся ему помочь.

– А в нашем городе, где все молчат, детектор – вообще незаменимая вещь, – вмешался изобретатель, не обращая внимания на выпад приятеля.

С сожалением взглянув на него, консультант продолжал рассказывать:

– Достал он свой «детектор» из кармана и говорит: «Перед тем как включать, скажите, как вы сами себя оцениваете. А потом сравним с показателями детектора».

Я соглашаюсь. Не могу сказать, что я полный альтруист, но работаю над собой. Звезд с неба не хватаю, но вроде бы не дурак. Схитрить тоже приходилось… Так что могу рассчитывать на средние показатели по всем трем шкалам. Включаю микрокалькулятор – он показывает: пятьдесят, девяносто пять и семь.

«Это чего же у меня так мало?» – спрашиваю я гостя. Он поясняет: «Пятьдесят – это показатель ума, девяносто пять – альтруизма. Хитрости действительно у вас маловато». Я обижаюсь: «Что ж, по-вашему, я такой простодушный?» – «Бесхитростный, скажем так… – уточняет он и начинает успокаивать: – Не огорчайтесь, самооценка всегда расходится с истиной. Зато какой высокий у вас показатель альтруизма! Именно поэтому я вас и выбрал…» – «Альтруизмом, – говорю, – на нашей планете никого не удивишь. А шкала хитрости у вас, очевидно, недоработана». И вдруг вспоминаю, что родственники часто восклицают: «Какой же ты у нас простофиля!» – «Ладно, – говорю. – Вещь интересная. Только надо бы еще на ком-то проверить». – «Вот и я хотел вас просить, – улыбается он. – Проверьте, пожалуйста, на людях, кого хорошо, знаете…»

На том и расстались, договорившись встретиться на следующий день.

Иду домой и думаю: кого я хорошо знаю? Конечно, жену, родственников, сотрудников. Прикинул показатели моей жены. Хитрости у нее еще меньше, чем у меня. Ума – тоже маловато. А вот альтруизма в избытке. Пришел и рассказал ей о детекторе истины.

«Это что же, такой гороскоп? – спрашивает она, – Ничего не поняла!» С трудом ей втолковал, что это абсолютная истина. «Раз абсолютная, – засмеялась она, – значит, надо к этому и отнестись абсолютно серьезно. Давай завтра утром, на свежую голову и проверим».

А утром, сами знаете, не до этого, на работу надо бежать. Вот я и решил сначала опробовать детектор на своих сотрудниках, прикинув, кто из них самый умный, кто самый хитрый и кто самый бескорыстный. Воспользовался советом этого хитреца, – показал консультант на изобретателя. Оставляю микрокалькулятор на столе кого-нибудь из коллег; только он его возьмет в руки, я подскакиваю: «Извини, это мой. Забыл по рассеянности», а сам смотрю на шкалу.