Текст книги "Маруська"

Автор книги: Хэлла Флокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5 Немного о нервных срывах

Весь полёт я проспала. Я никогда не летала и как только самолёт поднялся в воздух меня просто вырубило. Словно щёлкнул выключатель – раз и темнота. От такого сна никакого отдыха, к тому же сосед даже не удосужился побеспокоиться о моём удобстве и всё тело нещадно болело! Мозг и нервы закипали от переизбытка эмоций, грозя окружающим большим бумом.

А ещё я не знала сколько времени прошло, но судя по яркому солнцу, что царило за окнами аэропорта – полёт был недолгим. Куда меня привезли знать не хотела. Было лишь одно желание – остаться с собой наедине. Но куда уж там!

Я снова сижу в машине. В этот раз мой мучитель устроился рядом и с кем-то активно переписывается по телефону. Я бы тоже черкнула пару строчек друзьям.

Да, да! И вовсе я не замкнутая в себе толстушка какой меня считали на работе. Там просто не хочется быть настоящей! А вот с Петькой, Пашкой и Майкой я самая что ни на есть настоящая.

Ну и матушке, родимой я тоже несколько приятных слов, написала бы. Сдала меня со всеми потрохами и даже не побеспокоилась об элементарных вещах! Вместе с сумочкой могла бы и вручить моему похитителю хотя бы пакетик с вещами. Неужели трудно было бросить несколько тряпок в пакет? На это нужно всего несколько секунд!

А теперь придётся носить купленные им вещи! Нет, я конечно, с покорностью приму это тяжкую ношу, но почему чувство сюрреалистичности не покидает меня? Ну как так можно, взвалить на плечо совершенно не знакомого человека и утащить непонятно куда! Я же вчера не нравилась ему, даже уволил! А сейчас тащит к семье в качестве девушки. Что на так с этим мужиком?

Я опустила голову и вцепилась в потрёпанные волосы. Представляю свой видок со стороны. В белых тапках, с нечёсаной копной на голове и осоловелым взглядом. В последнем я была уверена. Гул большого бума нарастал в голове, я так и чувствовала, как он разрастается. Вот ещё чуть-чуть и пар пойдёт из ушей.

Пропустив волосы сквозь пальцы и откинув их за плечи, я посмотрела на Македонского. Он смотрел на меня напряжённо и словно ждал чего-то.

Истерики?

А вот фигушки. Думает, что я в порыве злости стукну его ещё разок, а он потом опять меня будет шантажировать?

– Остановите машину! – потребовала. – Если не хотите обновлять обивку салона, то остановите машину!

По-моему, это весомый аргумент. Только вот Македонский промолчал, в отличие от водителя, что, услышав мои слова тут же свернул на обочину.

Открыв дверцу выскочила на улицу, мой мучитель резво устремился следом.

Остановились мы на просёлочной дороге. С одной стороны, был зелёный лес с другой широкое поле подсолнухов. Красиво. И в другой ситуации я бы сделала пару кадров. Только не сейчас.

Македонский молча оглядывал творение рук своих, и остановив взгляд в моих волосах, выдал:

– Тебе идёт растрёпанный вид. Такая милая и аппетитная, – без капли намёка на шутку, огорошил меня комплиментом, тем самым возведя курок в моей голове.

До большого бума осталось: десять… девять…

Стала озираться по сторонам ища убежище.

… восемь… семь… шесть…

Нашла!

… пять… четыре…

– Откройте багажник, – охрипшим голосом попросила водителя, когда нырнула в салон машины осматривая на предмет чего-то мягкого. Нашла пиджак, схватила.

Обошла машину и… ну и полезла в багажник, предварительно подстелив трофей. Благо машина была под стать хозяина, да и водитель не отставал. Вон, вышел здоровяк и стоит с квадратными глазами, подбирает свой подбородок.

– Что ты делаешь? – в голосе Македонского было столько удивления, что, не удержавшись я хихикнула.

… три… два…

– У меня фобия, – смех превратился в шипение. – Слишком быстрые перемены провоцируют паническую атаку и мне нужно прийти в себя…

– Так иди ко мне, – раскидывает он руки в стороны. – Я скажу, что всё будет хорошо.

Смотрю на эту картинку из багажника и выставляю средний палец.

– Ты и есть основа моих перемен! Пошёл к чёрту, тебе там самое место! Демон, хренов! – ну и громко хлопаю багажником.

Стук ударяет по ушам. Свернулась в калачик и прикусила рукав чужого пиджака.

Да, вот такая я психопатка. За всю свою жизнь помню лишь два таких припадка. Когда ушёл отец, я тогда устроила сильную истерику, а потом несколько дней ходила как не живая. Мама с трудом привела меня в чувство. Таскала по психиатрам, только бесполезно. А когда она отчаялась, разрыдавшись и проклиная отца, я пришла в себя. И уже пришёл мой черед приводить её в чувства. Это и наложило сильный отпечаток на моё отношение к отцу.

Второй раз был, когда я увидела их вместе. Отец и мама. Она как раз "уехала в очередную командировку". Только они даже не удосужились устроить её в другом городе. Сидели спокойно в одном из ресторанчиков. С ними был мальчишка лет шести, мне тогда исполнилось уже пятнадцать. Со стороны весёлая семья. Смеялись, что-то обсуждали. Стол их был украшен шариками и в зал вносили торт. Семья… не моя.

А я стояла на входе и слышала лишь нарастающий гул. Не хотела, чтоб меня видели. И просто развернувшись убежала. Хорошо, что было лето, и рядом море. С разбегу прыгнув в прохладу, что есть мочи поплыла дальше от берега не заботясь куда. А когда силы практически не осталось, закричала и стала кулаками бить по воде. Так и случился мой второй "большой бум". Уплыла я кстати довольно далеко от берега, и, если бы не проплывающий мимо катер, не знаю, как выбралась бы и выжила ли вообще.

Мама даже и не узнала о моих водных приключениях. К тому времени как она вернулась из "командировки" я успокоилась. Поняла, что не хочу разбираться в её двойной жизни и вела себя как обычно. Лишь стала более равнодушной к её ласке. Она знакома с его сыном, праздновала вместе с ними день рождения. Тогда мне это казалось катастрофой, а сейчас порой хочется познакомиться с братиком.

И вот на подходе третий срыв.

Благо Македонский не стал лезть в душу. Надеюсь, последовал моему совету и отправится к собратьям точить вилы и рога.

Я хихикнула, представив эту картинку. Вот стоит Тимофей Вольдемарович у кипящего котла, по другую сторону от него жужжит точильный станок. Позади острые скалы с драгоценными камнями и огненными вспышками то тут, то там. Он наклоняется и подносит вилы к станку, высекая искры. Мускулы на руках отражают яркий свет огня, по обнажённому торсу стекает капля пота. Ему очень идут тёмные чуть изогнутые рога, а хвост с пушистой кисточкой обвивает ногу, затянутую в чёрную кожу.

Так, стоп! Почему он в коже? И полуголый?

И тут он поворачивается, смотрит на меня красными глазами и отвечает:

– Так я же демон! Сама отправила вилы точить!

Резко открыла глаза и поднялась. Точнее попыталась, забыла где нахожусь. Бум всё же произошёл, только при встрече моей головы и багажника.

Закрыла глаза и выдохнула.

– Офигеть фантазия, ну хоть срыва удалось избежать, – пробормотала в пустоту и прислушалась.

Приближались какие-то голоса:

– У тебя что, кто-то есть в багажнике? – спрашивал женский голос с тонкими нервными нотками.

– Нет мама, это просто ветер. Наверное, ветки стучат. Мир просто припарковался слишком близко к дереву, – это конечно Македонский. Да с выражением и громкость такими. Явно на что-то намекает.

Но я намёков не понимаю, тем более после таких потрясений. Голова уже прояснилась, и каждая мысль была чище слезы. Даже план сложился. И не только на выходные с этим "демоном", а на год вперёд точно.

Как и хотела своим мальчишкам я позвоню, и мы будем выяснять куда поступим в другом городе. Да, да! Никак иначе! Мама перебесится и поймёт, как только я скажу, что знаю обо всем. Ещё я не буду больше бегать от встреч с отцом – хочу познакомиться с братом. Хочу спокойной жизни на одном месте, и папочка мне в этом поможет. Я должна знать где он живёт, чтоб случайно не купить квартиру в том же городе. Я решила больше не выпендриваться и взять деньги со счета на покупку квартиры. Пусть отец и откупался ими от меня, но на то он и отец, чтоб обеспечивать ребёнка. Вот и сделает он вклад в моё будущее.

Ну а пока немного послушаем что происходит снаружи.

– Мне звонила Светочка. Она плакала и ругала тебя. Ты что, изменил ей? Но она простит тебя…

«Какая милостивая Светочка», – хмыкнула про себя.

– Мам, Света больше не моя девушка…

– Но как же, ты же сказал, что будешь с девушкой.

– Да, но с другой…

Хотелось послушать как Македонский будет выкручиваться из этой ситуации, но внезапно я осознала одну простую вещь – зов природы не заткнёшь, когда он просится наружу. А мой уже истерично орал.

Тук-тук-тук.

– Тимофей! – возмущённый женский вопль резанул по ушам, кажется мама стояла прямо рядом с моим убежищем.

Удачненько!

– У тебя в багажнике кто-то есть! А ну открывай, иначе я за себя не ручаюсь!

Такому тону даже я бы подчинилась. Мать семейства Македонских мне уже нравилась! Возможно, мы найдём с ней общий язык.

Резкий свет ударил в глаза, а когда я привыкла, то увидела три пары глаз – две с неверием и шоком изучающие меня – это мама и папа, а третьи с какой-то обречённостью – ну это понятно кто.

– Ты поможешь? – резко спрашиваю я, ведь сама не выберусь отсюда.

Молча, Македонский отодвигает родителей в сторону и вместо того чтоб просто подать руку и помочь выйти, склоняется, поднимает на руки и аккуратно вытаскивает меня на свет божий. Не представляю, как я выгляжу, но судя по ошарашены взглядам и сдерживаемым смешкам позади – водителя, я прекрасна как никогда.

– Добрый день. Я Маруся, а вы, я полагаю, родители этого дикаря.

Немые кивки. Надо же какие впечатлительные. Мама побледнела, а папу кажется сейчас удар хватит. Чего это он за сердце схватился. Нет, надо спасать родителей, а то Тимофей Вольдемарович кажется тоже потерялся. Молчит как рыба, хлопает глазами, и сжимает меня чересчур крепко. Соскучился, наверное, …

Поелозив на руках этого мужлана, устроилась поудобнее, потому как попытка выбраться из этой хватки не удалась.

– Я девушка Тимофея, – обратилась к родителям как к слабоумным, и погладила их сына ладошкой по каменной груди. – Понимаете, мы с вашим сыном встречаемся совсем немного. Но он решил, что пора знакомиться с родителями. А я отказалась, – глазки в землю и в сторону. Ой, какие цветочки прелестные. Восторгаемся цветочками и продолжаем сочинять. – Несмотря на то что у меня к Тиму серьёзные намерения, мне казалось, что для знакомства с родственниками мы ещё плохо узнали друг друга, – теперь взгляд на самого Тима. Ловим удивление, подмигиваем тем глазом, который не видят уже принявшие нормальный цвет лица родители и продолжаем сочинять:

– Но ваш сын не знает слова нет. Он просто закинул меня на плечо и притащил в свою берлогу. Спасибо, что без дубинки! – последнее адресовалось неандертальцу и лишь для его ушей, ещё и ущипнула за шею, которую обнимала, чтобы не упасть. Хотя какой тут упадёшь, с таких-то ручищ.

Он же в ответ зарылся носом в мои волосы и пообещал прибить.

Со стороны мы выглядели влюблённой парой, я ласково его поглаживаю по груди, а он "дышит мной".

– Мам, пап. Я вас подвезу. Пусть эти голубки побудут вдвоём, – я отпрянула от шёпота Македонского, обещавшего мне все "блага" вселенной и посмотрела в сторону.

Это что ещё? Это не водитель что ли?

– Мирослав. Можно просто Мир, Ягодка, – подмигнул мне мужчина, которого я ошибочно приняла за водителя. – Надеюсь мой пиджак послужил тебе уютной постелью.

– Благодарю, – не потерялась я, ответив брату Македонского благодарно улыбнувшись, – мне было очень удобно.

Родители так и стояли, хлопая глазами, пока сын, непонятно старший или младший, так как с Тимофеем Вольдемаровичом они выглядели на один возраст, не усадил их под ручки в машину и не увёз.

А стоило машине скрыться за воротами, как Тимофей Вольдемарович хотел поставить меня на землю, только я категорически против.

– Если вы не хотите, чтобы ваши работники были о вашей девушке плохого мнения, то не советую трясти меня, – мне показалось это вполне понятным намёком.

Но показалось только мне. Македонский выразительно выгнул бровь.

– Вы полдня таскает меня как мешок, помыкаете, как хотите, а спросить может мне что надо или куда-то…

Ну же, неси меня в дом пока я не лопнула!

К первой присоединилась вторая бровь.

– Уборная, дамская комната, туалет в конце концов! – взвизгнула, теряя терпение.

И, о! чудо! Македонский смутился и размашистым шагом двинулся к дому.

А я чтобы отвлечься, решила осмотреться. И была приятно поражена.

Я думала, что увижу какой-нибудь особняк, необъятный двор, но все было куда проще.

Дорожка из белого камня вела к одноэтажному домику. Справа был гараж, слева сад. В глубине его, в зелени виднелась беседка из красного дерева. Обязательно исследую.

Внутри дома тоже было всё просто. Просторный холл, где я так и не спускаясь с рук Македонского скинула белые тапки. А то жуть как было не по себе.

Пока меня транспортировали в необходимую комнату, успела увидеть краем глаза кухню слева, а справа гостиную.

В конце холла мой извозчик открыл пинком двери и зайдя внутрь поставил меня прямо у фаянсового друга.

– В шкафах найдёшь всё необходимое для душа. Я пока закажу обед и стилиста для тебя.

В голове уже буквально бурлила от переизбытка жидкости в организме, и я закивала. Да я готова была согласиться с чем угодно, лишь бы меня оставили одну!

А Македонский всё не спешил, он вглядывался в мои глаза. Что он там ищет, уровень "переполнено"? Так всё скоро окажется на его кафеле.

– Если вы сейчас не уйдёте, я вам помогу! И не уверена, что вам это понравится!

– Мариам, пора уже прекратить мне "выкать"! Ты только что…

– Ааа, об остальном поговорим потом, Тимочка! Иди уже! Иди давай! – я толкнула Македонского в грудь. Ещё бы и пинка дала, но боюсь последствий.

И этот чурбан наконец прекратил измываться. Хмыкнув и бросив напоследок насмешливый взгляд, развернулся и вышел, оставляя меня одну.

Глава 6 Сборы

Сделала свои дела и подошла к зеркалу.

– И что мы имеем? – спросила у своего отражения.

А имеем мы красавицу. Причём я сейчас не приукрашиваю себя. Действительно красива. Не считая конечно помятого платья и распушённой на манер одуванчика шевелюры. Хотя многие девушки за такой объём отдают тысячи в салонах, а я всего-то повисела на плече и проехалась в багажнике.

Темные брови задорными птичками возвышались над глазами, что сейчас были ярче обычного, словно прибавили яркости в зелёной радужке. Ресницы пушистым опахалом взмывали вверх-низ. Спасибо папочке за наследственность. Единственное, что досталось от него, это чёткие брови и пушистые ресницы.

И я даже рада, что больше пошла в маму. Не хотела бы выделяться ещё и восточной внешностью. Отец-то мой вовсе не русский, как можно было бы догадаться по отчеству. Васильевна не от Василия, а от Васила. Араб мой папочка. Должна признаться очень красивый, высокий, с чёткими чертами лица и смуглой кожей, араб. Я помню его, несмотря на то, что фотографий в нашем доме нет. Но в память врезался последний виденный образ.

Возможно, где-то внутри я и хотела быть похожей на него, но мне достаточно маминой фигуры исконно русской женщины. Хотя, могу сказать ещё спасибо отцу за рост – метр семьдесят. Если бы мамины гены ещё и в этом взяли верх, то я точно была похожа на колобок. Хотя мамушка моя вовсе не толстушка. Сама-то печёт всякую вредную для фигуры всячину, и ест, но природа её наградила таким обменом веществ, что обвисшие бока ей точно не грозят.

Возможно, на это и клюнул отец, приехав в Россию и увидев её – русскую красавицу. Из-за неё он поссорился с родителями, бросил открывающиеся перспективы и остался с любимой женщиной. Ему даже пришлось брать новую фамилию и менять множество документов, чтобы жить спокойно в России. Только вот всегда интересовал один вопрос, почему если можно было взять просто мамину фамилию, он вдруг выбрал Чортов? И теперь я мало того, что Мариам – за имечко тоже ему спасибо, так ещё и Чортова.

А через восемь лет, очевидно влюбился в другую русскую красавицу и ушёл к ней, оставив нас с мамой с разбитыми сердцами и разными фамилиями.

Ну ладно, что я всё о себе, да о себе…

Что там у нас на повестке дня? Стилисты и банкет? Тогда, пожалуй, нужно смыть с себя песок.

Оглянулась. Ванна с душем обнаружилась тут же. Притаились за синей перегородкой.

Надеясь, что в этом доме не одна ванная комната, закрылась на замок, обыскала все шкафы и раздобыв полотенце и халат встала под тёплые струи душа. Собственные вещи забросила в стиральную машинку, поставив на пятнадцатиминутную стирку. Как просушить подумаю потом, главное, чтоб у меня хоть что-то своё осталось.

После водных процедур, когда тело расслабилось и даже чувствовалось не так болезненно, закуталась в халат. Бельё натянула своё, лучше уж во влажном, чем без него. И так чувствую себя неуютно в чужом доме, да ещё и не знаю в каком городе. Надо будет уточнить этот момент.

Зря не интересовалась жизнью Македонских. Только и знала, что мать его открыла сеть своих магазинов. И то, потому что разок позволила себе прикупить там платье на новый год. Ух и разорилась я тогда. Зато погуляла знатно. Начинала с друзьями, и закончила с ними же, но только у какого-то их общего знакомого. Причём в его постели. Без хозяина. Как выяснилось потом, я его просто выставила из спальни, хотя он очень просился, и я была даже не против, а когда пришло время снимать платье, я взбрыкнула. А как бы вы себя повели, если бы на вас был надет утягивающий корсет?

Тааак, опять меня не туда понесло… Там, где-то ходит такой шикарный экземпляр, а я тут прошлое вспоминаю.

Замотав волосы в полотенце и взяв сарафан, пошла на выход, мельком бросив взгляд в зеркало. Халат очевидно был с мужского плеча, и я даже знаю с чьего. Не сказала бы что он мне сильно великоват, почти не касался пола, и плечи немного свисали, но, если затянуть поясом все погрешности не так уж и заметны. Так что можно выходить.

Таак, а что это с моими щёчками, чего это мы так пылаем?

Подошла к раковине и набрав в ладони холодной воды, плеснула в лицо. Надо вернуть себе прежний вид. Меня похитили всё-таки, а я тут пылаю непонятно от чего. Хотя почему непонятно, это как раз и понятно. Близиться вечер. Мне скоро играть роль влюблённого робота.

Губы растянулись в коварной улыбке. Будет ему робот!

– Тимофей, ты где? – я заглянула на кухню и желудок мой протяжно застонал. На столе стояла горка бутербродов и манила съесть её.

Но для начала надо куда-то построить сарафан.

Взяв один бутерброд и рассудив, что где-то должна быть сушилка для белья, вышла на улицу и завернула за дом. Начну поиски оттуда.

Как и дом, двор меня удивил. Небольшой, ничего лишнего. С этой стороны уютная терраса. Невдалеке место для пикника с кирпичным мангалом, в другой стороне мягкие качели.

Ааа, какие они уютные так и манят посидеть, полежать, подремать. Должно быть приятно качаться на них, смотря в голубое, а ещё лучше в звёздное небо.

Вот сейчас сарафан пристрою и обязательно испробую. Только вот сушилки нигде не видно. Ладно, нам и стул сгодится. На солнышке быстро высохнет.

И только развернулась, чтоб побалдеть на качельках, как на меня из стеклянных дверей вылетел какой-то мужик. Весь всклокоченный какой-то, карие глаза мелькают безумным огоньком, губы сжаты в полоску. Белая футболка, что надета задом наперёд, чуть ли не лопается на широких плечах.

Да что ж такое! Здесь все мужики такие огромные?

– Ты Мариам? – гаркнул он, что я попятилась и появилось стойкое желание соврать.

– Нет… то есть да… а в-вы?

– Идём, у нас осталось два часа. Мы поможем тебе собратья, – амбал схватил меня за руку и потащил в дом.

– А кто мы? И кто вы? – выдала умную фразу. Но он меня понял.

– Я Макс, стилист. А мы это мои помощницы… Вот, знакомься. Карина и Эльвина.

В гостиной стояли две девушки. Словно с обложки модного журнала сошли. Шик и блеск как говорится.

Блондинка прошлась по мне высокомерным взглядом и наморщив свой носик переглянулась с брюнеткой. И та ответили тем же.

– Они ко мне не притронутся, – спокойно ответила и пошла к дверям. Будут ещё какие-то… показывать мне своё Фи. – Я в состоянии сама собратья. И вас я бы тоже попросила, – раскрыла дверь пошире, чтобы этот стилист, что больше похож на бодибилдера, поместился в проход.

Девушки глупо переглядывались, делая вид что не понимают из-за чего я взбрыкнула, а вот стилист не стушевался. Сразу понял в чем загвоздка и удивил меня.

Наградил помощниц таким взглядом, что я бы на их месте тут же сбежала.

– Пошли вон. Я предупреждал… Уволены!

После этого, я узнала много нового о себе и много интересного о Максе. Глянцевые куклы пока уходили сыпали такими словечками, что я краснела и хотела закрыть уши. А Макс словно и не слышал, спокойно раскладывал на кофейном столике косметику и расчёски.

– Так. Раз уж Тим не позаботился о месте для нас, расположимся тут. Садись, – кивнул он мне на кресло.

Дальше выпендриваться не стала. Когда ещё выдастся возможность, видеть, как "колдует" стилист с руками бодибилдера. Зрелище то ещё!

Макс так интересно вытаскивал кончик языка, когда выводил стрелки или вырисовывал линию скул. Страх, который появился при первой встречи испарился. А кого тут боятся? Вот этого милого художника, что крутится вокруг меня юлой, отдавшись любимому делу. И единственный вопрос, что царил в моей голове, а натурал ли он? Ведь в моём понятии стилист это разукрашенный павлин с женскими замашками, а тут настоящий брутал. И как оказалось очень известный стилист в этом городке.

Не буду вдаваться в подробности куда меня привёз Македонский, самое главное до родного города пару часов полёта. Сейчас мы рядом с морем, где располагается частный сектор, принадлежащий Македонским, их родным и друзьям.

Макс говорит, что, когда собирается всё семейство, здесь происходит маленькое нашествие, опустошающее все близлежащие магазины и базары. Македонские любят хорошо покушать и повеселиться.

Теперь ясно почему Тимофей такой крупный, ему досталась мама, которая стремиться всех накормить. Только в отличии от меня, мужчина посещает спортивные залы, следя за своим телом.

– А ты чего покраснела? – Макс убрал кисточку от моих губ, где делал последний штрих и замер, словно я собралась открыть ему великую тайну.

Конечно, так я и сказала, что вспомнила накачанное тело Македонского.

– Так, так. Ты покраснела ещё сильней, ой и ручки вспотели, – мужчина взял мою ладошку и провёл пальцем по ней. – Рассказывай, что там бродит в твоей фантазии или кто?

Какой же он простой! Этого стилиста ничего не может смутить. Кажется, начни с ним разговаривать о женских "штучках", он и эту тему поддержит, ещё и посоветует какие лучше.

– Никто там не бродит, – постаралась говорить спокойно, – не каждый день передо мной на коленях стоят такие мужчины, – конечно так себе отговорка, но вначале нашего "салона красоты" меня действительно смущало этот факт.

Вызывая стилиста на дом, Тимофей действительно не позаботился о том где нам расположиться. В его доме были только барные стулья, кресла, диваны и мягкие мешки. Пришлось устраиваться на диване, а так как красить меня было неудобно, Макс практически всё время проводил на коленях. А потом и вовсе попытался снять халат с меня, чтобы оценить какой размер комплекта и платья предложить. Оказывается, он привёз с собой одежду. Мой новый гардероб ещё не привезли, и Тимофей дал номер магазина, где мы закупались, и услужливые продавщицы рассказали Максу мои размеры. Он и подобрал несколько нарядов. И чтобы убедится, что мне всё подошло требовал скинуть халат.

Ага, так я и поверила! Всё-таки он мужик. Причём любопытный! Интересно ему видите ли, что у меня под халатом. Он скрывает слишком многое, как сказал этот стилист. А увидев мою ножку, что разок посмела выглянуть, загорелось ему взглянуть и на остальное. Ну да, ножки у меня красивые, гордость, можно сказать. Для моих габаритов под восемьдесят кг само то – длинные, икры сильные, стопа изящная, бедра округлые. Вот только животик надо убрать.

Пришлось буквально отбиваться. Забрала всё что привёз Макс и закрылась в ванной комнате. На одежде всё ещё висели ценники, и моё сердце снова умирало, когда мерила очередное платье. А про бельё это отдельная история. Даже я, знающая своё тело вдоль и поперёк, готова была любоваться. Правду говорят, изящное и правильно подобранное нижнее бельё придаёт уверенности. Вот и я задумалась о сказанных Ириной словах: соблазнить, влюбить, отомстить.

Стоит попробовать?

А пока я выбрала платье, оттеняющее цвет моих глаз. Оно стройнило и выгодно подчёркивало грудь, позволяя выглядывать из небольшого выреза. Ткань мягко обнимала и струилась до пола, придавая изгибам изящества, а ремешок под грудью, помог умело скрыть животик.

Макияж не был броским. На мои ресницы не стоит накладывать много туши иначе взлечу, на смотря на габариты. Брови тоже не надо было рисовать, лишь подправить форму. Так что основное время Макс провозился с волосами. Отреставрировал их и уложил на одну сторону.

 И когда я вышла вся такая распрекрасная Макс довольно улыбнулся, осматривая результат своих рук. Но все же он не был бы собой, если бы не дополнил комментарием, что стоит надеть корсет. Даже предлагал помочь с процессом. У меня даже стало складываться ощущение, что он так подкатывает ко мне. Но как его понять, вроде стилист, ему положено быть таким. Я имею ввиду, предлагать помощь и контролировать каждую деталь.

От корсета естественно я отказалась. Я хочу отдохнуть, а не мучиться в этом орудии пыток. Ещё свежо воспоминание о новом годе. Да и вдруг решусь соблазнить своего мучителя? Как предстать перед ним в корсете. Нет, есть конечно и сексуальные варианты белья, но вот когда его снимешь, а там раз и смятый животик выпрыгнет. Нее, лучше пусть сразу видит, что ему досталось…

Стоп! Да что сегодня за день такой. Опять мысли скачут не в ту сторону.

– Так интересно наблюдать за твоей мимикой, – напомнил о себе Макс. И погладил запястье, там, где бьётся пульс.

Уф! Тело опалила волна жара. Что это? Очевидно мои глаза выражали весь спектр испытанных эмоций, потому что губы Макса растянулись в греховной ухмылке, и он стал медленно подносить мою ладошку к губам.

Я сидела ни жива, ни мертва, не зная, как реагировать. Он стоял передо мной на коленях и смотрел так, что все внутренности переворачивались.

Робот! Я робот! Нельзя смотреть на других мужчин!

Только эта мантра позволила сложить дулю и поднести её под нос стилисту.

– Нечего мне тут руки слюнявить, – слегка охрипшим голосом произнесла и нервно выдернула руку. – А то ещё без зубов останешься…

– Или без пальцев, например, – закончил за меня вкрадчивый голос, прозвучавший сбоку.

Тимофей стоял в проёме одной из дверей, что находились в гостиной. Он подпирал косяк в непринуждённой позе, а взгляд говорил обратное. Того гляди и растерзает.

Уже играем? Это полагаю ревность…

А ещё этот Тимочка сверкал тут своим родимым пятном – сердечком, тем что под правой грудью, а то что сзади и слева, норовило выглянуть из-под пижамных штанов. На голове тоже царил хаос.

То есть он спал? Просто спал? Пока меня тут пытались раздать, он спал в соседней комнате?

«Так Мусичка, спокойно. Ты робот, помни ты робот. Не перечить, не возмущаться при посторонних.»

Но вот как же не сорваться, когда этот негодяй сверкает своими карими наглющими глазюками, словно провоцирует!

– Да ты обалдел! Я тут два часа мучаюсь, терплю всякие… манипуляции! А ты дрыхнешь за стеной?! Да это… это… офигеть!

Всё я расстроилась. Я-то думала его нет в доме, что по делам уехал, а он отдыхал в то время, когда я столько натерпелась! Да меня тут соблазняли!

– Ну, я своё дело сделал, пора и честь знать, – пока мы играли в гляделки, стилист всё быстренько собрал и хотел смыться под шумок.

Нетушки. Фигушки!

– Стоять, – произнесла загробным голосом, поднимаясь с дивана, – ты работу выполнил. А оплату забрать не хочешь? Сколько тебе должен Тимофей Вольдемарович?

– Нет, Мурка, – Макс покачал головой. – Мне было приятно помочь тебе. Ты классная и это мой подарок, – и улыбнулся такой улыбкой, что невольно ответила ему.

А вот Македонскому было явно не до улыбок. Он сжал кулаки и двинулся к Максу с очевидным намерением.

 А тот уже стоял у открытой двери как обернулся и не упустил возможности насолить:

– Кстати, Тим, ты в курсе, что у твоей девушки на запястье, там, где бьётся жилка, эрогенная зона. Сомневаюсь, что ты успел узнать. А я вот узнал, – и подмигнув мне скрылся за дверью, пока Македонский сам его не выставил.

– Что? – спросила я у Тимофея, когда тот посмотрел на меня, словно мы уже десять лет в браке и я ему изменила. – Не втягивайте меня в свою песочницу. И ты сам его пригласил. И я его не трогала! И вообще, – я развернулась, – иди собирайся, теперь моя очередь отдыхать. Хоть минутку побыть одной…

Пока не оказалось одна и на приглянувшихся качелях всё бурдела и бурдела!

Даже не сказал, как я выгляжу! И если он не умеет делать комплименты, то хотя бы прокомментировал соответствую я его параметрам или нет? Мало того, что чурбан, так ещё и молчаливый.

Вот возьму, и тоже буду молчать. Играть влюблённого робота и молчать, молчать. А за спиной пакостить и пакостить.

«А я маленькая мерзость, а я маленькая…»

Напевая песенку про себя и помуркивая мотивчик вслух, я устроилась на качелях и посмотрела в небо. Только стало темнеть и зажглись первые звёзды.

Возможно, отдых удастся?