Текст книги "В ад и обратно (СИ)"
Автор книги: Хельга Петерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глядя ей вслед, Рич почему-то чувствовал себя полнейшим ничтожеством.
ГЛАВА 8
В маленькое окошко комнаты над гаражом было видно небо и чуть-чуть крышу дома напротив. Но больше неба. Оно серым свинцом повисло над Бристольским каналом, обещая дождь к вечеру. Диана проснулась час назад, но продолжала лежать, свернувшись кольцом, и смотреть в окошко на серый свинец.
Вернувшись вчера домой после того, как объехала на салатовом агрегате весь город и окрестности, Диди упала в кровать и уснула мертвым сном до обеда. На тот момент мыслей не осталось, их выдул бриз во время длительной велопрогулки. Зато сейчас все вернулось и накрыло с новой силой. Вылезать из кровати не было желания, но в противовес себе самой Диана хотела прямо сегодня собрать вещи и уехать. Не важно куда. Начать с Бристоля, а дальше как повезет. Ей вообще пора было присвоить себе профессию «собирателя вещей». Она делала это часто, качественно и быстро.
На окно села какая-то птица, она мешала рассматривать небо. Диди подняла с пола футболку, запустила в стекло. Птица испугалась и скрылась, а Диана снова спрятала руку под одело. Уехать казалось лучшим выходом. Не важно, что на новом месте нет ничего и никого. Как выяснилось, здесь она тоже не была нужна. То есть Диди знала это и раньше, но вчера Ричи Райан заставил кузину подтвердить тайные мысли. И дело не столько в Ричи Райане, он просто в очередной раз старался уколоть Диану. А вот Джоджо попала точно по мишени. Можно считать эту поездку в Кливдон немного затянувшимся визитом к родителям. Она побыла в гостях, навела порядок в комнате, наделала шума в маленьком замкнутом мирке, и теперь со спокойной совестью можно ехать туда, где никто ее не знает. Оставалось только заставить себя встать с кровати.
В дверь тихо поскреблись. Сначала Диана решила, что ей показалось, но тихий скрежет повторился.
– Входи, – тихо пробормотала Диди больше в подушку, чем в пространство комнаты.
Но посетитель услышал. Дверь приоткрылась, в проем влезла отцовская голова.
– Привет, – сказал он, глядя на плотный кокон одеяла. – Я еду в Бристоль. Просто хотел предупредить.
Диди отпустила одеяло, приподнялась на локтях. Кажется, вселенная посылает знак.
– Зачем? – спросила Диана. – Я даже не знала, что ты дома. Думала, сегодня твой рабочий день.
Отец как-то странно потупился, почесал затылок.
– В общем да, но у меня кое-какие дела. Я взял выходной.
– Возьми меня с собой.
– Зачем это?
Диана пожала плечами, перевела взгляд на небо в окне.
– Не знаю. Куплю билет на поезд.
Папа вдруг насторожился. Он вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.
– Куда ты собралась? – мрачно спросил Макс.
– Куда-нибудь. Здесь слишком мало места. Я об этом успела забыть.
Отец поправил очки, подошел к кровати и медленно сел в изножье.
– Что вчера случилось на вечеринке Джоджо?
Диди попыталась улыбнуться.
– Ничего особенного. Мне в очередной раз указали на мою никчемность.
– Прямо так и указали? – удивление в голосе Макса подкрепилось вздернутыми на лоб бровями. – Джо посмела такое выдать?
– Нечего так удивлять. Все как обычно.
– Но это не повод снова срываться с места.
– Я сказала, что поработаю, пока она не найдет мне замену. А потом можно и уехать.
– Хани… – выдохнул папа, сняв очки и зажав пальцами переносицу.
Он сидел так какое-то время, а Диана четко понимала, что в нем идет борьба. Макс был рад возвращению дочери, но удерживать ее не хотел. Помолчав какое-то время, он снова взгромоздил очки на переносицу и повернулся к Диди.
– Никуда я тебя не повезу, хочешь ехать – садись в автобус. А лучше возьми краску, кисть и покрась потолок. В гараже вроде оставалось ведро, если будешь экономной, хватит на комнату.
– Па-ап, – протянула Диана, но он не дал ей закончить мысль.
– Выкрасишь потолок и одумаешься. А работу мы тебе и здесь найдем.
Макс не стал дожидаться ответа. Поднявшись с кровати, он вышел из комнаты. Диди слышала, как папа тяжелыми шагами спускался с лестницы, как хлопнула входная дверь. Прямо под нею, в гараже, началась какая-то громкая возня, потом все стихло, а дальше завелся Мини Купер и в кой-то веке покинул гараж. Диана упустила тот момент, когда развалюха снова смогла ездить, при том, что еще вчера это было невозможным.
Этот разговор заставил Диди откинуть одеяло и выползти из комнаты. Не важно зачем. После разговора с отцом, и после его резкого отказа потакать прихотям стало как-то легче. Просто невеселым мыслям в голове понадобился какой-то выход, чтобы увидеть все в другом свете. Папа ее не переубедил (он и не пытался), но спешить было некуда. Диана еще оставалась должна Джоджо несколько занятий. А еще было ужасно лень ехать в Бристоль на автобусе.
Спустившись на первый этаж, Диди запнулась у подножья лестницы, чуть не споткнувшись о банку с краской. На банке лежала видавшая виды, растрепанная кисть. Сев на ступеньку, Диана с трудом подковырнула присохшую крышку, открыла банку и ухмыльнулась. Краска оказалась чернильно-синего цвета. Прямо как те небеса, на которые вчера на арт-вечеринке так и не были нанесены звезды.
Через несколько часов потолок чернел ночным небом. Вообще-то перед покраской его нужно было выровнять, оштукатурить… Но комната над гаражом считалась жилой только номинально, так что никто не позаботился о такой работе. И сейчас потолок со всеми своими неровностями действительно напоминал небо. Диана и сама местами совпадала с ним по цвету. Чернильные пятна покрывали «Секс, наркотики и рок-н-ролл», голые руки, заношенные джинсы. Капля краски оказалась даже на шее. Только лицо и волосы спаслись от украшения благодаря отцовской бейсболке с логотипом автомастерской.
Открыв окошко, Диана упала спиной на кровать, забросила руки за голову и бездумно уставилась вверх. Ей нравился результат стараний. Осталось выкрасть у одного ужасного типа желтую акриловую краску и все-таки нарисовать звезды. Хоть где-то же они должны быть! Эта мысль почему-то повеселили. Диди представила себя, крадущуюся ночью по соседскому двору, влезающую в окно, и все ради тюбика акрила. Для полного разложения морального облика в глазах общества оставалось только попасть в полицейский участок за взлом с проникновением.
Карман завибрировал. Диана достала мобильник, взглянула на экран, улыбнулась, увидев имя Алексис.
– Приве-ет, – протянула она в трубку, зажимая телефон между плечом и ухом, и пытаясь отскрести пятно краски с локтя.
– Ты такая счастливая, – в голосе Лекси слышалось сомнение. – Случилось что-то хорошее?
Диди хохотнула.
– Наоборот! Я в полной заднице! Но, кажется, я надышалась краской, потому что мне весело.
– Какой краской?
– Понятия не имею. Водоэмульсионной, наверное. Хочешь, я достану ведро из урны и зачту тебе этикетку?
– Ди? – на этот раз Лекс действительно насторожилась.
Диана вздохнула, прикрыла глаза рукой.
– Все нормально, я не свихнулась, – сказала она. – Красила потолок в своей норе. В синий.
– А-а… Почему в синий?
– Другого не нашлось.
– Ясно… – Алексис запнулась. – Звоню, чтобы кое-что рассказать, но уже сомневаюсь, стоит ли.
– Говори. Я под краской, мне будет весело.
Лекс помолчала. И теперь уже насторожилась Диана. Она резко села на кровати и приготовилась.
– В общем… – начала Алексис. – Уильям приезжал.
Сердце Дианы замерло на полсекунды. Только на полсекунды. Дальше оно снова забилось в обычном ритме.
– Куда? – бесцветно спросила Диди.
– К нам с Эдом. Не знаю, откуда он узнал наш адрес. Эдриана не было дома, а я не стала открывать. Он долго ходил под окном, сидел на крыльце… А потом вышла соседка.
– Соседка?
– Да, та, у которой мы брали садовые ножницы… Я стояла возле двери, слышала, как она сказала, что таких кобелей, как Билли, в Турции упекают за решетку на пять лет. Кажется, она еще чем-то щелкнула, наверное, секатором, и пригрозила вызвать полицию, если Билл и дальше будет ошиваться возле ее дома. В общем он после этого быстро испарился.
Диана молчала, глядя в окно на все такое же свинцовое небо и пытаясь понять, что она чувствует. В мыслях была пустота, да и в душе тоже.
– Ди, – тихо позвала Алексис. – Если он нашел наш адрес, то скоро приедет и в Кливдон. Он же был у твоих родителей, должен бы уже догадаться…
– Пусть только попробует явиться, – решительно заявила Диана. – Если я ему ничего не отрезала сразу, то отрежу сейчас.
Алексис снова замолчала. Но ненадолго.
– Ди, все нормально? Хочешь, я приеду? Сходим в паб, погуляем…
– Все нормально. Слушай… давай, я перезвоню. Что-то от этой краски и правда нехорошо стало.
– Ладно, – неуверенно согласилась подруга. – Тогда пока.
Диана нажала на кнопку завершения вызова и снова уставилась в окно. Что же она чувствовала на самом деле? Только пустоту. Время шло, а она так и не нашла, чем заполнить эту зияющую дыру. Уехала из Лондона, встретилась с семьей, сменила работу, а пустота так и осталась пустотой. А бежать дальше не имело никакого смысла.
Эта мысль подстегнула Диану. Как ошпаренная, она подскочила с кровати, выбежала в коридор и слетела с лестницы. Так и оставшись в забрызганной краской футболке, Диди набросила на плечи джинсовку, выскочила на улицу, подхватила валяющийся на траве велосипед и стремительно выехала со двора. Сидеть в комнате над гаражом и смотреть в маленькое окошко на серый свинец неба было невыносимо. Диана сама не знала, куда едет, но подальше от удушающей комнаты.
Ричард скручивал провод удлинителя от газонокосилки, когда послышались далекие раскаты грома. Закончить приводить двор в порядок он успел до дождя. Идея посетила внезапно, хотелось отвлечься от идиотских мыслей о вчерашнем вечере. Диана Мастерс не выходила из головы. Он зашел слишком далеко. Девушка не стала бесить его меньше, однако вчера она заставила взглянуть на нее немного иначе. Ричард гнал от себя чувство вины, искал аргументы и находил их. Но вина висела над головой, как это тяжелое серое небо.
Провод зацепился за кусты. Рич несколько раз попробовал дернуть, но бесполезно, застряло прочно. Бросив на землю наполовину скрученную катушку, он пошел к другому концу длинного шнура чтобы высвободить его из прутьев можжевельника. Рич уже присел на корточки и запустил руку в куст, когда совсем рядом, за забором раздались шаги. Подняв голову, Ричард осмотрелся. Он никого не ждал, и шаги его не очень беспокоили, просто это была обычная человеческая реакция на какой-то посторонний звук. Но то, что он увидел, заставило его снова нырнуть за куст.
Во двор уверенной походкой вошла Марианна. В этот раз цветом настроения был голубой. Голубая кофточка в разводах, голубая джинсовая юбка, голубой обруч на голове. Марианна несла очередное подношение, укрытое голубой салфеткой. Смотрелось симпатичнее, чем взрыв розового зефира, однако абсолютно непонятно, как и зачем «голубая волна» оказался на участке Ричарда. Следующий урок намечался только послезавтра, и до тех пор ученицу никто не ждал. Но, видимо, Марианна не могла находиться в разлуке так долго, это единственное объяснение, которое приходило на ум. Оно же удерживало Рича в маленьком пространстве между кустом и забором. Он еще не успел морально подготовиться к очередному бенефису.
Если бы Марианна хоть немного смотрела по сторонам, она бы увидела хозяина дома, по-детски выглядывающего из-за можжевельника. Но дама была настолько уверена в себе, что ей не требовалось изучать окрестности. Она шла напролом. Рич видел, как ученица постучала в дверь, слышал, как она откашлялась. Затем принялась поправлять юбку и вырез голубой кофточки. Ричард с трудом подавил смешок. Впервые он заглянул за кулисы и увидел, что происходит до того, как начинается спектакль. Актриса готовилась.
Дверь открыла Келли. При взгляде на гостью, глаза ее расширились и брови прыгнули на середину лба. Тринадцатилетки не отличаются деликатностью, и Рич им иногда завидовал.
– Э-э… – протянула дочь, бегая взглядом по Марианне и наконец уставившись на тарелку с голубой салфеткой.
– Папа дома? – деловито спросила ученица, не дожидаясь приветствия.
В этот момент Ричарду захотелось оказаться где угодно, только не дома. Келли продолжала глупо рассматривать голубую салфетку, что давало ему небольшую отсрочку.
– Келли, милая, – сладко позвала Марианна. – Папа дома?
Рич решил, что не сможет показаться ей на глаза. Просто не сможет. Он высунулся из-за можжевельника наполовину и взмахнул рукой, привлекая внимание дочери. Она уловила движение, взгляд ее метнулся в сторону куста.
– Что? – отрешенно спросила она у гостьи, при этом непонимающе глядя на Рича.
– Ох уж эти подростки, – нервно хохотнула Марианна. – Позови, пожалуйста, папу.
Ричард выпучил глаза и скрестил руки «иксом», надеясь, что девочка его поймет.
– А-а… – снова протянула Келли. – Папа? – она запнулась. – Так а-а… Папы нет вообще-то… Да, точно… Он ушел.
Марианна как-то бесцельно посмотрела по сторонам. Рич стремительно нырнул за куст и теперь уже пытался рассмотреть сцену через прутья и иголки.
– Правда? – спросила ученица, снова поворачиваясь к Келли. – Надолго?
– Не знаю, – уже увереннее пожала та плечами. – Он не уточнял. Сказал, что пойдет… э-э… прогуляется.
– Так ведь гроза намечается.
Дочь щелкнула пальцами.
– Точно! И вы вышли из дома, да еще без зонта?
Это замечание попало в цель. Марианна переступила с ноги на ногу, нервно огладила юбку.
– Хотела поговорить с Ричардом кое-о-чем… Может, я его подожду? Он должен скоро вернуться, не станет же гулять под дождем.
Келли неуверенно посмотрела в сторону можжевельника, но Рич не рискнул выглянуть снова. Он только надеялся, что дочь как-то сымпровизирует.
– Вы уверены? – спросила она. – Вам же тоже придется пережидать дождь.
– Ох, Келли, – отмахнулась Марианна. – Обо мне не беспокойся!
И она уверенно отодвинула девочку в сторону и прошла внутрь. Келли с ошарашенным лицом посмотрела ей вслед, а потом снова развернулась к кусту. Ричард высунул голову, приложил палец к губам. Дочка пыталась жестами пояснить ему, что ее папаша чертов придурок, но Рич только сложил руки в молитвенном жесте и снова нырнул в укрытие. Он слышал, как через какое-то время дверь громко хлопнула, выражая весь протест дочери. Подождав еще минуту, Ричард вылез из-за можжевельника и рысцой пробежал к воротам.
Пора было что-то делать. Весь этот фарс начинал доставлять неудобства. Следующий урок Марианны станет последним, а пока можно и правда прогуляться, прочистить голову.
* * *
Поездка Дианы прервалась у дверей паба «Якорь и корона». Она бы продолжала ехать, бездумно сворачивая то на одну улицу, то на другую, но раскат грома где-то над Бристольским каналом, заставил на мгновение остановиться, а потом взгляд упал на вывеску паба. И Диди бессознательно повела велосипед в ту сторону. Оставив транспорт в специально предназначенных для этого железных выемках, она отошла на пару шагов и хмыкнула. Рядом был припаркован дорогущий навороченный агрегат, прищелкнутый к железке двумя замками. Рядом с ним салатовое убожество с кисточками на руле смотрелось смешно. Никто не подумает угнать эти кисточки.
Оценив свои навыки парковщика, Диди потянула за ручки двери и вошла внутрь. И несколько раз моргнула, привыкая к свету. На землю уже спускались сумерки, а в пабе горело множество лампочек. Несмотря на будний вечер (и даже пока не совсем вечер), здесь находилось несколько шумных компаний, где-то на фоне работал телевизор и играла музыка. Разобрать песню оказалось мало возможным в этой смеси различных звуков.
Диана запустила руки в карманы джинсовой куртки и с удивлением и радостью обнаружила там несколько купюр и горсть монет. Что там Алексис говорила про паб? Отличная идея. Ничто не лечит душевный раздрай так же хорошо, как паб. Диди уже успела отличиться в Кливдоне, но пьяной из паба ее еще не выносили. Не то чтобы бы пришла пора это исправить… но пара пинт пива смогли бы поднять настроение с отметки «неудовлетворенность жизнью» на «все не так уж и плохо».
Диана сделала несколько несмелых шагов в сторону барной стойки. Тело сковала какая-то неловкость. Она давно уже не была в пабах или барах одна, все время или с подругами, или с бойфрендом.
С Уильямом. Не думать больше о Уильяме! Справа от Диди раздался взрыв хохота, и она резко повернула голову в сторону веселой компании, при этом неосторожно толкнув кого-то локтем.
– Эй, – услышала Диана возмущенный возглас.
И сразу утратила интерес к веселящимся. Взглянув на парня, который по ее вине чуть не превратил в осколки две пивные кружки, она уже хотела извиниться, но тут же застыла как статуя. Парень тоже застыл, пялясь в лицо Дианы огромными глазами.
– Черт возьми… – выдохнул он. – Да это же Хани Мастерс!
Узнавание длилось несколько секунд.
– Робби? – только и смогла выдавить она в ответ.
Рыжий Робби Дадли, некогда худой, длинный и прыщавый мальчишка, который сидел в школе позади Дианы и подсматривал через ее плечо все контрольные тесты. Его родители здорово развлеклись, подобрав под свою фамилию имя «Роберт»*, и вся школа тоже развлекалась на этот счет. Сейчас от мальчишки остались одни воспоминания. В огромном медведе с медной бородой и волосами, собранными в косу, с трудом угадывались знакомые черты. Но они были. Глаза и улыбка, спрятавшаяся в кустистой бороде.
– Ребят! – проревел Робби, поворачиваясь к куче парней за столом в углу паба. – Вы посмотрите, кого я нашел! Милашка* Хани Мастерс!
На нее уставились три пары глаз. И каждая пара была Диди знакома. Со всеми ними она когда-то училась. Дружила, общалась, сбегала на вечеринки… Робби списывал тесты у нее, а она в свою очередь подсматривала у Терри, рано полысевшего, тощего, в квадратных очках. С пухлым Джошем она целовалась на спор. А вот с темноволосым Диланом пошла на выпускной… и на заднее сиденье пикапа. От красавчика Дилана остались только темные волосы и глаза. Время трансформировало его из мечты девчонок в парня с пивным брюшком.
Рыжий Робби по-братски хлопнул Диди по плечу, от чего она покачнулась и вернулась из прошлого в настоящее.
– Какими судьбами Милашка? Сто лет тебя на видел! Пойдем к нам? Я принесу тебе пива!
Вопросы были риторические. На самом деле Роб не ждал ответа, он просто толкал Диану вперед, к дальнему столику с обалдевшими одноклассниками.
– Садись! – приказал Рыжий, поставив кружки на стол. – Забирай мое пиво, я сейчас вернусь.
Он отошел, а Диди подчинилась. Опустившись на деревянную скамейку, она продолжала таращиться на парней, а они таращились на нее.
– Ну надо же… – присвистнул Дилан. – Действительно Хани Мастерс! Я слышал, ты в Лондоне, танцуешь в какой-то труппе.
– А моя мать говорила, что ты там замуж вышла, – перебил его Джош.
Терри поправил очки на длинном носу.
– Вы же видите, что она здесь сидит. Значит не в Лондоне, и кольца нет. Чего набросились? Как дела, Хани?
Эта короткая отповедь и внимательный взгляд за квадратными очками стряхнули с Диди оцепенение.
– Терренс, ты как всегда самый здравомыслящий из всех, – выпалила она. – Хорошо выглядишь, кстати. Аполлон по сравнению с Джошем и Диланом.
Двое упомянутых недовольно засопели.
– Что? Ладно Джош, ты не изменился. Но Дилан! Ты живешь в этом пабе? Когда последний раз выходил на пробежку?
– Я ему то же самое говорю, – раздался голос Робби, незаметно вернувшегося от барной стойки с очередной пивной кружкой.
– Но Робби переплюнул вас всех, – продолжила Диана. – Признавайся, Рыжий, скольких девушек в неделю снимает твоя борода и коса?
Роб громогласно хохотнул, опустился на скамейку напротив, подвинув плечом костлявого Терри
– У меня вообще-то есть подружка, Милашка.
Диана вскинула бровь.
– И ты ей верен?
Ответом ей послужила хитрая ухмылка.
С этого момента началась непринужденная болтовня. Скованности и растерянности как ни бывало, Диана снова стала собой. Паб, люди, шум – все это было знакомым, привычным. Наконец-то она оказалась в компании людей, с которыми не боялась просто разговаривать. Они смеялись, они ободряюще хлопали по плечу, будто своего приятеля, они не стесняясь рассказывали, как жили здесь, пока Диди пыталась покорить Лондон. О себе она рассказывала мало. Ничего существенного, только обтекаемую информацию. Но им и не требовалось драмы. Они пришли сюда хорошо провести время, чем и занимались.
Кружки пива сменяли друг друга, в ход пошли школьные воспоминания. Припомнился тот самый поцелуй с Джошем на спор, и он, подмигнув, предложил повторить. Диана отвесила парню подзатыльник, а остальные захохотали. Пиво уже успело стереть некоторые рамки. Пока все громко смеялись, сотрясая стены паба, Диди взглянула на Дилана, и несносный демон подстегнул заговорить.
– Дилан, помнишь ружье моего деда?
Тот вдруг перестал хохотать и посмотрел на Диану с хитрым прищуром. Скулы его, однако, предательски покраснели.
– Ты никогда не отличалась тактичность, да, Хани?
– А что за ружье? – вскинул медную бровь Робби.
Диди хохотнула.
– Да, не важно. Старое, дома стоит.
– Нет уж, говори, раз начала!
– Я передумала, – отмахнулась Диана. – Я же девочка! Девочки имеют право передумывать на ходу.
– Тогда станцуй! – не унимался Роб.
– Что? Отвали!
– Давай, профессионал! Чем ты занималась там, в своем Лондоне?
– Развивалась.
– Не похоже. Развлекалась, наверное.
– Пошел к черту, Рыжий, твоя подружка снимет мне голову.
– Не снимет, – хмыкнул Робби. – Докажи, что развивалась.
– Давай! – подстегнул Джош.
– Просим, Хани! – сдержанно добавил Терри.
– Просим, просим, просим! – начали скандировать все четверо.
Диана переводил взгляд с одного лица на другое, их крики уже начинали оглушать, и только ради того, чтобы они заткнулись, Диди сдалась. Закатив глаза, она поднялась со скамейки, ткнула локтем Джоша, преграждающего ей путь к выходу.
– Выпусти, здоровяк, – скомандовала она.
– Да-а-а! – заорал Робби. – Эй, кто-нибудь, сделайте громче музыку, сейчас Хани Мастерс покажет нам, как надо веселиться!
И все закрутилось. Музыка, крики, свист… Диана начала танцевать, сначала медленно, потом темп нарастал, и она уже подпевала заезженному хиту. В какой-то момент Диди запрыгнула на пустующую скамейку, а оттуда на стол. Со стола она перелетела на другой, и так добралась до барной стойки. Посетители ликовали. Они подыгрывали ей, прихлопывали под музыку, подавали руки, помогая преодолевать препятствия. А когда песня была уже на самом пике, дверь паба громко хлопнула. Все разом обернулись.
На пороге стоял Ричи Райан. С его светлых волос стекала вода, синяя футболка облепила рельефное тело как вторая кожа. Он вытирал лицо мокрыми ладонями и отряхивался, как белая швейцарская овчарка. Как-то отрешенно Диди подумала, что дождь все-таки пошел. А потом ее взгляд встретился со взглядом голубых глаз. Непонимание, замешательство, узнавание… Все это пронеслось на лице мужчины с бешеной скоростью. Диди увидела, как он помрачнел, как взгляд голубыми искрами пронесся по ее телу, барной стойке, толпе, и вернулся назад к глазам. Только тогда Диана осознала всю глупость своего положения. Пивные пары стремительно покинули тело, мозг прояснился, и ей страшно захотелось скрутиться в маленький комок. Диди опустила взгляд. И наткнулась на выцветшую надпись футболки.
«Секс, наркотики и рок-н-ролл».
Нужно принять ситуацию как есть. Она глупая, двусмысленная, и абсолютно не касается Ричи Райана. Пусть засунет свое ценное мнение куда подальше. С этой мыслью Диана перестала изучать забрызганную краской майку и снова подняла голову. И ухмыльнулась самой дерзкой из своих ухмылок.
______________
*Роберт Дадли, 1-й граф Лестер – фаворит королевы Елизаветы I Тюдор, государственный деятель.
**«Honey» – англ. «милая», «дорогая».
______________
Гроза застала Рича неподалеку от боулинг-клуба. Он уже собирался поворачивать домой в надежде, что Марианне хватило мозгов уйти. Судя по тому, что Келли пять минут назад прислала смс с требованием «купить новые туфли за все пережитые ужасные минуты», развлекать гостью ей не понравилось. Ричард ее понимал и собирался купить дочери две пары туфель, или даже три.
Ударил гром, сверкнула молния, и свинцовое небо, наконец, рухнули на землю стеной воды. Рич знал, что так будет. Знал это еще в тот момент, когда выскакивал из ворот и устремлялся подальше от дома. Глупая надежда, что пронесет, еще билась в сознании, но гром над Бристольским каналом разбивал ее с каждым ударом. Сейчас, оказавшись под шквалом дождя, Ричард бросился бежать. Куда угодно, лишь бы сверху не было апокалипсиса.
Прямо над головой что-то со стуком ударилось о стену здания. Рич затормозил, взглянул вверх. Деревянная вывеска с каким-то гербом раскачивалась на ветру, надпись гласила «Якорь и корона». Паб! Все это время можно было отсидеться в пабе, а не бесцельно шататься по улицам! Ричард не стал размышлять. В пару шагов он оказался возле двери, дернул за ручку и заскочил внутрь.
Внутри творился какой-то хаос, Ричард не стал сходу разбираться в происходящем. Вода с волос затекала в глаза, и мешала верно оценить картину. Он поднял руки, как мог смахнул ручьи с лица, загреб пальцами назад мокрые пряди, и только тогда осмотрелся. Первое, что понял Рич – это что все взгляды прикованы к нему. Второе – это стихшие голоса и музыка, летящая непонятно откуда.
И, наконец, третье. Диана Мастерс, стоящая на барной стойке. Одетая в забрызганные краской джинсы, знакомую майку «Секс, наркотики и рок-н-ролл» и джинсовую куртку. Весь этот хаос, который замер с появлением Рича, творился вокруг нее. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы информация, наконец, дошла до мозга.
Красная дымка поплыла перед глазами. Очаровательная сцена. Каким же он был кретином… Решил, что вчера ранил кого-то своим необдуманным поведением, целые сутки занимался самобичеваниям, думал, что надо бы как-то все исправить… А девица нисколько не страдала! Даже наоборот, ей было страшно весело!
Рич остался стоять на месте, хотя на самом деле у него было желание пробить кулаком стену. Диана поймала его взгляд, опустила голову, будто ее застали за чем-то неприличным (что в общем-то было недалеко от истины), и почти сразу снова ее подняла. Очевидно, она приняла для себя какое-то решение, потому что на хорошеньком лице расплылась плотоядная ухмылка, не обещающая ничего хорошего.
Песня в невидимых динамиках оборвалась, а следом за нею началась новая. Сначала раздались хлопки, потом ритмичный бит, потом соблазнительный женский голос объявил название группы. Девица, все еще с улыбкой удерживающая взгляд Рича, вдруг встрепенулась.
– Обожаю эту песню! – крикнула она, подняв вверх руку.
Конечно, она обожала эту песню. Рич ее не знал, но момент был подходящий, чтобы обожать любую песню. Диане ответил ободряющий гул голосов. Кто-то сделал громкость еще больше, а Ричард привалился к дверному откосу, скрестил руки на груди и стал наблюдать.
«Ты была проблемным ребенком, которого наказывали всю жизнь.» – запел мужской голос. – «И сейчас ты отрываешься. Быть хорошей девочкой не в твоем стиле»
Начало композиции впечатляло. Диана медленно сбросила с плеч джинсовую куртку, позволила ей соскользнуть с рук. Джинсовка уже почти упала на стойку, но девушка подхватила ее на палец и швырнула аудитории.
«Запинаешься, но все еще выглядишь слишком замечательно. Продолжай в том же духе, и я сделаю тебя своей»
Рич смотрел, как профессиональная клубная танцовщица начинает показывать все, на что способна. И с каким-то ненормальным интересом пытался понять, как она не падает с достаточно узкой барной стойки. Маленькие стопы в кедах несколько раз балансировали на краю, но в этом не было даже намека на неловкое падение. Ее движения были чистой импровизацией, но такой соблазнительной, что полету фантазии не мешало даже наличие полного комплекта одежды на девушке. А потом начался припев.
«Горячая чертовка, я в тебя влюбляюсь. Становись моей девушкой, потому что ты умеешь трясти» – сразу три повтора, во время которых танцовщица обернулась вокруг своей оси, взмахивая бедрами – «этим, и мне это нравится»
На втором куплете из толпы выпрыгнул огромный лось с рыжей бородой и такой же рыжей косой, и включился в игру. Профессионалка не растерялась. Парень начал танцевать, как деревянный, но его энтузиазм компенсировал все шероховатости. А еще их компенсировали движения танцовщицы. Парочка неплохо понимала друг друга, пока в третьем куплете, на словах «ты танцуешь на столах и делаешь это лучше всех» девушка не столкнула парня вниз одним тычком в грудь и не пошла вдоль барной стойки.
Шаг с высоко поднятым коленом – майка в краске задралась вверх. Еще один шаг с высоко поднятым коленом – плоский живот (с уходящей в джинсы татуировкой) сделал волну. Рич глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Если эта песня не закончится в ближайшую минуту, то ему придется выскочить назад под холодный ливень. Этот танец уже не вмещался в рамки терпения, и где-то на краю сознания Ричард знал, что девица это понимает.
Куплет про танцы на столе сменился очередным припевом со словом «трясти», и оборот вокруг своей оси с покачиванием бедрами повторился. Потом еще раз. И вдруг ужасная песня оборвалась звучным «Ух-ху!». Наконец-то. Невидимая рука выключила звук, зрители разразились аплодисментами и свистом. Люди любят зрелища, а подвыпившая публика паба любит зрелища вдвойне.
Диана снова, никого не стесняясь, задрала длинную майку до предела допустимого (снова заставив Рича хорошо подышать), вытерла ее подолом лицо, и выпустила из рук. Колени ее согнулись, и под громкие хлопки девица присела в шуточном реверансе. Рич прикладывал всю силу воли, чтобы остаться невозмутимым хотя бы с виду. Кто-то (а точнее рыжий лось) подал Диане руку, она оперлась о широкую ладонь и лихо спрыгнула на пол.
– Браво, – коротко бросил Ричард, все еще не отходят от дверного откоса, будто только он помогал держаться на ногах. – Это был успех.
Кажется, только сейчас Диана вспомнила о его существовании. Растрепанная голова повернулась в его сторону, темная аккуратная бровь картинно выгнулась.
– Спасибо. Я знаю.
Рич все-таки отлепился от опоры и расслабленной походкой приблизился к девушке. Никто из присутствующих не смог бы сказать, что нервы у него на пределе.
– Сколько репетировала?
Девица отбросила волосы с лица, прочесала их пальцами.
– Всю жизнь готовилась к этому моменту, – пожала она плечами. – Знала, что однажды встречу психа-художника.
Из всех актрис, которых Ричард видел за два года жизни в Кливдоне, эта была лучшей. Он прищурился, склонил голову на бок, пробежал взглядом по злосчастной майке, как-то не к месту задавшись вопросом, откуда на ней взялась синяя краска. Такой же чернильный развод оказался еще и на тонкой белой шее, и Ричу до зуда в ладонях захотелось потереть его пальцем.
