Текст книги "Откровения Жрицы. Квинтэссенция (СИ)"
Автор книги: Хелена Гюст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)
Открыла было рот, чтобы сказать о выигрыше, но закрыла его обратно, тихо ответив правду:
– Не хочу быть с Ульвом, видеть не могу, знать не желаю…
– Давай с ним поговорю я, – приблизилась ко мне.
– Не поможет, – отвожу глаза в сторону. – Он сам все прекрасно понимает.
– Понимает?! – воскликнула сестра. – Понимает и продолжает мучить вас двоих!?
Согласно кивнула, добавить было нечего.
– Я всё же попытаюсь донести до него нужную информацию, – задумалась она, вставая с кровати и подходя к окну. – Можно я поживу здесь пару дней?
Очень, очень странный вопрос. Я нахмурилась. Значит, её холодность по отношению к Рому мне не показалась.
– Ань, ты лучше задай этот вопрос либо Владу, либо Рому, – пожимаю плечами. – Я так-то сама здесь на птичьих правах.
– Полагаю, Влад будет не против, – повернувшись ко мне, улыбнулась.
– А Ром? – осторожно спрашиваю.
Аня старательно смотрела в окно, словно решаясь сказать мне или нет. Затем она задумчиво произнесла:
– Ради наших отношений мне лучше пока не появляться в его доме.
– Он чем-то обидел тебя? – тоже встав с кровати, подошла к сестре.
– Не то, чтобы конкретно он, – повернулась спиной к окну. – Просто вся ситуация, плюс мои мысли. Мне всего лишь надо успокоиться, иначе наговорю лишнего, поругаемся сильно. Мы без того все утро по телефону ругались, – горько усмехнулась, – точнее во мне проснулась саркастическая стерва, а Ром всё молча выслушивал.
– А-а-а-а, – понимающе протянула я. – Да, ревность она такая, съедает разум быстро и не даёт трезво мыслить.
– Приходилось ревновать? – подозрительно и с насмешкой посмотрела мне в глаза.
– Ага, был один позорный случай, – вспомнила, как забирала ключи от этой квартиры. Сейчас понимаю насколько глупо и опрометчиво поступила, но тогда готова была рвать и метать от этой спонтанной ревности.
– Расскажи, – мягко попросила сестра.
Честно говоря, мне вовсе не хотелось этого делать. Она хоть и настаивала на том, чтобы забыла агента Орвэля, да и я вроде как согласилась, но пока ещё не могу этого сделать. По-прежнему продолжаю следить в интернете за его жизнью, какие дела он раскрыл, на какие мероприятия приглашают, и всё также засыпаю с мыслью, как, находясь в параллельной Вселенной, мы вместе остаёмся навсегда. Сама себе укоризненно покачала головой, сестра же расценила это как мой отказ говорить. Хотела что-то сказать или спросить, как в коридоре раздался звонок её сотового, и стала уходить она медленной походкой.
Поскольку дверь Аня не потрудилась за собой закрыть, то услышала невероятно ледяной тон, который применила к абоненту. Не надо иметь дедуктивное мышление, чтобы понять, кто именно позвонил. Однако меня поразило другое. Её холодность и жёсткость грубых шуток напомнила мне Грацианского. Обязательно сообщу её об этом, во избежание мучительных переживаний со стороны Ромальва. В этот момент пожелала вечного заточения Влада. Что будет, когда он вернётся? Ничего хорошего.
С появлением Ромальва в жизни сестры, всегда держала крестики за него, совершенно не заботясь о её чувствах и переживаниях. Видимо, их отношениям не было суждено продлиться долго и бесконечно счастливо…
*
– Халява, приди! – высунувшись наполовину из окна, кричала поздно ночью студентка юридического института, указывая на нужное поле в зачётке.
А ещё эту ночь спала на учебнике, конспекте и шпаргалке, и всё было открыто. Говорят, так знания проникают в голову человека и лучше усвояются. Ещё в зачётной книжке в верхнем правом углу нарисовала домик с окошком и трубой, из которой идёт большой дым. Рисовала карандашом, конечно же. Иначе за такие художества получу сполна от декана. За день до экзамена искала беременную женщину и просила назвать любое число от одного до двадцати трёх, именно столько будет билетов. Это спасибо большое нашему преподавателю, сжалившемуся над нами, «везунчиками». Обязательно в обувь, босоножки на шпильках, положила пять копеек, для отличной оценки. И попросила сестру ругать меня последними словами, как она это умеет.
Вот я направляюсь в институт на экзамен по теории государства и права в белой блузке с неглубоким вырезом, чёрной юбкой фасона «карандаш», чистыми волосами, вьющимися локонами спадающие на плечи. Повседневный макияж, ничего лишнего: стрелки, тушь, пудра и блеск на губах, а в завершение тонкий свежий аромат духов. Про немытые волосы и не сменную одежду с начала сессии также слышала, даже родители советовали так сделать, но не могу явиться там с грязными патлами в вонючих тряпках.
Да, сейчас идёт месяц июнь, а конкретно подходит к его завершению, и да, это последний экзамен в этом семестре. В мае зачёты сдала успешно, без долгов по контрольным работам, даже курсовую работу защитила на «отлично».
За это время со мной ничего необычного не приключалось. Рунгарн периодически захаживал в гости, но только ради проверки портала. По его словам, в том месте, где их выбросило в первый раз сейчас пусто, и никаких следов присутствия временных врат. Он приходил с ещё несколькими магами, и они все вместе старались разорвать цепи и замки. Я честно им мешала, старалась, как могла. То чаю предложу, то указания начну раздавать, то с советами лезла. В общем, помогала себе, насколько фантазии хватало.
Аня вернулась к Рому спустя неделю. Мне кажется не без моей помощи. Не в силах больше слушать её телефонных издевательств над ним высказала мнение о схожести поведения с Владом, заставила вспомнить последним месяцы отношений с ним. Сначала возымел обратный эффект – стала жалеть себя, что не смогла распознать в нем переживания за неё, а она так плохо поступила с ним, дважды бросила несчастного влюбленного парня. Однако потом разум и трезвость мышления вернулись к ней.
«Я люблю Рома. Он не заслуживает такого отношения к себе, тем более что ничего плохого мне не делал».
Вот с такими словами собрала вещи в пакет и умчалась на крыльях любви в крепкие объятия своего парня, что с облегчением выдохнул, так и не поняв причины происходящего. Разговаривая с ним, всё списали на безумные женские дни, поскольку оба не знали к кому конкретно она ревновала.
Экзамен проходил в закрепленной за нашей группой аудитории. Студенты, вытащив оттуда стулья, расположились в коридоре: одни зубрили, другие писали шпаргалки, третьи беспечно веселились. Я же искала глазами свою бывшую соседку Машку, которой не оказалось здесь. Опаздывает что ли?
– Орлова! – выкрикнула вышедшая из аудитории староста. – Где тебя носит? Уже вторая «пятерка» стала заходить!
– Как? – от удивления округлились глаза.
– Вот так! Опаздывать меньше надо, – недовольно шипела она. – Сан Саныч уже не знает, какими причинами оправдать тебя перед глазами нашего Карилла Саныча.
– Ой, ли, – махнула рукой. – Будто ему есть до нас дело.
– Есть или нет, но каждого по списку проверил. Журнал с оценками просматривал, зачётки каждого студента изучал. Что-то записывает к себе в ежедневник.
– Думаю, ничего страшного, – достала зачётную книжку из сумки и протянула старосте.
– Да?! – возмутилась она. – В предыдущих группах за опоздание балл снижал, придирался к ответам, списывать не давал, – она с важным видом прижала к себе мою зачётку. – Вот и думай теперь, – вновь вошла в аудиторию.
Я старалась сохранить холодность, но нервное состояние незаметно подкралось, и меня охватил лёгкий мандраж. Те, кто зубрил и делал шпаргалки, даже не заметили моего присутствия, а вот веселящиеся ребята подмигнули, поздоровались и предложили присоединиться к ним. Улыбнувшись, отказала. Спасибо, но не сейчас. Направилась в женский туалет, где смогу хотя бы руки в холодную воду опустить, так как из-за макияжа умыться не смогу. Мне любым способом нужно успокоиться.
Не знаю, сколько времени провела там, опомнилась только, когда услышала недовольный возглас с моей фамилией. Смотрю в зеркало. Стоит симпатичная, ухоженная девушка, которая готовилась к экзамену. Так в чем же дело? Глаза у неё потерянные, улыбка не выражает никакой радости, только сочувствие. А, собственно, чего я боюсь? Сдам или не сдам этот предмет, опозорюсь или нет перед Орловым, всё равно меня ждёт другая судьба. Собрала волю в кулак и… И вцепилась руками в раковину. Вот готова идти, но ноги не слушаются.
– Орлова, чтоб тебя! – возмутилась вбежавшая в туалет староста. – Ты решила провалить экзамен? Что происходит? Я не узнаю тебя!
– Рязанцева, там ещё куча студентов, – спокойно отвечаю. – Я пойду последняя.
– Куча?!? – еле сдерживаясь, воскликнула девушка, схватив меня за руку и потащив за собой. – Ты последняя из последних! – выбежав в коридор, окинула рукой, показывая пустоту и тишину. – Даже должники уже все прошли.
Очуметь! Мне казалось, что прошло не более десяти минут. Время, куда ты так спешишь?
– Уже даже я сдала ТГП, – продолжала тащить меня по коридору староста. – Мы с Сан Санычем ведомости заполнили. Только ты одна осталась, – на этих словах буквально впихивает меня в аудиторию.
Я влетаю в помещение, спотыкаясь, но удержала равновесие. Выпрямляюсь, и мои глаза сами сталкиваются со строгим, слегка уставшим взглядом следователя. В горле пересохло, руки задрожали, воздух потяжелел, как-то стало душно и нечем дышать.
– Одна из лучших студенток в этой группе, – заговорил преподаватель, недобро взглянув на меня. – Проходите, Орлова, тяните билет.
Старалась вовсе не смотреть на него, гордой походкой направляясь к преподавательскому столу, на котором лежали оставшиеся пять билетов, перевёрнутые текстом вниз. Не стала долго думать, гадать, присматриваться, и вытянула первый попавшийся под руку.
– Билет номер один, – тихо произношу.
– Здравствуйте, Орлова, – укоризненно сказал Сан Саныч.
– Здравствуйте, – нервно улыбнулась в ответ.
Но он как-то глазами стал показывать на рядом сидящего мужчину. Вопросительно смотрю, пытаясь понять его намеки. А потом лёгкий холодок пробежался по спине, ведь залетев в аудиторию, совсем забыла о вежливости.
– Драсьте и Вам, – быстро посмотрела на агента, чьи синие глаза очень внимательно оценивали меня.
Здесь очень жарко, вообще свежего кислорода не хватает! Совершенно забывшись, расстегнула две пуговицы на блузке, таким образом, углубив вырез. Села за парту на правом ряду и принялась вчитываться в билет.
– Что только не творит эта жара с людьми, – обречённо выдохнул преподаватель, подойдя к окну и раскрывая одну створку нараспашку.
Первый вопрос – предмет, метод и основные функции теории государства и права. Это легко. Даже записывать не буду, и без того помню. Второй вопрос – форма правления, понятие и виды. Так, две формы правления: монархия и республика. Раскрыть их значение, и примеры приведу. Тоже не стану писать. И, наконец, третий вопрос – принципы взаимоотношений правового государства с личностью. А вот тут на ум ничего не приходит. Постучала по столу пальцами, вспоминая хоть что-нибудь. Нет, пусто.
– Орлова, садитесь отвечать, – поступила мягкая, но всё же команда от проверяющего.
Бросила на него неодобрительный и непонимающий взгляд. Что за несправедливость! Как минимум у меня пятнадцать минут есть.
– Вам достался лёгкий билет, – улыбнулся. – Заметил, что вы даже ручку не достали, чтобы оставить какие-то пометки, а значит, знаете ответ. Не тяните время.
– Как скажите, Орлов, – не сдержала ядовитый язык. Осознав, что обратилась крайне не уважительно, быстро добавила, коря себя за нервозность: – следователь Орлов.
Встала, взяла сумку, стоящую на соседнем стуле, поправила блузку, потянув вниз, намеренно чуть оголяя грудь достойного второго размера. На меня явно плохо действует жара, иначе этот поступок не оправдать. Гордой походкой, цокая шпильками по ламинату, села прямо перед Кириллом Александровичем, а не преподавателем, взявшим у меня билет.
– Первый вопрос, – начал Сан Саныч, и на том закончил.
– Что это? – развернул мою зачётку мужчина, тупым концом ручки указывая на месте моего художества.
К слову староста и преподаватель тоже заинтересовались, поэтому им пришлось выгнуться, дабы увидеть картинку.
– Домик, – не могла не улыбнуться.
– Домик? – переспросил с неким подозрением.
– А, это у нас так студенты удачу призывают на экзамены, – вмешался Сан Саныч, рассмеявшись. – Чистой воды суеверие, но думают, что поможет.
– Главное верить, – добавляю совершенно серьёзно.
– Вот как? – уголки губ едва дрогнули в улыбке. – Сейчас и проверим. Продолжайте, Александр Александрович.
Преподаватель мне одобрительно кивнул и я начала рассказывать. За это время староста собрала все зачетки, кроме моей, и вышла из аудитории. Первый вопрос описала более чем подробно. Второй, как и планировала: обозначила виды, раскрыла их понятия, привела примеры на странах нашего мира. И вот мы подобрались к третьему вопросу.
– Для чего ты выбрала эту специализацию? – деловито поинтересовался следователь.
Мы все разом удивились столь внезапному вопросу, а я так вообще опешила и не сразу ответила.
– Чтобы бороться со злом.
– Злом, – повторил он, недобро взглянув в мои глаза. – Что ты считаешь злом?
– Любое преступление и правонарушение, – ответила незамедлительно.
– Угу, – кивнул он скорее своим мыслям. – Тогда вот тебе задача.
– Я извиняюсь, Кирилл Александрович, – вмешался преподаватель, – но, может, уже отпустим её? И без того ясно девочка молодец, учила, показывает неплохие знания.
– Решит задачу, и будет свободна, – отчеканил тот, что напряглись мы оба. – Девушка – примерная дочь, хорошистка, в меру тихая и не позволяющая себе лишнего – внезапно напивается и начинает беспорядочно вести себя: неподобающие танцы, вызывающее поведение, открытие недоступной для общества информации. Чтобы угомонить пыл этой девушки друзья пытаются увести из клуба. Однако, остальные зрители, исключительно мужского пола, против. Завязывается драка, в которой страдают люди, получая различную степень тяжести здоровью. Наплевав на всё это, девушка отправляется домой, где даже не вспоминает о данном инциденте. Вопрос, – он сурово смотрел на меня, – кто является злом?
– Странная задача, – почесав вспотевший лоб, высказался Сан Саныч, у которого вибрировал телефон, и, извинившись, вышел из аудитории.
Я, нахмурив брови, смотрела в сторону. Всё-таки он узнал. Неужели Рунгарн рассказал? Или сама Анька? Бросило в жар, во рту образовалась пустыня, глотать даже стало больно, пить хотелось безумно. Машинально расстегнула ещё одну пуговицу, сделав вырез непозволительно глубоким для делового стиля. Мне просто было нечего ответить ему. Боковым зрением замечаю, как сильно вертится ручка в его пальцах, изредка ударяясь о стол. Перевожу на него взгляд, и немного насторожилась, испугавшись. Глаза цвета глубоко синего моря заметно потемнели и смотрели чуть ниже моего лица.
– Ты представляешь, что мне пришлось подделывать документы, пользоваться услугами магов, чтобы ты бесследно исчезла из камер и памяти свидетелей, чтобы вместо уголовного дела, завели административное?
За окном погода начала портиться, солнце затмили тучи, начинался сильный ветер, который ворвался в помещение, всколыхнув короткие жалюзи. Тело вмиг отреагировало на внезапную прохладную свежесть, покрываясь мурашками.
– Это невозможно, – тяжело выдохнул он, и в аудитории послышался треск сломавшейся ручки.
Я сочувственно посмотрела на ручку, а затем агент резко встал и быстро оказался прямо стоящим передо мной, повернув к себе лицом вместе со стулом. Мужчина стал аккуратно застегивать пуговицы на белой блузке.
– Я, кажется, уже говорил, чтобы ты заботилась о своем здоровье. Почему это приходится делать мне!? – отстраненно прозвучал риторический вопрос.
Закончив, согнутым указательным пальцем заставил поднять голову вверх, и наши взгляды вновь столкнулись. Для меня это было невыносимо тяжело. Как же сильно захотелось встать и прижаться к нему, чтобы почувствовать его объятия. Чем больше он вот так смотрел на меня, тем больше меня охватывало необъяснимое желание, которое никогда не испытывала до этого дня. Ещё чуть-чуть и кинусь ему на шею, однако, это было исключительно моё желание, потому что он повторил свой вопрос:
– Так кто же является правонарушителем?
От горькой обиды в несовпадении наших желаний, отвела взгляд. Если бы знала, что ему обо всем доложат, то послушалась Рома и уехала домой.
– Почему молчишь? Стыдно?
Да, только перед Вами стыдно. Ни перед кем больше. Моя цель была опозорить Ульва, собравшегося стать моим хранителем. Только об этом я ему не скажу, продолжая молчать.
Кирилл Александрович отошёл от меня, что-то записав на листе, а после устало добавил:
– Прошу, не заставляй меня по-другому воздействовать на тебя. Свободна.
Пораженная своими чувствами и его холодным поведением (буду честна: да, хотелось хоть чуточку обратить его внимание на себя; да, пыталась соблазнить, не получилось), встаю из-за стола, слабо ухватившись за ручки сумки, и побрела по проходу между партами. Задумавшись, не заметила, как она выскользнула и упала перед ногами. Из бокового приоткрытого кармана выпали ключи от квартиры и проездной в метро. Нагнулась, подбирая и собирая всё в таком же положении.
– Ты издеваешься надо мной?! – неожиданно близко прозвучал мужской бархатный голос с едва уловимой хрипотцой.
– Нет, – искренне не поняла его вопроса.
Он обошел меня и вышел из аудитории, столкнувшись в дверях с преподавателем, который в это время входил. Они пожали друг другу руки, а Сан Саныч задал уже вопрос мне:
– Пять?
Это он про оценку. А я даже и сама не знаю. Он мне ничего не сказал. В ответ пожимаю плечами. Преподаватель махнул рукой в знаке следования за ним. Подошли к столу, где красивым почерком выведено в зачётке «хорошо», а на листке, вложенном в неё, написано «неуд, Орлова».
Возмущенные эмоции захлестнули меня. Беру этот лист и бегом последовала за ним. За какие такие заслуги он мне неуд поставил?!
И лучше бы я не бежала сломя голову по скользкому полу, перепрыгивая опасные ступеньки на шпильках, поскольку выбравшись на улицу, выйдя из главного входа, увидела Ксану. Пошатнулась и уселась на порожках. Не может быть! Этого просто не может быть. Они о чём-то разговаривали, а после направились на парковку. Присутствие данной магини означает только одно – портал открылся полностью.
На город опустился ливневый дождь, под который я и попала. Выйдя из метро, до дома шла босая и медленным шагом. За пределами вытянутой руки ничего не было видно. Звук проезжающих машин слился с шумом ливня, поэтому даже было страшно переходить дорогу. Только благодаря свету фар можно было ещё догадаться о приближающемся транспорте. Поэтому я не видела смысла в спешке, а ещё чувство беспокойства не покидало меня до самого порога.
Вставив ключ в замочную скважину, понимаю, что дверь не заперта. Входя внутрь, возле порога обнаружила несколько пар обуви. Рунгарн? Ромальв? Анна? Или, быть может, кто похуже? На втором этаже слышалась оживленная беседа. Бросаю на пол свои босоножки и поднимаюсь наверх. Меня слегка трясло от холода, на улице помимо дождя был очень сильный ветер. По дороге думала принять ванну и испить чая. А сейчас, окинув всех взглядом, было только одно желание – броситься в бездну.
Кто похуже также присутствовал среди всех остальных. Даже Юлиана, печально смотря на меня, стояла подле Ани. Конечно, портал открылся. Иначе нашей маленькой сестренке здесь не было, поскольку принято решение сразу отправить её на Эртх, как только вновь заработают врата. Рунгарн, как и другие маги, озадаченно переводил взгляд с меня на Ульва.
Аасэн младший подошёл ко мне и, взяв за руку, повёл куда-то за собой. А я настолько сильно испугалась, подумав про тот самый конец, что испуганно выкрикнула:
– Не трогай меня! – вырываю ладонь.
Он продолжал стоять ко мне спиной, никак не отреагировав, и только глухо начал говорить:
– Мы здесь не одни, Алина. Прошу без своих выпадов. Просто выслушай меня.
Я посмотрела на Аньку, которая тяжело вздохнула, прося взглядом выслушать парня. На самом деле мне сейчас нужна была её поддержка, но раз настаивает, значит стоит чуть успокоиться.
– Внимательно слушаю, – сухой ответ.
– У нас есть десять дней для принятия решения. Либо наша свадьба, на которой происходит обряд по становлению твоим хранителем, либо наказание.
– Наказание, – приняла выбор.
– Не спеши, Алина, – вмешался Рунгарн, а затем обратился к другой жрице. – Анна, позволь ребятам сопроводить Юлиану к Хэджоу, – очень выразительный на что-то намекающий взгляд.
– Да, – сначала тихо и неуверенно согласилась, прижимая к себе сестренку. – Да-да, Рунгарн, – поняла его намёк, – ты прав.
Аня обняла её, поцеловала в щеку и что-то прошептала на ухо. Черноволосый мужчина со странной прической в виде высокой завивающейся башни, больше похожей на пизанскую, отдал приказ магам. Засверкали врата, на которых не было ни цепей, ни замка, и те исчезли по ту сторону дверей.
– А теперь ещё раз, – начал Рунгарн, сочувствующе посмотрев на нас двоих, меня и Ульва. – Наказание жрицы: её помещают в изолированную камеру, которая не только блокирует магию, но ещё и высасывает резерв, делая слабой и более податливой для ведения диалога. Конечно, всё зависит от силы духа, но изначально помещают на тридцать дней, далее срок увеличивается на десять суток. Никто из девушек не выдерживала более двадцати дней. Если и это не помогает, в ход идут пытки, но не телесные, а подавляющие психику и лишающие воли. Но! – указательный палец вверх. – Был у нас и такой случай, когда одна жрица смогла выстоять. Все маги восхищались ею, – пауза, и тихое, – после жалели. Тогда уничтожили всю её семью, включая вторые, третьи и даже четвертые ветви родства.
На этих словах мне стало плохо, что я пошатнулась, а Ульв, немедленно отреагировав, поддержал. Это ж насколько нужно иметь бесчеловечную душу и черствое сердце, чтобы так поступить.
– За что? – мой единственный вопрос.
– За то, что ослушалась Правителя, и помогала в бесчинствах Заардану, – ответил Ульв. – И да, это была жрица Воздуха. В основном только с ними и возникали проблемы.
Так вот откуда во мне огромное накопившееся за все эти годы чувство вины, от которого порой повеситься хочется, да и сны вовсе не кошмары, а воспоминания из прошлого.
– Алин, – заговорила сестра, – выйти замуж за Ульва не самое худшее. Он любит тебя, выполнит любой твой каприз, сможет защитить.
– Мои желания совсем не учитываются? – сглатываю подкатившие слёзы отчаяния.
Да я только недавно морально пала, пытаясь соблазнить другого мужчину, желая хоть каплю обратить на себя его внимание, не в силах терпеть эту снедающую боль от неразделённой любви! А мне предлагают исковеркать собственную жизнь замужеством за другого, только лишь бы не попасть под гнев Правителя.
– В данной ситуации не учитываются, – изрёк Рунгарн, сложив руки на груди. – В случае твоего отказа, Правитель не станет помогать с болезнью жрицы Воды, он просто воспользуется этим и лишит воли навсегда, сделав из неё беспрекословно подчиняющуюся хранительницу нашего мира. Портал открылся не сам по себе, да и граф Грациан эн Григ не передумал. Его сломили. Алина, ты его прекрасно знаешь. Вдумайся во фразу «граф Вальгард Грациан эн Григ повержен». О способах знает только сам Глава. Бывший хранитель врат будет находиться неизвестно где, и в неизвестно каком состоянии, – перевёл взгляд на подошедшую к балконной двери и отвернувшуюся при упоминаниях бывшего парня Анну, – до тех пор, пока не подчинишься конкретно ты. Ромальва Заильна также подвергнут наказанию под стать Вальгарду.
– Да за что? – не сдержав эмоций, выкрикнула я, и спонтанно высвободилась моя энергия, всколыхнув тюль и портьеры на окнах, сбрасывая вазу с кофейного столика, опрокидывая несколько книг со стеллажа.
– Успокойся, – тихо проговорил Ульв, прижимая к себе.
– Наказание, жрица, – обреченный ответ. – Это будет твоим наказанием. И да, ту связь, что связывает хранителя Грациан эн Грига и жрицу Земли, насильно разорвут.
– И что с того? – не понимаю смысл этого действия, Аня любит Рома, и будет всем лучше, если этой связи не станет больше.
– Он умрет, – дрогнувшим голосом ответила сестра, вновь повернувшись к нам.
Смотрю в её потемневшие глаза, и понять не могу. Это неостывшая любовь или же элементарное человеческое сочувствие?
– Жрица может без вреда для себя менять хранителей, – вполголоса заговорил Ульв, не отпуская от себя. – А вот они, наоборот. Поэтому это не простая прихоть или воля быстротечных эмоций. Стать хранителем – значит оберегать тебя с этого дня и до самой своей смерти.
– Возвращаемся к началу, – строгий взгляд Рунгарна на меня. – Либо свадьба, либо наказание. Правитель готов пойти навстречу только благодаря выигранной войне с малумнами. Решай.
– Не понимаю, что такого я совершила? – безнадёжный, отчаянный взгляд в ответ. – Неужели вся эта честь с наказанием ради меня одной?!
– Ты не просто поддалась влиянию Заардана, также имела с ним отношения…
– Да все мы поддались его влиянию! – эмоционально перебиваю Ульва.
– Ты совершила государственное преступление, отдав древние и могущественные артефакты, – совсем тихо ответил Рунгарн. – До тебя до этого ещё никто не додумался сделать. Можно сказать, ты буквально отдала власть врагу. Останься ты там, если бы Вальгард не выпихнул тебя с Эртха, кто знал бы, какая была бы ты сейчас…, – нервно выдохнул. – И была ли бы…
Я отстраняюсь от Ульва, не в силах больше сдерживать слёзы, которые опаляя жаром, скатывались по щекам. Меня вновь начало трясти, когда я медленным тяжёлым шагом направилась к лестнице.
– Мне необходимо подумать, – еле слышно произношу, крепко хватаясь за перила, и спускаюсь вниз.
Дойдя до комнаты, закрылась. Стараясь не думать обо всей этой ситуации, стала переодеваться в чистую сухую одежду. Только хотела пореветь в подушку, как услышала звонок своего сотового. На экране высветился номер Рома.
«Забери меня отсюда! – прошу его, крепко сжав трубку.»
«Где ты? – встревожился мужчина.»
«У Влада.»
«Двадцать минут. Будь готова.»
Отключив связь, вышла из комнаты, чтобы накинуть сверху футболки легкую ветровку. Одеваясь, услышала тихие шаги сестры, которая крепко обняла меня, а потом добавила:
– Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я не брошу тебя, слышишь? У нас есть десять дней, и, начиная с этого, отправляюсь на Эртх. Мне не нравится власть Правителя, и не желаю, чтобы кто-то из дорогих мне людей жертвовал собой или страдал.
А у меня не было ни сил, ни желания, ни настроения на продолжение этого судьбоносного разговора. Только эмоции и накопившиеся за время слёзы.
– Ненавижу тот день, когда открылся портал! – тихий гневный ответ, и быстрым шагом выскочила из квартиры.
Дождь все также лил стеной, только ветер более не бушевал. Сквозь эту стену разглядела автомобиль Рома. Хоть и быстро пробежала расстояние в пять метров, однако в салон всё равно села промокшая. Ветровка была сшита из плащевой ткани, поэтому постаралась снять её сразу. Мужчина, не говоря ни слова, включил печку, и нажал на педаль газа.
– Что такого произошло, раз выбежала с мокрой головой? – спросил, не глядя на меня.
Молчу, тяжело выдохнув. Если скажу про наказание, то он не допустит этой свадьбы, да и поможет ещё бежать с обеих планет. Мы, конечно, автоматически станем беглыми преступниками, не совершив никакого преступления, зато будем свободны от навязанных обязательств.
На самом деле я уже всё решила, как только села в машину.
– Хорошо, – согласился с моим желанием ничего не рассказывать. – Скажи тогда, почему волосы мокрые. Заболеть не боишься?
– Нет, – истеричный смешок. Вот как раз обычная простуда меня больше не пугает, как раньше, до всей этой истории. – После сдачи экзамена, возвращалась домой и попала под дождь. А в квартире ждал неприятный сюрприз, вот и не успела высушить их.
– Собственно, я и звонил, узнать про экзамен, – уголки губ дрогнули в улыбке. – Как всё прошло?
– Орвэль в зачетке написал «хорошо», а в целом оценил мои знания на «неуд», – говорю спокойно, но как вспомню его почерк на листке, прямо злиться начинаю.
– Ого, – рассмеялся. – Что ты натворила?
И я принялась рассказывать с самого начала, когда не осознанно опоздала. Вообще, такого понимающего человека в моей жизни больше никогда не было, и вряд ли будет. Ромальв никогда не заставлял рассказывать о моих бедах, не давил на меня, принимал мои молчаливые переживания. И сейчас это один из тех моментов, когда была ему безумно благодарна, поскольку начала-то свой рассказ с экзамена, а дальше сама решила продолжить про портал, Ульва, Правителя, опуская наказание его и Ани. Просто не смогла этого сделать, иначе на одну беглую преступницу стало бы больше. Наверное…
Мы ехали около двух часов по трассе и оказались за городом, выехав к берегу моря. За это время дождь перестал поливать стеной, но чёрные хмурые тучи не прекращали грозно парить над нами. Здесь было тихо и спокойно, не считая шума волн, ударяющихся о крутой берег. Выйдя из машины, облокотились на кузов, и Ром, внимательно выслушав мой рассказ, произнёс:
– Так вот какая цена такого послушания жителей Эртха.
– Насчёт жителей не знаю, но приближенные к нему однозначно заплатят не малую цену, не будь они преданы ему, – очень тихо отвечаю.
– И что же ты решила? – очень осторожный вопрос.
– Не знаю, – вру, глядя исключительно на море.
Ром понимающе кивнул. Мы ещё долго молча простояли, и неизвестно, сколько прошло времени в тишине, кажется, что бесконечно мало, ведь рябь на воде словно гипнотизировала, забирая беспокойство.
Мужчина, открыв дверцу и покопавшись в бардачке, достал небольшую бархатную лазурную коробочку. Подошёл, и вручил мне. Отрыв её, открылся и мой рот. Там лежало обручальное кольцо с небольшим бриллиантовым камушком, сверкнувшим на лунном свете, который пропустила чёрная туча, борясь с небом за своё право существование.
– Серьёзно? – ошарашенно смотрю на него.
– Да, – сдержанный ответ. – Нравится?
– Мне очень нравится, – провела подушечкой пальца по бриллианту, не в силах сдерживать широкую улыбку радости и счастья.
– А ей понравится, как думаешь? – задумчивый вопрос, а в голосе прошлись нити волнения.
– Ей оно понравится, будь оно деревянным, – улыбнулась ещё шире, радуясь этому событию. – Когда планируешь?
– Скоро, – загадочно улыбнулся в ответ, а в желтых глазах заплясали озорные огоньки.
*
Домой я вернулась спустя два дня. Так не хотелось ехать обратно, и Ром предложил посетить Эртх. Истинная жрица умеет открывать портал, где нужно ей, даже если разрыв пространство очень слабый и практически не осязаем. Вот и я, призвав силу, вычертив четыре руны стихий в воздухе, и прошептав фразу «врата времени появитесь пред жрицей Воздуха», смогла открыть эти красивые двери.
