Текст книги "Свидание на одну ночь (СИ)"

Автор книги: Хелен Купер

Соавторы: Дж. С. Купер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Выходит, ты пытаешься сказать, что не считаешь меня дерзким? – Он склонил голову и улыбнулся мне. Я не хотела встречаться с ним взглядом. Но кто мог сопротивляться сексуальному парню с такой милой и дразнящей улыбкой? Его зеленые глаза словно пытали меня. То мгновение было ярким и глупым, а мне так хотелось, чтобы все стало темным и душным. Мне не хотелось, чтобы мне нравился Ксандер. У меня были все причины, чтобы Ксандер мне не нравился, но это было очень трудно испытывать, когда он стоял так близко ко мне.

– Чего ты хочешь от меня, Ксандер? Все это недопустимо, я тебе уже говорила.

– Почему? – Он сделал еще один шаг ближе ко мне, и на этот раз я почувствовала, как его бедро коснулось моей ноги.

– Ты собираешься жениться на моей сестре.

– Да, но мы не любим друг друга.

– Тогда выходит, что ты не собираешься жениться на ней? – осторожно и с надеждой в голосе спросила я. Я понимала, что с моей стороны было неправильно надеяться на то, что он отменит свадьбу. – Ты собираешься отменить свадьбу?

– Зачем мне это делать? – Он обнял меня за талию и притянул к себе. Я почувствовала его эрекцию в районе своего живота.

– Ты правда возбудился в такой момент? – в шоке спросила я.

Он широко мне улыбнулся, продолжая молчать. Его глаза, будто смеясь, смотрели в мои, а затем он взял меня за руку.

– Что ты делаешь? – тихо спросила я с диким сердцебиением от мысли, что я находилась так близко с ним.

– Отвечаю на твой вопрос.

– Какой вопрос? – У меня будто затуманился разум.

– На этот. – Он взял мою ладонь и положил ее себе на пах, осторожно сжимая мои пальцы, чтобы я почувствовала твердость его члена.

– Что ты делаешь? – Я еле дышала, когда мои пальцы почувствовали его толстое мужское достоинство.

– Ты спросила меня, правда ли я возбудился, и я подумал, что это самый лучший способ, как я могу ответить. – Он подмигнул мне, и я одернула свою руку, представляя его обнаженный член в моем рту и его руки на моей голове. Несколько секунд мы стояли и смотрели друг на друга, и мне было понятно, что я попала в большие неприятности. Я все еще хотела этого мужчину, а он хотел меня, и я не представляла, что буду с этим делать.

– Тебе лучше уйти. – И вместо него я посмотрела на кровать. Все, что я хотела, – это забраться под одеяло и рыдать.

– Но мы еще не закончили разговор, – покачал он головой.

– Мне больше нечего сказать, Ксандер. – Я глубоко вдохнула. – Я буду помалкивать, но только потому, что не хочу ни с кем обсуждать все то, что произошло между нами.

– И тебе не хочется узнать, что у нас с Гэбби?

– Нет, почему мне захотелось бы знать, что у вас с Гэбби? – Когда я представила их вместе, у меня скрутило от боли живот. У меня застучало в висках, я ревновала. Я не знала почему. Я ведь даже не думала, что мы еще встретимся с ним. Вернее, это было правдой лишь отчасти. Я не думала, что увижу его снова, но всю неделю мечтала об этом. Во мне теплилась своего рода надежда, что он найдет меня, – ну знаете, как это случается в фильмах о любви. Он бы расспрашивал гостей со свадьбы, что это была за красивая девушка в светло-розовом платье, и, выяснив, кто я, пришел и нашел бы меня. Я не имела в виду фильм «Вечный Сталкер». Он бы не зациклился на мне одной и не стал бы преследовать меня, чтобы потом убить. Я имела в виду милый романтический момент в кино. Он нашел бы меня, поставил бы серенаду на кассетном проигрывателе, которые когда-то использовали. У него в руках был бы букет цветов, и он бы сказал, что проведенная со мной ночь в отеле была лучшей в его жизни, что он никак не может перестать думать обо мне. Да, не ожидая вновь его встретить, я в глубине души надеялась, что он найдет меня. И на какую-то секунду, увидев его в нашей гостиной, я подумала, что, возможно, мои мечты стали явью, но, конечно, это было не так. Потому что именно так в моей жизни и происходило. Мне никогда не встречались мужчины-романтики. Я никогда не встречала мужчин, которые бы захотели ухаживать за мной, сводя меня с ума. Я никогда не встречала самого Прекрасного Принца в мире. Мне всегда попадались никчемные мужчины, претендующие на роль Прекрасного Принца, и в последствии выяснялось, насколько они отвратительны, хотелось ударить себя за то, что когда-то думала, что они не так уж плохи.

– Ты слушаешь меня, Лив? – Мои мысли прервал голос Ксандера, я подняла на него взгляд, пытаясь улыбнуться.

– Нет, прости, – сказала я, ослепляя его своей улыбкой.

– Ты кажешься задумчивой, – заметил он низким голосом, и я должна была признаться, что в тот момент мое сердце запрыгало от радости. Да, я знала, что легкомысленна, но мне доставляло удовольствие знать, что он не мог следить за ходом моих мыслей. То есть он следил, но я не сомневалась в том, что, по его мнению, мои мысли были заняты чем-то другим. – О чем ты думаешь? – осторожно спросил он. – Обо мне?

И после этого, поскольку мои чувства были задеты и поскольку я хотела заставить его ревновать, я сказала то, что, по-моему, могло бы его затронуть и заставить встрепенуться.

– Ах, нет, – мягко сказала я. – Я думала о Генри, – смиренно пряча лживую улыбку, отозвалась я. – Гэбби упомянула, что у него никого нет, что он хороший парень, поэтому я подумала, что, возможно, мне следует получше узнать его.

– Что ты сказала? – Его глаза сузились, а мое сердце чуть не выпрыгнуло от радости, когда я заметила недовольство на его лице. – О моем брате Генри?

– Да. – Я слегка приподняла грудь. «Погляди-ка, что ты упускаешь, приятель». – Это же не станет проблемой? – Я медленно облизала свои губы и улыбнулась. – Как-никак ты встречаешься с моей сестрой. – Несколько секунд он простоял на месте, неотрывно глядя в мои глаза, а затем подошел к двери и вышел из спальни, не сказав больше ни слова. «Один-ноль в мою пользу!» – думала я, уставившись на открытую дверь. Какое-то время я простояла там, а затем выдохнула. Моя победа была слишком кратковременной. Ведь я так ничего на самом деле не уладила. Секс на свадьбе. Мой мистер Чудо-Язычок был обручен с моей беременной сестрой. Моя стервозная сестра, которая думала, что она лучше меня. И все, о чем я могла думать, – как быстро я смогла бы убежать из дома и от всех них. Я боялась того, что произойдет, если бы я осталась. Мои руки до сих пор чувствовали твердость его члена. Он был первоклассным мерзавцем. И как он мог приставать ко мне, если был помолвлен с моей сестрой? И как это могло мне до сих пор нравиться? Что со мной было не так? Я была разлучницей... вернее, скоро стала бы разлучницей. Я оказалась одной из тех женщин, которых мы с Элис ненавидели. Одной из тех женщин, которым было все равно, если мужчина уже был занят.

Ладно, допустим, я не знала, что у него кто-то был, когда увидела его в первый раз. Я не была виновна за первую ночь любви. Но если бы это повторилось, если бы я еще раз с ним переспала, то стала бы самой большой сукой по эту сторону Атлантики. Мой внутренний голос кричал на меня даже за саму мысль о том, что это могло повториться снова, но я знала, что Ксандер сделал меня слабой. Очень-очень слабой. Именно в тот момент я поняла, что мне очень далеко до победы. И я знала, что не смогу находиться здесь и просто ждать, что что-то произойдет. Нельзя было позволить, чтобы я вновь проснулась в постели рядом с ним. Это было бы неправильно. Мне нужно было придумать план действий.

Глава 3

– Ах ты, грязная сучка, – завизжала Элис от восторга, когда я закончила свой рассказ о встрече с Ксандером в моей спальне и о том, как он стоял рядом со мной, держа мои ладони в своих.

– Я не грязная сучка, – раздраженно ответила я. – Это он. Он обманщик. Он...

– Не пойми меня неправильно. Он, безусловно, грязный кобель, – согласилась Элис. – Может, он и грязный ротвейлер, или погоди, какая собака больше ротвейлера? Может, сенбернар? Сенбернары крупнее?

– Кому какое дело, крупнее ли сенбернары?

– Собака из «Бетховена»‎, какой она была породы?

– Элис, я без понятия. – Я понимала, что мои слова звучали сердито. – И мне все равно. У меня есть более важные темы, которые нужно обсудить с тобой. Например, что мне делать.

– Вот поэтому ты и грязная сучка, – усмехнулась она.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я в трубку телефона, раздражаясь от ее отношения. Неужели она не понимала, насколько серьезно это было?

– Я к тому, что ты спрашиваешь, что тебе делать. Как ты можешь спрашивать меня, что тебе делать? Ты и так знаешь, что должна сделать хорошая сестра. Тут и говорить не о чем.

– Значит, я должна сказать Гэбби?

– Нет, не нужно ничего говорить Гэбби. Я не знаю, – вздохнула Элис. – Все это так неловко. Я бы посоветовала рассказать ей, но она в положении, так что это кажется мне плохой идеей.

– Знаю. Беременность все усложняет.

– Боже мой, я тут кое-что придумала. – Голос Элис звучал потрясенно, от этого я подскочила на месте, сердце бешено заколотилось.

– И что же, Элис? – простонала я. – И, пожалуйста, не говори мне, что ты тоже с ним спала. Я не уверена, что смогу перенести подобную новость.

– Нет, – усмехнулась Элис. – А что, если ты тоже забеременела? Что, если он обрюхатил вас обеих? Не будет ли это безумием? – Ее голос звучал возбужденно.

– Элис, это даже не рассматривается. К тому же, мы пользовались презервативами.

– Презервативы – еще не гарантия.

– Я думала, ты хотела как-то облегчить мое состояние, – запричитала я. – А вместо этого ты делаешь мне еще хуже.

– Знаешь, о чем я жалею? – спросила Элис, не обращая внимания на мои слова.

– О чем же? – вздохнула я, понимая, что она скажет это, несмотря на мой ответ.

– Я жалею, что ты не переспала с Люком. – Она упомянула своего бывшего, которого мы обе терпеть не могли; а после ночи, проведенной с Ксандером, на его свадьбе, я ненавидела этого парня даже больше. – Ты можешь себе представить, что сказала бы Джоанна, когда выяснила бы, что Люк тебя обрюхатил на своей свадьбе? Это было бы забавно. И я бы отдала кучу денег, чтобы посмотреть на ее реакцию.

– Сколько бы ты дала? Десять долларов? – саркастично ответила я.

– Нет, я бы отдала штуку баксов, – серьезно ответила она. – Да, я бы отдала все свои сбережения, чтобы только посмотреть на это.

– Ты ненормальная, ты это знаешь? Ты и вправду на самом деле ненормальная.

– Знаю, – улыбнулась она и глубоко вздохнула. – Я чокнутая, и тебе это нравится.

– Тебе повезло, что я люблю тебя, иначе давно бы уже положила трубку. – Я замотала головой, слегка улыбаясь от мысли, что кто-нибудь смог бы поставить Джоанну на колени. Несмотря на то, что этим человеком была бы я и что этого не произошло.

– Ты знаешь, что мне жаль, – вздохнула она. – Я в шоке от тебя. Я даже не знаю, что сказать. И куда же подевались все достойные мужчины?

– Ах, если бы я знала, – простонала я. – Может быть, теперь они все стали геями?

– Половина из них являются геями, а четвертая часть женилась, – вздохнула Элис.

– Тогда куда подевалась еще одна четверть?

– Если бы я знала, то не висела бы сейчас на телефоне с тобой, – засмеялась она. – Я бы сидела на заднем сидении лимузина с вытраханными мозгами.

– В лимузине? Почему в лимузине? – хихикнула я.

– Потому что, если бы я ждала так долго, чтобы найти мистера Подходящего, то ему лучше быть чертовски эффектным и богатым, чтобы компенсировать все мои страдания.

– Ксандер богат. – Я не была уверена, почему сказала ей это, но мне казалось, что это было в тему.

– Везучая сучка.

– На самом деле, я не везучая сучка, ведь он не мой. Везучая сучка – это Гэбби.

– Нет, она просто сучка, – коротко подытожила Элис.

– Элис!

– Ты сама знаешь, что это так и есть. – Она повысила голос. – Я знаю, она твоя сестра, ты ее любишь и все такое, но она остается сучкой, c-y-ч-к-о-й, c-y-ч-к-о-й, c-y-ч-к-о-й, и имя ей – сучка.

– Элис, ты ужасна, – усмехнулась я.

– Знаю, это моя сущность. Наверное, моя мать родила меня в полнолуние или что-то такое.

– Да уж, точно.

– Значит, завтра ты будешь дома?

– Нет, мои родители подготовили для нас кое-какие развлечения на выходные, – вздохнула я.

– Скукота.

– Ты же знаешь, им нравится подобное дерьмо.

– И кто-нибудь из твоих братьев тоже будет? – невинно спросила Элис, заставив меня мысленно улыбнуться.

– Да, будут все. Будет что-то типа большого семейного праздника. Я, Гэбби, Скотт, Четт и Айден. И еще Ксандер и его брат, Генри, и предки. – Я глубоко вздохнула. – Мы будем одной большой семьей.

– Звучит весело, – присвистнула Элис, выросшая единственным ребенком в семье у зажиточных родителей.

– Знаешь, тебе однозначно нужно приехать к нам завтра утром и остаться на выходные со мной, – мягко сказала я, дав ей понять, что нуждалась в ней, хоть и надеялась, что она не сочтет это за жалостливое приглашение, сделанное в последнюю минуту.

– Нет, я не могу вломиться. Это выходные в честь Гэбби.

– Ты должна приехать, – быстро сказала я. – Ты остановишься в моей комнате и будешь моим телохранителем. Что, если Ксандер снова попытается переспать со мной и вся моя семья увидит, как мы будем играть в ковбоев и индейцев в спальне?

– Боже мой, то есть ты согласишься, если он снова попытается с тобой переспать?

– Нет. – От этого промаха я покраснела. – Я имела в виду, что да, может быть, я не знаю. Я знаю, я само воплощение зла, если думаю о том, что такое может произойти, но он, черт возьми, такой сексуальный.

– И ты знаешь, что они не любят друг друга.

– Да, – вздохнула я. – Хотя это и не оправдывает меня. Если сейчас я пересплю с ним еще раз, учитывая все, что я теперь знаю, то буду сукой. Большой сукой. Больше, чем сама Гэбби.

– Это точно.

– Элис, спасибо, – процедила я в телефон.

– Прости, но так и есть. Ты не можешь спать с отцом своего племянника. В противном случае это оказалось бы совершенно неправильным.

– Я понимаю.

– Это окажется даже хуже, чем в шоу Джерри Спрингера.

– Нет ничего хуже, чем шоу Джерри Спрингера, – усмехнулась я, отреагировав на ее комментарий и вспоминая причину, по которой мы стали такими хорошими подругами. Мы были с ней на одной волне.

– Точно, – улыбнулась она. – Так, во сколько мне нужно приехать завтра? – обыденно спросила она.

– Ну, братья приедут рано, и мы все вместе собирались позавтракать блинами.

– Я люблю блины, – охотно отозвалась она.

– Тогда тоже приезжай пораньше.

– Уверена? – помедлив какое-то время, спросила она. – Я не хочу мешать семейному времяпрепровождению.

– Элис, ты – часть семьи, – тихо сказала я. – Ты ведь моя лучшая подруга, и мои родители считают тебя своей дочерью, а братья еще одной сестрой. – Черт, почему я сказала, что они считают ее сестрой? Я знала, один из них нравился Элис, но я не была уверена какой.

– Ну спасибо. – Ее голос был печальным. – Я приеду к девяти утра.

– Здорово, не могу дождаться, когда увижу тебя.

– А сейчас не делай ничего из того, чего не стала бы делать я этим вечером.

– Я ничего не собираюсь делать, – тут же отозвалась я и посмотрела на дверь своей спальни. – Я собираюсь идти спать и не выйду из комнаты, пока ты не приедешь сюда.

– Дуреха.

– Потому ты меня и любишь.

– Ладно, пойду собирать вещи. Увидимся утром, договорились?

– Договорились. Пока, Элис. – Я повесила трубку и прилегла на кровать, со стоном посмотрев на потолок. Мне в голову лезли мысли о Ксандере. Где он был сейчас? О чем он думал? Думал ли он обо мне? Я перевернулась и зарылась лицом в подушку. Мне было необходимо перестать думать о нем, иначе можно сойти с ума. Я приподнялась на кровати и решила выйти из комнаты. Я пока не чувствовала себя уставшей, и если бы осталась в спальне, то стала думать о тех вещах, которые могла бы совершить в своей постели; нехороших вещах, о которых мне не стоило думать. Я решила спуститься вниз и захватить колу на кухне, а потом пройти на задний двор и покачаться на кресле-качалке, которая досталась нам от бабушки еще тогда, когда я была маленькой. Я любила то кресло, оно возвращало меня в детство, когда мне нравилось качаться на ноге отца или одного из братьев, если у них было время для меня. У меня было счастливое детство, если не считать сестры, выводившей меня из себя, когда я была подростком. Я не была уверена, будут ли у нас с ней когда-нибудь такие отношения, как у меня и Элис, и от этого становилось грустно.

* * *

– Обернись, и я стану той, кого ты захочешь. – Я выдумывала слова к прилипчивой песенке, что играла по радио, пока я качалась в кресле на задней веранде дома моих родителей. Ночной воздух был прохладен, и я была признательна за то, что эта ночь не была похожа на очередную влажную ночь во Флориде. – Забери меня, и ты будешь во мне-мне-мне на луне-не-не, – усмехнулась я, повторяя за какой-то девушкой, которая выкрикивала, что у нее нет ни леденца, ни бойфренда. Я понимала, что мои слова и рядом не шли с теми, что произносила она. – Ты громыхнешь, до того как придешь, – пропела я и затем подскочила, почувствовав чью-то руку на своем плече.

– Лив, это всего лишь я. – Спокойный голос Ксандера прозвучал позади меня, и мое тело немедленно встрепенулось.

– О, привет, – обернулась я и выдавила из себя подобие улыбки, стараясь не смотреть ему в глаза и на грудь. Я сверлила глазами точку на его ухе, пытаясь сфокусироваться на ней.

– Не знал, что ты поешь.

– Что-что? – глупо переспросила я.

– Твои песни на вершине чартов?

– Чартов?

– В чартах «‎Биллборд»‎? Международных списках? На «айтюнсе»‎?

– Что? – Я была настолько сконфужена, что перестала фокусироваться на мочке его уха и теперь смотрела ему в глаза. – О чем ты говоришь?

– Я говорю про твою карьеру певицы. – И затем добавил с ухмылкой: – Ты пробилась в топовые позиции международных чартов или, может быть, получила премию Грэмми, или что-то подобное?

– Ну и придурок же ты. – Мои глаза словно метали молнии, когда я поняла, что он еле сдерживает смех.

– Я серьезно спросил. Ты казалась очень увлеченной в создании той песни, которую напевала, – улыбнулся он, на что я покачала головой.

– Неважно. – Я не могла заставить себя перестать улыбаться ему в ответ. – Знаю, я фальшивлю, но это не значит, что я не могу петь.

– Я не говорил, что тебе стоит замолчать, – кивнул он в знак согласия. – Мне даже было весьма приятно тебя слушать.

– Конечно, так и было, – засмеялась я. – Мои братья платят мне, лишь бы я перестала петь, – улыбнулась я, погружаясь в воспоминания. – Мой брат Скотт однажды дал мне двадцать долларов.

– Двадцать долларов? Вау, – склонив лицо, переспросил Ксандер. – Должно быть, он и правда ненавидит твое пение.

– Думаю, все дело было в самой песне и в контексте, – улыбнулась я. – Ему было восемнадцать, тогда он впервые привел нормальную девушку к нам на День благодарения, – вспоминала я тот праздник. – Они сидели и обсуждали какой-то школьный предмет, на который ходили вместе, а я вышла и начала петь. «‎Любовь – это самая прекрасная вещь на свете», – затянула я, переходя на смех. – Тебе надо было видеть его лицо, когда я запела припев и стала бросаться в них длинными бумажными полосками.

– Длинными бумажными полосками? – с удивлением переспросил Ксандер.

– У меня не было розового серпантина, – улыбнулась я и стала раскачиваться в кресле. – Если бы можно было убить взглядом, то в тот вечер Скотт совершил бы убийство. Вместо этого он дал мне двадцать баксов, так что я еще и заработала.

– Вот видишь, твоя карьера певицы принесла тебе прибыль.

– Да, думаю, можно сказать и так, – вздохнула я, покачиваясь взад-вперед. Мне не было видно Ксандера, но я все еще чувствовала его присутствие за своей спиной.

– Похоже на то, что ты была трудным ребенком, – тихо заметил он, а я перестала раскачиваться и снова обернулась к нему. На этот раз мне хотелось прятать улыбку и смех.

– И не похоже, что я изменилась, да? – Я посмотрела на него, приподняв бровь, на что он отреагировал с удивлением. Я знала, что шокировала его своим смехом и тем, что вообще была в состоянии смеяться, учитывая, в какой ситуации мы оба находились и как драматично я вела себя до этого, но, на самом деле, я не могла не рассмеяться.

– Ты в порядке? – спросил он, нахмурившись, и стал разглядывать мое лицо, в то время как я продолжала все громче смеяться. Должно быть, он подумал, что я сумасшедшая или что у меня поехала крыша. И он был не далеко от истины.

– Со мной все хорошо, а что? – наконец-то успокоившись, сказала я.

– Не знаю, просто мне показалось, что ты не совсем в порядке.

– Все хорошо. Я просто подумала, что твой комментарий был ироничен, учитывая то, во что мы вляпались.

– Ясно. – Его губы дрогнули. – Все это слегка необычно, да?

– Повтори это еще раз, – рассмеялась я, в то время как его глаза рассматривали мое лицо, двигаясь от губ к глазам. Его взгляд был глубоким и испытующим, от которого у меня перехватило дыхание. Мы смотрели друг на друга, и единственное, что мы слышали, было наше дыхание и трель птицы вдалеке, которая звала своего потерянного партнера.

– Ребенок не от меня, – коротко сказал он, не отводя глаз.

– Что? – склонившись, переспросила я с бешеным сердцебиением. Он сказал мне правду?

– Ребенок твоей сестры. Он не мой. – И тут он отвел взгляд. – Я не должен был тебе этого говорить.

– Почему нет?

– Все сложно, – вздохнул он и оглянулся на меня. – Мне жаль. Мне не следовало говорить это тебе.

– Ты спал с Гэбби? – затаив дыхание, спросила я.

Пожалуйста, скажи «нет», пожалуйста, скажи «нет», молю, скажи «нет».

– Лив, – начал он, а затем запнулся. – Мне пора вернуться в дом.

– Но ты только что вышел. – Ни за что на свете мне не хотелось его отпускать. Внезапно мне захотелось продолжить наш разговор. Ни с того ни с сего я начала чувствовать слабость и головокружение. Может быть, всего лишь возможно, я оказалась невиновной, в конце концов. Может быть, не было необходимости для меня выступать на шоу у Джерри. Может быть, я и не была вероломной сукой.

– Лив, а это имеет значение?

– Это имеет значение для меня, – кивнула я, прикусив губу.

– Тогда нет. Я не спал с Гэбби, – серьезно ответил он. – Но думаю, что это изменится после нашей свадьбы.

– Ты все еще собираешься жениться на ней? – Мое сердце прыгало от радости, в то время как в моем животе все будто оборвалось.

– Почему нет? – склонив голову и не отводя глаз, спросил он.

– Не знаю. Может быть, просто из-за того, что ты переспал со мной. – Я понизила голос, когда он взглянул на меня, и заметила, что он ничуть не изменился в лице. И почему он все усложнял? Почему он не мог просто сказать Гэбби, что он совершил ошибку, а потом пригласить меня на свидание? Тогда я бы легко его простила за промах, который он допустил, когда сделал предложение Гэбби. Тогда он даже не успел узнать меня по-настоящему. Но теперь он знал, кто я такая. Почему он все еще хотел жениться на Гэбби? После того, как между нами было такое потрясающее притяжение.

– И? – коротко выдавил он, а затем развернулся. – Спокойной ночи, Лив. Сладких снов, моя дорогая.

Я ничего ему не ответила. Я залилась краской от смущения и стыда.

– Постарайся не громыхать, когда так много лун видать, – снова отозвался он, слегка усмехнувшись. Я откинулась на спинку кресла-качалки и быстро стала раскачиваться в нем, пытаясь забыть все то, о чем мы говорили.