Текст книги "Гремучий Коктейль 2 (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

В принципе, после этого можно было спокойно покидать поле боя, враг был ошеломлен, он не находил слов, жестов и прочего, но тут меня предали.

– Да они просто нажрались вместе! – вреднейшим голосом заявила книга у меня на поясе, – Кот пьян до изумления!

– Сказала б, и тебе б налил… – обиженно заявил я, пытаясь гордо пройти мимо женщин, но выдвинувшаяся вперед Анна Эбигейловна, протянув руки, вынудила меня сгрузить на них отважное, но неудачливое животное. Взглядом.

В спину мне очень зловеще молчали, но веселое хрюканье охотящегося за моими носками Курва слегка разряжало обстановку.

– Предательница, – тихо пробурчу я, вваливаясь к себе в комнату.

– Алкаш, мужлан, плебей и грубиян! – даст краткую, но ёмкую характеристику мне книга.

– Вот и поговорили, – подытожу я, помогая жующему снятый носок бульдожищу вскарабкаться на кровать, а затем и сам упаду рожей на подушку, даже не пробуя раздеться.

Ох и хреново мне завтра будет…

///

Кристине, глядящей в спину уходящему хаму, споившему её кота, хотелось рвать и метать. Были подняты десятки людей, разосланы листовки по всем вокзалам, она сама, с разговорником у уха не отходила весь день от детектора, на котором был виден Мишлен и его эмоциональное состояние! И это на фоне беспрецедентного события – Каскада, случившегося в одном из крупнейших городов страны!

Она верила ему! Верила своему питомцу! В его выучку, сдержанность, силу воли, наконец! Верила, что те случайные эпизоды с едой – это какая-то магия подлого Кейна!

А они…

Ну ничего… Взгляд девушки уперся в некие вытянутые предметы, стоящие в полотняных чехлах у входной двери. Ничего.

– Анна Эбигейловна, – проговорит Кристина, не отрывая взгляда от таинственных предметов, – Уложите Мишлена, пожалуйста. И да, та комната? Она теперь ваша. Вы будете жить с нами.

– Господин Дайхард может быть против, – негромко произнесла женщина, удерживающая массивного кота с небрежной легкостью.

– Он не будет… против, – скрежетнула Кристина, резко разворачиваясь на месте, – Или не будет вообще!

Глава 9

Когда ты с бодуна, оттрубив занятия в полусонном виде, полдня мечтал о том, чтобы упиться воды и упасть спать, последнее, что тебе надо – это урок фехтования. Точнее то, за что его пытаются выдать.

Как оказалось, пока мы вчера с котом гуляли, были доставлены заказанные мной тренировочные длинные мечи с выверенным кузнецом балансом. И, разумеется, Тернова не нашла лучшего способа продемонстрировать мне снедающие её чувства, чем начать тыкать в меня своей тыкалкой, едко комментируя всё, что только можно. Нет, она, конечно, была грациозна как ожившая тень, двигалась как хорошо смазанная молния, все тычки, обозначающие поражение той или иной моей части тела, были вполне обоснованы. Но…

– Как я и думала! – слегка покрасневшая от упражнений девушка встала с рапирой наизготовку в трех метрах от порядочно обозленного меня, – Лишь намек на школу. Движения разболтаны! Дым и зеркала, Дайхард! Я говорила, что у тебя есть всего лишь пара бандитских ухваток? Вот этому и подтверждение!

– Боярыня, – пробурчал я, разминая запястье прокручиванием тренировочного клинка, – Давайте прекратим этот фарс, а? Пока до греха не дошло.

– До какого греха? – личико красавицы выразило пренебрежение, – Ты напоминаешь обезьяну с этой палкой… увечную.

– А еще очень злую, – по-прежнему спокойно внешне, но закипая внутри, пробормотал я, – Которой надоело играть в дуэль.

– Играть⁈ – Тернова аж подобралась вся, – Играть⁈ Ну так давай еще разок сыграем!

И кинулась, конечно, на меня. По всем правилам этого высокого фехтовального искусства. А ведь я только что озвучил, что мне как раз это и надоело…

На подхваченную с дивана и брошенную мной тяжелую подушку Тернова среагировать успела, но толку было мало – отважно ткнутый ей предмет все равно впилился девушке в плечо, закручивая её чуть ли не волчком, а я, бросивший меч, уже был тут как тут, подхватывая этот волчок галантным образом, а затем, сделав шаг назад с полуразворотом (быстрым, пока эта быстрая змеюка ничего не сообразила), пошло уронил жертву на осиротевший подушечно диван. На нем обезоруженная девушка и осталась, хлопая ресницами.

– Кристина, – навис я над ошеломленной девушкой, – Ты сейчас так похожа на Аркендорф, что у меня нет слов. Сплошное разочарование.

– Как ты… – девушка задергалась, ища взглядом оружие… или что-то другое.

– Ты трогала меня за пипиську, а я уложил тебя в койку, – выдал я, заставляя Тернову замереть с полуоткрытым ртом. Полюбовавшись с секунду на это зрелище, кисло добавил, – Вот видишь, как тебя легко ошеломить? Прекрати уже страдать ерундой. Давай оба будем вести себя как взрослые люди…

Пришлось разорвать дистанцию, так как в этот момент гигантская человекоподобная гувернантка раскрыла двери, внося поднос с кофе и впуская Курва на пару с шатающимся Мишленом. За это я был удостоен почти благодарного взгляда девушки, замершей на диване как покойник в гробу. Раздуплилась она лишь тогда, когда окатившая нас нечитаемым взглядом Анна Эбигейловна вышла, прикрыв за собой дверь.

– Ты…

– Давай попьем кофе и поговорим, боярыня, – устало предложил я, – Как взрослые люди, связанные серьезным делом. А не как два подростка, сцепившиеся комнатными собачками из-за того, что один из них раздражает другого?

– Так ты это видишь, Дайхард? – по-прежнему скрытно пылая нехорошими чувствами, но направляясь к чашкам, спросила меня уже почти собеседница.

– Именно так, – отхлебнул я из своей посудины, – Могу обосновать.

– Сделай милость, – почти капнула ядом девушка в свою чашку.

– Легко. Не буду размазываться елеем по древу, начну с главного вопроса – что вчера было бы, если бы я, как любой уважающий себя человек, убил бы Мишлена?

Девушка подавилась кофе, а сам бедный кот, припавший к общей с бульдогом миске, водой. Я сидел, неспешно отхлебывая свой напиток, и рассматривал боярыню. Та, впрочем, снова злая как ошпаренная гадюка, прошипела из-под салфетки, которую тут же схватила, чтобы навести красоту:

– Да тебе бы конец пришёл!

– Ой ли? – хмыкнул я, – Итак, за мной охотятся акаи-бата. Раз. Возможно, планируют убить кто-либо из друзей и родных покойных Ренеевых. Я нахамил и отказал фрейлине императрицы. С Парадиным тоже всё не так уж и гладко, да? Вот. То есть, при всем уважении, боярыня, Терновы вряд ли смогут составить конкуренцию уже текущим моим недругам. А вот если я убью следящего за мной кота, спровоцировав тебя на дуэль, а затем, убив тебя на этой самой дуэли, подамся в бега… скажем, в Сибирь, да?…вот тогда сложится очень интересная ситуация…

– Какая… это?

– Простая, – пожал плечами с улыбкой я, – Парадин, который в курсе наших делишек, подстегивает Витиеватого на мою защиту, а пылающие жаждой мести Терновы, вящие защитники трона русского, оказываются против всей государственной машины, потому как я нужен в борьбе с акаи-бата. А там уже шансов выкрутиться у меня будет куда больше, чем прямо здесь и сейчас. Ты чего, Кристина? Эта же ситуация на раз-два-тьфу считается. Даже мной.

– Ты не убил бы Мишлена.

– Кого ты пытаешься убедить? Я пошёл в открытую атаку на русского князя, убив его самого, его сыновей и его слуг. Не за честь или отвагу, ни по зову долга, а потому, что Ренеев покусился на мою возможную инвестицию. Пошёл, кстати, не только на него, но и против тебя. Ты в меня стреляла, забыла? Кот же… прости, Мишлен, ты мне действительно нравишься…ну, как кот, да? Так вот. При всем моем уважении к Мишлену, он на князя не тянет. Как и ты. Что порождает простой вопрос у меня в голове: почему кто-то из Терновых, известных, как оказалось, на всю Русь, рискует собственным незаменимым и любимым животным в такой ситуации? Да-да, Кристина, я о вас узнавал. Одному члену семьи – одного кошачьего спутника, который, почему-то, живет столько же, сколько хозяин. Итак… знаешь, что я понял, м?

– Ч-то?

– Что ты просто не подумала, – безжалостно резанул я почти-правду-матку прямо в растерянные черные глаза, – Как не думала о том, что любой человек, увидевший, как ты тщетно пытаешься убить шпагой монстра, лишь немногим выше и сильнее гоблина, тут же поймет, что как ревнитель, ты совершенно беззащитна в ближнем бою. Это я сейчас про вчерашних ящериц. Думаешь, не видел твоих тычков? Всё я видел.

Это было полуправдой, но сама правда была чересчур жестока. Слишком хрупкая, слишком изящная, очень слабая. Кристина, чтобы иметь возможность всласть потыкать в меня тренировочной шпагой, даже отстегнула от пояса Станиса, слишком уж её бы стеснял вес книги. Проще говоря, боярыня Кристина Тернова была прекрасной студенткой-ревнительницей с великолепным потенциалом бойца засадного и скрытного типов, но… не ревнителем по своей сути. В стенах академии она могла демонстрировать прекрасные показатели, но всё, что было связано с выносливостью, силой удара и величиной используемого калибра – порог развития для неё был удручающе низок.

Проще говоря, я слегка потыкал девушку в то же, во что тыкал и Арию фон Аркендорф в своё время – в идеализм, поспешные выводы и подростковую категоричность. Только затем, чтобы она прекратила страдать фигней и начала себя вести как взрослый человек.

Наивный я.

Со стуком поставив чашку на стол, Кристина воздвиглась во весь свой невеликий рост, а затем, глядя на меня как врага народа, процедила:

– Я не желаю слышать ничего подобного от того, кто бросил свою семью, свой род и свою страну!

Слегка опешив от подобного выбрыка, я лишь хрюкнул:

– Ну и дура.

– Что⁈ – девушка явно не поверила своим ушам.

– Дура, – повторил я, – Истина, боярыня, это непререкаемая субстанция, неважно, излагает ли её сам император, либо вещает последний побирушка, вымазанный в говне и грязи. Из канавы.

Меня смерили уничтожительным взглядом и вышли вон, как следует хлопнув дверью. Вот так мы и перестали разговаривать с Кристиной Терновой, причем, почти на месяц.

Этот месяц я провел весьма насыщенно, занимаясь крайне удивительным делом – обучением. Нет, Азов и Аркендорф по-прежнему бегали, стреляли, проходили полосы препятствий и грызли гранит науки под моим недреманным оком, но оно, это самое око, было слегка мутным, потому как я был погружен в свои дела. То есть учился.

Из разговора с Парадиным мной было вынесено два полезных момента. Первый относился к возможной реакции императрицы на мой отказ и, как уверенно утверждал Матвей, реакция обязательно будет, но вовсе не из разряда «тебя арестуют и расстреляют». Увы, но нет. Закозлив Ренеева, я тем самым оказал государству большую политическую услугу (ибо за иностранцами весьма пристально наблюдают со стороны, а тут целая баронесса), но и подложил огромную вонючую свинью, отказавшись брать на себя роль мальчика для битья. Так что ни о каком расстреле речь идти не может, пока сам не подставлюсь. Слишком уж тут все шатко и невкусно. А вот вторая интересная деталь нашего разговора заключалась в том, что Парадин намекнул мне о том, как можно получить большую свободу маневра.

Программа подготовки ревнителя длилась пять лет, но, по сути, всё необходимое преподавалось чуть ли не в первый семестр. А именно – Резонанс и настройка волшебником на книгу, приподнимающая КПД пользователя. После этого человека можно было выпускать в поле, но подобным, разумеется, никто не страдал. Владельцы книг были, скажем так, элитными юнитами, которых под кустом не найдешь, а гримуары, даже государственные, четырехцепные, отнюдь не то, что можно напечатать тиражом в тысячу экземпляров.

Так что складывалась такая картина: первый год студентам дают базу, а все последующие года они учатся, тренируются, развивают резерв и, – работают подмастерьями с бывалыми ревнителями. Нехилую такую часть времени. Академия «выпускает» носителя чернокниги с почти четырехлетним опытом, закаленным резервом, опытом противодействия магам, и, что еще важнее – полностью готового к выполнению долга. По каждому студенту работает индивидуальный план, так как недоделки, которые могут сгинуть не за чих собачий, никому не нужны. И так сгинут, но доделанные.

А это значит, что, закрыв всё обязательное от академии, я останусь обременен лишь двумя вещами, тренировкой внутреннего резерва (чем мне дополнительно помогает Фелиция) и полевыми работами. Всё, что нужно сделать, так это получить одобрение директора Ратной Академии на сдачу экспресс-экзаменов, сдать их, собственно, а затем являться на медицинские осмотры, замеры резерва и проверки заданий по заклинаниям. Чем дальше – тем реже.

Курицын Аркадий Таврович, наш слегка лысоватый, слегка староватый и тяжело похотливый директор, имеющий аж двух секретарей разного назначения, мне навстречу не пошёл, а буквально прыгнул. Здесь было всё просто, так как для него я был персоной нон-грата и нежелательным элементом, лично предлагающим самоубраться. Преподаватели в виде Аркитела, Мендельсона, Медичи и Древлина особого восторга не высказали, но против тоже ничего явного не имели, так что учеба у меня началась интенсивная.

А еще был меч. Точнее, тренировочные мечи, про которые я забывать вовсе не думал, превратив свою личную спальню в свой не менее личный тренировочный зал. Кушетки вполне хватало на недолгий сон, а все остальное время дома я посвящал упражнениям на запястья, учебе и тренировкам.

Длинный меч. Сложно придумать в местных реалиях более неуместного оружия. Старомоден до безумия, бросается в глаза, крайне слабо подходит как универсальное оружие против пришельцев из порталов, им трудно уверенно вести бой с лошади, даже на дуэли фехтовать тяжело, как это показал тот похмельный бой с вооруженной рапирой Кристиной… но. Но.

Но!

Какой идио… человек, тем более мой современник, имея отличный навык и имея возможность заказать под этот навык оружие, удержится? Это же, черт возьми, длинный меч! Меч!!

Конечно, я тренировался до стертых рубах и кровавых мозолей! Ладно бы сам дурак был, так голоса в голове целиком одобряют подобное поведение!

С Терновой мы друг друга игнорировали, что было довольно несложно. Туалетных и ванных комнат хватало, покушать нам приносила в комнаты Анна Эбигейловна, а кот и пёс заняли общий зал, изредка нанося визиты то туда, то сюда. Такое положение дел меня устраивало, а на остальное было пофиг.

Наверное, если бы не приходилось постоянно жить в напряжении от подлянки, которая могла случиться где угодно, мне бы такое времяпрепровождение даже понравилось. Ну, как минимум, я теперь обзавелся рефлексом выставлять Щит, даже сидя на унитазе. Некоей Фелиции Краммер дель Фиорра Вердатантес подобное не нравилось категорически!

///

– Он невыносим! – крик души прозвучал под сводами никогда не существовавшей в реальности комнаты. Именно сейчас там несуществующий чай в несуществующей чашке расплескался по ни в чем не виноватой, но точно несуществующей стене.

– Глуп! Нагл! Дурак! Безумец! – продолжала вскрикивать хрупкая брюнетка, стоящая посреди своей половины комнаты со сжатыми кулачками, – Он нас всех погубит!

– Преувеличиваешь, демон… – глубокий низкий голос из другой половины комнаты легко перекрыл девичьи крики. И заставил их смолкнуть.

Ненадолго.

– Вы так считаете, лорд⁈ – Фелиция, во всем своем не очень приличном великолепии, развернулась к соседу так быстро, что её намек на пышную юбку обнажил ноги едва ли не до пупка, – Он. Просто. Глупый!

– На самом деле, глупа тут только ты, – размеренный голос курящего человека заставил ноги даймона подкоситься так, что та, не удержавшись, шлепнулась на свой любимый диван.

– Может, просветите меня, лорд⁈ – бурля негативными эмоциями, прошипела девушка, – Глупую.

– Ты глупа, ленива и эгоистична, – мерно проговорил сидящий в кресле с очень высокой спинкой человек, – Ты не видишь ничего далее своих интересов. Более того, ты их видишь лишь как демон. А я, поверь, разбираюсь в демонах. Но раз у нас много времени, то объясню еще раз…

– Сделайте милость! – крик вырвался у разгневанной девушки сам собой.

– У меня было более пяти лет и лучшие учителя, которых можно было купить за деньги, – размеренный голос наполнил всю комнату, – А у него нет ничего… кроме тебя, послушно зачитывающей заклинания, и небольших частиц моей памяти. Тем не менее, вот он, жив и здоров, тренируется, владеет средствами, заводит отношения. Знаешь, чего не было у меня, но есть у Кейна, демон? Свобода. Вся моя жизнь – это участие в чужих планах, а в награду мне досталась разрушенная цивилизация, спасением которой я и занимался целых сорок четыре года. Не мог не заниматься. Я никогда не был свободен, а вот он…

– Что толку с этой свободы⁈ – враждебно взвизгнула брюнетка, – Он – наше с вами порождение! У него есть цель! И за это…

– Нет, у него есть жизнь, – размеренно ответил лорд Алистер Эмберхарт, – Я не зря раз за разом повторяю, что ты демон… «даймон». Ты думаешь, как обитатели Ада. Ты наивно ждешь от меня исполнения договора в тех рамках и границах, что сама себе вообразила. Принуждение и контракт? Да, это работает, когда предлагающий условия опытен. Ты же… нет.

– Вы саботируете договор, лорд Эмберхарт! Это… это подло! – у девушки на глазах появились слезы.

– Еще раз повторюсь, – из полутьмы кресла показалось целое облако дыма, – Ты глупа. Ты наивно полагала, что я, после того как ты меня разлучила с собственной семьей, буду пунктуально исполнять условия заключенного контракта ради того, чтобы, вернувшись к ним, взять тебя к себе на службу, демон. Взять с собой. Вырвать из этой книги. Неужели ты полагаешь, что, даже выполнив всё методично и верно, строго по каждой букве заключенного нами контракта, я не найду способа расплатиться с тобой… за всё?

Даймона сотрясла дрожь от страха, однако, злость была чуть-чуть, но сильнее, заставив её выкрикнуть:

– Еще одно заклинание, и Книга Вермиллиона проснется! И тогда уже ничего нельзя будет сделать! Только вы с вашей волей можете удержать нас всех от этого!

Эхо от её вопля не успело затихнуть, как лорд Алистер Эмберхарт едко и звучно проговорил, в кои-то веки добавив эмоций в голос:

– Именно поэтому я тебя, демон, и назвал глупой! Книга должна быть пробуждена! Ни ты, ни я не имеем ни малейших шансов найти общий язык с Гримуаром Дурака, а вот он, её владелец, эти шансы имеет. Поэтому молчи, демон, и прекрати трястись за свою шкуру. Стань полезной по-настоящему. Служи, как полагается. И тогда, возможно, у тебя будет будущее рядом со мной.

Глава 10

— Вы в последнее время меня безмерно радуете, господин Дайхард, – произнес, наглаживая счастливо хрюкающего бульдога, некий замечательный дед по имени Христофор Анатольевич, – Прилежно учитесь, да и выбор, вами сделанный, никак осудить не могу. Не бегаете по разным… предосудительным местам. Не влипаете в приключения. Зачем время терять, ведь правда?

– Так точно, – нейтрально ответил подозрительно щурящийся я. Витиеватый, несмотря на собственные жалобы о тотальной загрузке на работе, выглядел отнюдь не так плохо, как должен был. Меня это не особо волновало, а вот то, что он не собирается забирать собаку – вызывало некоторое возмущение. Нет, мы с Курвом нашли общий язык, даже слегка сдружились, но…

– А вот вы, Кристина Игоревна, отнюдь! – жестко произнес дед, переводя взгляд на боярыню, выглядящую мрачнее тучи, – Вы, душечка, прекрасно понимаете, о чем я сейчас толкую. Разъяснять не буду, для господина Дайхарда это излишне, а я тороплюсь. Но напомню, что в Ростове вас, дорогая моя, по-прежнему ждут. И даже заочно любят. Засим откланиваюсь до следующей встречи!

И свалил, гад такой, оставив провожавших нас в прихожей. Чуть ли не чёрную Кристину, сверлящую взглядом дверь так, что от той почти шёл дым, да меня, воюющего с проклятой собакой, рвущейся к обуви в прихожей.

– Мне о чем-то надо знать? – решил попробовать я на прочность лёд наших отношений.

– Это не твоё дело! – гордо выдавила мрачная барышня, резко разворачиваясь на месте. Правда, уйти не успела. В дверь раздался звонок, который заставил Курва воспрять духом, меня утроить усилия по его усмирению, а саму Тернову пойти собственноручно открывать двери. Конечно, при наличии гувернантки это моветон, но, с другой стороны, она подумала, что это вернулся Витиеватый.

Но нет, на пороге стояла очень несчастная Ария фон Аркендорф, мнущая в руках подол и упражняющая лицо в различных гримасах. Девушке, при всем её ярко-выраженном мимическом нежелании, кое-что от меня было нужно, а именно – составить пару на приёме.

– А почему не набрала по разговорнику? – недоуменно спросил я, от чего баронесса тут же состроила такое же лицо, с которым уже щеголяла Тернова. Мрачность в зале стала столь высокой концентрации, что Мишлен банально сбежал ко мне в комнату с задранным хвостом.

– Решила нанести личный визит… – пробурчала девушка почти с вызовом, – К тому же, отправляться нужно прямо сейчас!

– Прямо сейчас? – переглянулись мы со слегка ожившей Терновой.

– Да! Ну… через час нужно выйти! Это очень важно!

Действительно, не изменяющая своему воинственному цвету волос девушка была одета шикарно. Её платье было лишь слегка подпорчено навешенным сверху поясом ревнителя, на котором висел огненный гримуар, но это у нас норма даже при выходе в свет. Особенно сейчас.

Хм… через час?

– А… плевать, – вслух обозначил я свою точку зрения при виде упорно прячущей взгляд баронессы, – Надо – значит сходим. Я пошёл собираться!

– Серьезно, Дайхард? – ядовито спросила Кристина мне в спину, – Ты пойдешь у неё на поводу при таких обстоятельствах?

– Мне скучно, – парирую я, выходя из зала.

Ну да, красноволоска поступила настолько по-свински, что по всем местным понятиям дальше просто некуда. За неделю еще ладно, но вламываясь за час? Ну, короче, косяков Ария нашлепала просто немерено, от чего можно было сделать очень и очень простой вывод – она отчаянно не хотела звать меня туда, но увы, осталась без других вариантов.

Интересный момент, думал я, усаживаясь напротив Арии в вызванную ей карету. Полезный момент. Кажется, девочку пора сливать с потрохами, вычеркнуть из своих планов и не тратить на неё больше времени. Не потому, что она приперлась ко мне в последний момент, а просто потому, что я неожиданно понял, как отношусь к окружающим меня людям. Не простым людям, а очень молодым. Отношусь как к равным. Всерьез полагаю, что их происхождение и обучение уже давным-давно вытравило детские импульсы и эмоции, сделало серьезными, предсказуемыми, надежными. А это отнюдь не так. Вкладываясь в Арию, я всё равно рискую даже при самых лучших раскладах остаться в зависимости от этой импульсивной дурочки, строящей сейчас из себя Штирлица, у которого к яйцам уже подвели электроды, но пока не пустили ток.

Нет, такого счастья нам не надо. Прости, почти-личный-швейцарский банк, но наши пути разойдутся. Я лучше скорешусь с Парадиным или просто пока побуду ревнителем.

Настроение от принятого решения тут же скакнуло вверх, что не осталось незамеченным моей хмурой и подавленной спутницей. На её угрюмый вопрос, чему это я так улыбаюсь, был дан ответ, что давно не был в свете. Хм, сегодня просто день максимально угрюмых женщин. Одна страдает, зная, что фиг меня остановишь, когда речь идёт о Аркендорф, вторая мутит что-то своё и предчувствует бяку. А мне – нормально!

– Я могу надеяться, что ты будешь вести себя прилично? – внезапно спросила опасливо поглядывающая на мою улыбку Ария.

Это было обидно. Пришлось вспомнить слегка покрывшиеся пылью навыки, которыми меня одарил внутренний аристократ.

– Я умею себя вести в обществе, ваша милость, – «выключить лицо», слегка поправить манжет, взглянуть в окно, – В отличие от некоторых.

– Это ты виноват, что у меня ни на что нет времени! – тут же вспыхнула девушка, – Будь добр принять ответственность!

– Даже и не подумаю, баронесса. Условия нашей сделки весьма прозрачны. Всё, что в них не входит – меня не касается, – отрезаю я, заставляя девушку поперхнуться от обиды.

Развели тут бардак, понимаешь. Одно дело, когда взрослые играют в свои взрослые игры. Там куртуазность является лишь определенным социальным кодом, сложными условиями сложной игры, возможностью общаться намеками и демонстрацией определенных реакций. Мелкие же писюшки вроде этой дурной швейцарки на самом деле уверены, что мужики, засыпающие их комплиментами, действительно имеют в виду то, что говорят.

– Вы… рискуете… утратить… мою… благосклонность! – еле выдавила из себя пять минут лелеявшая свои надруганные чувства девушка.

– Ария, да мне насрать, – широко улыбнулся я в ответ, – Сейчас на приём сходим и всё, больше друг друга не знаем. Если ты себе даже мужчину в сопровождающие найти не смогла, прибежав ко мне как на пожар, то какой из тебя нафиг деловой партнер в будущем? Зачем дальше тратить на тебя время? Незачем. Так что не волнуйся, я буду образцовым кавалером на этом твоём приёме, а потом каждый заживет своей жизнью!

Гм, почему мне так нравится переключаться между изысканными манерами его лордейшества или своими собственными выбрыками? Может потому, что такие перемены надежно выбивают пробки из голов у свидетелей? Вон как бедную перемкнуло, аж рот забыла закрыть. Шалость удалась. Или месть за Константина, которого она не позвала. Почему? Потому что красноволосая девушка высокая и яркая, а Костя у нас фактурой пожиже. Зато положением выше настолько, что швейцарка, несмотря на то что на прием приглашали именно её, смотрелась бы брелоком у Азова на поясе. Любовницей. Питомцем. Мезальянс и всё такое. Но могла бы позвать хоть ради приличия!

– «Ты не просто хам, а какой-то… невероятный хам!», – начала отчитывать меня даймон, – «В каком варварском мире ты жил⁈»

– «Мне надо было ей сказать, что она – бесполезный капризный кусок мяса, который вскоре будет поджарен Спигоном?», – полюбопытствовал я у внутренней брюнетки.

– «Ч-что⁈»

– «Вот это было бы грубо. Честно, но грубо. Слегка. Можно покруче», – с удовольствием проехался я по Фелиции, разглядывая Арию, явно ведущую мысленный диалог со своим гримуаром.

– «Я с тобой… не разговариваю!», – выдала бедняжка крик души. Еще одна, блин. Прямо очередь какая-то.

Вот и ладушки. Обложили, понимаешь, тонко чувствующими бабами со всех сторон. Одна дома козью морду строит, видите ли, я предатель рода, гад, подонок, перебежчик и козёл. Вторая думает, что приобрела бесплатного мужика, который будет ей помогать по каждому щелчку, не суя при этом в её благородные отверстия свой благородный пенис. Третья тут, являясь натуральной демонюкой и нечеловеком, сидит у меня в голове и хочет непонятного… Да пошли вы все в жопу! У меня есть питерские шлюхи для общения и Пиата для дружбы!

Что есть великосветский приём по своей сути? Обычный чат для расширенного времяпрепровождения. То есть, есть хозяин (хозяйка) вечера, которая зовёт в гости людей. Иногда на хату, а иногда в специальный дом, отгроханный ей/им для приёмов, потому что быть крутым админом/приёмщиком очень даже выгодно. Этот самый хозяин обеспечивает надзор, развлечения, рулит приглашениями (если приём закрытый), то есть делает скучающим людям относительно весело, а может быть, даже и выгодно. За это его любят, уважают, приходят еще. Очень даже популярное времяпрепровождение, которое может быть организовано в очень широких рамках – от чаепития до мероприятия с бюджетом в пару банановых республик.

Мы, то есть я, два даймона и одна онемевшая от чужого хамства баронесса фон Аркендорф, попали именно на нечто вроде чаепития персон на тридцать, не больше. В нескольких больших комнатах городского особняка неторопливо фланировали люди, перемещаясь между компаниями. Некоторые из этих микрокосмов были погружены в молчание, некоторые курили сигары или пили чай, перебрасываясь фразами, а некоторые, состоящие из дам, я не разглядывал по причине пристального разглядывания ими меня.

Да и вообще ничего приличного не получилось. Как только мы вошли и слегка огляделись, то я тут же понял, что Арию то ли подставили, то ли она накосячила еще сильнее, так как по возрастному цензу мы к местным господам не проходили никак. Это была дискотека «кому за 30», поэтому двое чересчур молодых нас тут смотрелись пингвинами в опере.

И недолго. Очень недолго. Когда хозяйка вечера, невысокая пухлая женщина в бежевом платье до пят, схватила Арию под руку и куда-то поволокла, не дав той ни малейших возможностей меня представить, я понял, что баронесса вляпалась.

///

Ей, уводимой хозяйкой вечера, хотелось рыдать от унижения и обиды, но подобного Ария никак не могла себе позволить, поэтому покорно шла туда, куда увлекала её боярыня Ставрицкая, хозяйка этого поганого вертепа. Проклятый Дайхард с деланой ленцой перебирал ногами рядом, не делая ни малейших попыток воззвать к совести охамевшей старой бабы!

Предатель!

Ария понимала всю глубину своей выходки, но…! Но! Они же товарищи, у них общее дело, они могли бы спокойно поговорить после приёма! Она бы всё объяснила! Рассказала бы, почему так сильно не хотела звать Кейна с собой на этот проклятый приём, оказавшийся чуть ли не ловушкой! А он…!

Почему она не послушала Спигона, когда даймон грубо и цинично отчитал её, сказав, что Кейну важна лишь сделка, что они заключили! Почему не хотела слушать!

Всё, Ария, соберись! Отбрось всё, вообще всё, слишком важен разговор, который сейчас произойдет! Слишком необычный собеседник!

Зрелище поднимающегося с дивана молодого человека очень экзотической наружности, в невероятно экзотической по местным и европейским меркам одежде, заставило баронессу переключиться со своей бури эмоций на новую бурю впечатлений. Китаец оказался молод, высок, на диво хорош собой, что отчетливо было видно даже несмотря на его национальный мешковатый наряд, расшитый узорами и какими-то животными. Встав из-за столика, он со странной полуулыбкой слегка поклонился им двоим под щелчок закрываемой с другой стороны двери. Несносная баба, чуть ли не затолкав Арию в комнату, тут же избавила их от своего присутствия.

Внезапно, совершенно недопустимо, но… надо. Для Арии фон Аркендорф стоящий напротив неё (в ад чертова Дайхарда!) азиат был возможностью решить все проблемы девушки за одну подпись под брачным соглашением! Клан Тан предлагал своего главу в мужья, того, кто, став регентом, не покусится на её, Арии, власть. Предлагал мощные финансовые вливания, предлагал открыть три новые шахты в баронстве, предлагал свободу! Родив в браке и освободившись от домогательств проклятой книги, Ария сможет, наконец, увидеть мир, пока хозяйственные китайцы, всем сердцем желающие перебраться из этой варварской страны в её баронство, будут налаживать свой быт!

…и всё будет позади! Проклятая Россия, проклятый гримуар Огненного Заката, проклятый Дайхард Кейн, тупой как пробка и не понимающий намеков! Как и его проклятая черная стерва, плоская и мрачная!