Текст книги "Книга третья. Усердная жадность (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 5

– Всё!

С этим жизнеутверждающим возгласом, Одай Тсучиноко, многостаночный, но очень уважаемый всеми, включая даже меня, ударил по тормозам, одновременно с этим бодая руль. Старик был сам не свой всё время после того, как мы разобрались с проблемой вставших на пути джипопагоды разумных, поэтому ехал медленно и печально, а еще тяжко вздыхал. Торможение и удар крепким оябунским лбом по рулевому колесу означал, что тяжкие думы старца явно пришли к не менее тяжким выводам. Население Читозе такое поведение ни грамма не обеспокоило – Тами дрыхла изо всех сил, крайне удовлетворенный Кинтаро от неё не отставал, Саяке было недосуг, ибо она пересчитывала снятые с нехороших людей активы, а я благодушествовал, сумев в очередной раз доказать злу, что Герои щи валенком не хлебают.

– Мач…, – выдохнул водитель, проводя себя по лихой и блестящей лысине, сейчас еще и покрывшейся, вдобавок, испариной.

– Угу, – бодро среагировал я, тряся укушенным Саякой пальцем. Найденную в неведомом месте гайку, носимую ей за веревочку на шее, великая мудрица защищала даже от меня, мешая рассмотреть.

– Ты… невыносим, – поставили мне диагноз, но тут же поправляя себя, – Нет, не так. То, что ты постоянно вытворяешь – невыносимо! Ты ведь это не специально, да? Скажи же, не специально?!

– Всё дело в концепте относительно субъективного восприятия, оябун-сама, – решил объяснить я свою позицию, – Вот вы оцениваете происходящее с точки зрения работающей структуры, в конструкцию которой уже были вложены ваши силы, а также планируется новое вложение. Я же Герой, призванный из другого мира, то есть, грубо говоря, по отношению к Фиолу – инфантильный ребенок, видящий лишь целостную общую картину. Не зная традиций, условностей, неписанных законов и истории, но – периодически оказывающийся в неприятной ситуации, я решаю эту самую ситуацию наивно и близоруко, пользуясь доступными мне средствами. Кроме того, у меня есть собственные принципы, например – я не убийца. Поэтому, вы сейчас находитесь в состоянии легкого когнитивного диссонанса просто из-за того, что я не режу своим мечом каждого, кто встает у нас на пути, а изыскиваю альтернативные способы решения конфликтных ситуаций. Разумеется, что эти пути имеют последствия, но, в отличие от убийства, эти последствия приходится переживать не мне, а другим. Всё ведь на поверхности!

– «Внимание! Ремесло «Оратор» получает уровень! Текущий уровень 4»

– «Внимание! Ремесло «Оратор» получает уровень! Текущий уровень 5»

– «Внимание! Ремесло «Оратор» получает уровень! Текущий уровень 6»

Если бы не храп Тами, то в машине воцарилась бы полная тишина. Даже Кинтаро во сне перестал улыбаться как дебил где-то на середине этого спича, а его дед так вообще повернулся ко мне на своём кресле, делая ну очень круглые глаза.

– Вы думаете, что я безответственен потому, что не осознаю последствий своих действий или ленюсь их просчитывать, Тсучиноко-сама, – предпринял я храбрую попытку подкачаться еще, – но на самом деле…

– Замолчи!!

Я послушно заткнулся. Так посидели минут пять. Затем Одай спросил:

– Ты зачем снимал штаны с Героини и её спутников? А потом бил их по задницам своим зеленым жезлом?

– Во-первых, они заслужили, – фыркнул я, – Спрятаться в городе от травмированного ими Блуждающего Босса, а затем предъявить вам через суд претензии, что вы увели чужую добычу – это уже за гранью добра и зла! А во-вторых, я не собирался оставлять за спиной живых недоброжелателей, поэтому просто сделал наглой малышке Сизуру-чан и её мужскому гарему… беременность. Пусть лучше рожают, чем за крокодилами и стариками бегают.

– Мач…

– Мм?

– Там же кроме Сизуру одни мужики были…

– А «Жезлу Плодородия» плевать, он всех беременными делает!

Вновь воцарилась тишина. Я искренне недоумевал, что опять не так Одаю. Да, преградивший нам дорогу табун, возглавляемый «мистическим рейнджером» Сизуру Эдонатто, был вполне опасен хотя бы тем, что кроме боеготовности еще и отличался немалым таким 55-ым уровнем. Около десятка мужиков смазливого вида и сама предводительница были серьезно настроены отнять и поделить ценности, что Тсучиноко собрал с тело Кроконатора, и у них бы даже всё получилось… если бы не местная привычка перед дракой разевать пасть, дабы сказать что-то вечное, умное и доброе. А так – не успела прелестная, но чересчур прагматичная Героиня выпукнуть нечто из своего верхнего отверстия, как ей туда набилась пыль, вызванная «Призывом Драки» авторства Саяки Такамацури. Худой, глуповатой, импульсивной и прожорливой девы, которая почему-то не уважает противников. После того, как пыль спала, а побитая могучая кучка разок моргнула подбитыми гляделками, я уже был рядом с ними, радостно применяя своё площадное умение, после которого на ногах и с очками здоровья осталась лишь сама предводительница этой хищной стаи.

Дальше всё было до слез просто – очки здоровья у Сизуру, как у лучницы, были невелики числом, а последствия моих критических ударов достаточно печальны. Получив их от меня, она томно пролетела небольшое расстояние назад из-за воздействия «колдовской пули» Саяки в грудную клетку, а потом была успокоена добрым, но умеренным ударом кулака в ухо. Затем наступило время грабежа и жезла.

Логично? Эффективно? Гуманно? Конечно, да. Разумеется, я целиком и полностью понимаю, что оплодотворять людей зеленой фаллической палкой по жопе есть нечто, что еще хуже изнасилования, но с другой стороны – их пришлось бы либо убивать, либо терпеть преследование, когда Героиня оклемалась бы от удара в ухо. Уж больно настойчиво она в суде верещала о том, что Одай сломал ей труд нескольких лет, «украв» босса. А жители города, вместо того чтобы сделать то, что в таких случаях полагается (сжечь ведьму), почему-то мялись, мямля что-то о «воле богов». Мол, каждый свободный разумный имеет право искать защиту в городских стенах, когда ему грозит такое.

– Я меняю планы, – наконец, выдохнул старик, – Мы едем напрямик, без остановок! Так будет лучше для мира!

– А что, так можно было что ли?! – вытаращился я на оябуна в полном изумлении. Что же он раньше не сказал! Я бы занял куда более активную жизненную позицию в этом мире!

Этот взгляд деда, брошенный через плечо, отнял у меня пять очков здоровья. Я решил заткнуться, чтобы не выяснять, насколько он может прокачать такой приём.

Дальнейшее путешествие пошло как по маслу. Читозе фырчала по дорогам, периодически спугивая с них водителей лошадей, ослов и прочей живности, мы хором пытались убрать с лица у Кинтаро дебильную улыбку, но получалось плоховато, юноша постоянно пытался зависнуть в воспоминаниях, а еще задумчиво пересчитывал свои деньги, интересуясь, когда мы заедем в какой-нибудь городок. От таких вопросов дед Одай болезненно икал, смотрел на меня как на врага народа и остервенело давил пяткой педаль газа.

В целом я оябуна, безусловно, понимал. Он привык рулить как машиной, так и своими многочисленными подчиненными, вести к процветанию что города, что банды бандюганов, проще говоря, он – человек созидания. Работает на авторитет, потом авторитет работает на него, это всё друг друга многократно усиливает и оп! …готов образ чуть ли не национального героя и регулярного спасителя. Существо, которое ломает устои и шатает трубы, несмотря на логичность своих действий, должно у такого созидателя вызывать зубовный скрежет и желание проветрить такому существу печенку – уж больно сильно созидающий ценит то, чего достиг сам или достигли другие. Для него ломающий системы индивидуум как серпом по яйцам. Независимо от того, насколько этот индивидуум прав.

Ну, это, конечно, слишком умные мысли для электрика, но куда деваться? Я себе 30 очков в Интеллект вогнал, и они сейчас удвоены! Почти сотня! Нужно подождать, пока утрясется, устаканится, вернется на круги своя.

Женская часть нашего коллектива в путешествии вела себя хорошо, то есть тихо. Отняв у меня любимую книгу «Как ни хвоста не понять, но не подать виду», Саяка с горящими глазами посвящала Тами в тонкости написанного под умные кивки Кинтаро. Тами особо посвящаться не хотела, но, учитывая, что из других видов досуга Одай предлагал ей уборку и мытье посуды, слушала как миленькая и даже задавала вопросы. Гномка оказалась забавным существом – в меру вспыльчивой, без меры жадной, но при этом потрясающе честной. Настолько, что, подумав, она даже извинилась передо мной за эпизод, когда пыталась обманом и напором стать моей «наставницей». В тот момент она совсем не понимала, что Герои тоже живые люди, считая их чем-то вроде аватаров халявы, вытянувших золотой билет в новую жизнь. Концепцию воровства, грабежа, приобретения имущества с помощью обмана или уловок Мотоцури не признавала самым свирепым образом. В её миропонимании деньги должны были быть заработаны.

Так прошли два дня, полные относительного мира и покоя. Старик угомонился, перестав дуться, но начав произносить пространные речи, полные смысла, которые легко можно было бы назвать гипножабой. Нас увещевали, что окружающую среду нужно беречь, особенно в городах и селах, а в странах так вообще. Что не нужно заниматься разным вредительством, в том числе и свержением богов или импрегнацией попавшихся на пути Героев. На вопрос к сенсею: «А что нужно?», Одай лишь мудро щурился, веско замечая, что следует искать «достойные пути, а не творить мерзость».

В общем, мы со всем уважением его игнорировали, стремясь как можно быстрее вытряхнуть агитацию из ушных каналов и мозгового пространства. Легко быть правым, когда у тебя машина, всеобщая уважуха и два слонобойных калибра в крыше, а ты попробуй им быть, имея лишь штаны и желание остаться независимым! Вива ля Куба!

Так мы и ехали, пока не встретили на дороге двух нарядных китайцев, стоящих по разные стороны обочины и улыбающихся всем лицом. Ну, на самом деле это были не китайцы, а обычные жители местной исекайщины в красивых мужских ципао, только растянувшие морды в улыбках и прищурившие глаза, но этого было с лихвой достаточно, чтобы принять их за жителей трудолюбивой и многочисленной нации алиэкпресса. Опасности мужики никакой не представляли, будучи жрецами 20-ых уровней, но дед всё равно тормознул свою шайтан-арбу, останавливаясь возле улыбчивых.

– Нам нужен Герой-сама! – хором взвыли два китайца, начав кланяться.

– Герой занят, – сурово высказался я из-под шлема кабуто, вновь напялив на себя полный анонимизирующий комплект брони, – Запишитесь в очередь.

– Предоплата! – донеслось жадным гномьим голосом у меня между ног. Последнее сильно удивило китайцев, но только до момента, пока Тами не высунула свою жаждущую предоплаты голову у меня из подмышки, повторяя озвученное.

Китайцы хором сказали, что им предоплата не нужна, а нужен Герой. Тами уточнила, что предоплата за Героя. Китайцы заинтересовались, но Мотоцури уточнила еще – что предоплата нужна за то, чтобы записаться к Герою на приём или в очередь, как им удобнее. На приём дороже, а на очередь сейчас скидки. Выразив всеми своими прекратившими улыбаться лицами сильное желание отпустить Тами на волю в ближайшее озеро, китайцы объяснили, что им Герой сильно не требуется, лишь чуть-чуть, но очень срочно, потому что с ним хочет переговорить их госпожа – некая весьма важная особь или особа, находящаяся совершенно неподалеку и носящая имя Йен Чунь. На этом месте я был пихнут в бок рукой оябуна, получив приказ встать, идти и говорить.

Мол, он её знает и поговорить надо, но вести я себя должен максимально прилично. Это в очень больших интересах всех нас. Да, и броню сними, Герой неприличный, тут прятаться не от кого.

Ладно, не вопрос.

Переодевшись в цивильное, то есть в свою, с иголочки заколдованную эссенциями броню, я пошкандыбал за псевдокитайцами в соседний лесок, нервно реагируя на то, что каждые три-четыре метра один из них останавливался, поворачивался ко мне и широким приглашающим жестом приглашал следовать дальше. Такие телодвижения поневоле вызывали подозрение и желание дать щелбан, чтобы они прекратили паясничать, но в чужом краю порядки свои, а Тсучиноко-старый был вполне серьезен.

На ближайшей же поляне обнаружилось еще пара десятков таких улыбчивых псевдокитайцев разного пола, окруживших небольшой домик, от которого мощно пёрло свежесрубленным деревом и лаком. Домик тоже был в китайско-японском стиле, то есть пагодой, а окружающие, не переставая гадко улыбаться, молчаливо заманивали меня жестами внутрь. Выглядело это всё очень подозрительно, но Одай это Одай – раз сказал, что всё будет нормально и можно спокойно уходить с чужими дядями до лесу, значит ему вполне можно верить. Тем более, что тут все мелкие, щелбанами если что, раскидаю.

Внутри домика китайцев не обнаружилось, зато нашлось богатое убранство в виде ковров, золотой посуды, дымящихся палочек благовоний и чего-то, напоминающего небольшую статуэтку. Заскочивший за мной азиат начал отбивать статуэтке поклоны, бормоча под нос какую-то возвышенно-экстатичную молитву, которая сработала настолько быстро, что бедолага аж закашлялся. Срабатывание выразилось в материализации ну очень красивой и фигуристой китаянки с длиннющими ногами и мощным бюстом. Особа была белокожая, с тщательно наведенным марафетом, в очень богато украшенном женском варианте ципао, только без любимого мужчинами разреза в платье. То есть, сам разрез был, демонстрируя нежную кожу ляжки на её середине, но никак не до поджелудочной.

Блин. Это же новая верховная богиня, с тоской подумал я, предвкушая неприятности глобального масштаба, а также ударными темпами воспитывая в себе желание сказать твёрдое «нет» на любое предложение.

Йень Чунь тем временем пальцами «кышнула» жреца, плотно затворившего за собой двери, а затем повернулась ко мне.

«Йен Чунь,??? ур., Верховная богиня»

– Дорогой Герой! – счастливо улыбнулась она так, что у меня засосало под ложечкой от дурных предчувствий, – Давай же выпьем чаю!

– А можно не надо? – не стал мелочиться я, – Меня там люди ждут.

– Ладно, – пожала плечиками богиня, опуская тело на диван и приглашающей тыкая в соседний, – Давай тогда поговорим.

– Это тоже как-то…, – я, морщась, покрутил пальцами в воздухе, ужимками пытаясь объяснить товарищу богине, что предыдущие разговоры с её предшественницами кончались очень плохо.

– А, – подняла Йен Чунь красиво нарисованные брови, – Поняла. Нет, садись свободно. Я не собираюсь тебе ничего поручать, ни к чему принуждать, ничего требовать или просить. Просто кое-что обсудим.

Я гулко хрюкнул, испытывая множество разнообразных сомнений, но сел, сделав лицо внимательно слушающего человека.

– Я – покровительница семьи и домашнего уюта, Герой, – красавица хлюпнула чаем из своей изящной чашки, глядя на меня поверх посуды, – А у тебя есть предмет, который нарушает саму концепцию счастливого союза мужчины и женщины. Он порочен и ужасен. Нужно, чтобы ты передал его мне.

– Вы про это, товарищ богиня? – я вытащил зеленый каменный фаллос в форме полицейской дубинки из инвентаря.

Красивое китайское лицо напряглось, точно также как и прочие части божественного тела, но, глубоко вздохнув, богиня скованно кивнула, а затем протянула руку вперед в требовательном жесте.

Конечно же, я тут же спрятал фигулину назад в инвентарь. Разумеется, Йен Чунь тут же опечалилось пригодными к этому частями тела, а потом даже заставила пару слезинок стечь по щекам. Я многозначительно хрюкнул, выжидательно наклоняя голову. Богиня слегка заискивающе улыбнулась своим почти китайским лицом. Я похлопал глазами. Вразнобой.

– Ты не хочешь передать мне Жезл Плодородия, Мач Крайм? – наконец сказала она словами.

– Хочу, – честно признался я. Нет, на самом деле. Во-первых, как не крути, это мужской половой член. Мне неприятно его иметь в инвентаре. Во-вторых, с его помощью можно сделать беременным мужика. Мужика!! Ладно, один придурок подобное заслужил, во второй раз… мне было просто не жалко идиотов, бегающих табуном за недогероиней, но оставлять себе подобную вещь не было ни малейшего желания!

– А…, – моё «хочу» слегка надломило китайскую богиню, из-за чего она сделала пустые и прозрачные глаза. Стало даже красивее.

– Разумеется, я готов передать жезл в ваши руки, – начал пояснять я, – Но как я, прозябающий в нищете и ничтожности, вынужденный кормить два голодных рта, могу сделать это без всякой надежды на компенсацию?

– Компен…? – брови Йен стали Чунь, но мне что-то подсказывало, что богиня притворяется дурочкой.

– У меня две голых женщины, – тем временем плакался я, говоря, тем не менее, чистую правду, – И сам ношу обноски с края света. Этот зеленый хер – моя единственная ценная вещь! Моя надежда! Ведь если бы мы доехали до первого же крупного города, я бы с радостью продал бы столь уникальный артефакт за очень большие деньги! Нужно же поить, кормить, одевать и обувать целых две женщины! А вы же знаете их потребности! А наша жизнь? А поставленные задачи? Разумеется, что я с радостью передам вам эту злую и пагубную вещь… за скромное, но достойное Героев и верховных богинь вознаграждение!

– «Внимание! Ремесло «Оратор» получает уровень! Текущий уровень 7»

– «Внимание! Ремесло «Оратор» получает уровень! Текущий уровень 8»

Блин, классно-то как! Что же у меня память паршивая, сейчас бы ей, пока сидит с раскрытым ртом, зачитать «Войну и мир» и дело в шляпе, докачаю «оратора» до максимума! А так – приходится ждать ответа.

Дождался. Скосив глаза в сторону, Йен Чунь тихим и ласковым голосом начала говорить, что они, верховные богини, существа небогатые, да и сил на свободное волеизъявление регламентом выделено немного, кроме того, она, можно сказать, на испытательном сроке. Паства у нее пока маленькая, людей раз-два и обчелся, приходится вот в такой вот нищете принимать столь великодушных и щедрых Героев, готовых всей душой откликнуться на призыв. К концу речи у меня уже в голове было пусто, но что-то щелкало с дивной периодичностью. Кажется, датчик «насколько сильно охренело это существо» слегка засбоил. Тем временем хитроглазая скво все бубнила о регламентах, квотах и выделенных мощностях, а вот разрез на её платье-ципао всё увеличивался и увеличивался!

Это было по-до-зри-тель-но.

Пришлось наносить ответный удар. Сначала я зашел с козырей, сообщив о размерах вознаграждения, что когда-то обещала Аллеалла за возврат ей Книги Всего. Пока Йен Чунь хватала ртом воздух, я слегка исказил реальность, поведав, что архимаг Бенджоу Магамами за ненапрягающий поиск ингредиентов расплатился со мной 48-уровневой красивой и спортивной гномой, поклявшейся мне добровольно в вечной верности. Затем упомянул, что получил от Датарис новую жизнь, тело, золотой класс и уникальные способности, причем авансом. И ладно, если, к примеру, покровительница семьи по возможностям ниже Датарис (да как такая красивая и умная женщина может быть хуже той блондинки!), то уж точно не может быть хуже архимага!

Постепенно атмосфера накалялась, а налет цивилизации сползал с наших капиталистических лиц. Клятвы о бедности и скорби перемежались предложениями, которые стороны находили грязными и недостойными для рассмотрения. Я стенал, богохульствовал, предпринимал попытки молиться и обещал скидку за адекватность. Богиня рыдала, разрез её юбки уже второй раз огибал декольте, она даже аккуратно подёргала прядку своих волос, демонстрируя отчаяние, но потом всё-таки спалилась, воззвав по старой памяти к высшим силам. Посмотрев в мои квадратные, но ехидные глаза, Йен Чунь бросила маяться дурью, приступая к серьезному разговору.

К последнему заявлению я отнесся с большим скепсисом, правильно, причем, делая – покровительница семьи начала предлагать… услуги. Поженить (даже лично!), благословить, улучшить рождаемость будущей (или настоящей) жены, талисман против скандалов, ваза приносящая счастье…

В общем, богиню сильно опечалило моё нежелание принимать от неё нематериальные ценности. Она даже изволила ругаться, называя меня человеком циничным и бесчувственным, склонным к стяжательству и накоплению благ, которые с собой на тот свет не заберешь. Я же в ответ не менее цинично заявлял, что всё в этом мире волнующем зависит от уровня, а уровень от монстров, а убивание последних напрямую зависит от качества одетых на тебе вещей, так что не надо, товарищ богиня, не надо.

Она спорила, убеждала в том, что, преследуя меркантильные интересы, я отказываюсь от вечных благ, заламывала руки, подгибала ноги, продолжала увеличивать разрез и томно дышала грудью, блестя влажными зовущими глазами. Я был непоколебим и тверд, как самый настоящий рыцарь, с презрением отвергая жаркие обещания, страстные уговоры и грязные предложения. И… наконец-то победил! Глубоко вздохнувшая богиня заставила свой разрез вновь уменьшиться до приличных размеров, а затем, досадливо скривясь, совершенно деловым тоном начала предлагать шмотки.

Наконец-то.

Разговор-торг у нас затянулся надолго. Настолько, что за окнами наспех построенного улыбчивыми фальшивыми китайцами храмика уже начало не темнеть, а светлеть. Наконец, я, совершенно измученный этой вредной женщиной, сдавленно выкрикнул «да!» и сунул ей… метровый зеленый фаллос прямо в алчно ждущие его руки. Йен Чунь, медово улыбаясь, также передала мне всё выторгованное (причём без обмана!!), после чего я с искренним облегчением оставил позади как само строение, так и «китайцев» с их повелительницей.

У джипопагоды меня ждали нервничающий Одай, тут же начавший осведомляться, не повредил ли я богине? Не оскорбил ли её и не заставил ли забеременеть или отрастить ненужное? Пришлось уверять почтенного старца в том, что расстались мы в любви и взаимопонимании, искренне ненавидя друг друга всеми жабрами души за занудство и жадность, но без всякой дополнительной вражды. А еще новая верховная богиня забрала у меня чудо-палку, что безусловно дополнительно красит мой превосходный «облико морале».

Старый добрый Одай, с трудом веря в ранее сказанное, был довольно быстро убежден демонстрацией выбитых из богини (надо было выбрать другое выражение! У старика сердце!) благ, после чего скомандовал всем спать.

Читозе никуда сегодня так и не поехала.