Текст книги "Злобный заморыш (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 5. Дама в беде

Ноги бодро топали по болотистому лесу. В отличие от хрестоматийных топей, где омуты на каждом углу, я шёл по чахлому, больному и слегка запаршивленному лесочку, в котором далеко не вдруг можно было встретить застойную лужу. По причине своей болотной природы, местное животное царство не могло похвастаться крупными и хищными зверьми, что мой план похода в Хюгге учитывал самым внимательным образом. Максимум тут можно было наткнуться на болотную рысь, навроде той, что чуть не сожрала моего шляпоносного приятеля, но гоблин был всё-таки меньше меня, а еще он неблагоразумно кровоточил, чем и привлек пушистую заразу.

Планы… С планами всё было туго. В идеале, мне нужно было найти хорошее вложение собственного свободного времени на оставшиеся пять с половиной месяцев. Деньги, навыки, связи… ихорники. Молодому киду требовалось всё и сразу, только вот шансов получить что-нибудь не было даже призрачных. Мои профессии из прошлой жизни в этом мире, застрявшем между индустриальной революцией и магическим дикарством, просто-напросто не котировались никак. Неудивительно, что киды довольно быстро опускаются до низменных поступков вроде грабежа с воровством. Тем более, что я всерьез планировал жить более-менее честно – не грабить, не работать наёмным убийцей и уж Деус упаси от шулерских дел.

Проблемой было то, что мне нужно было ровно то, что и каждому Должнику на Кендре, а значит конкуренция принимала просто чудовищные масштабы. Правда, выход был – в мире еще оставались уголки, где киды были очень нужны. Одним из таких уголков была Эластра, заново открытый около тридцати лет назад континент.

В первый раз корабли колонизаторов пошли к Эластре за 22 года до Полёта Драконов. Когда мир трясло от новых свершений, никто не вспоминал про оставленных где-то там на краю землю разумных, но потом о них вспомнили, отправили новые корабли… и завертелось.

Континент был кипящим котлом, Северной Америкой этого мира, умноженной на местную специфику и бардак. «Старые» и «новые» колонисты, аборигены, представленные целыми империями эльфов-дикарей – всё это клубилось, бурлило, било по мозгам окружающим, было очень густо присыпано специями в виде переселившихся туда изгоев, извращенцев, преступников и беглых нобилей, но… страдало от ихорников. Континент утопал в конфликтах, считался зоной повышенного риска, зато был едва ли не единственным местом, где Должник будет не рыскающим по округе бродягой, а уважаемым членом общества.

«Есть яйца и честь – плыви на Эласту» – советовал нам незабвенный Хаёркрантц.

Так почему бы и да? У меня есть то, чего нет у большинства кидов – время на пересечение океана. Наш гоблорк-инструктор объяснял, что есть у высокоуровневых Должников есть определенные преференции в глазах Бога-Машины – он даёт им время на долгие путешествия без убийств существ, содержащих ихор, но потом настаивает на возврате «кредита». У новичков такой роскоши нет, их подгоняют болью, тошнотой, всевозможными неприятными ощущениями… а если уж вообще не понимают намеков, то в ход идут штрафы вроде моей «врожденной худобы».

Итак, встраиваться в местную экосистему или же тащиться на другой континент? Я бы предпочел первое, если бы риск не присутствовал в обоих вариантах. Эх, мне бы интеллекта побольше… эта характеристика не расширяет насильственно горизонты, но зато действует как вечная и безвредная чашка кофе – тонус мыслей, глубина, резкость и скорость мышления, всё поднимается на новую ступень. Впрочем, остальные характеристики имеют свои специфики – они не сделают кида суперменом, способным гнуть рельсы мизинцем, даже на самом высоком уровне развития, но вот в более точные детали гоблорк с окраины мира посвятить нас не смог. Обучавший его на инструктора Должник был невысокого ранга.

Стрекочущий гул привлек моё внимание, но увидеть, что его издавало, я сразу не смог, лишь обнаружив после верчения головой толстый и кривой столб дыма, поднимающийся из-за деревьев ближе к тому месту, где чахлый лес всё-таки поднатуживался для перехода в болото. Ноги сами повернули тело строго на внезапный феномен и заработали, совсем не интересуясь тем, нет ли у головы иных, более конструктивных предложений.

Эх, боженька… и ежу с ужом понятно, что ты с нашими кидовскими мозгами что-то своё проворачиваешь, но зачем же тебе для этого тогда обычные цивилы? Тягал бы сюда души военных и прочих авантюристов, которых в нашем мире выше крыши, зачем тебе мозги бывшему бухгалтеру на авантюризм перепрошивать?

…признаваться себе, что это моя собственная жажда приключений, я не собирался совершенно.

Рвануло, когда я уже был близко. Ну как рвануло? Не рвануло, а так, будто пукнуло, но очень громко и с дребезгом. Над моей головой по пологой дуге пронеслись несколько бесформенных железяк небольшого размера. Здраво рассудив, что взорвалось то, что упало, а раз оно взорвалось, то больше там взрываться нечему, я продолжил путь, теша собственное любопытство. Мои усилия оказались вознаграждены – неподалеку от повисшего на согнувшихся ветвях чадящего корпуса небольшого аэроплана с обломанными крыльями, я увидел ожесточенно лягающие воздух ноги в панталонах.

Конечности, выполняющие нелепый танец, отличались изрядной худобой несмотря на то, что фасон такого предмета одежды как панталоны, славился свободой исполнения. Носительнице или носителю в данный момент это совершенно не помогало – извазюканные в грязи и масле воздушные штаны-труселя плотно облепили тонкие как спички, и длинные как память налоговиков, ноги. Ниже потерявшего невинность предмета одежды начинались сапожки с высоким каблуком. В данный момент они слегка подёргивались, пиная воздух. Выше же худосочной задницы, обтянутой теми же панталонами, не было ничего, кроме шикарной длинной юбки, зацепившейся за несколько сучьев так, что её носитель (или носительница) оказались в своеобразном «стакане». Всё это богатство болталось в паре метров над землей, что-то неразборчиво бурча в юбочный конус.

Так, ладно, тут я уже вижу все перспективы, а значит пора проверить аэроплан. Может, там есть что-нибудь хорошее…

Рвануло. Взрыв был куда мощнее первоначального хлопка, что заставило меня испуганно пригнуться к земле. Легкую машину, весьма похожую на творчество изобретателей ранних 1900-ых, размело по всей окружающей среде, чудом не зацепив меня и юбочного пленника. Часть двигателя машины, выдержавшая взрыв, соскользнула на землю, печально чадя вонючим дымом. Вряд ли там осталось что-то полезное…

Не повезло. Я досадливо ругнулся и хрустнул шеей. Ну, что ж тут поделаешь, ладно. Моя работа здесь подошла к концу, нужно идти дальше. На другой континент стоя не попадешь!

– Здесь кто-то есть?! – робко и с надеждой отозвался голос из задранной к небесам юбки. Женский.

Я испуганно втянул голову в плечи, но честно ответил на довольно распространённом по Лазантре торговом языке-дросике:

– Нету.

Мне почему-то не поверили. Вслух. На том же дросике, перемежая каждое слово и предлог матюгами и энергичным дрыганьем ног. Послушав, я вновь поддался толи открывшемуся из-за переноса, толи навеянному Богом-Машиной авантюризму, решив продолжить диалог фразой, показавшейся мне чрезвычайно уместной:

– Что такая девушка как вы делает на таком дереве как это?

Несколько секунд ошарашенного молчания сменились остервенелым ляганием воздуха и воплем:

– Да помогите же мне!!

– Нет, спасибо, – открестился от такого поворота дел я, начиная потихоньку отступать.

– …что?! – вырвалось из кокона. Юбка, точнее платье, было сшито из очень крепкой ткани, а её носительница худа почти до анорексичных мощей, и надежно обездвижена. Конечно, рано или поздно эта девушка выкрутится из своего щекотливого положения…

– Видите ли, меня мама учила не связываться с худыми людьми, – честно признался я, – Подобные персоны неспокойны, склонны к авантюрам, в которые также ввергают окружающих. Они буквально источник проблем.

– Я Эскильда Картенбрауэр, благородная леди клана Картенбрауэр с Касдамских островов! – грозно заявило задранное к небу платье, даже остановив движение ног, – Извольте мне немедленно помочь, невежа!

– А я Уоррен Уленшпигель из деревни Хайнклюгге, уходящий отсюда, пока вы не видите куда.

Леди Эскильда-как-её-там оказалась как раз тем самым существом, связываться с которым мне отчаянно не хотелось. Худым, быстрым и сообразительным. Сам по себе я, будучи в первой жизни массивным, добродушным и неторопливым, довольно часто оказывался подобными женщинами если не отэксплуатирован, то как минимум надпользован, посему спасать ту, которая вне всяких сомнений прилипнет ко мне как банный лист к заднице, я не горел ни малейшим желанием. Но оставить беспомощную женщину, которая так страстно и громко кричит о том, что у нее есть деньги…

– Вы невыносимы! – объявила мне задранная юбка после того, как я уже залез на одно из деревьев, к сучкам которого она так накрепко прилипла. Подумав, девушка добавила, – Зато продажны. Это радует.

– Боюсь вас огорчить, леди Картенбрауэр, но я пока морально не готов оказать вам помощь, – объявил я второй раунд переговоров, как только устроился на дереве поудобнее, – Для начала мы с вами заключим простенькое соглашение.

– Мерзавец! Гад! Подонок!

– Вы же еще даже не выслушали!

– Вы низкий человек, Уоррен Уленшпигель!

– Что есть, то есть, – вынужден был признать я, собирающийся и дальше выдавать себя за низкого человека, а не высокого и чрезвычайно красивого гнома, ну очень похожего на кида.

– Говорите! Унижение лучше неведения, но оба они стократно хуже вас!

– Я вам помогаю, а потом мы расходимся каждый своей дорогой. В разные стороны, – сделал я очень рациональное и приятное предложение, добавив от себя щедрый и совершенно бесплатный бонус, – Даже подскажу куда вам двигаться для того, чтобы вновь оказаться среди людей самым быстрейшим образом.

И… я снова её сломал. На этот раз потрясенное молчание длилось едва ли не две минуты, что было довольно немало для девушки, чей худой зад открыт природному сквозняку.

– Я согласна!

Освобожденная из одежного плена девушка оказалась существом на вид еще более тревожным, чем я себе воображал. Худая как палка и высокая как жердь, она была похожа на человекообразного паука, решившего жить как панк. Прическа, похожая на сердитого ежа, острые черты лица, среди которых особенно выдавался тонкий узкий нос, огромные карие глаза почти черного оттенка… и резкая манера движений, выдающая мелкого хищника. Воплощенная в худосочном теле неприятность.

Как только эта бедовая каланча оказалась на земле, она тут же метнулась к незамеченному мной баулу, лежавшему, как оказалось, буквально у нас под ногами. Оставалось лишь досадливо клацнуть зубами, но без особого негатива – грабить это ходячее несчастье после спасения было как-то совсем не с руки. Вновь твердо решив, что здесь моя работа выполнена, я громко объявил худышке направление на Эйлеэм, куда направились мои не слишком чистые на руку однокашники, а затем вовсю припустил по своим делам. То есть подальше от этой достойной Эскильды Картенбауэр, благородной леди с каких-то там островов.

Разумеется, она меня обманула. Спустя полчаса, когда я уже расслабился, начиная забывать о коротком забавном приключении, последствия моего доброго поступка вынырнули у меня из-за спины, чтобы довести меня до инфаркта, пожаловавшись мерзким высоким голосом:

– Я передумала, сударь Уленшпигель!

В бауле у этой… каланчи оказались шмотки. Переодевшись в бархатный брючный костюм вполне приличного вида, она тут же рванула за мной, практически сразу настигнув, но не приближаясь. Схорониться за деревьями этому гибриду палочника и человека не составляло ни малейшего труда, так что, дождавшись, пока я успокоюсь и пойду ровнее, она тупо выпрыгнула из засады и оповестила, что к счастью (чьему?!) идет в одном со мной направлении. Обо всех этих приключениях она поставила меня в известность еще до того момента, как моё сердце перестало танцевать тантареллу от испуга.

Мысль о убийстве этой стервозины я смаковал как изысканнейшее вино…

Но… тщетно. И каким-то образом эта жердь мою мягкость просекла сразу, продолжив болтать с пулеметной скоростью. Может, ей за такое теловычитание отсыпали женского инстинкта на взвод маркитанток?

Видимо из-за этого, а может, даже в аванс за будущую потерю нервных клеток, Бог-из-Машины решил порадовать меня неожиданным сообщением:

– Вы долгое время путешествуете в местах, далеких от цивилизации. Приобретена особенность «Эксперт пересеченной местности»

Маленький бонус тяжелого житья Должников – чем дольше мы занимаемся чем-либо, тем выше шанс приобрести особенность, значительно облегчающую это самое «что-либо». Для кида, по уверениям Хаёркрантца, да будет вечно здорова его мама, нет ничего более желанного, чем приобретение особенностей, облегчающих его жизнь путника и бродяги. Сейчас я уже понимал, что переданный нам гоблорком опыт – это опыт посредственности, что там, на верху пищевых цепочек, где сидят самые могучие Должники, ценности совершенно другие, нежели умение ходить по болотам и оврагам, тратя на 20 процентов меньше сил, но я даже не посредственность, а лишь зародыш кида, у которого не так много шансов выжить. Всё, что прибавляет хоть микрон к этим шансам, я готов встретить с распростертыми объятиями. А ведь есть еще «мастер», мало того, что улучшающий 20 процентов «эксперта» до 30, так еще и заставляющий мой запах исчезать в десять раз быстрее, есть «маэстро», дающий уже прибавку в 50 процентов и наводку на источники воды. Гоблорк тогда неуверенно сообщил, что возможны ступени и более высокого посвящения, но о них он не в курсе.

Развиваться киду жизненно важно.

– Мистер Уоррен, сколько вы еще будете меня игнорировать?!

– Сколько смогу.

– Вы хам! Я же леди!

– Я очень несчастный хам, леди.

– Почему?!

– Я принял неверное решение.

– Держу пари, что вы говорите о помощи мне!

– Я буду раскаиваться в этом вечно.

– Хам!

Леди Эскильда Картенбрауэр трещала, не останавливаясь ни на секунду. Темп её болтовни был настолько высок, что мой временами отключающийся мозг сам себя оглушил, пытаясь представить, из каких именно биологических отверстий эта худая гадость всасывает воздух, так как рот у нее был занят постоянно. Я крутил головой, прятался под треуголку, пытался её игнорировать, но трескотня всё продолжалась и продолжалась. Этой девчонке, едва переступившей порог в двадцать лет, собеседники были не нужны. Она заливалась соловьем, нервно болтая о чем-то своем, допытывалась до меня тысячей вопросов, нимало не смущаясь молчанием, вновь начинала что-то бухтеть…

Грубить я остерегался, вовсю отыгрывая деревенского нелюдимого простака. Мир Кендры до Полёта Драконов был жестко разделен на сословия, и пусть целая сотня лет хаоса, мелких и средних конфликтов и революций слегка размыли эти рамки, они до сих пор представляли из себя силу, с которой нужно было считаться. Послать худую, вертлявую и стервозную леди Эскильду туда, куда не светит солнце, я без опаски мог, лишь воткнув в нее старрх.

– Триада Мага получает 1 уровень. Текущий уровень – 6

Я тут же приободрился, даже начав улыбаться миру. Развитие «триады мага» я считал делом наиважнейшим, вне зависимости от того, в чем был свято уверен Хаёркрантц. Его точка зрения, доносимая нам гоблорком ежедневно, гласила, что Должник должен быть выносливым и быстрым, если хочет протянуть подольше. На себе многое не унесешь, ходить и бегать нужно постоянно, а стрелять быстро и метко, такой вот секрет жизненной мудрости начинающего кида. Полностью согласен, но соображать, куда идти и в кого стрелять, пожалуй, поважнее будет. Будь моя воля, то я бы все свое оставшееся время потратил на развитие «триады мага».

Однако, увы.

Белая полоса продолжала меня радовать новыми своими оттенками. Вдобавок к личному усилению, внезапно случилось еще две замечательные вещи – леди Эскильда замолчала, а я обнаружил прекрасное лесное озеро. Рыба и раки – куда лучше безвкусных мучнистых корней и грибов, чем приходилось себя кормить до этого момента.

Из тощего вещмешка была извлечен худой моток тонкой и крепкой нитки, снабженной тройкой костяных крючков. Один из самых ценных подарков моего друга в великолепной шляпе. Хагрхиггс еще сетовал, что Хаёркрантц не обучает Должников владению пращой, а потому всячески советовал мне ей непременно овладеть при первом удобном случае, но у меня пока с этим не срасталось. Тяжело найти в болоте камешки-окатыши, пригодные в качестве снарядов.

Так, осталось вырезать удилище, а потом можно озадачиться ужином. Зима здесь настолько теплая, что озеро было практически свободно от оков льда.

Бродя по берегу и осматривая близлежащие деревца, я бросил взгляд на усевшуюся прямо на снег аристократку. Леди внезапно потеряла весь свой запал, осунулась и была похожа на худую ворону, у которой лиса отобрала сыр, невинность и надежды на успешный брак. Злоязыкая Картенбрауэр понуро сидела, вовсю демонстрируя окружающей природе проявившийся насморк.

«Работает – не трогай». Это уже у меня папа говорил.

Старрх срубил длинную ветвь растения, похожего на орешник, с одного удара. Соорудив импровизированную удочку и нажевав из сухой лепешки мякиш для наживки, я приступил к рыбалке. Занятие было довольно медитативное, зимняя рыба клевать особо не спешила, поэтому я обратил внимание на подарок матери Шахтшарх. Орочий старрх, «личное» оружие.

«Аргумент»

Тип – оружие

Статус – личная вещь

Владелец – Магнус Криггс

Личные свойства: Крепость

Добавленные свойства: Восстановление

Личные и особенные вещи, реликвии и артефакты были особым свойством Кендры еще до того, как в неё вторглись летающие ящерицы и их преследователи. Какой-либо однозначности в этих предметах не существовало, но определенные тенденции народ прочухал давным-давно.

Когда умелец творил нетиповую вещь, сильно вкладываясь в её изготовление, она могла получить особенные свойства, запечатленные в её сути энергией мира. Нечто похожее происходило, когда разумный владел какой-либо вещью долгое время, испытывая по отношению к ней эмоции. Тогда вещь становилась «личной», вновь обзаводясь сверхъестественными свойствами. Реликвиями, соответственно, могли стать намоленные вещи, вроде икон и символов. Личные вещи могли стать со временем родовыми, если передавались по наследству, статусными, если искался преемник, обладающий определенными качествами и так далее. Система была сложной и не особо для меня пока понятной.

Одно было ясно однозначно – со старрхом, обладающим собственным именем мне очень сильно повезло. Да, его личным свойством была самая распространенная среди подобных вещей «крепость», но от меня-кида ему еще перепало «Восстановление», что делало предмет чрезвычайно надежным. Проблема была в том, что я понятия не имел, как им орудовать в бою.

Аргумент был большим орочьим ножом, а для меня это был, скорее, небольшой меч с очень специфичным балансом. Или… абордажная сабля. Точно. Нужен наставник, тренер, да хоть кто-нибудь, кто покажет хотя бы основы.

Эх… столько всего нужно узнать, купить, получить. Где бы на это все денег купить, да времени взять?

Рыбы за пару часов я выловил всего четыре штуки, но зато крупные и на диво жирные, едва удочку мне не сломали. Леди Эскильда Картенбрауэр, начавшая заинтересованно поводить своим жалом при первых запахах запекающейся на углях рыбы, без всяких сомнений притулилась рядом со мной, тут же приступив к грабежу. Я вновь спросил себя, не появилось ли желание её убить, вновь получил отрицательный ответ, после чего смирился с произволом. Уоррену Уленшпигелю из деревушки Хайнеклюгге вменялось проявлять смирение.

– Уоррен, я осознаю, что была несколько навязчива…, – наевшаяся брюнетка, выдала эту фразу, но, споткнувшись об мои показавшиеся из-за очков брови, закашлялась, тут же взрываясь, – Не надо на меня так смотреть! В Хюгге я сполна отплачу вам за доброту! Слово леди!

– …

– Почему я вижу, что вы сомневаетесь, что один из нас доживет до Хюгге?!! Вообще, как я это поняла сквозь ваши очки-консервы?!!

– …

– Хорошо, я всё поняла! Постараюсь быть сдержаннее! Деметра, вы невыносимы!!

– …

– Всё! Отвернитесь! Я так не могу!!

Глава 6. Развод и девичья фамилия

Черные глаза с хорошо различимой сумасшедшинкой пристально вглядывались в моё лицо. Сделать это им удавалось без всякого напряжения, так как между нашими головами едва ли смогла б протиснуться худая кошка. Я же был занят тем, что злобно пялился в ответ, постепенно закипая желчью. Наконец, тягостное молчание было нарушено.

– У вас очень… правильные черты лица, сударь Уленшпигель. Вы в курсе?

– Гррр…

– Хрююю!

– Не рычите на меня!

– Леди Картенбрауэр, официально уведомляю вас, что с этого момента и с этого дерева, наши с вами пути расходятся, чего бы это мне или вам не стоило! Моё небезграничное терпение подошло к концу!

– Да что я такого сделала?!

– Что сделали?! Ну, для начала, помните ту большую семью переселенцев, которые хотели поделиться с нами теплой одеждой? Старой, но теплой? Вы их оскорбили, не думая! Грубо! Несколько раз!

– Это были рваные вонючие тряпки!

– На следующий день мы встретили охотников, которые могли подсказать нам удобный путь в Хюгге. Надо ли говорить, что вы снова не удержали язык за зубами?!

– Ненавижу гоблинов!

– Позавчера вы выдавили сок неизвестной ягоды на мои корни мхира, подчеркиваю – именно на мои. В своё оправдание вы сказали…

– Что мне нужно было проверить! Я устала жевать эту мучнистую безвкусную гадость!

– И именно поэтому вы только что выстрелили в единственное животное этих мест, представляющее опасность для разумного существа?!

– Именно так! Я хотела мяса!

– Но не в самую же крупную особь! И не из этой пародии на револьвер!

– У меня другой нет! А в большого я стреляла, потому что боялась промахнуться!

– ХРЮ!!! – напомнил о себе трехсоткилограммовый кабан, тряся шматом выросшего у него на загривке мха. Чудовищная свинья неслабо уже устала от попыток подрыть дерево, на котором мы сидели, но судя по ненависти в её глазках и ряду сочувствующих подсвинков, ожидавших поблизости, сдаваться этот титан не помышлял. Пуля, выпущенная из миниатюрного «бульдога» леди Эскильды, лишь слегка оцарапала шкуру на боку короля здешних лесов.

Спасались мы от свинского гнева на дереве, благо занятие было привычным. Именно на деревьях мы раньше и ночевали, наука-то оказалась нехитрой. Сел на ветку, ремнем ствол обнял, себя закрепил, да дремли себе спокойно. Так себе отдых, особенно в зимнюю пору, но мои кондиции кида уже позволяли себе игнорировать большую часть дискомфорта, а леди Картенбрауэр… периодически занюхивала нечто из небольшой резной коробочки, что доставала из-за пазухи, от чего набиралась бодрости, болтливости, стервозности, а также умения пренебрегать удобствами и своим нехитрым интеллектуальным богатством. Что у неё в коробке я не спрашивал, так как моё молчание было единственным эффективным оружием против этой несносной женщины.

Мучился я с ней до момента встречи с кабаном по одной прозаичной причине – «воля» в Триаде Мага в обществе этой тощей напасти росла как на дрожжах, уже вплотную подобравшись к показателю в семерку. Выше прыгнуть она могла только когда и другие мои характеристики из Триады достигнут нужного значения, а значит, общество остроносой брюнетки прекратило приносить хоть какую-то пользу. И именно в тот момент, когда я забылся в мыслях, планируя, как тихо спущусь с дерева следующей ночью, да убегу подальше, пользуясь тем, что преследовать меня в лесу без прибора ночного видения она не сможет… и раздался визг проклятой подстреленной свиньи.

– Вы не можете меня тут оставить! – девушка упрямо встряхнула своей короткой гривой «иголок», став похожей на оскорбленного ежа.

– Ох-хохо-хоооо! – предвкушающе осклабился я ей в лицо, – Вы даже не представляете, как смогу! Лишь бы не получить сердечный приступ от удовольствия, когда я это сделаю!

– Вы говорите как мой папа!

Я едва не подавился от возмущения, но все-таки совладал с собой, протягивая к этой бедовой особе требовательно раскрытую ладонь.

– Дайте мне револьвер!

– Нет, я вас боюсь!

– Поверьте, если бы я хотел вас убить, то растянул бы удовольствие, пользуясь ножом! Револьвер!

Маленький ухватистый механизм для убиения ближних своих произвел на меня самое благоприятное впечатление. Я бы даже не отказался его как следует рассмотреть, но в данный момент был на грани потери самоконтроля – четыре пули одна за другой нырнули в жирные бока подсвинков, дисциплинированно трущихся около занятого патриарха. Наградой мне был заполошный визг зверюг, рванувших кто куда от нашего дерева. Несмотря на то, что я морально готов был к провалу затеи, судьба мне всё же улыбнулась – озадаченный отец семейства беспокойно захрюкал, повращался на одном месте, а потом кабанчиком рванул за безутешно плачущими из чащи чадами.

Сунув в руки ошарашенной девушки её опустевшее оружие, я быстро сдёрнул с пояса свой «спальный» ремешок, захлестывая через ствол тонкую талию леди Эскильды. Затянутый на моей стороне дерева узел над очень кстати пришедшимся обломанным сучком гарантировал, что сразу девушка освободиться не сможет. Быстро сползя с дерева на грешную землю, окропленную кровью невинных свинок, я отдал даме честь (благо имелась треуголка), а затем припустил в лес, сверкая пятками. Вслед мне неслись изумленные девичьи крики, быстро меняющие интонацию и с смысл с «не мужик!» на «вернись, я всё прощу!».

Нет уж, хватит мне таких впечатлений. Я по своей натуре человек спокойный, с созерцательным складом характера, одиночка и мизантроп. Полубезумная и постоянно закидывающаяся каким-то снадобьем деваха, идущая на поводу у любого импульса, что звякнет в её пустой голове, как-то чересчур для моих нервов. До Хюгге оставалось около двух суток пути, а в городе меня бы ждала обещанная этой ледью награда, но при мысли, что это существо устроит в населенном пункте, меня охватывал ужас. Она находила приключения на свою микроскопическую пятую точку даже в лесу, и с завидной регулярностью!

Добираюсь до Хюгге, напрашиваюсь матросом на корабль, идущий до города Кемп. С этого порто-франко постоянно отходят торговые и транспортные корабли, часть из которых идёт на Эластру. Вновь напрашиваюсь матросом за еду и физический труд… и попадаю куда нужно.

Простой план, надежный и солидный. В его исполнении мне помогут собственные характеристики, я, конечно, худой и слабый, но зато довольно ловкий. Да и сила с выносливостью на уровне среднестатистического человека этого мира, их вполне должно хватить. Если уж совсем никто не будет брать на борт, то рискну открыться перед каким-нибудь капитаном, вряд ли он откажется от компании разумного, способного видеть ночью как днем и на очень большие расстояния. Правда, в таком случае я могу слишком понравиться этому самому капитану, но просто ему совру, что в запасе лишь пара месяцев. Киды не ходят по морям.

Последнему есть простое и понятное объяснение – если бы у измененных ихором тварей не было жесточайшего неприятия морской воды, то этому миру точно настал бы конец. Вечно набирающие массу и вечно эволюционирующие чудовища, которые могут скрываться в океанических глубинах столетиями… Сама вода является для тварей ядом, но, к несчастью всех живых, не слишком быстро действующим, зато приводящим в наивысшую ярость.

Киды не ходят по морям. Нам там просто нечего делать. Переезд на другой континент, в виду пристального надзора Бога-Машины, дело весьма непростое, роскошь, которую может себе позволить лишь такой новичок как я, либо весьма высокоуровневый охотник на ихорников.

По дороге мне попался разросшийся на десятки, если не сотни квадратных метров, кустарник, густо топорщащийся голыми ветвями. Я тут же в него нырнул, начав энергично продираться сквозь гибкие ветки. Такая штука даже лучше, чем ручей или озеро для скрытия следов, неугомонная брюнетка черта с два вычислит, где я тут прошёл и куда вышел!

Выбравшись, я с победным видом отряхнулся, чувствуя, как оживают угнетенные нервные клетки. Вся эта катавасия с безумной брюнеткой позади, а впереди у меня дивный новый мир, пусть и полный опасностей! Если человеческие женщины этого мира хотя бы на одну десятую такие же как эта Эскильда, то клянусь всеми богами, я женюсь на гоблинше!

Позади раздались звуки выстрелов и крики. Суматошная короткая канонада завершилась двумя особо мощными залпами чего-то серьезного, после чего вернулась звенящая зимняя тишина. В голову тут же полезли странные мысли и предположения. Это крестьяне выследили оскорбившую их Эскильду? Гоблины? Нет, последних она вроде сильно обидеть не успела. Может, кабан вернулся? Вооруженный? Ладно, надеюсь, её всё же пристрелили. Шанс того, что в этих лесах есть еще одно существо, заслуживающее пули, мной отвергался как противоестественный для такой науки, как статистика.

Пусть ад будет тебе родным домом, как и прежде, надеюсь-что-покойная леди Эскильда Картенбрауэр с Касдамских островов.

Не успел я сделать следующий шаг, как меня оглушило сиреной, а поле зрение сузилось до небольшого полупрозрачного окна. В этом окне возникла красная тревожная надпись, которая несколько раз медленно мигнула:

«ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ»

Смысл надписи я разобрал, уже лежа на земле и прикрывая голову руками. Выходит, сирена была лишь в моей голове? Что это за фокусы? Как будто повинуясь этим мыслям, перед глазами развернулось короткое полотно текста, но уже без сужения поля зрения.

Особое задание:

Спасти Аврору Аддамс по прозвищу «Суматоха» из плена. Сопроводить её в город Хюгге, континент Лазантра. Сохранить полученное задание в тайне.

Награда за п.1 – Случайная способность

Награда за п.2 – Случайный талант

Штраф за отказ – 3 недостатка

Штраф за нарушение п.3 – немедленная смерть

До этого момента я довольно легкомысленно относился к постоянным уверениям нашего инструктора-гоблорка, что Бог-из-Машины подгоняет кидов. Для человека моего мира это звучало так: «Ленишься? Ну вот тебе пинка для рывка» или «Раз ты решил лишнюю неделю провести в гостинице, то проведи её с диареей». Нечто стимулирующее лентяев, прокрастинаторов, протестующих. То, с чем можно жить.

Сейчас, лежа рожей вниз в подмерзшей болотной почве, я понял, что несколько заблуждался. Мне выдали задание, где без всяких шуток аж в двух пунктах была неминуемая смерть. Четыре недостатка для нищего, голого, практически ничего не умеющего кида – это конец еще до начала. Что ж мне так не везет…

И почему у меня снова нет сомнений, что я самым что ни на есть прекрасным образом знаю некую Аврору Аддамс по прозвищу «Суматоха»?