Текст книги "Прыжок на месте (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Двух нельзя! – категорично отрубил человек, гневно блеснув зеленым глазами и тут же развел руками в извинении, – А трех – это уже только для торжественных случаев вроде свадьбы!

– И как же местные жители выкручиваются, столкнувшись с дефицитом сильных курьеров? – ошизев от тонкостей культуры, спросил я.

– Как-как...ездят сами. В гости. Некоторые не бывают дома годами! Иногда это очень неудобно... – пожаловался мне страж закона и тут же сделал еще один толстый намек, едва ли не эротично простонав, намекая, – А вы еще благодаря своему уровню можете так близко подойти к прибрежной зоне...

Ничего не поняв, но попытавшись сделать понимающее выражение лица, я погрузился в чтение вводного для будущих жителей материала. Большинство информации в блокноте носило рекомендательный характер, но сильно и часто намекало, что рекомендациям надо следовать, а то...не поймут. А это чревато. Кого Вашрут не переносил, так это непонятливых.

Ознакомившись с начальными рекомендациями, я уловил содержащийся там толстый намек на ознакомление с полной версией и пару советов, как без проблем дожить до встрече с ней. Понял, оставим на потом. На очень скорое потом. Распрощавшись с словоохотливым стражником, я отправился прямиком в Эйнур.

Ближе к вечеру, сто раз спросив направление, уточнения, выслушав и пожелав доброго здоровия, я прибыл в небольшой райончик Бессов, называемый среди них Гостевой Зоной. Большую часть впечатлений от Города Неудачников сознание благополучно проигнорировало, пресытившись до отвала. Найти постоялый двор с свободной комнатой и приобрести апартаменты на трое суток, с питанием и копией полного сборника правил и рекомендаций стоило пять серебряных монет Пана.

С утра, найдя себе тихий уголок в обеденном зале приютившего меня «Худого Конюха», я сполна наслаждался вкусным молодым вином, стоившим тут сущие копейки, занимательным чтивом и диалогами среди других Бессов, большая часть из которых, что поразительно делала тоже самое что и я – пили, ели и изучали толстые пачки сшитых кожаными ремешками листов бумаги. Еще они разговаривали и слушать их было очень интересно.

– Не понимаю...ничего не понимаю. Вот как так? – спросил в пространство Бесс, принадлежащий к совершенно незнакомому мне типу разумных, обозначенному Системой как «хъоркин». Был он краснокож, могуч, уже подпит...и полосат. Как зебра, только в вертикальную полоску и светло-желтыми полосами.

– Чего тебе не понятно – спрашивай, я за этим тут и сижу, – великодушно разрешил ему сосед, представлявший из себя чрезвычайно толстого хоббита-друида аж сто десятого уровня. Ножки и ручки шарообразного лысого Бесса явно не могли выполнять требуемый для нормальной жизни функционал, но тот их заменил целой кучей длинных гибких корней, вырастающих из рюкзака на его спине. Один из этих корней сейчас держал кружку пива, а два других – жареную рыбу на закуску.

– Право частной собственности – ик...священно! Так?!

– Ага.

– Но если на моей земле я убью воров фруктов или парочку, занимающуюся...ик!...любовью – то меня...ик! в океан?!

– Ну да.

– А откуда я знаю, кто попадет в ловушки или охранные круги на моей земле! – возопил полосатый, аж перестав икать.

– А никаких ловушек ты и не поставишь. И убивать никого не будешь. И даже иллюзии на окна не наведешь, – поведал ему толстяк, сожравший полуметровую рыбу за пару минут.

– Это как так? – у хъоркина аж брови на лоб полезли. – Право ж собственности...священно!

– Священно. – хоббит залил в себя кружку пива и залоснился от удовольствия, – Только ты тут с людьми живешь. Заборы в три метра тут не в чести. Народ выпить и погулять любит, но меру знает. Дети, которых тут дофига и больше, в сад за яблоками залезут, парочка какая заберется, разврат устроить – а значит новых детей для Вашрута и тут ты со своими минами? Неее. Все тайное и ценное тут прячут в подвалы. Копаешь, укрепляешь, запитываешь от городской энергосети и все – ни один геомант не пробьет общую защиту. Только через верх. Или выслуживайся, добивайся от короля пожаловать тебе домен, а вот там твори что захочешь. Хоть замок строй.

– О как... – лицо индейца-зебры начало разглаживаться.

– Только помни, что в твою крепость такую слугами местные могут вообще не пойти. Ни за какие деньги. И дорогу к твоему домену никто бить не будет. Будешь там один крутиться...вот такие местные порядки. – обломал его толстяк, смоля странную, но явно забористую цибарку.

– А это почему?! – возмутился местами даже протрезвевший понаехавший.

– Народ тут веселый и общительный. И семейный..., – наставительно сказал ему круглый хоббит, – Таким копить золото у тебя на отшибе вообще никуда не всралось...местный менталитет. Поэтому, слушай сюда...

Я хмыкнул, вчитываясь в свою собственную недокнигу. Лариса приняла живейшее участие в происходящем, комментируя все прочитанное и услышанное, заостряя мое внимание на некоторых, казалось бы малозначительных нюансах в местной культуре. Не такая уж она и бесполезная.

Но я ей об этом, конечно, не скажу.

Глава 7 Пришел, увидел и...ушел

Через три дня я стоял в полдень перед воротами королевского дворца. Новая с иголочки одежда, простенькая, но сшитая на заказ, встала аж в целый золотой и столько же сожрали вытачанные на мои лапы сапоги. Лезть во дворец в тунике новичка или совсем уж простеньких вещах, которыми меня снабдила Рионна я посчитал совсем не комильфо, особенно начитавшись талмуда для приехавших в этот край. А так – бедненько, но со вкусом.

К королю меня стража почему то не пропустила. Запрошенные поочередно его брат и принцесса вызвали точно такую же хохочущую реакцию у стоящего на воротах караула, но смеялись не обидно. Скорее как над тем, у кого далеко не все дома и вряд ли там вообще появятся – папа ушел за сигаретами, мама третий год у соседа, а ребенка украли цыгане...то есть как над Новичком. Вполне понимая служивых, я попросил позвать какого нибудь дворцового Бесса, а на вопрос «зачем?» – тщательно описал внешность обоих телохранителей у тогда еще совсем маленькой принцессы и выразил надежду, что кто нибудь из них мог еще остаться в живых и подтвердить правомочность моего присутствия здесь. Вот тут уже до солдат вполне себе дошло, что я не заблудившийся придурок с манией величия, а вполне адекватный и легитимный посетитель и колеса дворцового механизма закрутились.

Его Светлость граф Шаддар эль Акрас пребывал в инспекции по приморским городам. Бывшего воспитателя уже вполне себе взрослой принцессы явно припахали к новой должности, а его бывшая подопечная отвлеклась от своих, несомненно, очень важных занятий лишь за тем, чтобы подтвердить аккуратно поинтересовавшемуся у нее слуге о монаршьем интересе к некоему тощему орку.

Мне пришлось довольствоваться единственному свободному сейчас смертному, который был в курсе приобретения мной столь звучного имени и обладал влиянием, силой, возможностью...и желанием заткнуть мне пасть.

Проще говоря, Его Величество Янатанн эль Акрас изволил дать мне аудиенцию.

Крупный для человека, порывистый и какой то весь из себя хищный мужик, носился по своему кабинету, как зверь в клетке, бодро беззлобно ругался и шуршал бумагами. Я скромно пытался не отсвечивать, заняв кресло для посетителей и вовсю разглядывая аж самый настоящий рабочий кабинет короля. Последний был очень удачным метисом между бальным залом, курительным кабинетом английского лорда, библиотекой и...почему то гаражом. Везде царил творческий беспорядок, в котором золотоглазый горбоносый крендель, совершенно не выглядевший на полсотни лет, увлеченно копался.

О Янатанне аль Акрасе говорили много и хорошо, с душевной теплотой и искренней любовью. Причем все, кроме одной категории людей – счастливых вашрутцев-отцов, в семье которых появилось прибавление в виде смуглокожего и золотоглазого ребенка. Гены Янатанна были сильны, устойчивы и данный индивидуум обожал их распространять. Его Величество был Ходок от создателя, демонов, богов и черти знать кого еще. Только молодые смертные женщины и только по обоюдному согласию и никак иначе! Ну, за исключением рабынь, конечно же, чьи золотоглазые дети получали какую нибудь странную фамилию, но зато отправлялись в самые хорошие школы свободными людьми свободных матерей. Своих легитимных детей у короля было уже пять и я вполне был уверен, судя по тому, с какой скоростью и жаром венценосная особа сейчас перерывала свой кабинет – их точно будет больше.

– Ага! Вот они! – главный эль Акрас выволок откуда то несколько бумаг и вернулся к себе за стол. Быстро просмотрев их, он чему то покивал и наконец снова обратил внимание на меня. До этого момента мы успели лишь поздороваться и распить по рюмке чего то, что мой орочий вкус не совсем понял, но здравый смысл заставил сказать «оно восхитительно».

– Итак, Кирн! Или Джаргак? Или Кирн Джаргак? – несколько сумбурно пробормотал Его Величество, явно что то додумывая в голове, а потом решительно хлопнул по столу. – Ты не первый и не второй пострадавший от Валорры, а вовсе даже пятый, но точно самый скромный из всех! Оставшихся в живых, конечно...но тем не менее, я хочу знать – почему ты запросил у моего брата такую малость? Теперь и я вижу, что от прозвища тебе не убежать, дочурка угодила не в бровь, а в глаз! Рассказывай!

– Кхм... – я откашлялся под любопытствующим взглядом правителя и сделал умный вид. Подумал и сделал обратно. А потом возмутился, – Почему уже второй раз говорят, что я попросил мало? Ведь количество золота не упоминалось!

Янатанн заржал как конь.

– Когда говорят о деньгах и имеют в виду именно ДЕНЬГИ – то называют цифру. А ты запугал моего бедного брата до икоты, а потом спросил малость, которую любой из телохранителей моей дочки мог бы тебе предоставить и ему несильно пришлось бы затянуть пояс... – отсмеявшись, сказал правитель.

– Ваше Величество...я совершенно не был готов ни к принцессе, которая обзовёт меня со спины, ни вообще ко встрече хоть с кем то из разумных. До этого прискорбного события меня не было в мире Пана почти половину срока от Начала. Как обстояло общение между смертными и бессмертными в года рассвета нового мира, вы знаете куда лучше меня. – я сделал паузу, переложил хвост поудобнее и закончил, – Кроме этого я нахожу совершеннейше нерациональным вызывать недовольство правителя, на земле которого я собираюсь жить.

– Жить? Да...ты прискакал от Врат в «Чужого Конюха», тщательно изучил все полагающиеся новоприбывшим материалы, а затем явился сюда. Как голем...или автомат! Ни в бордель, ни прогуляться по улицам, ни выпить вина, любуясь закатом! Шесть лет назад мой брат видел тебя всего шестого уровня, а сейчас ты перед моими глазами демонстрируешь не самый маленький по Вашруту среди бессмертных! И ты хочешь, чтобы я поверил, что столь целеустремленный Бесс внезапно станет спокойно жить-поживать?

Мда...тупой орк, считающий, что он хитрый. В золотых трусах. Будем выкручиваться.

– Спокойно, Ваше Величество? Этого я не говорил. Мне придется очень сильно постараться, чтобы данное вашей дочерью прозвище приобрело хоть какой то оттенок благопристойности в глазах окружающих. А общество, по моему скромному мнению, никогда не ждет, пока кто то заслужит его уважение...особенно, если оно может поразвлечься за чужой счет.

– Не набивай себе цену, Бесс. Всё уже давно решено. – поскучневшим тоном сказал Янатанн аль Акрас и похлопал по раскиданным по столу бумагам, что он искал и благополучно нашел.

– Что я имею тебе предложить, так это три разных варианта компенсации столь «неподходящего» тебе прозвища. Причем цени – я делаю это лично! – коронованный мужик продемонстрировал настолько открытую и искреннюю улыбку, что я тут же почувствовал себя под тенью крыльев своей нелюбимой птицы обломинго.

И не ошибся.

Причина, по которой сам Его Величество, занимался столь дурацким делом, как заминание давнего дельца крылась каааак раз в в этих самых гребаных вариантах компенсации. Ибо два из них имело непосредственное и неприятно близкое для короля отношение к его фамилии.

В первом из вариантов скромному Королю Гоблинов от не менее скромного Короля Янатанна предлагалось не много, ни мало, а целое поместье, расположенное всего то в трех часах езды на местном аналоге лошадей от города. Крепкий, изящный и почти новый загородный дом-дворец расположенный в гористой местности и земля вокруг, которой вполне могло хватить на разбивку нескольких садов. Поместье «Отдохновение» было заложено и возведено дедом Янатанна специально для королевской и околокоролевской молодежи, от которой Эйнур иногда сильно уставал. Своеобразный угол для наказания юной знати, который, естественно, ненавидели. К столь роскошному подарку, Его Величество предлагал следующие бонусы – 50000 тысяч золотом Пана и какую то придворную синекуру, которая бы позволила казне выплачивать мне дополнительно 2000 золота в год на десять лет.

Второй вариант был тоже из королевского загашника, то есть надзора. Мне предлагалось вступить во владение «Улыбкой Матери» – одним из самых старых капитальных строений Вашрута, располагавшимся в самом, что ни на есть центре Эйнура. Оно было...трактиром и памятником страны на полставки, предлагая заинтересованному лицу ну очень много свободного места в виде жилых комнат, подвалов, гигантского размера кухни и даже здоровенного тенистого сада, в котором произрастал эндемичный хмель для фирменного пива заведения. Вместе с уже тридцатью тысячами золотых и без всяких мне предлагалось там жить поживать, но с условием держать питейный зал открытым и продолжать варить фирменное пиво заведения для его немногочисленных, но очень постоянных клиентов, состоящих из стариков, живущих по соседству. Ах да – и камин. Он тоже должен был гореть всегда. Мелочи.

Третье...

– Ваше Величество предлагает мне сделать выбор между ссылкой в горную виллу, возле которой нет ни одного источника воды, стать держателем дома престарелых или взять на себя ответственность за испохабленное аж сколькими? ...пятью проживавшими там одна за другой группами Бессов-магов здание из которого уже десяток лет все бегут на второй день? – в меру язвительно подытожил я.

– Дом, деньги, участок для единорога и гражданство, Кирн. Все, как ты ты просил. – развел руками Янатанн с таким честным видом, что я захотел его укусить. Нет, правда укусить. Впиться своими длинными клычищами в плечо и даже жевнуть пару раз.

Основание рога снова зачесалось.

Формально придраться было не к чему. Совсем. Даже очень убедительный намек правителя на то «что бы ты не выбрал, будь готов нести за это ответственность» вполне соответствует ситуации. Все более чем достойно...на вид, но глядя в лучащиеся харизмой и обаянием глаза эль Акраса и испытывая почти невыносимое желание их выдавить, я понял что попал. Король красиво спихнет на меня один неликвид из под своего патронажа каких бы жертв с моей стороны это бы ему не стоило. И здоровенная куча золота, предполагающаяся к каждому из вариантов – это лишь подъемные на восстановление или содержание, а так же способ подсластить пилюлю...достаточно, чтобы я мог сейчас найти в себе силы на улыбку и благодарность.

Твою мать...

Ну он хотя бы ощутимо сбледнул с моей улыбки. Шоб она ему приснилась.

***

Спустя два часа я уже улыбался другому вашрутцу, приятно отличающемуся от короля синими глазами и куда более бледной в следствии испуга кожей.

– Что значит «Выберите фракцию из предложенных»? – прохрипел я, нависая над широкоплечим и дородным чиновником, начавшим вжимать стул в стену.

– Как же вы меня задолбали! – внезапно рявкнул пришедший в себя мужик и долбанул рукой по столу. Рассвирепев еще сильнее, он заорал, – Читать надо было внимательнее! Бюджет нерезиновый! Бессов много! Финансирование получает лишь одна из партий, победившая по итогам года! Побеждают «Песцы» – значит финансируются экспедиции, приглашаются наставники, обновляются гимназии! «Жабы» – налоговые послабления и льготное кредитование! Только им, понятное дело! «Хомяки» – дополнительное финансирование на постройку дорог, льготные ставки на постройку купеческих дирижаблей, заказы от королевства! «Тараканы» – будут выделены средства на мероприятия, праздники, места отдыха! Что тут непонятного?!!

– А как же финансирование исследований?! – поразился я.

– В отличии от вас... – мужик, заведующий регистрацией новых граждан, сначала побагровел, потом надулся и затем изошел на крик, – ...на умных у нас всегда найдутся деньги!!!

Торжественный момент лишения меня девственности в районе независимости был омрачен каким то паскудником из Бессов явно русской национальности, в светлую голову которого пришла похабная мысль посоветовать тогдашнему правителю Вашрута ввести для бессмертных-граждан партии и дать им серьезный повод бороться между собой. Не за какую то мелочь вроде чести, совести и надежды, а за самое святое – бюджет. «Разделяй и властвуй» во всей красе и оно работало как часики.

За идиотскими названиями партий скрывалась реальная сила. Но гораздо меньше той дурной мощи, что могла бы самообразоваться, не возникни из неоткуда тот богопротивный Бесс.

«Песцы» – воины, исследователи, авантюристы, разведчики. Лучшие из них, выбираемые путем целого ряда соревнований и поединков, радующих большую часть смертных Вашрута, могли отправиться на профинансированную правительством экспедицию, что очень часто значило 2-3 выполненных задания от Системы по пути и выбиралось с той же целью. А это очки характеристик, опыт, деньги и черте знать что еще.

«Жабы» – самые уважаемые из Бессов, демонстрирующие отчетливую склонность к оседлости и тенденцию к освоению какого либо мастерства. Дополнительные деньги – это новые материалы и рецепты, мастерские и многое другое. Да, далеко не всем, но общество «Жаб» славилось высоким уровнем взаимопонимания и поддержки.

«Хомяки» – были предпринимателями и мирными исследователями, обладая самым шатким показателем репутации и прогресса, вечно выдавая либо какую нибудь хрень, от которой воротило честных порядочных смертных (вроде организации ресторана самообслуживания), то нечто гениальное, вроде дома свиданий в масках, от которого вашрутцы уже третий год подряд пребывали в восторге. Самая активная и разносторонняя партия вызывала больше всего суматохи в Городе Неудачников, отличаясь наименьшей сплоченностью, но ее лидерам всегда не хватало дирижаблей...

«Тараканы» – были аутсайдерами на этом празднике жизни, представляя из себя «ни рыбу, ни мясо» и занимаясь странными делами, слабо подпадающими под деятельность других партий. Артисты, писатели, жрецы и жрицы любви, дворники...список можно было продолжать долго. Нулевая сплоченность, никакой воли к победе и ни грамма уважения со стороны других Бессов и смертных. Особенно у «писателей», каждый первый из которых банально переписывал из ставшей идеальной памяти книги Земли под своим авторством, за что часто был бит и унижен.

Выйдя из местного министерства полноценным гражданином Вашрута, я тут же стал полноценным жителем Эйнура, взяв в руку засветившуюся дарственную короля Аятанна. Почесал основание рога, поправил хвостом штаны, протёр ярко засиявший значок «таракана», выдохнул...и пошел целенаправленно нажираться в сопли впервые за восемьдесят семь лет.

***

Становиться отшельником-водоносом для собственного дворца я, естественно, не захотел, прекрасно помня заветы сверхтолстого хоббита о нежелании жителей Вашрута гнездиться там, где, грубо говоря не с кем выпить бокальчик винца в сиесту. Тишина, покой и забота о жаждущих пива пожилых и уважаемых жителей центра столицы тоже слабо входила в мои планы. Я выбрал кота в мешке в виде смутно обозначенного дома, в котором много чем баловались и причитающуся с ним сумму в размере двадцати тысяч золотых монет Пана.

Хмуро покачиваясь с похмелья, тоски и жизненных перспектив, я рассматривал фасад уже точно совсем моего дома. Двух вещей нельзя было отнять у подарка короля уж точно – расположение и внешний вид строения. До номером домов цивилизация Вашрута еще не докатилась, остановившись на названиях, поэтому моё жилище (возможно и мертвище) носило гордый адрес: Район Савельи, улица Винных Цветов, дом Аркана Уюта. А в паре перекрестков за моим хвостом находился уже Проспект Сезам – центр самого безумного скопления самых безумно выглядящих Бессов всего мира. Строго говоря, центром был весь район Савельи и далеко сверх этого...Сезам был местным Бродвеем со всеми вытекающими.

– Не самое худшее на вид жилище, – поделилась со мной впечатлениями Лариса и неожиданно добавила, – Но знал бы ты, сколько лоскутов и огрызков энергий тут слито воедино...

– А я не вижу... – пожаловался я ей, вызывая Картера, который тут же меня гневно оборжал, слегка лягнул и наложил кучу на брусчатку в знак протеста. Затем единорог уставился на дом и его глаза немного выпучились.

– Ну я хоть и смотрю через твои глаза, но своими... – протянула суккуба и тут же призналась, – Но ничего не понимаю!

Схема-план дома с положенными в Вашруте заметками у меня присутствовала вместе с дарственной. Дом изначально строился аж под пятерых разумных, поэтому скромными размерами похвастаться не мог. Два высоких этажа, двускатная крыша, намекающая на обширный чердак, два этажа подвалов и так не любимый Вашрутцами задний двор, полностью закрытый от завистливых взоров соседей. На первом этаже присутствовала кухня, кладовка, нижние туалетные комнаты, гостиная и небольшая библиотека с мастерской. Наверху находилось пять небольших жилых комнат, еще один ванно-туалетный комплекс и некий непонятный «кабинет», который по идее должны были как то делить.

Видел я всё это, разумеется, только на бумаге. Дом, сжатый с боков куда более ухоженно выглядящими соседями, пока не вызывал ни малейшего желания врываться в него через главный вход. Тем более с похмелья.

– Говорят, что первым делом в новое жилище надо пускать кота, – сказал я Картеру, делая широкий приглашающий жест в полуоткрытую дверь Арканы Уюта.

Единорог выпучил на меня глаза и попятился, явно намекая, что живым не дастся. Решив не мериться с ним лошадиными силами, я снова залип, глядя на внушительное строение, стены которого остро хотелось почистить. И, возможно, покрасить. Или почистить, заштукатурить, а потом покрасить?

– Эй! А ну убирай за своей лошадью, образина! – что то слабо ударило меня по пояснице, вцепилось, быстро проползло под рукой и уселось на груди, вцепившись в рубаху четырьмя конечностями и задрав маленькое личико с широченным ртом к моему лицу. Светло-зеленая кожа, напоминающая кожу ящерицы, широко расставленные огромные зеленые глаза со светящимся в них возмущением и целый частокол остреньких тонких зубов.

Гремлинша.

Опять гремлинша.

Что за нафиг?

Потрепав меня за грудки и повопив в лицо, разумная случайно получила мощный выдох из моей замершей от неожиданности груди, что ее тут же переключило.

– Эй! Пьянь! Говно убери и отсюда уходи! Нельзя тут спать! Дом опасен! Уходи отсюда! Если некуда идти – идем со мной! Проспишься! Марна может стукнуть, Мирта может обругать, но у нас безопасно! Уйди от дома! Держи пергамент – сюда говно положишь!

Ох. Мне повезло. «Зеленая» гремлинша, да еще и живущая неподалеку. Джекпот.

Я убрал единорожье мнение в пакет, спрятал его в инвентарь и пошел вслед за уже все решившей и упорно тянущей меня за собой гремлиншей. Картер лениво зацокал за нами.

В Вавилоне не было двух мнений по одному вопросу – если благодаря желчным, недовольным, но умным «черным» гремлинам-лидерам цивилизация широкоротых существ с комплекцией худых подростков вообще случилась, то именно благодаря «зеленым» гремлиншам она устояла и продолжала развиваться. Гипертрофированные с точки зрения человека и закрепленные на всю жизнь темпераментные архетипы зубастых коротышек с длинными конечностями были слабо приспособлены к адекватному взаимодействию даже между собой. Именно «зеленые» гремлинши были цементирующим составом расы – чистоплотные, откровенные, заботливые и добрые. Ко всем без исключения.

А еще они рожали более половины всех детей расы. Другая половина приходилась на «розовых» и «оранжевых» особ, причем первые из за своей мечтательности далеко не всегда могли сообразить, что у них происходит секс, а вторые пользовались возможностью сбросить накапливающееся у них нервное напряжение и к беременности относились, как к не очень приятному случайному событию. Естественно, что всех маленьких гремлинов воспитывали исключительно «зеленые».

Обижать отказом мелкую наседку я и не подумал, умудрившись даже незаметно от заболтавшейся провожатой купить в киоске разных сладостей. По соседки в гости и с пустыми руками? Нее...

Так состоялось мое знакомство с «Радужниццей» – мастерской гремлинов, в которой жили, пили, работали, ели и спали семь сестер-близняшек Царраката, не пожелавших расставаться и удравших из Вавилона на собственноручно построенном дирижабле.

Интерлюдия

– Сестры, у нас гость! Он бездомный и пьяный! Поспит сегодня на кухне! Не бейте его! («зеленая» Мирча)

– Ты опять за своё, Мирча? Морми! Марна! Поднимайте жопы! Надо уроду кровь пустить и выгнать! (Мирта, «красная» – вечно агрессивные, инициативные и драчливые)

– (зевок)...ни разу не видела...притащенных Мирчей...пьяниц...с подарками...(зевок) (Марна, «синие» – сонные, вялые, меланхоличные гремлинши-берсерки, становящиеся активными только в опасной ситуации. Но прекрасные слушатели.)

– Какого хрена балаган? Откуда орк? Откуда хвост у орка? Почему лошадь перед мастерской? Сладости! Правильный орк! ( Морми, «оранжевая» – сосредоточенные только на выбранной специализации, деловитые, прагматичные)

– Четыре дуры. Одна тащит все, что попало в дом, вторая визжит, вместо того, чтобы действовать, третья купилась на еду, а четвертая уже жрет и щупает чужой хвост! Как вы еще не подохли! («черная» Мисша – желчность, негатив, рационализм, последнее слово в спорных вопросах)

– Ой...единороооожек... («розовая» Мелли, встреченная мной у Врат с попутчиком-орком – «вечный» ребенок в облаках, наивные и простодушные донельзя)

– Пять дур! (Мисша)

– Ох, что тут снова происходит? У нас гость? Уважаемый, диагностирую у вас похмелье, рога, хвост и хорошие манеры. Добро пожаловать в мастерскую сестер Царракота. Передайте, пожалуйста, чай. («желтая» Марша – манеры, чуткость, занудство, системный подход)

– Шесть дур! Семь дур! Дай сюда ореховый крем, зараза! (Мисша)

(дружелюбные звуки орка, звон чашек, переругивание гремлинш, обиженное ржание с улицы)