Текст книги "Фельдмаршал фон Рундштедт. Войсковые операции групп армий «Юг» и «Запад». 1939-1945"

Автор книги: Гюнтер Блюментрит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Но чтобы достигнуть Мёза, немецким армиям группы «А» надо было пройти оборонительные пограничные рубежи, противотанковые укрепления и преодолеть гористую, покрытую лесами территорию Южной Бельгии. Следовало принимать в расчет сопротивление со стороны пограничных войск, арденнских стрелков, кавалерии и тому подобного. Могло потребоваться по крайней мере три дня, чтобы передовые части танковой и трех пехотных армий достигли Мёза по линии Намюр–Седан. Следовательно, у французов было достаточно времени, чтобы подготовиться к приходу немцев. Река Мёз и ее приток Семуа бегут, извиваясь, по глубокой долине. Обе реки имеют высокие, покрытые лесом берега. А это означает, что не так-то просто будет подойти к укрепленной линии на Мёзе; предстоит долгая, ожесточенная борьба. Вот эти два момента особенно беспокоили Рундштедта. Но, как показывает жизнь, чудеса все-таки случаются.

10 мая 1940 года жребий был брошен. Группы армий «Б» и «А» пересекли голландскую, бельгийскую, люксембургскую и французскую границы. В первые дни все внимание было обращено на группу армий «Б»; ей отводилось основное место в армейских докладах. О группе Рундштедта умышленно не упоминалось; проскочило единственное сообщение о том, что она становится центром сосредоточения основных сил армии и движется в западном направлении.

Я собираюсь обрисовать эту кампанию в самых общих чертах.

Незадолго до начала наступления был установлен крайне важный факт. Как я уже говорил, Рундштедт и его штаб были уверены, что линия по Мёзу должна быть серьезно укреплена. По данным аэрофотосъемки, оборонительные сооружения были вокруг Шарлевиль-Мёзьера и восточнее Мёза. В штабе Рундштедта служил отличный специалист, бывший австрийский офицер инженерных войск, майор фон Шотта. Изучив фотографии, сделанные с воздуха, он сделал заключение, что по большей части оборонительные сооружения только с виду кажутся грозными, а на самом деле работы на них не завершены. Эта информация, полученная перед наступлением танковой армии Клейста, способствовала ее успешному продвижению.

Для пехотных и танковой армий не было никаких особых трудностей в пересечении бельгийской, люксембургской и французских границ. Саперы подорвали дороги и противотанковые заграждения, и армии успешно продвигались вперед, в обход препятствий. Многие второстепенные оборонительные сооружения пустовали, и везде, где противник все-таки пытался оказывать сопротивление, оно с легкостью подавлялось. В первые дни на границах практически не велось сражений, а если они и случались, то весьма незначительные.

Бельгийская граница, естественно, была более укрепленной, поскольку отсюда начались аванпосты линии Мажино. Зато Люксембург не защищал своих границ. Полиция этой страны фактически оказала помощь в регулировании движения наступающих немецких колонн!

Вечером 10 и 11 мая в некоторых пунктах поначалу оказывалось сопротивление. Прежде всего со стороны бельгийской стрелковой дивизии и внезапно появившейся французской кавалерийской дивизии, способной вступить в бой и задержать наступление немецких армий. Но что стоило все их бесстрашие против танковой и пехотных армий, наступавших по всем дорогам, ведущим через страну? В каждой дивизии имелись карты с нанесенными маршрутами движения, и особо были отмечены маршруты, оставляемые открытыми для подхода подкрепления. Карты были очень подробными, с четко обозначенными маршрутами до Мёза. Огромная людская масса, растянувшись до Рейна, в едином порыве продвигалась все дальше и дальше. Рундштедт был сильно озабочен проблемой передвижения армий. К счастью, в 1940 году ни британские, ни французские воздушные силы не подвергали массированным атакам немецкие войска, в противном случае последствия могли быть очень серьезными.

Пока 4-я и 12-я пехотные армии и танковая армия Клейста двигались в западном направлении на Намюр–Седан, 16-я армия повернула в южном направлении к линии Седан–Сирк для прикрытия растянутого южного фланга армейской группы Рундштедта и установления контакта с правым крылом группы армий «Ц». Когда, развернувшись, 16-я армия достигла линии Мажино, поступил приказ: с целью сведения потерь до минимума двигаться в направлении укрепленных позиций не дальше, чем позволит вражеский огонь, окопаться и держать оборону. Все передвижения и маневры были отработаны теоретически и выполнялись с точностью часового механизма без единой накладки.

9 мая Рундштедт со своим штабом переехал из Кобленца в лесистую местность неподалеку от Битбурга, примерно в 20 километрах от центра фронта армейской группы. Рундштедт следил за продвижением своих армий с неослабевающим вниманием.

Как только танковые части подошли к Мёзу, Рундштедт, чтобы быть в решающий момент как можно ближе к фронту, перевел штаб из Битбурга в Бастонь. В южной Бельгии немцам было оказано упорное сопротивление, и в некоторых местах произошли ожесточенные бои, но они не послужили серьезным препятствием для продвижения немецких армий. Как планировалось, передовые части через несколько дней достигли линии Намюр–Седан.

Гитлер прибыл к Рундштедту в Бастонь, чтобы на месте ознакомиться с ситуацией. Он не сказал ничего, что заслуживало бы особого внимания. Чтобы составить полное представление об обстановке на Мёзе, Рундштедт с двумя офицерами прошли по реке от Мёзьера до Седана. Там уже полным ходом шла подготовка к переправе через реку. На западном берегу из нескольких бункеров велась стрельба, довольно вяло и нерегулярно. Казалось, что французская артиллерия попросту бездействует; слышались только отдельные пулеметные очереди.

Тем временем головные части танковой армии под командованием Гудериана приступили к переправе. Короткие, но ожесточенные бои прошли в районах Шарлевиль-Мёзьера и Седана. Однако танки успешно, с минимальными потерями форсировали реку. Рундштедт не мог понять, как могло произойти, чтобы танки с незначительными потерями умудрились форсировать Мёз на широком фронте от Шарлевиля до Седана. Это было первым чудом.

А вот на севере 4-й армии пришлось намного сложнее. 5-я и 7-я танковые дивизии и часть пехотных дивизий приняли тяжелый бой на переправе у Динана и Живе. Противник предпринял попытку контрнаступления. Однако в конечном итоге реку удалось форсировать. Правда, произошла задержка, и противник в данном случае был ни при чем. Большая часть мостов через Семуа была разрушена; на западном берегу, по которому двигались нескончаемые моторизованные колонны и пехотные дивизии, создались пробки.

Рундштедт направил на самолетах офицеров для выяснения причины задержки и, узнав ее, распорядился отрегулировать движение с помощью дорожной полиции. Едва первые танковые и пехотные дивизии, переправившись через Мёз, двинулись на запад, штаб Рундштедта переехал в Шарлевиль. Вслед за армиями следовал резерв группы армий, находившийся под командованием штаба армии. Но в своей зоне вся ответственность за передвижение и содержание этих дивизий лежала на Рундштедте.

Я уже говорил, что Рундштедт был очень высокого мнения о Верховном командовании Франции. Командующий и начальник его штаба ожидали мощного французского контрнаступления из Вердена и Шалон-сюр-Марн в направлении Седана и Мёзьера против растянутого левого фланга немецких армий, продвигающегося к западу. В этом случае в руках французов оказались бы жизненно важные мосты через Мёз и возникли бы проблемы с поставками для армий, воюющих на западе. Кроме того, Рундштедт полагал, что дальше на восток, под защитой линии Мажино, враги нанесут сильный удар с юга.

Действительно, в течение нескольких дней западный фланг 16-й армии вел ожесточенные бои с переменным успехом на высотах вокруг Седана. Грохот орудий, особенно по ночам, достигал временами такой силы, что командующий несколько раз по телефону откровенно высказывал свое неодобрение командованию 16-й армии. Южнее Седана произошло сражение между французскими и немецкими танковыми частями. В результате французы, несмотря на героическое сопротивление, были вынуждены отступить на юг, а немецкие танки продолжили свое наступление на запад. Пока 4-я армия и танковая группа под командованием Клейста успешно наступали в направлении Сен-Кантена, части 12-й и резервной армий повернули в южном направлении, чтобы прикрыть южный фланг, растянувшийся от Седана в западном направлении к Эне и дальше к Сомме.

Штаб Рундштедта остался в Шарлевиле. Это, безусловно, создавало трудности для непосредственного контакта с передовыми частями, и все было бы намного проще, если бы штаб последовал за танковой армией в Сен-Кантен. Однако следует помнить, что левое крыло армейской группы располагалось южнее Люксембурга и, кроме того, две сильные армии противника, сформированные для ведения оборонительных действий, создавали угрозу Южному фронту. Когда Гитлер первый раз приехал в Шарлевиль, он согласился с тем, что Рундштедт должен особое внимание уделить растянутому южному флангу, а не 4-й и танковой армиям, прорывающимся на запад. Эти армии находились под командованием опытных, энергичных командующих – фон Клюге, Гудериана и фон Клейста. Они получили четкий приказ выйти на побережье между Дюнкерком и Абвилем и не нуждались в директивах командования группой армий. Не вызывало сомнений, что они скоро выйдут на побережье, но было не ясно, вызовет ли удивление их неожиданное появление.

Однако оказалось, что не стоило волноваться. Ничего сверхординарного не произошло. Французы заняли против 12-й и 16-й армий оборонительную позицию. И это было вторым чудом! Интересно, что Гитлер позже назвал первую фазу Западной кампании «несомненным чудом». Вне всякого сомнения, у высшего командования союзников имелись серьезные основания для отвода войск, но в 1940 году Рундштедт не знал об этих причинах; он всегда рассматривал возможность возникновения самой неблагоприятной ситуации. Если выходило иначе, что ж, тем лучше.

Дальнейший ход первой фазы Западной кампании сводился к следующему. К 20 мая танковые части фон Клейста прошли Сен-Кантен и Амьен и вышли к устью Соммы недалеко от Абвиля. Пехотные дивизии форсированным маршем были переброшены из тыла для создания оборонительных рубежей южнее Соммы.

Неожиданно создалось сложное положение у Арраса. Французские войска пытались ускользнуть из Лилля через Аррас в Амьен, а с другой стороны войска из Парижа прорывались к Аррасу. Таким образом, части немецких танковых дивизий вступили в жестокий бой у Арраса. В какой-то момент показалось, что они будут отрезаны, но с востока к Аррасу двигались немецкие армии, и кризисная ситуация длилась недолго.

Пехотный корпус проходил ежедневно по 40 километров. Некоторые дивизии, двигавшиеся в Амьен и Абвиль, иногда проходили по 55 и более километров в день. Грузовики с пехотой сопровождали танки, не только не отставая, но даже обгоняя их. Поясню ситуацию. Группа армий «Б» из Северной Бельгии повернула в юго-западном направлении. С тяжелыми боями она прорывалась через каналы, оборонительные укрепления Южной Голландии и Бельгии и, вступив в бой с голландскими, бельгийскими, французскими и британскими войсками, опрокинула вражеское сопротивление. В сложившейся ситуации сопротивление было абсолютно бессмысленно, и 14 мая голландцы, а 28 мая бельгийцы капитулировали.

Группы армий «Б» и «А» вошли в тесный контакт и смогли координировать свои действия. Значительные французские формирования, бельгийские и голландские отряды и британская армия сконцентрировались в области Остенде–Дюнкерк–Лилль–Брюссель; особенно тяжелые бои шли у Мобежа, Конде и Лилля.

Группа армий «Ц» занимала прежнюю позицию. Приказ о наступлении поступил позже. На длинном оборонительном фронте во многих точках, в основном у Возера и южнее Лона, шли бои местного значения, но по большей части противники занимали оборонительное положение. 22 мая войска Рундштедта достигли Болони, а 23 мая Кале. Итак, через 14 дней танковые армии Гудериана и Клейста вышли к побережью Па-де-Кале между Абвилем и Кале. Иначе как чудом это не назовешь!

Прежде чем перейти к знаменитому эпизоду, связанному с Дюнкерком, давайте бегло пробежимся по заключительному этапу первой фазы Западной кампании.

В период с 25 мая по 4 июня судьба французских и британских войск, окруженных в Артуа и Фландрии, была решена. 4 июня пал Дюнкерк. Большая часть британской армии ускользнула через Ла-Манш в Англию, конечно бросив огромную часть тяжелого вооружения. Примерно миллион французов, англичан, голландцев и бельгийцев было взято в плен, главным образом при капитуляции Бельгии и Голландии. К тому же немцы захватили огромное количество военного имущества.

Немецкие командующие с готовностью подтверждали, что все союзнические армии сражались храбро. Англичане, как и в Первой мировой войне, продемонстрировали особое упорство в оборонительных боях. Итак, первая фаза кампании, с 10 мая по 4 июня, была успешно завершена. На армии Рундштедта возлагалась основная задача. Но прежде чем мы последуем за группой армий «А» на вторую фазу Западной кампании, следует остановиться на третьем «чуде», Дюнкерке, в котором решающую роль сыграли танки Рундштедта.

Черчилль, генерал Фуллер, капитан Лиддел-Гарт и многие другие известные военные писатели высказывали свои соображения по поводу Дюнкерка; немецкие исследователи тоже активно обсуждали эту тему. Как получилось, что Гитлер и командующие германскими танковыми соединениями просто наблюдали за погрузкой британской армии, в то время как находившиеся в полной боевой готовности немецкие танки, окружившие с трех сторон Дюнкерк, могли взять большую часть британской армии в плен? Этот вопрос всегда вызывал живейший интерес. Давайте обратимся к соображениям, высказываемым штабом Рундштедта, а также к описанию того, о чем думал и что делал сам командующий.

В 1923 году Гитлер в книге «Майн кампф» дал понять, что восхищается Британской империей и стремится к установлению взаимопонимания с Британией. В 1937 году в высших школах Германии было введено, вместо французского, изучение английского языка. В том же году в личной беседе с человеком, к которому на тот момент он испытывал доверие, генералом фон Рейхенау, Гитлер признался, что скорее предпочел бы объединиться с Англией, нежели с Италией. Здесь уместно вспомнить затянувшуюся паузу между окончанием Польской и началом Западной кампании. Кроме того, известно, что в то время Гитлер отказывался бомбить английские города.

Понятно, что среди солдат, не сведущих в политике, господствовало мнение, что Гитлер стремится избежать всего того, что могло бы оскорбить Англию. Когда в конце мая немецкие танковые дивизии группы армий Рундштедта с запада, а войска группы армий Бока с востока приблизились к Дюнкерку, несмотря на отчаянное сопротивление, англичане попали в окружение. Единственным направлением отхода, пока остававшимся относительно свободным, был выход к Ла-Маншу. Все командующие, включая Рундштедта, Клюге, Клейста и Гудериана, считали, что нанесение удара по Дюнкерку заставит капитулировать британскую армию во Франции.

Когда с запада уже приближались танковые дивизии генерала фон Клейста, неожиданно, ко всеобщему удивлению, поступил приказ остановить движение. Рундштедт первым получил этот приказ Гитлера по телефону из штаба армии; позже подтверждение приказа пришло по телеграфу. Рундштедт и начальник его штаба, естественно, подали протест, поскольку с военной точки зрения приказ был абсолютно неоправдан. Но Гитлер все же настоял на его выполнении. В соответствии с этим приказом танковые дивизии должны были остановиться в пределах дальности артиллерии среднего калибра. Рундштедту ничего не оставалось, как подчиниться приказу Гитлера.

Генералы фон Клюге, фон Клейст и Гудериан, не понимая, с чем может быть связан такой приказ, выражали крайнее возмущение. Воздушная разведка подтверждала, что британские войска попали в критическое положение и пытаются всеми возможными способами перебраться через Ла-Манш, чтобы ускользнуть в Англию. Все дороги у Дюнкерка были забиты грузовиками, техникой и военным имуществом. В эти полные драматизма дни немецкая армия могла только наблюдать, не имея возможности вмешаться, как день и ночь британцы грузились на суда. Чудеса, да и только!

Свой приказ Гитлер объяснял следующими причинами.

1. Территория вокруг Дюнкерка, заболоченная, грязная, в рытвинах, не позволяет использовать танки.

2. В ходе первой фазы кампании танковые соединения работали на износ, и перед второй фазой кампании требовалось предоставить им передышку.

Вот что думали на этот счет Рундштедт и другие генералы.

1. Территория вокруг Дюнкерка действительно не слишком подходит для танковых маршей, однако те же самые машины вполне успешно справлялись с еще более непроходимой местностью в период Польской кампании. Немецкие танки легко преодолели заболоченные земли на севере у Нарева и в Восточной Галиции. Почему же они должны неожиданно выйти из строя в более благоприятных условиях?

2. Ежевечерне Рундштедт должен был сообщать в штаб армии данные о количестве боеспособных танков, поскольку Гитлер требовал ежедневно давать ему эту информацию. Естественно, что в ходе наступления и боев появлялись технические неисправности. Но большинство повреждений удавалось ликвидировать в течение суток, и они не приводили к выходу из строя боевых машин.

Правда, имелась еще одна причина. Ходили разговоры, что фельдмаршал Геринг заверил Гитлера, что люфтваффе в состоянии своими силами, без помощи армии, заставить британцев капитулировать. Учитывая стремление Геринга поднять престиж своего люфтваффе, подобное заявление вполне могло иметь место.

Однако, как оказалось, две воздушные армии, 2-я под командованием Кессельринга и 3-я под командованием Шперле, не смогли выполнить обещания, данные Герингом. Бомбы, пригодные для уничтожения стационарных фортификационных сооружений, не подходили для поражения небольших судов. Это, похоже, было известно Гитлеру. Начальник оперативного отдела штаба третьего воздушного флота полковник Коллер лично сообщил о реальном положении вещей командованию группы армий. Так что нет ничего удивительного в том, что в штабе Рундштедта считали: отдавая приказ, Гитлер руководствовался не только военными, но и тайными политическими соображениями. Можно предположить, что он хотел помочь британцам.

В книге приказов и распоряжений группы армий «А» есть запись, согласно которой можно сделать вывод, что пресловутый приказ был отдан Рундштедтом. Однако приказ командующего о необходимости проведения ремонта техники относится к более раннему периоду, когда никто еще не мог знать о приказе остановиться перед Дюнкерком. Рундштедт не относится к тому типу солдат, которые способны упустить предоставившуюся им возможность. Кроме того, не следует забывать о системе, которую представляло собой национал-социалистическое государство. Ни один из генералов не мог по собственной инициативе, без одобрения Гитлера, принять столь фатальное решение.

Исторические исследования и детальное изучение каждого действия однажды прольют свет на тайну Дюнкерка. В тот момент Рундштедт решил, что Гитлер, отдавая приказ, руководствовался военными и политическими факторами.

Гитлер прекрасно понимал, в каком безвыходном положении оказались британские войска. Тайна становится еще более интригующей в свете замечаний, сделанных Гитлером во время посещения штаба Рундштедта. Тогда Гитлер явно продемонстрировал, что доволен быстрым ходом кампании, и назвал ее «несомненным чудом». Он заявил, что через шесть недель заключит мир с Англией и Францией. Коротко остановившись на положении Англии как мировой державы, Гитлер заявил, что колонии не представляют для него никакой ценности. Колонии для него не больше чем вопрос престижа! Он даже обмолвился, что готов помочь британцам, предложив им воспользоваться люфтваффе и ВМФ, если у них возникнут сложности! Он, Гитлер, добивается для Германии положения ведущей европейской державы, а Британия пусть занимает господствующее положение в мире и остается морской державой. Он с таким пафосом высказывал свои мысли, что после отъезда фюрера Рундштедт заметил: «Если ему ничего другого не нужно, то у нас будет мир».

Глава 6
Победа во Франции

В начале июня, когда в Артуа и Фландрии все еще велись бои, на Западе шла концентрация немецких сил для начала второй фазы Западной кампании. Ставилась задача завершить войну во Франции. К концу второй фазы следовало разгромить французскую армию и оккупировать Францию. Длинная оборонительная линия шла от Абвиля через Амьен, Суасон, далее по реке Эна в направлении Седана и продолжалась по немецкой границе вплоть до Базеля.

Этот длинный фронт был поделен на три сектора.

Группа армий «Б» под командованием фон Бока, включая большую часть танковых сил Клейста, заняла позицию от Абвиля до предместий Ла-Фер.

Группа армий «А» под командованием фон Рундштедта, включая танковый корпус Гудериана, расположилась восточнее группы «Б», от Ла-Фер до Монмеди.

Группа армий «Ц» под командованием фон Лееба заняла позицию от Монмеди вдоль линии Мажино и далее в северном направлении к Базелю.

Основной задачей являлся выход всех групп армий к южным границам Франции, на Пиренеи и Средиземноморье, для этого группы армий «Б» и «А» должны были наступать в южном направлении, а группа армий «Ц» в южном и западном. Перед группой армий «Б» ставилась задача охватить с флангов Париж и затем продолжить движение в направлении Тур–Бордо. Группа армий Рундштедта брала направление на Дижон, через долину Роны на Лион и Марсель. Группа армий «Ц» должна была охватить с севера и востока Эльзас и Лотарингию. Наступление этого неправдоподобно растянутого фронта было умышленно разнесено по времени.

Наступление группы армий «Б» начиналось 5 июня, армейской группы Рундштедта 9 июня, а группы «Ц» 14 июня. Первые несколько дней по всему фронту велись ожесточенные бои, поскольку в первую очередь следовало прорвать «оборонительную линию Вейгана» [21]21
  ВейганМаксим – французский генерал, участник Первой мировой войны, с марта 1918 года начальник штаба Верховного главнокомандующего. С 19 мая 1940 года начальник штаба национальной обороны и Верховный главнокомандующий, один из организаторов капитуляции Франции.


[Закрыть].

Эта оборонительная линия, протянувшаяся от устья Соммы до Седана, состояла из отдельно стоящих старых крепостей. Враг оказал упорное сопротивление, но после жестокого боя Беку удалось пересечь Сомму. Столь же ожесточенными были бои Лееба у линии Мажино. Однако после сорокавосьмичасовой тяжелейшей борьбы, при значительной поддержке люфтваффе, сопротивление врага было сломлено.

Группа армий Рундштедта встретила сильное сопротивление во многих точках, в особенности на Эне, однако за сравнительно короткий промежуток времени прорвала сопротивление по всему фронту. После прорыва немецкими армиями обороны вторая фаза кампании проходила без особого напряжения. Храбрая французская армия принимала участие в заведомо безнадежной борьбе. Французы не могли вывести часть войск с линии Мажино и тем самым ослабить оборону, однако им все равно не удалось удержать эту линию.

Ход последнего этапа этой фазы можно коротко обрисовать следующим образом. 11 июня войска Рундштедта подошли к Реймсу, а 12 июня к Шалон-сюр-Марн. Танковая группа Гудериана, прорвав фронт, стремительно двинулась в юго-восточном направлении. Рундштедт, чтобы упростить взаимодействие и обойтись без детальных приказов, использовал три кодовых слова, заимствованных из терминов, применяемых в футболе. Эти слова он передал Гудериану по радио, когда танковый корпус подошел к Лангру.

Первое из кодовых слов означало: «Повернуть на восток к Бельфору, чтобы помешать французам отвести войска из Эльзаса». С помощью второго слова было зашифровано такое сообщение: «Прямо на юг к Лиону и Марселю, чтобы отрезать французов на альпийском фронте». Третье слово означало: «Повернуть на юго-запад в направлении Бордо, чтобы отрезать французов, отступающих перед группой армий «Б».

Таким образом, с помощью радиограмм, обходясь минимальным набором слов, Рундштедт мог управлять танками в зависимости от требований, диктуемых конкретной ситуацией. Когда Гудериан подошел к Лангру, он получил приказ двигаться в южном направлении на Лион. Только несколько частей были направлены перекрыть Бургундские Ворота, чтобы отрезать французов, отступающих из Бельфора. 17 июня эти части подошли к швейцарской границе. В тот же день XVI танковый корпус под командованием Клейста занял Дижон. О том, насколько быстро и уверенно проходило наступление, свидетельствует такой эпизод. В Лион по-прежнему ходили поезда. В один из этих дней, к вящему удивлению путешественников, среди которых были находившиеся в отпуске французские офицеры со своими дамами, их поезд, следовавший в Лион, остановили немецкие передовые разведывательные подразделения.

Все три группы армий наступали слаженно, одним фронтом. 9 июня они достигли Руана, 11-го – Реймса, 12-го – Дьепа и Шалон-сюр-Марн, 13-го – Гавра, 14-го – Парижа и Кольмара, а 15-го – Вердена. Очередная попытка оказать сопротивление на Луаре потерпела неудачу; французы просто не успевали создать новый фронт.

В результате эта кампания постепенно превратилась в ряд коротких боев, вспыхивавших в отдельных пунктах. Французская армия становилась все более и более раздробленной. По дорогам вместе с беженцами двигались длинные колонны отступающих французских армий, и зачастую нагоняющие их танковые дивизии не обращали никакого внимания на французских солдат.

9 июня в войну вступила Италия. После того как 16 июня кабинет Рейно ушел в отставку, выдающийся французский маршал Петен, сознавая всю возложенную на него ответственность, оценив ситуацию как безвыходную, принял трудное решение. 22 июня он подписал перемирие с Германией. Тем временем немецкие войска, перейдя Луару, 18 июня заняли Шербур, Ле-Ман и Нанси; 19 июня Брест, Эпиналь, Туль, Люневиль, Страсбург и 20 июня Лион. 22 июня закончились бои в Эльзасе и Лотарингии. 25 июня в 13 часов 35 минут военные действия были прекращены.

Итальянцы сосредоточили свои силы в Альпах на франко-итальянской границе, намереваясь прорваться вдоль линии Монблан–Ментона к Савойе [22]22
  Савойя– историческая область на юго-востоке Франции, в Савойских Альпах.


[Закрыть]и дальше к Роне.

Но попытка потерпела неудачу, и виной тому были не столько французские укрепления в Верхних Альпах, сколько невероятная храбрость альпийских стрелков, элитных французских соединений. Итальянская сторона, чтобы упростить наступление, предложила десантировать с воздуха итальянские войска в тыл альпийских стрелков. Но в 1940 году в ходу еще было такое понятие, как рыцарство, и немецкий главнокомандующий, как и его итальянский коллега, сочли неприемлемым подобное предложение (позже это стало восприниматься в порядке вещей).

Чтобы сломить по возможности быстро сопротивление в Альпах, штаб армии отдал распоряжение Рундштедту вместе с моторизованными частями и 1-й горной дивизией начать наступление в восточном направлении от Роны в тыл альпийских стрелков… но не слишком быстро! Там прошли незначительные бои, но в конечном итоге альпийские стрелки сдали свои позиции.

В ходе второй фазы кампании танковый корпус Клейста был переведен из группы армий «Б» вновь под командование Рундштедта. К концу кампании под началом Рундштедта находилась большая часть немецких танков, не говоря уже о пехоте. Штаб Рундштедта переехал сначала в Шалон-сюр-Марн, а в последние дни кампании в Оксерр.

Блицкриг на Западе начался 10 мая и закончился 25 июня. Французская армия потерпела поражение по нескольким причинам: не отвечавшая требованиям современной войны техника; устаревшие тактика и стратегия; командование продолжало упорно придерживаться концепций времен Первой мировой войны и все еще жило воспоминаниями тех лет. Тем не менее Рундштедт всегда подчеркивал храбрость и мужество своих противников.

В связи с происходящими событиями в штабе Рундштедта возрастали надежды на установление мира. Что же это были за события?

В Париже на Елисейских Полях состоялся парад. Рундштедт должен был назначить офицера Генерального штаба и еще несколько человек для присутствия на этой церемонии.

Ряд танковых дивизий получил приказ прибыть в Париж для участия в параде.

Из Берлина поступил приказ главнокомандующего сухопутными войсками о расформировании и демобилизации пехотных дивизий, сформированных в начале войны.

И наконец, многие моторизованные и пехотные дивизии были отозваны из Франции в Германию.

Все эти события, как казалось, указывали на то, что Гитлер стремится к миру.

План операции немецкого вермахта по вторжению в Англию шел под кодовым названием «Морской лев». Как мог этот план согласовываться с надеждой на мир? Если бы Гитлер всерьез планировал операцию «Морской лев», к подготовке приступили бы перед началом кампании на Западе. Совершенно ясно, что две армии не могли мгновенно, с помощью подручных средств, без подготовки, перебраться через Ла-Манш в Англию. План операции держался в тайне, и в ходе кампании Гитлер никогда не говорил на эту тему с Рундштедтом.

Кроме того, если бы Гитлер всерьез планировал напасть на Англию, он бы не позволил британской армии ускользнуть на остров в конце мая из Дюнкерка. И наконец, в конце мая у Гитлера хватало сил, чтобы перебраться в Англию. Многие дивизии в ходе второй фазы Французской кампании практически не принимали участия в боевых действиях; в группе армий «А» приблизительно десять из двенадцати вообще «не нюхали пороха», а следовали в качестве резерва. Исходя из этого, Рундштедт полагал, что операция «Морской лев» – не что иное, как обычный политический блеф. У нас еще будет возможность увидеть, как разворачивались дальнейшие события.

Рундштедт отдал приказ заняться подготовкой, а затем приступить к выполнению операции «Морской лев». Штаб группы армий «А» переместился из Оксерра в Сен-Жермен в отель «Генрих IV».

В приказах, поступавших из штаба сухопутных войск (командующий сухопутными войсками Браухич, начальник Генерального штаба Гальдер), в первую очередь подчеркивалось следующее.

Высадку в Англии производить на широком фронте, от Дувра до мыса Лендс-Энд. В качестве стартовой линии использовать бельгийско-французское побережье от Антверпена до Бреста. Первым делом создать плацдарм на южном побережье Англии, а затем нанести решительный удар в северном направлении. Лондон удерживать незначительными силами, а основной удар направить в обход столицы в западном направлении.

ВМФ не имел достаточных ресурсов для осуществления подобного плана. Военно-морские силы Германии, конечно, не могли соперничать с мощным британским флотом. Если бы удалось привести этот план в исполнение, Ла-Манш удалось бы перекрыть на востоке между Дувром и Кале и на западе между мысом Лендс-Энд и Брестом. Отсюда следует, что требовалось установить с обеих сторон значительные по площади минные поля, но выполнить это в полной мере не позволяли недостаточные ресурсы.