Текст книги "На качелях времени"

Автор книги: Гульсифат Шахиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава четвертая. Я в глазах твоих утону…

– Пора вставать, сонные тетери! Я уже привыкла, что завтрак готов, стол накрыт. А вы решили проспать всё утро? И Ризо уже, наверное, ждёт тебя, моя красавица!

– Ой, будто мы проспали целую вечность! Спасибо, Ольга Владимировна, что разбудили, – потирая глаза, сказала Махваш.

– Извините, дорогая Ольга Владимировна, – быстро поднялась с постели Мутриба. – Я даже пропустила утреннюю молитву.

– Ничего, мои хорошие! Приятно было смотреть, как вы спали обнявшись. Мне Бог не дал радости прижать к груди дитя. Так и не получилось у нас с мужем родить малыша. Я к вам как к родным привязалась и отпускать не хочу.

Мутриба обняла свою подругу и прижалась щекой к щеке. А Ольга Владимировна гладила её руки и что-то шептала на ушко.

Махваш тем временем быстренько приняла душ, наготовила сырников со сметаной, сама перекусила на бегу и помчалась к Ризо в общежитие.

А он уже думал, что любимую не дождётся. Увидев её на пороге своей комнаты, подбежал, поднял на руки и стал кружить, будто в танце. Махваш грустно улыбалась.

– Ой, Ризо! Отпусти меня, голова закружилась что-то, – попросила она.

– С условием – ты меня поцелуешь, – услышала в ответ.

– Конечно, поцелую, если отпустишь, – прошептала Махваш.

Ризо опустил её на кровать, и они слились в поцелуе. Влюблённые даже не поняли, как произошло сближение души и тела: страстное влечение соединило их в одно целое. Они не могли оторваться друг от друга и ничто не свете не могло помешать им в этом. Жизнь казалась Ризо и Махваш нескончаемым потоком любви, и они не заметили, как за окном начинало темнеть. Оба разом глянули на часы и ахнули: время прощаться. Быстро собрали вещи, и Ризо проводил Махваш на трамвай, а сам уехал на вокзал. Махваш грустно смотрела из окна трамвая, слёзы ручьями катились из глаз. Она не успевала вытирать их с щёк, а мысли теснились в её голове:

«Где оно моё счастье? Почему у него такой печальный вкус? Ночью я попрощалась с отцом навсегда. Сейчас я проводила любимого. На какое время мы расстаемся? Встретимся ли вновь? Кажется, что жизнь – это одни проводы. Или нас провожают, или мы провожаем. И прощаясь на время, не знаем, что ждёт нас в следующую минуту. Может быть, тебя, мой дорогой Ризо, Бог дал мне в дар вместо отца?

Почему пришельцы живут без переживаний? Для них каждая минута бытия – непрерывная передача позитива и радости друг другу. Главное для них – никому не навредить, ни своим, ни чужим. Другого восприятия жизни у них не существует. Нет чувства превосходства, наживы, зависти, злости, непонимания. Они открыты, вежливы, достойны, добры. Каждый занят своим делом. У них ничто не продаётся и не покупается. У них нет слёз! И они не понимают нас – землян.

Сегодня мне Бог подарил счастье близости с любимым. И разлучил нас. Я не хочу терять, как отца, и тебя, мой родной Ризо. Почему мы не можем чаще общаться с пришельцами и перенять их опыт? Тогда бы не было тревоги за любимых, за будущее, все помогали бы друг другу и не думали о богатстве материальном, а лишь – интеллектуальном и духовном».

Мутриба стояла у подъезда дома, бледная и встревоженная.

– Ты почему так припозднилась, моя кровиночка? Всё нормально? И глаза, смотрю, на мокром месте?

– Не знаю, мамочка, то ли это слёзы радости, то ли грусти. Я сейчас очень устала. Слишком много событий. Я завтра всё тебе расскажу. Сейчас мне хочется побыть одной и поспать.

– Хорошо, родная, ложись. А утром поговорим, – согласилась Мутриба.

Ольга Владимировна тоже ждала Махваш – завтра они должны были пойти к профессору Бахтиной.

– Добрый вечер, Махваш. Мне надо бы подготовить тебя к беседе с профессором, но я вижу, что ты устала и встревожена чем-то? – внимательно посмотрев в лицо девушки, спросила Ольга Владимировна.

– Это важно, понимаю! Но можно я приму душ? – опустив глаза, тихо произнесла Махваш.

Она долго мылась. Мутриба и Ольга Владимировна не стали её ждать, поняв, что девушка не готова к разговору. Махваш обрадовалась, что сегодня ей не придётся объяснять всё своим близким и легла спать.

Под утро она проснулась от непонятного прикосновения. Её приглашали на Синее облако, и она, быстро накинув платок, заторопилась. В одно мгновение она оказалась на космическом корабле. Друзья ждали Махваш.

– Мне очень важно было увидеться с вами, и вы это почувствовали. Сегодня мне предстоит рассказать обо всём маме, Ольге Владимировне и профессору Бахтиной. Я им обещала, что этот день настанет. Больше я молчать или скрывать не смогу. Это надёжные люди, они никогда не воспримут мои откровения как галлюцинации. Но есть и другие доктора-исследователи, и кто-то из психотерапевтов будет опять говорить о моём богатом воображении и отклонениях в работе подсознания. Мне нужны доказательства. Без доказательств меня опять назовут в лучшем случае безумной, – сказала Махваш.

– Мы друзья по разуму и уже несколько лет хотим иметь контакты с землянами. Как ты заметила, Махваш, у нас нет никакого желания навредить им, но помочь всегда готовы. Никогда у нас не было и не будет оружия. А главное, наши технологии неуязвимы. В вашем мире создано страшное оружие, которое враз уничтожит Землю. Если такое случится, нам придётся улететь. Мы понимаем, что тебе не поверят. Именно это недоверие землян и сделало нас осторожными.

– Нам кажется неразумным отношение землян к своей планете. Нефть – эта связующая жидкость целостности внутреннего строения Земли, специально выкачивается из недр. Всему виной деньги. Есть много других возобновляемых источников энергии, которые не наносят вред вашей планете. Но легче зарабатывать на нефти, газе и… войне.

– Мне об этом надо рассказать? – спросила Махваш.

– Нет. Вот запись, которую мы тебе отдадим: земляне нас увидят вместе с тобой. Но только после того, как ты расскажешь обо всём, что с тобой приключилось. Всё по порядку, и сам момент отключения отца от аппарата жизнедеятельности. Тебе поверят, но дальнейшие шаги будут засекречены. Многим сильным мира это не выгодно. Ты вместе с докторами Бахтиной и Тернопольской будешь под особым надзором. Вам не разрешат дальнейшие исследования. Если бы не твои родители, ты бы числилась душевно больной. Мы в лаборатории помогали тебе через отца, а мама оберегала тебя и многое стала понимать, так как сразу уразумела, что ты не лунатик.

Через тебя мы передадим послание землянам. Оно написано на нашем языке. Но только тому, кто в тебе, оно будет раскрываться на вашем земном. Пусть голос запишут, а послание останется в оригинале. Это документ. Время зачитать его ещё не подошло. Ты помести его в рамку и повесь на стене. Украсть у тебя его никто не сможет и уничтожить тоже. Мы дадим знать, когда его нужно будет прочесть.

– Не пойму почему прочитает только тот, кто во мне? – удивлённо спросила Махваш.

– У нас давно решён вопрос рождения ребёнка вне утробы женщины. У нас любят и живут, не боясь случайного зачатия. Женщин мы очень бережём. Когда молодые захотят детей, то есть процедура, которая подчиняется естественному оплодотворению вне матки матери. Одиннадцать месяцев ребёнок живёт и развивается как в материнской утробе. Родители постоянно следят за этим процессом. Потом дитя торжественно вручается родителям.

– Гуманно! Но почему вы мне об этом говорите?

– Вчера с Ризо вы были близки, и теперь на корабль ты пришла не одна – вас двое. Никто на Земле так сразу бы не определил. Нам интересна твоя реакция.

– С вами, мои друзья, буду откровенна. У нас, землян, особенно на Востоке, свои правила и обычаи. Поэтому радоваться или грустить мне – не знаю. Я пока не осознаю своё новое состояние. Но верю, это плод настоящей любви, и я буду за него бороться!

– Бороться? Почему бороться? Нам не понятны такие реакции людей. Это твой плод, желанный, от взаимной любви, и никто во Вселенной не имеет права отнять его или погубить, – сказали ей друзья-пришельцы. Передали Махваш красиво написанную непонятными, но ровными знаками пластину, похожую на белый лист и пояснили:

– Повесишь над своей кроватью. Сын будет расти, и это будет его оберегом. Сын и прочитает наше послание. Другие будут видеть на пластине только медленно меняющиеся пейзажи Земли. А теперь тебе надо быть на месте.

Махваш проснулась и увидела рядом лежащую маму. В руках у Мутрибы была картина. Махваш подумала: «Опять то ли сон, то ли явь?»

– Доброе утро, доченька! Откуда у тебя такая красивая картина? В ней, как в калейдоскопе, медленно меняются прекрасные пейзажи, – спросила Мутриба.

– Доброе утро, родная! Это мне подарили, – обняв маму, ответила Махваш. – Надо купить рамку и повесить в изголовье.

– Ты вчера обещала нам всё рассказать, доченька, но, видимо, устала и вмиг заснула.

– Вместе поедем к моему руководителю профессору Бахтиной и поговорим. Несколько раз повторять всё, что со мной произошло, будет трудно. – Махваш посмотрела на часы и заторопилась.

На этот раз Ольга Владимировна ждала всех на кухне, а на завтрак она напекла блинчиков.

– Надеюсь, сегодня у нас будет серьёзная беседа? И наконец луноликая посредница между нами и инопланетянами откроет завесу тайны Вселенной, – весело произнесла она.

По дороге в институт Махваш продумывала всё, что скажет, ведь ей могли и не поверить.

Елена Сергеевна провела своих посетителей к себе в лабораторию.

– Махваш, я жду: ты обещала, что сегодня будет день откровений. До сих пор ты ходила вокруг да около и не договаривала до конца, – сказала Елена Сергеевна, сев за стол в святая святых – главной лаборатории Института мозга Академии медицинских наук, куда доступ был разрешён не каждому. – Надеюсь, сегодня мы поставим все точки над «и».

– Если вы мне поверите… Прежде я рассказывала про всё, что со мной случалось на Земле, связанное якобы с моей болезнью. Теперь я раскрою свои тайны. Это займёт долгое время.

– Ничего, сегодня я отменила все приёмы и консультации. Скажу начистоту тобой интересуются в учёном мире. Не хочу чтобы первыми твою исповедь услышали некомпетентные люди. Поэтому подключу тебя к аппарату который будет фиксировать работу твоего головного мозга и одновременно записывать голос. Ольга Владимировна и Мутриба будут рядом, но сядут за твоей спиной.

Махваш согласно кивнула и спокойно начала свой рассказ. Она не пропустила ни одного эпизода из того, что ей пришлось увидеть и пережить. Наконец она раскрыла, что находится в тесном контакте со своими друзьями по разуму, и в опасную минуту они всегда помогают, услышав её фразу-пароль «Защити меня». Когда Махваш рассказала про отключение отца от аппарата жизнедеятельности, Мутриба побледнела и тихо заплакала. А узнав о беременности дочери, мать в отчаянии закрыла ладонями лицо. Ольга Владимировна обняла её и подала стакан воды.

– Это интересно! Твои Синие друзья в первый же день смогли определить и беременность, и пол ребёнка? – удивлённо произнесла Елена Сергеевна. – Через две недели проверим.

– А все беды на Земле, по их мнению, от самого большого и быстро распространяющегося зелёного вируса денег, ведь золото стало идолом, – закончила свою исповедь Махваш.

Воцарилась долгая тишина. Елена Сергеевна сидела, широко раскрыв глаза.

– Д-а-а-а, паранормальное явление, и без помощи парапсихологов не обойтись. Девочка, милая, а ты знаешь, что тебе никто не поверит? Назовут фантазёркой, потому что эта правда не выгодна сильным мира сего. Прошу тебя, больше никому ни слова! Я обработаю данные нашего исследования, и мы решим, что будем делать дальше, – подытожила профессор. – Ольга Владимировна, мне надо поговорить с вами наедине. Отпустим маму с дочкой домой?

За всю дорогу Мутриба и Махваш не проронили ни слова. А дома разговор был долгий.

– Значит, отец всё это время наблюдал за нами и помогал? Он всё знал! Поверь мне, Махваш, я это чувствовала. Бог помогает нам через души ушедших.

– Мне кажется, что все человечки в Синем облаке – одно целое. Облако, наверное, рассыпается на мелкие частички для общения с нами. Но это мои предположения. Если мне одной они сделали столько добра, то представь себе их потенциал… Не могу же я быть единственной, Избранной и Особенной. Они наблюдают за нами, и я знаю, что они хотят сохранить нашу среду обитания. Они мне сказали, что Земля – самая красивая планета во Вселенной, и нельзя позволить, чтобы она погибла. – Махваш посмотрела в окно и увидела, как на мгновение появилось Синее облако и будто улыбнулось ей.

– Доченька, я хочу знать, правда, что ты беременна? – с тревогой взглянула Мутриба в лицо Махваш.

– Мои друзья знают всё. И то, что мы вчера с Ризо были близки. Я очень его люблю. Но всё равно подождём, как сказала Елена Сергеевна. Ты не осуждаешь меня, мамочка?

– Что ты, моя родная! Ради тебя, Махваш, я и живу на белом свете, – сквозь слёзы успокаивала Мутриба дочь. – Надо поспешить сделать обряд никох (венчание) и расписаться в ЗАГСе. Оповести Ризо, пусть приедет.

– Мама, главное, чтобы он был жив и здоров. Ризо очень ответственный и честный человек. Надо узнать, какая обстановка там? Из Таджикистана передают неутешительные новости, с каждым днём всё тревожнее. И Ольга Владимировна очень переживает за Алексея Тихоновича. Завтра с утра постараюсь дозвониться.

Хлопнула входная дверь. Это вернулась из института хозяйка. Мать с дочерью вышли в прихожую и помогли Ольге Владимировне раздеться.

– Ну и задала ты нам задачку! – улыбаясь, сказала хозяйка, принимая из рук Махваш домашние тапочки. – Елена Сергеевна просто не знает, как быть и что делать. Данные аппарата исследования мозга будут изучать завтра. У тебя, Махваш, будет несколько таких сеансов наблюдений. О каждом последующем контакте с Синими друзьями будешь рассказывать. Сможем ли мы задавать им вопросы и захотят ли они нам отвечать? Но это будет первым доказательством того, что ты не выдумщица. Согласно показаниям психиатрической больницы в Кукташе, ты и правда необыкновенный человек.

Ольга Владимировна передала лист бумаги – тест с вопросами, на которые Махваш должна была ответить за неделю и возвратить профессору. Потом попросила принести картину, которую ей подарили. Долго разглядывали вместе меняющиеся виды и пейзажи на картине, но никакой информации она не выдала. И картина вновь заняла своё место на стене.

Через две недели анализы и исследования гинекологов подтвердили, что Махваш беременна, но пол ребёнка пока определить не могли.

А в Таджикистане началась гражданская война. Как ни умоляла Ольга Владимировна мужа вернуться, он не хотел бросать своих больных и успокаивал жену, что боевики их не трогают. Ризо молчал, как в воду канул. Только через три месяца позвонил и сказал, что его в Душанбе задержали для выяснения личности. Каждый день он писал письма в Москву, которые не отправляли и вернули ему в день освобождения.

– Но за что тебя задержали? – плача выясняла Махваш.

– Мама сидела с митингующими на одной из площадей Душанбе, а когда я приехал за ней, начался переполох. Люди с оружием пришли на площадь. Я заступился за мать и сказал, что возьму ответственность на себя. Маму заставил быстрее уехать в Зимчуруд.

Хорошо, что все документы были в порядке и авиабилет сохранился. Три месяца меня проверяли и, за неимением доказательств, отпустили. Они разрешили мне позвонить тебе, моя родная.

– Дорогой мой, главное, что ты жив и здоров! Я хочу тебе сказать, что я беременна. У нас будет сын. Ты рад? Только не молчи!

– Я не просто рад, я счастлив! При первой возможности прилечу к тебе. Береги себя и нашего сына! До встречи!

Связь оборвалась. А Махваш так много хотела рассказать ему! Стала ждать следующего звонка. Но больше Ризо не звонил. Мутриба несколько раз пыталась набрать телефон Рахима Халиловича – всё безрезультатно. Ольга Владимировна просила мужа узнать, что случилось с Ризо, но Тернопольский так и не мог его найти.

Чтобы отвлечься от сердечной боли, Махваш с головой погрузилась в научную работу. Занималась в ординатуре у профессора Бахтиной и продолжала исследования. Работа помогала не думать о плохом, а ещё она с нетерпением ждала Синее облако. И оно появилось!

– Ну, где же вы так долго были, мои друзья? – спросила Махваш, ступив на космический корабль.

– Когда небо затянуто серыми облаками, мы можем попасть в зону слежения. А мы давно поняли, что не все на вашей планете рады встрече с нами.

– Я хочу туда, в наше селение, хочу найти своего любимого Ризо. Стоит мне сказать: «Защити меня», и вы приходите мне на помощь. Но почему я не могу попросить защитить моего любимого?

– Потому что только в тебе маленький кусочек Синего неба. Он передастся и твоему сыну. Ребёнок будет защищён, но и защищать будет того, кого первым увидит при рождении. И это должна быть ты. К сожалению, большего делать мы не имеем права. Ты – избранная нами, так как веришь нам и не нанесёшь вреда.

Махваш не заметила, как они оказались напротив обрыва.

– Мы очень разочарованы тем, что в этом райском уголке Земли вспыхнула война. Незнание своего главного предназначения делает землян глупыми и жестокими. Почему они не могут быть благодарны за дары Вселенной? Как люди могут так жестоко убивать друг друга? Брат брата? Сын отца? Если это истребление будет продолжаться, нам придётся поменять место пребывания.

– Вы правы… А можно мне увидеть Ризо? Он жив и здоров?

– Его поймали по дороге домой боевики из одной военной группировки. Заставили остаться в отряде. Поэтому Ризо так и не вернулся в кишлак. Но ты можешь увидеться с его отцом. Мать Ризо заболела: слегла с того дня, как вернулась из города. Ждёт сына. Тебе появляться в кишлаке не стоит. А отец Ризо каждый вечер приходит на твоё место и читает молитвы, просит нас помочь. Верит, что мы его видим и слышим. Сидит почти до утра.

– А сейчас сидит? Так темно, ничего не видно.

– Наведём камеру и увидим. Да, вон он сидит. Мы перенесём тебя на ту сторону обрыва. Но он может испугаться. Поэтому сделаем так, как будто ты – видение, сон.

– А я смогу увидеть Ризо?

– Как сможет, свяжется с тобой. Не переживай, с ним ничего не случится.

Махваш вдохнула с облегчением, даже щёки порозовели, глаза загорелись, и улыбка появилась на лице.

Через мгновение она появилась над пропастью, перед отцом Ризо.

– О, Махваш! Ты явилась ко мне? Услышала мои молитвы? Мне так плохо. Зачем ты меня вылечила? Лучше бы я остался в больнице и ничего не помнил, – зарыдал Берди.

– Дядюшка Берди, не говорите так! Ризо жив и здоров. С ним всё будет хорошо. Займитесь здоровьем тётушки Холиды. Я тоже жду любимого Ризо. Молитесь за нас и за будущего вашего внука.

– Ты ждёшь ребёнка от Ризо? У меня будет внук? Подожди, не исчезай! Если ты не видение, то береги себя! Теперь у меня есть надежда. Как только вернётся Ризо, мы поедем за тобой и внуком. Лишь бы скорее закончилась эта проклятая война!

Махваш не поняла, как оказалась у себя на балконе. Мутриба вытирала вспотевшее окно и смотрела вдаль – ждала дочь.

– Мама, родная, я здесь, – сказала Махваш и обняла её со спины.

– Ох, как ты меня напугала! Тебе не тяжело с животиком летать и перемещаться? А что это ты такая счастливая? Расскажи, обрадуй и меня.

– Теперь мне всё будет легко, родная! Ризо жив! И он думает обо мне. А сейчас можно и поспать. Скоро рассвет, надо отдохнуть ради малыша. Завтра у меня опять разговор с профессором Бахтиной.

Мутриба не могла заснуть от радости. Она поставила масло на огонь и сделала специальные слоёные лепёшечки, которые готовят за благую весть.

– Как же я люблю запах этих лепёшек! Значит, радостное известие пришло с Синим облачком?! – улыбаясь, спросила Ольга Владимировна, входя на кухню. – Сегодня и Елена Сергеевна оставит все дела и проведёт очередное исследование с Махваш. – Она несколько раз меня шутливо спрашивала: «Ну как, не было очередного контакта с братьями по разуму? Или после наших исследований они испугались и не выходят на связь?»

– Хочу порадовать вас, Ольга Владимировна: Ризо жив и здоров. Это – главное!

Махваш каждый день ждала весточку от любимого.

В ординатуре Махваш занималась под руководством Арины Сергеевой, аспирантки Елены Сергеевны. Разница в возрасте у них была всего два года, и они подружились. Арина помогала и поддерживала её во всём, особенно перед родами.

– Ну что, моя луноликая, скоро рожать? Я обязательно буду рядом, хочу быть крёстной твоего сына. Хотя, что я говорю – по вашим обычаям всё, наверное, по-другому?

– Моя дорогая, ты будешь его единственной и лучшей тётушкой. Ещё есть время до родов. А может Ризо приедет?

Целый месяц перед родами от Ризо не было вестей. Вдруг Махваш позвонили и попросили встретиться. Ей передали письмо. Она думала, что это Ризо прислал весточку. Но… бумага, как будто, обожгла её:

«Здравствуйте, Махваш!

Пишет вам Лола, жена Ризо. Вы не удивляйтесь, так распорядилась судьба. Тёте Холиде стало плохо и перед смертью она хотела попрощаться с сыном. Дядя Берди нашёл его в вооружённом отряде и объяснил командиру ситуацию. Тот отпустил Ризо с охраной, а отца оставил в отряде до возвращения сына.

Ризо приехал с охраной в кишлак увидеться с умирающей мамой. Она умоляла выполнить предсмертную просьбу, чтобы со спокойной душой уйти в мир иной. Ризо, не задумываясь, ответил, что всё исполнит. Но просьба оказалась неожиданной: тётя Холида позвала меня с мамой (если помните акушерку Рано) и местного муллу. Мы ухаживали за больной, и она постоянно называла меня будущей келин (невесткой). Нас обручили, хотя Ризо этого не желал. Охранники решили отметить такое событие и устроили праздник со стрельбой и выпивкой. Угрожая, они напоили Ризо. Ночью мы были вместе. Ризо утром пришёл в себя и рассказал мне о своей любви, о том, что у вас будет ребёнок.

Если бы я знала об этом раньше! Но я полюбила Ризо и не хочу его терять. Не знаю, что нас ждёт впереди. Тётя Холида умерла через три дня. Прощаясь, сказала, что уходит со спокойной душой. Эти три дня дядя Берди после возвращения очень нервничал, смотрел на умирающую жену и, прочитав молитву, выходил. Он знал всё про вас и постоянно молил Бога простить его. Приговаривал, что если бы он был дома, не допустил скоропалительной свадьбы. А я толъко плачу в ответ.

Но в чём моя вина? Я с того дня больше не видела Ризо, и никаких вестей от него нет. Очень переживаю. Главное, чтобы он был жив. Если он будет с вами, только дайте знать, что с ним ничего не случилось.

Дай Бог вам родить прекрасного мальчика, такого, как наш Ризо. Не судите меня строго. Мы остаёмся рабами наших обычаев. Лола».

Махваш не знала, что ей делать. Позвонила маме, и вдруг почувствовала себя плохо: сын толкался в животе и просился наружу. Мутриба вызвала скорую помощь.

В родильном отделении их уже ждали Ольга Владимировна и Арина. Роды прошли нормально – без боли и напряжения, даже врачи были удивлены. Только близкие услышали, как Махваш произнесла: «Защити меня». Никто не мог понять, почему Махваш была грустна и плакала. Ребёнок родился с закрытыми глазами и не издавал ни звука. Тогда Арина взяла малыша на руки, прижала к сердцу и поцеловала в ушко. Похлопала по спинке, и вдруг раздался голос, вначале тихий, а потом такой громкий, что Махваш вспомнила просьбу своих друзей из Синего облака – сын должен увидеть её первой. Но было уже поздно. Ребёнок открыл глаза, и Арина ахнула. Такой густой синевы огромные глаза она видела впервые и воскликнула:

– Ах, какой звёздный мальчик! Я в глазах твоих утону!

Но это было лишь мгновение, кроме Арины, никто синевы не увидел. Цвет глаз сразу поменялся – стал точно, как у Махваш.

– Как назовём мальчика? – спросила молодую маму Ольга Владимировна.

– Кайхон.

– А что это означает?

– Космос, Вселенная.

Все переглянулись и заулыбались.